«Боимся за жизни детей!»: в челябинской школе родители требуют убрать из класса ребёнка с ЗПР.⁠⁠

В челябинской школе набирает обороты скандал, в центре которого пятиклассник с особенностями развития. Недавно подросток отправил на больничную койку одноклассника, конфликты с другими детьми продолжаются. Родители бьют тревогу, они уверены, детям в школе стало небезопасно. Сейчас взрослые установили дежурства и по очереди ходят с классом на занятия. Мама же проблемного ребёнка уверена — её сына намеренно выводят из себя, потому что он не такой, как все. Об изнанке инклюзивного образования — в материале 74.ru.

Проблемы, уверяют родители, начались в начале учебного года, когда Арсений (имя изменено. — Прим. автора) пришёл учиться в их класс.

— Мы сразу были шокированы его поведением, потому что мальчик вёл себя неадекватно: мог встать с места и пойти гулять по классу, выкрикивал, а на первом уроке заявил: «Как мне это всё надоело!» Он несколько раз срывал уроки, потом начались конфликты. Например, был случай, когда одноклассник просто проходил мимо парты и задел его тетрадь ногой, он на него сразу набросился с кулаками, — рассказывает одна из мам. — 13 ноября мой сын в коридоре играл в телефон, к нему подошёл Арсений и сказал: «Давай подерёмся!» В этот момент он начал снимать рюкзак, и сын вытянул руку, чтобы его придержать. Арсений тут же пнул сына ногой в пах, ударил кулаком в висок и толкнул в стену.

После этого инцидента мальчик неделю провёл в отделении нейрохирургии областной детской больницы с сотрясением и ушибом головного мозга, потом ещё неделю на больничном. А в середине декабря Арсений ударил другого одноклассника.

— Он нарисовал на доске карикатуру, что он сильный, а мой сын хиленький, — рассказывает мама другого ребёнка. — Мой, естественно, ответил: «Хочешь сказать, что ты самый сильный?» А тот назначил ему «стрелку» после уроков. Когда мой сын сказал, что не пойдёт с ним, тот надавал ему кулаками по лицу.

Обе мамы написали заявления директору с просьбой разобраться в ситуации, а на днях в классе прошло родительское собрание с приглашением заместителя директора школы, на котором родители потребовали оградить детей от проблемного одноклассника.

— Я, конечно, понимаю позицию школы, они по закону не могут выгнать такого ребёнка. И маму мальчика понять можно — у неё проблемный ребёнок. Но как быть родителям других учеников? — переживают мамы. — Наши дети говорят, что не хотят идти в школу, а мы боимся за их жизни!

На собрании родители решили установить ежедневные дежурства в классе, чтобы следить за порядком и… Арсением.

— Мама Арсения постоянно говорит, что наши дети его провоцируют, но я была на уроках и сама видела, как себя ведут ребятишки, — говорит мама одной из девочек. — На трудах я специально пошла не к девочкам, а к мальчикам. Арсений сел за последнюю парту и что-то пилил, в какой-то момент он просто психанул и швырнул ножовку. Она пролетела в паре сантиметров от сидящего впереди мальчика, ещё чуть-чуть — и в спину. А на перемене, когда дети были в коридоре, он резко влетел в толпу ребятишек, просто так! Он не может пройти и кого-то не задеть, одного из мальчиков в классе постоянно терроризирует. Недавно толкнул одноклассника, и тот отлетел в мою дочь. Мы реально боимся за своих детей!

Большинство родителей в классе рассказывают, что просят своих детей не связываться с Арсением, не отвечать на его провокации, но за несколько месяцев терпение у мальчишек исчерпано, и они уже готовы давать сдачи. При этом администрация школы, утверждают мамы, продолжает стоять на стороне проблемного ребёнка, который срывает уроки и обижает детей.

«Мой сын — не игрушка»

Мама Арсения, вполне объяснимо, видит ситуацию с обратной стороны:

— Я ничего ни от кого не скрывала, когда мы пришли в школу, я предоставила все справки от врачей и от ПМПК (психолого-медико-педагогической комиссии. — Прим. автора). Комиссию мы проходили потому, что начались трудности с поведением и учёбой, в результате сыну поставили диагноз ЗПР (задержка психического развития. — Прим. автора), до этого невролог ставил СДВГ (синдром дефицита внимания и гиперактивности. — Прим. автора), рекомендовали обучение по программе для седьмого вида.

Из предыдущей школы администрация настойчиво выпроваживала Арсения на домашнее обучение, говорит мама, а в новой школе руководство отнеслось к проблемам семьи с пониманием.

— Комиссия нам рекомендовала обучение в общеобразовательной школе, сидеть дома ни один врач не советовал, — продолжает мама. — ЗПР проявляется в том, что сын немного отстаёт от развития, но со школьной программой он справляется, только с математикой есть проблемы. Если ему нравится учитель, он с удовольствием ходит на уроки, а когда дисциплины нет — начинаются проблемы с поведением.

По словам мамы, Арсений действительно импульсивный и порой чересчур подвижный.

— Он может кого-то толкнуть, но для него это игра, а дети говорят, что он их обижает, — объясняет мама. — Теперь приходится защищать своего ребёнка от нападок родителей и их детей. В классе много нарушителей дисциплины, но виноват каждый раз оказывается мой сын. Родители устроили настоящую травлю. А нам что делать? Ну, уйдём мы в другой класс, там будет то же самое! Он ведь не игрушка, чтобы его бросать из класса в класс? Почему я должна идти на поводу родителей, а не следовать советам врачей?

Директор школы в телефонном разговоре с корреспондентом 74.ru рассказала, что урегулировать конфликт пытаются и завучи, и учителя, и школьный психолог.

— В любом конфликте всегда виноваты обе стороны, — уверена руководитель школы. — Разговор идёт и с теми, и с другими родителями, мы подключаем всех специалистов, которые нужны. Всё, что необходимо по регламенту, школа делает.

Но, судя по тому, что конфликт уже вышел за рамки школы, педагоги пока с ним не справляются.

Мы спросили в челябинском комитете по делам образования, где по закону должен обучаться ребёнок, которому ПМПК рекомендовала седьмой вид обучения.

— В соответствии со статьёй 79 закона «Об образовании в РФ» обучение детей с особыми образовательными потребностями, в частности, с задержкой психического развития, может быть организовано как совместно с другими обучающимися, так и в отдельных классах, — прокомментировала пресс-секретарь комитета Екатерина Самарина. — Выбор условий обучения при этом осуществляется по желанию родителей и в соответствии с рекомендациями ПМПК. При этом в школе для обучающегося с ограниченными возможностями здоровья должны быть созданы специальные условия: обучение по адаптированным общеобразовательным программам с использованием специальных методов обучения и воспитания, специальных учебников, пособий и дидактических материалов, организация групповых и индивидуальных коррекционных занятий.

Не доросли до инклюзии

Но все ли школы в Челябинске готовы принять особого ребёнка? Эксперты в вопросах инклюзивного образования уверены, что нет.

— Инклюзивное образование прописано в законе от 2016 года, а для того чтобы подготовить инклюзивную среду, нужно подготовить психолого-педагогические условия для принятия ребёнка, — считает руководитель челябинской общественной организации помощи «Открытое сердце» Елизавета Кириллова. — Чтобы ребёнок с особенностями мягко вошёл в новый коллектив, школа должна провести большую работу. В первую очередь руководитель должен понимать, что он готов к работе с этими детьми и будет настраивать на эту работу коллектив. Ведь эти дети всегда учились в системе коррекционного образования, и педагоги обычных школ пока не имеют специальных знаний, опыта, психологически не все готовы, не владеют современными методами работы с особыми детьми.

Усугубляют ситуацию, по мнению специалиста, предрассудки и стереотипы, сформированные десятилетиями.

— Мы так привыкли, что особые дети должны быть где-то за… в другой школе, в другом дворе, что не готовы к появлению такого ребёнка в своём окружении, — говорит Елизавета Кириллова. — Когда он появляется, первая реакция — уберите! Чтобы этого не происходило, в школе должны заранее подготовиться: предупредить родителей о появлении в классе особого ребёнка, объяснить им его особенности, настроить, что к нему нужно быть добрее и терпимее. Не менее важно подготовить детей.

Если этого не сделать, в 80 процентах случаев ребёнок, который не похож на других, становится жертвой так называемого буллинга.

— В коллективе ребёнка могут дразнить, задирать, и дети из класса могут не говорить об этом взрослым, потому что боятся, что и они станут жертвой травли, — объясняет специалист. — Здесь не нужно никого обвинять, нужна тщательная работа. Сейчас в школы приглашают независимых медиаторов, которые помогают урегулировать ситуацию. В ней нет ни правых, ни виноватых, она просто сигнализирует, что инклюзивное образование очень сложно внедрять, но успешный опыт такой работы уже есть в России. Пора его перенимать и Челябинску.

Где выход?

Функцию медиатора в школах готовы взять на себя центры психолого-педагогической, медицинской и социальной помощи, которые в Челябинске сегодня есть в каждом районе.

— Мы можем оказать помощь со своей стороны, у нас есть психологи, которые консультируют родителей, — говорит директор Центра психолого-педагогической, медицинской и социальной помощи Центрального района Челябинска Елена Дурбажева. — В этой ситуации важно выяснить причину и понять, почему ребёнок так себя ведёт? Зачастую агрессия — это крик о помощи, надо понять, хочет ли он на себя внимание обратить, плохо ли ему, трудно ли. Учиться в школе этот ребёнок будет всё равно, другой вопрос, как сейчас погасить конфликт?

Елена Дурбажева отмечает, когда родители обращаются за помощью и готовы идти навстречу специалисту, в большинстве случаев конфликт удаётся разрешить. Главное, чтобы родители поняли, что им и их детям действительно нужна помощь.

Оригинал материала: https://74.ru/text/education/65787951/?utm_referrer=https%3A...