Фотобродилки #17 Мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой»
Брестская крепость — это одна из самых популярных и посещаемых достопримечательностей Беларуси. Огромный бастион, ставший символом мужества и героизма Красной Армии, превращён в мемориальный комплекс мирового значения.
Граффити вблизи мемориала
Главный вход
Сегодня Мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой» олицетворяет важность исторического наследия и памяти о прошлых событиях. С большой емкостью для посетителей комплекс позволяет им лично ощутить атмосферу тех времен и почтить память павших героев. Весь комплекс разделен на несколько разделов, каждый из которых рассказывает свою историю и имеет свою уникальную архитектуру.
Вид с моста над рекой Мухавец
Монумент «Мужество», вечный огонь, Свято-Николаевский гарнизонный собор
Мемориальный комплекс был создан в честь героической обороны Брестской крепости в июне 1941 года. 8 мая 1965 года Брестской крепости присвоено звание «Крепость-герой» — высшая степень отличия, которой удостоены единственная крепость и двенадцать городов Советского Союза. Комплекс был открыт 25 сентября 1971 года. Впоследствии он стал одной из главных достопримечательностей Бреста и важным символом памяти о подвиге тех, кто отдал свои жизни в борьбе с фашистским захватчиком.
Холмские ворота
Задний вид монумента «Мужество»
Штык-обелиск, Свято-Николаевский гарнизонный собор
Руины казармы 333 стрелкового полка
Руины здания 9-й пограничной заставы
Мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой» является не только местом памяти, но и символом национального единства и сопротивления. Посещение его позволяет нам увековечить память о героическом прошлом и продолжить этот дух силы и солидарности и в наше время.
Тереспольские ворота
Река Буг
Платформы для онлайн-обучения: что вы о них думаете? Поделитесь мнением!
Онлайн-курсов становится все больше, и нам интересно собрать статистику. Пожалуйста, пройдите небольшой опрос и поделитесь своим мнением!
KZ Mauthausen
Концлагерь «Маутхаузен» с 8 мая 1939 года был преобразован из лагеря для неисправимых уголовников-рецидивистов в трудовой лагерь для политических заключенных. В подчинении «Маутхаузена» (Австрия) находились 52 второстепенных лагеря. С 1938 года по 1945 год через KZ Mauthausen прошло около 335 тысяч заключённых, включая женщин, детей и подростков.
Вход в лагерь Mauthausen. Фото 1945. Июнь
Последний заключенный под номером 139317 прибыл в лагерь 3 мая 1945 года, а уже 5 мая 1945 года Mauthausen был освобожден союзными войсками.
С этой крутой стены в каменоломне были сброшены многие сотни заключённых. Они разбивались у подножия стены...Своих жертв эсэсовцы называли «парашютистами». Первыми погибли евреи из Голландии.
Вскоре был Нюрнбергский процесс, где среди прочих был допрошен узник Mauthausen – испанский журналист Франсуа Буоа, который свидетельствовал о судьбах русских пленных в KZ Mauthausen:
«Первые военнопленные прибыли в 1941 году. У них была отобрана вся одежда, которой и без того было крайне мало. Им было разрешено сохранить только брюки и рубаху, а дело было в ноябре и в Маутхаузене было более десяти градусов мороза.
Через три месяца из 7000 русских военнопленных в живых остались только 30...
Был один так называемый блок номер двадцать. Он находился внутри лагеря.
В нём находились русские военнопленные – офицеры и комиссары, несколько славян, французов и даже, как мне говорили, несколько англичан, всего около двух тысяч человек, которые получали менее одной четверти того рациона пищи, который получали мы. У них не было ни ложек, ни тарелок. Из котлов им выбрасывали испорченную пищу прямо на снег и выжидали, когда она начнет леденеть.
Тогда русским разрешали бросаться на пищу. Ложек, тарелок им не полагалось. Блок никогда не отапливался. В оконных проемах не было ни рам, ни стекол. В блоке не было даже нар. Зимой, прежде чем загнать узников в блок, эсэсовцы заливали из шланга пол блока водой. Люди ложились в воду и просто не просыпались».
Именно здесь в KZ Mauthausen был зверски убит генерал Карбышев Д.М. На узниках блока номер двадцать эсэсовцы отрабатывали навыки убийства человека голыми руками и подручными средствами. Фашистская норма на смерть в этом блоке – не менее десяти человек в день. «Капо» постоянно перевыполняли её в три раза. За время существования блока было уничтожено пять тысяч человек. К концу января в блоке осталось в живых около шестисот человек. В блок номер двадцать KZ Mauthausen направлялись узники, представлявшие собой угрозу Третьему Рейху вследствие своего военного образования, или иных качеств и организационных способностей. Все они были взяты в плен ранеными или в бессознательном состоянии, и за время своего пребывания в плену были признаны «неисправимыми».
--------------------------
Карбышев Дмитрий Михайлович. Принимал участие в строительстве фортов Брестской крепости в 1911-14, в 1 мировую войну руководил инженерными работами на Юго-Западный фронте. В 1921-36 служил в инженерных войсках, был председателем Инженерного комитета Главного военно-инженерного управления РККА, затем на преподавательской работе, в Военной академии им. М.В. Фрунзе, начальник кафедры Военной академии Генштаба. Автор свыше 100 трудов по военно-инженерному искусству и военной истории. В 1938 окончил Военную академию Генштаба. Во время Великой Отечественной войны генерал-лейтенант инженерных войск Карбышев был тяжело ранен, контужен и попал в плен. Отказался перейти на службу к фашистам и погиб мученической смертью в лагере Маутхаузен (Австрия) 18.02.1945 (его поливали ледяной водой на морозе, пока он не умер). Звание Героя Советского Союза присвоено 16.8.1946 (посмертно)
Заключенные Маутхаузена несут гранитные блоки по «лестнице смерти» (Todesstiege). Высота 186 ступеней. Многие гранитные блоки были совершенно неподъемной массы и крайне трудны для удержания при подъеме и в переноске. Того, кто ронял, расстреливали
Наш солдат стоит в почетном карауле после освобождения лагеря. Фото сделано в июне 1945 года
В сопроводительных документах каждого из них стояла буква «К», означавшая, что заключенный подлежит ликвидации в самые короткие сроки. Поэтому прибывшим в блок номер двадцать не присваивали номер, поскольку срок жизни такого заключенного не превышал двух–трёх недель.
Из воспоминаний старшего лейтенанта Б.:
«...чтобы вы хоть немного себе представляли, что такое жизнь в двадцатом блоке, я вам расскажу, как начиналась ночь...
После того, когда мы закончили делить и поедать объедки, которые нам достались «со стола» узников других блоков, наш капо полил из шланга место, где мы спим – самый теплый (южный) угол блока. В эту ночь мороз опустился до минус шести, потому лужа воды, налитая капо быстро замерзала. Те, у кого была одежда снимали её и клали на землю (в блоке не было пола, впрочем, как и окон), потом ложились на одежду, сверху вторым слоем ложились те, кто был болен, как правило болезнь была одна – воспаление лёгких, чуть реже встречался туберкулёз. Сверху них в полу сидячем положении ложились самые лёгкие по весу из нас и укрывались снятой полосатой одеждой. Капо не успокаивались и на прощание перед сном поливали нас ледяной водой ещё раз. Вода стекала вниз и уже не замерзала. Та вода, что намочила одежду, которой мы были прикрыты сверху, оставляла полосатую униформу узников влажной до утра. Кашель раздавался со всех сторон. Крики, предсмертные проклятия, стоны, вопли и судороги умирающих, которым мы ничем не могли помочь. Молитв мы не знали, да и помогли бы они в аду – я не знаю. Когда умирал очередной узник, а понять было просто – он переставал дышать, и как правило мочевой пузырь покойника опорожнялся перед смертью и быстро коченел. Мы вытаскивали бедолагу из нашего муравейника и относили ко входу. В особо сильные морозы ждали до утра. За ночь умирало несколько десятков человек. Это происходило каждую ночь. Каждую фашистскую, будь она проклята, ночь ... Снились ли нам сны, не помню. Скорее сплошной и непрекращающийся полубред, полусон, полуявь. Хотя в ночь перед побегом, я отключился на несколько минут и мне на самом деле приснился полноценный сон, как говорится, в котором я шёл по ячменному полю и гладил созревшие хлеба своей рукой...»
В январе 1945 года узники блока номер двадцать, зная, что Красная Армия уже вступила на территорию Польши и Венгрии, а англичане и американцы перешли немецкую границу, стали готовить побег. Каждый из этих узников был боевым офицером. Приведу несколько фамилий заключённых блока номер двадцать из пятьсот семидесяти:
Подполковник Николай Власов – герой Советского Союза, лётчик. Сбит и взят в плен в 1943 году. Три попытки побега.
Лейтенант Виктор Украинцев – артиллерист, бронебойщик. Уличен в актах саботажа. Семь попыток побега.
Капитан Иван Битюков – лётчик-штурмовик. В воздушном бою, расстреляв весь боезапас, совершил таран. Ранен и взят в плен. Четыре попытки побега.
Подполковник Александр Исупов – лётчик-штурмовик, командир авиадивизии. Сбит, ранен, взят в плен в 1944 году.
У всех узников была выстрижена полоска посреди головы (Гитлерштрассе – улица им. Гитлера – прим.автора), в случае побега она выдавала узника.
Побег, о котором пойдёт речь, был назначен на ночь с 28 на 29 января 1945 года. Но произошла утечка информации (доносчики нашлись и там) и 27 января эсэсовцы отобрали и увели 25 наиболее физически крепких человек. Среди них были и несколько руководителей побега. На следующий день узники узнали, что товарищей сожгли живьём в крематории.
Новой датой побега была назначена ночь со 2 на 3 февраля. После того, когда уснули «капо» – старшие по бараку (три поляка и один голландец, которые по ночам обливали зимой и летом спящих на полу советских офицеров), их задушили голыми руками.
Перед атакой на вышки, в полной темноте все услышали голос командира:
– Большинство из нас сегодня погибнут. Давайте поклянемся, что те, кому посчастливится остаться в живых и вернуться на Родину, расскажут правду о наших страданиях и о нашей борьбе, чтобы это никогда больше не повторилось!
Достав из тайников своё «оружие» – булыжники, куски угля, обломки разбитого на куски умывальника и два огнетушителя, сформировали четыре штурмовые группы. Три из них должны были атаковать пулемётные вышки, одна в случае необходимости – отбить внешнюю атаку со стороны лагеря.
И вот час пробил. Узники с криками «Ура!» бросились на вышки. Пулемёты нацистов открыли огонь по нашим. В лица пулемётчиков на вышках полетел град камней и черенков от лопат, а по угловой вышке ещё и ударила пенная струя огнетушителя, которая сыграла в этой маленькой победе свою основную роль.
Один пулемёт захлебнулся. Первая вышка взята! Угловая вышка! Завладев пулемётом, наши офицеры открыли огонь по соседним вышкам, справа и слева, тем самым приняв основной огонь на себя, давая возможность безоружным узникам лагеря закоротить (замкнуть) проволоку забора, с помощью намоченной одежды, которая круглосуточно находилась под напряжением.
И вот система выключилась с громким хлопком и искрами, и оставшиеся в живых офицеры вырвались на свободу за пределы концлагеря.
В блоке номер двадцать осталось примерно семьдесят человек, которые были просто неспособны на побег – истощение, голод и болезни забрали у них последний шанс. Все оставшиеся узники были абсолютно голые – свою одежду они отдали ушедшим в побег товарищам. Прибежавшие поднятые по тревоге эсэсовцы их тут же расстреляли.
В ту ночь был мороз под минус десять. Ночь была лунной. Лежал глубокий снег. Четыреста девятнадцать наших офицеров разбились на несколько групп и бросились в разные стороны. Самая большая группа бежала к лесу. Когда её стали настигать эсэсовцы, несколько десятков человек отделились и бросились навстречу преследователям, чтобы принять свой последний бой и задержать врагов хотя бы на несколько минут. Задержали. Остальные смогли рассредоточиться.
Группа полковника Григория Заболотняка наткнулась на немецкую зенитную батарею. Сняв часового и ворвавшись в землянки, беглецы голыми руками передушили орудийную прислугу, захватили оружие и грузовик. Но убежать, к сожалению, они не смогли. Были окружены и погибли в бою.
Они и ещё около сотни вырвавшихся на свободу узников погибли в первые же часы, потому что все были истощены и физически не могли пройти более десятка километров.
Но оставалось ещё три сотни храбрецов, которые смогли уйти от преследования и спрятались в окрестностях.
Планируя побег, советские офицеры рассчитывали на поддержку местного населения, предполагая, что Австрия была оккупирована нацистами и что местные жители ещё не забыли об этом. Плюс приближение Красной Армии, которая со дня на день должна была освободить и эту землю от нацизма.
Они заблуждались.
Комендант лагеря штандартенфюрер CC Франц Цирайс призвал население окрестных деревень принять участие в поисках беглецов.
Бургомистры окрестных населенных пунктов собрали на сход всё местное население и объявили бежавших опасными преступниками и «вооруженными монголами», которых нельзя брать живыми, а нужно уничтожать на месте.
На поиски смертников были мобилизованы: фольксштурм (народное ополчение), члены нацистской партии и беспартийные добровольцы из местного населения, гитлерюгенд и даже аналог гитлерюгенда для девушек. Так как многие из этих добровольных преследователей и большинство эсэсовцев были страстными охотниками, а свои жертвы они не считали людьми, то данная акция получила цинично-шутливое название «Охота на зайцев в округе Мюльфиртель». Австрия. Европа.
О том, как она происходила, оставил запись местный жандарм Йохан Кохоут:
«Люди были в таком азарте, как на охоте. Стреляли во все, что двигалось. Везде, где находили беглецов – в домах, телегах, скотных дворах, стогах сена и подвалах – их убивали на месте. Снежный покров на улицах окрасился кровью. Убивали ножами, вилами, палками, в общем, чем придётся. Все были в большом восторге от этого мероприятия».
Когда говорят о том, что во всём виновны нацисты, фанатики, забывают об охотниках Мюльфиртеля. Забывают о том, как во дворе ратуши Швертберга владелец продуктового магазина Леопольд Бембергер лично застрелил семерых беглецов.
Для подсчета количества жертв (число пойманных и убитых должно было составить 419), трупы свозили в деревню Рид-ин-дер-Ридмаркт, и сваливали во дворе местной школы, на стене которой были нарисованы несколько сотен палочек. Их постепенно зачёркивали – одну за другой, пока в один из февральских дней не объявили, что счёт сошёлся, живых беглецов больше нет.
«Охота на зайцев» возле австрийского городка Мюльфиртель стала одной из страниц обвинения на Нюрнбергском процессе. Но девятнадцать бежавших так и не были пойманы. Имена одиннадцати из них известны. Восемь из них остались в живых и вернулись в Советский Союз. Через несколько месяцев эта деревня и Австрия была занята нашими войсками, но никто из австрийцев не был наказан. Никто. Вообще. Почему? Может, потому что в каждой семье этого города были солдаты, которые или воевали на Восточном фронте, или уже пришли домой калеками, ну или в виде похоронок? Политическое соображение? Больше объяснений нет.
Старики и подростки (взрослые мужчины были на фронте) объединились, чтобы вместе с СС и полицией ловить по лесам и зверски убивать замёрзших, еле держащихся на ногах от голода людей. В результате, за неделю погибли почти все беглецы: спаслись лишь одиннадцать человек, двоих из них – офицеров Михаила Рыбчинского и Николая Цемкало приютила крестьянка Мария Лангталер.
К сожалению, Мария Лангталер умерла вскоре после войны, а вот те, кого она спасла, прожили долгую жизнь. Николай Цемкало достиг глубокой старости, и скончался в 2003 году, Михаил Рыбчинский пережил его на пять лет. Дочь Марии, 84-летняя Анна Хакль, до сих пор выступает с лекциями в школах Австрии, рассказывая о событиях «кровавого февраля». Увы, Мария Лангталер не получила вообще никакой награды за свой подвиг от правительства СССР, хотя в том же Израиле немцев, прятавших во время войны евреев, награждают орденами и званием «праведника». Да и у нас эта страшная резня в конце войны мало кому известна: к памятнику в Рид-ин-дер-Ридмаркт почти не возлагают цветов, все траурные мероприятия проходят в Маутхаузене. Но знаете, что здесь главное? Все четыре сына Марии Лангталер впоследствии вернулись с Восточного фронта живыми – словно в благодарность за добрые дела этой женщины.
«Пятнадцатилетние мальчики из «гитлерюгенда» хвастались друг перед другом – кто из них больше убил беззащитных людей. Один достал из кармана, и показал приятелю связку отрезанных ушей – оба засмеялись. Им не выдавали винтовки, и они добивали узников кинжалами. Весь снег вокруг был в крови. Один фермер нашёл у себя русского, прятавшегося в хлеву с овцами, и ударил его ножом – человек бился в конвульсиях, а жена убийцы расцарапала умирающему лицо. Сорок трупов сложили на улице деревни Рид-ин-дер-Ридмаркт – со вспоротыми животами, выставив наружу половые органы: девушки, проходя мимо, смеялись» – цитата из допроса свидетеля в Нюрнберге
Около миллиона австрийцев воевали так или иначе против Советского Союза.
Первый состав со 162 тысячами военнопленных австрийского происхождения прибыл из СССР в 1947 году.
Последний в 1955 году.
Австрия была занята, как войсками Красной армии, так и войсками союзников. Но 26 октября 1955 года из Австрии были выведены все оккупационные войска, и страна объявила нейтралитет. В 1995 году Австрия тем не менее вступила в Европейский союз и участвует в силах быстрого реагирования ЕС и программе NATO «Партнёрство во имя мира». 500 тысяч бывших нацистов (членов НСДАП), были лишены некоторых гражданских прав (100 тысяч нацистов были уволены с руководящих постов). Военные суды вынесли приговоры в отношении тринадцати тысяч человек виновных в военных преступлениях. 43 человека приговорили к смертной казни, а остальные отделались лёгким испугом.
А дальше произошло совсем непонятное – почти всех бывших австрийских нацистов амнистировали (в 1948 году закон об амнистии рядовым нацистам восстановил в правах 482 тыс. членов запрещенной НСДАП)
Герой обороны Брестской крепости командир 44-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии майор Петр Михайлович Гаврилов 1900 — 1979. Освобожден советскими войсками в мае 1945 года в концлагере Маутхаузен
Майор Гаврилов руководил обороной Восточного форта Брестской крепости, сплотив вокруг себя всех живых бойцов и командиров. С 1 июля 1941 года подразделение майора Гаврилова перешло к тактике внезапных вылазок и нападений на противника. 23 июля 1941 года в бессознательном состоянии был пленен. Освобожден советскими войсками в мае 1945 года в концлагере Маутхаузен. Был восстановлен в воинском звании и уже с осени 1945 года — начальник советского лагеря для японских военнопленных в Сибири на строительстве железной дороги Абакан-Тайшет.
В 1955 году Гаврилов смог отыскать потерянную семью, супругу и сына, которых не видел с 22 июня 1941 года. В 1956 году в СССР вышел роман«Брестская крепость» С.С. Смирнова. Майор Гаврилов был одним из главных героев. В 1957 году Гаврилову Петру Михайловичу присвоено звание Героя Советского Союза.
Удивительная судьба, такие тяжелейшие испытания пройти и снова с семьёй воссоединится, просто поразительно!
Отрывок из документального, военно-исторического романа "Летят Лебеди" в двух томах.
Том 1 – «Другая Война»
Том 2 – "Без вести погибшие"
Сброшу всем желающим пикабушникам на электронную почту абсолютно безвозмездно.
Сначала Том 1, если понравится, то после прочтения (отзыва) и Том 2.
Получение Тома 2 по времени не ограничено никак.
Пишите мне в личку с позывным "Сила Пикабу" (weretelnikow@bk.ru), давайте свою почту и я всё вам отправлю (профессионально сделанные электронные книги в трёх самых популярных форматах).
Есть печатный вариант в твёрдом переплете.
Предыдущие посты:
Воспитанник музвзвода и герой Бреста
Беспримерный подвиг, совершенный воинами Красной армии в первые дни войны, был восстановлен до мельчайших подробностей. Не последнюю в этом роль сыграл советский историк и писатель Сергей Смирнов, автор книги «Брестская крепость». Во многом благодаря ему имена героев - защитников Бреста стали известны всей стране. Он лично встречался с оставшимися в живых участниками обороны и с их слов восстановил трагические события июня 1941 года. Среди тех, кого нашел Смирнов, был и наш юный герой Петя Клыпа.
Петя родился 23 сентября 1926 года в Брянске. Потеряв отца, мальчика взял на воспитание его старший брат - лейтенант Красной армии Николай Клыпа. Так в 11 лет Петя стал воспитанником музыкантского взвода 333-го стрелкового полка. В 1939 году полк участвовал в походе в Западную Белоруссию, после чего местом его дислокации стала Брестская крепость.
Петр и Николай.
Приключения нашего юного героя начались в субботу, 21 июня 1941 года, когда знакомый музыкант из Бреста предложил Пети немного «подшабашить» поиграть в оркестре на стадионе, где проходили спортивные мероприятия. Петя согласился, решив вернуться в часть до того, как обнаружат его отсутствие. Но когда Петя вернулся в расположение, командир взвода Николай Клыпа был уже в курсе о «самоволке» брата. Петр был наказан, и вместо того, чтобы со взводом пойти в гарнизонный кинотеатр, Петр был отправлен разучивать партию трубы из увертюры к опере «Кармен».
Закончив урок, Петя отправился в казарму. По дороге он встретил своего друга, тоже воспитанника музвзвода Колю Новикова. Проболтав до вечерней поверки, мальчишки договорились на следующий день пойти порыбачить. Однако этим планам не суждено было сбыться.
Утро 22 июня Петя запомнит на всю свою жизнь. Его разбудил рев самолетов и грохот взрывов. Казарма ходила ходуном. Рушились стены. Вокруг лежали убитые и кричали раненые. Очередной взрыв контузил мальчика. Но, тем не менее, даже полуоглушенный Петя успел покинуть развалины казармы. В других обстоятельствах его и остальных воспитанников эвакуировали. Но крепость вступила в бой, и теперь он стал полноправным участником обороны.
Теперь ему поручали то, что сделать мог только он. Маленький и шустрый, практически незаметный, он бегал в разведку. Был связным между подразделениями, разбросанными по крепости. По ночам ползал за водой к берегу Буга. Однажды вместе со своим приятелем Колей Новиковым обнаружили неповрежденный склад боеприпасов, что очень пригодилось бойцам. Когда закончились бинты, он сумел из развалин военторга приволочь огромный рулон материи, которого хватило и раненым, и прикрыться полураздетым женщинам. Бойцы пытались беречь отважного паренька, но он рвался в самое пекло.
Когда положение полка стало безнадежным, командир, спасая жизни женщин и детей, приказал им сдаться в плен. Приказ распространялся и на Петю, но мальчик возмутился и отказался выполнять приказ. Он боец Красной Армии и никуда не пойдет. В июле сложилась отчаянная обстановка. Боеприпасы заканчивались, и медикаментов не было. Было принято решение идти на прорыв. Прорыв окончился неудачно. многие погибли, но Петру в числе немногих удалось добраться до Бреста. Однако ночью он и его товарищи были взяты в плен.
Так Петя оказался в лагере в польском городе Бяла Подляска. Однако мальчик не собирался здесь долго торчать. Найдя своего друга Колю Новикова и других оставшихся в живых товарищей по музвзводу, ребята совершают побег. Они смогли добраться до Бреста, где прожили целый месяц. Однако идти дальше на восток вслед удалявшемуся фронту захотели не все. С Петей пошел только Володя Казьмин. Они смогли пройти по оккупированной территории несколько сот верст, но в одной из деревень были арестованы полицаями. Через несколько дней мальчики будут погружены в вагоны и отправлены в Германию.
После войны, когда Сергей Смирнов разыскивал оставшихся в живых защитников Брестской крепости, он хотел непременно найти и Петю Клыпу. И он его нашел. В лагере под Магаданом. Нет, Петр Клыпа вовсе не стал жертвой политических репрессий. Попал он туда по дурости, связавшись с довоенным приятелем Левой Стотиком. Стотик промышлял грабежом и втянул в это дело Петра. В конце концов они были пойманы. Законы того времени были суровы. За недоносительство и продажу краденого Петр Клыпа получил 25 лет лагерей.
Пётр Клыпа
Изменил жизнь Петра писатель Сергей Смирнов, который сумел добиться смягчения приговора. После семи лет отсидки Петр Клыпа вернулся в родной Брянск. Вскоре он устроился на завод, женился, а благодаря книге «Брестская крепость» имя Клыпы стало известно всему Советскому Союзу. Позже он будет награжден за мужество и героизм орденом Отечественной войны 1-й степени. Петр Сергеевич Клыпа уйдет из жизни в декабре 1983 года на 57 году жизни.
***
Штурм Брестской крепости. Уникальная кинохроника
Очень интересно. Коротко и понятно.
Два бойца
Вместе служили, вместе погибли
Красноармеец (возможно пограничник) и его собака
Место съемки: Брестская Крепость Предполагаемое время съемки: с 22.06.1941 по 30.06.1941
История Брестской Крепости в одном единственном письме
Найдено это письмо в щели между старых красных кирпичей, глубоко внутри Брестской крепости, сейчас там территория музея.
Кому: Потомкам, которые будут жить после нас ...
От кого: Красноармейца 333-го стрелкового полка ...
Я предатель. Вернее, меня объявили предателем, потому что я сдался в плен фашистам уже на третий день войны. Но я не предатель, не был им, и никогда им не стану! Но вот почему не объявляют предателем того, кто отправил моего командира в отпуск за неделю до начала войны, и не только моего командира, а половину из всех, кто были в крепости. Нам сотню раз сказали на политзанятиях не поддаваться на провокации, и на всякий случай отобрали у нас патроны и оружие, не у всех, конечно, но у многих ... чтобы в нарядах, возле границы мы не застрелили какого– нибудь фрица–нарушителя ... Почему к пушкам завезли не те снаряды? Когда я доложил, то не стали разбираться, а сообщили, что всё произошло по плану, просто скоро старье (старые пушки) заберут и привезут новые орудия, а снаряды просто привезли первее, а пушки задерживаются, да ещё и приказали их разобрать ... И чем мне, как артиллеристу было стрелять по фашисту? Глазами, или сапогами в них кидать?
Я и кидал.
Раз гранату, раз сапог.
Но они тоже не лыком шиты, быстро сориентировались ... фрицня, которые, рус, кричали здавайс, по карошему ...
Артобстрел начался сразу и везде по нам, я был часовым на Тереспольских воротах.
Ходил–бродил с винтовкой, в которой не было патронов ...
Земля смешалась с небом. Воздух с осколками кирпичей. Все было и ничего не было.
Сколько это продолжалось – не знаю. Думаю, что целую жизнь. Начался Ад.
Или жизнь в Аду. Когда фрицня зашла в крепость, по ним никто не стрелял, мы просто не знали на каком мы свете.
Моя винтовка состояла уже из двух частей.
Приклад отдельно, ствол отдельно. Да и патронов всё равно не было ...
Я ранен осколками в голову и плечо. Говорить не мог первое время, только мычать и очень плохо видел, – всё двоилось и троилось. Контузия поди так работает. А потом оказалось, что всё только начинается. Ребя, вы когда–нибудь после того, как попали в ад, могли бы подумать, что это его предбанник?
Мы думали, ну вернее я думал, что это опять провокация, ребя, но что-то уж очень жестокая.
Я видел только возле меня десяток убитых солдат, видел бегающих от ужаса детей, женщин и многих других сродственников командирского состава, ведь им приказом, ребя, приказом запретили покидать крепость, и знаете, чем оставшиеся командиры занимались, когда фрицня начала нас атаковать?
Они не нам задачи боевые раздавали, они своих детишек спасали и жен, и их мам, которые погостить приехали намедни ...
И да, ведь это была ещё и ночь, и всё это началось спросонку, а потом оказалось, что и связь нам перерезали, вот такие, брат, пирожки.
Вот вспоминаю я, как смотрел на не те снаряды, которые не подходят к моей сорокапятке, смотрю на соседние разобранные и приготовленные к ремонту минометы, и другое военное имущество и меркую, почему меня наделили клеймом предатель, а не того гада–перестраховщика, который ради своей карьеры, и как–бы чего не вышло, у, сволота ..., потому как его больше беспокоило не что случится с подчиненными, со страной, а собственное будущее в случае неудачного исполнения воли хозяина.
Страх превратил их в предателей, каким бы иным словом не называли подобные действия.
А они все при власти, потому всё переврали–перевернули и превратили в предателей тех, кто смотрел в прицел своего орудия на фрицню, понимая, что шмалять из него, из орудия, можно только матом ...
Казарма 333-го стрелкового полка наш последний приют.
Был. Всё закончилось, патроны–гранаты, даже сапоги. Австрияки, а это оказались они, взяли нас в плен ... Было стыдно, больно и пакостно на душе ... хотелось как–то умереть по–геройски, да куда без оружияи боеприпасов, вот теперь шлепай босиком в плен, такой–разэтакой, – сказал я себе ...
... нас, предателей Родины, оказалось несколько тысяч только из Крепости.
Потом пошли слухи ... вот сдались воины Вала, потом кто–то ушёл в прорыв, говорят капитан Никитин ... потом их окружили, часть погибла, часть попала к нам в лагерь.
И на этом всё ... конец.
Ребя, но я выжил в плену, я бежал три раза, последний удачно, попал к своим, чуть не прибили засранцы, правда дело зимой было, и я шёл в шинели немецкой.
Потом воевал в партизанском отряде, потом сидел несколько лет в лагере, как предатель ...
Вот ... теперь написал эту писанину, и вроде, как легше стало ..., да кто её и читать–то будет, чай не Симонов и не Смирнов ...
Сверну в трубочку бумаженцию свою, пойду да вложу её в щелочку в музее Крепости, авось кто и найдет, да прочитает, да, Бог даст и поймет, о чём я тут написал ...
Вешенсков Иван Яковлевич.
НЕ предатель своей Родины, красноармеец 333-го стрелкового полка.
333–й стрелковый полк. Базировался на территории Брестской Крепости.
С 19.08.1940 командир полковник Дмитрий Иванович Матвеев.
Общая списочная численность на 01.06.1941 — 2270 бойцов и командиров.
Располагался в здании бывшего Арсенала.
В КК правее Тереспольских ворот располагались конюшни, склады, мастерские, склады НЗ боепитания
Брестская Крепость. Наши дни
Отрывок из военно-исторического романа Летят Лебеди
Том 1 – «Другая Война»
Том 2 – «Без вести погибшие»
Сброшу всем желающим пикабушникам в эл.виде на электронную почту абсолютно безвозмездно.
Пишите мне в личку с позывным "Сила Пикабу" (weretelnikow@bk.ru), давайте свою почту и я всё вам отправлю (профессионально сделанные электронные книги в трех самых популярных форматах).
Есть печатный вариант в твёрдом переплете.
Могу выслать почтой в любую точку планеты Земля (кроме Северного и Южного Полюсов)
Великая Отечественная война
Старшая медсестра хирургического отделения госпиталя Брестской крепости Прасковья Леонтьевна Ткачева с женами и детьми командиров Красной армии в окружении немецких солдат. Брест, Белоруссия, 25-26 июня 1941 г.