Несущие смерть (цикл "Свет цивилизации" - V)⁠⁠

Самолет для меня всегда был мечтой. Настоящей. Прекрасной, черт возьми!
Если бы меня спросили, я бы честно ответил: лучшее изобретение человека - самолет. И даже после стольких пережитых нами горестей меня в этом вряд ли удастся разубедить.
Ведь люди грезили о полетах веками. Античные мудрецы, так боявшиеся мечтать, придумали Икара и воск на его оперении; стоило дурачку воспарить слишком близко к благостному, но, несомненно, опасному пламени, как все пошло прахом. Ничего не напоминает?
И все равно я уверен: они ошиблись, эти мудрецы. Полеты и пламя завораживают и убивают только глупцов и нерасторопных; нам теперь осталось лишь понять, к кому причислить себя. Мы толи слишком глупо распорядились наследием бородатых мужчин с берегов Средиземного моря, толи просто не успели разглядеть подобравшуюся опасность. Ведь все эти революционеры как куницы в сарае – подушили несушек, оставили после себя бедлам, а что дальше?
Я, конечно, ничем не лучше, оправдываться не буду: благодаря именно моему детищу эти чудовища сбросили на столицу бомбу. Творение инженерной мысли осквернили окончательно; мало нам было военных заказов от правительства!
Я не верил, что война случится. Дурак ли? Наверное, да. А может, просто оптимист, которому глаза заволок комфорт успешной и творческой жизни. Ведь были те, кто все понимал и все видел, а мы их не слушали и крутили пальцем у виска. Идиоты!
И с тем пилотом, который бомбу сбросил, я был знаком. А как же – ведь он тестировал новинки нашего конструкторского бюро пять лет, прежде чем перешел на службу иного рода, а затем и вовсе предал государство, которому присягал в верности. Не понимаю я его…
***
Накануне вылета тот не находил себе места.
Верил: борьба за свободу – правильное дело, а в центральном штабе сидят умные, по-настоящему мудрые люди.
Но почему на это задание выбрали именно его?
Во-первых, подобной ноши он на борт еще не брал; во-вторых, ему было очень страшно. Вдруг она взорвется раньше времени? Вдруг заденет его, либо вообще рванет, даже не успев пролететь через люк?
- А еще там невинные, - сказал он негромко и испуганно оглянулся: вдруг кто-то услышал?
Верил в свободу, верил в правильность нового миропорядка.
Но почему он?
***
По заданию бюро я покинул столицу, и случилось это за неделю до сброса бомбы. Повезло.
И жене моей тоже повезло: погибла за две недели до всей этой жути. Споткнулась о порог, упала и свернула шею. Если бы это произошло не с ней, смеялся бы над такой глупостью. Но иногда мне кажется, что это ее ангел-хранитель посмеялся надо мной.
Я мало времени проводил с женой, особенно в последние годы. Брак, знаете ли, сложная штука... но я любил ее. И с тех пор безутешен.
У нас осталось двое замечательных детей (хорошо, что после смерти жены я сразу увез их к родственникам в другой город). Им предстоит расти в суровом мире: здесь правда и ложь стремительно мешаются, выплавляя новые формы жизни общества. Мне самому пока не понятно, куда это все ведет и к каким берегам нас всех выбросит: надеюсь лишь, что шторм в океане закончится и мы его переживем.
Детей мы воспитывали, как могли. И я до сих пор, хоть и на расстоянии, пытаюсь этим заниматься: без их матери это особенно сложно, но разве у меня есть выбор? Разве могу я позволить вырасти им такими же безвольными слюнтяями как те, что позволили горстке бунтовщиков сбросить на прекраснейший в мире город бомбу? Или такими же жестокими безумцами, с чьей подачи это было сделано?
***
Распространитель был очень доволен в день вылета. Он лично осмотрел самолет – тот был и ладно скроен, и крепко сшит, и выглядел в точности, как в его далекой грёзе.
- Сегодня мы всё докажем, - сказал он сам себе и улыбнулся.
Пилот отдал ему честь, Распространитель вежливо кивнул.
- Разрешите начать?
- Разрешаю. Лети как ветер, друг мой, и покажи всем, что припасено у нас за пазухой.
Поршни прогресса нагревались медленно, но дело шло: механизм, о запуске которого Распространитель так долго мечтал, наконец начал свою работу. Лопасти завертелись со страшной силой, и вскоре самолет взмыл в небо – превратился в маленькую, едва заметную точку на голубом фоне.
Все присутствующие аплодировали стоя. Это был настоящий праздник, первый шаг к победе над всепожирающей бюрократической бестией. Распространитель даже прослезился: в небо взлетела его мечта, взлетела и направилась к самому Богу.
***
Столько знаний было накоплено, а кажется, будто бы зря.
Наша инженерия превратилась в науку об эффективном смертоубийстве, биология и химия – туда же. Физики, конечно, постарались больше остальных, изобрели ту самую бомбу, о которой теперь твердят вообще все в мире и которую боятся… Но разве можно их за это осудить?
Человечество всегда пыталось доказать, будто оно способно одной лишь силой добиться невероятных высот. Сила духа, сила налитых сталью мышц, военная сила – не важно, все это лишь форма, за которой прячется одна и та же идея: если я могу что-то забрать себе, то почему бы мне это не сделать? Примитивная мысль, а сколько всего сумела породить! Прибавьте к этому постоянное и жгучее, но ограниченное той же самой мыслью любопытство, и получите современного человека: наглого, жадного, уверенного в своей правоте. И я сам такой же, уж поверьте, но не обольщайтесь: вы - тоже.
И что же теперь будет? - можете спросить вы.
А я не знаю. И никто не знает. Если нам повезет, будет жизнь – как и раньше, многоклеточная, разумная, гуманоидная. Человеческая.
Но смерть тоже будет. Человек не идет с ней рука об руку, нет, скорее несет ее в руках… по-настоящему сильных, преисполненных могущества. Люди – создания, несущие смерть; свою мы храним в собственном сердце, чужие – в холодном, таинственном как далекие звезды разуме.
…и как, все-таки, жаль, что самолеты в этом тоже замешаны. Теперь они – словно вороны, сотворенные Богом птицы: невольные вестники смерти.

Источник