Рабочее-2⁠⁠

Когда- то, когда деревья были большими, а я- молодой и красивой… ну ладно, моложе и симпатичней, впёрлись мы в одну фирму и отправили нас за тридевять земель поднимать с колен народное хозяйство. Тобишь, детский сад, который начали строить- да тут перестройка, не до садиков- так и бросили. Руинка тридцать лет стояла никому не нужная, но новая городская власть постановила- садику быть! Даже выселки нашего миллионного города должны иметь свои садики! Ну мы и отправились делать сказку былью. Заселили нас в строительный вагончик- переодеваться, обедать там, бебехи свои хранить особо ценные, ну, как всегда. Во второй половине вагончика мужики квартировали. А потом туда вовсе загнали кучу смуглых и трудолюбивых гостей из ближнего зарубежья. И ещё вагончик даже для них привезли- они там и жили, на объекте. Выходить за ворота им было нельзя- и от этого сильно они печалились. А нам радовались- всё ж бабы, хоть посмотреть… Мальчика мне своего всё сватали.

- Бери, не пожалеешь. Хороший мальчик. Совсем молодой, первый раз в Россию взяли. Не курит, кушает мало. Не то, что ваши, русские- только пьют… Работящий какой- вай, молодец. А какой плов делает- ах, руку себе откусишь, когда попробуешь, какой он делает плов! Тридцать баранов за него даю, бери, кто тебе ещё столько даст?

Мальчик краснел и смущённо колупал пальцем смуглую ладошку. По- русски он знал только одно слово- « хорошо». Подходил иногда, становился метрах в двух и вздыхал. Ухаживал, наверное, по своему.

- Бери мальчика, смотри, какая у него любовь- шмарковь. Тридцать баранов… сорок дам!

- А ну пррррекратить разговорчики на рабочем месте!- рявкала я голосом бывалого прапорщика.- Развели мне тут, понимаешь, Дом- 2. Работы у вас нету? Щас к прорабу схожу- найдёт! Брысь отсель!

- Злая ты женщина, злая. Всё потому, что мальчика у тебя нету, никто пловом не кормит…

Я закрывала глаза и зримо видела, как приходит ко мне в гости моя мама. А у меня по комнате и по кухне( потому что больше негде) водят хоровод сорок баранов. Или тридцать девять, потому что из одного на той же кухоньке смуглый мальчик восемнадцати лет варит плов. Улыбается моей маме и говорит « хорошо?» « Некуёво»- отвечает моя никогда в жизни не ругавшаяся матом мама. А мы с сыном сидим, обнявшись, на диване, потому что баранов видели только по телевизору и слегка их боимся. Вдруг они бодучие?

Да ну на фиг. Свят- свят- свят…

И вот до сих пор мне интересно- сорок баранов это много или мало? Ну, в смысле калыма?

Но разговор я разговариваю сегодня не об этом. А о Крысе.

Крыса была в этом вагончике первой и явно считала себя хозяйкой. Мы- то позже неё пришли. Матёрый, откормленный экземпляр размером с кошку. И не серая, а коричнево- чёрная какая то, кудлатая, шерсть- хоть на воротник. Не преувеличиваю ни разу. Их потом травили массово по микрорайону и мы видели трупы- огромные. Таких мне в городе больше ни разу видеть не пришлось. Наверное, такие только на выселках водятся.

Крыса жила где- то под стоящим на земле вагоном. Для свободного прохода у неё имелись дыры. Ходила, где хотела. Вела себя вежливо, обеды наши не трогала, таскала только то, что оставляли на столе. У мужиков особо не питалась- если только по пятницам, потому что в пятницу в обед… есть, чего доедать, короче. Ну, или по праздникам. Про Крысу мы знали- как не знать. Относились философски. Пока сапоги новые не сожрёт- убивать не за что, или там куртку замшевую импортную и магнитофон, две штуки…

В один прекрасный день пришли мы на обед пораньше. Мы на сделке, у нас обед- когда жрать захотелось. Крыса знала, когда примерно мы обедаем, рассчитывала своё время- но в этот раз её застали врасплох. На столе.

Столик маленький и на нём кучей стоят наши чашки, чайник и пакеты с обедами- кто что с собой взял. Вообще, в вагончике очень тесно. Гвозди на стенках, вещи вешать, столик и две лавки из говна и палок. И вшестером мы там гопака не спляшем, а если и спляшем- то только вхламину пьяные и ламбаду, не передвигаясь. Тесненько, короче. Столик небольшой. И вот на этот столик залезла Крыса- с целью проинспектировать, кто что сегодня будет кушать и что ей останется. И тут мы вваливаемся- шесть разной степени горластости баб. Крыса замерла. Наверное, даже зажмурилась.

- Я пакет.- Бормотала себе успокоительную мантру.- Я пакет со жратвой, вы меня не видите, никто меня не видит, я просто пакет….

И мантра работала. И Крысу никто не видел. Чайник включили, куртки рабочие снимать начали… пока Машка, самая голодная, не полезла обед свой разворачивать. И она нащупала, таки, пакет- но не свой. А потом увидела то, что нащупала.

- Ой.- Сказала негромко.

Но это было такое страшное «ой», что Стивен Кинг стоит в сторонке и нервно курит.

Это «ой» мгновенно повергло нас всех в состояние жуткого ужаса. Бабы, вообще, эмпатические существа, а уж если всем коллективом… Мироздание объяла жуткая жуть.

И именно в эту секунду Крыса поняла, что- пора. Иначе- хана. И Крыса прыгнула. Мы с Лариской стояли в тридцати сантиметрах друг от друга. И Крыса прыгнула ровнёхонько между нами, на уровне груди. ( шибанулась о стенку и убежала под лавку)

Как она закричала… я не про Крысу, та молча всё. Я про Лариску. Как она закричала… Вот есть животные и птицы, которые перед смертью издают крик ужаса. Это был- он. Стопудово. Лариска ЗАКРИЧАЛА.

В эту микросекунду, глядя на неё, я на клеточном уровне поняла, что пришел ПИ..Ц. Именно такой - огромный и страшный всем нам П…Ц. И я закричала тоже.

Шесть баб разного возраста и телосложения в силу своих возможностей издавали неописуемый крик ужаса. Наверное, его слышали во Владивостоке. Наверное, крестились эскимосы на Аляске, а негры в Африке серели от страха.

Я перестала голосить первой. Ну, у меня горло просто для криков не предназначено и я по природе своей орать не умею, я даже рожала вполголоса… И, как бы, я же ж баба со стальными яйцами, положение и статус обязывает, и где, стесняюсь спросить, очень страшный пи…ц???

- Чего орёте?- спросила сердито. И все заткнулись. И тишина такая, как в « ревизоре»…

И в этой тишине гробовой дядь Саша заходит и за стеночку держится, Надин муж, бледный такой, зеленоватый даже. Один мужик на нашу компанию. Сел на лавку и глядит на нас.

- Вы,- говорит,- окуели? Чего орёте так страшно? Я посцать пошёл- так за малым ещё чего не сделал, прибёг со спущенными штанами…

- Так крыса.- Отвечает Надька слабо.

Вот тут мы начали смеяться. Ржать, как кони. Как стадо коней. Как целый табунище коней.

- А ты чего орала?- спросили меня.- Ты ж дома крысу держишь, ты ж их вовсе не боишься?

- А потому, что Лариска заорала. А ты, сучка, чего заголосила? У меня подмышки поседели!

- Ну, я же не ожидала, что она ПРЫГНЕТ.- Ответила Лариска с достоинством и протёрла очки.- Это от неожиданности. Так я их тоже не боюсь. На « диаманте» ногами пинали…

Теперь уже голосили семь человек. Ржали до слёз, аж до икоты.

Нагнулась и заглянула под лавку. Крыса была там. Она просто не могла уйти, не досмотрев этого цирка шапито. Крыса каталась на спине, дрыгала лапками и пищала. Она смеялась. Она не просто смеялась- у неё была истерика.

Уже позже я прочла где- то, что британские учёные, которым делать нечего, выяснили, что у крыс есть чувство юмора. Ха! Да я об этом до вас знала. Я своими глазами видела ржущую крысу.

На звуки всей этой вакханалии прибежал наш прораб Володенька. Нравился он мне- аж до слюноотделения. Высокий( для меня это важно!), широкий в плечах, с пузичком, и вообще- блондин с голубыми глазами, а от блондинов я всю жизнь пись- пись делаю, потому и выпадают мне всю дорогу брюнеты, один жгучее другого… Но я женщина с почти законченными высшими образованиями, и воспитание ни разу не позволило мне подойти к нему и сказать: « Милый мой, хотите большой и чистой любви? Идёмте в прорабскую в обед и займёмся там плотской страстью.» Стеснительная я. Так, только подмигивала иногда нервным тиком.

Бежит Володенька и издаля орёт:

- Чё за херня у вас тут происходит? Кого убило? Где пожар?

А я ж как раз покурить вышла от всех этих нервов. И вот беру я его эдак за ручку нежно, проникновенно в глаза смотрю и глаголю:

- Владимир, там Крыса. Огромная, ужасная крыса. Мы её очень боимся. Прогоните её, вы же МУЖЧИНА…

Вагончик разделён на две половины. На входе- коридорчик, и в нём правила стоят. Ну, кто не знает- палочки такие металлические, которые на стройке употребляют для разных работ. Разные правила- от полуметрового до двух с половиной. Володенька осознал важность своей миссии и схватил- правильно- два с половиной метра. И ринулся изгонять Крысу.

Илья Муромец с копьём. Георгий- Победоносец. Мой белокурый Зигфрид. Моё сердце зашлось в сладкой истоме от эпичности картины.

Я уже говорила, что там внутри очень тесно, ага? И пять баб. И дядь Саша, ржущий конём. И я- да как же я смогу такое пропустить? Я села на корточки под столом, чтоб не получить правилом, и стала смотреть.

Крыса рыдала. Крыса вытирала слёзы хвостом, хрюкала и давилась соплями от истерического смеха. Такого цирка ей не показывали никогда. Былинный богатырь пытался развернуться с копьём на сильно ограниченном пространстве. Разбил две чашки, окно, ну и так, по мелочи…

- Хватит уже.- Сказала из под стола.- Она ушла. Она уползла…

- Я уже!- победно взвыл Володенька. И попал, наконец, своим копьём куда надо. Вот прям эротика получилась сейчас, пробы ставить негде.

- Уже не надо.- Сказала я. И опять получается голимая еротика и проза жизни.

В тот день мы напряглись, принесли сорок кирпичей и заложили, к херам, все дырки. Крыса , поголодав, попыталась харчиться у мужиков, но не вышло у них взаимной любви. И ушла она совсем, потому что ровно через три дня как раз заселили смуглых гостей ближнего зарубежья. А у них особо не покушаешь- они только дошик… и, если будешь дура нерасторопная- в тот же дошик приправой попадёшь.

Мне нравится думать, что Крыса прочуяла все ядовитые приманки посёлка ГЭС, ничего не тронула и гордо ушла в пампасы. Она заслужила. Честно.

С Володенькой так ничего у меня и не вышло. Ну, после эпичного боя богатыря с чудовищем…. Как- то я разочаровалась, ессли честно. Конечно, косая сажень и всё такое, но идиёт- это диагноз…. А мне всю мою многострадальную жизнь хотелось мужика умного. Шоб я ему могла в рот смотреть и говорить: « Вау, какой ты умныыыыый…». Наверное, исключительно поэтому, мне попадаются всю дорогу личности, скурившие букварь.

Вот к чему этот поток сознания из меня сегодня извергся? Подумала, потом поняла. Фотки же обещала нового питомца.