САМЫЙ СТРАННЫЙ ПИКНИК

Это было более двух лет назад, на Камчатке.


Провёл в пятницу вечернее занятие (я работал инструктором йоги) и приехал домой, к жене и дочери. Они обрадовались, что я быстро вернулся, запрыгали, мы обнялись и тут же за нами заехали друзья. Мы отправлялись на пикник.


Жена в платке и пуховике, дочь, обёрнутая в два слоя термобелья, два моих огромных товарища (условно строитель и условно боксёр, люди непростых и богатых биографий).

На гигантском японском внедорожнике ( «Тойота» – это национальный камчатский автомобиль, бог японского автопрома для бездорожья ) добрались по тряской грунтовой дороге до Тихого океана.

Холод, ветер и солнце. Пустынное побережье – необъятное. Глаза не могут охватить эту панораму. Она уходит вдаль на сотни километров в прозрачном воздухе. Пляж абсолютно чёрный – из-за вулканического песка. Десятки километров чёрной полосы вдоль океана. Кроме нас – никого.


Океан вязкий и плотный, как толстое стекло. Схваченная лёгким морозом вода с кашицей льда была тяжёлая и неспешная. Валы нехотя били тяжёлой лапой в берег и отползали назад, оставляя тончайшую пену на чёрном песке, как женское бельё на бархатной витрине.


Зрелище фантастическое – такое рисуют художники в фильмах про хоббитов и космос, и навороченных компьютерных играх. Мы были к нему привычны и стояли, нахохлившись в капюшонах, как стая пингвинов или последние оставшиеся на планете существа.


Пляж усеивали редкие трупы птиц-топорков с яркими оранжевыми лапами и красными носами, погибших в прошлый шторм.


Чуть подальше, километрах в двух от нас, шныряли медведи, – они учуяли выброшенную на берег сельдевую акулу.


Единственным напоминанием о людях было слово «ЖОПА», терпеливо вытоптанное кем-то на песке в масштабе индейцев майя.

Все порозовели от холода. Товарищ боксёр отправился вдоль полосы прибоя на пробежку, оставляя на чёрном песке быстро затягивающиеся следы.

Мы стали молча готовить. Из багажника извлекли столы и стулья. Поставили мангал, засыпали уголь, разожгли огонь, приготовили мясо, нарезали сало, выложили три вида красной рыбы, икру и отдельный предмет роскоши – безумно дорогие помидоры.

Расселись как раз к возвращению боксёра с пробежки. Он пошёл плавать. Дочь тоже. Кожа боксёра красная, мускулатура похожа на глыбу. Выйдя из воды, со стекающей с красной кожи пеной, он стал похож на сивуча.


Сивучей я не люблю. Они отгрызают головы утонувшим дайверам, и их опознают только по костюму.


Долго смотрим на океан, закоченев от неподвижности и холода. Прямо перед нами всплывает подводная лодка.

Одно дело читать в новостях, как «Юрий Долгорукий» проходит испытания, и совсем другое - наблюдать атомное чудовище собственными глазами.


Ощущение сюра нарастало.

Боксёр, плавающий в океане при минусовой температуре, похожий на розово-красного сивуча, и громадная подлодка. Дали и Дейнека в одной картине.

На десерт подали большой жёлтый манго, крепкий кофе. Раскурили мощную терпкую кубинскую сигару и созерцали неспешно проходящую мимо подводную лодку.


Закутавшись в одеяла, сидя в креслах, мы большей частью молчали и разговаривали о погоде, просили передать соль или нож.


Всё было близко и далеко. Где-то рядом полыхали Сирия и Донбасс, конфликт между Кореей и США попахивал ядерной вонью.


Серая и мрачная подлодка шла быстро, хотя издали казалось, что она стоит на месте. Поравнявшись с нами, через каких-то двадцать минут атомный подводный крейсер превратился в крошечную точку и исчез. Смотреть больше было нечего.


Тревога и волнение усиливались. Пустыня навевала нехорошее настроение. Темнело.

Вернулись в город, не проронив по дороге ни слова. В городе застали обычную жизнь – дома писком встретил крошечный вечно голодный кот.


Странный был вечер, вместивший в себя тысячу лет. Он был роздыхом, серьёзным предостережением перед катастрофой.


Весной дочь улетела на материк и больше не возвращалась. Жена отправилась в Москву и её проводы были нашей последней встречей в качестве мужа и жены.

Я полетел за ней в Москву, чтобы обнаружить, что семейная жизнь давно разлетелась вдребезги на грязные осколки, подбирая которые я сильно изрезался.


Это был не пикник, а поминки по старому миру. Очень торжественные. Бог в милости своей приуготовляет нам дары, и тогда я ещё не понимал этого, а только чувствовал. Вот почему всё было большим, значительным и не случайным - и машина, на которой мы добирались, и небо, и океан, и подводная лодка, и мой товарищ боксёр, и моя молчаливая жена, отстранённость которой ещё можно было исправить.


Слово «ЖОПА», вытоптанное на чёрном песке, оказалось пророческим, как надпись на пиру Валтасара. С ощущением нахождения внутри этого полного слова я жил следующие два года.


Теперь, кажется, я начинаю выбираться.(с)

Автор -Александр Хачукаев. 

Вы смотрите срез комментариев. Показать все
1
Автор поста оценил этот комментарий

Похоже на халактырку, но там не всплывают подлодки, у остальном похоже на правду.

раскрыть ветку (3)
Автор поста оценил этот комментарий

я вот тоже думаю, что про подводную лодку автор напиздел приукрасил))

раскрыть ветку (1)
Автор поста оценил этот комментарий

Хуйня про автора. Про подлодку правда.

Автор поста оценил этот комментарий

Были и не один раз

Вы смотрите срез комментариев. Чтобы написать комментарий, перейдите к общему списку