Разработка новых моделей одежды в Доме Кристиана Диора
Данная статья относится к Категории 🧮 Методы решения в творческом коллективе
Кристиан Диор — французский модельер, дизайнер, один из законодателей моды середины ХХ века
«Особенность ремесла кутюрье – непосвящённых она приводит в растерянность – состоит в том, что сезонная мода вызревает всегда в противоположное время года. […]
Так вот, возвращаюсь к работе над коллекцией: в первые дни заслуженного отдыха я, поддавшись сожалениям, прихоти и любопытству, принуждаю себя рисовать. И даю жизнь нескольким несовершенным, преждевременно появившимся на свет наброскам, которые впоследствии мне только мешают. Но если говорить правду до конца, то я уже чувствую внутри смуту и волнение, я уже счастлив, что успел что-то найти, и спешу закрепить найденное на бумаге – так у меня проходят несколько недель, Потом я уезжаю в деревню. Мое перемещение, неизбежное и целенаправленное, можно сравнить разве что с перемещением угрей, направляющихся в Саргассов о море на нерест, или пингвинов, которые несут яйца на определенном острове. Уезжая, я заранее знаю, что уже в первые две недели начну рисовать на маленьких листочках крошечные фигурки, похожие больше всего на иероглифы, понятные мне одному.
Я рисую непрерывно – в постели, в ванной, за едой, в машине, на прогулке, при солнце, при лампе, днем и ночью. Постель и ванна, где, если можно так выразиться, не помнишь о теле, – лучшие места для вдохновения, там наконец ум свободен. Встречаются и счастливые случайности: камень, дерево, человек или кошка, привычный жест, луч света могут вдруг стать весточкой, которую нужно срочно уловить. Леонардо да Винчи, бродя по флорентийским окрестностям, рассматривал рисунки на песке, облака на небе, а потом писал свои картины. Я же просто вижу платья всюду, где их не может быть.
И вдруг – озарение, от наброска бросает в дрожь. Я вспыхиваю, Возникла тема, и я множу, множу варианты, и вот на следующее утро – обычно после ночных размышлений – рождается ещё один силуэт, который снова подает мне знак. […]
Иллюстрация жакета «Бар» Рене Грюо, 1987
Отбор происходит почти что автоматически. Я мгновенно чувствую, в каком из рисунков что-то заложено, пустые, которые тоже были нужны, отсеиваются сами собой. Новая идея жаждет воплощения, и, подчиняясь ей, я в ближайшие два-три дня делаю не одну сотню рисунков. Мысли набегают одна за другой, один набросок рождает целую серию вариаций на ту же тему. Мои эскизы – основа будущей коллекции. Теперь я тороплюсь в мастерские, где эскизы превратятся в платья». […]
До сих пор речь шли об идеях платьев, теперь я расскажу, как они воплощаются. В дело включаются сотни рук, они моделируют, кроят, сметывают и шьют платье. […]
Мои рисунки, которые на старинном и милом языке швей по-прежнему зовутся «гравюрками», нацарапаны кое-как, в них ещё нет фасонов, которые необходимы для шитья, в них есть пока только новизна. Они переходят из рук в руки, а я их комментирую, дополняю кое-какими техническими замечаниями, касающимися либо кроя, либо ткани. Мы на первом этапе преображения набросков. Я внимательно наблюдаю за их состоянием по тем реакциям, которые они вызывают моих верных советчиц. Иной раз изобилие набросков просто необходимо, чтобы навязать тенденцию, И вот на одном из них – внезапная остановка:
– А это мне нравится!
Все рассматривают рисунок, разбирают по деталям, потом возвращаются к предыдущим. Благодаря последнему внимательно изученному рисунку, который оказался убедительным, все другие приобретают иное значение, громче говорят в свою пользу. В большинстве случаев открытие, совершенное a posteriori, повторяет нам один и тот же урок: убедителен самый простой, самый очевидный силуэт – тот, где новый принцип выражен наиболее ясно. И он всегда наиболее живой. Теперь нужно воплотить, суметь выразить наброски. Во время работы слова «выразить», «выражение» не сходят у нас с языка. […]
Мадам Маргерит раздаст «гравюрки» мастерицам, каждая выбирает то, что ей нравится. И у них есть своя свобода. Хорошо выражаешь то, что хорошо чувствуешь. Распределение рисунков мадам Маргерит сопровождает пояснениями, углубляя и развивая в них то, что я только обозначил. Собрав вокруг себя свой мирок, она читает лекции. Мне иной раз случается зайти в эти минуту в студию, и я тронут вниманием и воодушевлением, которыми светятся лица. Все стремятся понять те задачи, которые ставят перед ними новые рисунки, все боятся пропустить хоть слово. Лучшие из мастериц чувствуют себя начинающими – а ведь в их руках бог знает сколько таланта! […]
Все думают, что кутюрье берёт и в мгновение ока гениально драпирует манекен – случай редчайший. Модель создаётся долгой работой, прикидка за прикидкой, на основе проработанной базы. Работа с манекеном завершается успешно только тогда, когда крой коллекции тщательно проработан». […]
Первое дефиле проходит под восхищённые «ах!» и разочарованные «ох!». Но восклицаниями дело не ограничивается, их дополняют комментарии, которые уточняют восхищение или разочарование.
– Дорогая, твоя форма – настоящее совершенство!
– Детка, давай-ка выбросим это в корзину!
Замечу сразу: если форма удалась, её тут же присваивают сделавшей её мастерице, если нет, форма становится безличным, уничижительным «это».
Модели, которые сейчас, покоряют нас с первого взгляда, часто рождаются из наброска, что сразу не привлёк к себе особенного внимания, зато потом благодаря ему может возникнуть целая череда платьев, вызывающих восхищение. И наоборот, эскизы, которые много обещали на первый взгляд, воплотившись, оказываются никуда не годными, и мы тут же от них отказываемся. Иной раз форма очень отличается от того, что я задумал; нельзя сказать, что она не удалась, но интерпретация замысла пошла по ложному пути. Мастерица поступила так, как потом будут поступать рисовальщики и фотографы, вложила в мой замысел то, чего я не предполагал. Художественное произведение обречено на интерпретации, будь это театральная пьеса или платье, и поэтому таит и себе сюрпризы, иной раз весьма болезненные для автора. Но авторы должны знать, что порой могут выгодно воспользоваться подобными сюрпризами.
Если результат мне нравится, я даю модели шанс добиться успеха. Пусть. Так и быть. Но если я очень дорожу своим замыслом, мы возвращаемся к исходному эскизу, я объясняю его более вдумчиво или передаю в другую мастерскую, где, надеюсь, его воспроизведут точнее.
Бывает, что одну и ту же «гравюрку» я отдаю сразу в несколько разных мастерских. И прекрасно знаю, что получу ровно столько же разных по экспрессии форм, среди которых смогу выбрать самую удачную. Если же такой нег, разнообразие вариантов служит основанием для новых проб. Наши формы из полотна, как и рисунки, которые их породили, пока ещё передают платья и самых общих чертах, в них почти нет деталей; они намечают силуэт, основные линии, покрой. Перед нами основа для изготовления лекала, крой по нему ляжет в основание целой коллекции.
Намёки на детали вроде отворотов, бантов, карманов, обшлагов, поясов появятся потом; лишь в том случае, если они являются значимым элементом конструкции платья, их делают сразу. Этот день – решающий для коллекции. Он позволяет мне отобрать среди силуэтов, которые я себе представил, пять или шесть базовых, на основе которых будут шиться платья, костюмы и манто. Затем я собираю всех моих манекенщиц, и они показывают мне, например, все костюмы, или все вечерние платья, или все платья с плиссировкой.
Работа продолжается до тех пор, пока я не увижу коллекцию в целом, завершается она порой поздней ночью. И вот я возвращаюсь домой, перед глазами у меня новые силуэты, голова занята всем увиденным, я без сил, но полон восхищения. Я прекрасно знаю, что мой восторг скоро улетучится, что впереди долгая и трудная работа, которая превратит эти заготовки в то, что будет достойно носить название платьев…
Эта экспозиция является частью выставки Christian Dior в Музее декоративных искусств в Париже
На следующее утро, успев уже несколько остыть, я вновь устраиваю дефиле отобранных форм, которые, как мне кажется, воплотили в себе главные линии новой коллекции, и там, где нужно, подчёркиваю эти линии.
После дефиле мы рассматриваем формы одну за другой по очереди, и тогда их уже вносят в список. Дело не обходится без сомнений. Мнения разделяются, и манекенщице приходится показывать и два, и три раза одно и то же... Пусть пройдётся опять, пусть ещё повернётся... А как форма будет смотреться на другой деточке? (так в доме Диора называли манекенщиц – Прим. И.Л. Викентьева) Не стоит рубить сплеча и сразу от неё отказываться. Поторопившись, мы рискуем упустить замечательную модель, которую сейчас просто не удалось как следует выполнить. Задав множество вопросов, поделившись благодетельными сомнениями, всерьёз поразмышляв, мы наконец принимаем решение. Мадам Маргерит вносит очередную форму в список».
Кристиан Диор, Диор о Dior, М., «Слово / Slovo», 2010 г., с. 76-77, 78-80 и 81-84.
Фрагмент текста цитируется согласно ГК РФ, Статья 1274. Свободное использование произведения в информационных, научных, учебных или культурных целях.
Если публикация Вас заинтересовала – поставьте лайк или напишите об этом комментарий внизу страницы.
Дополнительные материалы
Технологии креатива, которыми разумно заниматься в XXI веке по И.Л. Викентьеву — видео, 52 мин
Мода — около 20 материалов по теме
см. термин Вытеснение человека и его функций в 🔖 Словаре проекта VIKENT. RU
+ Плейлист VIKENT. RU из 11-ти видео: Интеллектуальные / творческие / креативные продукты
+ Ваши дополнительные возможности:
До ночи 16 января 2023 года (Понедельник) принимаются Ваши вопросы по теории и практике Творческой деятельности — на онлайн-консультацию VIKENT.RU № 301.
Это бесплатный формат.
Задать вопросы Вы свободно можете здесь:
Изображения в статье
Кристиан Диор — французский модельер, дизайнер, один из законодателей моды середины ХХ века / Elyts Journal
Иллюстрация жакета «Бар» Рене Грюо, 1987 / Pinterest
Изображение от pikisuperstar на Freepik
Изображение от lookstudio на Freepik
Эта экспозиция является частью выставки Christian Dior в Музее декоративных искусств в Париже / CC0
