Второй курс⁠⁠

Артём стоял под душем и наблюдал, как вместе с водой по телу струится кровь из рассечённой брови. В его голове прокручивался один и тот же вопрос: "Зачем я в это влез?" Пятнадцатилетний мозг не находил ответа, и всё же парня не покидала уверенность в том, что случилось именно то, что должно.

— Чья это девушка? — спросил Артёма новенький, указав на Дашу Титову.

Шла пара. За окном опадал сентябрь. Новенький подсел за последнюю парту к одинокому Артёму. А Даша сидела за первой у окна. На девушку падал луч. Направленно и ярко. Казалось, что она вот-вот воспарит над аудиторией, всех поражая своей ангельской красотой.

Впрочем, Артёму всё так и представлялось. Он слегка поморщился, уловив желчный запах изо рта собеседника, но всё же ответил:

— Регбиста Толяна.

— Это жирного? — уточнил новенький.

— Здорового...

Новенький сдержанно кивнул и больше не проронил ни слова. Весь он источал какую-то тошнотворную уверенность, которая Артёму не нравилась. И это понятно. Ведь Артёма Турсина никто не считал смельчаком.

— Вроде, нормальный… — сказала бы Даша, спроси её, — но слишком уж депрессивный, — парень частенько представлял себе, как кто-то расспрашивает эту девушку о нём. Или она кого-то.

На перемене все высыпали курить на пространство перед техникумом. У Артёма вредных привычек не имелось, но он тоже вышел понаблюдать за одногруппниками. Новенький быстрым шагом приблизился к Толяну, курившему под ёлкой, стрельнул сигарету и задымил. Затем ещё о чём-то спросил. Здоровяк кивнул и тоже пошевелил губами. Они успели перекинуться всего несколькими фразами, когда регбист неуклюже навалился на собеседника, а тот, ловко скользнув вправо, два раза ударил кулаком в широкий затылок.

Толян улёгся лицом в землю и закрыл голову руками. Новенький двинулся обратно к зданию техникума, попыхивая сигаретой.

— Как тебя зовут? — зачем-то спросил его Артём. Это прозвучало глупо и как-то по-киношному.

— Кот, — коротко бросил новенький и зашёл в техникум прямо с сигаретой в зубах. Конечно, через секунду его вытолкала пожилая охранница, но сама смелость попытки потрясла Артёма до самого нутра. Даже больше, чем драка с Толяном. Теперь самоуверенность Кота уже не казалась такой отторгающей. Всё, что делал этот парень, было чистым безумием. Именно таким мечтал стать неудачник Артём Турсин. Безумным и храбрым.

Только заявить об этом никак не решался. В конце концов, его жизнь и так складывалась вполне себе. Во-первых, он умел неплохо рисовать. Во-вторых... оценки, которые тоже были неплохими. В-третьих, у Артёма были набитые кулаки. Он сделал это привычкой — всегда бить по стенам, и в техникуме отсутствовали углы, незнакомые с ударом бледных костяшек. На первый взгляд, не самые полезные навыки. "Но у многих нет и этого..." — рассуждал Артём и верил, что когда-нибудь воспользуется своим арсеналом. Но всё же стал наблюдать за новеньким.

Жизнь быстро закрутилась вокруг Кота. Уже через месяц о нём судачил весь технарь. Проходя мимо женского туалета частенько можно было услышать звучное прозвище парня. Никто не знал, откуда он взялся и почему так хорошо умеет драться. Но Кот, успешно проведя три стрелы, зарекомендовал себя человеком серьёзным.

Старшекурсники даже прозвали его Бой-Кот, а при встрече здоровались и уважительно жали руку.

Как и полагается всякому коту, этот держался особняком. И только изредка подсаживался к одинокому Турсину.

— Чё хмурый такой вечно? — спросил он как-то невзначай.

— Не знаю... обычный.

— Кому ты сдался-то обычный?! — повысил голос Кот. Так что на него обернулась Даша с первой парты.

Артём покраснел и промолчал.

— Да хорош кочевряжиться, — мосластый кулак мягко толкнул его в плечо, а в нос прилетел уже привычный запах желчи.

— Я, правда, такой. Обычный, — ответил Артём, поразмыслив, и почесал бледную щёку.

— Ну-ну... после технаря занят?

— Нет...

— Ясно. На крыльце меня подожди тогда.

Больше он ничего объяснять не стал, а только молчал всю пару. При этом во всём его облике, даже в том, как он держал ручку, записывая за учителем, читалась уверенность в том, что бледнолицый его дождётся. Даже, если ждать придётся час или два.

Так и случилось.

Артём сосчитал все плитки на площадке у крыльца. Поднялся и спустился с лестницы во всех мыслимых вариациях. Его злило происходящее, но он ждал. Потому что в ожидании этом видел будущее. "Если уйти теперь, — рассуждал парень, — то завтра уже не придётся ничего ждать кроме, разве что, пенсии".

Кот вышел, когда на площади перед технарём зажглись фонари. Он приблизился к Артёму и оценивающе оглядел его стёртые джинсы и трёхлетнюю ветровку с нашивкой "КИНО" в районе плеча.

— А чё за фирма Abibashi? — спросил, присматриваясь к кроссовкам.

— Китайский Adidas, — признался Артём и тоже осмотрел собеседника в надежде что-нибудь спросить, но тот уже мотнул головой и куда-то пошёл. Артём сутуло поспешил за ним.

В дороге почти не говорили, поэтому Артёму даже неловко было рассматривать спутника, на которого ему хотелось быть похожим. Хотя он отчего-то понимал, что не сможет быть таким. Это понимание стояло в голове, как аксиома или постулат или... догма или...

— Чё молчишь-то, как партизан? Спрашивай, — Кот заговорил внезапно и повернул к Артёму свой уверенный взгляд. В электрическом свете улиц глаза мерцали, и нельзя было разобрать, какого они цвета. Партизан даже подумал, не спросить ли про цвет глаз, раз уж предоставили такую возможность, но решил, что так можно словить по щам и навсегда записаться в геи-неудачники.

— Сколько тебе лет?

— Пока семнадцать.

— Ясно... — кивнул Артём. Хотя было и не совсем ясно. Ему-то было пятнадцать, как всем второкурсникам. Или почти всем. Если в техникум идёшь после девятого, то тебе пятнадцать, а если после одиннадцатого, то... вроде бы...

— Это ты после одиннадцатого, что ли? — уточнил он после минуты расчётов.

— Ну, охренеть! Ты в натуре по цифрам решил пройтись? Ты вообще, зачем меня два часа ждал?! — Артёму не слишком понравилось, что на него так ни с чего прикрикнули, но вопрос и впрямь был по делу.

— Не знаю. Ты сказал, что...

— Молодцом! Далеко пойдёшь такой исполнительный. В армии пригодится. А по существу, что спросишь?

Они уже долгое время шли, не сворачивая, и попали в промышленную часть города, куда Артём обычно старался не заходить. Фонари здесь встречались значительно реже и многие не горели.

— Куда мы идём? — спросил Артём и дал петуха.

— К лучшей жизни... — пространно отозвался Кот и свернул на какую-то заброшенную территорию. Артём остановился:

— Куда ты?

— Я же ответил. Ты со мной? — фигура исчезла в темноте заброшенного здания.

Артём почувствовал, как побледнел больше обычного, затем вспотел, раскраснелся и подумал: «Как бы не обмочиться...»

Выбора особого не было. Вторую фигуру также утянуло в темноту.

— Стоять! — Артёма мягко поймала ладонь Кота, — не шуми, тут бомжи иногда рыскают.

— Зачем мы здесь?

— Всё, за мной.

В нос долбануло запахом старой мочи с примесью типографской печати. Под ногами попадались шумные банки с бутылками, а иногда что-нибудь мягкое и пахучее. Шли вверх по пьяным лестницам без перил.

— Всё… хорош, — наконец выдохнул Кот и со свистом вобрал пыльный воздух.

— Что здесь?

Оба дышали тяжело после торопливого подъёма на девятый этаж.

— Вопросы у тебя капец, Бледный. Завязывай, а то бычком в глаз ткну, — и закурил свой Честер, — иди теперь ты вперёд. О… Блед. Буду звать тебя просто Блед.

Кот фыркнул в темноту. Артём почувствовал, как кровь пульсирует по щекам. Он сильно парился насчёт любых шуток про внешность. Хоть это прозвище было одно из самых безобидных. Если разобраться, то эти четыре буквы вообще ничего не значили. И всё же такие вещи парили Артёма. Думая об этом он двинулся в густую темноту девятого этажа, не заботясь о безопасности.

— Стой, — взорвался громкий шёпот за спиной, — ты вообще отморозок… я думал, ты струхнёшь.

— Почему?

Кот сунул сигарету в зубы и зашуршал. Спустя несколько секунд зажёг фонарик:

— Гляди…

Электрическое пятно ползло по просторному помещению, часто обнаруживая чёрные квадратные дыры в бетонном полу. Только сейчас Артём понял, что здесь пахнет одной только пылью. Никакого мусора, мочи и прочих человеческих следов. Сюда никто не ходил.

— Шахты лифтов, — сообразил он.

— Да… лететь насквозь. Правда, подвал затоплен. Небольшой шанс есть.

— Это хорошо, — кивнуло бледное лицо. Парни просмеялись, а затем поднялись вверх до самой крыши.

Здесь Кот сел на парапет и скучливо перекинул ноги за край:

— Ты чёткий парень. У тебя всё есть, чтобы идти вперёд. Завтра сведу тебя с этой твоей Дашенькой…

— Зачем?!

— Блед! Ты можешь без тупых вопросов? Я тебя точно грохну, если в армию не загремлю…

— Ладно-ладно. Где ты так научился драться?

— Нигде. Я и не умею...

— В смысле?

— Ну, понимаешь, если перед тобою не боксёр, то главное вовремя ударить. Поймать момент. Для этого не надо быть мастером спорта. А кулаки ты об стены ходишь-набиваешь, я видел.

Турсин оглядел свои набитые костяшки и невольно заулыбался. Всё же, не зря нарабатывал свой арсенал.

Ребята проболтали на заброшенной крыше до полуночи, обсудили прорву технарских событий. В конце сбежали наперегонки вниз, и Артём едва не соскользнул в пролёт между лестницами.

— Отморозок! — снова отозвался на его счёт Кот. Беззлобно и даже ободряюще.

Попав в жилые кварталы, они разошлись в разные стороны. Мать дома спала. Артём бросил голову на подушку, с минуту вспоминал прошедший день, а потом вдруг понял. Что живёт. И заснул.

— Дашка! С нами идём на крышу?

— Чего? Коты на крыше? Ты смеёшься что ли? — всё же Даша приблизилась к ребятам, — вообще… я Толяна жду.

— А куда вы?

— На тренировку позвал.

— Понятно, — тут же развёл руками Кот, — круто, успехов. Мы пошли.

И они неспешно двинулись. Артём судорожно ловил каждый шорох позади. Спустя несколько секунд девушка их окликнула:

— Ладно, давайте на часик. К Толику под конец трены приду.

— Круто, — безразлично повторил Кот, не меняя скорости движения, — как дела вообще?

— Ну, так, офигенно. А мы можем побыстрее идти?

— Не-а, — он достал сигарету и остановился, чтобы прикурить, — у меня нога болит просто… прости, Даш. Но тут недалеко.

— Э-э-э… ну ладно…

Артём не понимал, почему у этого парня всё выходило так просто, но слов он на ветер не бросал и с лёгкостью свёл бледного неудачника с девушкой его мечты. Это знакомство могло привести к определённым проблемам. Вот это Артём понимал чётко. Очевидно, что Толяну-регбисту такая прогулка совсем не понравится. Кроме того до той самой крыши идти было не близко. И если Даша не передумает на полпути, то железно пропустит тренировку.

— Тёма, чего такой молчаливый? — сутулый парень шёл, обмозговывая всевозможные проблемы и невозможности их решений, по-всегдашнему сунув руки в карманы. На фоне бурчали два голоса. Всё было обычно, когда Даша вдруг задала этот непростой вопрос.

Парень замешкался с ответом и даже вынул вспотевшие ладони из карманов, чтобы хоть на пальцах объяснить…

— Обычный он. Блед чёткий парень, по делу только говорит, — сказав, Кот кивнул, будто сам себе и глубоко затянулся. Эта внезапная высокая оценка ввергла бледного парня в ещё большее оцепенение. Ему вдруг вспомнилось, как ещё месяц назад Толян сделал вид, что не заметил его. Это случилось утром перед парой, когда почти вся группа сидела в аудитории. Регбисту пришлось обойти всех, чтобы пожать руки, и Тёма специально поднялся и вытянулся через парту, чтобы… выглядеть идиотом. Впрочем, все вокруг сделали вид, что ничего не заметили. Никому не было дела до этого бледного гриба.

А теперь Артём общался с тем, кто побил сильнейшего человека в их группе, а может даже и в технаре.

— По делу… — повторила Даша и улыбнулась, — а что за дела у вас?

— Хреновые у них дела! — фраза прилетела из-за угла. Там стояли трое здоровенных регбистов. В том числе и Толян. Все выглядели как-то по-киношному выспренно. В спортивных костюмах с воодушевляющими надписями вроде: "Life for run!" Или "Just do it!" У одного даже оказалась бита, которой он зачем-то обстукивал коленки.

— Тебя подвезти, Дашуль? — Толян указал на мопед-табуретку, стоящий в двух шагах. "Видимо, на табуретке они и приехали, — сразу понял Артём, — но как это им удалось втроём, таким здоровенным жирдяям усесться на крошечную табуреточку?"

На улице никого больше не было. Табуретка настигла ребят среди тусклых промышленных строений. Будто угадав мысли Артёма, жирдяй с битой зашевелился, тягуче сплюнул на асфальт и поудобнее перехватил оружие.

Видимо этот безобразный плевок что-то перевернул в голове Даши, а может просто вывел из ступора. Но она внезапно протараторила глупую замусоленную фразу:

— Это не то, что ты думаешь, Толя!

Глядя на низколобые лица регбистов, можно было предположить, что они вряд ли вообще когда-либо думали. Но оправдательный тон, взятый Дашей, заставил вздрогнуть извилины в глубине спортивных черепов:

— Всё! Пошла со мной, сука! А вы разберитесь с этими упырями... — Толян стремительно приблизился к своей собственности и ухватил тонкое запястье. Двое воротил неуверенно сдвинулись с натоптанных мест.

— Убери руки от неё, козлина! — крик отдался эхом пустых улиц. Турсин сразу и не сообразил, что слова вырвались именно из его глотки. Машинально бросил взгляд в сторону Кота. Тот кивнул и чуть ухмыльнулся.

— А ты кто такой-то, я не понял? Защитник что ли? — регбист отпустил девушку и шёл на Артёма.

— Никто... — бледное лицо стало краснеть.

— Тогда слушай... Никто. Я тебя сейчас… — спортивная пятерня сжалась в кулак. Толян хотел нанести удар с ходу. Артём увидел это и понял, что распознал тот самый момент, о котором рассказывал Кот на крыше. "Главное ударить вовремя," — только и успело пронестись в его голове, а набитый кулак уже столкнулся с выпирающим подбородком. Получилось сокрушительно. Здоровяк нелепо вскинул руками и бахнулся на пыльный асфальт чуть не плашмя.

Турсин тупо смотрел, как поверженный враг ворочается, пытаясь найти равновесие, когда услышал крик Кота:

— Блед, бита! — Артём метнул глаза в сторону друга и успел увидеть, как тот наносит удары уже лежачему мордовороту. В следующий миг бита свистнула над ухом и угодила в бледную бровь.

Так Турсин и получил шрам на всю жизнь. Странно, удар повалил, но не выключил его. Только кровь мешала теперь смотреть на происходящее. Кот легко замахал жирдяя с битой, а Толян в это время поднялся на шаткие ноги и осоловелым взглядом вертел по сторонам:

— Дашуля! Где ты, любимая?!

И девушка отозвалась. Не потому что любила регбиста и не оттого, что не верила в победу Артёма. А потому что...

—... Хрен её разберёшь, эту бабью натуру. Но ты красавчик, Блед! Вообще, отморозок!

Они смотрели, как зигзагами уезжает табуретка с регбистом и девушкой, а двое мордоворотов бредут следом, потирая скулы.

— Какая-то она истеричная... — Кот закурил и стал передразнивать, — Это не то, что ты думаешь! Не бейте их! Толенька, давай уедем! Я дура тупая!.. Бита трофейная нужна, кстати?

— Не дура она, Кот... — попытался возразить Артём.

— Ну, это я к слову. Глядишь, ещё придёт к тебе в гости. Знает, наверно, где ты живёшь?

— Легко узнать, она умная девочка.

— Ага, девочка узнает, а жирдяй придёт. Так что жди гостей, братишка!

— Да ну тебя. Ерунду говоришь...

Посмеявшись, парни разбрелись по домам ещё при свете дня. И предположение о гостях казалось ерундой до самого вечера. Когда позвонили в дверь квартиры Артёма, размышляющего в душе.

К тому времени прошло два часа ёрзанья мыслей в голове, и всё казалось уже куда более серьёзным.

Артём обтёрся полотенцем и мимоходом глянул в зеркало. В голове мелькнула мысль о милиции, которая почему-то не возникала до этого. "Нет, скорее всего, это Толян со своими дружками. Тогда уж лучше мне вызвать милицию или..."

Не глядя в глазок, Турсин распахивает дверь, готовый получить по морде. И видит. Её. Она что-то спрашивает и улыбается. Из-за гула, стучащей в висках крови парень ничего не понимает. На нём одно только полотенце, сцепленное на поясе. В голове несколько раз взрывается одно: "Так не бывает!"

И всё же он впускает её к себе. Войдя, она осторожно дотрагивается до рассечённой брови, а затем прижимается к мокрому худому телу и шепчет:

— Здарова, Блед! Я в армию уматываю. Потусим напоследок? — на пороге стоял Кот. В руках он держал машинку для стрижки волос, — Умеешь этой хренью пользоваться?

Несколько секунд Артём смотрел в глаза другу, прокручивая события последних дней. Затем выдал:

— Так тебе же 17 только!

— Блед... ты отморозок.

Артём никогда не брил людей, да и вообще никого. Но Коту было всё равно. Почему-то единственное, о чём он заботился, это, чтобы волосы развеяло с заброшенной крыши.

Луна в этот вечер была яркая, а машинка новая. Артём легко справился с поставленной задачей. Волосы вихрасто слетели вниз. Что-то в этом было. Поэтому, закончив, Турсин попросил:

—Теперь ты побрей меня, Кот.

Тот коротко кивнул в ответ, и вскоре машинка зажужжала вблизи от бледных ушей.

Артём чувствовал, что прощается с другом больше, чем на два года, а так и не успел стать похожим на него. Но теперь этого и не хотелось. Кот научил Артёма верить в себя. Быть собой.

И исчез. Навсегда.

Никто не знал, откуда взялся Кот, и где так научился драться. Можно сказать, что Артёма Турсина до этого тоже никто не знал и не видел. Но со временем все позабыли, каким неудачником он был в начале второго курса. Запомнился только день, когда Турсин пришёл в техникум с абсолютно голой бледной головой. Помимо причёски во всём его облике читалось что-то новое. Настоящее.

Человек сам выбирает свой путь, но некоторые встречи помогают нам сделать выбор. Если ты ещё не определился с тем, кто ты, я желаю тебе встретить своего Кота.

Лёнька Сгинь