10 лет из жизни, или записки отставного майора. Часть 2.⁠⁠

Часть 1. https://pikabu.ru/story/10_let_iz_zhizni_ili_zapiski_otstavn...

Продолжим!

Глава 4. Саша «Разлука».

В каждой колонии имеется свой оперативный отдел. Если сказать в общем, то опера контролируют обстановку в колонии, своевременно изолируют осужденных по тем или иным причинам, предотвращают побеги, и во взаимодействии с сотрудниками полиции занимаются раскрытием старых преступлений, совершенных осужденными еще до подсидки.
Возглавлял оперативный отдел колонии бессменный Александр Дмитриевич, почему то имевший прозвище среди сотрудников «Разлука».
Меня с ним познакомил осенью 2003 г. в дежурке Харисыч. Дмитриевич стоял у окна, глядя своими карими очами на далекий осенний лес за забором колонии.
- Саша, это мой сынок Дима – сказал он Александру Дмитриевичу.
- Здрасьте – сказал я.
- Привет! Как в отряде дела? Как Серега, не увязывает? – спросил он.
Я тогда не знал понятие и значение слов «увязывать и увязка». Увязать – значит завербовать, убедить делать что-то незаконное, скажем таскать в зону водку, телефоны и т.д. Увязка – плотное взаимодействие увязанного сотрудника с осужденным.
- Ну, вроде нет…-неопределенно сказал я.
- Если что, всегда обращайся, поможем! – сказал Александр Дмитриевич.
- Хорошо – сказал я.
Так мы и познакомились.
Александр Дмитриевич, или просто «Дмитрич» был без сомнения легендарной фигурой. На то время отработав более 20 лет в оперативных службах уголовной системы он был знаком практически со всеми преступниками и авторитетами нашего города, со всеми их «понятиями», уловками и ухищрениями.
Работал Александр Дмитриевич как правило за зоной, в своем кабинете. Вход в кабинет шел через двойную металлическую дверь. При входе висела грозная табличка «вход посторонним лицам запрещен» Кабинет его состоял из трех комнат, в первой из которой работала цензор (сотрудник, читающий письма жуликов и их родственников), во второй работали простые опера, а третья была его кабинетом. В оперативном отделе висела табличка, напоминающая о том, что при ведении секретных переговоров нужно включать шумозащиту, а на телефонах внутренней связи было написано, что ведение секретных переговоров запрещено. На любого неподготовленного человека, в том числе и меня это производило достойное впечатление. Мне казалось, что уровень работы здесь как минимум у сотрудников ФСБ, не меньше.
Как то вечером Харисыч позвал меня в Дмитричу в кабинет.
- Наверное, что-то важное – подумал я.
При входе я сказал Харисычу:- Нам ведь туда нельзя!
-Сынок, ты мне мозга не биби (была сказана другая фраза), давай заходи побыстрее – от души рассмеялся Харисыч.
Мы прошли в святая святых, в кабинет Дмитрича. Справа о его стола стояли два огромных сейфа, причем один на другом, полностью забитые документами.
-Принес? – спросил Саша.
- Ага! – Харисыч вынул бутылку водки из своего портфеля.
-Будешь? – спросил меня Дмитрич.
Нужно сказать, что я в то время, да и сейчас особо не пил. Выпивать же после службы у Харисыча, Дмитрича и прочих сотрудников считалось абсолютно нормальным. В то время личных машин было не много, и часто смена после дежурства запросто шла всей кучей народа в магазин за бутылкой.
- Ну, можно конечно, только немного…-сказал я.
…Мы потихоньку выпивали, закусывая хлебом, луком и салом, принесенным заведующим столовой. Вообще, как я узнал чуть позже в колонии это норма – ближе к вечеру позвонить заведующему столовой для осужденных и дать ценное указание собрать что-нибудь на вечер.Харисыч, несмотря на то, что был татарином тоже ел сало.
- Уже вечер, Аллах не видит, лег спать – смеялся он, подмигивая мне.
Через пол часа появлялась вторая бутылка. Дмитрич, рассказывая мне истории из своего огромного оперативного опыта вдруг замолчал.
- Дима, не шуми! Саша уснул – сказал Харисыч.
И действительно, Александр Дмитриевич спал склонив голову, при этом держа в руках доверху наполненную рюмку.
- Скоро проснется – улыбнулся Фярид.
Действительно, минут через десять Дмитрич проснулся, выпил из свей рюмки и как ни в чем не бывало продолжал рассказывать свои истории…
Александр Дмитриевич был опером от бога. Мне он любил показывать свои блокноты и записные книжки – в них были сотни адресов, № телефонов и клички их владельцев. Он знал всех бандитов, и они все знали его. Часто ему приходилось решать вопросы не только в колонии, но и за ее пределами, подчас рискуя жизнью.
Дмитрич, как и старые зеки любил вспоминать былые времена. Он рассказывал много историй, но, к сожалению, память многое стерла. Мне запомнилась вот такая.
Раньше, до 2005 г. звонить осужденным домой разрешалось не более четырех раз в год. Осужденный писал на имя начальника колонии соответствующее заявление и шел звонить в дежурную часть, где был установлен телефонный аппарат. Естественно, обсудить запретные темы было нельзя, т.к. во первых рядом был дежурный, а во вторых среди зеков было стойкое убеждение, что на нем стоит прослушка.
Многие здания внутри колонии соединены телефонами внутренней связи, без выхода на городскую линию. Александр Дмитриевич придумал изумительную схему – один из телефонов был специально подсоединен на город, причем без блокировки междугородних вызовов. Среди зеков была пущена «пуля» (в данном случае «пуля» обозначает слух) что с одного такого внутреннего телефона можно позвонить домой. Зеки пошли косяком.
Дмитрич, сидя на прослушке этого телефона, записывал кто, когда и к кому привезет на свиданку или направит в посылке запрет («запрет» - запрещенные предметы), где и что это будет спрятано, кто кому что должен, кто готовит побег и т.д. Зеки сильно удивлялись, когда сотрудник свиданки находил в куске мыла или зубной пасте что нибудь запрещенное...
…Александр Дмитриевич давно на пенсии. Недавно ему исполнилось 60 лет, и молодые сотрудники оперативного отдела поздравляли его с юбилеем. Здоровья Вам и долгих лет жизни!

Глава 5. Гоша.

Такого человека как Гоша я никогда ранее не встречал, да и скорее всего уже и не встречу.
Весельчак, балагур, душа компании – это все о нем. Когда Георгий начинал травить байки в дежурной, о работе забывали все!
Гоша был оперативником, но в отличие от Дмитрича работал не по призванию, а по принуждению. Принцип его службы был весьма незатейлив и прост - «День прошел, и х.. с ним»!
Познакомился я с ним следующим образом. Зимой 2003 г. очкарик Леша, убивший свою мать зашел ко мне в кабинет.
-Саныч, можно поговорить?
-Давай.
-Меня просят продать квартиру.
Оказалось, что Алексей, убив свою мать, остался единственным наследником. Зеки, узнав об этом заставляли его продать квартиру, оформив все необходимые документы на своего человека через нотариуса. Я попросил очкарика принести мне бумаги, с которыми и пошел в оперативный отдел.
Дмитрича на месте не было, в кабинете сидел только Георгий.
- Здравствуйте. Разрешите войти? – спросил я.
-Давай, давай, заходи! – улыбнулся Гоша.
Я изложил ему суть вопроса. Георгий слушал меня с очень внимательным выражением лица, периодически с умным видом делая записи в блокноте.
- Не переживай. Я во всем разберусь! Вызову твоего очкарика, побеседую с ним. Вообщем, выведем всех на чистую воду!
Я по наивности поверил Гоше. Позже, когда мы с ним крепко подружились он рассказал мне, что все эти бумаги пошли на растопку бани Харисыча! Какая нафиг работа, когда близок вечер!
Гоша, как и Дмитрич любил вечерние посиделки, причем пил как правило без тормозов. Помню, однажды Гошу даже пришлось оставить в отделе на ночь ночевать.
- Не переживай! Батареи топят, не замерзнет! – смеялся Фярид, укрывая заботливо Гошу бушлатом.
...Георгия начальник колонии часто "жарил" на планерке за его косяки. Гоша стоял, скрестив руки перед собой и смотрел вниз. Мне было жаль Георгия, и однажды я спросил его, почему он не поднимает в такие моменты головы и не смотрит на начальника. Гоша рассмеялся, сказав что в эти моменты смотрит на часы.
- Начальник меня жарит, жарит, а секундная стрелочка то бежит, бежит, ее он не остановит! Бежит, бежит - и скоро обед, потом - вечер, завтра на больничный, потом отпуск, а там и на пенсию!
…По выходным нас ставили в дежурство в помощь смене. Два человека заступали до обеда, двое после. Гошу ставить с утра было опасно – мог не выйти. Если же выходил, то, как правило, не работал, а только пил чай в дежурке, травя байки смене. Дежурный, устав от смеха и держась за живот, в конце концов выгонял Гошу на плац строить отряды на обед или проверить КСП. Гоша, как истинный сотрудник «гасился в отряде» - шел к какому ни будь завхозу пить чай. Через час Гошу начинали искать по громкой связи, вызывая в дежурку. Георгий возвращался в дежурку с невозмутимым лицом. «Был на оперативном задании!» - многозначно говорил Гоша дежурному и все начиналось по новой, до окончания его дежурства.
Позже, примерно в 2007 г. его перевели главным инженером. Я думаю, дело даже не в том, что Георгий имел высшее техническое образование, а в его умении работать языком. Язык его был так подвешен, что переспорить его было невозможно, вследствие чего Гоша мог выкрутиться из любой ситуации. Любые проверки из Управы, любые проверки прокуратуры промышленной зоны колонии сопровождал Георгий, вешая людям лапшу на уши, о чем любил рассказывать, смеясь от души на вечерних посиделках у Дмитрича.
Однажды я был свидетелем такого случая, как говориться "Станиславский отдыхает". Гоша сидел в своем кабинете, я же зашел к нему по каким то делам, уже и не помню. Он налил себе большую кружку кофе, сделал бутерброт с толстым слоем сала, и только приготовился все это умять как услышал в коридоре голос начальника колонии. Тот шел, разговаривая с кем-то по радиотелефону. Гоша за секунду убрал еду в стол, схватил телефон и стал громко разговаривать, делая вид что реально обсуждает насущные дела, свойственные главному инженеру:
- Да, да, не переживайте, лес уже напилен! В смысле когда можно его забирать? Да хоть завтра!
Этого ему показалось мало. Гоша взял со стола свой мобильный телефон, и сказал в трубку первого телефона:- Оставайтесь на линии!
Далее шел такой диалог:-Алле, алее? Что значит не отчитались по потребленной элетроэнергии? Хорошо, уточню завтра у глав.буха!
Все это время начальник колонии Олег Алексеевич стоял в дверях и смотрел на нас. Я молчал, а Гоша продолжал спектакль. Его апогеем стала фраза, сказанная в два телефона: "Да что тут, разорваться что-ли?Олег Алексеевич похвалил Гошу, мол ответственный работник! Только стоило ему уйти, Гоша достал кружку, бутерброт и как в ни в чем не бывало продолжил свое чаепитие, подмигивая мне и улыбаясь!
…К сожалению, примерно в 2011 г., у нового начальника колонии Гоша был в опале. Но и тут он перехитрил всех. Его должность имела потолок по званию «подполковник». Георгию до звания оставалось месяца четыре, и он вышел на больничный, что б не получить выговор или иное дисциплинарное взыскание. Протянув на больничном, он увольнялся на пенсию в тот же день, как пришел приказ на новое звание.«Разрешите откланяться! Подполковник Н………… Георгий убывает на пенсион!» - резюмировал он в отделе кадров, после чего под смех сотрудниц поставил свою подпись в приказ об увольнении.
…К сожалению, Гоша не нашел себя в гражданской жизни. Служба его хоть немного держала в рамках, а тут он потерял всякий контроль. Ко всему прочему, он жил один, без женщины. Его мать умерла от сахарного диабета, и эта болезнь передалась и ему. Врачи строго настрого запретили ему пить алкоголь, однако он не прислушался к этому совету.
Выпивая по одной, две полторашки пива за вечер, он стал стремительно худеть.
- Смотрю Елену Малышеву – как всегда шутил он, но мне было уже не смешно…
…Гоши не стало в декабре 2016 г. Я очень часто вспоминаю тебя, и мне тебя очень не хватает. Я хочу запомнить тебя всегда улыбающимся, веселым и добродушным пофигистом! Покойся с миром, мой друг …

Продолжение следует!