Адольф Гитлер и Йозеф Геббельс были большими поклонниками фильма. Геббельс встретился с Лангом и сказал ему, что он может стать почетным арийцем, несмотря на свое еврейское происхождение. Геббельс сказал ему: «Мистер Ланг, мы решаем, кто еврей, а кто нет». В ту же ночь Ланг уехал в Париж.
Безработица и инфляция в Германии были настолько плохи, что продюсеры без труда нашли 500 истощенных детей для съемок эпизодов наводнения.
В фильме приняли участие более 37 000 дополнительных статистов, в том числе 25 000 мужчин, 11 000 женщин, 1100 лысых мужчин, 750 детей, 100 темнокожих и 25 азиатов. Потребовалось 310 съемочных дней.
Фриц Ланг в «Метрополисе» нарисовал образ, к которому цивилизация должна была придти в далёком будущем. Он сумел разглядеть наше настоящее из своего далёкого прошлого.
Это был первый режиссёр, который пытался добиться эффекта 3Д, то есть, как бы закинуть зрителя на экран и внутрь придуманного им фантастического мира. Именно Ланг начал тратить на съёмки сумасшедшие деньги, которые совершенно не отбивались, потому что был абсолютным идеалистом кино.
Метрополис огромный город – государство, растущий вверх этажами, где между зданиями летают самолёты, а глубоко внизу, в подземелье ,страшные катакомбы, в которых живут рабочие, где коптят машины, которые превратились в нового языческого бога. Имя его - Молох. В кино образно показано его лицо, страшная пасть, которая глотает людей, - всё довольно прямолинейно и выразительно.
В этом проявление экспрессионизма - усиленный показ рабской жизни, как люди идут по команде, как спускаются на лифте в какой-то рабочий ад, где человек превращен в винтик. (Ланг использовал тысячные массовки одетых в униформу для этих сцен, творил без всякого компьютера). А сверху этого ада - мир богачей, которые живут там, как в раю. Режиссёр демонстрирует это на примере волшебного эдемского сада с гигантскими деревьями. Там ходят юноши и какие-то девы, которых безвозмездно отдают юношам и всем очень хорошо.
Верхний мир" представлен также удивительными стадионами, где "элита" укрепляет здоровье.
В этом городе существует хозяин - Фредерсон, у него армия слуг, которые рабочих превратили в рабов машин и всего социального механизма. Он вдовец, но у него сын - Фредер, который ведёт беззаботную жизнь в раю Вечных Садов. Но в низах появляется девушка по имени Мария, которая жалеет рабочих, приходит с христианской проповедью для того, чтобы утешить их и усовестить хозяев этой жизни. Сцена – открываются ворота сада и заходит Мария, окружённая толпой оборванных детей и говорит богатым: "Вот ваши братья и сёстры, любите их, вы живёте за их счёт! "
В тот момент рядом находился сын хозяина, который вдруг (как Гаутама)) устыдился. И он спускается в подземелье, видит ужасы этого пролетарского мира и решает им как-то помочь.
Есть ещё четвёртый центральный персонаж – безумец - учёный , который создаёт искусственную женщину. Долгое время было непонятно почему он это делает. Только относительно недавно, после реставрации киноленты стало ясно, как связаны эти линии сюжета. Изобретатель и хозяин города любили одну женщину. И богач украл жену у своего соперника – учёного. Она родила ему сына и умерла при родах, а изобретатель делает искусственную женщину, чтобы предать ей черты возлюбленной, но тут приходит капиталист с заказом и опять возникает тема мести. Он решает отомстить за украденную любовь тем, что погубит его сына с помощью лжемарии. Поэтому он придаёт искусственной женщине облик этой девушки.
Лжемария разлагает рабочих, призывает их к бунту и этот бунт может привести к тому, что "нижний" город будет затоплен и все рабочие погибнут. Но сын хозяина освобождает реальную Марию, возникает борьба и интрига, Рабочие пытаются уничтожить хозяев, но в конце Мария всех примиряет, прося капиталиста и предводителя рабочих протянуть друг другу руки . Тут возникает мораль, что посредником между мозгом и руками должно быть сердце (символ классового примирения и терпимости))
Фильм никогда не был в прокате СССР, никогда его не покупали, не показывали. Его даже предали анафеме, заявив .что это социал - демократическая провокация и наивное желание классового примирения.
С картиной связана целая история. Она была очень длинная - три часа. И когда пустили в полном варианте, в сопровождении симфонического оркестра со специально написанной музыкой, то зритель не пошёл. Там не было ничего привычного, и обыватель, который пользовался стереотипами, ожидал приключенческого фильма, а тут такая проповедническая тема. И тогда продюсеры пригласили голливудского монтажёра, который довёл его до двух часов двадцати минут, а затем вообще сделал чуть меньше двух часов. Тут потерялась связь между линиями. Остался чисто внешний ход событий. И было непонятно, как сопрягались линии из сюжета про сумасшедшего изобретателя, который создаёт искусственную женщину. Она оживает и превращается в лжемарию, которую играла та же актриса, что и Марию - Бригитта Хельм. Причём Марию она играла несколько сусально, а вот лжемария ей удалась - такое исчадие ада, сосуд греха). Беда в том, что зритель довольствовался этой оскоплённой копией. После войны негатив «Метрополиса» был в СССР (как военный трофей) в Госфильмофонде , в Германи сохранились какие-то недостоверные копии и многие годы люди смотрели сокращённую и не очень достоверную копию, напечатанную с негатива, но нити сюжета соотносились нескладно. Было мнение, что это такой схематический фильм, результат того, что Ланг не справился с драматургической частью. Но когда нашлась в Аргентине подлинная копия, то сюжет обрёл целостность и завершённость.
Фриц Ланг хорошо знал первый нашумевший научно-фантастический фильм немого кино - "Аэлиту" режиссёра Протозанова, которая была сделана до "Метрополиса". Этот фильм был в немецком прокате, пользовалось популярностью и отчасти не только "Метрополис", но и его более поздний фильм "Женщина на луне", был ответом на "Аэлиту". Протазанов принадлежал к поколению, которое снимало до революции. Это было, как бы, кустарное кино. Ланг же начинал, когда кино уже оформилось, как искусство, это был следующий этап, поэтому художественно «Метрополис» более значительное произведение. Аэлита непритязательна, она не претендует на то, чтобы быть больше, чем она есть. А "Метрополис" - "попытка спасти человечество накануне катастрофы"
Но удалось ему спасти лишь честь немецкой кинематографии. И он и Марлен Дитрих спаслись за границей, спасая честь немецкого кино. Гитлер заменил их эрзацами. Дитрих - Зарой Лиандр, и т.д., но у него была всё-таки талантливая Лене Рифеншталь.
«Метрополис» - фильм, претендующий на описание всей человеческой истории и Вавилона и в то же время - будущего. С одной стороны научно-популярная фантастика с другой - моралите (особый вид драматического представления в Средние века и в эпоху Возрождения, в котором действующими лицами являются не люди, а отвлечённые понятия). Там в середине есть интерлюдия (промежуточный эпизод), которая может расцениваться как страшный сон героя (у него горячка). Он представляет как его девушка с его отцом (который для него в тот момент воплощает всё зло) строят коварные планы. Следует запоминающаяся сцена, когда девушка инфернально подмигивает ему одним глазом и перевоплощается из Марии в вавилонскую блудницу.
У Фредера начинаются галлюцинации, жар. Накануне он был в церкви и слушал чтение откровений Иоана Богослова, и поэтому в видениях ему видятся ожившие скульптуры, представляющие собой семь смертных грехов и смерть, которая отдельно шествует к нему с косой. В истории немого кино этой сцене нет равных по выразительности и парадоксальности. Ланг использовал приём символики готического собора.
В фильме интересная двойственность, которая , кажется, и заставила разных политических взглядов людей этот фильм боготворить или наоборот ему не доверять. Ему не вполне доверяли и нацисты и коммунисты. С другой стороны Гитлера это дико впечатлило с художественной стороны.
Двойственность минимум в двух позициях. С одной стороны этот фильм показывает безумного учёного, практически алхимика (постоянно возникает пентаграмма - самый худший магический знак, используется для вызывания демонов, оживления големов ( голем - персонаж еврейской мифологии. Человек из неживой материи (глины), оживлённый каббалистами с помощью тайных знаний — по аналогии с Адамом, которого Бог создал из глины (с)) …С другой стороны, отец главного героя - богач, инженер, построивший гигантский и всё-таки прекрасный город. То есть на одном полюсе учёный, у которого есть умозрительные, алхимические, возможно, вредные идеи , а на другом полюсе - человек, конкретно что-то творящий, созидающий (правда, не без жертв). И второе, сам образ города. Он кажется страшным, там Молох и гибель рабочих, с другой стороны там не только фальшивый рай, выстроенный для богачей. Это так же воплощение всего о чём, видимо, человечество в 20е годы мечтало. Воплощение абсолютной утопии. Этот город ужасен, но и прекрасен.
Фильм построен на том, что и великий диктатор - капиталист и великий учёный лишены морали и весь фильм в том, что если нет сердца, то разум и руки оказываются преступными. А сердце, как видим, присутствует у его сына и у девушки Марии, которая руководствуется христианской моралью и которая несёт прежде всего мир и взаимотерпимость. И всё построено на том, можно ли вернуть и науку и производство и социальную жизнь на начало морали. В этом и была позиция Ланга. Чтобы рабочие продолжали работать, капиталисты зарабатывать капитал, и все были всеми довольны. Как видим, это грандиозная утопия. Утопия классового мира, социальной гармонии и одновременно, это вопрос, который с первой мировой войны мучает человечество - может ли наука быть аморальной? Считали, что знания находятся вне морали. Главное знать и уметь, постичь мир. 19век весь был построен на идеях прогресса и для науки априори это всегда было хорошо. 20век начал показывать начиная с ужасных газовых бомб первой мировой, что наука может применяться для самых чудовищных целей . И «Метрополис» едва ли не первый знак рефлексии серьёзного художника на тему того, что наука, возможно, ужасна.
Метрополис не единственный великий фильм Ланга. Есть ещё трилогия о докторе Мабузе, которая была портретом Германии в период между войнами (время разгрома, инфляции, разгула преступности - всёго того, что привело страну к фашизму). Он начал делать его в 23-24 году, первые две серии – немые ("Доктор Мабузе, игрок","Завещание доктора Мабузе") , а третью сделал уже озвученной. Она настолько точно прогнозировала то, что будет происходить с Германией и шла в разрез с идеологией, что ему пришлось выкрасть фильм и тайно покидать страну и скрываться во Франции. В " Мабузе" он отразил, что такое пропаганда, террор и зачем он нужен государству...символом Германии показан потусторонний дух умершего доктора, обитающий в сумасшедшем доме и творящий зло через голос, записанный на пластинку.
Из него пытались сделать ведущего режиссёра третьего рейха (не смотря на то что он был не арийцем, а евреем). Его супруга и одновременно сценаристка его фильмов - Теа фон Гарбл (кстати, писала сценарий метрополиса) была довольно близка к национал-социалистам. С женой националисткой и соавтором всех его немых фильмов Ланг расстаётся,. Жена осталась в Германии и также, как и Лене Рифеншталь была приближена к Гитлеру, Геббельсу. Для Ланга это было не просто прощание с родиной и женой, а расставание с иллюзиями и с тем положением, которым он занимал в немецком кинематографе. Он уехал в Голливуд, но там ему было трудно влиться в систему кинематографа, хотя ряд удачных картин он снял и там. Но ни один американский фильм ("Палачи тоже умирают", "Ярость") не стоит в одном ряду с прежними творениями. Снятая в Америка уже со звуком третья часть доктора ("Тысяча глаз доктора Мабузе"), где он попытался продолжить раскрытие темы природы зла, которое возникает как навязанная сила человечеству, у него не получилась. Не удалось сделать это так же выразительно, как в немом кино. Дело в том, что первые части были современными моменту создания, а последняя часть делалась как бы ретроспективно.
В дилогии «Нибелунги» Ланг создал потрясающую мифологическую картину. Это был первый высокобюджетный фильм. Немецкая кинопромышленнность считала, что надо поднять Германию с колен после поражения в войне. Следовало подбодрить национальный дух, и с помощью Ланга был создан просто эпический эпос). Хоть Гитлер и обожал этот фильм, но ничего националистического там нет. Он плохо встраивался в идеологию третьего рейха, его показывали, но не превозносили. Там нарисован образ белокурового Зигфрида, красавца, боровшегося с драконом и непосредственно сами нибелунги (т. е. дети тумана — мифический род мерзких карликов, владетелей сокровища). Видимо, для Гитлера это сцеплялось с германским духом, который окружён злыми карликами, плюс ссылка на Вагнера, которому приписывали такие же аллюзии. Но Вагнер всё-таки гораздо значительнее, чем-то, что пытались из него сделать нацисты.
…Два великих немецких режиссёра Фриц Ланг и Фридрих Вильгельм Мурнау уехали по понятным причинам в Америку, работали в Голливуде, но у Мурнау получилось сделать как минимум один совершенно канонический американский фильм («Восход солнца»), с которого начались Оскары и другие успехи режиссёра. А у Ланга, насмотря на все его спецэффекты и гигантоманию (прирождённые «голливудские» качества) не получилось. Почему? Во – первых, он не очень хорошо владел английским языком. Известно, что он специально ходил в кафе, где завтракали шофёры и слушал их речь, для того, чтобы не говорить книжным английским,, а реальным живым. Во-вторых, он попал в тот период американского кино, когда были популярны не блокбастеры , а социальные фильмы и они требовали очень точного знания американской жизни. И Ланг не мог соперничать ни с Джоном Фордом, Уильямом Уайлером, которые делали острые социальные фильмы , ни с мастером блокбастеров Виктором Флемингом, снявшим «Унесённые ветром» , что тоже требовало знаний американских реалий. А Мурнау приехал ещё в 20е годы. Он был режиссёром камерного фильма. И смог привить к американскому кино традиции камерного стиля, камерного любовного фильма. Его фильм «Восход солнца» – гибрид европейских традиций и американского жанра. Именно благодаря голливудскому неуспеху Ланга ,Годар, - главный идеалист послевоенного кино, именно Ланга взял в качестве живого символа режиссёрской непреклонности и непримиримости, в делах с продюсерами, В фильме "Презрение" , где Фриц Ланг играл Фрица Ланга и с такой мудрой ироничной ухмылкой смотрел на все ужимки комичного продюсера и поглядывал на моральные борения сценариста, который думал поддаться или нет. А Ланг над этим всем как некий эталон.
