ankayakovleva

Уважаемые пикабушники Волгограда! Я не прошу помощи. Я хочу просто распространить информацию. Есть такая строительная компания « МастерХаус», с офисом на Коммунистической. « remo 134.ru». Ребята, если вы ищете работу- ни в коем случае не идите к ним. Заманивают вполне приличным ценником. Директор Сережа клянётся- от этих цен мне ( ему, падле) 15 %. На первый объект даже смету выдают. С теми же ценами, что на их сайте указаны. Объясняют, за что берут 15 %. Исключительно за то, что свели тебя с владельцем квартиры- коттеджа- и пр. На месте не появляются. Действия рабочих между собой никак не координируют. ( Нужно было штукатурить по маякам, для этого срезать трубы и батареи центрального отопления. Три недели мы ждали окончания отопительного сезона. И в итоге- бинго!- сантехник срезал старые трубы, подсоединил новые пластиковые и повесил радиаторы новые. Он НЕ ЗНАЛ, что что там ещё штукатурить должны. И теперь директор высказывает, что мы, мол, по маякам не поштукатурили эти две стенки). Они, вообще, ничего не делают. Один раз приедет типа прораб- пофотографирует- и всё. За ЭТО берутся деньги. Из четырёх объектов на три заказчики материалы привозили сами. Ребята! Расценки меняются. После выполнения и сдачи объекта вы обнаружите, что расценки волшебным образом уменьшились ровно в половину. А почему? А потому, что вы плохо сделали. И не важно, что хозяину всё очень нравится. Сдавать вы, типа, должны не хозяину, а прорабу.  А прорабу- не нравится. Вот не нравится ему. А доебаться можно и до столба, если очень старый анекдот вспомнить. Всё. Но, так как вы заключения трудового договора так и не дождались- а вы его и не дождётесь- свои претензии смело можете засунуть, куда Панину ноги. Считают они, как хотят- есть свои люди, а есть остальное быдло, которым и по десять тысяч за объект- много будет. Моих пацанов на двадцатку наебали- за что? За то, что они приехали, суки, и заключили с хозяином договор. За это- с рабочих—двадцать тысяч. А вот если бы нет, если б вы, типа, сами- тогда исключительно взяли бы 20 процентов. А вы дали рабочим самим договориться? Хер. Большой, толстый хер. Вы с хозяев выжали договор и свои по двадцать рублей на брата. Сорок тысяч. Сорок тысяч просто за бумажку. Им не икается. Они спокойно спят и сны видят. И всё у них в этой жизни прекрасно.Нас с напарницей наебали на полтос. Да пусть им эти деньги исключительно в прок пойдут, а особенно, детям их. Чтоб за грехи отцов отвечали. Старший сказал- хороший сайт у них, обвалить можно только за деньги. Денег у меня нет. Я лохушка и меня кинули- не будьте, как я. Младший сказал: Будем качать лодку. И мы начали качать лодку. Не знаю, чем всё это закончится. Там бабла подвязано немеряно, там папа официального директора рулит. Но я устала. Устала от того, что меня считают быдлом, которому пять тысяч в месяц достаточно на пропой. Разумеется, я уже работаю в другом месте. Но припекает, ребят. Почему эти пидоры живут и вполне комфортно существуют?  Кстати, с точки зрения заказчика- сроки они затягивают месяца на три. И за качество... ну вы сами понимаете. Когда одни рабочие уходят, а другие приходят. Никакого контроля СНИПов. Они, вообще, не появляются на объектах, только если с заказчика денег слупить. Все заказчики, кого я видела- в диком ахуе. Я буду качать лодку. Я посмотрю, что из этого получится. У меня есть четыре свидетеля- работника, и я уже подписалась на интервью и прочую бодягу. Почему- почему эти пидоры жируют за счёт моих детей? Почему мои дети голодные, а эти суки морды себе наедают? Они сегодня посчитали мне сданную месяц назад квартиру. Так я ещё оказалась им должна полторы тысячи. Не они мне двадцать, а я им- полторы тысячи. Должна. Я не знаю, к чему приведёт качание лодки, ребята. Ни к чему, судя по всему. Но у меня есть балаклава и начальные знания химии. И родители, которые подтвердят любое моё алиби. Запомните меня доброй сказявочницей.

Неожиданно сегодня столкнулась с прекрасным. Задумалась.

Кошка, которую зовут Кошка, утром издала протяжное « мре- ке- ке» и заявила:

- Хочу размножаться!

- Ты уверена?- Спросила я на всякий случай.- Прямо вот точно- точно?

- К гадалке не ходи.- Ответила Кошка.- Вот прямо сейчас и начну размножаться. Как ксерокс. Пусти в пампасы, злыдня, природа зовёт.

В пампасы я её не пустила, закрыла в ванной и порысила в магазин. Раньше у нас там хороший животный отдельчик был, владела им тётка моих лет и во всей этой кошаче- собачьей ботве замечательно разбиралась. Но, увы, съехала после многих лет, отдельчик перекупили, переставили местами полки- и приняли продавцом юное создание.

- Мне бы капель.- Говорю,- Кошечке. Шоб не гуляла.

Дева на меня глаза лупит. А глаза- красивые- красивые, совершенно не замутнённые интеллектом.

- Так не пускайте на улицу.- говорит.

- Нет, вы не поняли. В охоте кошка.

- Так, может, вам игрушку ей купить? И пусть охотится. Они ж- хищники…

Тут уж, наверное, и у меня глаза красивые стали- потому как перед внутренним взором проплыли вереницей возможные « игрушки» для кошек. И почему ещё Китай это всё не производит? Я мысленно прям всё продумала за эту пару секунд… Вот были б лишние деньги- и можно смело бизнес- план мутить, по кошачьему секс- шопу.

- Сношаться кошка хочет.- Гаркнула шёпотом. Ибо дети вокруг, а я- человек иногда воспитанный.

- Ну так бы сразу и сказали. Вам точно капли надо?

- Капли. Таблетки кошки кушают неохотно, знаете ли. Кусают за руки, а потом блюют. Мне б капель.

- Вообще, таблетки, конечно, надёжнее. Но есть и капли. Вот, « Контрсекс», все берут. Капаете на холку, дозировка внутри упаковки.

- Вот ни хрена себе шагнула вперёд научная мысль….- подумала я, знатно опешив.- Раньше в пасть капали. Потому как- пероральный контрацептив. А теперь- на холку капнул- и всё в порядке. А я, как дура, таблетки пью. Может, доживу, для людей тоже капли на холку придумают…. Вот здорово бы было. Молодцы, вообще. А мы науку хаем. А они, всего за пол- года- вона какой скачок совершили….

- Некоторые, конечно, на нос капают.- Продолжает вещать юное создание.- Но вообще- капли эти на холку. Брать будете?

- Вот прямо на холку капать?- уточняю.

- Ага. Прямо между лопаток, по дозировке, в зависимости от веса. Ну, кот, он же на кошку запрыгнет, а у неё на холке капли, понимаете… он расхочет и уйдёт…

Поколение «пепси» выросло и породило поколение «ютуба»…

- Давайте две штуки.- Сказала я. И пришла домой.

С каплями всё в порядке. Их, как и прежде, надо в пасть капать. Просто юное создание перепутало их с каплями от блох. А я вот задумалась… Мол, дура, таблетки пью, а вот- покапала на холку- и всего делов. Мужик такой- хоба!- а там капли. « Фуууу…»- говорит мужик. И убегает. И никаких беременностей, никаких мужиков и, собственно, никаких проблем. Здорово же, чего…класс и никакого вреда для здоровья. А потом, не в добрый час, мимо зеркала прошла. И поняла, что капли никакие уже и не нужны. Природа их сама изобрела и применила. Возраст, блин, называется…. В сорок пятый раз решилась выбросить зеркало. Нет, ну на фиг оно мне нужно, если только ужасы показывает? Расстроилась и пошла свои капли пить.

- Наливай.- Сказала Кошка. И я ей тоже валерьянки капнула. Чего уж…

А « капли на холку» у нас теперь расхожее выражение. По городу уже пошло.

В субботу Мишка Красавкин прогулял физру. Ну, бывает, чего там. Вместо физры пошёл шляться по окрестностям и за Светлой Горкой наткнулся на Хреновину. Там, за Горкой, в последнее время сносили частные дома и сваливали разный мусор и можно было наткнуться на вполне интересные вещи. Мишка там нашёл керосиновую лампу, вполне рабочую, в которую за отсутствием керосина налил бензин- ничего, горела, как миленькая. И ещё пластинки старинные нашёл, много. Кидались ими всем двором. Пластинки, как оказалось, замечательно летают по довольно замысловатой траектории… Батя отловил одну, сильно огорчился и послал искать все остальные, но где уж там… Ругался потом и обзывал « поколением пепси» и « покемоном». Подумаешь, какой- то там редкий диск какого- то « пинк флойда». Ну что такое этот « пинк флойд» и зачем этот древний диск, если его слушать даже не на чем? В старину для них специальные проигрыватели были, теперь таких уже нету… а батя за него неделю психовал. Странные люди, эти взрослые. И челюсть дома держать запретили, а она гораздо интереснее какой- то там пластинки. С зубами. От непонятно какого животного. Может, вовсе от древнего, вымершего. Мамка ругалась и выкинула. И противогаз выкинула. Ну и что, что немного рваный? Хорошая же вещь, нужная. Хорошо хоть, магнитофон старинный не выбросила, а просто прогнала к бате в гараж. Мишка с Костяном тогда магнитофон разобрали и вдумчиво изучили начинку, а потом починили, и он теперь радио передаёт. Можно всякое- разное слушать, какое хочешь. Ну ладно, батя тогда помог и чего куда подсказал, и паять научил. Разбирать вещи и смотреть, как они устроены, Мишке нравится. Костяну уже не очень, он больше в контактике сидит и в игрухи долбится…

Обо всём этом и ещё о сотне вещей размышлял Мишка, когда увидел Хреновину. И сразу понял, что это именно «Хреновина», вот так, с большой буквы. Она самая и есть.

«Хреновина»- слово взрослое и уважительное. Веское такое. Увесистое даже. « Петрович, одолжи ту хреновину»,- говорит батя соседу по гаражу. « Не вопрос, Алексеич.» Солидное слово- хреновина. Про мелочь всякую, чепуху, говорят- « фигня». Слово мелкое, легковесное, не вкусное на языке. « А, фигня какая- то валяется…» и сразу понятно, что эта штука и внимания не стоит. А тут… настоящая Хреновина.

Ни на что совершенно не похожая вещь. Не пластмасса и не железо. А внутри гладенькая, как ракушка, а в глубине- пористая, что ли… не разглядеть толком. И местами блестящая, а местами- нет. Странная штука. Никогда Мишка таких не видел и сравнить даже не с чем. Натуральная Хреновина. Сунул он её в мешок со сменкой и порысил домой.

А дома, как на зло- мамка. Потому что- суббота. Мишка морду кирпичом состроил и навострился незаметно в свою комнату прошмыгнуть, но мамку разве проведёшь? Встала посреди коридора и смотрит хитро.

- Чего припёр?

- Ничего не припёр.- Ворчит Мишка. А сам уже понимает- всё, спалили.

- А в сменке что?

- Тебе бы в полиции работать. Вместо Мухтара.- Ворчит Мишка уже громче и обиженно. Вот отнимет сейчас Хреновину и выбросит, как пить дать. А сериал про Мухтара- хороший. Там один пёс за всю полицию работает и все дела раскрывает, и про воровство, и про убийства всякие. Потому что умный очень. Овчарки- они вообще умные и красивые. Мишка овчарку с детства просил, а они вместо неё Ростика завели. И не посоветовались, кстати. Поставили перед фактом- у тебя, мол, братик будет. А Мишка никакого братика не хотел, между прочим, он овчарку хотел. Ну вы прочувствуйте разницу, а? Где надоеда- детсадовец, который с тобой в одной комнате, а где овчарка?

- Фигня какая- то.- Пожала плечами мамка, покрутив Хреновину.- И внутри- дрянь. Липкая… ладно уж. Курочь на здоровье. Только возьми «белизну» и ёршик унитазный, что ли… и перчатки… почисть хорошенько, тогда курочь и пластай. А то будет у нас проказа и лишай стригучий.

Очень хотелось объяснить мамке разницу между презренной «фигнёй» и солидной «хреновиной», но Мишка сдержался. Разрешила, не выкинула- и слава Богу.

- Ну вот почему так бывает?- думал в ванной, наливая в Хреновину вонючую «белизну».- Вот сначала есть девчонки. И некоторые- вполне себе нормальные и с ними даже можно водиться. Как Светка из третьего подъезда, у которой крыса. Нормальные такие девчонки. А потом они выходят замуж и рожают детей. И становятся мамками. И начинают сразу- « не ходи, не бери, не трогай, помой, почисть, проказа, вши, лишаи»… Выходит, что женщины нормальные- только, пока они девчонки? А как вырастут- с ними и водиться не стоит?

Не додумал. В почти одиннадцать лет не до того. Тщательно отчистил Хреновину, чтоб мамка не придралась, всю липкую дрянь изнутри, сколько ёршиком достал. И потащил к себе в комнату.

Молоток Хреновину не брал. Шуруповёрт, как выяснилось- тоже. Мишка с Костяном извели две батины биты- и не просверлили дырки, как ни старались. Ростик внёс свою лепту в исследование, положил на Хреновину доску и долго прыгал, а он тяжёлый, Ростик. Маленький, но толстый, потому что в нём много… вредности. И тоже- никакого толку. Потом Мишка с Костяном кидали Хреновину с девятого этажа и даже немного пожгли в костре. Опять-никакого результата. Сунули внутрь петарду. Только стенки закоптились.

Костику быстро надоело, он такой. Легкомысленный. Быстро зажигается, но потом ему становится скучно и бросает. Мишка не такой. «Упёртый, как гном в шахте, весь в отца.»- жалуется мамка тёте Наде. А Мишке даже лестно. Гномы- народ надёжный, солидный. Вот что бы мамкины эльфы делали вместе с красавчиком- Леголасом, когда на них орки всей толпой попёрли, если б не гномы? То- то. А Леголас вовсе на девчонку похож. Торин- Дубощит получше будет, уж точно. Мишка вдумчиво измывался над Хреновиной неделю, но никакого результата не добился. Понял, что своими средствами не обойтись и отправился за помощью к бате.

- Нет ничего на свете, мой друг Горацио, с чем не справится наш лучший друг- болгарин.- Сказал батя и надел пластмассовые очки. Извёл три разных диска и заинтересовался. Закрепил Хреновину получше в тиски и взялся за перфоратор. Отбил с краю два маленьких кусочка- и всё. Задумчиво поскрёб затылок.

- Это надо обдумать…

Обдумывали всем гаражным коллективом и ещё с батиной работы дядя Лёша приехал. Пиво пили и курили много, но Мишка не против. Пускай. От пива вреда нету, от него дядьки не пьяные, не дерутся и не орут. У Костика батя водку пьёт, так они с мамкой иногда вовсе к бабушке жить уходят, пока не пропьётся. Мишкин батя молодец, и остальные дядьки тоже. Хоть и старые все- а Хреновиной прониклись. Ругались даже- из чего она и зачем, и вообще- что такое… Самый старый, дядя Стёпа, у которого «приора» через три гаража, даже кусочек взял с собой в институт, и доказывал потом, что- органика, явная органика, а ему не верили ,потому что ни один диск болгарочный Хреновину не взял, и перф не взял, и газовая горелка, или резак, не знает Мишка, как правильно- тоже Хреновину не разрезал. Взрослые- народ упорный и мучили Хреновину по выходным довольно долго. Изобретали всякие новые способы и спорили, что она такое. Так долго, что и Мишке уже надоело. На два лагеря разделились. Одни решили, что Хреновину аж из космоса занесло, навроде метеорита- чем мы хуже Челябинска? А другие- что Хреновина наша, местного производства, от спутника отвалилась или от какой секретной ракеты. Вот как раз новейший сплав испытывали, например, который ничего не берёт. Военные- они такие, у них- то наука двигается, только не знает никто, не положено.

- А внутри опять плесень липкая выросла.- Сказал Мишка, специально ни к кому не обращаясь, заскучал просто.

- Плесень- она даже в космосе не подохнет.- Задумчиво кивнул батя.- Пишут, что живёт, хоть там и минус хрен знает сколько градусов.

- Некоторые аминокислоты не дохнут.- Так же задумчиво согласился дядя Стёпа.-И, по одной из гипотез, таким образом и зародилась жизнь на Земле. А аминокислоты, друг мой Мишка, в состав нашего генома входят, чтоб ты знал. Возможно, все мы далёкие- предалёкие потомки такой вот Хреновины. Коль, может кислотой её? Солянкой ещё не пробовали.

- А давай.

Плесень от кислоты сдохла и Хреновина потускнела окончательно, вот и весь результат.

А потом весна кончилась и лето настало- жаркое, как всегда, и лениво стало заниматься чем- то необязательным. Дачи начались и рыбалки с шашлыками, и просто шашлыки, без рыбалок, и прочие уважительные мужские дела- летние. Про Хреновину все забыли и отправили пылиться в ящик с морскими камушками, ракушками, непонятно откуда попавшими чепуховинами и прочим хламом, который, вроде как, выкинуть жалко и пусть будет. А Мишка давно уже старинную игровую приставку курочит, «Денди» называется. Если починит- можно к старому телеку присоединить и с Костяном вдвоём играть, а главное- ни у кого такой штуки нету…

Тханг приходил в себя долго и мучительно. Недолгие периоды страдания регенерирующей плоти сменялись спасительным забытьем, а потом всё повторялось снова и снова. Периоды страдания удлинялись. Тело восстанавливалось. Наконец, восстановилось почти полностью, и Тханг начал осознавать себя. А потом- вспоминать.

Жизнь в родном мире, такую простую и понятную- и такую нестерпимо скучную. Взросление, обучение, слияние, творчество- и постоянную скуку и неясное томление, и непонимание окружающих. Наконец, выбор его и немногих, таких немногих- похожих на него- для особенной миссии. Как он боролся, чтобы победить и оказаться в числе кандидатов. И, наконец- его личный прыжок во Вселенную, венец всей его жизни- долгий поиск разума. Циклы одиночества. Этот мир-очередной мир для проверки. Существа. Тханг решил было, что существа разумны и состоится долгожданный Контакт, но… существа не выказали ни одного признака разумной расы. Они не слышали Тханга, хоть он и обращался к ним на трёх уровнях мысленной речи- для разумных, для не разумных и для самых низших особей, из которых строится всё окружение разумного- от жилища до экзоскелета. Тханг кричал, как мог- но его не слышали. Существа, вероятно, являлись чем- то вроде стихийных проявлений- иначе зачем бы им было убивать тело Тханга и разрушать его внешнюю оболочку?

- Приветствую вас, коллега.- Заполнил сознание тёплый мыслеобраз.- Я ждал, пока вы полностью придёте в себя. Приятно, знаете ли, в этаком ужасном мире пообщаться с разумным…

- А вы… кто?

Если бы Тханг умел видеть, как мы, он увидел бы… окатыш, камешек с берега моря, и больше- ничего особенного. Но в присланном мыслеобразе он увидел пожилого Карс, такого же разведчика дальнего космоса. И столько было в этом мыслеобразе тепла, сочувствия, радости…Тханг отправил в ответ свой- с определением себя, с надеждой на понимание и дружбу, с упованием на лучшее будущее, с радостью от встречи разумного, с историей своей жизни и появления в этом ужасном мире, все свои чувства и мысли отправил, мыслеобраз- штука ужасно ёмкая, потому и является определяющей для всех разумных рас во Вселенной… Двое людей разговаривали бы пол- дня, а потом обнялись бы и, возможно, расплакались, и по плечам друг друга бы похлопали. Но эти двое людьми не были, ясное дело.

- Вы такой же заложник случайных обстоятельств, друг мой, как и я. Много циклов назад мы прибыли в этот мир, я и девять товарищей. Наш корабль оказался в местной водной среде, в ней мы, с некоторыми дополнительными устройствами, чувствовали себя вполне комфортно, но… произошёл ужасный взрыв. Причины я не знаю. Меня вышвырнуло из корабля, он был полностью уничтожен и я могу лишь уповать на то, что хоть кто- то из моих товарищей выжил… Я оказался совершенно один. В диком мире, лишенном разумной жизни. В течении множества циклов я находился в водной среде, а потом оказался на суше. При условиях местной гравитации моя подвижность ничтожна. Почти совершенная беспомощность. Низшие живые организмы перенесли меня в данное место и я очень рад встретить вас.

Тханг выразил скорбь из- за потери коллегой его товарищей, из- за его долгих страданий, но не смог сдержать природного скептицизма.

- Вы считаете эти… сущности… низшими живыми организмами? Готов поспорить. Я обращался к ним, как к низшим- и не получил отклика. Ни одного отголоска мысли. А всем известно, что определяющим для разумности того или иного вида является способность к мысленной речи…

- Вскоре очнётся Йи, и он с вами поспорит, и ещё как. У него есть удивительная теория о том, что местные живые организмы развивали не внутреннюю, мысленную речь, а внешнюю. И вполне себе общаются, только нашим органам чувств их общение недоступно. Я с ним не согласен, конечно, и считаю местные образования самыми низшими формами жизни. По секрету скажу вам, что бедный Йи очень тяжело переносит разлуку с товарищами- их форма разума коллективна- и мне кажется иной раз, что он полностью свихнулся, бедняга. Он здесь, по соседству с нами. И есть ещё Соарс, энергетическая сущность. Затрудняюсь сказать, из какой части Вселенной он прибыл, мы не пришли к пониманию в этом вопросе. Так Соарс считает, что в этом мире множество сверхразумных, разумных и частично разумных существ. Они лишены подвижности, но постоянно обмениваются огромными объёмами информации. Им подчиняются некие искусственные создания, их также множество. В одно из таких созданий Соарс внедрился и питается. Изучает. Вы не поверите, он считает, что уже скоро полностью изучит их язык, он очень простой и состоит из всплесков и отсутствия некоей энергии… всего два параметра… и оперируя всего этими двумя параметрами, местные разумные обмениваются своеобразной речью…

- Не может быть.- Отказался верить Тханг.- Заменить мыслеобраз… как разумные существа могут общаться на столь примитивных условиях? Всего два параметра энергетического спектра?

- Вы меня простите, коллега, я не слишком хорошо понимаю Соарс. Чуждый вид, как ни крути… из вашего мыслеобраза я могу представить, из какой части Вселенной вы прибыли в нашу ужасную тюрьму- но откуда прибыл Соарс, я так и не понял до конца… вы с ним пообщаетесь ещё, времени у нас… много. Меня, юноша, интересует совершенно другое. Ваш корабль… он на поверхности этого мира? Я правильно понял, он даже не слишком далеко? Вот и славно. Вот и ответ на все наши надежды. Соарс практически взял под контроль своё искусственное создание. Мы сможем добраться до корабля. Мы сможем выйти в космос. Мы сможем подать сигнал. Вы понимаете, друг мой? Я столько циклов даже… даже не мечтал.

- Про искусственные создания, которые не обладают зачатками понимания мысленной речи и команд- глупо.- Сказал Тханг.- Ну глупо же… Как можно вырастить себе, например, дом, или средство для передвижения- если они глухие? Они не вырастут даже. Потому что не будут знать, что им надо расти. И этот Соарс… бредовая идея. А у того, второго- ещё бредовей. Совсем уж… но я рад… Рад, что- не одинок.

- Никто не одинок во Вселенной.- Мысленной улыбнулся Карс.- И я рад поздравить вас, коллега, с успешным выполнением вашей миссии.

- С каким? Я ничего не достиг, чуть не погиб, моя миссия провалена…

- Вы искали разум во Вселенной. И вы наши три! Три разумные расы. Разве мало? С помощью вашего корабля мы сможем подать сигнал бедствия. И впоследствии наши расы будут контактировать. Ваше имя прославится в циклах. Об этом подумайте. О нашем спасении и будущем сотрудничестве.

Но Тханг задумался совершенно о другом. Как это- когда ты не способен передвигаться и общаешься с сородичами с помощью всего двух сигналов? А для жизни у тебя непонятно как созданные вещи и штуки, у которых не только мыслей- даже чувств нет? А вокруг- скопище самых низших и агрессивных причём форм жизни, так и норовящих тебя уничтожить? Как можно существовать в таких ужасных условиях?

Наверняка, этот самый энергетический Соарс ошибается. И второй, как его там… НЕ может разумная жизнь зародиться в таких условиях. Не может- и всё.

Мишка смотрел с крыльца на первые звёзды и на душе было как- то… странно и муторно, но не тяжко, а наоборот- легко. Мечтательно было на душе и тоска, что ли… Сложно сказать словами, когда тебе только- только исполнилось одиннадцать. Дачный день закончился, мамка ушла готовить ужин, а батя бросил возиться с машиной, вымыл руки и уселся рядом.

- А пришельцы есть?- спросил Мишка неожиданно для себя самого.- Из космоса?

- Конечно есть.- Пожал плечами батя.- Ну сам посуди- какая Вселенная огромная. Разве может быть: чтобы мы- одни- одинёшеньки? Вот сидит сейчас где нибудь, скажем… Машка… сидит и на звёзды смотрит, и батю своего спрашивает- а есть ли, мол, жизнь на других планетах? А лет через двадцать ты на их планету прилетишь и на этой самой Машке женишся. И родятся у вас аватарчики с хвостами, симпатичные такие.

- Я серьёзно,- обиделся Мишка. Впрочем, не решил ещё, обижаться или нет.- А ты опять…

- И я серьёзно. Нам- то уже не дожить, а ты и дети твои- точно пришельцев найдут. Как пить дать. Вон, на Марсе уже роботы вовсю ползают…

- А если они злые окажутся? Как в фильмах?

- Это вряд ли, Мишка. Что люди, что пришельцы- язык у всех есть. Договоримся как нибудь. Разумные существа- они всегда друг друга понять смогут.

Случилась у нас вчера оттепель. Плюс три на улице, солнышко светит, очумевшие от тепла воробьи дурниной орут, снег тает… Весна пришла. Кот вышел на улицу и вдохнул весны полной грудью. Молодой кошачий организм охватило смутное томление. Внезапно Барсик Большие Яйца осознал, что его украшение и личная гордость дана ему природой не только для вылизывания. Древний инстинкт отвесил ошарашенному коту мощного пинка и отправил на поиски безудержного секса.

- МАААУ!!- завыл кот старательным басом, как пароход в тумане. И пропал на ландшафте.

- Ну- ну.- Сказала я. Потому что точно знаю, что бесхозных кошек в округе нет.

Кот вернулся через три часа, с неудовлетворённым лицом. Отказался от еды, отогрелся и задумался о вечном. К миске на звук открывающегося холодильника вышли близнецы.

- Девки, можа групповушку?- заорал кот и по неопытности попытался оприходовать сразу обеих.

- Инцесссссссссст!!- зашипели близнецы и бросились под диван. Им по девять месяцев, они маленькие ещё. Кот под диван пролезть не может. К тому же, получил от меня тапком. Огляделся, в печали, и увидел Кошку.

- Маманя, а может это… того самого?

- Сыночка, ты охренел?- спросила Кошка вкрадчиво.- Мы, чай, не в столицах живём. Нам тут, в провинции, извращения не нужны.

И жестоко набила непутёвому отпрыску морду, так что шерсть клочками.

Не сложившийся половой гигант пошёл на улицу и увидел мирно спящего на солнышке соседского кота.

- Ну а пуркуа бы и нет?- решил для себя. И принялся претворять своё решение в жизнь.

Брутальный рыжий Василий охренел от такой наглости и выразил своё негодование. Лупил Барсика минут пять, объясняя, что мы не в Европах и гомосятины всякой нам не надобно. Я сходила за метёлкой и прогнала обоих со двора. Побитый, но не сломленный духом Барсик, пинаемый в жопу инстинктом размножения, отправился- дубль следующий- искать плотской любви.

Судя по воплям, где- то не очень далеко его снова побили. Не удивительно- у нас тут обитают только три кота- и ни одной кошки, кроме моих. А ходить совсем далеко кот пока опасается.

Вернулся к вечеру. Отказался от еды. Сунулся было к близнецам- но не смог пролезть под диван.

- Прррррочь!- зарычала Мормышка.

- Извращщщщщщенец!- зашипела Малышка.

- Достал!- заорала я и снова кинула тапком.

Кот загрустил было, но тут из кладовки вышел ёж и деловито затрусил к кошачьей миске. Долю секунды Барсик, конечно, сомневался. А потом решился на отчаянный и безрассудный поступок.

На полу- фрикции осознал своё безрассудство и убежал с кухни- зализывать уязвлённое эго. Ёж вообще не понял, что это было, но на всякий случай подошёл и деловито укусил за лапу, а потом снова вернулся к миске.

На улице начался ливень. Кот выходил пять раз, сидел на веранде и гипнотизировал дождь. Погода не налаживалась и личная жизнь- тоже.

- Не надоели тебе ещё эти мудовые страдания?- спросила я на шестой раз.- Барсик, тебе никто не даст. Ты идиёт, а природа- разумна. Такие, как ты, не должны размножаться.

- Инстинкт.- Вздохнул кот печально. И скрылся в мокрой темноте, и где- то за шумом дождя послышался его уже не такой громкий и брутальный, а скорее жалобный вой.

Вернулся несчастный, мокрый и полностью разочарованный в жизни. Улёгся рядом со мной и минут двадцать гипнотизировал взглядом полочку с волшебными пузырьками. Потом деликатно потрогал меня лапкой и указал глазами. И жалко мне его стало. Сходила за блюдечком, накапала ему волшебного зелья и долила водичкой.

- Добро пожаловать в клуб, братан. Жизнь жестока. И никто не оценит твой богатый внутренний мир и душевную красоту, если ты страшный и нищий. А если ещё и придурковатый- так тем более.

Кот вылизал блюдечко- и полегчало.

- Да ну вас всех на хрен, с вашими любовями.- Сказал грустно. Поел от пуза и спать лёг. Прямо на простыни, своими грязными лапами. Но я его даже тапком бить не стала. Все мы иногда- немного Барсик…

А утром уже мороз давил минус двенадцать, всё замёрзло к чертям и весна кончилась. И котовые страдания тоже кончились. Снова в штатном режиме- жрать и спать.

коты на фото разбегаются, так как не выносят принудительного коллективизма)))) Ни одна котина не пострадала)))

После работы Наталья Федоровна гуляла. Каждый день, ровно по часу, в любую погоду. Исключения делались разве что для особенно лютых зимних морозов и особенно проливных осенних дождей. Она гуляла ровно по часу, по одним и тем же дорожкам старого, запущенного парка. Потому что- полезно для сердечно- сосудистой системы и вообще для организма. Потом, по пути домой, заходила в магазин. Меню на ужин она составляла накануне. Покупала продукты, неторопливо готовила. Ужинала. Смотрела телевизор. Дальше- в зависимости от дня недели. В понедельник, например, перетирала обиходную посуду. Во вторник- пылесосила. В среду- разговаривала с сестрой по скайпу, долго и обстоятельно. Среды Наталья Федоровна поэтому не особо любила, но считала их необходимыми и правильными. По выходным стирала и генералила квартиру. Ритуальные, каждодневные действия успокаивали. Ещё она смотрела столь же ритуальные, каждодневные сериалы, особо не вникая в суть и не сильно сопереживая героиням. Читать Наталья Федоровна не любила. Ей хватало чтения и на работе.

Она работала в детском саду. Всегда, всю жизнь. Сначала- нянечкой, потом немного поучилась заочно и стала воспитателем. Искренне любила свою работу и считала её одной из самых важных. Искренне любила детей. Всех- гиперактивных, замкнутых, истеричных, крикливых или склонных к аутизму, драчливых и вечно сопливых.

- Не бывает плохих деток,.- Говорила совершенно серьёзно.- Бывают глупые и ленивые родители. Материнство- каждодневный, тяжёлый и крайне ответственный труд. Постоянная работа над ошибками. И женщина, которая не может воспитывать свою детку- недостойна называться матерью. Все- МОГУТ. Не все- ХОТЯТ уделить воспитанию своё время, своё драгоценное время…

Она так и называла детей- «детками», и никак иначе. И к любому, самому трудному, находила подход. И в её группе никогда не случалось никаких экстраординарных происшествий. В её группе детки даже почти не болели. Наталья Федоровна умела каким-то особенным образом открывать форточки во время обеденного сна, чтобы не получались сквозняки, и выгуливать деток так, чтобы никто не промочил ноги и не наелся снега. Чутьём могла отличить просто сопливого от заразного, которого нужно категорически не принять утром. Она была воспитателем от бога. К ней в группу старались попасть и записывались на три года вперёд. Именно к ней. Несмотря на то, что с мамашками Наталья Фёдоровна была иногда резка и требовательна до крайности. Всё равно- просились именно в её группу.

Мамашек Наталья Федоровна не любила. Всех скопом и по отдельности. К бабушкам относилась получше. Папашек не воспринимала вообще никак. В детсадовском мире папашки были явно лишней деталью, не несущей смысловой нагрузки.

В саду всех так и называли- «мамашки», «папашки» и «бабушки». Ну, за глаза, конечно.

Подруг у Натальи Федоровны не было. Как-то так получилось, что все подруги молодости куда-то делись, а новые так и не завелись. Мама умерла четыре года назад. Сначала слегла со сложным переломом бедра, а потом так и не встала- долгие три года пеленок, таблеток и безнадежности. Сейчас все уже сгладилось. Раз в три месяца Наталья Федоровна ездила к ней на кладбище, убирать могилку. Сестра давно уже жила в далёком и огромном городе, гналась за бешеными деньгами и неоднократно звала младшую к себе. Но Наталья Федоровна не могла себя представить в мегаполисе, да ещё на какой- то невнятной, непонятной работе- и без своих деток. И она давно уже привыкла жить одна.

Со своими детками не сложилось. Муж по молодости настоял, чтобы сделала аборт- жить было негде, комнатка в кишащей тараканами старой общаге, и та от завода, с деньгами тоже туговато, время было тяжёлое и неспокойное… она согласилась. Но что-то врачи сделали неудачно и через пару лет начались боли. А потом диагноз- какие- то страшные, непонятные медицинские слова. Вроде как опухоль. Не рак, но может потом стать рак. Надо резать. Отрезали. Отрезали кусок от Натальи Федоровны и сказали- деток у тебя никогда уже не будет. Сначала горевала и плакала. Долго. Валька начал выпивать, а потом и вовсе собрал вещи и ушёл к молоденькой. Потому что забеременела от него, шалава. От женатого мужика. В другой город уехали и разводились уже по почте. Как Наталья Федоровна её ненавидела тогда… люто ненавидела, яростно. И так же люто и яростно завидовала. И ей, и любой встреченной на улице мамашке или просто беременной. Почему им дано, а ей- нет? За что? Даже чуть не совершила ужасный поступок однажды. В коляске деточка надрывалась, месяцев восьми, вылезти не могла и плакала, аж в хрип, а мамашка рядом пьяная спала на лавке. Ну конечно- пьяная. А как иначе? И Наталья Федоровна коляску покатила. Себе… себе! Себе деточку! Такой мамашке деточка ни к чему, только загубит, а уж она, Наталья Федоровна, сделает для доченьки всё… опомнилась потом. Минут через десять остановилась, слёзы вытерла и отвезла коляску в милицию. В жизни всегда надо поступать правильно.

Постепенно боль сгладилась. С мужчинами как- то не задалось и замуж больше не вышла. Привыкла- одна. В сорок созрела окончательно и отправилась в казённое здание. Сразу к начальнику, по личному вопросу.

- Я хочу подать документы на усыновление. Что для этого нужно собрать?

- Уже присмотрели себе ребёнка? - спросила казённая женщина.

Наталья Федоровна аж задохнулась.

- Детки- это не вещи! Разве можно их присматривать, как покупку в магазине?

- Извините. Выбрали, значит?

- Нет. Ещё нет. Я заранее хочу узнать, какие справки собрать надо. Я вот тут собрала- с работы, о составе семьи, ещё про квартиру, а что ещё нужно, я не знаю…

- Серьёзный подход. Давайте, посмотрим.

Казённая женщина просмотрела справки и уставилась на Наталью Федоровну пустым, каким-то рыбьим взглядом.

- Милочка, вы работаете воспитателем в детском саду. Других доходов не имеете. И на свою мизерную зарплату вы собираетесь содержать и воспитывать ребёнка?

Прозвучало просто ужасно. Как расстрел, в самом деле.

- Я все надбавки получаю. И премии даже. И у меня накопления имеются…- Выдавила с трудом и каким- то неожиданно жалобным тоном. - Нам хватит. У меня же есть работа, постоянная. Мне грамоты всегда дают…

- Грамотами ребёнка не прокормишь.

- Да у нас есть такие мамашки, что вовсе не работают. И по трое деток…

- Значит, папашки их содержат. А вы у нас- женщина незамужняя. Одинокая вы. Случись с вами что- как ребёнок? Если вас с работы уволят? Если заболеете тяжело и надолго? Назад, в специальное учреждение ребёнка? У них и так психика травмирована.

- Нам хватит. - Произнесла Наталья Федоровна очень тихо. - И ничего со мной не случится. Я буду хорошей матерью, понимаете?

Казенная женщина сняла очки и взгляд у неё оказался не такой уж и рыбий. Но всё равно- жестокий. Потому что невозможно с добрыми глазами говорить такие жестокие вещи.

- Вам сорок лет. Без мужа. Без дополнительных источников дохода. Если вашу зарплату, вместе со всеми возможными надбавками и дотациями, разделить на два, прожиточный минимум не получится. Будь вы моложе и замужем- другое дело, а так… не дадут вам ребёнка.

- Но я же…

- Можете попробовать. Список необходимых документов возьмёте у моего секретаря. Только ничего не получится. Не одобрят. Я первая и не одобрю. - Снова спрятала глаза за очками казённая женщина. - Вам сорок лет. Одинокая. Вдруг сердце или ещё там что. А ребёнка назад, в учреждение? Они и так настрадались. Лучше не пробуйте.

Наталья Федоровна брела домой, как во сне. Снова долго плакала. Потом смирилась и с этим.

Недавно ей исполнилось сорок шесть и ничего в её жизни не менялось до сегодняшнего дня.

Потому что именно сегодня что-то настойчиво подталкивало её сойти с привычного маршрута и отправиться в заросшую, мусором заваленную часть парка, где уже лет двадцать не было не только лавочек, но и асфальта. Центральные аллейки худо- бедно содержали в порядке, буреломом и сухостоем никто не занимался со времен Советского Союза. Когда-то там было даже маленькое озерцо, чистенькое и аккуратное, со стрекозами и лягушками. Кто-то из жителей окрестных домов старательно наводил вокруг порядок, выбрасывал мусор, выпалывал камыш, раскладывал красивые камешки… Потом этот человек переехал или умер. Озерцо быстро пришло в полную негодность и превратилось в болотце. И болотце бы засохло, если б не упорный маленький родничок. Но даже самый упорный родничок не может бороться с человеческим свинством. Болотце жило под толстым слоем мусора. И именно сюда что- то настойчиво, очень настойчиво звало Наталью Федоровну.

Среди пивных бутылок, пластиковых стаканчиков и мусорных пакетов вырос цветок. Удивительный цветок. Не кувшинка. Что- то похожее, но не такое. Лотос? Вроде, тоже нет. Бутон и на тюльпан похож тоже. Чудный цветок. Волшебный цветок. Цветок, которому не место на помойке. Наталья Федоровна бездумно полезла по колено в вонючую жижу. Корни у цветка оказались мясистые и короткие, хорошо и быстро выкапывались. Словно даже сами вылезали из грязи и торопились забраться ей в руки. Она сама не помнила, как пришла домой. Первым делом посадила цветок в свободный горшок, а потом уже пошла отмываться. На ужин пришлось пожарить яичницу и есть её без хлеба. Ну и ладно. Сегодня по плану она должна была пылесосить квартиру. Но не стала. Приготовила себе одежду на завтра и легла спать раньше обычного.

Неожиданно проснулась после полуночи. Лунные лучи падали на подоконник и цветок сиял голубым и серебряным. Цветок раскрылся. В серединке сидело что-то маленькое и тоже светилось голубым и серебряным. Наталья Федоровна подошла, как во сне.

Существо. Крохотное, с палец. Такое хрупкое, даже слегка прозрачное, что страшно дотронуться. Невероятное существо. Сказочное. Серебряно- голубоватое, лунное. Пара тончайших крылышек, наподобие стрекозиных. Огромные глаза на треугольном личике. Крохотные пальчики на ручках.

Дюймовочка. Моя Дюймовочка. Только мне не пришлось ходить к колдунье за семечкой, свой цветок я сама нашла. И вот она, моя доченька. Моя доченька…

Существо протянуло к ней крохотные ручонки, и Наталья Федоровна расплакалась от счастья. Просто расплакалась. Существо ещё не умело говорить, она поняла это вдруг, ясно и отчетливо. Но оно могло передавать ей свои чувства. И сейчас, когда оно обнимало Наталью Федоровну за палец, оно радовалось и чувствовало себя спокойным и защищенным. Любимым. Она- пришла поправка. Не оно. Она. Она. Моя доченька. Моя деточка.

Перед рассветом деточка уснула в цветке и его лепестки опять закрылись Наталья Федоровна подремала и отправилась на работу. Настроение было прекрасное, петь хотелось от счастья и танцевать прямо на дороге, и наплевать было, кто и что подумает. «Мужика нашла. - Шептали за спиной на работе. - Ну наконец- то. Давно уж пора. Прямо светится вся.» И ещё много всяких глупостей шептали. Наплевать. Ведь дома её ждёт лучшая деточка на свете. Доченька. Волшебная Дюймовочка из цветка.

Домой бежала, не чуя ног. И боялась, панически боялась, что всё- только сон. Что вот придёт сейчас- а цветок- обыкновенная кувшинка, и внутри ничего нету, и ничегошеньки не было, всё приснилось… забежала в магазин, молока купила, придирчиво выбрала самое натуральное, и лучший детский творожок. На всякий случай смеси детской купила и кашку. Вздохнула с облегчением, аж ноги подкосились у двери- был цветок, был. Волшебный цветок. Поела торопливо как- то, чего- то, сама не заметила. Развела в рюмочке детского питания. В ложке- каши. Некстати вспомнилась казённая женщина.

- Не хватит у меня денег на ребёнка? Да? Вот тебе! Накуси, выкуси!- Крикнула злорадно в стену и показала кукиш. Потом нашла самую крошечную лекарственную ложечку и пять раз помыла кипятком.

Доченька проснулась ночью. Залезла Наталье Федоровне на ладонь, потом на плечо. Долго изучала ухо, волосы и лицо. В глаза заглядывала. У неё самой веки наоборот открываются, не сверху и снизу, а по бокам. Довольно странное зрелище. И зрачки- щелевидные, как у кошки, но не вдоль глаза, а поперёк. Глаза серебряные, блестящие. Крылышки искрятся. Красота невероятная, ночная красота, лунная.

- Ты маленький эльф. - Сказала Наталья Федоровна. - Прекрасный маленький эльф. Моя деточка. Моя доченька. Ты голодная? Давай попробуем покушать.

Волшебное создание не хотело есть кашку и детское питание. И молоко, и творожок, и йогурт. Наталья Федоровна по очереди предложила все продукты из холодильника и ни один не получил одобрения. Расстроилась ужасно. Что же едят эльфы? Сама малышка сказать пока не умеет… хорошо, что пока не подаёт сигналов голода.

На третью ночь деточка окончательно проголодалась и транслировала в мозг Натальи Федоровны печальный плач. Наталья Федоровна и сама плакала. Деточка отказывалась от любой еды. Интернет ничего путного не посоветовал. Точнее, советов и сказок было множество, но толку- чуть и писали там всякую чепуху. Про лунную росу и всё такое. Ну где взять посреди города росу, да ещё и лунную? На всякий случай, купила цветов, по одной штуке, разных. Но, то ли в них не было нектара, то ли маленькие эльфы этого тоже не едят… Сказочное создание страдало, и Наталья Федоровна страдала вместе с ним. Неожиданно в окно влетела большая ночная бабочка, с толстым шерстяным брюшком и такими же шерстяными, мукой обсыпанными крыльями, с длинными густыми усиками. Бабочка сделала круг по комнате и сказочное существо насторожилось. Бабочка вернулась к окну и ударилась в стекло. Упала. Маленький эльф совершил невозможный прыжок… Наталья Федоровна опомниться не успела, как существо уже крепко обнимало бабочку, одной ручонкой обрывало ей крылья и транслировало чувство радости. Потом оторвало лапки, голову. И слопало туловище. Подумав, слопало и голову, только усики оставило. И принялось испускать волны блаженства, сытости, тепла и восторга.

- Так вот что кушают маленькие эльфы…- произнесла Наталья Федоровна растерянно. - Ну что ж, так даже проще, с одной стороны. Это вам не лунная роса. Слава богу, лето на дворе, бабочек полно. А к зиме перейдём на нормальное питание.

- Мама. - Прозвучал в её голове хрустальный голосок. - Ма… ма. Мама.

На работе Наталья Федоровна нашла старый сачок и наловила в банку бабочек.

Деточка росла на удивление быстро и ещё быстрее училась говорить и запоминала новые слова. Летала по комнате, на небольшие расстояния. Резко и высоко прыгала. Цветок стал ей уже маловат, и Наталья Федоровна сделала ей домик из обувной коробки. Подушечка- постелька, настоящая, с одеяльцем и подушечкой совсем крошечной- всё, что было в коробке. И дверка, чтобы солнечные лучи не мешали спать. Деточке понравилось. А вот кукольный дом для Барби, который Наталья Федоровна купила позже- не понравился и жить в нём Деточка категорически отказалась. Без всяких причин. Наверное, в нём было слишком светло днём. К тому времени уже стало ясно, что существо зовут именно Деточка. Все другие имена она отвергла с презрением и непониманием. Наверное, ей было сложно понять, что такое имена и для чего они нужны. Деточка оперировала понятиями. Она сама- деточка. Наталья Федоровна- мама. Бабочки- еда. Молоко и кашка- тоже еда, хотя и невкусная. Но, если не съесть чуть- чуть кашки- бабочку не дадут, как ни плачь. Кусать маму- нельзя. Вылетать в форточку- нельзя, потому что там съедят всякие большие. Вороны, кошки и собаки. Кошек и собак Наталья Федоровна показывала ей на картинках, но статичное изображение Деточка не понимает вовсе. Чуть легче с фильмами- в экран Деточка хотя бы смотрит больше пары секунд. Но интереса у неё нет. Она не понимает, что это всё- живое. Точнее, движущееся изображение живого существа, вот. Наталья Федоровна записала на свой старенький телефон саму Деточку и показала ей.

- Смотри. Это ты. Как в зеркале.

- Это не я. Вот я.- Гладит себя Деточка по животику. - И вон там я.- Показывает на зеркало. - Только не вся. Кусочек. Вот ты, мама. Если там- кусочек тебя. А там,- пренебрежительно машет лапкой на ноутбук,- там никого нет. Тебя нет и меня нет.

Что ж, у каждого своё мнение. Может, и хорошо, что ей ноутбук и телефон не интересны. А то сейчас такие дети пошли, которые телефонами учатся раньше пользоваться, чем горшком.

Деточка издаёт разные тихие звуки. Может шипеть или пищать, жужжать крылышками. Но разговаривает исключительно телепатически. Впрочем, Наталья Федоровна привыкла. Детки все разные и к каждому можно найти свой подход. Каждого можно приучить есть кашу и пить молоко. И постепенно сменить режим дня на правильный. Не за день и не за два, конечно. Терпение и ежедневный труд. Но ведь именно в этом и заключается материнство- не только радость, но и старание…

За два месяца Деточка выросла до размеров ладони. Научилась вполне сносно летать по квартире и ловить случайно затесавшихся мух. Мухи поедаются целиком, крылья мнутся и в утиль.

- Опасно,- говорит Наталья Федоровна. - А если пчела или оса? Такая полосатая… она тебя ужалит- и ты можешь умереть. У них яд. Надо спрашивать- можно есть или нельзя? Я скажу. Деточка, ты очень маленькая и мир вокруг тебя полон опасностей. Только я могу защитить тебя.

- Опасность. - Повторяет Деточка хрустальным голоском. - Ты защитишь. Понятно.

И обнимает за ладонь, крепко, изо всех сил, трётся головкой. И сердце Натальи Федоровны сладко замирает

- Доченька моя, любимая…

- Мамочка…- звенит хрустальный голосок.

Нет, Наталья Федоровна не бросила работу. Так же ходила, так же за детками смотрела, но… уже не так. Уже торопилась домой. Уже волновалась- как там? Вся была- дома, и чувствами, и мыслями- рядом с Деточкой своей…

Деточка усвоила новое понятие- «красиво». Много думала. Смотрела на себя в зеркало. Потом принесла из своей коробки ворох самых красивых бабочкиных крыльев.

- Ты… красиво. Я хочу красиво. Вот!

И приложила крылья к себе. Посмотрела умилительно, моргнула вертикальными веками. Ну и что, что вертикальными, мы детей себе не выбираем, нам детей бог даёт. Наталья Федоровна привыкла уже давно и разницу замечать перестала. И теперь только руками всплеснула.

- Вот дура я старая! Тебе одежда нужна, ну конечно! Прости меня, Деточка. Сошьём мы тебе одёжек. Только не из бабочкиных крылышек- извини, я не волшебница. Из чего нибудь другого.

Деточка сердилась, очень сердилась. Ей хотелось именно из крылышек, особенно из невесть каким образом пойманного павлиньего глаза. Но Наталья Федоровна нашла выход и из этого положения. И скоро уже у Деточки были наряды из самых разных лоскутков- тюль с окна, кружевная салфеточка, кружево с платья, широкий бант алого цвета… шить пришлось, как в американских больницах, халатики с запахом на спине. Чтобы крылья выпустить. Подвязывалась Деточка пояском из толстой синей нитки и была вполне довольна. Но крылышки выбросить не разрешила. Устроила жуткий скандал, кричала и топала ногами, даже царапалась. Спустя какое- то врем Наталья Федоровна залезла в её коробку, выбросить мусор - и крылышек не нашла. Наверное, Деточка их перепрятала.

Наталья Федоровна начала выносить её погулять, вечером или утром, в сумерках. В сумке, разумеется. В парке выпускала, и Деточка серьёзно и вдумчиво исследовала окружающий мир. Так они встретили котенка.

- Это котенок. Смотри, он мягкий и тёплый. Шерстяной. Если его любить и гладить, он мурлычет.

Сама Наталья Федоровна кошек не особо любила. Никогда не держала дома кошек. Мама всегда была против, да и шерсть эта, запах… Сослуживицы много раз пытались подарить ей котёнка, но каждый раз она решительно отказывалась. А уж собака- тем более. С собакой трусить трусцой надо минимум два раза в день, не с её лишним весом пробежки устраивать…

Котёнок Деточку испугался, прижал уши и весь прижался к земле, стараясь занять как можно меньше места.

- Мягкий! - восторженно закричала Деточка, исследуя дрожащее тельце. - Гладкий! Тёплый! Хочу себе!

Наталья Федоровна и понять ничего не успела. Короткое кошачье шипение и совершенно невероятный взвизг… кто взвизгнул- котёнок или Деточка? Деточка стояла вся в крови, с головы до ног. Прижимала к груди кошачью лапку, сгибала и разгибала пальцы на ней, чтобы коготки показались…

- Мягкая! Моя! Так есть, а так- нету!

Котёнок лежал по частям. Отдельно лапки, голова и хвостик. Наталья Федоровна упала на колени. Хоть не мучился. Мгновенная смерть. Сердце зашлось куда-то под горло.

- Зачем, зачем ты это сделала? Ты его убила!

- Убила? Что это?

- Он больше не будет живой. Не будет мягкий и тёплый. Не будет мурлыкать и играть. Шевелиться не будет. Будет просто лежать тут и всё. Потом мухи съедят.

- Мухи- это хорошо. Вкусно.

- Вкусно- это молоко. А котёнок… играть с тобой не будет. Никогда.

Деточка, раздумывая, вертела в руках кошачью лапку.

- Умер. Не шевелится. Не тёплый. Не нужен?

- Да кому он теперь нужен…

Сказочное создание визгнуло и вгрызлось в окровавленное тельце. Наталью Федоровну за малым не стошнило. За минуту Деточка съела, казалось, вдвое больше своего веса…

- Стой! Хватит! Прекрати, дрянная девчонка!

Первый раз в жизни она накричала на ребёнка. На своего собственного, даже не на чужого. И даже ударить была готова, и ударила бы по попе, если б не крошечные Деточкины размеры…

- Мама? - обернулось жутко перемазанное кровью треугольное личико. - Что? Я… я плохая? Я делаю плохо?

Детки все разные. - Сказала себе строго. - Прекрати истерику. Детки все разные. Маленькие детки склонны к жестокости. Их жестокость не мотивирована, у неё нет причины. Они познают мир. И именно мать должна пояснить им, что такое хорошо и что такое плохо. Пояснить так, чтобы детки поняли. Они не осознают своих поступков, потому что пока ещё не имеют ни нравственности, ни морали. Главное- объяснить. Донести. Раз за разом.

- Ты вовсе не плохая, Деточка. Ты самая хорошая на свете девочка. Мамина любимая доченька. Но ты совершила очень плохой поступок.

- Как?

- Ты убила живое существо.

- Убила. Совсем. Не тёплое, не играет. - Импульс недоумения. - Почему? Не хочет играть?

- Не может играть. Мёртвое. Навсегда. Убивать нельзя. Ты делаешь больно. Очень больно.

- Больно?

Наталья Федоровна вздохнула и размотала из сумочной подкладки иголку с ниткой.

- Иди сюда, деточка. Пора узнать, что значит- больно. Вот что ты сделала котёнку. Очень- очень больно.

И осторожно, очень осторожно, всего лишь на какую- то долю миллиметра- она ткнула Деточку в руку жалом иголки.

От ужасного визга, внутреннего или внешнего, у Натальи Федоровны из носа пошла кровь. Деточка кричала. Деточке впервые было больно.

- Прости меня, моя милая. Прости! Так было надо. Теперь ты знаешь, что значит «больно».

- Знаю. - Позвенел хрустальный голосок, когда Деточка уже успокоилась и перестала так ужасно кричать. - Больно. Теперь знаю. Когда умирают- это больно?

- Это очень больно.

- Когда больно- мне вкусно. - Сказала Деточка. Просто констатируя факт.

- Всех можно изменить. - Твердила себе Наталья Федоровна. - Всех. Детки- безгрешные. Нужно только воспитать правильно. Стараться. Трудиться. Деточка- не человеческий ребёнок. Наверное, её племя жрёт животных живыми. У неё это в генах. Но я смогу перебороть это, нужно только время. Время и терпение. У меня достаточно и того, и другого.

Деточка поймала птицу, воробья, скорее всего. Когда Наталья Федоровна пришла с работы, от него мало что осталось. А перемазанная кровью дочка очень внимательно изучала крылья.

- Красиво. - Сказала серьёзно. - Хочу себе.

- Ты снова убила живое существо!

- Убила. Вкусно. Кашка- не вкусно. Банан- не вкусно. Убить- вкусно.

- Я не принесу тебе насекомых. Ни жуков, ни бабочек. Будешь есть только кашу и молоко.

Деточка зашипела и некрасиво оскалилась, показав острые треугольные зубки.

- Прекрати. Ты не должна так делать на маму. Я люблю тебя и хочу, чтобы тебе было хорошо. Ты должна жить среди людей. А люди не убивают свою еду.

- Люди глупые. Едят только животом. А я ем вся. И расту. И умнею. Скоро стану большая, сильная. И красивая.

- Чтобы стать большой и красивой, ты должна меня слушаться. Я- твоя мама. И я знаю, что едят умные и красивые девочки.

- Кошек? - радостно спросила Деточка.

продолжение в комментариях

В детстве я была довольно нелюдимым ребёнком. Играть было не с кем. Одноклассники все жили за железной дорогой, и так далеко меня, разумеется, не пускали. После школы- сразу домой. Ну, во дворец пионеров если только, за очередной казённой скотиной)). Частник начали сносить и постепенно снесли почти совсем. И прямо рядом с моим домом выкопали огромный котлован под девятиэтажку. Выкопали, начали забивать сваи- и бросили. Коммунизм закончился, настало непонятное время… не до строек уже.

О, это волшебное место… там я играла. Там можно было осторожно перепрыгивать со сваи на сваю, подниматься по отвесной стене- Скале!!!- воображая себя альпинистом и выцарапывая ножиком ямки, чтоб хвататься руками и цепляться ногами. Будь наша оранжевая глина чуть податливей- я выцарапала бы себе на высоте целый дом, но глина была каменной крепости. Там я дрессировала свою собаку, которая дрессироваться не хотела- но была самой умной в мире дворнягой и охотно играла в прятки. Ещё, конечно, были овраги, где играть тоже интересно, но котлован- прямо у дома и можно услышать, если бабушка звать будет и быстренько прибежать, и не получить люлей.

Такое волшебное место, просто по определению, пустым быть не может. Приходили играть мальчишки с той стороны строящейся улицы, из новых домов. Мы были знакомы, но дружбы не получилось. Мальчишки были круты до невозможности и презрительно плевали в пыль сквозь зубы от одной только мысли- принять в свою игру девчонку. Я сквозь зубы плеваться не умела и как авторитет заработать- не знала. Хотя у меня были гораздо лучшие игрушки. Лук и стрелы, например, с настоящими перьями и наконечниками из расплющенных гвоздей. Дерево для лука мы с папой долго выбирали, потом делали сам лук и стрелы, потом он стрелять меня учил- и стреляла я намного лучше, чем эти пришлые индейцы. И по деревьям лазила гораздо ловчей. И собственный перочинный ножик был, вот.

И вот в один из дней мальчишки пришли в котлован играть в войну. Путём жребия поделились на русских и фашистов. Определили, где будут главные штабы каждой из сторон.

- И не думай.- Сказали мне с невыносимым презрением.- Мы девчонок не принимаем.

- Я могу быть санитаркой, у меня сумочка есть с красным крестом.

В то время у каждой девочки, наверное, была такая сумочка, сшитая мамиными руками. Для школы. Каждый день кто-то из октябрят был санитаром, а потом уже просто так сумочки валялись- на всякий случай.

- Не нужны нам санитарки. У нас война.

Это были очень гордые мальчики, готовые умереть на поле боя.

- Подумаешь!- Сказала я так же презрительно и ушла. Мы с Найдой сели на обрыве и стали наблюдать сверху. У меня автомат есть- вы бы все обзавидовались со своими палками. Как настоящий, папа две недели делал. С таким автоматом- я просто обязана была бы стать командиром русских. Но я вам его не покажу, потому что- обиделась, вот!

У воюющих сторон осталось всего одно дело- но очень важное для войны. Выбрать Гитлера. Гитлером быть никто не хотел, ясное дело. Гитлеру прилетало сильнее всего. Потому что война должна быть настоящей, иначе играть не интересно. Выбрали самого мелкого, который сразу захлюпал носом и начал протестовать… а вот я бы и на Гитлера согласилась, и фиг бы они так просто меня победили… я бы… я бы…

- Голову ему ещё камнем разбейте.-Сказала злорадно с высоты.- Вот вам от его мамки влетит…

Вояки задумались. Один сбегал домой и вернулся с кастрюлькой. Эмалированная такая, выпуклая, с цветами на белых боках- такие были в дефиците в то время.

- Каска!

На хнычущего Гитлера напялили каску, посадили в ямку- окоп, а сами попрятались в бурьяне. И война началась. Жестокая и кровавая битва. Русские пытались победить. Фашисты остервенело сопротивлялись и шли в атаки. Они собрались всех побороть- явно вопреки исторической правде. Русские не выдержали и от возмущения, что убитые не желают признавать свою смерть, пошли в рукопашную. Вражеский штаб они захватили и историческая правда восторжествовала. Но… в пылу сражения Гитлеру не слабо приложили по каске. Куча- мала расползлась, малёк попытался снять кастрюлю и издал первый тревожный вой.

Мне было лет десять и я понятия не имела о Конфуции и прочих восточных философиях, и даже не знала слова «дао». Но неожиданно обнаружила, что это очень приятно- сидеть на берегу реки и видеть, как течение проносит мимо трупы твоих врагов. Кастрюлю с Гитлера снять никто не мог. Гитлер выл, как пароход в тумане- громко и пронзительно. А я сидела на обрыве, болтала ногами и хохотала, как гиена. Нет, как целая стая гиен! Мстя свершилась. Не хотели меня брать в игру? Вот вам.

- Вот за кастрюлю кому то влетит….- Прокомментировала злорадно.

Один из солдат занервничал и машинально почесал попу.

- Иди отсюда, сидишь тут!!! Щас как наваляю!

- Переверните его вверх ногами и полейте подсолнечным маслом.- Сказала я презрительно.- Голова станет скользкая и вылезет, что тут трудного? Дураки!!

- Не надо маслом!!!- взвыл Гитлер из последних сил.- Не надо вверх ногами!!

Бежать за маслом никто из бравых вояк не рискнул. За кражу масла можно было получить. Гитлера взяли с двух сторон за руки и повели домой.

А я гордо развернулась и ушла к железной дороге. У меня было целых два больших гвоздя в кармане и пробка от лимонада. И, если всё это добро положить на рельсы и дождаться электричку… будет два замечательных наконечника для стрел и плоская, тонкая медалька. Медалька мне, за проявленное терпение в ожидании мести.

Гитлер в то лето больше в котлован играть не приходил, не пускали. А меня они в свои игры так и не приняли. Ну, мальчишки, что с них взять…

Не скажу, сколько лет назад это было- очень много. В то время как- раз Большой Взрыв отгремел и расширение Вселенной началось, а на Земле первая рыба на сушу выползла и охренела сама от своего поступка. А мне было лет семь или восемь. Жили мы в большущем частном секторе, от которого сейчас осталось лишь пять домов- и мой в том числе. Вокруг- многоэтажки. А тогда ничего этого и в помине не было. Частник до самой железной дороги.

Играть мне было особо не с кем- на нашей улице детей моего возраста не было, а далеко меня не пускали. Но, на две улицы ниже- жила одна девочка, и с ней я дружила. Её к бабушке привозили, на лето и на каникулы. А ещё на их улице жили собаки.

Собаки… как много в этом слове. Бездомные собаки. Штук десять их было точно, всех мастей, размеров и расцветок. Я не имела никакого понятия о бешенстве, глистах, лишаях и прочих страстях. Я любила собак всей душой и таскала им из дома всё, что могла утащить. Собаки отвечали мне взаимностью. В смысле- плясали вокруг, играли со мной, валяли по земле и всячески выказывали свою любовь. Мы с собаками были довольны друг другом и вполне счастливы. Собаки жили в подвале брошенного дома. Ходить на тот участок нам запрещалось, разумеется. И, разумеется, мы туда ходили. Ирка собак побаивалась и рассказывала мне про лишаи, но я в такую фигню не верила и говорила презрительное « пффф». С собаками играть мне было интереснее, чем с ней, и она это знала.

И была в этой стае одна- жёлтая, песочного цвета, хромоногая. Очень злая собака. Она- единственная- не давалась гладиться и бросалась с жутким и страшным лаем, стоило подойти поближе. Не брала еду. Мы подозревали, что в подвале у неё щенки- но показывать их нам, как другие собаки, Жёлтая не собиралась. Она нас прогоняла за границы брошенного двора, и только тогда успокаивалась. Боялись мы её. Если б не она- я и в подвал бы залезла через собачий лаз, и всех щенков бы посмотрела… но Жёлтая бдила. И любить остальных собак можно было лишь за границами её владений.

И, в какой- то из долгих летних дней, мы услышали из колодца вой. Открытый колодец был на тропинке, которая вела к станции электрички. Там дома уже начали сносить, сгребали бульдозерами кучищи и бросали так… и открытый колодец старый никто накрывать не собирался- зачем? Всё равно скоро всё сравняют. И там, в этом колодце, сидела Жёлтая. И скулила.

- Так тебе и надо, злыдня.- Сказал Ирка.- Вот и сиди тут. А мы твоих щенков посмотрим. И всё там посмотрим.

А я смотрела туда- в колодец. И оттуда- из жуткой чёрной глубины- на меня смотрела Жёлтая. Страшная злая собака. Сейчас- совсем не страшная и совсем не злая.

- Помоги мне. За руки держи. Там, внизу, скобки железные, я как раз ногой дотянусь…

- Ты дура???

- Надо Жёлтую достать.

- Она тебя покусает!! Она же- злыдня!! Она тебя там до смерти загрызёт! Пусть сидит там, там ей и место! Она сама виновата, потому что она- злая!

Но я уже висела пузом на краю колодца.

- Помогай!

Дотянулась стоптанной сандалей до края скобы. Встала. Там ещё две скобы было, и спустилась вниз. Жёлтая смотрела настороженно и молчала, не рычала даже. И молча стерпела, когда я вязла её на руки. Тяжёлая- аж ужас. Но, даже на вытянутых руках- не могла она выскочить. Высоко. Тогда я посадила её себе на плечи.

- Держись. Крепко держись. И не рычи, а то я испугаюсь и ничего не получится.

В колодце вполне можно раскорячиться, упираясь ногой в противоположную стенку. Вот такой раскорякой я поднялась по скобам, и Жёлтая когтями царапала мне плечи- держала равновесие, как в цирке. Больно было, а ей, наверное, очень страшно. Но мы обе терпели. И оттуда- я встала на скобу обоими ногами, чтоб повыше быть- оттуда она уже выскочила. До крови меня оцарапала и я шлёпнулась вниз. А она убежала.

А я обнаружила, что не могу вылезти. Может, слишком сильно устала, пока собаку поднимала… только до последней скобки, а там- всё…попробовала ногой упираться- но без опоры не получалось. Руками зацепиться некуда было. Да я в то время и не была особо сильной девочкой. Нюня и маменькина дочка.

- Я побегу домой и принесу верёвку! Мы тебя вытащим.

Ирка убежала- и пропала. Разумеется, её бабушка не пустила дальше гулять. Её бабушка, вообще, была очень против- чтобы она со мной водилась. А тут ещё верёвки какие- то…

Я сидела в колодце. Попробовала вылезти ещё раз- не смогла. И тогда я сделала то, что умею лучше всего на свете и сейчас- я начала выть. Сначала просто хныкать, а потом уж- полноценно выть, в голос, от души, как плачут все маленькие девочки.

Представилось, очень ясно, что буду я тут сидеть сто тысяч лет. До вечера, пока люди с электрички не пойдут домой. И мама моя пойдёт домой, её электричка приезжает в пять- пятьдесят. Вот она и обнаружит мой хладный труп. Достанет и будет очень плакать. Потому что я умру к этому времени от голода и холода, это как пить дать.

В этом месте мой тихий хнык начал переходить в полноценный вой.

И в газете про меня напишут, обязательно. Что героическая девочка вынула из колодца собаку, а сама спастись не смогла. Погибла жестокой смертью. И медаль мне обязательно дадут- посмеееееертно…..

Умирать не хотелось. Умирать было страшно и очень обидно, и даже посмертная медаль этот факт смягчала лишь чуть- чуть. Посмертную медаль мне хотелось, а вот умирать- нет, если только потом, когда- нибудь. Когда совсем старая стану и школу закончу.

- Ты чего там воешь?- спросил чужой дядька, закрыв световой круг.- Ногу сломала?

Колодец от тропинки- метрах в десяти. Как он услышал? Наверное, я громко выла, от души.

- Дяденька, я вылезти не могу! Я собаку вынула, а сама- не могу!

Он лёг на пузо и протянул ко мне руки. И вытащил. Там, вообще, не глубоко было- для взрослого человека.

- Собаку вынула? Молодец. Только теперь думай, как хорошие дела делать правильно. Чтобы не застрять в колодцах.

- У меня подружка побежала домой, за верёвкой. Только не пришла. Я её ждала, ждала…

- Не реви.- Сказал он строгим голосом.- Чего уже реветь? Главное- собаку достала. Собака хоть- твоя, домашняя?

- Нет. Дикая. Злая собака. Она даже «спасибо» не сказала, убежала, и всё…

- Иногда даже диким и злым собакам нужна помощь.- Покачал он головой.- И « спасибо» они не скажут. И никто не скажет. А- делать надо. Пошли, отведу тебя домой.

Тогда было совсем другое время. И маленькие девочки не боялись чужих дядек. И дядьки не боялись чужих девочек.

- Не надо, я рядом живу. И у меня только коленка разбилась, и не больно совсем. А вы… вы- герой! Вы меня спасли.

Герой почесал в затылке и неловко улыбнулся. Вряд ли ему было много лет, но я плохо помню. Силуэт только помню на фоне светового круга.

- Точно сама дойдёшь? Ладно. Иди тогда скорее и коленку зелёнкой помажь. И знаешь что… собакам помогать надо. Даже очень злым. Даже самой злой собаке иногда нужна твоя помощь. А подружка у тебя- плохая. Не водись с ней.

И он на электричку пошёл, а я- домой. И бабушка меня ругала, потому что очень грязная. И про царапины на плечах пришлось соврать, что на дерево лазила. И она меня ещё раз отругала. И зелёнкой- а это больно, между прочим. Я ничего про колодец не рассказала- ещё не хватало, заперли бы дома и гулять не пускали.

А Жёлтая…. Жёлтая так и осталась злой собакой. Словно и не было в нашей с ней жизни того колодца. Так же бросалась и лаяла, так же грозилась искусать до смерти. Но я на неё не обижалась, почему то. На Ирку вот- обиделась. Хотя и понятно, что её бабушка из дома не выпустила.

А потом приехали собачники и всех перестреляли. И злыдню- Жёлтую, и всех остальных, добрых и игручих. И Рыжиков, брата с сестрой, и Малыша, и Пятнистую, и моего любимца Бутуза. Родители знали, наверное- меня два дня не пускали на улицу под любыми предлогами. Бабушка была в уличном комитете, или как там это ещё называлось… Наверняка, их предупредили об отстреле. А они –пытались меня оградить от страшной правды, как сумели. И, когда я пришла к тому заброшенному двору- уже никого не было. Никогошеньки.

С Иркой я постепенно водиться перестала. Её бабушка была очень против нашей дружбы. Для её бабушки я была «хуже мальчишки» и «эта девочка с грязными ногами». А мне специально разрешали всё лето бегать босиком- врач сказал, от плоскостопия. Не помогло, и плоскостопие осталось- но моё детство было босоногим и счастливым. С деревьями, заборами и… очень злыми собаками. Которые в моей маленькой жизни сыграли свою, очень важную, роль.