Последний день на войне. ч.3 Вояж госпитальера.⁠⁠

Окончание рассказа:

#comment_89254492

(фото из просторов интернета)

Во втором здании новый кабинет и новый врач. Он изучает клинопись латиницы и начинает задавать вопросы. Вот тоже нашел во мне собеседника, ага! Щаз я кааак расскажу! Да еще в движении, словно танцор индийского "катакали". У них каждое движение обозначает эмоцию или слово, хотя и танцор из меня нынче хреновый. Медсестра ведет меня в палату... Не ну как в палату... Большую комнату с кроватями, а там нас таких туристов из Грозного полная банка маринованных огурцов. Приземляюсь на одну из коек, где сидят еще двое. И вот, что характерно - полная комната народа, молодых озорных парней, а тишина. Полная тишина. Редко когда услышишь сказанную фразу или вопрос "Курить есть?". Я вообще не курю, сегодня не говорю, да и выпиваю со спортивным отвращением. Внезапно вижу знакомое лицо. Так это же лейтенантик с "Шилки", которого я встретил второго числа на ул.Лермонтова! Он все также мал и краснощек, словно школьник на последнем звонке.. Все так же носит новую синюю офицерскую шапку и она даже ничуть не испачкана. "Ты как здесь?" - киваю ему. Он не отвечает мне, только пожимает плечами. Видать не узнал...

В дверь входит медсестра. Полноватая женщина средних лет в белом халате. В руках держит ЧЕТЫРЕ шприца. Один в правой руке в полной готовности к применению, а еще три между пальцев левой руки. Прямо белый ниндзя, ни дать ни взять. И вот эта машина для инъекций называет мою фамилию. Я не верю своему счастью, но поднимаю вверх руку. Она продирается сквозь лежбище военных котиков ко мне: "Документы покаж!". Достаю удостоверение и раскрываю перед ее лицом. " Обнажай!" Я делаю удивленные глаза. "Правую руку и ягодицу!" Покоряюсь и она делает два укола в вену на руке и два в опорную часть тела. Все четыре укола мне одному. Я начинаю думать, что выбран мед.персоналом для опытов, или на мне решили выполнить план по уколам? "Готовься на скальпель". Что?! Какой скальпель? Нет, точно на опыты пустят! Или яблоко из головы можно только вырезать? А иначе ни как? Опять смятение чувств... Проходит минут пять или около того, снова заходит "белый ниндзя": "Пошли!" И уже по дороге - "Отправляем тебя в Москву." Спасибо, конечно, но у меня здесь соратники, подчиненные, боевые друзья. Но моего желания никто не спрашивает, а доводят до медицинского автомобиля типа "батон" и , оставив документы сопровождающему, покидают. "Взводный!"- знакомый голос с носилок, что проносят мимо. Да это ж мой прапорщик! Нет, сегодня точно день прапорщика. И в этот раз я доволен обилию прапорщиков в нашей стране. Жестом приказываю несунам грузить бойца в мой УАЗ. Им все равно, а у меня появляется знакомый попутчик. Мы оба обладатели посадочного талона на ИЛ-76"Скальпель" для перевозки раненых, следующего в Москву, а по сути - домой. Ну должно же было нам повезти в конце концов...

Мой боец мерзнет. Свитер, летний китель и тельник я срезал с него еще в Грозном, когда забинтовывал ему дыру в боку. Помню еще перебитое ребро и легкое, которое за ним шевелилось. Эх! Надо было еще прорезиненную оболочку от перевязочного пакета сначала приложить, чтоб не было пневмоторакса, но поздно вспомнил. Обошлось. Сверху он накрыт одеялом, но снизу только тонкий брезент носилок. Вот от них и идет холод. Пока соображаю как ему помочь, приходит водила и мы мчим к "скальпелю". "Потерплю!" - это мой боец на радостях проявляет энтузиазм. Но все-равно накрываю его своей курткой - шевелить тело с осколком в позвоночнике не хочется. Нас грузят в самолет и мы взлетаем. Кто-то просит пить, но стюардесса, похоже занята. и тут в дело вступает фляга, что ждала своего часа у меня в разгрузе. Достаю НЗ и начинаю, как товарищ Сухов ходить от койки к койке и угощать страждующих водой. Попутчиков с ранением в живот обхожу стороной - им вроде как нельзя. И тут появляется стюардесса. Она явно недовольна и заставляет меня занять свое место и "пристегнуть ремни". Летим, у меня состояние железного дровосека, которого вовремя не смазали. Видать сказываются уколы...

Приземляемся и откидывается аппарель. Нас встречают. Правда без табличек и плакатов. Начинают разбирать "своих": Министерство обороны, МВД, отдельно Внутренние Войска. Моего бойца забирают в госпиталь ГУВД. Я не спешу выходить из самолета - пусть сначала грузят других. С фруктом в голове я уже свыкся. да и говорить ни с кем не хочу. В конце концов остаюсь один - все разъехались. Свободных мест не осталось. Остался только один "батон", в котором меня отвозят в санчасть при аэродроме Чкаловский. Там раздеваюсь в какой-то каптерке и иду мыть ботинки. Зимний комплект формы хоть выбрасывай. Рукава куртки и задняя часть брюк в бурых пятнах крови. Сказывается то, что раненых зачастую перевозили на диванчиках десанта. На груди и передней части штанов пятен камуфляжа практически не видно из-за грязи. Все решено - брюки я больше не одеваю. Похожу в летнем, а то из приличного общества буду изгнан и поселен в дворницкой. Возвращаюсь в коридор - где меня уже ищут и ведут в столовую. Столовая закрыта и убрана - стулья задвинуты под столы, приборы сложены на раздаче. На кухне, где-то в глубине горит свет и возятся две поварихи. Одна из них выносит тарелку с пюре и тремя огромными котлетами, компот и что-то еще. Начинаю есть. Медленно с расстановкой. Есть не хочется, но надо себя заставить, да и сыт я... яблоком. На кухне украткой плачут две поварихи. Неужели они знают что-то, что не знаю я? Или это у меня такой жалобный вид и тонкая шея? Заканчиваю ужин и меня опять зовут. Это за мной вернулся экипаж из госпиталя внутренних войск. Кто бы вы думали? Правильно! Прапорщик и водитель на волге-универсале. Прощаюсь с гостеприимным Чкаловским и мы едем куда-то в ночь. Фары выхватывают из темноты пешехода. Первая мысль - стрелять? Или нет? Тьфу, а не пора ли переключаться на мирную жизнь...

Ночую в госпитале ВВ. В палате я один, горит ультрафиолетовый, синий свет. Выхожу в коридор - не могу находиться один. Заметил, что инстинктивно стою за колоннами так, чтобы с улицы меня было почти не видно...Утром приезжает из управления дежурная машина с нашей сотрудницей - сдаю ей пистолет. Пытаюсь разговаривать, но быстро устаю, и понимаю бессмысленность этой затеи. Да и катакали за ночь я не освоил. За мной уже приехали из Центрального госпиталя МВД. Вот это забота! Или тут есть скрытый смысл? Удивлен, но еще не осознаю хорошо это или нет. Опять же госпиталь МВД ближе к дому. Да и к ВВ я не имею никакого отношения. Вновь едем.

Москва.

Люди, машины - все двигаются свободно и беззаботно, а я с заднего сиденья смотрю на чердаки - выискиваю снайперов. Это теперь тоже привычка. Нет, надо избавляться самым нещадным образом!

В госпитале меня помещают в одну палату с собратом по несчастью с молочного завода. День проходит в бесцельном времяпрепровождении - наш лечащий врач на выходных. Нахожу в отделении весы. Когда уезжали в командировку я весил 75-76 кг. Теперь 68 кг. Хочешь похудеть? Спроси меня - как! На ночь я ставлю на дверь пустую фляжку в качестве сигналки. Не хотим, чтоб нас застали врасплох. И это тоже привычка. Сна нет. Постоянная мысль - как там наши? Храни их Бог! А наутро пришел наш лечащий врач и жизнь потекла совсем в другом русле. Но эта война для меня уже кончилась... почти.