Чёрная женщина⁠⁠

«Когда я была в лагере, наши вожатые пугали нас Чёрной женщиной, которая утаскивает детей в лес и жрёт их там. Ну, то есть, ест». Леночка, миниатюрная пятиклашка с ярко-розовой заколкой в волосах, стоит у парты и смущенно улыбается. На уроках русского языка нельзя употреблять экспрессивную лексику.

«Не жрёт, ест…» Она ещё раз поправляет себя, класс таких же пятиклашек возбужденно гудит, заглушая её слова.

- Что ж, очень милые у тебя вожатые были. Наверное, молодые?

Леночка хватает в руку прядь, которую закалывает ярко-розовая заколка в виде какого-то мультяшного жука, и начинает накручивать её на палец. Глаза школьницы слегка затуманились воспоминаниями.

- Нет, - она окидывает меня взглядом, будто сравнивая, - нет, они были уже взрослыми. Они говорили нам, чтобы мы не ходили в лес, потому что там живёт Чёрная женщина, она хватает детей, утаскивает в лес и жрёт их.

В этот раз Леночка не поправляется, но я не одёргиваю. Девочка продолжает накручивать прядь на палец, другой рукой она начинает рассеянно теребить мочку уха.

- Я была в этом лагере четыре раза, каждый год летом родители отправляли меня на смену в этот лагерь. Там вожатые никогда не менялись, какие-то старые тётки, как воспитательницы в детском садике. И каждую смену они пугали нас Чёрной женщиной.

Гудение пятиклашек сошло на нет. Двадцать девять пар глаз недоверчиво смотрят на одноклассницу. Рука, теребящая мочку уха, переползает на щёку, ещё немного и девочка засунет в рот большой палец и начнёт его посасывать. Мультяшная заколка-жук нервно подрагивает на голове. Я хочу сказать: «Очень хорошо, давай продолжим в другой раз». Глаза Леночки теряют осмысленность. Против воли я задаю вопрос: «Зачем же родители отправляли тебя в этот лагерь?»

-Я не знаю, - девочка чуть не плачет, - я каждый раз просила, умоляла, мамочка, папочка, можно я не поеду, я боюсь, что вожатые нас пугают, я боюсь Чёрной женщины, вдруг она выйдет из леса и сожрёт меня? Но они отправляли меня, собирали мне рюкзак и сажали в автобус. А на следующий день вожатые предупреждали нас.

Леночка хватает голову руками и сжимает её. При этом она и сама становится меньше. Тишину в классе нарушает только её дрожащий голос.

- Один раз мы видели её. Была дискотека, уже ночь почти была, одна девочка вдруг закричала и показала в сторону леса. Там стояла Чёрная женщина, и она не стояла в лесу, ОНА СТОЯЛА ПЕРЕД ЛЕСОМ, и мы все начали кричать и никто не стал убегать, потому что она была перед лесом, а значит, могла пойти и дальше.

Силы изменили миниатюрной пятиклашке, она опускается на колени и обхватывает себя руками. Никто не сдвигается с места, даже я. Кажется, ели дотронешься до охваченной безумием школьницы, то придётся разделить его. И поверить в Чёрную женщину, которая жрёт детей. - Вожатые, когда увидели её, не испугались, а начали указывать нам на неё и кричать, что она всех нас сожрать может. Они всегда на ночь закрывали дверь в свою комнату на замок. А наши двери никогда не закрывались.

Голос девочки затихает, но никто не подбадривает её и не просит рассказать ещё.

- И каждую смену кто-то пропадал, но их никто не искал, все делали вид, что ничего не произошло, а за этим ребенком приехали родители. И мама с папой говорят, что ничего не происходило. И никто их не ищет. А мы боимся.

Тут Лена подняла голову и посмотрела прямо мне в глаза. Я невольно отшатнулась, потому что в них было не безумие, а тоска загнанного охотниками зверя.

- Мама с папой всё знают, они ВСЕГДА выслушивают про Чёрную женщину и переспрашивают, но потом делают вид, что это выдумки. Они отправят меня и в этот раз.

А они знают, что Чёрная женщина выходит из леса, я сама им сказала, и они переглянулись в этот момент, а я увидела, как они переглянулись, я заорала, мне страшно было, ОНИ ВСЁ ПОНЯЛИ, они потом пытались делать вид, что они меня любят и утешают, но я видела, как они переглянулись. Мама так смотрела на папу, когда он сказал, что его очередь на жилье подошла.

Раздавшийся в коридоре звонок магическим образом влияет на класс, детский поток с шумом и гиканьем в мгновенье ока ретируется из душной комнаты. В ней остаемся только мы с Леночкой. Я, наконец, стряхиваю с себя оцепенение и поднимаю школьницу на ноги.

-Давай не выдумывай, Ленуш, - я вытираю ей щёчки бумажным платком и наигранно улыбаюсь, - сама придумала, сама поверила, сама и испугалась, что называется.

Её ещё влажный взгляд стекленеет от моей улыбки. Заторможенно, будто на автомате она берет свой портфель и замирает. Я аккуратно беру её за опавшие плечи и веду к двери:

- Иди отдохни, лучше, перемена короткая.

- Вы же поверили… - тихонечко, не поднимая головы, говорит Леночка, - помогите…

- Иди-иди, не придумывай, - до двери остался какой-то шаг.

- Помогите…

Я закрываю за девочкой дверь, но облегчения не наступает. Не придёт оно и с началом следующего урока, и с окончанием рабочего дня. Чёрная женщина уже вышла из леса.

Источник