Армейские байки Джона Хаззарда: За двумя танками погонишься - ни одного не поймаешь.⁠⁠

(из цикла "Рассказы с Приграничья")

Вы думаете – что можно хорошего узнать от старого пьяницы, сэр? Жизнь – она ведь как коробка со старыми кассетными боеприпасами. Никогда не знаешь, какой рванет первым, сэр. Так и никогда не скажешь, который из старых пьяниц на самом деле гений математики. Нет, сэр, я не гений математики, а я просто старый солдат. Но вы налейте мне рюмочку, и может такой старый солдат, как я, удивит вас историей, сэр?

Спасибо, сэр, уважили старика. Чудное виски, сэр, как говорите, называется? Нет, ни разу такое не пил. Хотя мне грех жаловаться. Когда я служил на подвижной орудийной платформе – ПОРФе – в далеких степях Каул-кырзыма, то нам вообще приходилось пить самогон из мочи ишаков! Что вы спрашиваете? На какой планете это было? Да ведь не так это важно, сэр! С тех пор, как произошла та история, о которой я хочу вам рассказать, там уже давно все былью поросло. Черт, да с тех пор у меня волосы в носу на пять сантиметров отросли, сэр! Аккуратнее, не поперхнитесь, сэр! А то ведь мудреное ли дело – потравиться, поперхнуться, да и помереть? В нашем мире и так возможностей умереть выше крыши, сэр, зачем вам такая глупая смерть в общественной столовой, сэр? К слову, о травле, сэр, давайте, коли вы уж мне налили, потравлю я вам одну байку, сэр, а вы мне потом еще нальете, если понравится. Называется она:

«За двумя танками погонишься – ни одного не поймаешь»

Прописные истины, сэр, они лучше всего запоминаются, вот только осознавать их приходится слишком долго. Скажем, говорит вам мама в детстве, что хесары растерзают тебя, негодник, если не будешь ходить на горшок вовремя – и ты на всю жизнь запоминаешь, как однажды глухой ночью… Что? Ваша мама вас так не учила, сэр? Кхм, ну ладно, с кем не бывает. Надеюсь, вы хоть носите подгузник, сэр? Что? Хорошо-хорошо, извините, сэр. Продолжу.

Так вот, значится, сэр, случилась эта история однажды давным-давно на одной далекой-далекой планете, где три местных государства безуспешно сражались за независимость от Содружества. Надо вам сказать, сэр, что государства эти особо ничем друг от друга не отличались – ну, конечно, кроме того, что на стороне одного из них был цельный я, Джон Хаззард, а значит, оно обязано было победить! Что-что? Да нет, сэр, просрали мы эту войну с треском и грохотом, но не о том сейчас речь. Так вот. Окончил я учебный лагерь, получил свою сбрую и три доллара пятьдесят центов зарплаты и отправили меня служить в 626-ую бронеканонирскую имени Эрика Хартманна, роту – четыре ПОРФа, два гравитанка, сорок пять человек и три офицера, что охраняла золотые прииски в пустыне Каул-кырзым, где песок становится красным под жарким солнцем дня и мертвенно синим ночью, когда смертельные десятифутовые гадюки-эфу выползают на охоту, не щадя никого.

И вот, значится, сэр, одной такой темной ночью стоял я в патруле. Это сейчас, сэр, у меня вся грудь в орденах, а тогда я был всего лишь неопытным юнцом в звании капрала. Что? Нет, сэр, это не орден, это значок клуба анонимных алкоголиков. Ордена пока дома лежат, нечего их по барам таскать, сопрут ведь, воров нынче до чертиков. У вас вот кошелек не сперли еще? А в каком кармане лежит, сэр? Хотите присмотрю? Да шучу, я, сэр, шучу! Так вот, значится, сэр, был я тогда юнцом в звании капрала – у меня еще усы даже толком не росли, так, кустики прощипывались – и, конечно, такой темной ночью, когда все призраки погибших цивилизаций выходят по твою душу, страшно стоять в одиночку в патруле, сэр. Что, сэр? Каких цивилизаций, сэр? А, ну тогда ходили слухи, что в той пустыне, где мы стояли, давным-давно была база страшных пиратов-инопланетян, некронтир, сэр. Вы поаккуратнее, сэр, уже второй раз поперхнулись, так и до беды недалеко.

Впрочем, сэр, мне было не так чтобы и страшно. Во-первых, кроме меня в патруле стоял еще один капрал – Бет Шеба, добрый был парень, а в плечах шире шкафа, вот только мозгов ему боженька не дал никаких. Он, простите, что к столу, сэр, мог сортир с умывальником перепутать и наоборот. Да аккуратнее же, сэр! Может вас по спине постучать? Не надо? Ну хорошо, я тогда продолжу. Так вот, а вторая причина, что я не сильно боялся всего этого было то, что я по малолетству не особо верил во все эти сказки. У страха же глаза велики, да в них тени бродят, если понимаете, о чем я, сэр. Впрочем, совсем скоро пришлось мне поверить в то, что бывают на свете страшные чудеса, сэр, ибо той ночью я пережил такое, от чего до сих пор мурашки по коже идут. Правда с тех пор, сэр, я однажды сильно обгорел, так что у меня родной и не пересаженной кожи осталось только на филейной части, сэр, ну так вот там мурашки и высыпают регулярно, это будьте уверены. Впрочем, речь не о том.

Вы знаете, сэр, кто такие некронтир? По глазам вижу, сэр, что вы в курсе. Трудно было найти во всей галактике таких страшных, безумных и отъявленных пиратов, как они. Эти инопланетяне похищали людей и других инопланетян, кибернетизировали их, зомбировали и создавали огромную армию робозомбипиратов, до тех, пока военно-космические силы Содружества не смели их всех в бою, не раскурочили их корабли на запчасти, да не выжгли водородными бомбами всю их планету к чертям собачьим лет так пятьдесят назад. Вот только, сэр, вы, небось, как и я слыхали слухи, что некронтир любили закапывать клады в пустынных местах, чтобы потом их забрать, а те клады сторожат бессмертные воины, никогда не спящие, но всегда голодные до драки и смерти…

Так вот, значится, сэр, как я и говорю, все эти слухи я знал прекрасно, ибо что еще делать рядовым в учебном лагере, как не травить друг другу страшные истории на ночь? И потому не сказать, чтобы мои коленки совсем уж плясали джигу той ночью, но слегка постукивали, словно кастаньеты. А тут еще и Бет, дери его черти, должен был каждые полчаса кричать – дескать, три часа ночи, все нормально, спи спокойно, город-рота. И смотрю я – полчаса прошло, а Бет не кричит. Ну, значится, пошел я к нему узнать, что происходит, а тут он как раз, да и закричал с опозданием на три минуты. Вот только кричал он со страху и боги мои милостивые, что за вопль он тогда издал, сэр! Аж вся кровь в жилах заледенела и враз бежать бросилась. Ну, то есть это я бежать к нему бросился, сэр. Прибегаю, а он сидит на песке, грустный такой, с глазами, что ваша тарелка размером, и рукой показывает куда-то, сэр. Глянул я – и оторопел. Стоит там в дверях, в домишке деревянном, ярдах в пяти от меня чудо-юдо. Глаза красные, рука механическая, оборванный весь, в щетине и поскрипывает недовольно. Ну, думаю, точно – либо некронтир, либо белая горячка. Вот только, сэр, я тогда капли спиртного во рту недельки три как не держал, потому что в той пустыне хорошо бы воды достать, не то что самогона, так что выбор из двух вариантов был вполне очевиден.

Ну, как положено я кричу - тревога, Бет орет благим матов, эта хрень руками машет и ко мне двигаться пытается, вот тут-то я и достаю дробовик, да со страху как жахну! Ясное дело, что на выстрелы вся рота подскочила. Вокруг шум, все бегают, сэр, кричат. Капитан выполз из палатки, стволом машет, орет – кому тут жить настолько надоело, что он меня разбудил, значится? Ну все, не будь дураками, на меня показывают, и даже этот дурень Бет пальцем уже не в домишко тычет, а тоже на меня показывает, змея подколодная, прошу прощения, сэр. Ну, капитан, понятное дело, резко так ко мне метнулся: чего, говорит, обделенный ты умом строевой индивидуум, палишь посреди ночи? Я перед ним, как вытянулся во фрунт, сэр, да и говорю – некронтиры, сэр! Атакуют вон ту дверь, сэр! С явным намерением рукомахания и стращания патрульных, сэр! Чуть не обосрался, сэр! Разрешите в сортир, сэр!

Смотрит на меня капитан, значится, сэр, и поминает незлым добрым словом всю мою родню по материнской линии. А потом на домишко посмотрел, взял меня так фамильярно за ухо и говорит – ты, капибара бешеная, в сортир захотел? Ну иди – и на дверь кивает – посмотришь заодно, кого пристрелил. Ну, я, признаюсь, сэр, струхнул знатно. Я-то думал, туда кто из офицеров пойдет, а не я со своей игрушечной пукалкой на 12 миллиметров. Ну да, делать нечего, приказ есть приказ, а в армии без приказа никуда. Беру я дробовик и медленно так, с надеждой оглядываясь, сэр, плетусь в сортир. Подхожу поближе. Сердце так и стучит, сэр, прям из груди выпрыгивает. Дробовиком дверь отворяю, прислушиваюсь. А там звуки такие, сэр, знаете, страшные, булькающие, мерзкие. И пахнет погано. Я, шаг за шагом захожу туда аккуратно и фонарем свечу. Матерь божья и святые угодники! Вижу - сидит внутри дырки, по пояс в говне, некронтир и злобно пырится на меня глазами красными.

Ну я капитану кричу – дескать, сэр! Тут чертов некронтир наше чертово говно ворует, сэр! А некронтир мне в ответ орет – ты кого некронтиром назвал, капибара сучья? И как начнет в меня говном кидаться. Ну тут я грешным делом подумал, что смерть моя приходит, выстрелил еще раз куда-то в потолок и в обморок грохнулся. И слава богу, а то, когда ротного старшину из сортира вытащили, он уже был готов меня на месте казнить – без суда, следствия и даже оружия, одной рукой механической. Мораль, сэр, он в меня потом еще два дня вколачивал. Дескать, сэр, если в темноте сидит твой напарник и орет благим матом и рукой тычет, ты сначала, амеба недоразвитая, хоть крикни в темноту – стой, кто идет?! – все равно по уставу положено, а потом уж пали. Такая вот байка, сэр, поучительная. Как скажете, тянет она на стаканчик виски?

Что-что, сэр? Почему я так её назвал, когда в ней про танки ни слова нет, сэр? Так точно, я же забыл сказать, сэр. На следующий день, после того, как старшина меня отишачил по самое знание устава, сэр, мой ПОРФ в дежурство заступил и на патруль вышел. И встретили мы там два танка на гравиплатформах, и пока мы на один наводились, другой нам стомиллиметровым плазменным прямо в бочину зарядил, так что мы чудом выжили, а я два зуба потерял и три недели по госпиталям валялся. Вот теперь, хорошая история? Нальете? Сэр? Ну куда же вы, сэр? Ушел, зараза. Ну, хоть кошелек оставил. Эй, бармен!