Какова была численность первобытного человеческого стада?
В период 2,8 – 2,5 млн. лет назад начало систематического создания и использования орудий труда (производственной деятельности), а также разложение системы иерархии и доминирования [1] привели к образованию группового естественного отбора в первобытном человеческом стаде, так как:
1) Орудия труда, как при первобытном коммунизме, так и в первобытном стаде, всегда были не личным, а общим достоянием, вследствие чего физиологические особенности (мутации), способствующие развитию производственной деятельности, давали эволюционное преимущество в выживании не только обладателю этих особенностей, но и всем остальным членам группы, которые пользовались орудиями, созданными этим человеком с более развитыми познавательными способностями или руками.
С другой стороны, это затрудняло сохранение мутаций, направленных на улучшение производства, внутри одной группы, так как выживал и оставлял потомство не только тот, кто более развитыми руками и мозгом создавал усовершенствованные орудия, но и все остальные, кто этими орудиям пользовались;
2) Коллективный характер загонной и облавной охоты, а также равномерное распределение добычи снижали роль физического развития особей в выживании: и более слабый, и более сильный вносят примерно равный вклад при групповой охоте; кроме того, и сильный, и слабый получат свою долю от мамонта, а следовательно, выживут и оставят потомство.
Таким образом, естественный отбор перешёл в другую плоскость: вымирали не отдельные слабые и менее способные к труду предлюди, а целые группы, в которых имеется большее количество слабых и неспособных к производственной деятельности предлюдей, чем в других. Также более способными к выживанию становились коллективы, в которых были крепче социальные связи и развитее культура производственной деятельности.
Само производство с момента своего зарождения в силу коллективной природы не могло развиваться под действием индивидуального отбора.
Основными факторами, определявшими направление группового отбора, были:
1) Изготовление орудий;
2) Использование орудий для сбора растительной пищи, коллективной охоты и разделки туш;
3) Использование орудий для групповой защиты от нападений хищников.
То есть, сохранялись те мутации, которые способствовали эффективности выполнения данных действий.
Однако, групповой естественный отбор всё же не исключал полностью индивидуальный отбор, просто последний был подчинен первому. Через индивидуальный отбор развивалась общая жизнеспособность предлюдей, а также выработка у них приспособлений против неблагоприятных влияний внешней среды, устранить которые искусственным путем предки человека оказывались еще не в состоянии.
Например, сопротивление к инфекциям развивалось на основании индивидуального отбора, но вот если бы стада конкурировали между собой в производстве искусственных антибиотиков, то развитие сопротивления происходило бы в рамках группового отбора.
Таким образом, индивидуальный естественный отбор приводил к определенным изменениям морфологической организации предлюдей.
Направляемый производством групповой отбор был важнейшим фактором формирования человека и человеческого общества, поэтому необходимо детально рассмотреть механизм его действия, для чего нужно решить проблему о размерах первобытного человеческого стада.
Стадо может успешно существовать и развиваться, только если число его членов не меньше какой-то определенной цифры; в противном случае оно начнёт деградировать и исчезать до восстановления минимальной численности или исчезновения и слияния с другим стадом.
Также, размеры стада не могли и возрастать безгранично из-за ограниченности ресурсов на местности, и стадо разделялось при преувеличении максимальной численности, как минимум, надвое. То есть, максимальная численность должна быть минимум в два раза больше минимальной.
Кроме того, существует оптимальная численность, т.е. наиболее благоприятная для существования и развития стада и предлюдей.
Одним из источников, позволяющих составить представление о минимальном и максимальном размерах стада, являются данные о составе коллективов отсталых народов, существующих охотой и собирательством.
У тасманийцев отмечено существование групп в 10, 20, 30, 42 и 48 человек [2].
Исходя из этого, минимальный размер коллектива - 10 человек, максимальный – 48 человек, а оптимальный – 30 человек.
Средний размер хозяйственных коллективов австралийцев - 15 - 20 человек, а в Квинслендсе такие коллективы насчитывают обычно 20 - 25 человек. Ранние экспедиции встречали группы более значительных размеров, которые, однако, не превышали 53 человека [3].
На основании этих данных можно определить минимальный размер австралийских групп в 15 человек, максимальный – в 53 человека, а оптимальный - в 20 - 25 человек.
Тасманийцы и австралийцы, в отличие от предлюдей, охотились лишь на небольших животных, самым крупным из которых был кенгуру. Охота на крупных и опасных животных, которая могла быть лишь коллективной, несомненно, требовала от предлюдей более значительных по размерам объединений.
Как установлено исследованиями, взрослые мужчины-охотники составляют обычно около 25 % состава всей группы у народов, ведущих охотничий образ жизни [4].
У предлюдей не было разделения труда между полами, в охоте принимали участие не только мужчины, но и женщины. Однако, беременность и необходимость вскармливания детей мешали многим взрослым женщинам принимать участие в охоте. Если учесть ещё высокую смертность и меньшую продолжительность жизни предлюдей, то можно предположить, что члены, способные участвовать в охоте, составляли не более 33 % состава стада. В стаде, состоящем из 20 - 30 индивидов, охотники составляли бы соответственно 6 – 10 человек.
Если сравнить эту охотничью партию с группой охотников у народов, основным видом деятельности которых является коллективная охота на крупных животных, то станет вполне понятно, что она не смогла бы успешно вести охоту ни на оленя, ни на быка, не говоря уже о носороге и слоне.
Например, охотничьи коллективы народов Северной Сибири 17 в., если отбросить самые крайние значения, как случайные:
1) Предки нганасан – тавгов: 10 – 18 трудоспособных мужчин;
2) Эвенки: 16 – 26 охотников;
3) Хантайские энцы: 9 – 22 охотника [4].
Соответственно, минимальная численность их племён составляла 36 человек, максимальная – 104 человека, а оптимальная – 70 человек.
В стаде же охотники составляли, как уже предполагалось выше, не 25%, а 33% числа его членов. Также, при низком уровне развития производительных сил в стаде, возможность существования крупных коллективов была более ограниченной, поэтому максимальные и оптимальные размеры стада были меньше размеров коллективов охотников Северной Сибири.
Таким образом, оценить минимальную численность первобытного человеческого стада можно в 27 человек, максимальную - в 78 человек, а оптимальную - в 52 человека. Эти значения могли меняться в зависимости от географических особенностей местности обитания стада.
Эта оценка находит свое подтверждение в данных археологии. Площадь нижнего горизонта Киик-Кобы, занятая культурными остатками, равняется 70 м2, и по оценке Г. А. Бонч-Осмоловского, там может поместиться 30 - 50 человек [5].
Площадь, занятая культурными остатками в пещере Чаграк-Коба, не намного превышает 66 м2 [6].
По мнению Н. Л. Эрнста, в пещере Чокурча площадью 125 м2, могло разместиться не более 50 человек, а в других пещерах Крыма - от 50 до 70 человек [7].
Литература:
[1] Older Vane. Первобытное человеческое стадо // КРЯК, (03.07.2023), URL: https://vk.com/wall-213062587_5491 ;
[2] «Народы Австралии и Океании», М.: с. 274, (1956);
[3] Krzywicki L. «Primitive society and its vita! Statistics», Warsaw: с. 5 – 6, (1934);
[4] Долгих Б. О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII // ТИЭ, М., т. 55: с. 13 – 14 и 619, (1960);
[5] Бонч-Осмоловский Г. А. Грот Киик-Коба // Палеолит Крыма, М., Л., 1: с. 95, (1940);
[6] Бадер О. Н. Новая мустьерская стоянка в Крыму // БКИЧП, М., Л., 6 – 7: с. 141 – 142, (1940);
[7] Эрнст Н. Л. Четвертичная стоянка в пещере у деревни Чокурча в Крыму // ТМКАИЧПЕ, М., Л., Новосибирск, 5: с. 194, (1934);
8) Семёнов Ю.И. «Как возникло человечество», Изд. 2-е с нов. предисл. и прилож., М.: Гос. публ. ист. б-ка России, 790 с, (2002).
Были ли драки в первобытном человеческом стаде?
Мнения о том, что во время конфликтов, возникавших в стадах австралопитеков на почве соперничества между самцами за место в системе иерархии и доминирования, широко применялись орудия труда, придерживается ряд ученых [1].
Имеются многочисленные данные, доказывающие, что у австралопитеков имели место частые кровавые конфликты, нередко завершавшиеся смертями: так, практически все найденные черепа австралопитеков носят следы повреждений, как у павианов – самых агрессивных современных приматов.
Два найденных черепа австралопитеков носят следы бокового удара, черепа двух других - вертикального удара, причем один из этих черепов проломлен длинной костью копытного животного. Еще один череп вначале был проломлен тяжелым косым ударом дубиной по макушке, а затем от него еще была отделена затылочная кость. В черепе австралопитека массивного был обнаружен кусок камня около 5 см. в диаметре. Камень этот пробил кость и застрял во внутренней полости черепа.
На основании этих данных был сделан вывод, что австралопитеки использовали костяные и деревянные дубины и камни не только для охоты на животных, но и в «истребительной междоусобной борьбе». [2][3]
С разложением системы иерархии и доминирования количество конфликтов значительно уменьшилось, но и в первобытном человеческом стаде, особенно на ранних этапах его развития, смертельные конфликты продолжали иметь место быть, так как еще не была окончательно преодолена основная причина их возникновения – животный эгоизм [4].
Об этом в достаточной мере говорят данные палеоантропологии.
Из четырех черепов Homo erectus erectus один, принадлежащий взрослому мужчине, имеет пролом, сделанный каменным орудием [5]. Многие черепа Homo erectus pekinensis носят несомненные признаки насильственной смерти: на них обнаружены повреждения, нанесенные дубинами и острыми каменными орудиями [6][7]. Поврежден сильным ударом, причинившим смерть, череп Homo heidelbergensis из Штейнгейма [8][9]. Следы смертоносного ранения, причиненного ударом тяжелого тупого орудия, обнаружены на черепе Homo heidelbergensis из Фонтешевада [9]. Убит ударом по голове Нгандонг V - Homo erectus soloensis, - остальные черепа этого подвида также часто повреждены тяжелыми ударами орудий [6][10]. Следы нескольких ран, нанесенных дубинами и острыми каменными орудиями, обнаружены на черепе Homo neanderthalensis из Эрингсдорфа [11][6][8].
На основании подобного рода фактов был сделан вывод, что «одной из причин смерти ранних людей было их убийство своими же собственными товарищами» [6]. В пользу предположения о том, что основной причиной насильственных смертей были не столько стычки между стадами, сколько конфликты внутри стада, говорит резкое изменение положения дел с переходом от ранних предков человека к поздним.
Уменьшение количества случаев насильственных смертей, произошедшее с переходом от ранних предлюдей к поздним, можно объяснить, лишь допустив, что с этим переходом был связан перелом в процессах формирования общества, обуздания животного эгоизма и повышения уровня сплоченности первобытного человеческого стада. О высоком уровне единства социумов поздних предков человека прямо свидетельствуют археологические данные.
Так, у скелета Homo neanderthalensis Шанидар I правая рука была сломана в нескольких местах, а ниже локтя и вовсе отсутствовала, что делало его непригодным к труду калекой. На левой стороне лицевой части его черепа были обнаружены следы заживших тяжелых ран, которые, скорее всего, привели к потере его левого глаза или, по крайней мере, к частичной его слепоте. Переломы костей стопы и признаки артрита также указывают, что Шанидар-1 сильно хромал. Кроме того, как в левом, так и в правом его слуховых каналах имелись значительные экзостозы – патологические разрастания костной ткани, что делало его практически полностью глухим. Несмотря на все эти многочисленные травмы и болезни, наш неандерталец смог дожить до 40-60 лет, что по меркам того времени необычно много.
Следы зажившего или заживавшего ранения имелись и на ребрах скелета Шанидар III. [12][13] Также следы срастания костей после перелома отчетливо видны у одного из обитателей пещер горы Кармел – Homo sapiens Схул IV [14].
Вполне понятно, что выздоровление и последующая более или менее продолжительная жизнь индивидов, получивших столь тяжкие повреждения, были возможны лишь в сплочённом и едином коллективе, в котором высоко была развита забота о каждом его члене и взаимопомощь, в котором существовали отношения коллективизма и товарищества.
Источники:
[1] Jr. George A. Bartholomew, Joseph B. Birdsell. Ecology and the Protohominids // American Anthropologist, 55 (4): 490 – 491, (October 1953);
[2] Broom R., Schepers G.W. The South African Fossil Ape-Men: The Australopithecinae // The South African Archaeological Bulletin, 1 (3): 85-86, (July 1946);
[3] Dart R. The Makapansgat proto-human australopithecus prometheus // American Journal of Physical Anthropology, 6 (3): 278, (September 1948) и Dart R. The predatory implemental technique of australopithecus // American Journal of Physical Anthropology, 7 (1): 5, 37 – 38, (March 1949);
[4] Older Vane. Первобытное человеческое стадо // КРЯК (03.07.2023), URL: https://vk.com/wall-213062587_5491 и Older Vane. Коллективная воля предлюдей // КРЯК (14.08.2023), URL: https://vk.com/wall-213062587_6107 ;
[5] Борисковский П.И. «Современная наука о происхождении человека», Л.: 35 – 36, (1956);
[6] Weidenreich F. The skull of sinanthropus pecinensis // Paleontologia Sinica, (1943), Weidenreich F. The duration of life fossil man in China and the pathological lesions found in his skeleton // «The shorter anthropological papers», N.Y.: 197 – 198, 203, (1948) и Weidenreich F. Some problems dealing with ancient man // American Anthropologist, 42 (3): 203, (1940);
[7] Якимов В.П. Данные о людоедстве у людей эпохи нижнего палеолита // Природа, (1950);
[8] Blanc A.C. Some evidence for the ideologies of early man // Social Life of Early Man: 129, (1961);
[9] Vallois H. V. The evidence of skeletons // Social Life of Early Man: 331, (1961) и Vallois H. V. The Fonteshevade fossil men // American Journal of Physical Anthropology, 7 (3): 340, (1949);
[10] Koenigswald G.H.R. A review of the stratigraphy of Java and its relations to early man // Early man: 30 – 31, (1937);
[11] Keith A. «New discoveries relating to the antiquity of man», N.Y.: 319, (1931);
[12] Stewart T.D. The restored Shanidarl I skull // ARSI: 476, (1959);
[13] Solecki R.S. The adult neanderthal skeletons from Shanidar Gave, Northern Iraq // ARSI: 617 – 619, 627, (1960) и Solecki R.S. Prehistory in Shanidar valley, Northern Iraq // Science, 139 (3551): 187, 193, (1963);
[14] Mc Cown T.D. and Keith A. The stone age of Mount Carmel. Vol.2. The fossil human remains from the levalloise-mousterian // Oxford: 274, (1939);
15) Семёнов Ю.И. «Как возникло человечество», Изд. 2-е с нов. предисл. и прилож., М.: Гос. публ. ист. б-ка России, 790 с, (2002).
Что вы думаете об онлайн-курсах? Поделитесь мнением!
Онлайн-курсов становится все больше, и нам интересно собрать статистику, чтобы лучше понимать запросы читателей Пикабу.
Пожалуйста, поделитесь своим мнением!
От ломеквийской культуры к мустьерской
1) Введение;
С образованием в период 2,8 - 2,5 млн. лет назад первобытного человеческого стада предлюди вступили в процесс становления полноценного человеческого общества, главной движущей силой которого являлось развитие производительных сил, в первую очередь - орудий. Поэтому для того, чтобы понять ход возникновения общества, необходимо в первую очередь решить задачу по выявлению внутренней объективной логики развития орудийной деятельности.
Эта задача значительно облегчается тем обстоятельством, что развитие каменной индустрии* в эпоху первобытного стада носило примерно одинаковый характер по всей территории расселения предков человека.
Повсюду, где только прослеживаются памятники нижнепалеолитического времени, они рисуют сходную картину: везде процесс шёл от просто раскалывания камня к скалыванию нескольких отщепов от одного куска породы, далее - к увеличению правильности формы отщепов и ядрища, затем - к ещё большему приспособлению отщепов и ядрищ для дальнейшего использования путём их подправки, и, наконец, к переходу к трём-четырём стандартизированным формам орудий (ручное рубило, остроконечник, скребло).
*Стоит учесть, что предки человека изготавливали и использовали и каменные, и деревянные инструменты, но проследить развитие деревянных орудий для нас оказывается невозможным, так как древесина практически не сохраняется на столь больших временных отрезках. Однако, это не является особенным препятствием для выявления логики эволюции орудийной деятельности, ведь именно совершенствование техники обработки камня, а не дерева, определяло развитие всех орудий труда [1].
2) Ломеквийская и олдувайская культуры;
Олдованский чоппер.
Олдувайская каменная индустрия не является самой древней из известных науке. Ей предшествовала Ломеквийская культура, однако, неясно, связана ли она с развитием олдувайской технологии - возможно, техники были забыты, а позже открыты заново [2]. Также, нет уверенности в том, что орудия из Ломекви после своего создания использовались, - на них нет следов использования, а также поблизости не обнаружены кости животных с царапинами от камней. Может быть, эти «орудия» являлись побочными продуктами игр гоминидов, как и у современных капуцинов [3][1].
Ломекви находится недалеко от западного берега озера Туркана, которое изображено зеленым цветом на этом снимке со спутника.
Олдувайская культура предшествует ашельской, переход к которой связан с появлением первого каменного орудия, имеющего четкую стандартизированную форму, - ручного рубила [4]. Характерной же чертой доашельских культур является отсутствие каких-либо устойчивых форм каменных орудий [5]; несколько более-менее выработанный стандарт имеют лишь поздние олдувайские орудия, прямо предшествующие раннеашельским.
Стандартизированные же инструменты - это ископаемая концепция; в них воплощена идея, выходящая за пределы каждого отдельного случая создания орудия и каждого конкретного индивида, занятого созданием орудия. Одним словом, стандарт - это понятие социальное: воспроизвести образец - значит знать его, а это знание сохраняется, передается и развивается только в социуме, что говорит об определенных успехах предлюдей в этой области [1].
Орудия доашельской эпохи обычно имеют случайную форму и порой с трудом могут быть отличены от осколков камня, подвергшихся естественным расколам [6]. Они очень просты и представляют собой обкатанные водой гальки (или иногда куски кремневого известняка и кварцитовые валуны), которые просто обо что-то или чем-то разбили (техника разбития), в результате чего отделились несколько отщепов, и заострился конец.
Подобные гальки и валуны встречаются в Африке, Европе и Азии [7]. Вместе с такими орудиями, которые часто именуются грубыми рубящими, встречается большое количество отщепов случайных очертаний.
Еще в Олдувае, наряду с техникой разбития, возник новый прием обработки камня, заключающийся в отбивании от камня осколков и, тем самым, в оббивании камня. Можно предполагать, что первоначально этот способ появился как вспомогательное средство для устранения дефекта, который мешает использованию камня в качестве орудия [8]. Предлюди пользовались этим приёмом лишь в рамках импровизации: предчеловек не планировал, сколько отколов он сделает и что конкретно должно получиться в итоге, он просто хотел получить себе орудие [3]. Что оказывалось более пригодным для этого: отбитые осколки камня или сам оббитый камень, - определял случай, но чаще всего в ход шло и то, и другое.
В дальнейшем этот прием приобрел самостоятельное значение и положил начало новому виду техники обработки камня – техники оббивки-отбивки. Она открыла возможность получения более совершенных орудий, чем могла дать техника разбития. Инструменты хотя и продолжали носить во многом случайные очертания и не имели стандартизированной формы, однако их уже можно было охарактеризовать как материализация производственного опыта.
Кроме совершенствования техник обработки камня, прогрессу производственной деятельности способствовало и развитие умения выбирать наиболее подходящие для изготовления орудий камни из большого числа самых разнообразных пород и размеров. Несмотря на это, совершенствование каменной индустрии в доашельскую эпоху шло крайне низкими темпами и было не столько качественным, сколько количественным: оно состояло не столько в повышении качества орудий, сколько в увеличении количества кусков камня, которые можно использовать как орудия, по отношению к общему числу осколков, получаемых в результате обработки.
3) Ашельская культура;
Ашельское орудие.
Следующий шаг в развитии орудийной деятельности заключался в дифференцировании техники оббивки-отбивки: с одной стороны, прогресс шёл по пути совершенствования орудий, получаемых из оббиваемого камня, и превращения отбивки осколков лишь в средство придания камню нужной формы, то есть выделялась техника оббивки.
С другой стороны, развитие проходило по линии улучшения методов получения осколков, пригодных для использования в качестве орудий, независимо от того, какую форму обретал сам оббитый камень, то есть выделялась техника отбивки.
Для этого предчеловеку уже требовалось планировать, что именно он хочет получить в результате своей деятельности: оббитый камень или отбитый отщеп.
Совершенствование техники оббивки заключалось в увеличении количества отбиваемых осколков и уменьшении их размеров, что в конце-концов и привело к появлению первой стандартизированной формы - ручного рубила – и переходу к первой фазе ашеля - аббевилю (шеллю).
По техническим признакам рубило является руководящей формой и наиболее эффективным орудием среди остального инвентаря древнего палеолита. Приемы его обработки определяют дальнейшее направление в развитии первобытной техники [9].
Ручное рубило из Англии, 600 - 300 тыс. лет назад.
Дальнейшие развитие техники оббивки и уменьшение размеров отбиваемых осколков привело к появлению к концу аббевиля - началу среднего ашеля простейшего приема вторичной обработки - ударной ретуши, что означает возникновение нового, более тонкого способа оббивки орудий, требующего легких и частых ударов, направленных на удаление небольших частиц материала с поверхности обрабатываемого орудия [10]. Однако, архаическая ретушь носила крайне примитивный характер: она не формировала края орудия, а просто следовала за его естественным очертанием [9].
В отличие от техники оббивки, развитие которой было по большей части самостоятельным процессом, техника отбивки сама по себе не была способна к значительному прогрессу: достаточно качественные орудия не могут быть получены путем отбивки осколков от находимых в природе необбитых камней. Таким образом, совершенствование технологии отбивки было невозможно без соединения её на новой основе с техникой оббивки, с помощью которой камни подготавливались бы к отбивке отщепов, то есть становились бы нуклеусами.
Техника изготовления отщепных орудий, представляющая собой синтез техники отбивки и техники оббивки, называется техникой скалывания. Её становление и развитие отщепных орудий начинается с конца аббевиля [11] наряду с совершенствованием ручного рубила (техники оббивки), что ускоряется применением ударной ретуши. Примером каменной индустрии конца аббевиля — начала среднего ашеля является древний комплекс орудий Сатани-Дара.
Ашельские каменные рубила из Сатани-Дар (по М. З. Паничкиной).
Тем не менее, если переход к среднему ашелю и был ознаменован прогрессом всех каменных техник, то в дальнейшем развитие орудийной деятельности приобрело несколько иной характер: началось ухудшение качества ручных рубил из-за переноса приоритета на производство отщепных орудий, преимущества которых все более выявлялись по мере их совершенствования. Признаки деградации техники оббивки можно заметить по каменному инвентарю охотничьих стойбищ среднего ашеля: так, рубила одного из самых ранних известных стойбищ - Торральбы - в своей массе массивны и грубы [7].
Ухудшение техники оббивки привело к ухудшению качества подготовки нуклеусов и, соответственно, техники скалывания, которая еще не достигла такого уровня развития, чтобы прогрессировать самостоятельно. После этого постепенно замедляется совершенствование отщепных орудий, в них также начинают проявляться черты упадка.
Интересно, что почти на всем пространстве Европы первые известные нам охотничьи стойбища рисуют по большей части не прогресс и усложнение, а, наоборот, как будто громадный упадок кремневого инвентаря [11].
Самая низшая точка деградации каменных техник отделяет средний ашель от позднего, в начале которого произошло практически полное исчезновение оббивки: так, примером стоянки, где почти отсутствуют двухсторонне оббитые орудия, является нижний горизонт Ля Микок. Изделия из кремня представлены там лишь мелкими грубыми сколами, бесформенными отщепами, шедшими в употребление без ретуши и приспособления, а нуклеусы и вовсе отсутствуют. В то же время там встречаются орудия, которые являются грубыми прообразами более поздних изделий из верхнего палеолита, что говорит о начале постепенного преодоления деградации.
Микокское орудие.
После ашельской культуры следуют атерианская, клактонианская, соанская, мугарская (ябрудская), фаурсмитская, мадрасская и мустьерская, типичными орудиями которой являются скребло и остроконечник, однако мы будем рассматривать только последнюю.
Памятники же, характерные для начала позднего ашеля получили название стоянок с «атипичным», «аморфным» или «премустьерским» инвентарями. К числу их, кроме Ля Микок, относятся нижние слои стоянок Киик-Коба, Круглик, Ля-Ферасси и многих других [11].
Для них характерно отсутствие типичных рубил, однако наблюдается начало возрождения двухсторонне оббитых орудий: так, на замену ручным рубилам появляются изготовленные из массивных отщепов двухсторонне обтесанные орудия неправильной овальной формы [12], которые являются характерными элементами стоянок описываемого типа [11].
Более высокую ступень развития, чем у Ля Микок, представляет набор орудий нижнего слоя Ля Ферасси: здесь встречаются инструменты, напоминающие мустьерские скребла и остроконечники, удлиненные ножевидные пластины с подретушевкой, хорошо оформляющей рабочий край, дисковидные нуклеусы, переходящие в грубые скребла [11].
Еще более развитой является индустрия Круглика и особенно нижнего горизонта Киик-Кобы [12]: они хотя и сохраняют аморфность и атипичность, но уже начинают иметь примеры отретушированных ударных площадок у ряда нуклеусов, а также следы довольно хорошей ретуши, формирующей рабочий край на некоторых орудиях [6], что свидетельствует об их прогрессе по сравнению с началом позднего ашеля. В Киик-Кобе обнаружено более десятка пластинок, близких к позднепалеолитическим, несколько орудий напоминают скребки, совершенно не свойственные раннему палеолиту, а еще на ряде проступают намеки на новый прием вторичной обработки - резцовые сколы, - характерный для позднего палеолита [12].
Этот явный прогресс техники скалывания на данных стоянках связан с возрождением техники оббивки, но первоначально уже не как способа создания ручных рубил или нуклеусов, а как техники обработки отщепов. В нижнем слое Ле Мустье наблюдается уже широкое распространение возродившейся техники оббивки, ей снова начинают подвергаться не только отщепы, но и все остальные формы камней, также на основе технологии оббивки появляется очень своеобразный прием изготовления каменных орудий - техника Леваллуа.
Позже возвращаются и ручные рубила миндалевидной или овальной, переходящей в округлую, форм разнообразных размеров, большей частью тонко отделанных двусторонним стесыванием. Ретушь еще грубоватая, но отдельные типы начинают приобретать правильные стойкие формы [11].
4) Мустьерская культура;
После этого процесс синтезирования техники оббивки и техники отбивки, процесс становления техники скалывания, начавшийся с переходом к среднему ашелю и затем оборвавшийся, после своего возрождения в позднем ашеле пошел быстрыми темпами и завершился к мустье. Возникла оформившаяся, созревшая, самостоятельная техника скалывания – техника типичного мустье, - которая теперь может развиваться независимо от технологии оббивки, и потому вытесняет её. Причина победы техники скалывания лежит в том, что она позволяла с меньшей затратой сил и материалов получать орудия не только не менее, но даже более совершенные, чем техника оббивки.
Однако, процесс вытеснения техники оббивки протекал неодинаково в различных коллективах людей: в одних она довольно быстро исчезла, в других – продолжала сохраняться в качестве пережиточных форм наряду с господствующими мустьерскими орудиями.
То же самое наблюдается с техникой Леваллуа: в одних стоянках она пропадает сразу после оформления техники скалывания, в других - продолжает существовать.
Но, несмотря на это, все стоянки имеют один общий признак - господство мустьерской техники скалывания.
Источники:
[1] Older Vane. Первобытное человеческое стадо // КРЯК (03.07.2023), URL: https://vk.com/wall-213062587_5491 и Older Vane. Каменные орудия труда // КРЯК, (23.04.2023), URL: https://vk.com/wall-213062587_3995 и Older Vane. Развитие каменной индустрии // КРЯК, (03.08.2023), URL: https://vk.com/wall-213062587_5901 ;
[2] Joyce Christopher. New Discovery Of World's Oldest Stone Tools // NPR, (15.04.2015);
[3] Александр Марков. Южноамериканские обезьяны изготавливают каменные отщепы, похожие на орудия древних гоминид // Элементы, (24.10.2016);
[4] Арциховский А.В. «Основы археологии», М.: 26, (1955);
[5] Leakey L.S.B. «Adam's ancestors», Ld.: 57 - 68, (1953);
[6] Борисковский П.И. «Древнейшее прошлое человечества», М.: 40, (1957) и Борисковский П.И. Палеолит Украины // МИА, 40, М.: 58 – 59, (1953);
[7] „Всемирная история", М.: 24 – 28 (1955);
[8] Городцов В.А. Значение изучения древней техники в археологии // «Техника обработки камня и металла», М.: 10, (1930) и Городцов В.А. К истории развития техники первобытных каменных орудий // СЭ, 2 (10): 69 – 70, (1935);
[9] Паничкина М.З. Шелльский комплекс древнепалеолитического местонахождения Сатани-Дар // МИА, 39, М.: 31, (1953) и Паничкина М.З. «Палеолит Армении», Л.: 30 – 39, (1950);
[10] Семенов С.А. Первобытная техника // МИА, М.: 60, (1957);
[11] Ефименко П.П. «Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени», Изд. 3-е, перераб. и доп. Киев: Изд-во АН УССР.: 145 – 190, (1953);
[12] Бонч-Осмоловский Г.А. К вопросу об эволюции древнепалео-литических индустрии // Человек, 2 – 4: 175, (1928) и Бонч-Осмоловский Г.А. Грот Киик-Коба // Палеолит Крыма, 1, М.: 73 - 91, (1940);
13) Семёнов Ю.И. «Как возникло человечество», Изд. 2-е с нов. предисл. и прилож., М.: Гос. публ. ист. б-ка России, 790 с, (2002).
Как воспитывали детей в первобытных социумах?
Для полноценного понимания феномена обучения и воспитания в первобытных человеческих социумах первоначально необходимо изучить, как обстоит дело с ними в остальном животном мире, из которого и вышло человечество.
Например, гепарды начинают учить своих детенышей охотится, принося им полумертвую добычу; новокаледонские вороны и человекообразные обезьяны обучают потомство создавать и использовать простейшие орудия труда; карликовые зеленые мартышки (или верветки) заставляют свое чадо выучивать отдельные предупреждающие крики для разных врагов: орлов, леопардов и змей, - а если детеныш ошибается, могут даже дать ему по лбу [1].
Все эти примеры передачи социального опыта от старшего поколения к младшему в животном мире основаны на наблюдении и подражании: обучаемый детеныш наблюдает, что делают его родители или сородичи, и повторяет за ними. Однако, эта деятельность не является односторонней, обучающий также инстинктивно или сознательно старается способствовать обучению: повторяет одну и ту же операцию несколько раз, причем перед глазами обучаемого, применяет поощрения и наказания и т.д.
Теперь перейдем к человеческим социумам. Человек, то есть род Homo, возник 2,8 млн. лет назад, к этому же времени относится и начало существования первого человеческого социума – первобытного человеческого стада [2]. Методы обучения и воспитания здесь не сильно отличались от методов в животном мире и имели коллективный характер: это все те же подражание и наблюдение за сородичами, повторение действий и поощрения и наказания. Усвоение навыков происходит все так же: сразу же на практике, без какой-либо предварительной теоретической подготовки, однако упрощается передачей информации семантическим путем, через более развитые язык и речь, а также происходит только сознательно, без посредства инстинктивных программ. С постепенным возникновением правил и норм морали и религиозных традиций детей начинают учить и им [3].
С возникновением родовой общины 40 – 30 тыс. лет назад [4] в обучении и воспитании произошли только количественные, а не качественные изменения: обучение стало более сознательным, методы - более эффективными, речь – более развитой и информативной, а мораль и религия уже окончательно сформировались [3], также появились возрастные инициации (какие-либо испытания, которые проверяют человека на силу, выносливость и т.д.). Однако, по сути, это было все то же коллективное воспитание во время трудовой деятельности.
А вот с началом разложения первобытной общины 12 тыс. лет назад после Неолитической революции произошел качественный скачок в воспитании и обучении. Неолитическая революция связана с переходом к производящему хозяйству: земледелию и скотоводству, - и возникновением прибавочного продукта. Если раньше все, что производил человек, он сразу и потреблял, чтобы не умереть, то теперь один человек производил больше, чем потреблял, то есть оставался какой-то излишек, который можно куда-либо потратить: например, обменять его на дефицитные продукты у другой общины.
Также, можно было у нескольких людей этот излишек собрать и накормить другого человека. Таким образом, он освободится от необходимости производить, и сможет заняться какой-то другой деятельностью, например, религией или управлением.
Таким образом, возникают старейшины, шаманы и вожди, которые ничего не производят, едят излишки, но приносят пользу общине другим путем: молятся, командуют войсками и управляют племенем.
Как можно заметить, все перечисленные действия относятся к умственному труду. То есть, происходит разделение труда на умственный и физический. Это позволяет выделиться и воспитанию, как отдельному умственному труду, и учителям, как отдельным людям. То есть, теперь ребенок идет не просто помогать в охоте, но именно учиться охоте, воспитываться, смещается приоритет с помощи племени на обучение. Появляется и предварительная теоретическая часть обучения и воспитания: усвоение навыков происходит не только через практические, наглядные действия и наблюдение, но и через объяснение учителем сути и логики этих практических действий.
Появилось и семейное воспитание, в рамках отдельной семьи, а не всей общины, коллективное же воспитание начало постепенно терять свое господствующее значение. Стали формироваться и различные дома молодежи и даже школы.
Зарождающийся господствующий класс жрецов, вождей и старейшин стремился к жёсткому дифференцированию умственного и физического обучения: знания они концентрировали в своих руках, превращая их в привилегию и обучая им своих детей отдельно от остальных. Физический же труд и учение ему стали уделом возникающего эксплуатируемого класса.
Закончился же период разложения первобытной общины 5 тыс. лет назад с возникновением первых классовых государств.
Источники:
[1] МОСГОРТУР, специалисты Биологического музея им. К.А. Тимирязева, специалисты Государственного Дарвиновского музея. Животные-первоклассники: как звери и птицы обучают своих детей // Яндекс.Дзен, (10.09.2019);
[2] Older Vane. Первобытное человеческое стадо // КРЯК (03.07.2023), URL: https://vk.com/wall-213062587_5491 ;
[3] Older Vane. Коллективная воля предлюдей // КРЯК (14.08.2023), URL: https://vk.com/wall-213062587_6107 ;
[4] Older Vane. Образование людского общества // КРЯК (18.04.2023), URL: https://vk.com/wall-213062587_3916 ;
5) Семёнов Ю.И. «Как возникло человечество», Изд. 2-е с нов. предисл. и прилож., М.: Гос. публ. ист. б-ка России, 790 с, (2002).
В чем проявляется животный эгоизм?
Большинство животных удовлетворяет только свои потребности, не только не считаясь со стремлениями других животных, но и нередко лишая последних возможности их удовлетворить. По самой своей природе, по самой своей сущности живые организмы являются эгоистами, а в отношениях между большинством животных безраздельно царит животный эгоизм, то есть стремление удовлетворять прежде всего свои потребности.
Но не нужно думать, будто речь здесь идёт о каких-либо врожденных стремлениях к эгоистичному поведению: животные ведут себя таким образом не потому, что они им наплевать на окружающих, а потому, что они не могут постоянно и полноценно учитывать интересы других животных из-за низкого уровня развития их сознательности и познавательных способностей. То есть, животный эгоизм – это не какой-то врожденный стимул или механизм, а следствие господства инстинктов над поведением, что бы ни говорили социал-дарвинисты.
Однако, в социумах животных наблюдается склонность сородичей делиться друг с другом, так или иначе оказывать взаимную помощь и лечение, ухаживать за недееспособными членами стаи или стада и т.д. Казалось бы, это опровергает существование животного эгоизма в подобных случаях.
Однако, во многих случаях такое поведение является проявлением инстинктов, безусловных рефлексов и прочих врожденных механизмов, следствием механически выполняемых культурных традиций и условных рефлексов, а не результатом сознательного пожертвования собственными потребностями.
Случай же, когда животное помогает сородичу по своему разумному решению, возможен только, если у него остались лишние силы после удовлетворения всех собственных потребностей.
У животных, в объединениях которых имеется система иерархии и доминирования, имеется также инстинкт подчинения, который предназначен для подавления животного эгоизма у более слабых и низких в иерархии особей.
Например, когда два шимпанзе, примерно равные по силам, оказываются вместе, то между ними сразу же начинается борьба: сначала они просто угрожают друг другу, если же этого оказывается недостаточно для установления иерархии, то начинается драка, от исхода которой зависят будущие отношения между обезьянами: победитель первым будет есть, пить и т.д., а у побежденного инстинкт подчинения будет подавлять все остальные инстинкты до тех пор, пока доминатор не удовлетворит свои потребности.
Малейшее проявление неудовольствия со стороны победителя является стимулом инстинкта подчинения и обычно сразу подавляет все стремления побежденного к удовлетворению своих потребностей [1].
Интересно, что в конфликтах за место в системе иерархии и доминирования процент смертей не сильно высокий [2], бой чаще всего заканчивается до того момента, как кто-то помрёт: то есть, животные не склонны убивать своих сородичей, даже если они - их соперники.
Вроде бы, существование животного эгоизма снова опровергается, ведь выгоднее убить соперника, чтобы предотвратить будущие угрозы и конкуренцию, а также забрать всю его территорию и т.д., значит зверь сознательно проявляет милосердие.
Однако, во-первых, обычные животные не могут так комплексно и долгосрочно планировать, а во-вторых, это явление объясняется существованием эволюционно выработанного врожденного механизма ингибирования насилия, который ингибирует (сдерживает) внутривидовую агрессию, предотвращая причинение слишком серьезного вреда или убийства в конфликте между представителями одного вида [3].
Тем не менее, у приматов процент конфликтов, приводящих к смерти, достигает 2,5%, что в примерно 8 раз выше, чем среднее значение для млекопитающих (0,3%) [2]. Причем, у современных диких обезьян обычно лишь часть холостяков входит в состав общего стада, а остальные либо образуют однополые стада, либо ведут одиночный образ жизни. Для предков человека же, у которых в период 4,2 - 3,4 млн. лет назад основными инструментами для приспособления к окружающей среде стали социум, интеллект, труд и орудийная деятельность, одиночный образ жизни оказался невозможен, ведь предлюди выживали только благодаря прочным и постоянным социальным группам, занимающимся коллективными охотой и обороной. Поэтому социальное напряжение в стадах предков человека было еще выше, чем в стадах других обезьян, ведь большее количество неудовлетворенных холостяков находилось в одной группе с особями более высокой иерархии и конфликтовало с ними за владение самками в периоды эструса (течки).
Также, продолжительность жизни у самок предлюдей была меньше, чем у самцов, что было вызвано осложнениями во время беременности и родов, связанными с ещё незавершившимися перестройкой организма и переходом к прямохождению. Поэтому, в течение довольно длительного периода число взрослых самцов довольно значительно превышало число взрослых самок в социумах предков человека, что еще больше усиливало конкуренцию за самок.
Два этих фактора делали попытки со стороны холостяков изменить свое положение в системе доминирования гораздо более частыми, чем в стадах обычных обезьян, что приводило к неустойчивости иерархии.
Однако, драки эти были не только более частыми, но и носили более жестокий характер: если у обычных обезьян есть только руки, ноги и зубы, то предлюди были хищниками, убивавшими довольно крупных животных орудиями из дерева, костей, камня и т.д. Эти же орудия пускались в ход и в драках между сородичами, что приводило к серьезным ранениям и нередким смертельным исходам.
Смерти и ранения членов стада неизбежно влекли за собой новые драки, ибо из-за них нарушалась старая система доминирования, сложившаяся в объединении, а эти драки, в свою очередь, также могли приводить к смертельным исходам, что закладывало основу для новых столкновений.
Мнения о том, что во время конфликтов, возникавших в стадах австралопитеков на почве соперничества между самцами за место в системе иерархии и доминирования, широко применялись орудия труда, придерживается ряд ученых [4].
Таким образом, животный эгоизм у предлюдей достиг своего наивысшего развития и подрывал сам себя, все больше становясь угрозой самому существованию предлюдей.
Однако, с помощью трудового сознания предки человека на практике все больше осознавали, что иерархическая система опасна для всех членов стада, угрожает им всем гибелью, поэтому они постепенно начинали подавлять собственный животный эгоизм и коллективно усмирять тех сородичей, что продолжали попытки выстроить иерархию.
Палеоантропологи широко утверждают, что сопротивление системе доминирования было одним из ключевых факторов, движущим эволюцию сознания, языка, родства и социальной организации [5][6][7].
С разложением системы иерархии и доминирования в период 2,8 – 2,5 млн. лет назад количество конфликтов значительно уменьшилось, но и в первобытном человеческом стаде, особенно на ранних этапах его развития, смертельные конфликты продолжали иметь место быть, так как еще не была окончательно преодолена основная причина их возникновения – животный эгоизм.
Развитие производства в период становления человеческого общества требовало такого объединения предлюдей, в котором поведение его членов в первую очередь определяется коллективными потребностями социума, а не их животным эгоизмом, что было невозможно без развития у предков человека способности волей подавлять свои инстинкты, что предполагало некоторую перестройку структуры их мозга. Процесс постепенного подавления животного эгоизма продолжался весь периода существования первобытного человеческого стада (2,8 млн. – 40/30 тыс. лет назад).
Началось ограничение животного эгоизма с образования коллективной воли – формы общественного сознания, - отражавшей в правилах и нормах морали интересы всего социума, основанные на производственных, экономических потребностях, и формировавшей правила и нормы морали и чувства долга и совести. Первой социальной нормой был запрет отстранять сородичей от пищи, в особенности от общей охотничьей добычи.
В случае же, если инстинкты и прочие индивидуальные интересы предчеловека вступали в противоречие с коллективной волей, социум требовал от него - сначала по-хорошему, а потом и по-плохому, - чтобы он поступился своими узколичными интересами ради интересов группы, чем и подавлялся животный эгоизм.
Уменьшение количества случаев насильственных смертей, произошедшее с переходом от ранних предлюдей к поздним, можно объяснить, лишь допустив, что с этим переходом был связан перелом в процессах формирования общества, обуздания животного эгоизма и повышения уровня сплоченности первобытного человеческого стада. О высоком уровне единства социумов поздних предков человека прямо свидетельствуют археологические данные.
Источники:
[1] Yerkes R. «Chimpanzees: A Laboratory Colony»: 44 – 49, (1943);
[2] Gómez J.M., Verdú M., González-Megías A., Méndez M. The phylogenetic roots of human lethal violence. Nature, 538 (7624): 233 – 237, (2016);
[3] Eibl-Eibesfeldt I. «Ethology: The Biology of Behavior»: 314 - 325, (1970);
[4] Jr. George A. Bartholomew, Joseph B. Birdsell. Ecology and the Protohominids // American Anthropologist, 55 (4): 490 – 491, (October 1953);
[5] Erdal D., Whiten A. «Egalitarianism and Machiavellian intelligence in human evolution» in Mellars P. and Gibson K. Modelling the early human mind // Cambridge: McDonald Institute Monographs, (1996);
[6] Christopher Boehm. Hierarchy in the Forest: The Evolution of Egalitarian Behavior // Cambridge, MA: Harvard University Press, (2001);
[7] Gintis Herbert, Carel van Schaik, Christopher Boehm. Zoon Politikon: The Evolutionary Origins of Human Socio-Political Systems // Behavioural Processes, Behavioral Evolution, 161: 17-30 (April 2019);
8) Семёнов Ю.И. «Как возникло человечество», Изд. 2-е с нов. предисл. и прилож., М.: Гос. публ. ист. б-ка России, 790 с, (2002);
9) Older Vane. Заметки из КРЯКа, (16.04.2023 – 18.09.2023).
Отдельная благодарность Ярику Самсонову.
Часто ли предки человека занимались каннибализмом?
Однозначных свидетельств наличия каннибализма у предлюдей не то чтобы очень много, а наиболее надёжные из них касаются неандертальцев, каннибализм которых объясняется нехваткой пищевых ресурсов в суровых условиях жизни [1]. Другие виды гоминин тоже могли употреблять в пищу друг друга, но доказать факт подобного поведения непросто, и известно всего лишь несколько более-менее обоснованных случаев:
1,45 млн. лет назад гоминин из Кооби-Фора в Кении (пачка Окоте) был подвергнут каннибализму. На его большеберцовой кости были найдены 9 коротких, прямых и узких следов с V-образным профилем – именно так выглядят порезы, оставленные каменным ножом, а также 2 следа зубов, скорее всего, льва. Возможно, лев доедал за предками человека или отобрал у них трапезу, но вероятнее, что это именно предлюди доедали за львом [2].
В период 850 - 780 тыс. лет назад были съедены, по разным данным, от 6 до 80 (но, скорее всего, 11) молодых (от младенцев до позднеподросткового возраста) Homo Antecessor в горах Атапуэрка на территории Испании в пещере Гран Долина. Скорее всего, съедали особей, уже умерших от естественных причин, несчастных случаев, хищников, внутристадных или межстадных конфликтов и т.д., для того, чтобы избежать пустой потери их мяса [3][4].
Черепа Homo Erectus Pekinensis (синантропы) под Пекином в Чжоукоудяне в Китае возрастом 780 – 230 тыс. лет назад имеют признаки насильственной смерти, а их основы были разрушены при извлечении мозга, расколоты вдоль и кости скелетов для извлечения костного мозга [5]. Предполагается, что синантропы занимались межстадной охотой ради пищи для выживания.
Однако, вряд ли группы предлюдей целенаправленно охотились друг на друга ради пропитания или из-за борьбы за добычу (кроме неандертальцев, у которых охота друг на друга была обусловлена слишком суровыми условиями жизни и нехваткой пищевых ресурсов [1]). Представителям рода Homo с их эволюционными приспособлениями гораздо проще загнать какого-нибудь оленя, чем себе подобного: и мяса получится больше и потерь энергии меньше, - а ведь ещё соседи могут отомстить и напасть в ответ, что крайне невыгодно. Без сотрудничества и коллективизма, постоянно охотясь друг на друга и вытесняясь другими среднеразмерными хищниками (например, предками собак и волками), человечество попросту вымерло бы [3][6].
Вероятнее, просто съедали тех, кто уже умер в результате внутристадных или межстадных конфликтов.
Примерно 550 – 400 тыс. лет назад в известняковой пещере Каун-де-Араго в Таутавеле во Франции среди Homo Erectus Tautavelensis (или же это были Homo Heidelbergensis) практиковался каннибализм.
Некоторые кости предлюдей здесь, по-видимому, были вскрыты, когда они были еще свежими, или имеют бороздки, характерные для снятия кожи и разделки мяса. Это могло бы объяснить отсутствие грудных клеток и, часто, костей рук и ног, которые должны были остаться, если бы эти особи были съедены дикими животными.
Если это верно, то таутавеленцы специально употребляли только мозги, языки, а также плоть и костный мозг конечностей недавно умерших или убитых особей. Это указывает именно на ритуальный, а не вынужденный, каннибализм, в противном случае каннибалы использовали бы для еды всё тело, а не только его определенные части [7].
350 – 250 тыс. лет назад поврежден сильным ударом, причинившим смерть, и вскрыт для доступа к мозгу череп Homo heidelbergensis из Штейнгейма-на-Муре в Германии [8].
117 – 108 тыс. лет назад черепа Homo Erectus Soloensis на левом берегу реки Соло, у деревни Нгандонг на острове Ява были вскрыты для извлечения мозга [9]. Возможно, это была ритуальная охота за головами, но, скорее всего, предлюди просто доедали за тигром, который обычно не ест головы, поскольку на ней находится меньше всего мяса [10].
Таким образом, вероятнее всего, каннибализм предлюдей преимущественно проявлялся как съедение уже умерших в результате различных факторов особей. Кроме того, в пользу предположения о том, что основной причиной насильственных смертей были не межстадные, а внутристадные конфликты говорит резкое изменение положения дел с переходом от ранних предлюдей к поздним.
Его можно объяснить, лишь допустив, что с этим переходом был связан перелом в процессах формирования общества, обуздания животного эгоизма и повышения уровня сплоченности первобытного человеческого стада. О высоком уровне единства социумов поздних предков человека прямо свидетельствуют археологические данные [11].
Также было высказано предположение, что удаление мертвых тел посредством погребального каннибализма (до того, как в истории человечества появились культурные традиции захоронения и сжигания тел) было средством борьбы с хищниками, направленным на устранение легкого доступа у хищников и падальщиков к телам гоминидов [12][13].
Источники:
[1] Hélène Rougier, Isabelle Crevecoeur, Cédric Beauval, Cosimo Posth, Damien Flas. Neandertal cannibalism and Neandertal bones used as tools in Northern Europe // Scientific Reports, 6 (1): 1-11 (06.07.2016);
[2] Pobiner B., Pante M., Keevil T. Early Pleistocene cut marked hominin fossil from Koobi Fora, Kenya // Scientific Reports, 13 (9896), (26.06.2023);
[3] Older Vane. Каннибализм Homo Antecessor // КРЯК, (23.08.2023), URL: https://vk.com/wall-213062587_6366 ;
[4] Rodríguez J., Guillermo Z.-R., Ana, M. Does optimal foraging theory explain the behavior of the oldest human cannibals? // Journal of Human Evolution, 131: 228–239, (2019);
[5] Якимов В.П. Данные о людоедстве у людей эпохи нижнего палеолита// Природа, 2, (1950);
[6] Артём Степанов. Обсуждение гипотезы об охоте предков человека друг на друга // SovietSquad - чатова дюжина: 14, (22.08.2023);
[7] Marie-Antoinette de Lumley. L’homme de Tautavel. Un Homo erectus européen évolué. Homo erectus tautavelensis // L'Anthropologie, 119 (3): 303 - 348, (2015);
[8] Blanc A.C. Some evidence for the ideologies of early man // «Social Life of Early Man»: 129, (1961);
[9] Weidenreich F. The duration of life fossil man in China and the pathological lesions found in his skeleton // «The shorter anthropological papers», N.Y.: 198, (1948);
[10] Jacob T. The Problem of Head-Hunting and Brain-Eating among Pleistocene Men in Indonesia // Archaeology and Physical Anthropology in Oceania, 7 (2): 86 – 89, (1972);
[11] Older Vane. Конфликты предков человека // КРЯК, (22.08.2023), URL: https://vk.com/wall-213062587_6339 ;
[12] Fijians find chutney in bad taste // BBC News, (13.12.1998);
[13] Lab tests show evidence of cannibalism among ancient Indians // CNN.cоm, (06.09.2000);
14) Семёнов Ю.И. «Как возникло человечество», Изд. 2-е с нов. предисл. и прилож., М.: Гос. публ. ист. б-ка России, 790 с, (2002).
Проект летних практик в социалистических школах будущего
Ещё Бущик Л. П. в "Очерках развития школьного исторического образования в СССР" в части о Комплексных Программах Государственного Учёного Совета Народного Комиссариата Просвещения (ГУС НарКомПроса) упоминала, что М. Н. Покровский предлагал вводить для школьников летние практики в деревнях и сёлах для достижения необходимой наглядности в изучении естествознания, сельского хозяйства, развития семьи и общественных классов и страт (рабства, крепостничества, батрачества, фермерства), соответствующих форм крупной собственности и т.д. [1]
Кроме этой немаловажной пользы, которую можно получить с помощью летней практики, я также вижу еë преимущества ещё и в несколько иных аспектах:
1) У учеников, которые будут проводить лето совместно со своими одноклассниками в деревнях, будет развиваться коллективизм и командный дух. Будет происходить сплочение класса, преодоление так распространённого сейчас разделения класса на небольшие группки по интересам из нескольких человек, перемешивание этих группок, установление между ними связей, что будет способствовать социализации обучающихся и образованию у них новых верных товарищей (сужу об этом по своему личному опыту).
Этот пункт также актуален потому, что с одноклассниками, с которыми ребенок проводит 9 - 11 лет (одних из важнейших в формировании личности человека) в совместной деятельности, необходимо иметь хорошие и дружные взаимоотношения;
2) Кроме того, в условиях отдаления от родителей у учащихся будет воспитываться самостоятельность, они, условно, будут учиться там сами стирать себе штаны, готовить еду и многое другое – это всё очень полезные навыки, необходимые в жизни каждому человеку.
Конечно же, на летней практике будут профессиональные повара и, при наличии ресурсов, прачечные, но, в любом случае, детей этим навыкам будут обучать, потому что не все родители и не всегда этим занимаются;
3) Помимо прочего, в сельской местности у школьников будут преодолеваться излишние привередливость, страх грязи, насекомых и т.д., приспособление к обстоятельствам полевой местности для того, чтобы позже, при каких-то непредвиденных обстоятельствах, человек, прошедший летнюю практику, был готов с ними справиться.
Это можно сравнить с подготовкой каких-нибудь пионеров или бойскаутов;
4) Также, летние практики приведут к оживлению деревень, потому что в них начнётся хоть какая-то активная деятельность, что будет способствовать их развитию, а не вымиранию (из примерно 150 тысяч сельских населенных пунктов в России 25 тысяч остались без населения вообще и еще 35 тысяч - с населением не более 10 человек), а также преодолению противоречия между городом и деревней.
Заодно можно начать и цифровизацию сельской местности;
5) На летней практике будет продолжаться обучение детей, их политическая подготовка, они будут в летние месяцы не бездельничать, а посещать образовательные мероприятия: различные экскурсии, интересные лекции и т.д.
Конечно же, это будет происходить не в виде 8 уроков 6 дней в неделю с домашними заданиями, а в более простых и лёгких вариантах.
Это важно потому, что детей всегда нужно держать в тонусе, направлять их на развитие и совершенствование и заинтересовывать в различных занятиях, а не пускать их на самотёк, пока они не имеют собственных способностей к самообразованию, самовоспитанию и саморазвитию;
6) При этом, будут проводиться оздоровительные процедуры и спортивные состязания на свежем воздухе, коммунистические субботники.
Самое главное в этом и предыдущем пунктах – это заинтересовать детей в них и замотивировать их с помощью пропаганды, наград и значков, похвал, установки в пример кого-либо и прочих методов;
7) В свою очередь, родители, у которых нет бабушек в деревнях или денег на летние лагеря, смогут бесплатно летом отдохнуть от своего любимого чада;
8) Вместе с тем, учителя будут летом не страдать в пустых школах, занимаясь заполнением бесполезных бумажек, а продолжать работать с детьми на природе, получая дополнительную материальную и прочую поддержку;
9) В итоге, детям не придется убивать своё свободное время, впитывая глупости из интернета, смотря тикток и прочие аналоги и развивая клиповое мышление, потому что они будут заняты более полезными и интересными для них занятиями.
Сразу оговорюсь, что осуществление всего этого предлагается не в рамках существующей капиталистической системы, а лишь после социалистической трансформации общества, когда уже будут и средства, и государственные интересы в реализации подобных проектов.
По этой причине и современный сельский контингент из алкоголиков и прочих нежелательных личностей не станет помехой для летних практик – этот сброд уже будет направлен в процесс превращения в людей посредством трудовой деятельности.
Средства на это при современном уровне развития производительных сил найдутся точно - в мире только на бесполезную рекламу тратится 500 млрд. долларов в год, на полное решение проблемы голода по всему миру хватило бы в 10 раз меньше ресурсов, а на летние практики – и того меньше.
Конечно же, для родителей все это дело будет бесплатным. Проходить летняя практика может в форме археологических раскопок, работы в поле и колхозах "на картошке", летнего лагеря, похода на природу и многого другого, на что хватит фантазии. В зависимости от выбранной формы, будет приобретаться различный дополнительный опыт и навыки.
Проживание и прочие хозяйственные нужды в селе будут происходить в специально построенных зданиях или отремонтированных и переоборудованных пустующих деревенских помещениях под контролем учителей, вожатых и прочего рабочего персонала.
Длительность летней практики можно сделать не 3 месяца, а 2 или даже 1, чтобы у учеников оставалось свободное время и на занятия, которые возможны только в городе, или на индивидуальное развитие. Но это уже необходимо обсуждать по ситуации.
Важно также обеспечить, чтобы всё это не превратилось в скучную рутину, как в позднем СССР возили на картошку.
Для школьников это мероприятие может быть как обязательным, так и добровольным, при условии, что будет вестись пропаганда, вызывающая мысли, что, если не принять участия, то ты подведешь общество, коллектив и своих товарищей.
В любом случае, это будет воспитывать в детях демократичность, что для успешности жизни общества иногда приходится подчиняться решениям большинства, но и не забывать про своё мнение и высказывать, отстаивать его.
Помимо прочего, в организации летних практик можно воспользоваться опытом Макаренко, который организовывал и создавал коллективные общества из детей, и теория о коллективном обучении которого принесла огромные плоды в социализации, образовании и обеспечении в праве на жизнь беспризорников после первой империалистической и гражданской войн.
Согласно Макаренко, чтобы дети поддержали педагогику, она должна быть верной и сделана людьми для людей, давать максимум знаний с минимумом затрат.
Если обратиться к истории, то, например, в социалистическом Китае уже была подобная практика во времена Культурной революции, и прошла она, по отзывам старшего поколения, весьма неплохо: городская молодёжь приобщилась к труду, крестьяне - к культуре, а воспоминания остались очень тёплые.
Спасибо за помощь и комментарии: Сергею Сараеву, Данилу Пронину, Цзиньмяо Куан, Атеисту Левину, Jard Jawella, Павлу Коту, Александру Семёнову, Ольге Солдатенко, Даниилу Тележному, ライアン ゴズリング, Михаилу Тухачевскому и Андрею Танайлову.
Литература:
[1] Бущик Л.П. "Очерки развития школьного исторического образования в СССР", М., Наука: с. 192, (1961).