Гниль - 5⁠⁠

Я приподнялся на локтях, и край одеяла упал с меня, оголив живот. Сыпь исчезла. Совсем недавно я своим видом напоминал прокажённого, а теперь от болячек и язв не осталось даже шрамов. Я с удивлением посмотрел на Роксану.

– Да, – кивнула она, поняв мой взгляд. – Я видела, до какого ужаса ты себя довёл. То есть, не ты, конечно, но… в любом случае, всё прошло.

– Как? – я до сих пор не мог поверить в произошедшее чудо. Впрочем, это слово обычно употребляют, когда происходит нечто доброе, хорошее. В моей истории, если вы до сих пор не поняли, ничего доброго и хорошего не будет.

– Неужели ты даже не догадываешься? – спросила Роксана.

Я задумался было, но почти тут же сдался, вздохнул и улёгся на подушку, глядя в потолок.

– Ничего уже не понимаю, – произнёс я. – Ты, вроде, сама хотела что-то рассказать. Так, давай, вперёд. Я весь во внимании.

Роксана поднялась с места и наполнила стакан жидкостью из какой-то бутылки. Потом она вернулась на место, отпила немного и наконец заговорила.

– Я не помню всего. Некоторые моменты будто вчера случились, а некоторые затерялись в памяти, скрылись, окутанные дымом. Помню мать и отца, но не их лица, а лишь голоса, какие-то слова, обрывки фраз. Помню, что у меня был младший братик. У меня было много братьев и сестёр, но я даже не знаю, сколько. А его помню, – широкая улыбка на миг озарила смуглое лицо Роксаны, обнажив белоснежные ровные зубы. – Он был самый младший. Обычно он спал у меня на коленях, а люди бросали нам деньги. Потом он вырос, и мне дали другого мальчика. Кожа у него была белая-белая, а глаза голубые. Я хорошо это запомнила, хотя всего пару раз видела его глаза открытыми. Я ходила с ним по улицам, а он сопел у меня на плече, тихо-тихо, даже не шевелясь. Приходилось самой закидывать его ручки себе на плечи и держать так, чтобы они не спадали. Мать объяснила мне, как это делать. Она же рассказала, что надо говорить людям. Отец со мной почти не разговаривал. Он всё время был дома, то и дело перебирал какие-то мешки и пакетики, а к нему приходили какие-то люди забирали их и давали деньги. Иногда приезжала полиция. Помню мужчину в маске, который схватил мен за волосы и прижал к полу.

– В маске? – спросил я.

– В форме и маске, в такой вязанной…

– В балаклаве, – догадался я.

– Может быть. Их было много. Помню, с каким звуком бились стёкла в наших окнах. Кажется, я сильно испугалась. Они задавали какие-то вопросы. Потом отца, маму и кого-то из братьев увезли. Остальные мне ничего не сказали, но я больше не хотела жить с ними. Не хотела продолжать заниматься всем этим, – Роксана усмехнулась. – Позже я встречала многих людей. Мужчины разрешали у них ночевать, некоторые давали деньги, угощали едой. Бутылки. Помню много бутылок. Толстая женщина с жёсткими как мочалка волосами. Она смеялась, раскрыв рот. В руке у неё был пластиковый стаканчик. Было много пластиковых стаканчиков. Ещё один держала в руке другая женщина. Она сидела в стороне ото всех и тихонько раскачивалась вперёд-назад, вперёд-назад. Лужи. Какие-то комнаты. Мужчины. Очень много. Потом был Хозяин.

На этом месте рассказа Роксаны я снова приподнялся на кровати.

– Ты помнишь, как встретил его впервые? – спросила она.

Я машинально кивнул, но после задумался и уже не был так в этом уверен.

– А я не помню, – продолжала Роксана. – Было холодно, дул ветер и валил снег. Дом стоял в полной темноте. Хозяин держал меня за руку. Он привёл меня в комнату. Тогда она выглядела в точности как эта. Хозяин уложил меня на кровать, и кажется, я проспала целую вечность. Очнулась уже на улице. Помнила только слова Хозяина: «Не вздумай возвращаться, пока не стемнеет».

– Пока стемнеет? – удивился я. – Тогда был другой комендантский час.

– Это не комендантский час, дурачок. Хозяин просто говорит, когда ты должен быть дома, а когда должен выходить на охоту.

– На охоту?

– Я называю это так. Хозяин говорит по-разному: прогулка, работа, игра. Но в сущности это именно охота. Раньше я этого не признавала. В первый раз даже не знала, что мне делать, всё – по наитию. Когда я увидела того мужчину, сразу почувствовала, что он мне как раз и нужен. И он, кажется, тоже что-то чувствовал. Во всяком случае, поддался очень легко. Мы пришли ко мне в комнату и занялись любовью. Утром я снова ушла, а, когда вернулась уже с другим мужчиной, его уже не было.

– Второй мужчина тоже пропал?

– Да. Они все пропадали.

– Куда?

– Спроси у Хозяина. Думаю, он переносил их в другие комнаты. Навреное, он специально прятал их в самом начале, чтобы я не видела, как… – Роксана замолчала на секунду. – Однажды я увидела на улице девочку. Был какой-то праздник. Вокруг ходили люди, смеялись, целовались, кричали, прыгали. А эта девочка стояла совсем одна и озиралась по сторонам. Она улыбалась, немного нервно, но всё же испуганной не казалась. Она ещё не поняла, что потерялась. А я поняла. Подошла к ней и пощекотала за шею. Она сначала ойкнула, а потом увидела меня и рассмеялась, – Роксана и сама улыбнулась вдруг, а затем снова продолжила говорить холодным тоном. – Пока она была здесь, я могла не выходить из дома целый месяц. Хозяин сказал, что ей придётся жить у меня в комнате. Наверное, решил, что я уже готова. Ещё бы – я ведь сама привела ребёнка и даже не спорила с ним. Лежала на кровати и иногда поглядывала в угол, где спала девочка. Я постелила ей одеяло у батареи. Не хотела, чтобы она мёрзла. Не хотела, чтобы ей было больно.

Роксана опять замолчала, и теперь уже на целую минуту. Мне пришлось просить её о продолжении рассказа.

– Что было дальше?

– Дальше, – она вздрогнула. – Дальше… я очнулась и поняла, что всё кончено. Только глаза открыла, а уже знала – скоро придётся идти на охоту. Потом поднялась, увидело одеяло в углу… оно всё было в какой-то слизи… хотя почему в какой-то? – Роксана злобно усмехнулась. – Эта слизь всё, что осталось от… С тех пор я привожу только детей.

Роксана снова замолчала. На этот раз меня уже не волновало, была ли её история окончена или нет. Я услышал достаточно.

– Ты убила её, – произнёс я.

Роксана по-прежнему хранила молчание. Она смотрела в окно, но прятала взгля, не плакала – будто просто любовалась пейзажем. Толя был прав – эта тварь заслуживала смерти. В этом доме многие заслуживали смерти.

– Ты убивала детей! А того, что я видел… он тоже мёртв?

Роксана не ответила. Впрочем, необходимости в этом не было. Я резко подянлся с кровати стал собирать свои вещи. Теперь моя соседка наконец подала голос, но всё так же, не глядя в мою сторону.

– Куда ты собрался?

– Подальше отсюда.

Она улыбнулась.

– И, наверное, сообщишь обо всём в полицию или что-нибудь в этом духе?

Я на секунду остановился, а потом сказал:

– Может быть. А может быть, нет.

– Надо же, – удивилась Роксана. – И что, даже друзей своих найти не попытаешься?

Я снова замер. Вспомнил Толю. Вспомнил, как кричал тот парень в лифте.

– Они мне не друзья, – наконец ответил я и продолжил одеваться.

Роксана помолчала секунду-другую, а потом произнесла:

– Даже если тебе от этого легче, выбраться ты отсюда всё равно не сможешь.

– Это ещё почему? Хозяин меня не остановит. Он же не может охранять каждое окно в шестнадцатиэтажном здании.

– Ему и не придётся.

– Ай, – отмахнулся я. – Не понимаю, что ты несёшь.

– Это потому что ты не слушаешь. Хотя бы взгляни ещё раз на себя. Думаешь, силы вернулись к тебе просто так, сами по себе, – Роксана поднялась и, подойдя ко мне, пристально взглянула в глаза. – Это твоя плата за удачную охоту.

Я уже накидывал на себя куртку.

– Бред. Я никого сюда не приводил. Они сами пришли.

Я повернулся к выходу и пошёл, но на пороге услышал, как Роксана прыснула со смеху.

– Чего радуешься?

– Вспомнила, как сама пыталась уйти, – ответила она и посерьёзнела. – Каждый раз думала, что уж теперь-то точно получится.

В ответ я хлопнул дверью и зашагал по коридору. Хозяин мог караулить меня где угодно, поэтому приходилось идти осторожно, не спеша. На лестнице я, прежде чем спуститься, на очередной пролёт, хорошенько оглядывал его и прислушивался. Однако на там, ни уже в холле мне так никто и не встретился.

Дверь всё так же была открыта на распашку. С улицу в помещение било ярким светом. Я чуть было не побежал к выходу, но вспомнил слова Роксаны, всё, что она рассказала, и резко остановился. Огляделся, посмотрел наружу, посмотрел в коридор, где была комната Хозяина. Если Роксана сказала правду, то мне отсюда никак не выбраться. И в то же время, если она, опять же, сказала правду, выбраться отсюда просто необходимо. Я ещё раз оглянулся и пошёл к выходу.

denisslavin