Глава 23 "АДН " из книги "Однажды в Тоцком. Записки контрактника."⁠⁠

Глава 23 АДН

Вещи наши собраны в вещмешки. Сегодня будет новая страница в книге нашей службы – сегодня нас всех распределят по разным подразделениям. Кого-то вообще переведут в другой полк.

На завтрак мы ходили в составе нашей учебной второй роты. После завтрака нас построили и повели на плац полка. Две учебные роты – наша вторая и первая. Всего двести человек. Перед нами стояли офицеры с разных подразделений. Рядом с офицерами были их сержанты. Офицер штаба полка зачитывал по списку название подразделения и фамилии ребят, кто переводился.

- Хохлов! – услышал я свою фамилию, когда зачитывался набор в артиллерийский дивизион (коротко АДН).

Я вышел из строя и встал рядом с сержантом с артдивизиона. Со второй учебной роты со мной вышли еще два дагестанца, среди которых был Зарубек. С первой роты в дивизион попало гораздо больше парней и, так же, еще четыре дагестанца.

Я посмотрел на дагестанца с первой учебной роты – один из задир по имени Расул, который всегда вел себя вызывающе, любил поиздеваться над русскими парнями. Уловив на себе мой взгляд, Расул моментально отреагировал:

- Чо вылупился, душара?! Я тебе твой глаз в жопу затолкаю, будешь так на меня смотреть!

Услышав, как Расул наехал на меня, Зарубек решил заступиться:

- Э, Расул, оставь, да, пацана. Он нормальный парень, не трогай его.

Расул только презрительно плюнул в мою сторону и переключил свое внимание на одного из русских ребят со своей учебной роты.

Да, неприятный инцидент. Я уже представлял, как буду служить с этим Расулом в одном подразделении… И то что Зарубек заступился за меня, было полной неожиданностью. Скорее всего, если бы Зарубек не вмешался, я бы проглотил все издевки Расула с его стороны. Надо ли вам объяснять, что дважды связываться с дагестанцами я не имел никакого желания. Конечно, если бы Расул перешел бы на личности (любят ребята с Кавказа матерей чужих затрагивать), я бы не смолчал, так как всякому терпению есть предел. Мой предел позволял мне мириться с оскорблениями, которые слал в мой адрес Расул. Если хотите, то назовите это страхом – не буду отрицать, что я боялся связываться с этим парнем. Я бы мог написать, что порвал бы его на куски, если б не Зарубек, но тогда бы я вам соврал.

И так, в АДН попали шестеро дагестанцев и дюжина русских парней.

Когда офицер штаба полка перешел к списку другого подразделения, нас построил сержант и повел в казарму второго батальона.

На первом этаже располагался артдивизион вместе с ПТБ (противотанковая батарея). На втором жили танкисты, а на третьем находился второй батальон и минометная батарея.

Мы зашли в казарму, поднялись по лестнице и перед нами открылись двери нового дома. Четко помню, как на входе нас встречал дневальный.

- Welcome! – весело улыбаясь, задравши руку вверх, прокричал дневальный на весь дивизион.

На КМБ все дневальные были как по шаблону – неопрятные, рассеянные, вечно озадаченные какими-то проблемами. Здесь же, перед нами, стоял высокий, красивый парень. Аккуратная, отглаженная форма, блестящие черные сапоги с заостренными на носке сапогами, яркая золотая пряжка на ремне, да и сам ремень был необычно светло-коричнево цвета. Голливудская улыбка этого парня просто сияла белизной как у Тома Круза. В общем, на типичного дневального этот парень не походил. Как оказалось, дневальным был Женька Ларин, сержант со взвода управления, куда меня и распределили. Женьку и еще двоих парней, чей срок службы был уже полтора года, назначил дневальными майор Кузнецов – начальник штаба дивизиона. А назначил майор парней дневальными за какую-то провинность.

Справа от дневального стояла наряженная сосенка. На стенах в расположении висели яркие дождики (новогодние украшения). Само расположение отличалось от того, как было в нашей учебной роте. Если на КМБ было одно огромное помещение, где в ряды стояли двухъярусные кровати с тумбочками, то в дивизионе была кубриковая система. То есть, вдоль длинного коридора, который все называли «взлеткой», по обеим сторонам были кубрики (комнаты, если хотите), помещения, разделенные стеной. В каждом кубрике было около десяти двухъярусных кроватей. Вход в каждый кубрик был через огромную арку. Сам дивизион делился на взвода и батареи. Сначала шел взвод управления дивизионом (коротко ВУД), наш кубрик был по правую сторону, первый после входа в казарму. Напротив нас два кубрика первой батареи, затем второй, за ними был кубрик взвода обеспечения (ОБОЗ). Напротив обоза жили ребята из взвода управления начальника штаба артиллерии (ВУНА), затем ПТБ. Перед противотанковой батареей были два кубрика третьей батареи. Всего на этаже жили около ста пятидесяти солдат. Также на этаже было две бытовки, три каптерки. Каптерка ПТБ совмещала в себе и бытовку одновременно, в то время, как у батарей бытовки были отдельны. Сразу на входе в дивизион, по левую сторону, была оружейная комната. Рядом с оружейной бытовка первой батареи и туалет.

- Хохлов!? Хохлов из Тюмени?!

На встречу нам шел сержант среднего роста, крепкого телосложения. Не надо быть гением, чтобы догадаться, что сержант меня искал, вопрос был в другом – откуда он меня знает?

- Я Хохлов. – представился я сержанту.

- Здорово! Я Колян!

Колян протянул мне руку, и я ее неуверенно пожал.

- Будешь в нашем взводе служить! – обрадовал меня сержант Колян. – Сейчас я покажу наш кубрик, выберем тебе койку, потом уже можно будет и побазарить.

Я прошел вслед за приветливым сержантом в кубрик взвода управления. Небольшая комната – слева и справа по шесть двухъярусных кроватей, между которыми стоят тумбочки для личных вещей. У подножья кроватей стоят табуретки – этот маленький закуток будет моим домом ближайший год.

Новые знакомства – это всегда небольшое волнение. В душе ты надеешься, что тебе встретятся на пути нормальные, порядочные парни, с которыми можно спокойно служить. Если коллектив подбирается нормальный – нет гнилых, крыс, падлецов и прочей нечисти, то и служба ваша будет протекать как одно мгновение. А вот если будут в вашем коллективе нелюди, которые нервы трепят, ноют постоянно, выслуживаются перед начальством, придираются ко всякой мелочи – то здесь вам немного не повезло. Так что, первое, на что я надеялся, попав во взвод управления, так это то, что коллектив будет нормальный и, в этом плане, мне, по большей части, повезло.

Всего во взвод управления прибыло два человека – это я и Дима Гурбанов с первой учебной роты. Мы с Гурбановым были единственными духами во взводе по сроку службы, другими словами – мы были самыми молодыми. Всего двадцать человек во взводе, из которых десять – это «деды», девять – «черпаки», один полугодишник – «слон» по сроку службы, ну и мы два «духа». Естественно, когда мы появились в кубрике взвода управления, местные обитатели отложили все свои дела и обратили свой взор на нас с Гурбановым.

Для тех, кто не служил в армии и не знаком с армейскими понятиями, то проясню некоторые моменты, а именно значения срока службы. Если брать общепринятые понятия, то два года службы делили по полугоду. Первую полугодку своей службы вы «дух». Само понятие слова «дух» уже немного говорит о себе – вас, словно дух, никто не замечает. Вас не напрягают какими-то сверх невыполнимыми задачами, не лупят по голове за каждую провинность – к вам просто присматриваются – что вы и кто вы. По сути, вам дают время освоиться и показать, что вы из себя представляете. Так что, те первые полгода, что вы проведете в вашем подразделении, создадут вам некую почву для дальнейшей службы. Когда ваши полгода минут, вы переходите в разряд «слонов». Вообще, «слон» - это самое обидное слово в армии. Есть такие понятия как «слон» по сроку службы, и «слон» по жизни. «Слон» по сроку службы – тут все понятно, вы перешагнули первую полугодку. Если вы за время своей «духанки» смогли себя, хоть как-то, проявить с лучшей стороны, то, возможно, к вам не будут относиться с презрением старший призыв – вас просто не будут особо напрягать, но и расслабиться не дадут. Но, если же вы проявили себя с худшей стороны – были замечены в лицемерии, лизоблюдстве, балабольстве и прочее, то, скорее всего, вы попадете в разряд «слон по жизни» – это будет означать, что вы неисправимы и являетесь человеком ненадежным, за что и будете страдать всю оставшуюся полугодку, пока не отслужите год. Если же вы совсем безнадежны, то номинация «слон года» вам обеспечена, и вы будете таковым до конца службы. В чем проявляются страдания «слона» - он делает всю грязную работу, какую только можно найти в армии. «Слон» убирается в туалете, где чистит унитазы, что считается «западлом» в армии. «Слона» постоянно бьют за любую провинность – раз вы ничему не научились, пока были «духом», то теперь приходится воспитывать по ускоренной программе, а именно через кулаки. Вообще понятие «тянуть слонячку» означает служить вторую полугодку, либо прислуживать кому-либо. Например, любой из «дедушек» может назначить себе личного «слона» - раба, если хотите. Если вы стали чьим то личным «слоном», то это означает, что никто другой, кроме вашего «дедушки», вас не должен трогать – вы тянете своему «деду» «слонячку». Личный «слон» стирает для своего «дедушки» форму, носки, подшивает китель, заправляет его кровать и бегает по его личным поручениям. Именно поэтому «слон» считается самой низшей кастой в армии, а потому и самым обидным словом. Если вас обозвали «конченым слоном», то это самое обидное, что можно услышать в свой адрес. Думаю, что я смог прояснить, чем отличаются «слон» по сроку службы и «слон» по жизни – срок службы у них одинаков, но образ жизни абсолютно разный. В нашем взводе, когда мы только пришли, был всего один «слон» Саша Шейко – он, как раз таки, был «слоном» по сроку службы, но не по жизни. Когда вы оставляете год службы за плечами, вы становитесь «Черпаком». «Черпак», если кратко описать эту касту, это солдат, который отдыхает от «слонячки» и репетирует стать «дедушкой». «Черпак» не делает никакой грязной работы, не моет полы, в наряды дневальным не ходит и т.д. Вот когда вы уже прослужили полтора года, вы становитесь «дедушкой». «Дед» - это слово знают все, даже кто никогда не служил. В фильмах, в книгах, в устных рассказах – все слышали истории про «дедов». Ну, так кто же они такие, эти «деды»? «Деды» - это ребята, которые, практически, «забили болт» на службу. «Деды» могут позволить себе не выходить на построения, тогда как другие это делать обязаны. Можно позволить себе личного «слона», о чем я уже писал выше. Все спорные ситуации и возникшие проблемы разруливают «деды». Даже офицеры не так придирчивы к «дедам», как к остальным солдатам, что прослужили менее полутора лет. «Дед» уже одной ногой на плацу, а другой на гражданке – мысли о доме становятся все чаще, ребята шьют себе «дембельки». Как только до приказа об увольнении из армии остается сто дней – вас уже можно назвать, заочно, дембелем. Ну, дембель – это лучший праздник солдата срочника, так как вы уже отбыли свои два года службы и возвращаетесь домой.

Теперь, когда я вкратце пояснил армейские понятия о сроках службы, я хочу прояснить еще одну деталь – все, что я написал выше, является условностью. То есть, вы можете попасть в такую часть, где солдаты живут по армейским понятиям, где срок службы их авторитет. Но можете нарваться и на такое подразделение, где к вам будут относиться не с высоты срока службы, а исходя из того, что вы из себя представляете – это намного лучше. Если вы прослужили всего да ничего, но вы проявили себя с достойной стороны, то и относиться к вам будут соответственно. Сейчас с этим гораздо проще, так как срок службы определили всего один год – тут вся армейская иерархия рушится на корню, что позволило избавиться от дедовщины, по крайней мере, от той, какая была в наше время, когда срок службы составлял два года.

Вернемся к взводу управления.

- Привет! – поздоровался я со всеми, кто был в кубрике.

Со мной никто в ответ не поздоровался – просто продолжали, молча, за нами наблюдать.

- Короче, парни, - нарушил недолгую паузу Колян, - вот эти койки свободны, так что, можете выбирать любую.

- Я возьму верхнюю слева. – выбрал я кровать в середине кубрика.

- Ну, а я с другой стороны. – Тоже сделал свой выбор Гурбанов.

- Ну, смотри Хохлов, не скажу, что койку ты удачную выбрал! – улыбнулся Колян.

- Почему?

- Сосед твой по койке – Маня. Уж больно сильно храпит по ночам!

- Ну, не так уж и сильно! – в кубрик со спины зашел невысокий, щупленький парень. Нос слегка горбинкой, над губой болячка – типа простуды, голова выбрита налысо, и уши как у Чебурашки – это и был мой сосед по койке Маня.

Маня подошел ко мне и представился:

- Серега Манин. Можно просто Маня.

- Миша Хохлов. Можно просто Хохол.

- Маня, покажи тут парням что да как, а мне идти нужно. – Отдал распоряжения Колян и вышел из кубрика.

- А чо тут показывать – койки свои вы уже знаете. Одна тумбочка на двоих – так что сильно шмотки свои не разбрасывайте.

Я поставил свой вещмешок на табуретку, снял бушлат и повесил его на душку кровати.

- Слышь, ты откуда будешь?! – услышал я за спиной.

Я повернулся. Передо мной стоял крепкий парень – шапка на затылке, руки в карманах, все перебирал спичку из одного уголка рта в другой. Явно «дед» по сроку службы.

- В каком смысле? – не понял я вопроса.

- Из какого города, епта!? – явно недружелюбно уточнил незнакомец.

- Из Тюмени.

- А, так это ты земляк Кольки Бевзы?

Оказывается, о моем прибытии знали заранее, непонятно только откуда.

- Наверное я - с Тюмени больше никого в дивизион не попало.

- Чо, обезьян много на КМБ было? – не унимался с расспросами незнакомец.

Не успел я ответить, как в кубрик нашего взвода зашел Зарубек. Медленно, вальяжной походкой, оглядывая всех обитателей взвода, Зарубек подошел ко мне.

- Как дела, Хохол? – протянув мне руку для пожатия, спросил Зарубек.

- Нормально. – растерянно ответил я.

- Если будут проблемы, обращайся ко мне.

- Хорошо.

Одарив всех присутствующих, кроме меня, недружелюбным взглядом, Зарубек так же вышел не спеша, как и зашел.

В кубрике нависла тишина. Что это было вообще? Уж чего-чего, а такого я точно не ожидал – Зарубек оказывает мне поддержку, понимая, что я в новом коллективе, и ко мне могут отнестись неподобающе, так как я молодого призыва. Зачем он это делает? Нет, конечно впечатление он произвел огромное на моих новых сослуживцев, но зачем? Тогда я этого не понимал, но был приятно удивлен такой поддержке.

- Это кто? – нарушил тишину незнакомец со спичкой во рту.

- Вместе на КМБ служили. Одна из «обезьян», про которых ты интересовался.

- Здоровый, сука… - проводил его взглядом незнакомец, после чего прошел в конец кубрика и прилег на кровать.

Незнакомца звали Андрей Тестов по прозвищу Тесто. Неприятная личность, скажу я вам. С первого же дня знакомства с этим Тесто, я невзлюбил этого парня. Мутный он какой-то. Сам себе на уме. С остальными ребятами со взвода общался сдержанно, не сближался. Единственный кто с ним плотно общался, был такой же «дед» по сроку службы Федор Титиевский. Юмор у этого Андрея Тестова был какой-то своеобразный – над своими шутками смеялся только он. Не знаю, что конкретно мне не нравилось в этом парне – да походу все! Пошлая улыбка, взгляд какой-то змеиный, в общем, скользкий тип.

Ну, а я осваивался на новом месте. За тот месяц, что мне довелось провести на КМБ, я познакомился с большей половиной ребят, и знал всех сержантов. Теперь мне предстояло все начать сначала – нужно было внимательно присмотреться к каждому с моего взвода, чтобы понять, как и с кем мне можно разговаривать. Андрея Тестова я выделил сразу – к этому скользкому типу я ни за что сам не подойду. А вот мой сосед по койке Манин по прозвищу Маня, кстати, тоже «дед», вполне неплохой, дружелюбный парень. В общем, впереди меня ждало просто уйма новых знакомств. И, пока я буду обживаться на новом месте, я буду вести себя тихо и скромно, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Для вас главное понять, чем «дышат» ваши новые знакомые, какие тараканы у них в голове, какие порядки и понятия царят на новом месте! И пока вы всего этого не узнали, лучше не болтайте лишнего – возможно, что рядом с вами интриганы, и стукачи, которые ловко обернут ваши слова против вас, о чем вы потом будете горько сожалеть. Ведите себя нейтрально. На вопросы отвечайте коротко и нехотя. Вас могут спровоцировать даже таким простым вопросом – делала ли ваша подруга вам минет? Если скажите «Да», то последует второй вопрос – целовал ли ты ее? «Ну, конечно! Она же моя подруга!» - вот тут-то вы и подпишите себе приговор. Вас окрестят «вафлей», и будут относиться с презрением. После вас не будут докуривать, с вами не будут пить из одной кружки и есть с одной миски. Скажите маразам?! Согласен. Все это больше напоминает тюремные понятия, нежели армейский быт. Однако, не надо забывать, что все солдаты – это пацаны пришедшие с гражданки. А с кем эти пацаны общались, в какой компании крутились – придя в армию, каждый вносит свои коррективы, которые, иногда, приживаются. Провокаций может быть много со стороны старослужащих – вас проверяют. Так что не введитесь на глупые вопросы и будьте сдержаны в своих ответах. Прежде чем что-то сказать, сто раз подумайте – может лучше будет просто промолчать. Вам еще служить не один месяц и жить с этими людьми бок о бок, так что, все будет зависеть от вас. У того же Тестова, к примеру, на коленях были татуировки в виде розы ветров, что означает «никогда не опущусь на колени перед властью!». Что примечательно, такие татуировки делают преимущественно в местах лишения свободы. Конечно, это не означает, что Тестов сидел, но что грезил воровской романтикой, так это точно. Сама по себе эта татуировка уже противоречит, когда человек в армии – то есть служит власти, тогда как наколка говорит об обратном. Так что, подумайте, прежде чем счесть все выше написанное маразмом, сделайте выводы и приступайте к следующему абзацу.

- Ну, что Хохол, расположился? – вернулся сержант Бевза.

- Да. – коротко ответил я.

- Пойдем в каптерку, чайку попьем.

Я пошел за Коляном в каптерку взвода управления.

Вообще, каптерка, либо бытовка, в армии считается одним из наиважнейших мест среди солдат. Все самое ценное хранится в каптерке – это и личные вещи, рабочий инвентарь, одежда, противогазы, и многое другое, что можно спрятать от офицерских глаз. По вечерам в каптерках никогда не бывает пусто – там «зависают» «дедушки». Большинство пьяных посиделок происходят именно там. Если вам нужно набить татуировку – вы закрываетесь с кольщиком в каптерке, чтобы вас не увидели офицеры. Хотите поговорить по телефону с близкими без посторонних ушей – каптерка ( в наше время сотовые телефоны были под запретом). Надо избить кого-то, не привлекая лишнего внимания – пригласите его в каптерку. В общем, официально, каптерка – это мини - складское помещение для хранения вещей. Неофициально – это штаб «дедушек».

Я зашел в каптерку вслед за Коляном. От той каптерки, что была в учебной роте, отличий не было никаких, за исключением огромного сейфа стоящего в углу. На тот момент, когда мы зашли, в каптерке уже находились два человека – замкомвзвода взвода управления сержант Сметанин Валерка и сержант с первой батареи Дима Шаймарданов. Оба по сроку службы «деды».

- Знакомься – это наш «замок» Валерка Сметана, а это Дима Шайба с первой батареи. – представил мне парней Колян.

- Миша Хохол. – представился я в ответ и пожал парням руки.

- Зема твой? – уточнил Дима Шайба.

- Да. – коротко ответил Колян и предложил мне присесть на стул рядом со столом.

- Хохол, а с Челябы есть пацаны? – спросил Шайба у меня, имея ввиду мой призыв.

- В моей роте не было.

- А с Кургана? – подключился к расспросу Сметанин.

- И с Кургана тоже. В основном всех Уральцев в артполк перекинули.

«Деды» заварили в алюминиевом солдатском котелке рассыпной чай и разлили по железным кружкам. Коля достал из сейфа пакет с леденцами и положил на стол.

- Пей чаек, Хохол. Сахару нет, так что конфетами балуйся. – улыбался мне Колян.

Пока мы пили в каптерке чай, парни спрашивали меня, в основном, про гражданку. Также я узнал от Коли, откуда он узнал, что я из Тюмени – ему рассказал тот самый Малой из танкового батальона, с которым Николай учился когда-то в школе – мир тесен, что тут скажешь. Никаких провокационных вопросов мне не задавали – сразу было видно, что это простые ребята. Меня спрашивали в чем ходят сейчас девчонки на гражданке, я же спрашивал о том, какие порядки царят в дивизионе.

- Да нормальные порядки! – пояснял мне Димка Шаймарданов. – У нас коллектив дружный. Мы как с учебки приехали всей толпой в дивизион, так и держимся друг друга! Освоишься, не переживай. Пока познаешь армию – это интересно, и время летит быстро. Я даже тебе, слегка, завидую. – Димка улыбнулся. – Лучше ты нам расскажи про тех «обезьян», что с тобой в дивизион пришли.

- А что вы хотите узнать?

- Как вели себя на КМБ? Борзели?

- Поначалу нет, но пообщавшись со своими старослужащими дагестанцами, их словно подменили.

- А тот здоровый дагестанец – о нем что скажешь?

- Он у них за старшего был. – понял я, что речь идет о Зарубеке. – Зовут Зарубек. Был у меня с ним как-то разговор – вроде с понятиями парень.

- Нихуя себе парень! – присвистнул Сметанин. – Здоровый как мамонт!

В каптерке мы просидели около часа. Потом было построение, и мы пошли на обед. Все было как на КМБ, за исключением того, что строевую песню наш взвод пел другую – не ту, что поют в пехоте.

«Артиллерия! Боевая наша жизнь!

Артиллерия – веселей в строю держись…»

К тексту песни я не сразу привыкну, но, со временем, все учится.

В столовой я ожидал команды сержанта «раздатчик пищи встать!» и прочее, чему нас учили на КМБ. Однако все было намного проще – ребята просто расселись за столом и принялись накладывать еду в тарелку, безо всяких команд. «Деды» сидели за отдельным столом. Все кушали не торопясь, я же по привычке, в ожидании того, что сержант сейчас прервет мою трапезу, сметал с тарелки еду со скоростью света.

- Куда так торопишься? – с удивлением посмотрел на меня один из «черпаков».

- Хочу успеть покушать, пока сержант не прервал.

- Забудь ты эту хрень! – ухмыльнулся «черпак». – ешь спокойно и не торопись. Один уже поторопился – подавился куском мяса и помер!

Тогда я воспринял это как шутку – про солдата, который мясом подавился. Но потом эту историю я услышу от других ребят. Действительно, был в полку такой случай, когда боец, средь бела дня, подавился мясом и его не смогли откачать. Даже не представляю, какого было родителям, когда им сообщили, что их сын умер в армии из-за куска мяса… В такую версию трудно поверить, но в армии, в мирное время, очень много таких нелепых смертей – мясом подавился, пьяный поскользнулся и упал головой под колеса проезжающего УРАЛа, разбирал гранату, которую в лесу нашел и многое другое, о чем еще непременно напишу.

После обеда я отпросился у Сметанина покурить.

- Я тебя умоляю, Хохол! – удивился моему вопросу Сметанин. – Ну, хочешь курить – иди и кури! Кто тебе запрещает?

- Просто на КМБ…

- Да забудь ты про все, чему тебя там учили! Здесь все намного проще.

И действительно – жизнь в дивизионе оказалась намного проще, чем в учебной роте. Не надо было спрашивать разрешения пойти в туалет или покурить. Свободное передвижение по казарме. Не сидишь целыми днями на табуретках и не топчешь плац в изнурительных строевых подготовках. Были, конечно, строевые, но очень редко и не долго. И на стульях мы сидели только когда нам доводили политинформацию, либо когда смотрели видеомагнитофон по выходным.

Ну, а я знакомился, потихоньку, со всеми обитателями своего взвода управления. С Гурбановым Димкой я быстро нашел общий язык – мы же одного призыва, а значить должны держаться вместе. Саша Шейко «слон» по сроку службы, общался с нами с неохотой, в принципе, как и «черпаки» нашего взвода – давали нам понять, что мы еще слишком «зеленые», чтобы с ними водиться. А вот «деды», по отношению к нам, себя так не вели, что было, довольно странно. «Деды» были просты в общении – спросишь у них чего-нибудь, тебе ответят и пояснят, что да как. «Черпаки» же отвечали с легкой брезгливостью, что ли – в общем, расположение «черпаков» добиться было не так-то просто.

Отбой также отличался от того, что был на КМБ. После того, как дневальный прокричал «Дивизион, отбой!», никто не суетился – все продолжали заниматься своими личными делами.

Я залез на свою кровать, укрылся одеялом и готов было уже заснуть, как на соседнюю кровать забрался Маня и тихо меня предупредил:

- Ты это, если я храпеть сильно буду, разбуди меня.

- Хорошо. – ответил я, а сам начал прикидывать как «дух» будет ночью «дедушку» и говорит ему, мол, слышь, «дед», ну-ка не храпи! От этой мысли мне стало и смешно и страшно одновременно.

Среди ночи меня разбудил сильный храп. Вот же блин! Я помню, что Маня сам просил его разбудить, если он будет храпеть, но будить «дедушку» я как-то побаивался. Однако, после пятнадцати минут Маниного храпа, я уже ничего не боялся – чем такое слушать всю ночь, лучше раз по «репе» получить и спать спокойно!

- Маня! Маня, ты храпишь! – толкал я Маню за плечо, пытаясь разбудить.

- Ага. – сквозь сон пробубнил Маня и перевернулся на другой бок.

Храпеть Маня перестал. Я снова погрузился в сон. Через десять минут храп опять повторился. В общем, за одну только ночь, я пять раз будил Манина. Маня лишь менял позу, в которой он спал, затихал ненадолго и снова начинал храпеть. Я вспомнил слова Кольки Бевзы про то, что я неудачно выбрал кровать. Что ж – действительно неудачно.

Утром, после подъема, мы с Димкой взяли ведро с тряпкой и принялись мыть наш небольшой кубрик. Порядок в кубрике лег на наши с Димкой плечи, как на самых молодых. Свою очередь по наведению порядка, мы делили с Сашкой Шейко – так и менялись через день.

Служба закипела как-то по новому – все было знакомо, но так непривычно! Раньше меня окружал, практически, один мой призыв, теперь же все наоборот – меня окружали в основном старослужащие. Не скажу, что это как-то напрягало – на меня никто не обращал особого внимания. Я просто делал свои обязанности – с утра наведение порядка. Потом завтрак. После завтрака утренний развод на плацу, где офицерам ставят задачу на сегодняшний день, а они уже распределяют обязанности между нами.

Так чем же солдат занимается в армии? До того, как меня призвали, я думал, что солдат все два года бегает, стреляет, в общем, занимается боевой подготовкой. И вот тут-то вас ждет большой облом – девяносто процентов отведенного времени в армии вы будете заниматься наведением порядка! Вы будете убирать закрепленную за вашим подразделением территорию. Будете ездить на различные «рабочки». Кстати, «рабочкой» называют трудовое мероприятие, на которое вас привлекли. К примеру, нужно разгрузить вагон с мясом – отбирают несколько человек, назначают старшего и вперед, на «рабочку» - разгружать вагон. Не беспокойтесь – работу вам всегда найдут! Вплоть до того, что могут и лес отправить валить на дрова! Еще возможен такой вариант, когда кто-нибудь из офицеров, возьмет вас к себе на дачу, либо домой, где вы будете в роли разнорабочих, но только работать будете за еду. В общем, большую часть вашей службы из вас будут готовить не элитного бойца, а, скорее всего, профессионального дворника, грузчика и разнорабочего. И только остальные десять процентов позволят вам ощутить знаменитую фразу «Теперь ты вы армии!». Да, да, не удивляйтесь! Раз в месяц, а может и в два, вы будете ездить на стрельбы. Иногда будут проходить учения с привлечением боевой техники. Нам, как артиллеристам, в этом плане повезло – два раза в год мы выезжаем в поле, ставим палатки и живем там целый месяц! Это называется полевой выход. Но и в полях, большую часть времени, вы занимаетесь заготовкой дров, чтобы не замерзнуть ночью. Ах, да, чуть не забыл – наряды! Вы будете ходить в наряды! Есть возможность ходить в караул – стоять на посту с автоматом и охранять территорию части (если коротко). Есть наряд по столовой, где вы будете в роли овощерезки, посудомойки и официанта. Наряд по дивизиону (либо по роте), где вы, угадайте что? – правильно! Будете заниматься уборкой закрепленного за вами участка. Более интересен патруль – здесь уборкой заниматься не надо. Есть два вида патруля – патруль по части, и патруль по городку. Патруль по части – здесь вы ходите с сержантом, либо офицером, по территории и ловите нарушителей (особенно ночью). Не так интересно, но зато, не надо, в кое-то веке, заниматься уборкой. А вот патруль по части – это мечта каждого солдата срочника. Поверьте, когда вы, хотя бы, месяц проведете за одним забором, вы многое отдадите, чтобы выйти в городок. А тут вы целые сутки во главе с офицером шаритесь по городку! Ваша задача ловить тех, кто вышел в самоволку (самовольно оставил часть). Любой из нарядов предусматривает суточное дежурство, после которого, полагается отдых в виде сна до обеда. И бесконечные смотры! Как же эти смотры надоедали! Вы просто стоите весь день на плацу, словно манекен, и ждете, пока назначенные офицеры проверят вашу форму одежды, инвентарь, обмундирование и прочее (смотря по какому поводу смотр).

Я вкратце описал одним абзацем, чем занят солдат в армии. По мере того, как вы будете продвигаться по страницам моей службы, я подробно вам буду рассказывать обо всем, что написал выше, чтобы вы имели полное представление обо всех этих вещах. Да, и для тех, кто прошел через все это, уверен, вас, парни, захлестнет ностальгия!