О книжном жучаре замолвите слово (часть четвертая)⁠⁠

Выводы

При чтении предыдущих частей у вас могло сложиться мнение о каких-то безумных сверхприбылях при 300% накрутке, но это не так. Не забывайте о том, какая чудовищная инфляция была в то время. С 1990-го, когда рубль начал дешеветь и до деноминации 1998-го года наши тугрики обесценились в тысячу раз. Поэтому в порядке вещей были такие явления, что приезжая за книгами в следующий вояж, приходилось покупать их уже в два раза дороже. Поэтому трехкратная накрутка тогда была всего лишь страховкой от того, чтобы твои деньги не крутились вхолостую. Конечно, по сравнению с людьми оказавшимися на грани голода, потому, что им по многу месяцев не платили зарплату, или вообще выброшенными на улицу новыми «эффективными» собственниками, распродающими заводы на металлолом мелким спекулянтам жилось не в пример легче. Но и сказать, что мы прям жировали тоже было нельзя. Если сравнивать с сегодняшними реалиями, то лоточники в провинции могли позволить себе уровень жизни на уровне нынешних зарплат в 60-80 тысяч в месяц. Вроде и немало, но для покупки себе средненького жилья или б\у машины все равно приходилось экономить и ограничивать себя в повседневных расходах. Ну, а потом в нулевых все пошло в точности по Марксу. Одни пошли на укрупнение, стали использовать наемных работников, выжили и стали еще богаче, а остальным перекрыли кислород, и им пришлось пополнить собой ряды пролетариев. Деньги, если их не прокручивать, кончаются крайне быстро.

Но тогда многочисленные запреты были еще далеко впереди и на нашем Арбате кипела жизнь. Тогдашний бандитизм обходил нас стороной. Рекетиры окучивали ларечников в силу их оседлости, а мы в случае наезда могли просто сняться всем табором и откочевать в другой, более безопасный район. Плюс, книжников считали блаженными придурками, торгующими каким-то никому ненужным с точки зрения братков говном. Да и реалисты в штатском у нас постоянно отирались. Они, правда, больше варягов из больших и малых паханатов с действительно опасными намерениями высматривали. И даже успешно. Сам видел, как внезапно на ровном месте неприметные мужички скрутили какого-то кренделя, а из выпавшего из его рук пакета по асфальту веером рассыпались автоматные патроны. Для кого может и кровавая гэбня, а нам было спокойнее.

Ладно, хватит о грустном. Полная отмена цензуры вызвала шквал изданий как переводной литературы, так и нашей, доморощенной. И практически сразу стало ясно, что советская цензура запрещала совсем немного годных вещей. Большинство переводной фантастики оказалось весьма посредственной или даже откровенным шлаком. После Северо-Запада стартанули еще несколько серий фантастики, но в даже при серьезном подходе к выбору качества, как например в «Координатах чудес», «Веке дракона», «Золотой библиотеке фантастики» издательства АСТ количество действительно захватывающих вещей едва переваливало за треть от общей массы, В «Звездном лабиринте» этот процент был еще меньше.

Отмена цензуры весьма странно сказалась на отечественных авторах. Часть мэтров советского периода либо перестали писать, либо скатились в какую-то ересь. Такие ранее интересные авторы как Гуляковский и Головачев начали гнать какую-то конъюнктурную пургу в стиле приснопамятного Петухова, только что слог у них получше был. Но читать это на серьезных щщах было невозможно. Даже Перумов из новой волны и тот был интереснее, особенно после того, как ему толкиенисты зуб выбили. Не коснулась эта свистопляска только Крапивина. Он как сидел в своем параллельном мире, так из него и не вылезал. Так что из плодовитых отечественных фантастов 90-х по-настоящему блистали только Лукьяненко, Лукин да Пелевин. (да простят меня его поклонники, за причисление к лику фантастов) Правда еще Бушков всех удивил. Поначалу в писательско-фантастской тусовке он был кем-то вроде карлика – «Гоните его, насмехайтесь над ним», но внезапно крайне успешно выстрелил в жанре криминального боевика. Попал в струю, так сказать.

Выходили и неожиданно яркие вещи, такие как «Идущие в ночь» Анны Китаевой в соавторстве с Васильевым (По мне, так сильнее чем у Ле Гуин получилось) или цикл о Вейской империи той самой Латыниной, но это были одиночные вспышки, после которых авторы ничем больше себя на этом поприще не проявляли. Так что, несмотря на вал новых книг, зажравшемуся читателю особо и не было чем себя порадовать. Поэтому ничтоже сумняшеся я относил к годной фантастике и «Учение Дона Хуана» Кастанеды (Ежу ведь понятно, что в наших палестинах следование пути воина никуда кроме дурки не приведет) и цикл про Ордусь Ван-Зайчика, в девичестве Рыбакова, и даже Дмитрия Липскерова (Если кто не знает, то он пишет в стилистике Пелевина, но глубже. Рекомендую).

И вот тут на арену выходит новый тип покупателя, те, кого вначале называли поколением Пепси, а позднее хипстерами. Я до сих пор не могу понять, откуда они взялись? Как так оказалось, что в их головах привлекательность упаковки оказалась в разы важнее содержимого? Я строил свою торговую стратегию на книгах, мгновенно переходящих в разряд редких. Лучшие выпуски серий, первые тома подписок, малотиражные шедевры и тп. Их можно было продавать в три-пять раз дороже соседей по серии/подписке без ущерба обороту. При этом для той же нормы прибыли не нужно было сбывать десятки пачек чтива с минимальной наценкой, как у популярных тогда книжных пересказов латиноамериканских мыльных сериалов, например. В этой нише у меня практически не было конкурентов. Остальные же торговцы фантастикой ее практически не читали и при продаже упирали только на один аргумент: «Новиночка! Только привезли!». Блин, и это срабатывало! Как же у меня подгорал тогда пердак! Ну как так можно? Ведь ты же тратишь свои деньги, даже не удосужившись поинтересоваться ни автором ни сюжетом. Только обложка и «Новиночка!». Хотелось ругаться матом. Потом все перегорело, пришел цинизм, и когда та же самая петрушка началась и с компьютерными играми, я в этих спецолимпиадах уже не участвовал. Единственно, о чем жалел, так это о том, что мне так и не попалась книга Ондатра «О тщете всего сущего»

Когда у такого рода читателей сменились интересы и они стали спрашивать «Голубое сало» Сорокина, а я ни сном ни духом, что это за кекс, то уже не удивляясь, просто стал спрашивать, откуда они про него узнали. Оказалось, что в журнале Плейбой в то время была рубрика рекомендованных книг. Вот на те списки они и ориентировались.

Поэтому, за тех покупателей, с которыми можно было поговорить на серьезные темы, и узнать что-то новое и интересное я держался зубами. Привозил им книги на заказ без наценки (в основном они работы философов искали), лишь бы было с кем поговорить. Серьезно, было стойкое ощущение, что то ли мир сошел с ума, то ли я свихнулся. Только такие редкие беседы у прилавка и позволяли мне преодолеть чувство отторжения от общества. Нормальных людей было много, но в ту пору им было не до книг. Выживали как могли. А мысли о том, что вот так всю жизнь за лотком на улице простою, да и помру никакой врожденный оптимизм не переборет. Это к 40 годам уже успокаиваешься, а пока молодой все-таки хочется сваять нетленку. Ладно, не будем о грустном.

У моей торговой тактики был один существенный недостаток. Особо востребованные книги были редкими везде, поэтому и в столицах они быстро заканчивались, а на единичные экземпляры местные барыги умели задирать цены ничуть не хуже провинциалов. Даже лучше. Поэтому проблему ассортимента приходилось решать за счет совсем иных книг – брошюрок и мракобесия. И я сам не заметил, как фантастика на моем столе стала занимать от силы 20% всего места. Но деньги не пахнут, обороты отличные, прибыль еще лучше. Почему бы и не обеспечить всех желающих стать астрологинями, гадалками, ведьмами-девственницами в пятом поколении и просто развратниками, желающими под видом тантры и астрального карате раскрутить простушек на нетрадиционные виды секса методической литературой? Читать ЭТО было выше моих сил, но как-то хвалить свой товар все же было надо. Поэтому я предпочитал рассказывать о терках и разборках внутри оккультной среды. Типа того, что Безант ученица Блаватской, а Гурджиев с Блаватской разошелся во взглядах потому, что она не смогла оценить степень его крутизны. И Папюс где-то там рядом с ними в это время омичевал. Все это произносилось бархатным голосом и сопровождалось многозначительными взглядами и жестикуляцией бровями. Дамы ахали и спрашивали, не практикую ли я оккультизм на дому. До приглашения к себе для переустановки Шиндошс тогда еще не додумались. Но поскольку мое амплуа было пиздобол-задушевник, а вовсе даже не ёбарь-надомник, то все заканчивалось банальной продажей пары-тройки книг. Так вот и жили, спали врозь, а дети были.

У лоточной торговли есть свои плюсы и минусы. Плюсы: Ты весь день на свежем воздухе, иммунитет зашкаливает. Все зимой ходят сопливые от гриппа, а лоточникам хоть бы хны. Народ здоровым питанием заморачивается, а ты невозбранно перевариваешь все – мыло, мед, говно и гвозди Общение и знакомства на ровном месте. Я свою дочку отдал в отличный детский сад в двух кварталах от дома только потому, что привез незнакомому мужику пару редких, но совершенно не ценных в рыночном выражении книг. А он оказался не последним человеком в нашем РайОНО, и на мою жалкую просьбу посодействовать просто предложил зайти к нему в кабинет, позвонил кому-то, назвал мои данные и вуаля. И таких случаев было немало. И в мою сторону и от меня. Это и есть пресловутое кубанское «кумовство». А может просто человечность? Лоточник мог в любой момент свернуть свою лавочку и уехать отдыхать на море с семьей хоть на неделю, хоть на месяц. Сам себе хозяин. К минусам относилась непогода, когда из-за дождя или снега приходилось накрывать стол пленкой (а она могла и протечь), из-за чего торговля стопорилась. И главный минус это птичьи права перед властями. То, что нас поперли с улиц где-то после 2006 года это чистое везение. Могли бы и раньше. Мысль арендовать помещение под магазинчик была, но в те времена без тесных связей с арендодателями или администрацией такое было нереально. Это сейчас только плати, а тогда на человека с улицы у нас смотрели как на говно.

И в завершение сего пасквиля поясню, как в моей голове одновременно уживаются и коммунистическое и мелкобуржуазное мировоззрения. В СССР госэкзаменами в ВУЗах были не профильные дисциплины, а научный коммунизм. Подавляющее большинство студентов тупо зазубривало конспекты, а после сдачи своих посредственных знаний на хорошо и отлично и это благополучно забывалось. Я же пытался читать первоисточники как художественную литературу. Как же адски тяжело это было поначалу. Прочел пару страниц – уснул. Проснулся, еще пару страниц прочел, чувствуешь что шарики за ролики начали заезжать – ну его нафиг, лучше поеду-ка я в общагу в преферанс играть. Где-то так. Но кое что в голове откладывалось, связывалось и картина того, что хотели донести до нас классики марксизма начала проясняться. Поэтому, когда наш декан с присными начали валить меня на госах за то, что я отказался ехать на практику на пруды с карпами и хлопнув дверью уехал на Сахалин с экспедицией ВНИРО, оказалось, что я знаю предмет лучше нашего факультетского руководства. Наша препод по научкому (классная женщина) сидела сзади и откровенно ухмылялась.

Это я к чему. Если вас заинтересует подноготная любой партии, позиционирующей себя коммунистической, просто прочтите в ее уставе пункт о власти. Если там написано, что в случае победы руководящая роль будет принадлежать партии, остальное можете не читать. Это опять фуфло и амбиции очередных «из грязи в князи». У всех классиков красной нитью проходит мысль, что путь к коммунизму это власть людей напрямую через их объединения. Неважно как называются эти объединения – кантоны как в Швейцарии, коммуны как в Швеции или советы как у нас. Главное, это максимальное снижение роли государства в управлении жизнью людей. Но для этого нужна высокая гражданская ответственность населения и понимание каждым основ государственного управления, чтобы не было хатаскрайников. У нас в стране это не взлетело, поэтому и откатились назад. Но вот куда откатились, это вопрос.

В советское время было снято два замечательных фильма «Три толстяка» и «Город мастеров» Борьба с угнетателями, революционная борьба это вот все, только вот одна закавыка. Там показаны БУРЖУАЗНЫЕ революции! Все эти замечательные персонажи вовсе не пролетарии, а самые что ни на есть мелкие предприниматели. И трубочист и метельщик и странствующие артисты – все они работают на себя. И именно эту сознательность буржуа-бюргеров, а по-нашему - городских мастеровых Маркс и считал отправной точкой для дальнейшего совершенствования общества. А компартия должна была выступать только в роли учителя-наставника, указывающего на ошибки и подсказывающего общее направление развития и не более того. А еще основой всего и Маркс и Энгельс считали борьбу людей за свое существование. Если эта борьба проиграна, то все остальное бессмысленно. Любые преобразования в обществе хороши только в том случае, если они эту борьбу облегчают. Если нет – в топку. Вот я и решил для себя. Если самоорганизация народа оказалась столь низкой, что мы скатились до дикого капитализма с феодальными элементами, то надо сосредоточиться на программе минимум, то есть на борьбе за существование одной отдельно взятой ячейки общества. А как только люди начнут объединяться для улучшения жизни снизу, то тогда и я подключусь. До сих пор этих признаков жду. Ждал-ждал, да в ждуна и превратился. Так что вы теперь без меня. Такие дела.

Список использованной литературы

Ну, вы поняли.