Поломанная Богородица. Часть четвертая.⁠⁠

В своих руках я держал прямое доказательство существования потустороннего мира. И это было странно. Ведь до самой последней минуты я не верил, что смогу отыскать икону, считал, что это всё-таки выдумка. И даже в тот момент около зарослей малинника – я сомневался, что эта икона действительно способна ужаснейшим образом калечить людей. Проверить на себе, правда, не решался. Я вытащил из кармана плотный чёрный пакет и вложил туда находку, завернул края, достал второй такой же пакет и повторил процедуру. Затем наконец стащил с глаз повязку из шарфа и направился через огороды обратно к автомобилю. Пусть икона и была под большим слоем полиэтилена, но даже так я старался не смотреть в сторону свёртка.

Первая часть: https://pikabu.ru/story/polomannaya_bogoroditsa_chast_pervay...
Вторая часть: https://pikabu.ru/story/polomannaya_bogoroditsa_chast_vtoray...

Третья часть: https://pikabu.ru/story/polomannaya_bogoroditsa_tretya_chast...

В автомобиле я достал из бардачка скотч и щедро обмотал находку, чтобы пакеты случайно не развернулись и икона не выпала наружу. К своей квартире я добрался без приключений. Замечательно, что за этим артефактом не велось охоты. Ведь иначе по первому же слушку в тот огород наведались бы гости и всё там перерыли вдоль и поперёк. Значит никто, скорее всего, и не знал об артефакте.

На часах было два ночи. Я рассудил, что следовало бы выспаться, чтобы вступить в завтрашний день со свежей головой. Свёрток спрятал в глубинах шкафа, хоть и жил один – на всякий случай. Даже подумалось как-то, что ночью я мог бы залунатить к этому шкафу и, ничего не соображая, гляну на икону. Ведь если существуют души и подобные вещицы, то почему бы не случиться и такому? По прихоти своей паранойи я придавил икону различным хламом, на разгребание которого ушло бы порядочно времени, за которое я бы проснулся. Всю ночь мне снилось, как я прощупывал малинник длинной палкой…

Только на утро я в полной мере осознал, что держу в своём шкафу нечто коварней атомной бомбы. Коварней и непредсказуемей. И так как сам факт существования подобной иконы уже ставит всё человечество под угрозу – я намерен был совершить изучение в одиночку. А если мне удастся с её помощью каким-то непостижимым образом не только доказать существование «потустороннего мира», но и выяснить способы влияния на этот самый потусторонний мир… Тогда в грубых невежественных руках человека окажется оружие гораздо более опасное, чем весь ядерный арсенал сверхдержав.

Становилось страшно просто от одних лишь мыслей о том, каким образом с помощью ведьм, тёмных ритуалов, подобных икон и духов можно было бы подчинить мир. Как войны между государствами перешли бы на совершенно иной уровень. Как беззащитное человечество оказалось бы заковано в цепи могущественными диктаторами, имеющими доступ к тайным знаниям. Нет. Такое ни в коем случае нельзя было допустить к широкой огласке. Это должно стать запретным знанием. Я твёрдо решил никому ничего не рассказывать, но от исследований отказываться не стал – тут сыграла свою роль моя великая природная любопытность. Упустить возможность стать первопроходцем? Я себе этого не прощу до конца жизни! Вторым аргументом к молчанию было моё сомнение в том, что я – первый человек, столкнувшийся с этим и решивший подойти к теме научно. Наверняка были предшественники, которые либо предпочли молчать, либо их кто-то заткнул. Это так же значило, что необходимо действовать осторожно. Вполне возможно, что я стоял у начал некой новой протонауки, которая породила бы новое понимание действительности.

С другой стороны, если такие вещи существовали бок о бок с человечеством на протяжении тысячелетий, то почему они не попали в руки диктаторам? Почему наша цивилизация не приняла оруэлловский облик с оттенками мистики и сверхъестественного? Выходит, что я либо ожидаю от магии слишком большого, либо же наша цивилизация уже находится под безграничной властью какого-нибудь безумца, только мы никогда не сможем этого осознать. Ну, или третий вариант – я действительно первопроходец.

Весь день на работе я был занят размышлениями. Как выглядит икона? Что она содержит в себе такого, раз уж повреждает мозг человека: это некая особая совокупность контуров или же просто действительно страшное изображение? Вряд ли это просто очень страшное изображение – оно бы просто шокировало, но не вызывало агнозии, галлюцинации, способность видеть души… Скорее, эта икона просто воспринимается человеком, как нечто страшное. Очень многое об иконе может сказать её облик. Но как увидеть изображение и сделать это безопасно?

Возможно, дело в контурах и совокупности цветов, определенным образом влияющих на психику. Если это предположение верно, то будет достаточно отразить икону в зеркале, слегка исказить изображение, пропустить через светофильтры. Конечно, это всё равно риск. Икона могла бы «просто обладать некой магией», ведь дело это склоняется к мистике. Тогда никакие светофильтры не помогут и я всё равно получу жестокую психотравму. Поэтому вечером я отправился в магазин животных и прикупил двух самых дешевых попугаев и двух крыс. Насчет крыс я сомневался, что они были способны различить цвета, но если, например, икона окажет эффект только на попугаев, то я буду точно знать, что дело в цвете, а не контурах. Но даже попугаи воспринимали цвета не так, как человек, а чего уж говорить об устройстве их мозга… Пришлось просадить немало денег. Лучше всего было бы купить обезьяну, а еще лучше – иметь подопытного человека… с несколькими жизнями.

Когда я пришел домой, то сразу же достал свёрток, очень аккуратно распаковал его, достал икону и приступил к эксперименту. Первым делом я добился, чтобы на изображение посмотрели крысы. Смотрели они на дощечку с полным безразличием. Себе я сказал, что дело тогда, наверное, в цвете. Но и попугаи не проявили особой реакции. Эксперимент провалился. Зато теперь я выяснил, что на животных икона никак не действует. И это ОЧЕНЬ усложнило мою задачу – изучить икону. Ведь что я теперь смогу выяснить без подопытных?.. Получается, для восприятия изображения необходим человеческий мозг. Если это так, то неужели выходит, что икона изначально заточена против человечества?

Больные, кстати, из всех душ видели именно старуху, а это значило, что они получили способность видеть только её, а не весь потусторонний мир сразу. Учитывая, что на Земле в общей сложности за все времена жило около ста миллиардов человек, то потусторонний мир должен быть населен довольно плотно и пациенты наверняка заметили бы кого-то ещё. Значит старуха и икона связаны. Зачем же старухе пытать тех, кто её увидел? Чтобы каким-то образом накопить энергию и упокоиться? Ведь Дарья отказалась принимать способности своей бабушки, и было бы логично, если старуха решила позаботиться о поиске иного пути покинуть этот мир. Но тогда зачем она завещала прятать икону? Почему бы наоборот всячески не поспособствовать попаданию иконы к бОльшему числу людей? С другой стороны – она ведьма. Почему бы ей не уметь предсказывать будущее?... Я внезапно осознал, что рассуждаю о мистических вещах с точки зрения самых распространённых клише о ведьмах. Имеют ли эти клише право на существование? Я опять напоролся на слепые зоны.

Я слишком переоценил свои возможности, потому что был почти уверен в том, что смогу проводить эксперименты на животных. А больше в голову не шло никаких хитрых экспериментов, с помощью которых можно было бы что-то выяснить об иконе. Наверняка можно было что-то сделать, но я не мог ничего придумать, кроме как провести эксперименты на живых людях.

От совершенной безыдейности я сначала приложил к иконе свой старый крестик, который уже давно перестал носить. Сходил за святой водой в церковь и капнул на икону. В обоих случаях ничего не произошло. Абсолютное безмолвие иконы начинало меня беспокоить. И той ночью мне было как-то тревожно спать – чудилось, будто в комнате кто-то есть, хоть никаких шумов я не слышал. Икона всё-таки создавала в квартире какую-то гнетущую атмосферу ужаса, ведь попробуй спать спокойно, когда в нескольких метрах от тебя лежит нечто настолько страшное, что оно даже способно этим сводить с ума.

На следующий день произошёл любопытный случай. Когда я делал обход – ко мне вдруг обратился Влад.

– А вы тоже видели икону, доктор?

– Нет, с чего вы взяли?

– А почему тогда старуха теперь всюду ходит за вами?

Меня передёрнуло от испуга и я автоматически оглянулся, но никого не увидел. Когда от транквилизаторов отошли и другие пациенты – они подтвердили слова Влада. Старуха теперь ходила по моим пятам. Что еще удивительно – она отстала от пациентов. Те могли даже отдохнуть от препаратов.

За время обеда быстро съездил к дому, взял икону и привез её в больницу. Я уловил момент, когда в палате останутся только пациенты и попросил их пронаблюдать за реакцией старухи, а сам достал икону из пакета, держа ее так, чтобы пациенты не могли увидеть лик. Направил икону я прямо на старуху, в некоторой надежде, что это может её изгнать. Со слов больных – старуха лишь криво улыбнулась.

Остаток дня прошёл в паранойе – старуха теперь не приставала к больным и, судя по всему, вовсе уходила из палаты вслед за мной. Ночью тревога сильно возросла – комната будто наполнилась различными звуками. Я понимал, что это все может быть просто лишь следствием взвинченных нервов – в спокойном состоянии я бы даже и внимания не обратил на эти звуки. Однако мысль, что прямо сейчас рядом стоит то, чего я не могу увидеть… Не убьёт ли оно меня? Спал я с включенным светом и сквозь тревожный сон мне часто мерещилось, что в комнате кто-то есть.

Прошло несколько дней. Симптомы у больных вдруг смягчились, теперь они чувствовали себя лучше, хоть всё еще испытывали страх и видели ведьму. Я уже начал думать, что пациенты не безнадёжны, что ведьме нужно было лишь, чтобы икону кто-то нашёл и отнёс в безопасное место... Вместе с санитаром мы решили освободить их от фиксирующих бинтов. Но едва развязали троих – те на нас отчаянно набросились. Мне неплохо прилетело, но всё же на нашей стороне была сила, против их измотанности и неспособности полноценно воспринимать реальность. Однако было удивительно, что они оказались в состоянии выполнять такие сложные движения. Мы их поколотили, скрутили и привязали обратно. Больные принялись захлёбываться и верещать что-то вроде «умрите, доктор, иначе умрём все мы». Как я позже понял – старуха настроила пациентов против меня. Они совершили сделку – ведьма прекратит пытки, а когда больных отвяжут – они должны были напасть на меня и убить.

Тем же вечером состояние пациентов обострилось и даже стало ещё хуже, чем было ранее. Старуха возобновила пытки с удвоенной яростью. Пришлось снова использовать препараты.

Шоковая терапия не помогала. Инсулиновая терапия тоже оказалась бесполезной. Галлюцинации не прекращались. Быть может потому, что это были вовсе и не галлюцинации. Коллеги разводили руками, а я понимал, что медицина тут бессильна.

«…Иначе умрём мы…». Препараты лишь оттягивали неизбежное. Психика больных под действием постоянного ужаса постепенно истощалась. И сложно было оценить масштабы этого ужаса, ведь им удалось повидать то, что человеческая психика была неспособна воспринять, нечто за гранью. Первым скончался отец семейства. Затем ослепленный близнец. Они были истерзаны жестокой старухой.

Похоже, что икона предназначена лишь для уничтожения людей и более никакой ценности не представляет. Чтобы узнать, что же там такое на ней изображено, все совокупности линий – придется либо самому туда посмотреть, совершив, фактически, самоубийство, либо же проводить опыты над другими людьми. Иначе никак.

Неотвратимость смертей, моё упадничество, безвыходность в изучении иконы – всё это сложилось между собой, и я решился на бесчеловечный шаг – провести эксперименты с иконой над уже обреченными и беззащитными людьми.

Заранее я подготовил фотографии иконы – отзеркаленные, искаженные и пропущенные через светофильтр. Даже по глупости чуть ли сам не глянул на фото – вовремя отвел взгляд. Я дождался, когда от препаратов отойдет ещё живой близнец. А потом показал ему эту фотографию. Близнец испугался, но всё же прореагировал не слишком остро. Я предположил, что у него мог выработаться некий иммунитет к лику и поэтому пошёл дальше – показал ему саму икону. Тот долго сопротивлялся, не хотел смотреть в её сторону, но я силой заставил его раскрыть глаза…

На истинный лик Поломанной Богоматери он отреагировал совсем иначе – кричал и ревел он так сильно и громко, что негде было спрятаться от его пронзающего душу вопля. Этот вопль до сих пор терзает меня в кошмарных сновидениях. Смерть близнеца была поистине ужасна. В содеянном я раскаялся сразу же – внутри стало погано и мерзко. И ради чего? Ради любопытства? Ради науки? Куда эти научные данные сгодятся? Зачем мне всё это?

Для того чтобы потешить своё тщеславие – иное объяснение не годится.

Ночью я так и не смог уснуть. На следующий день взял отгул и, после долгих размышлений, позвонил Дарье и предложил встретиться – по телефону говорить не хотелось – разыгрывалась паранойя. Я рассказал ей о том, что отыскал икону, после того, как один из больных, ныне усопший, вдруг вспомнил, что запустил её в заросли малины, рассказал и о виденьях больных, будто теперь старуха ходила за мной. Рассказал и то, что пытался проводить эксперименты. Но об убийстве близнеца говорить не стал.

– А почему ты просто не сожгла икону? Зачем было рисковать с игрой в прятки?

– Бабушка завещала мне ее ни в коем случае не сжигать и не уничтожать – иначе «будет хуже». Но сама я не знаю, что именно будет и будет ли вообще. Лучше просто спрятать икону и не рисковать.

Я согласился с этим – рисковать не стоило. В тот же день мы отправились на машине Дарьи в какие-то глухие края. Свои глаза я завязал тем же шарфом, чтобы не видеть дороги. Единственное требование, какое я выдвинул – это ехать туда, где точно никогда не будут строить дома, деревни и города. Скорее всего, Дарья направилась в края, далёкие от важных транспортных артерий, в края, где постоянно вымирают деревни, где нет перспективы развития. Я помню только сильную тряску, что говорило об очень плохих дорогах.

По пути девушка мне поведала о своих предположениях по поводу иконы:

– Моя бабушка по жизни была злобной и завистливой. О том не одна история в деревне гуляет. «Злая шептунья» – так её звали. Потому что проклятия на других людей она наводила очень тихим шёпотом… Она и садисткой была, много людей сгубила… поэтому её действия против пациентов понятны. А икона, скорее всего, что-то вроде домика для её души, где она могла бы пребывать в чем-то похожем на спячку. Чтобы облегчить своё существование после смерти. Ведь без этого она была бы вечно неупокоенной.

Когда я снял шарф – машина стояла на какой-то лесной дороге. Слева и справа – берёзы. Пасмурно, дело клонилось к ночи. Дальше – мой черёд. Дарья надела на свои глаза шарф и включила в наушниках музыку – чтобы даже не слышать, в какую сторону я направлюсь. Некоторое расстояние я прошёл по дороге. Как машина скрылась из виду – шагнул в лес. Шёл ровно двадцать минут. Потом остановился и принялся копать яму. Было тяжело, ведь я не привык к физическому труду: разнылась спина и плечо, по лбу ручьями стекал пот… но яма получилась глубокой – остановила меня только неумолимо надвигающаяся на лес темнота.

На дно ямы полетел чёртов свёрток. Следом – мой плевок. Засыпал землёй я всё быстро. Заложил сверху травой, чтобы замаскировать раскоп. Обратно шёл с чувством выполненного долга и завершившегося кошмара, но всё же терзаемый одной мыслью. Мыслью, которая была во многом страшней событий в лечебнице, а может даже и страшней самой закопанной иконы… И неужели всё же существует некое Всесовершенное Существо, Господь, который и стоит за всем этим? Я сильно надеялся, что нет. Однако после всего увиденного стать убежденным атеистом мне уже никогда не получится. Я до сих пор пытаюсь прогнать эту страшную мысль о Боге. Она не даёт мне покоя. Ведь если у этого безнадёжного мира, где существа живут только тем, что пожирают друг друга, где возможны такие ужасные вещи, есть Творец – я не вижу иных причин, подтолкнувших его создать эту Вселенную, кроме как заставить каждое созданное им существо постоянно пребывать в метаниях и страданиях. Не мог Добрый Господь допустить саму возможность страдания. Не мог Добрый Господь допустить всё то, что произошло с теми людьми. А значит он садист – по определению. И что же помешает ему и после смертей швырять всех нас в кошмарную бездну ада?