Fallout: расскажи-ка мне историю #5⁠⁠

Первая часть: https://pikabu.ru/story/fallout_rasskazhika_mne_istoriyu_604...

Вторая часть: https://pikabu.ru/story/fallout_rasskazhika_mne_istoriyu_2_6...

Третья часть: https://pikabu.ru/story/fallout_rasskazhika_mne_istoriyu_3_6...

Четвёртая часть: https://pikabu.ru/story/fallout_rasskazhika_mne_istoriyu_4_6...

21 октября 2077 года, четверг, 13:47

Тёмный, совершенно пустой зал осветила бесшумная и мгновенная, как молния, вспышка с человеком в эпицентре, висящим вертикально в воздухе примерно в метре от пола. Тьма тут же схлопнулась обратно, и пустоту помещения заполнил многократно усиленный эхом звук падения тела. Раздался сдавленный стон, и снова наступила тишина. Клик! – узкий луч фонаря упёрся в потолок, пошарил по стенам и нащупал вентиляционную решётку.

В 2077 году здесь ещё не стояла временная установка, и Роберт, переместившись, почувствовал себя как человек, из-под которого внезапно выдернули стул. К такому повороту событий он готов не был, и, не успев сгруппироваться, довольно чувствительно ударился при падении коленками об пол.

«Помещение вроде то же», - поморщился от боли Роберт, скользя лучом фонаря по пустому залу, - «только пустое».

Сдвинув рукав, он посмотрел на модуль возврата. Таймер включился, секунды тикали в обратном направлении. Он нажал на кнопку – таймер показал текущее время: 13:48.

«Ну, стало быть, с прибытием».

Поднявшись, Роберт ещё раз потёр ушибленные колени, приблизился к решётке и приложил к ней ухо. Сквозь гул перегоняемого воздуха до него донеслись далёкие, почти потонувшие в многократных отражениях от стенок воздуховода, звуки множества голосов, шагов, музыки – лаборатория дышала жизнью. Вооружившись отвёрткой, Роберт отщёлкнул крепления, проник в вентиляцию и аккуратно поставил за собой решётку на место: оставлять следы своего пребывания не входило в его планы.

В воздуховоде сухой и тёплый встречный ветер трепал пыльную паутину. Осторожно, стараясь не шуметь, Роберт пополз по обширной, ветвистой трубе. Вентиляционные отверстия были в каждой комнате, каждом помещении, и сквозь решётки он мог наблюдать за работой учёных и персонала – их было великое множество, и каждый был ужасно занят. По коридорам вразвалочку ходили вооружённые, суровые с виду охранники, однако, приглядевшись внимательнее, Роберт отметил их расслабленные позы и непринуждённые выражения лиц – было видно, что никакой опасности они не ждут. Некоторые из них беспечно болтали между собой, а кое-кто вообще сидел на мягких диванчиках и решал кроссворды.

«Здесь направо… теперь прямо… опять направо… тут вверх…» - Роберт отлично помнил маршрут и уверенно, как обученная крыса в лабиринте, продвигался всё ближе и ближе к цели.

«Чёрт, а это ещё что?!» - В том месте, где Роберт планировал незаметно выскользнуть из вентиляции, где до выхода на поверхность было уже рукой подать, решётка внезапно оказалась чем-то загорожена. Он потрогал препятствие через прутья – что-то металлическое и массивное, возможно, шкаф. Или автомат по продаже ядер-колы. В его времени вентиляцию в этом месте ничто не загораживало, и Роберт с ужасом, почти физически, услышал оглушительный треск проваливающегося плана.

«Проклятье!» - что-то надо было решать, и решать быстро – таймер на руке неумолимо, как часовой механизм бомбы, вёл обратный отсчёт до конца света. Немного поразмышляв, Роберт задним ходом пополз обратно, на ближайшей развилке свернул в другую сторону и через несколько минут, скрипнув решёткой, вывалился в скучный полумрак подсобного помещения.

Пошарив по полкам, он нашёл синюю униформу уборщика – комбинезон и кепку. Роберт переоделся, сложил рюкзак и пояс с инструментами в большое жёлтое ведро с крышкой, и, приоткрыв дверь, осторожно выглянул в коридор.

За дверью было оживлённое движение – туда-сюда, как муравьи, с сосредоточенными лицами сновали разнообразные обитатели лаборатории, и каждый был погружён в свои заботы. Роберт состроил такую же серьёзную мину, уверенно распахнул дверь и, с ведром наперевес, шагнул в людской поток. Течение подхватило его, понесло через шумные, ярко освещённые коридоры. Аккуратно корректируя направление, он через пару минут легко и непринуждённо оказался на проходной.

Охранник, сидящий в будке на входе, читал какой-то яркий журнал и время от времени искренне смеялся. На Роберта он даже не взглянул, и когда тот подошёл к выходу, просто нажал на кнопку, открывающую турникет.

Прожужжал зуммер, распахнулась автоматическая дверь, и Роберт вышел в длинный гулкий тоннель, в конце которого сиял яркий солнечный свет. Он шагнул вперёд, и вдруг сзади раздалось «Эй, ты! Стой!»

Роберт внутренне сжался, сердце сорвалось с обрыва и полетело в кроличью нору. Совладав с собой, он изобразил улыбку и повернулся, готовый, в случае чего, бежать так, чтобы каменный пол под ногами воспламенялся.

- Ты что, новенький? – с подозрением оглядел его охранник.

- Да, сэр, сегодня первый день, - Роберт невинно улыбался, а сердце прыгало, как заяц, со всех ног улепётывающий от волка.

- А куда собрался? – охранник отложил журнал и прищурился. – Рабочий день, вроде бы, ещё не закончен?

- Я на полставки, сэр, - пробормотал с как можно более виноватым видом Роберт, - мне ещё на учёбу.

Охранник посмотрел на него, словно примеряя наручники.

- Что ты мямлишь? Первый день… оно и видно. А в журнале расписываться кто будет? Джордж Вашингтон?

- Простите, сэр, это больше не повторится, - Роберт опустил глаза, подошел к будке, взял ручку и заглянул в журнал. В журнале шли колонки фамилий, а напротив них подписи, которые сотрудники ставят в начале рабочего дня.

- Где расписаться? Я тут в первый раз, не разобрался ещё.

- Не разобрался ещё, - передразнил охранник, - что тут разбираться? Ты где расписывался утром?

Роберт выбрал закорючку попроще и ткнул пальцем.

- Вот.

- Рядом распишись… всё учить вас надо.

Роберт повторил нехитрую загогулину.

- Спасибо, сэр!

- То-то же, - лицо охранника разгладилось, он откинулся на спинку стула и открыл свой разноцветный журнал, - иди уже.

Оставив гулкий, тускло освещённый туннель за спиной, Роберт вышел под непривычно яркое солнце и невольно сощурился, прикрыв глаза рукой. Стояла тишина, лёгкий ветерок лениво шевелил звёздно-полосатый флаг, повисший на длинном белом шесте, на фоне пронзительно синего неба. Попривыкнув к свету, Роберт огляделся. Перед ним была удивительно гладкая асфальтовая площадка, окружённая с трёх сторон невысокими скалами. Покрытие под ногами было непривычно чистым и ровным. Он присел на корточки и приложил к нагретой солнцем чёрной поверхности руку. День был довольно жаркий для осени, и рука чуть липла к смолянистому, разгорячённому асфальту.

На площадке стояло несколько легковых автомобилей, настолько эффектных, что Роберт не удержался и подошёл к одной из них, рассмотреть поближе. От машины горячо пахнуло маслянисто-металлическим ароматом. Яркий красный цвет изящного корпуса с округлыми линиями отливал перламутром под сияющей полиролью, каждая хромированная деталь прятала в себе маленькое озорное солнце. На колёсах, разбрызгивая по асфальту солнечные капли, сверкали никелем полусферы колпаков, а на диски были надеты чёрные, матовые покрышки с белым обводом. В рубиновой глубине задних фонарей, венчающих стремительные плавники, загадочно светились красные огоньки. На длинном багажнике гордо сиял круглый хромированный кожух реактора. Приглядевшись, Роберт узнал в автомобиле Корвегу Atomic V8, машину на ядерном ходу, которую не раз встречал в виде металлолома на пустошах. До чего же она была хороша!

Перед тем, как уничтожить себя, человечество успело вдоволь наиграться с ядерной энергетикой. Атом освещал и согревал дома, приводил в движение автомобили, поезда и самолёты, ядерными часто были даже батарейки в детских игрушках. Запасы нефти на планете подходили к концу, и, хоть бензин и был ещё в ходу, его стремительно вытеснял ядерный реактор. Тогда казалось, что наступает эра процветания, золотой век. Америка возгордилась невероятно, даже не догадываясь, что забивает гвозди артиллерийским снарядом. Но надо отдать им должное – вещи они делали прекрасные.

Закрывшись ладонями от солнца, Роберт приник к дымчатому стеклу окна. Внутри, в жаркой духоте обширного салона отсвечивали бежевым раскалённые кожаные диваны, солидно бликовал чёрный лакированный руль, и на торпедо, в тени, тихо спал радиоприёмник. Роберт с грустью вспомнил тот ржавый, обгорелый, никчёмный хлам, в который превратились все эти прекрасные автомобили в его время… Время!

Роберт посмотрел на таймер и выругался. Было уже три часа дня – пока он выбирался из лаборатории, прошло больше часа. Надо было поторапливаться, чтобы до конца рабочего дня успеть в Волт-тек. Найдя укромный угол, он достал из рюкзака заранее заготовленную одежду этой эпохи – брюки, чёрные ботинки, рубашку и шляпу, и, переодевшись, зашагал прочь от лаборатории.

Дорога, идущая от стоянки, вывела его к широкому, стремительному хайвею. Мимо, обдавая Роберта тёплым ветром, с шуршанием проносились автомобили, на другой стороне дороги простиралось соломенно-жёлтое поле, а за ним, вдалеке, трепетала в разогретом воздухе багряная кромка осеннего леса.

Зелёный прямоугольник дорожного указателя гласил: «ВАШИНГТОН 20».

«Двадцать миль! Это же минимум пять часов пешком… у меня нет столько времени» - Роберт поднял руку и стал тормозить попутную машину. Через несколько минут возле него, заслонив солнце и оглушительно пшикнув, остановился огромный рычащий тягач с гигантской белой надписью Nuka-Cola на длинном красном фургоне-прицепе. Роберт забрался на подножку, открыл тяжёлую дверь и вскарабкался в кабину.

За рулём тягача сидел крепкий мужичок средних лет, с пшеничными усами, в бейсболке и джинсовке. Из-под закатанных рукавов виднелись незамысловатые татуировки, вокруг глаз стрелками лучились морщинки.

- Привет, друг! – водитель хитро прищурился, - Куда направляешься?

- В город, - отозвался Роберт, - спасибо, что подобрали.

Кабина изнутри была обклеена фотографиями полуобнажённых красоток, на панели покачивалась фигурка гавайской девицы с гитарой.

- Да, пешком тут далековато, - водитель передвинул рычаг загорелой рукой, и многотонная фура, уверенно рыкнув, начала набирать скорость. – А что в городе?

- Мне нужно в Волт-тек. Вы не подбросите?

- Ишь ты, аж в целый Волт-тек… С радостью бы, но это не по пути, а у меня график. Но я могу тебя высадить у ворот завода Ядер-Кола, всё же лучше, чем ничего.

- Было бы здорово, - Роберт стал соображать, как ему от завода добраться до пункта назначения.

- Сядешь на метро и поедешь до станции Вернон-сквер, север, - расслабленно глядя на дорогу, проговорил водитель. – Там уже совсем рядом будет, спросишь у прохожих… Или такси поймаешь возле Ядер-Колы.

Дорога пошла на подъём. Тон двигателя стал натужным, и тягач, словно тяжёлый жук, настырно полез в гору. Водитель приоткрыл окно, кабину заполнил шум пролетающих навстречу машин и тёплый порывистый ветер.

- Осень в этом году какая-то странная, - он закурил сигарету и выдохнул сизое облако дыма в окно, где его весело подхватил встречный поток воздуха. – В это время года положено лить дождям, а посмотри-ка, что на улице творится.

- А разве обычно не так? – удивился Роберт.

- Парень, ты сам-то из каких краёв? – повернулся дальнобойщик, и, не дожидаясь ответа, продолжил. – То-то я смотрю, акцент у тебя какой-то странный… Мы с моей малышкой, - он нежно похлопал по рулю, - по стране поколесили будь здоров, и в южных штатах оно, конечно, и нормально, когда так. Но в Вашингтоне я живу с рождения, и ни разу ничего подобного не видел. Не то что бы я был против, наоборот… Лето я люблю. Но здесь такая жара в конце октября – это, ей-богу, неправильно. Ох, не к добру это.

Не успел Роберт подумать о том, насколько тот близок к истине, как тягач перевалил через высшую точку горы, и на неподготовленного выходца с пустошей обрушился потрясающей красоты вид на гигантский американский мегаполис. У Роберта перехватило дыхание. Щедро залитый солнцем, город простирался во все стороны, насколько хватало глаз. Небоскрёбы величественно возвышались над ним, как исполинские изваяния древних языческих идолов, но с такого расстояния всё равно казались игрушками. Между ними, словно мухи, сновали юркие вертолёты, степенно плыли неторопливые дирижабли. Дома, улицы, мосты, хайвеи, шпили, вышки тонули в море золотой и багряной листвы, и на миг почудилось, будто огромный город охвачен пожаром. На ковре из раскалённых крыш ленивыми котами спали клочковатые тени редких облаков.

Между тем тягач скатился с горы прямо к подножию этого гигантского муравейника. Казавшийся издалека монолитом, вблизи город рассыпался на тысячи элементов – людей, машин, магазинов, реклам, клаксонов, флагов, роботов и чёрте чего ещё. Мир, знакомый Роберту по книгам и фильмам, восстал из пепла и руин. Разум захлебнулся в потоке впечатлений и тщетно пытался зацепиться хоть за что-нибудь в этом водовороте новой информации.

Их неуклюжий грузовик не без труда пробирался через наводнённые разноцветным транспортом улицы. Был разгар рабочего дня, и тротуары были похожи на реки, несущие в обе стороны несметные полчища деловых пиджаков и строгих шляп. Огромные выпуклые экраны в тени небоскрёбов безостановочно транслировали рекламные ролики, улица ревела моторами и автомобильными сигналами, а над головой, как тёмное днище исполинского корабля, парил дирижабль с огромным логотипом «POSEIDON ENERGY».

- …чем в Америке. Но это ещё что, вот в час пик тут вообще не протолкнуться! – Водитель, оказывается, всё это время что-то увлечённо рассказывал, а Роберт за информационным шумом этого просто не замечал.

- Тут везде так людно? – к нему, наконец, вернулся дар речи.

- Не, просто здесь деловой центр, ну, знаешь, офисы, магазины… Самый муравейник. А Ядер-Кола от этого всего в стороне, там не такая толчея.

И правда, ещё через несколько кварталов шум начал стихать, а толпы – редеть. Тягач покатился свободней, и Роберт принялся с любопытством рассматривать проплывающие мимо достопримечательности. Но не успел он насладиться видами, как они уже подъезжали к большому индустриальному зданию с надписью «Nuka-Cola». Пшикнув пневматикой, тягач остановился. Роберт открыл дверь и спрыгнул с подножки на тротуар.

- Что ж, удачи, парень! Метро примерно в полумиле отсюда в ту сторону, рядом с «Хьюбрис Комикс». Станция Мейсон Дистрикт, у прохожих спроси, - водитель показал рукой и скрылся в окне.

- Спасибо! – Роберт махнул рукой. Грузовик, яростно выдохнув чёрную тучу, протащил мимо него свой длинный красный фургон и скрылся за поворотом.

Роберт осмотрелся, собираясь с мыслями. Мимо шли неторопливые прохожие, плыли редкие автомобили. За спиной что-то журчало, словно ручей. Роберт обернулся, и взору его предстало забавное сооружение, украшавшее прилегающую к заводу территорию. Оно представляло из себя довольно громоздкий бетонный фонтан вычурной формы, посреди которой возвышался постамент, венчаемый большой бутафорской бутылкой ядер-колы. Из её горлышка вытекала вода и стекала вниз, образуя на ступенях мини-водопады. Вокруг бутылки, словно элементарные частицы вокруг ядра атома, вращались металлические шарики на перекрещивающихся проволочных орбитах. Всё это струилось, журчало и искрилось в солнечных лучах. Роберт почувствовал жажду.

Оглядевшись, он направился к автомату, торгующему ядер-колой у заводских ворот. Монета с металлическим стуком исчезла в недрах автомата, на подающий лоток весело выскочила тёмно-коричневая стеклянная бутылочка с красной этикеткой и немедленно запотела на жаре. Лоб Роберта покрылся испариной, он сглотнул пересохшим горлом.

Разумеется, Роберт знал и любил ядер-колу. Это был самый популярный напиток в Америке, и его производили в таких объёмах, что даже через почти сто тридцать лет после войны, на пустошах этого добра хватало – и она по-прежнему была самой популярной. Пить её было можно, притом, даже почти не опасаясь за свою жизнь. Но она всегда была тёплая и совершенно выдохшаяся. Сто с лишним лет не пошли напитку на пользу. Тут же ядер-кола была свежая, только с завода, да ещё и холодная, как лёд.

Это был торжественный момент. Роберт привычным движением откупорил бутылку, а крышку сунул в карман. Секунду полюбовавшись, как дымок струится над горлышком, он закрыл глаза и решительно отпил.

Роберт никогда не пил настолько газированную газировку. Возможно, он слишком резко наклонил бутылку, или сделал слишком большой глоток, но ядер-кола, попав в рот, внезапно зашипела и начала интенсивно пениться. От неожиданности растерявшись, Роберт не совладал с подскочившим давлением, и газировка хлынула наружу через рот, нос, и, как ему показалось, даже через уши, едва не заляпав новую рубашку.

- Кх-кхх, тьфу… чёрт! – он отчаянно закашлялся, в носу жгло, из раскрасневшихся глаз градом катились слёзы. Ощущения экстремальные, но что-то в этом было, и Роберт, действуя уже осторожнее, с удовольствием осушил всю бутылку. День сразу же посвежел, и Роберт двинулся к спуску в подземку.

Продолжение следует.