Как вымерли аборигены⁠⁠

Афтор помнит времена, когда эта калитка была фильдеперсовая
Мелкий афтор своими новенькими еще пальчиками лично красил кисточкой калитку - розы - красной краской, листья - зеленой.Красиво было.А штакетник был тогда совсем новый, белый и вкусно пах лесом.
С той поры много всякой херни стремительно промчалось. И разные необратимые вещи случились.
В частности, полностью вымерли аборигены, сотни лет жившие на берегах уральских рек. Их вина состояла лишь в том, что родовые деревни облюбовали дачники из мегаполисов.

Афтор не помнит, как пропало основное население деревни Гуляево. Произошло это стремительно. Вот только что стояли черные, крытые тесом избы, а на берегу заливов кривились дедовские баньки. Мычали коровы и ходили строем гуси...
Как вдруг - херакс!
И кругом частоколы, из-за которых выглядывают разноцветные крыши.И ни одного аборигена.Словно их никогда и не было.
Хотя трое гуляевских аборигенов, бесполезные и цепкие как сорняки, еще несколько лет делали вид, что мир не сдвинулся.

Старик Гуляев жил со своей старухой в огромной черном доме на высоком берегу Сюзьвы. В доме по уральскому обычаю под одной крышей был объединены двор, сарай и всякие бесполезные постройки. Там всегда было темно. И повсюду громоздились музейные экспонаты: прялки, трофейные немецкие мотоциклы, двухведерные бутыли и огромные самовары.
Старики Гуляевы до ледостава ловили сеткой рыбу и меняли ее на вотку. Зимой их видно не было. Выползали только по весне.
Как-то глубокой осенью старик Гуляев пришел к моим родителям и принялся рассказывать, как утонула его старуха:
- Я и не заметил, што она с лотки упала. Плыву себе, сетку выбираю. Смотрю, а она вдалеке плават. Пальто пузырем надулось. А сама лёгка стала, маленька. Вот и плават, не тонет...
Сам старик Гуляев сжог до смерти нутро. Он нашел бутылку прополиса, спрятанную покойной старухой за божницей и немедленно выпил.
Сейчас на месте Гуляевского дома стоят целых два замка из оцилиндрованного бруса с красными крышами под черепицу.
Дома поставили не в глубине, где стояло хозяйство Гуляевых, а на красивом высоком берегу. Вот только река Сюзьва каждую весну съедает полметра берега. Уже нет красивой подъездной дороги, парковки, площадки барбекю.И еще чего-то. Лет через пять начнет смывать и красивые полузамки.
А этот заборчик, что виден сквозь историческую калитку, с которой мы начали этот рассказ, поставлен на месте дома самого последнего гуляевского аборигена - Валерки.
Он вел себя как Бресткая крепость и сдался лишь лет пять назад. Многие дачники предлагали ему заработать, приглядывая за садом-огородом во время их отсутствия, но Валерка с гневом отказывался: - Что я вам слуга штоли?
Участок земли с просевшим домом еще Валеркиных родителей продали богатым пермякам дети его супруги. Самого Валерку тоже вывезли куда-то в Пермь