Нашла коса на камень⁠⁠

Есть у меня двоюродный брат Алексей, он баптист. Причем серьезный такой баптист – библию наизусть учит, не пьет, не курит, молится до и после сна, еды, работы, отдыха. Короче крайность полная. Он всегда такой был – если что решил, то по максимуму. В детстве решил стать военным. Сказано – сделано! Физкультура до седьмого пота, обливание ледяной водой каждое утро, зубрежка школьной программы - и вот он стал курсантом престижного московского военного училища. В советское время это было непросто, тем более пареньку из глухой деревеньки Вятской (тогда еще Кировской) области. Окончил он училище через пять лет, естественно, с отличием, женился на пятом курсе на красавице-москвичке Лене и отправили его служить в город Сасово, Рязанской области. В жопу мира, короче. Столкнувшись с реалиями тогдашней армейской действительности, Леша загрустил и стал заливать грусть спиртным. Причем, с присущим ему максимализмом – по-другому он неумел. Потом пришло прозрение, и Леха понял, что так дальше жить нельзя. На дворе было самое начало девяностых, Советский Союз уверенно двигался к развалу, помимо традиционных религий, в стране стали появляться всяческие секты и ответвления. Городок Сасово активно стали завоевывать баптисты, к коим и прибился мой двоюродный брат. Баптистская вера не разрешает своим сторонникам пить алкоголь, курить табак, а также другую растительность, держать в руках оружие. Поэтому Леше пришлось от всех дурных привычек срочно избавляться – бросить пить, курить и уволиться из армии, тем более, что на волне тогдашней демилитаризации, это было достаточно просто (я про увольнение). После ухода с армейской службы, брат решил податься в Минск, на родину отца, тем более, что там пустовала, принадлежавшая его отцу, двухкомнатная квартира, а также было много родственников. 
Обустроившись в Минске, Леха отыскал своих братьев по вере, благо тут их тоже было предостаточно, и продолжил свое духовное совершенствование. Как правило, в баптистскую веру приходят семьями, или создают ячейку общества из числа своих собратьев, сосестер. Однако, Лешина жена не поддалась искушению возлюбить бога, как себя самого и осталась атеисткой, ну или условно верующей, как большинство наших сограждан. В смысле яйца покрасить или бухнуть на рождество, то – верующие, а вот с соблюдением заповедей – тут сложнее. Если с «не убий» еще куда ни шло, то с «не укради», «не прелюбодействуй» или «не возжелай жены ближнего» - просто беда. Это я ни в коем случае не про Лехину жену, это про собирательный образ «верующего». Лехина жена же просто осталась сама собой, а она, надо сказать, операционная медицинская сестра по профессии и после изнурительных операций любила расслабиться водочкой, а то и чистым спиртиком, причем, имея достаточно внушительную комплекцию, выкушать могла прилично, оставаясь при этом, как говорится, «ни в одном глазу». В общем, нормальная такая женщина, которая и в горящую избу, и коня на скаку. На Лешины уговоры, приобщиться к братству баптистов, она ни разу не поддалась. Они и детей поделили – Лехе досталось воспитание сына в религиозных традициях, а Лене воспитание дочки. Надо сказать, что у обоих родителей получилось воспитать очень хороших детей, хоть и с разными подходами. Дети выросли добрыми и порядочными, получили образование, в общем, как говориться, на радость всем. Так и жили они, смирившись со своими внутрисемейными противоречиями на религиозной почве, нормально, в принципе, жили. Лена с дочкой иногда подкалывали мужскую половину семейства, называя Лешу батюшкой, а их церковь богадельней, но те не очень обижались. 
Короче, это я все к чему, собственно. Однажды к ним в квартиру позвонили некие люди, как выяснилось позже, принадлежали они к секте «Свидетели Иеговы».  Знаете, наверное, таких мутных людей с затуманенными печальными глазами. В их грустных глазах прям читается тот момент, когда они повстречали того самого Иегову, и, соответственно, стали его свидетелями. Эти люди всегда предлагают другим людям, не осчастливленным засвидетельствованием того самого Иеговы, поговорить о боге.  Знавший наизусть практически всю религиозную литературу, мой брат Леша, поговорить о боге тоже очень любил. По приезду в Минск, он пытался говорить о боге со всей нашей родней, но вся наша родня, как, собственно, и Лехина жена, на его чары никак не отреагировала, и Алексей ограничился разговорами о боге исключительно в своей богадельне. Итак, звонок в дверь. Открывать дверь отправилась Лена, с порога ей был задан вопрос: «Не хотите ли вы поговорить о боге?» «Леха! К тебе пришли!» - гаркнула Лена и пошла дальше заниматься домашними делами. Из комнаты вышел Леша, неожиданный визит непрошенных гостей оторвал его от вечерней молитвы. Ему был задан тот же вопрос, на что братан вежливо пригласил их к себе в гостиную и даже предложил чаю. Гости радостно потирали руки, видимо за последние годы миссионерских скитаний, это был первый человек, который клюнул на их удочку. Алексей же искренне обрадовался возможности пофилософствовать на любимую тематику вне стен своей богадельни. «Какую главу Нового завета от Матфея вы хотите со мной обсудить? Или, может быть, вы предпочитаете Новый завет от Иоанна?» - гости как-то занервничали. «Как вы понимаете первую строку шестой главы, которая гласит: «Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтоб они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного», - Свидетели стали пятиться к выходу. «Как вы относитесь к толкованию сего фрагмента библии, Блаженного Феофилакта Болгарского?» - визитеры спешно обувались. «Куда же вы?» - удивленно вопрошал Леха, «Вы же хотели поговорить о боге?» - но миссионеров уже и след простыл. Жена Лена и дочь Маша покатывались со смеху на кухне, а непрошенные гости даже не стали звонить в следующие квартиры – из окна было видно, как они бегут на остановку общественного транспорта. Мораль сего повествования – хочешь проповедовать - учи матчасть! Как мой брат Леха.