Happy end? (Вторая часть. Окончание)⁠⁠

Первая часть:

https://pikabu.ru/story/happy_end_pervaya_chast_6228303

Дальше был кошмар. Вкус, запах, вид крови отпечатался на внутренней стороне черепа. Глеб закрывал глаза и тело пригрозило отрезать веки. Глеб отворачивался, но скользкая от крови лапа, бывшая когда-то его рукой, держала его за загривок. Глеб стискивал челюсти, но ему затыкали нос, и тягучая тёплая струя всё равно попадала в желудок. Который с животным аппетитом поглощал её, несмотря на все сигналы мозга вывернуться наизнанку. Тому, что завладело его телом, нравились боль и мучения и оно получало их сполна.

Новости сходили с ума, страшные истории о городском маньяке подняли на уши столицу. Всего за пять дней тело Глеба изнасиловало, выпотрошило и снова изнасиловало восемь человек. Это те, чьи останки были найдены. Нечеловеческая сила и ловкость позволяли новому владельцу перемещаться по деревьям и гигантскими прыжками уходить от растерзанных груд мяса, не оставляя следов. Оно ныряло в реки и озера, смывая с себя кровь и ошмётки, и отсиживалось на крышах домов, довольно поглаживая набитое пузо.

Боровшийся поначалу, разум самоустранился, сделав глаза и уши Глеба безучастными наблюдателями. Случайно увидев своё отражение в какой-то луже, он равнодушно отметил, что стал абсолютно седым, а его осунувшееся лицо превратилось в лицо раба, всю жизнь проведшего на строительстве пирамиды. Когда, в один из дней, ему позвонил беспокоящийся Витька, Глеб неразборчиво каркнул в трубку пересохшим горлом, в первый раз за всё заговорив с человеком. Рука тут же раздавила телефон и швырнула обломки в окно. Штора заколыхалась, искривив силуэт Сатаны на подоконнике.

Если бы сердце принадлежало Глебу, в этот момент оно бы рухнуло в пропасть от внезапной искорки надежды, от единственной спасительной мысли, которая разбудила спящий разум. Тело старательно обходило церкви и даже тени от крестов на куполах, что могли попасться на пути. Однажды, выслеживая в парке очередную жертву, оно оказалось между тремя церквями, на которых по какому-то случаю разом забили колокола. Тело вдруг обмякло и свалилось на землю. И пока оно летело вниз, считая рёбрами ветки, Глеб чувствовал каждый удар и растекавшуюся по телу боль. Чувства эти нахлынули так неожиданно, что парень даже не успел ничего понять, но ударившись затылком, ненадолго вырубился. Когда сознание вернулось, вновь чужие руки хлестали его по щекам, а звон давно уже прошёл.

- Пить… хочу… - господи, как давно он не говорил вслух!

Тело встало с дивана и отправилось на кухню, потянулось было к крану, но Глеб замотал головой.

- Бутылки… под столом… пожалуйста.

Тело развело руками и достало тёмную полторашку из-под пива. Открутило пробку и поднесло к губам. Приготовившись к худшему, Глеб схватил горлышко зубами и запрокинул голову. Последнее, что он почувствовал, как сцепившиеся замком на затылке руки со всей дури прикладывают его лбом о край стола.

***

Резкий, омерзительный запах. Острая боль, обручем охватившая череп. Что-то холодное и липкое, насквозь пропитало рубашку с левой стороны. Ещё даже не открыв глаз, Глеб всё понял. И сделал глубокий вздох. Успокоиться. Всё хорошо. Почти. Парень разлепил веки и даже не вставая, первым делом пересчитал бутылки со святой водой под столом. Ещё две. Потом уже оглядел себя и понял, что лежит в луже собственной багровой блевотины, целиком состоявшей из пищи демона, завладевшего его телом. Спохватившись, он немедленно потянулся к оброненной бутылке и выпил до дна то, что ещё оставалось.

Вернувший контроль над собственным телом, разум уже начал работать словно компьютер, выстраивая план действий. Смыв с себя грязь и переодевшись, Глеб достал ключи от мотоцикла и закинул бутылки с освящённой водой в рюкзак. Телефон был сломан, поэтому оставалось надеяться, что Катька будет дома. Не забывая периодически делать маленькие глотки, он добежал до гаража и выехал на своём чоппере в сумерки.

Она оказалась дома. Не дав ей открыть рот, он сквозь зубы процедил "Срочно. К ведьме.". Тут из-за спины бывшей выбежала дочь.

- Па-а-а-апа! А чего ты весь белый, ты теперь как дедушка Мороз будешь, да?

Оксанка повисла на руке Глеба и его сердце больно сжалось. Он присел и чмокнув дочь в лоб, улыбнулся.

- Прости, солнце, мы сейчас с мамой очень спешим, но потом обязательно вернёмся, мы ненадолго отъедем.

Потом Глеб поднял голову и посмотрел Катьке в глаза с таким выражением, что вопросы застряли у неё в горле и бывшая просто кивнула головой.

- Что случилось? – спросила она, когда они уже ехали в её машине.

- Подселила она в меня чёрта своего.

Бывшая рассмеялась.

- Тебе экзорцист что ли нужен теперь?

- Кать, не смешно, я сам не свой. Управлять собой не могу. Если бы не это, - Глеб покачал в воздухе уже наполовину пустой бутылкой, я бы тебя сейчас на куски рва…

Тут он осёкся на полуслове, а бывшая изменилась в лице. Повисло долгое тягучее молчание.

- Ты?

Глеб не ответил. Они доехали до дома ведьмы в полной тишине. Глеб выскочил из машины первым, Катька замешкалась, доставая что-то из бардачка. Парень затарабанил в дверь, а когда замок щёлкнул, ударил по ней ногой, вырвав с мясом тоненькую цепочку, которая по идее должна была защищать хозяйку от нежелательных визитёров. Схватив ошарашенную, но отнюдь не испуганную бабку за горло, он прижал её к стене и тут же получил заряд из перцового баллончика в лицо. Прижав руки к глазам, он выпустил старушку, чем та не преминула воспользоваться и проворно скрылась в лабиринте комнат.

- Кыш отседа, окаянный, или я тебе ружжом путь на тот свет покажу, ирод!

Отплёвываясь и ничего не видя слезящимися глазами, Глеб упал на четвереньки, пополз на голос.

- Ты… кхе… тварина… аргх… кхе… что со мной сделала?! Я… кхе… тебя, суку, удавлю сейчас!

- А в чём, собственно, дело? – неожиданно деловой тон, уверенности которому придавало двуствольное ружьё, направленное на посетителей, прозвучал из коридора. Бабка преобразилась и протирающий глаза парень сел на пол.

- Ты хоть представляешь, что со мной стало после твоего ритуала?

- Ни капельки.

- То, что ты позвала, во мне сидеть осталось.

- Одержимый, штоль? – фыркнула ведьма и как-то странно посмотрела на до сих пор стоявшую в дверях перепуганную Катьку. – С тебя причитается, девочка. В тройном размере. И дверь мне ставишь. А ты, полоумный, пошли, псих недорезанный.

Глеба снова положили на стол и обставили свечами, на этот раз, обойдясь без обвязывания нитками. Старуха ходила вокруг него, внимательно осматривая и обнюхивая.

- Ах тыж ёбушки-воробушки, сколько говна то на тебя налипло, болезный! – В её взгляде промелькнул ужас и она вперилась в Катьку.

- Вот тварь ты, баба безмозглая! Наворотила фарша. Знач так, я ему всё сама рассказываю, а ты живи с этим.

Глеб попробовал было повернуть голову, но старушка положила ладонь ему на лоб.

- Не мельтеши. Суккубица твоя тебя высушить пыталася, по всем бабкам окрестным протаскала, что бы еффектов наложить, да ускорить. Я-то таким не промышляю и сразу ей объявила, а она ж без мозгов, в последний момент думала, всё равно уболтает. Ну ты помнишь, как я её послала. А этаж зараза кровь твою ухватила где-то, да весь ритуал в кулачке держала, шептала что-то, то-то свечка венечная тухнуть не хотела. Дошепталась, мразота. И сейчас, поди, думает, рыбки на херу сидя, покушать.

Бабка отошла, раздался хлёсткий звук пощёчины и Катькин взвизг.

- Брось, сказала, и кыш отседа!

Топот каблуков по деревянному полу и звук мягких шагов старушечьих ног. Ведьма нависла над Глебом и повертела в руках салфетку с запёкшейся кровью.

- Вот от этой заразы ритуал-то у меня и не заладился. – Она сожгла салфетку над одной из свечей и вздохнула.

У Глеба от услышанного перехватило дыхание и выступили слёзы. Он стиснул зубы, подавляя желание прямо сейчас броситься вдогонку. Потом.

- Выпало тебе, милок. Я молчать буду, сама тоже виновата, но и тебе теперь дорога только к пердунам старым в монастырь какой. Жить с этим дальше не посмеешь. Чёрта выведу, но память не сотру, звиняй.

Старушка потянулась к полке с берестой, как вдруг за головой Глеба раздался скрип половиц. Ведьма посмотрела в ту сторону и опустив руки, зло плюнула.

- От сука!

Глеб изловчился сесть и развернуться.

Катя стояла в дверях комнаты, держа в руке неосмотрительно оставленное без присмотра ружьё. Второй рукой она перевернула вверх дном бутылку со святой водой. Надо было выбирать кого-то, менее похожего на ведьму…

- Сейчас мы немного подождём, он снова перекинется, порвёт тебя, коза, а потом я его пристрелю. И буду героиней, избавившей город от страшного маньяка.

Глеб не отрываясь, смотрел ей прямо в глаза.

- Квартира, мотоцикл, гараж?

Она молча кивнула и улыбнулась.

- Милок, - подала голос старуха, - ружьё не заряжено.

Одной секунды хватило мозгу, что бы принять эту информацию, а в следующее мгновение под кулаком Глеба уже хрустела переносица бывшей. Приобретённые за последние несколько дней, рефлексы заставили слизнуть с костяшек кровь, а вторая рука скомкала брюшину девушки и с силой метнула о стену. Бессознательное тело упало на пол.

- Туда ей и дорога, - торопливо проговорила ведьма, - только меня в это не впутывай, забираешь её, отвозишь куда хочешь и творишь, что пожелаешь, да чего заслуживает. На стол давай-ка, а то взгляд у тебя нехороший. Как у утопленника…

***

Рука гладила голову маленькой девочки, заснувшей у отца на коленях. Периодически замирала на самой макушке и сжималась, как на том арбузе.

- Пожалуйста…

Рука снова прошлась по её золотым волосикам, забранным в хвостик, словно примеряясь.

- Прошу… не надо…

Солёные слёзы текли по щекам и попадали в рот. Парень глушил рыдания в горле, стараясь не разбудить дочку.

- Я… я буду послушным…

Рука оторвалась от ребёнка и похлопала парня по голове. Затем тело аккуратно переложило ребёнка в кроватку и совершило великодушный акт – согнулось, позволив отцу поцеловать спящую дочь.

Вышло из квартиры, закрыв дверь и спустилось во двор, погружённый в ночь. Под светом одинокого фонаря, стоял мотоцикл.

- Нам надо уезжать из города. Слишком нашумели. И наследили дома у ведьмы.

Странно это выглядело со стороны, как одетый в кожу, седой байкер разговаривает со своим мотоциклом, разводя руками.

- Я подскажу направление. Нам ведь нужен крупный город? И… если честно, тебе понравится гнать на байке. За это можно душу продать.

Мотоциклист похлопал сам себя по плечу и усевшись верхом, завёл мотор. Спустя полчаса он нёсся по оживлённой ночной трассе, обгоняя тяжёлые фуры и с трудом вписываясь в промежутки между машинами. Если бы кто-то мог залезть ему в голову, то очень удивился той мысли, что засела в ней.

"Сто восемьдесят – и можно закрывать глаза. Хорошо, что руки так не дошли перебрать тормоза…"

Автор: Собиратель Историй

https://vk.com/dalisyndrome