Лжедмитрий II, начало.(ч.1)⁠⁠

Лжедмитрий II

Портретная фантазия художника XIX века

Правитель Московского царства в период двоевластия. Cамопровозглашённый Русский царь 1607 — 1610.

Лжедмитрий II, также Тушинский или Калужский вор (дата и место рождения неизвестны — погиб 11 (21) декабря 1610, Калуга) — самозванец, выдававший себя за сына Ивана Грозного, царевича Дмитрия и, соответственно, за спасшегося 17 мая 1606 года царя Лжедмитрия I ( о нём я писал чуть ранее в https://pikabu.ru/story/lzhedmitriy_i_ch1_nachalo_smutnogo_v... и  https://pikabu.ru/story/lzhedmitriy_i_ch2_6225500 ).

Настоящее имя и происхождение не установлено, хотя существует множество версий. До объявления своего царского имени в русском городе Стародубе, короткое время самозванец выдавал себя за Андрея Нагого — никогда не существовавшего родственника царя Дмитрия. На пике своего влияния самозванец контролировал значительную часть Русского царства, хотя ему не удалось взять Москву, которая оставалась под контролем администрации официального царя Василия IV Шуйского.

Слухи о «чудесном спасении» и скором возвращении царя стали ходить немедленно после смерти Лжедмитрия I. Основанием тому стал факт, что тело самозванца было жестоко изувечено, а вскоре после выставления на позор, покрылось грязью и нечистотами. Москвичи по сути разделились на два лагеря — те, кто радовался падению самозванца, вспоминали среди прочего его женитьбу на «поганой полячке», и поведение, мало соответствовавшее статусу русского царя. В недрах этой группы рождались слухи о том, что в сапоге убитого был найден крестик, на который «расстрига» кощунственно ступал при каждом шаге, что звери и птицы гнушаются тела, его не принимает земля и отвергает огонь. Подобные воззрения отвечали интересам боярской верхушки, свергшей самозванца, и потому, среди прочего, в угоду приверженцам древнего благолепия, труп Лжедмитрия был вывезен в село Котлы и там сожжён; пеплом бывшего царя, смешанным с порохом, выстрелили в сторону Польши, откуда он и явился. В тот же день был дотла сожжён «ад» — потешная крепость, выстроенная самозванцем.

Но приверженцев свергнутого царя в Москве оставалось больше чем достаточно, и среди них немедленно стали ходить рассказы о том, что ему удалось спастись от «лихих бояр». Некий дворянин, взглянув на тело, крикнул, что перед ним не Дмитрий, и, хлестнув коня, немедленно умчался прочь. Вспоминали, что маска не давала рассмотреть лицо, а волосы и ногти у трупа оказались чересчур длинными, при том, что царь коротко постригся незадолго до свадьбы. Уверяли, что вместо царя был убит его двойник, позднее было названо даже имя — Пётр Борковский. Конрад Буссов считал, что частично эти слухи распространяли поляки, в частности, бывший царский секретарь Бучинский открыто утверждал, что на теле не нашлось приметного знака под левой грудью, который он, якобы, хорошо рассмотрел, когда мылся с царём в бане. Через неделю после гибели «расстриги» в Москве ночью появились «подмётные грамоты», писаные якобы спасшимся царём. Множество листков было даже прибито к воротам боярских домов, в них «царь Дмитрий» объявлял, что он «ушёл от убийства и сам Бог его от изменников спас».

Личность Лжедмитрия II ещё более загадочна, чем личность Лжедмитрия I. Различные документы и различные авторы называют разные имена. Ничего не узнав о происхождении самозванца, правительство Шуйского дало ему клички «вор» и «царёк». Самозванец хорошо знал русскую грамоту и весь церковный круг, говорил и писал по-польски. Некоторые источники также утверждают, что самозванец владел и еврейским языком. Согласно одним данным, это был поповский сын Матвей Веревкин родом из Северской стороны, по другим — сын стародубского стрельца. Третьи признали в нём боярского сына. Четвёртые говорили на литовского дьяка Богдана Сутупова. Пятые считали, что он был не литовским, а царским дьяком и служил при Лжедмитрии I. Шестые путали его с самборским Лжедмитрием Михаилом Молчановым. Седьмые называли его Иваном и был он будто бы школьным учителем из города Сокола. Восьмые утверждали, что это был попович Дмитрий, сын священника московской церкви. Некоторые даже думали, что он сын литовского князя Курбского. Существует и версия, что Лжедмитрий II был крещённым евреем из города Шклова. А другие, как например Р. Г. Скрынников, утверждали, что он еврей не крещённый.Наиболее полные сведения о происхождении Лжедмитрия II удалось добыть иезуитам. Согласно их расследованию имя убитого царя принял крещеный еврей Богданко.Сразу после гибели Лжедмитрия I московский дворянин Михаил Молчанов (один из убийц Фёдора Годунова), бежавший из Москвы в сторону западной границы, начал распространять слухи, будто вместо «Дмитрия» был убит другой человек, а сам царь спасся. В появлении нового самозванца были заинтересованы многие общественные силы, как связанные со старым, так и просто недовольные властью Василия Шуйского. Молчанов, выдавая себя за «Дмитрия», обосновался в замке Мнишеков Самборе, после чего грамоты «чудесно спасшегося царя» хлынули на Россию потоком. Однако Молчанов не мог продолжать играть свою роль за пределами Речи Посполитой. Слишком хорошо знали его в Москве.

Ежи Мнишек, Ежи Мнишех, Юрий Мнишек (польск. Jerzy Mniszech; ок. 1548 — 16 мая 1613) — государственный и военный деятель Речи Посполитой, польский магнат, кравчий великий коронный (с 1574 года), каштелян радомский (с 1582 года), воевода сандомирский (1590—1613), староста львовский (1593), самборский, сокальский, санокский, рогатинский, отец Марины Мнишек.

Лишь в начале 1607 года по заданию русских повстанцев, заговорщики разыскали в Белоруссии человека, походившего на Лжедмитрия I фигурой, и уже в Витебске представили его народу. 8 января 1607 года Лжедмитрий II составил свой первый манифест к Василию Шуйскому. Но вскоре самозванец испугался сделанного ему предложения и бежал. Лишь через несколько месяцев его нашли в Пропойске и бросили в тюрьму под видом «русского шпиона», предложив подумать на досуге — наказание или роль московского царя; самозванец согласился на последнее. Тем временем Речь Посполитая стояла на пороге гражданской войны и король Сигизмунд III потребовал сделать всё возможное, чтобы сохранить мир с Россией. В этих условиях решено было переправить Лжедмитрия II в Россию не под именем царя Дмитрия, а под именем его родственника Андрея Нагова.

В мае 1607 году Лженагой перешёл русско-польский рубеж, объявился в Стародубе и стал распространять слухи о том, что родственник его «царь Дмитрий» жив и скоро явится. Вскоре стародубцы и делегация из Путивля потребовали у него ответа, где же скрывается Дмитрий. Лженагой не стал этого говорить, но когда горожане пригрозили ему пытками, самозванец обрушился на путивлян и стародубцев площадной бранью, обвиняя их в близорукости и нежелании распознать истинного Государя. Его сообщники подтвердили, что стародубский «вор» действительно «царь Дмитрий Иванович», и вскоре Лжедмитрию II присягнули многие южные города. 12 июня 1607 года Стародуб присягнул на верность Лжедмитрию. Власть самозванца признали также Новгород-Северский, Почеп, Чернигов, Путивль, Севск и другие Северские города. Также признали стародубского «вора» жители нескольких рязанских пригородов, Тулы, Калуги и Астрахани. Но всё же положение на подконтрольной территории было достаточно тяжёлым —  войска Шуйского коронованного правителя страны штурмовали Козельск и Тулу, а также заняли Белев, отложились от Лжедмитрия II также Епифань, Дедилов и Крапивна.

В Стародубе начала формироваться боярская дума, а также собираться повстанческая армия, в которую стекались как польские мятежники, участники рокоша, восставшие против короля Сигизмунда III и вынужденные искать спасения за пределами родной земли, так и южнорусские дворяне, татары, казаки и остатки разбитого войска Болотникова. Пан Меховецкий занял должность гетмана — главнокомандующего войском самозванца. Отмечается, что Лжедмитрий II очень зависел от помощи польско-литовских панов, уничижительно называвших его в своей переписке «цариком».10 сентября повстанческая армия из 3 тыс. человек под предводительством гетмана Меховецкого покинула Стародуб. Первой её остановкой стал Почеп, который встретил самозванца хлебом-солью. Целью похода была Тула, где царские войска осадили остатки армии Болотникова, князя Шаховского и Лжепетра(да-да в ту эпоху самозванцы называли себя не только именем царевича Дмитрия, была целая россыпь и других якобы принадлежащих к династии).

20 сентября повстанческая армия Лжедмитрия вошла в Брянск.Во исполнения договора, Василий Шуйский простил болотниковцев и отправил их осаждать Калугу. Однако вскоре их 4 тыс. отряд поднял мятеж и ушёл под знамёна самозванца. 9 ноября армия Лжедмитрия II, в размере около 7 тыс. человек, где заметную роль всё ещё играли русские повстанцы (польских наёмников было не более 2,5 тыс. человек), вновь осадила Брянск, который был занят царскими войсками. Сюда же прибыли донские казаки с очередным самозванцем — «царевичем» Фёдором, «сыном» царя Фёдора I Иоанновича, который на самом деле, видимо, был бродягой или беглым крестьянином. Он возглавлял отряд из 3 тыс. казаков, пришёл, видимо, с Дона, с боями прорываясь к брянскому лагерю. Лжедмитрий II пожаловал казаков, а своего «племянника» приказал повесить(вообще же в отличие от поздних "детей лейтенанта Шмидта",самозванцы того времени-Сухаревской конвенции не подписывали и действовали всяк по своему разумению).В это время в Речи Посполитой король Сигизмунд III одержал решительную победу над мятежниками. Военные действия в стране практически прекратились. Многие польские солдаты остались не у дел и готовы были искать счастья на чужбине. Таким образом войско Лжедмитрия II пополнилось новыми отрядами поляков и составило около 4 тыс. наёмников.Литовский князь Роман Рожинский, лично знавший Лжедмитрия I, прибыл в Орёл на службу к самозванцу увидев отличную возможность в русской смуте и проявил наибольшую активность в вербовке солдат Речи Посполитой в войско Лжедмитрия II. Таким образом, войско орловского «царька» значительно пополнилось новыми отрядами поляков и литовцев и составило около 9,6 тыс. наёмников. Появление под его знамёнами князей Адама Вишневецкого, Александра Лисовского( ну очень интересный персонаж о нем писал тут https://pikabu.ru/story/lisovskiy_i_lisovchiki_6204603 ), Романа Рожинского со своими людьми поддержало самозванца, ставшего, однако, марионеткой в их руках. Большие рати запорожских и донских казаков привёл Иван Заруцкий.

В 1607—1608 годах Лжедмитрий II издал указ о холопах, отдавая им земли «изменников» бояр и позволяя даже насильно жениться на боярских дочерях. Таким образом, многие крепостные крестьяне, присягнув самозванцу, получили не только свободу, но и стали дворянами, тогда как их господам в Москве пришлось голодать. Из-за неуплаты жалования польским наёмникам в военном руководстве повстанческой армии произошёл переворот, который возглавил литовский князь Роман Рожинский. Гетман Меховецкий был смещён и изгнан из лагеря, вместе с ним ушло около 4 тыс. польских наёмников. Князь Роман Рожинский был провозглашён новым гетманом самозванца. Численность армии Лжедмитрия II в орловском лагере составила около 27 тыс. человек, из которых были около 5,6 тыс. польских наёмников, 3 тыс. запорожских казаков, 5 тыс. донских казаков, остальную массу видимо составляли стрельцы, дворяне, дети боярские, боевые холопы и татары.Весной из Орла повстанческая армия двинулась на Москву. В Зарайской битве отряд пана Александра Лисовского нанёс поражение царской армии. После чего войско Лисовского заняло Михайлов и Коломну. В двухдневной битве под Болховом 30 апреля — 1 мая 1608 года гетман Рожинский разбил войско Шуйского (возглавлявшееся братьями царя, Дмитрием и Иваном). Бежавшие с поля боя ратники распускали ужасные слухи, что у «царя Дмитрия» неисчислимое войско.

В Москве пошли слухи, что Шуйский будто бы намеревался сдать столицу из-за многочисленных неудач. Города Козельск, Калуга и Звенигород торжественно открыли свои ворота Лжедмитрию II. Присягнула самозванцу также Тула, которая ещё совсем недавно целовала крест царю Василию. Местные дворяне, опасаясь указа о холопах Лжедмитрия II, вместе с семьями покидали города и отправлялись в Москву или Смоленск. Очевидец и писатель смутного времени Конрад Буссов заметил, что если бы Лжедмитрий II после болховской битвы не медля подошёл к столице, то находившиеся в ужасе москвичи сдались бы ему без боя. Однако самозванец медлил, и это дало шанс Василию Шуйскому укрепить свои позиции в Москве, а также подготовить новое войско, которое возглавил его племянник Михаил Скопин-Шуйский. Князь Скопин надеялся разбить Лжедмитрия II на ближайших подступах к Москве, однако в его армии обнаружилась измена — князья Иван Катырёв, Юрий Трубецкой и Иван Троекуров составили заговор в пользу самозванца. Михаил был вынужден вернуться в столицу и там арестовать заговорщиков. Тем временем армия самозванца захватила Борисов и Можайск. Царские воеводы, караулившие Лжедмитрия II на Тверской дороге, проиграли ему сражение, и в начале июня самозванец появился под Москвой. 25 июня стычка отрядов Лжедмитрия и царских ратей произошла на Ходынке, повстанцы выиграли бой, однако Москву взять не удалось.Летом 1608 года резиденцией Лжедмитрия стало Тушино.

С. В. Иванов. «В Смутное время»

Гетман Рожинский и его ротмистры надеялись взять столицу измором. Их отряды попытались блокировать все дороги в Москву и полностью изолировать столицу. Но всё же им не удалось перехватить все дороги, а 28 июня 1608 года в ожесточённой битве с паном Лисовским правительственные войска смогли отбить Коломну.Лжедмитрий II фактически правил Россией — раздавал землю дворянам, рассматривал жалобы, встречал иностранных послов. Официальный же царь Василий Шуйский был заперт в Москве и потерял контроль над страной. Для борьбы с тушинским «царьком» Шуйский заключил договор с послами короля Сигизмунда III, по которому Польша должна была отозвать всех поддерживающих Лжедмитрия поляков, а Марину Мнишек обязать не признавать Лжедмитрия II своим мужем, а себя не именовать российской государыней. Мнишеки дали слово, что сразу же покинут пределы России и обещали предпринять все меры по прекращению гражданской войны. Василий IV снарядил отряд, чтобы проводить их до рубежа. Однако гетман Рожинский и другие отказались оставить начатое ими дело, более того, войско Лжедмитрия продолжало пополняться поляками, а осенью пришёл со своими людьми Ян Сапега, взбунтовавшийся против Сигизмунда III из-за неуплаты жалования.

Ян Пётр Сапега (польск. Jan Piotr Sapieha, 1569, предположительно, Быхов или Могилёв — 15 октября 1611, Москва) — государственный и военный деятель Великого княжества Литовского, шляхтич из рода Сапег. Староста усвятский с 1600 года, ротмистр королевский с 1605 года. Активный сторонник Лжедмитрия II.

Узнав, что Мнишеки во исполнение договора отпущены из Ярославля в Польшу, Лжедмитрий решил отбить их у сопровождающего царского войска. Это было сделано, однако Марина долго не хотела вступать в стан Лжедмитрия, оставаясь у Сапеги, а Юрий Мнишек согласился признать его своим зятем, только получив запись, что самозванец, получив власть, даст Юрию 30 тыс. руб. и Северское княжество с 14 городами. Наконец Мнишеки признали тушинского «вора». 1 сентября гетман Сапега привёз их в Тушино, где Марина Мнишек, «признала» в новом самозванце своего покойного мужа Лжедмитрия I и тайно обвенчалась с ним.

Для них был создан дворцовый штат, по образцу московского. Ян Сапега был признан вторым гетманом Лжедмитрия II наряду с Рожинским. Между ними был произведён раздел сфер влияния. Гетман Рожинский остался в Тушинском лагере и контролировал южные и западные земли, а гетман Сапега вместе с паном Лисовским стал лагерем под Троице-Сергиевым монастырём и принялся распространять власть «царя Дмитрия» в Замосковье, Поморье и Новгородской земле.

Таким образом, под властью тушинского царя оказалась обширная территория. На северо-западе самозванцу присягнули Псков и его пригороды, Великие Луки, Ивангород, Копорье, Гдов, Орешек. Под властью Лжедмитрия II по прежнему оставалась Северщина и юг с Астраханью. На востоке власть тушинского «вора» признали Муром, Касимов, Темников, Арзамас, Алатырь, Свияжск, а также многие северо-восточные города. В центральной части самозванца поддержали Суздаль, Углич, Ростов, Ярославль, Кострома, Владимир и многие другие. Из крупных центров только Смоленск, Великий Новгород, Переславль-Рязанский, Нижний Новгород и Казань остались верны Василию Шуйскому. В Костроме польские отряды, заставлявшие присягать Лжедмитрию, сначала разорили Богоявленско-Анастасиин монастырь, а потом заняли поддерживавший их Ипатьевский монастырь, однако были захвачены в результате успешного штурма этого монастыря (потребовался подрыв стен, что и было осуществлено двумя смертниками). Из Ростова к самозванцу привезли митрополита Филарета (Романова), которого Лжедмитрий II возвёл в патриархи. В государстве стало два царя, две Боярские Думы, а также два патриарха и две администрации, кроме того правительство Лжедмитрия II чеканило собственную монету, отличавшуюся от Московской повышенным весом. Катастрофа была не только политической, но и моральной: появились слова «перелёты», «перевёртыши», обозначавшие тех, кто легко и без угрызения совести переходил из одного лагеря в другой и обратно. Продолжение следует...