Смешной ужас⁠⁠

Теплый летний вечер. Улица Арбат (там в своё время у меня была мастерская, где я писал картины). Я в уличном кафе, отмыв руки от краски, пью кофе.

Наблюдаю тот поток, который идет мимо меня по улице. Как река жизни. Практически все социальные слои. Не буду вдаваться в подробности о всех впечатлениях, получаемых мной от этого процесса, но почему-то больший интерес из всего, что я увидел, у меня вызвал клоун-мим, который изображал заводную игрушку (т.н. живая скульптура)

Я его видел еще утром: большой рыжий парик, шляпа, красный нос и клоунские башмаки чуть ли не полметра длиной. Он стоял неподвижно, в руках у него была дудочка-пищалка, а под ногами стояла маленькая жестяная баночка. Он стоял абсолютно недвижно и некоторые из проходящих принимали его за куклу. Но стоило в баночку упасть определенной символической сумме, как клоун начинал делать движения, изображая из себя механическую игрушку. Поворачивался вокруг свой оси туда и обратно, при этом попискивая дудочкой. Умудрялся схватить своего благодетеля за руку и пожать ее. И опять замирал недвижимо. Вот таким нехитрым способом артист эстрадного жанра находил средства для существования.

Сидя вечером, я посочувствовал собрату по творческому ремеслу и стал внимательнее наблюдать за его работой. Всматриваясь в его лицо, я замечал струйки пота, пробивавшихся через грим, и стекавших тонкими змейками по нему. Вечер был поздний, народу было уже мало, клоун стоял уже долго не двигаясь, только косясь во все стороны глазами (наверно размышлял, заканчивать работу или постоять еще). Баночка для творческого гонорара была не очень большого размера, и не всякая монета попадала в баночку. Многие, падая на ребро, откатывались на приличное расстояние. И я заметил, что эту деталь вижу не только я один...

Кучка веселых и счастливых бомжей сидела неподалеку от клоуна и считала, откатившиеся от клоуна монетки, по праву своими. Я понял, что они пасутся здесь уже наверно с утра. Клоун, чтобы не потерять больший гонорар, за отдельной монеткой не убегает. Бомжи, видя всю беззащитность клоуна, начинают наглеть все больше и больше, и уже подбираются чуть ли не к баночке под его ногами. И здесь я наблюдаю сцену почти как из фильмов Стивена Кинга...

Клоун вдруг отбрасывает свою дудочку-пищалку, разворачивается, но уже не в виде механической игрушки, а с пластикой тигра, готового к прыжку. И с криком «УРОДЫ, ПОУБИВАЮ ВСЕХ НА Х…, Б…ЯТЬ, ЗА…ЛИ, ВСЕХ ЩАС КОНЧУ!!!» бежит огромными прыжками, поднимая высоко колени (клоунские башмаки – не кроссовки, в них быстро не побегаешь, хотя в атаке клоуна они смотрелись эффектно) на бомжей. Они оцепенели от ужаса. Клоун был монстрообразен!

В общем, добро восторжествовало. Я обратил внимание, что кроме меня этого инцидента почти никто не заметил. Толпа шла в вечерней задумчивости, каждый по своим делам...