Vadim1977

Данный рассказ выкладывается по просьбе одного из завсегдатаев сайта Пикабу.

"Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию 2" Ванечка. Часть седьмая.

Не особо умничая, на ночлег решили остановиться в соседнем райцентре, неподалёку отсюда. По пустой трассе долетели быстро, наскоро перекусили и завалились спать в местной второсортной гостинице, поставив будильники на три часа утра.

В этот раз ведьма потребовала отдельный номер. Она была всё ещё обижена на своего кавалера и ни с кем не разговаривала, изображая трагедию.

Спали плохо. Серёга всю ночь ворочался, отгоняя от себя самые разные, зачастую не имеющие никакого отношения к происходящим событиям, мысли; ведьма просто смотрела телевизор, практически не вникая в суть происходящего на экране. Ток-шоу сменяла реклама, рекламу сменяли сериалы, разбавленные, опять же, рекламой, и так по замкнутому кругу, тщательно просчитанному маркетологами центральных каналов.

Где шлялся Антон – неизвестно. Призрак просто помахал рукой у гостиницы и исчез, пообещав быть вовремя. Вопросов ему никто не задавал – все слишком устали от переполненного событиями и изматывающим ожиданием дня.

Будить никого не пришлось. Ровно в назначенное время, не сговариваясь, вся троица стояла у автомобиля. Иванов зевал, Швец скучающе смотрел на пустую улицу, девушка, кутаясь в курточку от предутреннего холода, прогревала машину.

Выехали через пять минут, практически в полной тишине. Говорить никому не хотелось. Тон такой напряжённой обстановке задавала Элла, нарочито громко включив радио и вздёрнув носик в демонстративном пренебрежении практически до потолка. Так и катили, уныло посматривая темноту.

Через полчаса были на месте. В центр не поехали. Опытный Антон, перекричав ревущего из динамиков очередного модно-неизвестного певца, заявил:

- Тачку тут оставим, - указал призрак на обочину. – Дальше пешком пойдём.

Ведьма послушно припарковалась, выключила музыку и призрак уже спокойным голосом добавил:

- Ты, Элла, в машине оставайся и телефон под рукой держи. Как позвоним – сразу езжай, куда скажем. Мы тебя прямо на дороге ждать будем. Смотри, не прозевай нас!

Не выспавшаяся искательница приключений лишь равнодушно кивнула, без обсуждений признавая свою роль в предстоящем мероприятии. И куда только жажда новых впечатлений подевалась?

- Ну а ты, Серёга, - продолжал раздавать указания, добровольно взваливший на себя обязанности командира, Швец. – Со мной двигай. Только я сначала на разведку смотаюсь, гляну, что там и как. А вы пока меня здесь подождите. Договорились? – неумело сымитировал видимость демократии он.

- Угу.

- Тогда пошли, покурим, - донельзя довольный тем, что бывший помощник и девушка безоговорочно признали его авторитет, предложил призрак и вышел на улицу.

Вслед за ним отправился и Иванов. Последней вышла Элла. Стрельнув очередную сигарету, Антон с наслаждением использовал её по назначению, а после, нарочито бодро хлопнув приятеля по плечу, исчез.

Парень и девушка остались вдвоём, на обочине пустой дороги.

- А почему он у тебя постоянно сигареты клянчит? – заговорила первой не выдержавшая затянувшегося молчания ведьма. Дуться ей уже, похоже, надоело, да и слова призрака, клявшегося всем на свете в том, что у её избранника и кицунэ ничего такого нет, после ночного обдумывания наконец-то возымели эффект.

- Денег у Тохи нет. Ему зарплату по-другому начисляют, - спокойно объяснил Иванов, не стал выделываться и разыгрывать оскорблённую невинность. – Потому на моём куреве и живёт.

- Ты ему что, блок купить не можешь? Или доходы не позволяют? – донельзя удивилась спутница, не понимая, как такая мысль прошла мимо Серёги.

Тот только вздохнул.

- Предлагал. Неоднократно. Стесняется он. Говорит, что так некрасиво выходит, будто бы он на довольствии у меня состоит. Гордый…

Ведьма улыбнулась.

- Получается, клянчить красивее?

- Нет, конечно. Просто позаимствовать у друга сигарету – это самая обычная, мелкая просьбишка, о которой и вспоминать в порядочном обществе не принято. А выпрашивать пачку – мелко. Понимаешь?

- Ага, - рассеянно протянула Элла и поёжилась. – Холодно.

Намёк был предельно прозрачен, и пиджак инспектора немедленно перекочевал на узкие девичьи плечи.

- Не замёрзнешь? – с беспокойством в голосе проявила заботу ведьма.

- Нет. Мне нормально. Даже немного жарковато.

Недовольно фыркнув, девушка заметила:

- Если это подкат, то глупый. На улице +10 от силы, а ты в одной рубашке. Тоже мне, герой…

Настала очередь Иванова удивляться. Он повёл плечами, прислушался к себе. Да нет, никакого погодного неудобства. Не летние градусы, конечно, но ничего, вполне комфортно. Обдумав такой нонсенс так и этак, инспектор уверенно ответил:

- Ты просто мерзлячка. Такое случается. Утро, сырость и всё такое…

Оставив не слишком приятное утверждение без ответа, искательница приключений лишь ещё сильнее закуталась в пиджак.

И тут, прямо перед ними, материализовался Антон.

- Диспозиция такая, - сходу начал он. – На первом этаже сейчас только те, кому положено. На втором – хуже. Начальство водку на радостях жрёт, уже почти лыка не вяжет. Придётся учитывать. Мало ли, кого служебное рвение вдруг накроет или добавку им из местной рыгаловки привезут. Пьянка там матёрая… и ещё есть нюанс – постовой на входе! Сурло два на два, за день не обхаркаешь, и здоровый, как бык. Не представляю, что с ним делать. Выводного я отключу на раз, помдежа с дежурным тоже, но постовому отлично видно стекляшку, а из стекляшки его. Расстояние между ними – метров восемь. Придётся тебе этого дылду на себя брать, пока я с теми тремя разбираться стану. Иначе не срастётся. Увидит, как коллеги внезапно заснули, словно убитые – шум подымет. Предлагаю работать их одновременно. Я – внутри, а ты, Серёга, выманивай последнего на улицу как хочешь. По-другому не срастётся.

- А суточный наряд?

- На выезде. Корову спёрли где-то на окраине, они там надолго.

- Патрульные?

- Все на маршрутах. Стараются на глаза бухому руководству, без нужды, лишний раз не показываться. Так что в этом плане повезло.

- Ванька? – продолжал допытываться Сергей.

- Сидит. Жалкий такой… С ним ещё один человек. Какой-то местный алкаш. Но тот вполне себе мирно спит. Не думаю, что помешает. Пошли?

- Погоди, - находясь в глубокой задумчивости, не стал спешить Иванов. – Есть идеи, как постового вырубить? Насколько я помню типовую постройку таких заведений – на входе железная дверь, качественная, к тому же, изнутри, помимо замка, запирается железной задвижкой. А её не взломаешь и запросто не вырвешь… Допустим, я выманю мужика на улицу, хотя по инструкции вход в одно рыло открывать и не положено. Думаю, получится, никто и никогда все эти параграфы всё равно не выполняет. Помочусь на пороге или слово из трёх букв попробую написать перед входом. Дальше что? У меня невидимости нет.

Призрак в ответ только огорчённо развёл руками.

- Тогда придётся тебе, Тоха, побегать, - продолжил Иванов. – предлагаю так: я завязываю с ним драку, а ты, отключив дежурных, подбегаешь сзади и прикладываешь Печать куда следует. Думаю, в горячке он тебя не заметит.

Швец ещё больше погрустнел. Взял с капота автомобиля пачку сигарет и зажигалку, предусмотрительно положенные туда приятелем для якобы общего пользования. Медленно закурил, скользнул взглядом по фигуре приятеля, а затем печально ответил:

- Не видал ты того жлоба. Он реально здоровый. Раз в череп своим кулачищем попадёт – и до конца своих дней будешь улыбаться не хуже Ваньки, если, конечно, коньки не отбросишь. Не пойдёт. Могу попросту не успеть. Уж извини, но тобой я рисковать не согласен.

Повисла тишина. Никто не знал, что делать со злополучным постовым. Да и время поджимало. По всему выходило – придётся положиться на известный в своём каверзном непостоянстве «авось». Выручила Элла.

- Мальчики, чего вы спорите? – спокойно, с некоторой хитрецой в голосе, вмешалась она. – Этот ваш большой амбал – мужчина?

- Да, - не замедлил подтвердить Антон, догадавшийся, что у девчонки созрел какой-то собственный, исключительно женский план.

- Тогда какие проблемы? – красуясь, явно наслаждаясь производимым эффектом, продолжила ведьма. – Раз постовой мужчина – то к девушке он выйдет без проблем, тем более если она его об этом попросит. Я ему такого наболтаю… вовек не разберётся.

Иванов, наскоро обдумав услышанное, уточнил:

- А я куда денусь? Мне же к нему вплотную подойти нужно, иначе никак.

- Рядом стой, - убеждённо парировала Элла. – Тебя, мой пакостник, никто не гонит. Когда я заговорю – тогда и делай, что нужно. По ситуации поймёшь.

- Почему - пакостник? – не на шутку обиделся Серёга.

- Потому что мог и раньше рассказать, что не один живёшь!

От такого перехода Иванов оторопел до заикания, а затем дал самый простой и непробиваемый ответ, который только можно дать в сложившейся ситуации:

- Ты не спрашивала.

Услышав такую, отмороженно-наглую, отповедь, ведьма вспыхнула от ярости, однако быстро взяла себя в руки и, сменив тему, предложила:

- Давай начнём Ваньку вытаскивать. Только машину поближе подгоним, бежать к ней потом всем вместе придётся, - и к Серёге. – А с тобой я ещё разберусь. И на Машку посмотрю. Обязательно.

Последние слова прозвучали необычайно зловеще, и парень слегка испугался. Не за кицунэ, нет. За Эллу, которая, по незнанию, сама не понимала, с кем решила выяснить отношения. В том, что домовая себя в обиду не даст – инспектор был уверен на сто один процент.

А Антона напротив, такое храброе заявление развеселило и в его лохматой голове замелькали, рисуемые богатым воображением, картины героической женской битвы, одна прелестнее другой. Причём обе участницы схватки выступали в лёгких набедренных повязочках из шнурочков – он такие по интернету, на одном из ресурсов видел, в невесть откуда всплывшем окне с рекламой нижнего белья самого популярного мирового бренда, когда Серёга свой ноутбук позабыть закрыл.

У них тогда с приятелем даже спор вышел после того, как призрак, насладившись картинкой со слегка одетой девушкой, неожиданно обратил внимание на скромно примостившийся внизу баннера ценник.

- Сколько?! – кричал он, тыча пальцем в экран. – Сколько?! Да это почти как за холодильник (Швец был уже в курсе сегодняшнего ценообразования и в цифрах с нулями не терялся)! Да, простенький, без изысков, но холодильник! В котором можно пиво хранить, борщ и прочие полезные предметы! А здесь? Три кусочка сеточки от комаров на невнятных резинках! И за это – такие деньги? Ни один человек в здравом уме и твёрдой памяти не обменяет чудесного белого друга на тряпочные лоскутики, даже если их сама английская королева собственноручно, прямо в тронном зале дворца, вышьет!

Иванов его успокаивал, как мог, мотивируя столь высокие суммы тем, что ему, Антону, покупать такие тряпочки совершенно необязательно и вообще, это личное дело каждого, как тратить собственные деньги. Хоть в унитаз смывай, коль моча в бестолковку ударила. Вот у него, Серёги, ничего подобного нет – и не расстраивается! Всем вполне доволен, живёт и здравствует.

Призрак не унимался, пытаясь найти логику в современной моде.

- Вот смотри, - доказывал он. – Возьмём, к примеру, драповое пальто. Чем больше – тем дороже. Потому что больше ткани пошло, подкладок всяких, возни. Это я могу понять. Но ведь тут наоборот! Крохотулечки незаметные! Объясни!

Пристал он в тот раз хуже, чем банный лист к известному месту. Серёга и сам офонарел от цены, однако растолковать, почему так, попросту не мог – сам не знал. Но вредный Швец никак не хотел успокаиваться. Приходилось отбиваться.

Когда доводы про индивидуальность со свободой выбора эффекта не возымели парень, обозлившись, попробовал зайти с другой стороны.

- Да для красоты и эротизма такие вещи делают. Вот представь: раздеваешь ты милую девушку с известной целью, а на ней бабкины панталоны до колен и вместо лифчика - панамки для новорожденных бракованные на верёвочной перевязи крест-накрест. Красиво? Всё желание нафиг отпадёт на пол-шестого!

Не помогло. Призрак в своих заблуждениях упорствовал до конца. Да и Серёга, разгорячившись, совершенно позабыл о таких понятиях как компромисс, здравый смысл, соотношение «цена/качество». Раздухарившись, каждый из инспекторов шёл, что называется, на принцип.

- Ага! – в азарте кричал настырный Антон. – Так и видится мне: пришёл ты в гости к барышне, снял с неё лишнее. Свечи там горят, вино по крови гуляет… И, вместо вполне логичного продолжения, говоришь ей: «Погоди, милая! Я наслаждаюсь изысканным швом вот в этом месте твоих трусиков, а после с лупой буду разглядывать кружева по краю. Какая прелесть! Какая работа!». Да если хочешь знать, тебя любая взашей прогонит после такого. И будет права! Потому ты на панталоны стрелки не переводи! В них колени не мёрзнут и всё дамское хозяйство в тепле, а значит мамзель будет меньше болеть и по гинекологам бегать. Главное – содержимое, а упаковка не слишком важна! Лишь бы чистенькая и не рваная! Слишком вы привыкли к ярким коробочкам с китайским дерьмом внутри. Вон, уже эту дурь и на баб экстраполировали! И вообще – голая девушка у холодильника всяко красивее, чем в этих шнурочках!

- Ну-ну, ты ей ещё фартучек коротенький выдай и поварёшку, и к плите поставь! – отстаивал свою точку зрения Иванов.

- А что не так? – удивлялся оппонент. – Мне, лично, такие пейзажи по душе, особенно если сзади рассматривать. Я всё понимаю, но столько платить за подобное барахло…

Пошумели приятели тогда знатно, даже Машку в судьи призывали. Однако мудрая домовая в тот день на глаза им решила не показываться. Так спор и завершился ничем, без явного победителя. Каждый остался при своём мнении.

Улыбаясь нахлынувшим воспоминаниям, призрак сел в машину и позвал остальных:

- Поехали! Элла, твой план принят к действию!

***

Через пять минут, развернувшись в нужном направлении, припарковались у обочины, метров за сто до местного отделения полиции. Ведьма, ни слова ни говоря, извлекла из бардачка чёрную изоленту и небольшие ножницы, а после, выйдя из салона, ловко похимичила с номерами, нехитрым способом изменив одну букву и цифру.

- Что? – недовольно бросила она в ответ на укоризненные взгляды парней. – В жизни всякое случается. И не надо на меня так смотреть! Тоже мне, праведники нашлись… Человека воровать идёте, а туда же… Заберём Ваньку, отъедем подальше – верну, как было.

Инспекторам оставалось лишь пожать плечами.

Закончив манипуляции, девушка аккуратно сложила всё обратно, закрыла автомобиль и первой направилась в сторону крепкого двухэтажного здания с решётками на окнах. Антон с Сергеем поспешили следом.

- Значит так! – на ходу стал вносить уточнения в первоначальный план призрак. - Ждите меня ровно через пять минут. Я за это время выводного успокою и в дежурку проберусь. Как только застучите в дверь – начну. Смотри, Серёга, не подкачай! – подмигнул он приятелю и исчез.

Иванов достал смартфон и засёк время.

- Твой товарищ действительно не врёт? У тебя с этой Машей ничего не было? – ни к месту начала свою старую песню Элла.

Парень не ответил, закатил от неудовольствия глаза, шумно выдохнул, а после снова уставился на дисплей.

- Нет, ты не молчи! – не унималась ведьмочка, схватив любовника за рукав пиджака. – Я хочу знать!

Дальше такое поведение терпеть было совершенно невозможно, а потому инспектор решил разобраться с этой проблемой по принципу Гордиевого узла – раз и навсегда.

- Элла! – проникновенно начал он. – Ты мне не жена, не мама, не сожительница. Я тебя не звал и отчитываться не обязан. Потому сделай одолжение – отъе…сь! Можешь прямо сейчас. Ничего, и без тебя справлюсь. Всяко лучше, чем вынос мозга терпеть.

Девушка не заплакала, не впала в истерику, не начала обличать парня во всех грехах, посекундно величая «козлом». Она просто замерла с широко раскрытыми глазами, глядя в никуда.

- Так я и думала… так я и думала…

- Да думай, что хочешь! Достала… – в сердцах бросил Серёга, которому до смерти надоели все эти непонятные выяснения отношений и сопутствующая им нервотрёпка. – Я пошёл. Время, - и целеустремлённо, не оглядываясь, направился к зданию местной полиции.

За спиной застучали каблучки. Ведьма, догнав широко шагающего парня, пристроилась рядом и очень серьёзно, чуть задыхаясь от скорости, объявила:

- Я вас не брошу. Вместе вляпались – вместе и выберемся. До города довезу. Но больше мне не звони, - и тут же поправилась. – Не думай звонить.

- Как скажешь, - нейтрально ответил Иванов, размышляя про себя, можно ли в данной ситуации полагаться на эту разгневанную своими фантазиями особу?

Однако рассусоливать оказалось некогда. Не заметили, как оказались у нужной двери. Массивной, крашеной в тусклый серый цвет, с маленьким окошком на уровне лица, к тому же освещённой довольно мощным уличным светильником.

- Я его заболтаю, но и ты не зевай, - полушёпотом сказала Элла и смело постучала кулачком по железному полотну.

Постояли, вслушиваясь. Тихо. Подождали пару минут. Без изменений. Никто так и не открыл. Складывалось впечатление, что они не в полицию, а в библиотеку припёрлись среди ночи.

Заметно нервничающий от ожидания инспектор собрался было сам приложиться разок-другой по двери, однако ведьма его остановила.

- Не надо. Стой спокойно и молчи, морду делай кирпичом, - а после принялась обоими руками тарабанить, истерично повизгивая. – Откройте! Откро-о-ойте!

Наконец, из глубины здания раздались тяжёлые шаги, что-то гулко лязгнуло и вожделенная дверь приоткрылась на пару сантиметров.

- Чего надо?! – невежливо, с угрозой пробасил неизвестный правоохранитель в щёлочку.

У Иванова внутри всё ухнуло на недосягаемые глубины. Цепочка! Обычное, простое до безобразия дополнение к задвижке! И что делать?!

Однако Элла не растерялась. Состроив умильную мордашку, она тоненьким, слегка обиженным голосом, ответила:

- Совет. У меня с моим парнем, - кивок в сторону Серёги, - спор вышел. Нужно мнение со стороны.

Услышав слова ведьмы, Иванов покраснел от стыда, потупил взор и стал мечтать только об одном: схватиться за голову и убежать куда глаза глядят с мыслью: «Что она несёт… Нас же сейчас пошлют куда подальше…».

Но девушку, похоже, переживания теперь уже бывшего любовника заботили мало. Она, невинно захлопав глазами, затараторила:

- Понимаете, мы с моим бойфрендом поругались сильно. Он хочет одного, а я другого! И никак ему не объяснить, что не всё в этом мире решают исключительно деньги. Вся эта показуха, стремление лишний раз блеснуть экстравагантностью на субботнем пати – мишура! А он упёрся рогом – не переубедить! Я уже и так, и этак, и солнышко, и лапочка к нему, а он – нет!..

- Чего? – снова забасили из щели, на этот раз несколько обалдело.

- Вот и я говорю – и что? Как вы правы! И что?! – не давала опомниться полицейскому Элла. – Видишь?! – теперь уже Серёге, обескураженному не меньше невидимого постового. – Видишь? Вот человек тебе тоже говорит: «И что?!», а ты как баран какой-то, талдычишь одно и тоже… Кто бы знал, - воздев очи горе, простонала ведьма, - как я устала с этим трендовым тираном!

А потом из девичьих глаз брызнули самые настоящие слёзы.

Дверь снова лязгнула, а затем распахнулась, на мгновение обнажая нутро здания, в котором, в конце плохо освещённого из-за экономии электроэнергии холла, виднелась стекляшка дежурки. Слегка пригнувшись, из открывшегося проёма, одним махом заслонив собой всё увиденное, на улицу вышел огромный детина в форме. Инспектор всмотрелся – действительно, Тоха оказался полностью прав, даже преуменьшил. Парень-гора, иначе и не скажешь. Рост не менее двух метров, косая сажень в плечах, слегка нависающее над ремнём брюшко, казавшееся из-за размеров хозяина конкретным пузом. Погоны на плечах еле виднелись в вышине. Сержант.

Данный рассказ выкладывается по просьбе одного из завсегдатаев сайта Пикабу.

"Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию 2" Ванечка. Часть шестая.

На этот раз к магазину возвращаться не стали, а расположились на симпатичной скамеечке в местном сквере, неподалёку от памятника Павшим Воинам, для разнообразия купив мороженое. Говорить никому решительно не хотелось, потому сидели молча, ковыряясь в смартфонах.

Антон вернулся часа через полтора, выйдя из-за ближайшего дерева и своей внезапной материализацией до чёртиков перепугав, непривычную к таким фокусам, Эллу. Серёга только ухмыльнулся, отвернувшись. Не хотелось ему лишний раз дразнить и без того нервную ведьму.

Швец, совершенно не обращая внимания на недовольную мордашку спутницы приятеля, стрельнул сигарету и, с наслаждением выпуская колечки дыма, сообщил:

- Со вчера не курил, аж уши опухли. Спасибо… В общем, дела у убогого, культурно выражаясь - реально дрянь. В местной ментовке все на ушах стоят. Начальник – так тот вообще весь какой-то суетливый, дёрганый, как потомственный токарь в общей бане с гомосеками. Я к нему в кабинет проник, послушать, что к чему. Удачно, кстати… Он как раз по телефону с психиатром трындел, решал вопрос, как твоего немого вменяемым с гарантией признать. Ну, для суда, сам понимаешь… Золотые горы лепиле сулил, на дачу звал, клялся падшими женщинами завалить по самую маковку! Разве что жениться не обещал, да и то, может, я прослушал…

Шутка не удалась. Иванова от таких вестей покоробило.

- С Ванькой что?

- Пока ничего. Сейчас он у следователя сидит с понятыми. Тот, бедолага, протокол строчит и в затылке чешет. Похоже, для него допрос немого, да ещё с прибабахом - дело новое. В соседнем кабинете у священника заяву уже приняли, теперь подробности документируют. Ох и жена у попа! – сбился на второстепенное призрак. – Рот никому не даёт открыть. Постоянно лезет с поправочками, уточнениями, дополнениями. Даже меня, мёртвого, достала своей болтовнёй! Видел бы ты морды здешних сотрудников – словно всех приступ зубной боли накрыл, причём одновременно. Склочная баба, - закончив делиться особо запомнившимися впечатлениями, вынес свой вердикт Антон. – Не удивлюсь, если под её дудку весь приход пляшет.

Элла захихикала, прильнула к Иванову и со знанием дела заявила, нежно поглаживая ладонью по мужской груди:

- А я тебе говорила про ту стерву! Помнишь? Мне попадья сразу не понравилась. И заметь, твой коллега полностью подтверждает мои слова…

Оба инспектора уставились на неё с недоумением, силясь понять, к чему девушка всё это говорит. Однако Элла не смутилась, а наоборот, победно сверкнув глазами, продолжила:

- Так вот, Серёженька! Я – не такая! Я хорошая и покладистая, причём для тебя - во всех отношениях. Цени!

- Ценю, - краснея от такой бесцеремонности, тупо пробубнил парень.

Швец ничего говорить не стал, но кинул на приятеля такой многообещающе-заинтересованный взгляд, что тот смутился окончательно и лишь смог неуклюже пробормотать себе в нос:

- Потом расскажу. Давай дальше.

- Да особо нечего больше рассказывать, - разом посерьёзнев, ответил призрак. – Аура у твоего Ваньки действительно есть. Никогда такой не видел, да и не слышал. Хотя это ещё ни о чём не говорит. Я в архивах больше по нечисти специализировался, на колдовство упор делал. Вполне допускаю - могу попросту чего-то не знать. Думаю, прав ты. Надо болезного Карповичу показать…

- Какая аура? Какие архивы? – снова влезла в разговор ведьма, жадно слушавшая Антона. – Интересные? С волшебными книгами?

Иванову такая инициатива не понравилась, и он довольно грубо дёрнул девушку за руку. Но она поступок парня даже не заметила, продолжая жадно буравить взглядом призрачного инспектора в ожидании ответа. Женское любопытство явно взяло верх над воспитанностью.

Пресёк поток высказанных и ещё только висящих на кончике языка Эллы вопросов Швец. Ласково, почти как приблудыш, посмотрев на сгорающую от любознательности ведьму, он спокойно разъяснил:

- Секретные, для служебного пользования. Доступ только по пропускам. Извини, давал подписку о неразглашении, - и, спохватившись, полез во внутренний карман пиджака, откуда извлёк знакомую клеёнчатую тетрадь той самой ведьмы, которая покойному Ростику супругу воскрешала. Протянул её товарищу. – На, шеф велел тебе отдать для изучения. Чтобы ты хоть немного в колдовские дела вникать начал. Учебников, как ты понимаешь, у нас нет, а знания нужны. Поэтому вот так. Самообразовывайся.

Изъятый недофолиант ткнулся в руку Сергея, однако взять его он не успел - девушка опередила парня, ловко выхватив скрученные в трубку ведьмовские знания и молодой серной отпрыгнув в сторону.

- Я только посмотреть! Одним глазиком! - заверещала она и с удивительной скоростью начала листать «волшебный конспект».

Иванов хотел было броситься и отобрать тетрадку, однако приятель его остановил:

- Не мешай. Пусть позабавится. Нет там ничего особо интересного. Уже проверили.

Ожидая, пока ведьма закончит свою забаву, снова закурили.

- Так не честно! – обиженно протянула Элла, просмотрев последнюю страницу и возвращая отобранное. – Я всю эту лабуду ещё подростком проходила! Моя бабушка в сто раз больше знает и умеет!

Призрак рассмеялся.

- Кто спорит? Никто и не говорил, что в записях рецепт Философского Камня есть или самый главный секрет Мерлина спрятан! Обычные, базовые знания…

- Ну хоть про ауру объясните…

- Нельзя, - влез Серёга, сделав строгое лицо. – Не имеем права. Да не переживай ты так, - на ходу начал врать он, чтобы хоть как-то обуздать жажду знаний искательницы приключений. – Обычный человек, просто… не такой.

- Это как? – не смогла промолчать девушка.

- Это… это… Ты ауры видишь?

- Нет.

- Ну и всё. Объяснить сложно. И вообще, давай потом об этом поговорим.

Элла насупилась от такой отповеди и стала похожа на растрёпанного воробья. Вот только Иванова потешный вид навязавшейся, на его голову, егозы нисколько не веселил. По блатному цыкнув зубом, он в который раз за сегодня решил повернуть «летучку на выезде» в нужное русло. Надоели ему все эти лирические отступления и легкомысленные игры словами. Ванька в тюрьме…

- Я убогого не брошу, вытаскивать буду любыми способами, - небрежно сунув тетрадь к себе в карман, упрямо объявил инспектор. - Эта катавасия, в некотором роде, из-за меня. Ты как? Поможешь?

Антон, к которому и был адресован вопрос, согласно кивнул головой.

- Однозначно. Какие будут варианты?

Планов побега у инспектора имелось несколько. Придумал, пока ждал Эллу, а потом приятеля.

Самый очевидный – превратить Швеца в местного начальника и дать команду освободить Ваньку – отпадал сразу. Слишком опасно, да и врага в серьёзных погонах вполне можно нажить. Они ведь с ведьмой по городу почти полдня круги наматывали, в храме засветились. Посмотрят записи с окрестных видеокамер, сложат два и два. Не факт, что найдут, однако рисковать не стоило - могут сдуру и в розыск объявить. Ходи потом, да оглядывайся.

К тому же, ни один, хоть сколь-нибудь адекватный, дежурный, по одному только словесному распоряжению, задержанного никогда не выпустит. Ни за что, как начальник не требуй. Ответственность слишком большая. Кто знает, что человек вытворит на воле, официально при этом числясь в камере? И кто потом будет отвечать? А если сбежит? Что бы ни произошло - шеф ведь первым открестится, требуя показать положенные по закону бумаги.

Большие погоны вообще любят напоминать всем и каждому сакраментальное изречение, удобное для всех случаев жизни: «Подчинённые в обязательном порядке обязаны выполнять устные и письменные приказы руководства». Да вот беда – слова, в отличие от бумажки с подписью и печатью, к делу не подошьёшь и в суде на них не сошлёшься.

Эту истину накрепко знает любой человек в форме с мало-мальским опытом службы, потому без правильной бумажки и шагу не сделает. По чужой статье никому не охота сидеть.

А запросто написать, да хоть ту же расписку, не выйдет. Не справится Тоха. Все подчинённые (всегда!) знают почерк руководства на «отлично». Разве что хамством и матом попробовать… Стрёмно.

Именно поэтому, рассудив, Серёга припас вариант с перевоплощением на крайний случай.

Второй способ – взятку, пришлось отмести практически сразу, лишь только он пришёл в голову. Самому присесть к немому в соседи можно, тем более такой резонанс у дела…

Оставался третий, донельзя запутанный и имеющий огромное количество «но», план. Не самый лучший, но дающий определённые шансы, в случае удачи, разумеется, выкрутиться из этой истории без особых последствий. Именно его инспектор и решил обсудить с приятелем.

- Ты, когда внутри был, здание осмотрел? – осторожно, словно боясь спугнуть капризную птицу удачи, начал Иванов.

- Обижаешь, - передёрнул плечами призрак. – На первом этаже – холл с постовым, дальше стекляшка дежурки, где сидят дежурный с помощником. Оттуда вход в оружейку. Налево по коридору – клетка для задержанных, дальше камеры. Три. Две женские и одна мужская. Ещё сортир имеется, без дверей. Так же, в начале этого аппендикса, комнатка выводного. Ключей от наружных замков он не имеет, они у дежурного на общей связке. У него только от камер. Вправо – коридор, упирающийся в лестницу на второй этаж, опросная для приёма граждан, но она сейчас всяким хламом забита, и комната сдачи оружия с окошком в уже упомянутую оружейку. Изолятора временного содержания, как такового, нет. Сие благочестивое заведение в соседнем городе. Здесь рядом, километров десять всего. Потому Ванька до понедельника будет тут куковать.

- Откуда знаешь?

- Слышал, как следак с коллегой говорил. Сказал, что до понедельника немого для удобства вывозить не станут, с прокурором вроде как вопрос решён.

- А суточный наряд?

- Сейчас на выезде. Наверное, кражу куриц оформляет или похищение забора расследует. А по ночам в кабинетах дрыхнет, если повезёт. Специальной комнаты отдыха я не видел. У патрульных гнездо тоже на втором этаже, рядом с актовым залом.

- Итого, при удачном стечении обстоятельств, всего четверо… - задумчиво протянул Иванов, для убедительности загибая пальцы. – Нормально, сделаем.

Швец улыбнулся. Он начал догадываться о замысле приятеля. Элла, наоборот, нахмурилась.

- Серёженька, зараза, что задумал?! – потребовала конкретики ведьма. – Колись!

Инспектор наводить тень на плетень не стал и честно поделился соображениями.

- Есть один способ спустить это дело на тормозах. Так, чтобы нас потом особо никто не искал.

- Какой?!

- Если при помощи Печатей, подгадав момент, отключить на время всех на первом этаже и спокойно стырить Ваньку, то местный шеф эту неприятность всячески замнёт. Это же какое ЧП – задержанный сбежал! По уму - нужно перехват по всей области объявлять, ориентировки пачками печатать, оперативки, заслушивания, отработки ранее судимых… За это по головке не погладят, хотите – верьте, хотите - нет. Да и карьерного роста здешнему начальнику после Ванькиного побега не видать, как своих ушей. В таких случаях своё бы спасти… - Иванов перевёл дух, закурил и, жестикулируя от возбуждения, продолжил. - Только представьте: был человек – и нет человека! И никто не знает, куда он исчез! Смена на месте, замки целы, ничего не пропало. К тому же, по-любому никто не признается, что заснул на рабочем месте. Все только руками разведут! Ну потопает ножками руководство в гневе, ну вынесет, в крайнем случае, строгий выговор. Причём могу спорить на что хотите - истинную формулировку наказания даже в личное дело не впишут, сторонний повод найдут. И всё, не больше!

Призрак восхищённо развёл руками, признавая каверзность плана, девушка открыла ротик в изумлении.

- Вот только сложностей много, - счёл нужным сразу обозначить «пробелы» парень. – Видеокамеры в отделе…

- Не проблема, - беспечно отмахнулся Антон. – В дежурке эта коробка с этим… диском памяти стоит. И телевизор с картинками записей там же, прямо на ней. Не переживай. Я не ошибаюсь, не путаю… Мне как-то Машка показывала, для общего развития… Ну, помнишь, когда мы в засаде сидели у неё, ждали Бездуш…

- Какая Машка?! – стальным, скрежещущим голосом напомнила о себе Элла, разъярённой фурией глядя на приятелей.

Швец мгновенно понял, что ляпнул что-то лишнее, и принялся лихорадочно соображать, как выкрутиться из этой неприятной ситуации и ещё больше не подставить, неизвестно, правда, в чём, Серёгу.

- Домовая, - совершенно спокойно, с тягучей ленцой в голосе, принял удар на себя Иванов. – Знаешь, кто такие домовые?

- Кто?..

- Д-о-м-о-в-а-я, - выделяя каждую букву, повторил парень, позёвывая. – Хранительница дома. Хорошая девушка, кстати.

Ведьмочка насупилась, нервно затеребила край курточки, а затем уточнила звонким, ледяным голосом:

- И ты с ней живёшь?

- Да, - всё так же невозмутимо ответил Сергей.

В воздухе запахло грозой. Элла чуть присела, на глазах краснея от ярости, словно готовилась наброситься на своего незадачливого любовника. Напряглась по-звериному. Даже ногти перед собой выставила.

Ситуацию спас Швец.

- Брейк! Брейк! – рявкнул он, вклиниваясь между стервозной ревнивицей и инспектором-правдорубом. – Это не то, что ты подумала! Они живут… в бытовом плане, а не как муж и жена!

Не помогло. Девушка лишь засопела и начала плавно, по кошачьи, обходить призрака.

Молнией сверкнула Печать. Ведьма охнула, закатила глаза, после чего ожидаемо потеряла сознание. Упасть ей не дали заботливые руки Иванова, ловко подхватившие на удивление лёгкое, упругое тело и бережно усадившие бесчувственную искательницу приключений на скамейку.

Глядя на всё это сумасшествие, Швец вытер тыльной стороной ладони пот со лба, шумно выдохнул, посмотрел на влажную руку и растерянно заявил:

- А говорят, мёртвые не потеют… Хорошую ты, Серёга, себе даму выбрал. Прямо как моя Роза – огонь с ураганом. Вот только Печатью в лоб – крутовато получается… невежливо…

- Зато практика хорошая, - буркнул товарищ, отойдя на, всякий случай, чуть в сторону от спящей Эллы.

- Это да, - быстро согласился Антон. - А теперь свали куда подальше. Проснётся – горя не оберёшься. Я с ней побуду, попробую всё объяснить. Может, и получится... Угомонится - позову.

- А план?! – попробовал возмутиться Иванов.

- Да погоди ты… - расстроенный призрак даже подтолкнул приятеля в направлении выхода из сквера. - Видишь, как оно вывернулось… Двигай отсюда, я сказал! До вечера времени полно, успеем по полочкам разложить.

***

… Зов от Антона пришёл часа через два. В ожидании Сергей успел ещё раз, неспешно, обойти весь центр, а потом просто бездумно шлялся по улочкам, запоминая, от нечего делать, их расположение и отмечая особо приметные дома как ориентиры.

К случившемуся недопониманию он относился равнодушно. Никакие «За что ты так со мной?!» или «…после того, что между нами было!» прошибить Иванова не могли. Элла, если разобраться, сама навязалась, сама выпытала, сама сделала выводы. Классическое «сама придумала, сама обиделась», причём во всей своей истеричной красе.

Не слишком волновали инспектора и последствия. Ну поплачет да уедет, в худшем случае. Ничего, переживёт. В конце концов, обещаний или надежд он ей не давал. Всё честно. Оба уже слишком взрослые люди, чтобы жить иллюзиями.

Наоборот, такое поведение ведьмочки даже слегка радовало. «Хорошо, что сразу её натура выперла, - рассуждал праздно болтающийся по улицам парень. – Лучше сейчас со всем покончить, чем потом повод для расставания искать. Замучает ведь придирками и контролем!»

Опыт таких, токсичных отношений, в жизненной копилке уже имелся. На последнем курсе института угораздило его связаться с одной весёлой, с семью пятницами на неделе, девчонкой. Даже съехаться ухитрились. Квартиру сняли. Бабушка тогда ещё жива была, потому у Серёги своего жилья не было. В наследство он гораздо позже вступил.

Поначалу жизнь с подругой складывалась как сказка, вертелась ярким калейдоскопом – концерты, тусовки, армия кипишных друзей с обоих сторон. Ни на секунду скучать не приходилось. Секс, к тому же, регулярно… А потом началось…

Первой ласточкой «начала конца» стали поначалу невнятные, а вскоре довольно откровенные намёки на то, что выходные нужно проводить с родителями, в кругу семьи, а не носиться круглосуточно невесть где. Иванов против визитов к маме с папой никоим образом не возражал, но та ультимативность, с которой его пассия начала подавать своё видение совместного существования, настораживала.

Поддавшись по неопытности, парень через пару месяцев с удивлением отметил, что вся, так любимая молодому сердцу разгульная жизнь, сошла на нет. Куда-то подевались приятели, смешливые подруги. Никто больше не звонил в пятницу вечером с задорным воплем: «А давай завтра в поход махнём!», афиши с выступлениями любимых групп как-то проходили мимо, не задерживаясь во внимании.

Зато дома всё бурлило. Постоянно шли непонятные разговоры про вышедших замуж подруг, романтические кафе, новые шторы в спальню; выливались ушаты радости по поводу беременности неизвестных однокурсниц. Вдобавок, частым явлением стали недосказанности, обиды, заплаканные глаза.

И тогда Иванов сбежал. Позорно, ничего не говоря сожительнице. Пока её не было дома, второпях, сгорая от стыда, побросал барахло в сумку – и был таков! Спасибо приятелю, приютил на время.

Со стороны этот поступок, без сомнения, выглядел довольно по-свински, однако беглец ни разу об этом не пожалел. Ну не готов оказался парень стать женатым (в этом он довольно быстро разобрался) человеком! Не нагулялся!

Впоследствии случилось много разных, больших и мелких, событий из-за Серёгиного дезертирства с семейного фронта. Пришлось вытерпеть и упрёки мамы, которой такая «заботливая девушка», крайне благотворно воздействующая на непутёвого отпрыска, пришлась весьма по вкусу; и немой укор отца из-за постоянных требований матери «повлиять на неразумного»; и ночные звонки от неудавшейся супруги с потоком жалоб, слёз и проклятий.

Всё вытерпел будущий инспектор Департамента Управления Душами, но не сдался, хотя неприятностей хлебнул будь здоров! Потому теперь и не сближался особо ни с кем, к большому неудовольствию кицунэ, мечтающей о полноценном доме с детьми, субботними выездами на дачу и шумными вечерними ужинами, где, как в старом добром фильме, все собираются за одним столом и смеются, обсуждая прошедший день. «А зачем?» - частенько спрашивал он сам себя и внятного ответа не находил.

Ну вот не попалась до сих пор на его жизненном пути «та самая», а теперь, похоже, и не попадётся с этой работой.

Потому, приближаясь к сидящей на том же самом месте, где он её и оставил, Элле, Серёга был абсолютно, почти до просветления, спокоен, а мягкая улыбка не сползала с лица.

Призрак и девушка, между тем, беззаботно развалились в небрежных позах на лавочке, негромко болтая о пустяках и посмеиваясь.

- Вернулся? – с ехидцей в голосе встретила любовника ведьма. – Где был, что видел?

На этот выпад парень никак не отреагировал, сразу обратившись к Антону.

- Давай к делу вернёмся. Темнеет уже.

- А извиниться передо мной не хочешь? - взвилась, не ожидавшая такого чёрствого ответа, искательница приключений.

- Не хочу, - парировал Иванов. – Сама виновата. Устроила, понимаешь, сцену ревности на ровном месте.

Швеца передёрнуло. Он, привстав, взял теряющую самообладание ведьмочку за плечи и с силой усадил обратно, рядом с собой. После рявкнул:

- Элла! Я что, зря старался, тебя успокаивая? Ну нет у Серёги ни жены, ни подруги, в сотый раз тебе повторяю! Заколебала уже! Знаешь, - проникновенно-усталым голосом обратился призрак теперь уже к товарищу, – всё моё красноречие, оказывается, до одного места, с твоей-то красавицей... Думал, глаза мне выцарапает, даже из материальности, как ошпаренный, выскочил. Объяснял, уплясывал, глаголом жёг в меру отпущенного таланта... Насилу успокоил… и вот, опять началось.

- А чего он?!.. – зло выплюнула девушка, вполне серьёзно собираясь закатить новый скандал.

- Да ничего! – грубо одёрнул её Антон. – В город вернёмся – там хоть поубивайте друг друга! Понятно?! Я сам тебя сейчас отключу, чтобы заткнулась!

Неизвестно, что больше подействовало на Эллу – угроза снова впасть в беспамятство или недовольные взгляды парней, смотревших на неё как на дуру. Однако ведьма соизволила замолчать, переводя свой обжигающий взгляд с Иванова на Швеца и обратно.

А инспекторам только это и нужно было.

- И второй нюанс, - безмятежно продолжил Сергей, словно обсуждение плана по спасению Ваньки из узилища и не прерывалось. - Патрульные могут в любой момент кого-то доставить или вызов какой на пульт придёт. Как в этом случае действовать – не знаю. Ложные звонки попробовать, чтобы все разъехались?

Призрак недолго подумал, затем отрицательно покачал головой.

- Нет. Город не знаем, маршруты и графики передвижения нарядов - тоже. Рисково. Здесь же, по большому счёту, деревня. Вполне может оказаться, что в анонимке адрес соседа или тёщи дежурного называешь. Или собутыльника. Предлагаю действовать по-другому. Операцию провести в половине пятого утра. Самое мёртвое время, если ничего мегаважного не произойдёт. Бухие успокоились, буйные рассортированы. Все сонные, ленивые. Подобраться с Печатью легче лёгкого, тем более мне.

- Ну а вдруг? – не сдавался парень.

- Чего ты ко мне привязался? – устало отмахнулся Антон. – Не знаю я. Любые накладки возможны: метеорит упадёт, проверяющий из области приедет, пожар приключится. Всего учесть нельзя. Будем действовать по ситуации. В первый раз, что ли?

Пришлось соглашаться, к тому же более продуманного плана попросту не было. Ведьму же никто о её мнении не спросил, отчего она обиделась ещё больше. Громко хлюпнув носом, девушка печально опустила голову и уставилась в землю, всем своим видом демонстрируя полнейшее разочарование в Иванове в частности и в мужской половине планеты вообще.

- Холодает… - не обращаясь ни к кому конкретно, констатировал Серёга. – Надо на постой определяться, не до утра же в этом сквере торчать.

- Есть такое, - лениво согласился Швец. – Дай сигаретку.

Данный рассказ выкладывается по просьбе одного из завсегдатаев сайта Пикабу.

"Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию 2" Ванечка. Часть пятая.

С видимой неохотой отстранившись от парня, Элла задумалась, плотно сжав губы и сощурив глаза, отчего сразу стала похожа на хищную ласку, вышедшую на охоту. Казалось, она тоже заразилась решительностью парня.

В глубоких раздумьях прошлась туда-сюда, цокая каблучками, а потом, ничего не объясняя, решительно направилась в магазин.

Вернулась ведьма через пару минут, с двухлитровой бутылкой широко популярного среди малоимущих любителей выпить, креплёного пива. Осмотревшись, решительно отошла в сторону и, воровато озираясь, вылила две трети содержимого на вытоптанную, утрамбованную землю некогда бывшей клумбы.

Инспектор смотрел на все эти приготовления молча, ожидая продолжения.

Закончив расправу над напитком, девушка переключила своё внимание на Серёгу.

- Рукава закати до локтя. Так, что ещё… пуговицы нет – это хорошо. Рубашку ещё немного расстегни, будто тебе жарко. Ага, нормально… Держи, - девушка протянула парню ёмкость с остатками пойла.

Иванов, послушно выполняя странные требования, принял бутылку, задумчиво посмотрел на плещущуюся внутри коричневатую жидкость, и только тогда решился спросить:

- Что задумала?

Ведьма, скрестив руки на груди и покачиваясь с пятки на носок, деловито ответила:

- Сейчас иди к паперти. Там, если помнишь, две старушки сидят, милостыню просят. Узнай у них, что случилось. Баклажку не выбрасывай. Пусть думают, что ты выпивший – внимания меньше привлечёшь. В таких Запедрищенсках бухие мужики средь бела дня – норма жизни. А я тебя здесь подожду.

Подивившись сообразительности Эллы, Сергей не преминул уточнить:

- А ты чего опасаешься?

- Не чего, а кого. Тех самых бабок. Я, пока тебя ждала - словно под микроскопом голая стояла. Побирушки шёпотом мне все косточки перемыли, не особо стесняясь. Если сейчас пойду про приблудыша твоего спрашивать – мгновенно подозрение вызову. Они меня запомнили накрепко, поверь, - совершенно серьёзно, без привычного налёта сарказма, заявила девушка.

- Думаешь, я их не заинтересовал?

- Точно. Не до тебя бармалейкам было. Их моя попа в леггинсах бесила, пока ты туда-сюда ходил. Жабы ископаемые…

Инспектор не нашёл, что ответить и уже было собрался выдвигаться к паперти, как вдруг ведьма решила продолжить разъяснения:

- Запомни, Серёжа! Мы, женщины, крайне редко хорошо относимся к более молоденьким и симпатичным. Не любим мы их за свежесть, за юность, нам уже недоступную, за красоту. За всё, что у нас уже в прошлом. Сама такая, хоть и не старая пока… – она помолчала, а потом печально закончила. - Иди, время идёт.

Вместо ответа Иванов, липко и с вожделением, провёл взглядом по её фигуре, задерживая взор где положено, а потом неожиданно ловко шлёпнул пониже спины. Элла рассмеялась, совершенно не обидевшись на такую фамильярность, и легонько подтолкнула его.

- Комплимент не словом, но действием, принимаю. Топай! – повторила она. – Время не резиновое.

Парень, умело имитируя лёгкое подпитие, не спеша дошёл до церковной ограды и замер, словно в нерешительности, растерянно переводя взгляд с бутылки на храм и обратно. Со стороны складывалось впечатление, что ему очень хочется войти внутрь, однако остатки воспитания не позволяют шляться по таким местам со спиртным. А бросить пивко подгулявшему человеку очень жалко.

Дождавшись, пока пантомима привлечёт внимания любопытных, скучающих старушенций, до сих пор не покинувших свои «рабочие места», Иванов якобы нерешительно, но довольно громко, спросил:

- Тётеньки! А что тут случилось? Видел, менты приезжали, повязали кого-то…

Отвлёкшись от праздной болтовни нищенки, как по команде, набрали в лёгкие воздуха и открыли беззубые рты. Глаза у старушек заблестели, а кончики целомудренно повязанных на головы платков затряслись, будто им передалось возбуждение хозяек. Видимо, женщинам очень хотелось поделиться с кем-нибудь свежими новостями, явить миру новую сенсацию местечкового пошиба и получить свою порцию внимания, ахов и охов.

- Так это… - начала первая.

- Разбой! – подхватила вторая, с неприязнью посматривая на опередившую её товарку. – На церкву напали. Чуть до смертоубийства дело не дошло!

- Не так было! – возмутилась первая. – Чего ты мелешь?! Я всё видела!

- Да что ты видела? Он, ирод, ведь внутри злодействовал. Вон, на Макаровну с ножом бросился! А глаза то страшнющие… Сама, небось, слыхала, как он всех святых с полицией поносил, когда выводили!

Инспектор понял, что сейчас на него выплеснется море эмоций, помноженных на буйную фантазию прожжённых сплетниц и стариковскую словоохотливость. Потому быстренько переменил манеру разговора.

- Вы, милые женщины, меня совсем запутали, - начал Серёга, очень удачно при этом икнув и изобразив отрыжку пьяного человека. – Кто напал? Зачем напал? На кого?

Бабки затарахтели наперебой, на удивление лихо дополняя фразы друг друга. Словно мысли читали.

- Так известно на кого! На Макаровну, которая в лавке стоит. Коробку с деньгами вырвал прилюдно, да на улицу побёг. А тута поставил её у дверей…

- Кого? Макаровну? – продолжал играть непонимание парень.

Нищенки мелко захихикали.

- Высоко берёшь. Старая она уже. Хотя по молодости… такое творила, стерва…

- Снова не понял, - покаянно затрусил головой Иванов.

- Коробку с кассой. Вот прямо взял, на улицу вынес и поставил, вон туда - сухонький пальчик указал на ступеньки. - И радостный такой… А после назад побёг, не иначе – убивать кого! Да только его батюшка Спиридон там и скрутил, а работники помогли… Они там стенку штукатурили у амвона, отошла штукатурка-то… Полиция уже потом приехала. Быстро, им тут рядом…

- Теперь засадят, - злорадно протянула первая.

- А не балуй в храме Божьем! – авторитетно заявила вторая и внимательно уставилась на инспектора. – Что-то я тебя не припомню… Ты, чтоль, в гости к кому приехал?

Серёга внутренне напрягся. Врать этим всезнайкам опасно, раскусят в миг. Пришлось говорить почти правду.

- Из командировки домой добираюсь. Погулял очень, - душевно пожаловался он, в доказательство продемонстрировав почти пустую бутылку. – Документы с бумажником потерял, да и денег, считай, кот наплакал, осталось. Теперь вот на перекладных… Попутками…

Сочувствия парень этой, наскоро придуманной, исповедью не добился. Наоборот, вызвал неприкрытое злорадство. Видимо, пропившиеся в чужедальних краях мужички здесь не редкость.

- Вот все вы такие, - цинично бросила первая нищенка. – Дома, небось, жена сидит с детками, папку в окошко выглядывают, а ты водку с прошмандовками лакаешь, ровно с цепи сорвался. По приезду, как пить дать, врать станешь про то, что воры обокрали на вокзале…

- И не говори, - согласилась с коллегой вторая. – Помнишь, мой дурак, царствие ему небесное, тоже машину новую в область получать поехал. И пятнадцать суток схлопотал сразу за драку. В рюмочной подрался, - зачем-то уточнила она, неприязненно посматривая на Иванова.

Стало кристально ясно – пора валить. Больше ничего интересного у побирушек узнать не получится.

Икнув ещё раз, для правдоподобности образа, парень, не прощаясь, побрёл дальше, вдоль дороги, по пути обдумывая услышанное.

***

К нетерпеливо ожидающей Элле инспектор вернулся, накинув, на всякий случай, немалую петлю по частному сектору и едва не заблудившись в извилистых улицах и переулках. Опустив пространные рассуждения вредных старух и их невнятные допущения по поводу ножа и ругани, сразу же сжато, выделяя суть, пересказал полученную информацию, а после подытожил:

- Надо к местному священнику идти за подробностями. В полиции, без соответствующих бумаг с моей стороны, вряд ли разговаривать станут, хоть я им три Печати покажу... За представителя конкурирующей службы, зашедшего на огонёк, подробности узнать, сойти тоже не вариант - здесь все всех знают. Микромирок этакий, с любой стороны замкнутый.

Колдунья плотоядно улыбнулась.

- Теперь моя очередь в разведку сбегать… Видела я того попа. Молоденький, курчавенький, где-то даже симпатичный. Не откажет он девушке, или я – не ведьма. Ух ты мой хороший! – горячий, страстный поцелуй неожиданно запечатал парню губы. – Ведь знала – будет приключение! Будет! Не зря я тебе позвонила!

Иванов от такого, внезапного, заявления пришёл в ярость, отстранился от взбалмошной спутницы и ответил резко, нервно, словно железякой об железяку бил:

- Элла! Пойми! Для тебя это – приключение, а для Ваньки – камера! Ты понимаешь?! Ка-ме-ра! – по слогам повторил он, с неприязнью глядя на спутницу. – С клопами, парашей, тухлой баландой и шконкой! Хаханьки ей… Или в ролевые игры никак не наиграешься?!

Не найдя больше подходящий слов, инспектор нервно закурил, глядя в сторону.

Ведьма смутилась.

- Прости дурочку, - тёплые, нежные девичьи руки обвили шею парня. – Глупость сказала.

Серёга не отреагировал, возбуждённо мусоля сигарету. И лишь ощутив мягкий, исполненный неподдельной нежности поцелуй в щёку, немного оттаял, буркнув:

- Ладно, бывает…

Затея новоявленной помощницы определённо имела шансы на успех. Священник – он ведь тоже мужчина. К тому же, выбирать особо не приходится. Антон, который мог бы облегчить сбор первоначальных сведений о случившемся, раньше, чем после обеда, не объявится. В этих вопросах Фролу Карповичу можно верить безоговорочно.

- Так я пойду? – чуть не приплясывая от возбуждения, напомнила о своей инициативе ведьма.

- Убедила, попробуй, - скрепя сердце, согласился инспектор, мягко освобождаясь из объятий. – Чего тянуть?

Радостно улыбнувшись на прощанье, Элла упорхнула в сторону храма. Нищенки уже успели куда-то свалить со ступенек, однако ведьма внутрь не пошла, предпочтя обогнуть церковную ограду и войти в неприметную, маленькую калитку с задней стороны, более всего походившую на служебный вход.

И тут Иванова, в задумчивости потирающего рукой место до сих пор пылающего своей страстью поцелуя, постигла вполне очевидная, слегка тщеславная, но слишком невероятная мысль: «Влюбилась, что ли?».

Немного подумав на эту тему, но так ничего и не поняв, инспектор назначил площадку у магазина своим наблюдательным пунктом и приготовился ждать.

Вернулась девушка через час, крайне задумчивая и даже слегка рассеянная. Подойдя к инспектору, добровольная разведчица, ничего не говоря, выхватила у него из пальцев неизвестно какую по счёту за сегодня сигарету, повертела в руках, не отрывая взгляда от тлеющего огонька, а после вернула её владельцу.

- Ну! Что?! – мучаясь нетерпением, попробовал подстегнуть Эллу к рассказу о своих похождениях Сергей.

При этих словах ведьма вздрогнула, как от пощёчины, однако в себя пришла. Зачем-то открыла сумочку, покопалась в ней и, ничего не достав, закрыла. А потом решительно набрала полную грудь воздуха и выпалила, словно в воду с вышки бросилась:

- В тюрьму Ванечку посадили. За оскорбление чувств верующих и нападение на храм.

- Чего?.. – у Иванова отвисла челюсть от удивления. – Какие чувства? Каких верующих? Как он их мог оскорбить, если немой? Мычанием?!

- Не знаю! Не ко мне такие вопросы! – раздражённо рыкнула девушка, злая в этот момент на весь мир. – Я, когда у попёнка была – ему из отделения сам начальник позвонил. Местный главный полицай от счастья вопил так, что даже у меня уши заложило…

- Стоп! – прервал её парень. – Давай сначала и в подробностях!

Пока ведьмочка собиралась с мыслями, гася в себе пламенный костёр самых противоречивых эмоций, Иванов быстро сбегал в магазин и купил так любимый Эллой кофе. Вернувшись, не говоря ни слова, сунул бумажный стаканчик с горячим напитком новоявленной разведчице в руки и вопросительно посмотрел ей в глаза, с нетерпением ожидая сведений о судьбе Ваньки.

Сделав несколько глотков, колдунья на удивление связно, не разбавляя повествование излишними подробностями и впечатлениями, заговорила:

- Ванечка наш в церкви стоял, молился, а потом увидел церковную лавку. Там как раз продавщица выручку пересчитывала, а деньги в коробочку картонную складывала. Ну, как частенько в небольших киосках или на рынках делают те, кто без кассового аппарата работает. И что-то у твоего приблудыша в голове перемкнуло, когда он это зрелище разглядел – руками замахал, ногами затопал, а после схватил ту коробку прямо с прилавка и под вопли бабки на улицу вынес. У дверей поставил и назад, в храм спокойно вернулся, где его священник с рабочими и скрутили в бараний рог. Кто-то из прихожан в полицию позвонил, те сразу приехали. Отделение практически за углом.

Девушка замолчала, переводя дыхание, а Сергей, воспользовавшись заминкой, уточнил:

- Не знаешь, они немого сильно помяли?

- Вроде бы нет, - ведьма грустно посмотрела на остатки кофе в стаканчике, а после ловко метнула ненужную картонку в урну. – Во всяком случае, поп ничего такого не упоминал. Пока мы общались, ему из полиции позвонили и велели прийти к следователю, заявление писать – но я это уже говорила.

Парень замялся.

- Элла, скажи, а ты священника охмурить не пробовала? Чтобы он ничего не писал? Ты извини, если обижаю… - Иванову было очень неудобно, стыдно, однако не спросить он не мог.

Собеседница, совершенно не обидевшись на такую бестактность, спокойно подтвердила:

- Пробовала конечно. Только матушка, жена попа, постоянно рядом крутилась, от ревности собственным ядом чуть не захлёбываясь. Сучка… Я слово – она пять, я фразу – она мужу и рта не даёт открыть, перекрикивает. Мешала, как могла, одним словом. И в полицию она его сразу потащила, только про звонок услышала, лишь бы от меня поскорее избавиться. Как он с ней живёт, под таким контролем? Не понимаю… Мазохист, что ли? Или прецеденты уже были?

Инспектор равнодушно пожал плечами, всем своим видом давая понять, что семейная жизнь местного настоятеля ему до одного места.

- Это всё?

- Почти. Я, когда уже к тебе шла, участкового местного увидела. Он как раз пришёл бабку из церковной лавки опрашивать.

Сергей удивился.

- Странно, я никого не заметил.

Девушка лишь махнула рукой.

- Там ещё одна калиточка есть, с другой стороны. Короче, с ним тоже поговорила. Оказывается, местный начальник полиции сегодня чуть от счастья не пляшет. Он здесь временный, в город рвётся, на должность повыше. Вот ему наш Ванечка и послужит карьерным трамплином. Статья-то редкая, модная...

- Думаешь, денег не возьмёт?

- Не-а… Участковый сказал, что там весь отдел бурлит от его служебного энтузиазма и рвения. Хотя попробовать можно… Все берут, вопрос в сумме.

Иванов задумался. Опыт службы в органах категорически отговаривал от дачи мзды людям при исполнении. Взялись за это дело, в последние годы, соответствующие структуры со всем возможным усердием. Потому взяточничают смело теперь или полные идиоты, или те, у которых есть сильные покровители на все случаи жизни; или давать надо столько, чтобы сумма победила рассудок напрочь.

Вдобавок, местные правоохранители наверняка уже доложили наверх о героической поимке «церковного грабителя и несносного оскорбителя», придав происшествию огласку. Да и статьи, по которым, вроде как, собирались возбудиться здешние стражи закона, на редкость гнусные по нынешним временам, так что выслужиться при таких раскладах – самое оно. Тут за игрушку с покемонами по полной в неприличную позу наклоняют, а уж за коробку с деньгами…

И ведь непонятно, на кой она Ваньке понадобилась? Ну не Иисус же он, чтобы с торговлей в храмах бороться? – вспомнилось подходящее место из когда-то вскользь читаного Евангелия. – Хотя сын Божий, вроде как, тогда ещё сильнее покуролесил: товарами бросался, столы переворачивал, верёвкой особо непонятливых перепорол. И ничего, стерпели обиженные древнееврейские бизнесмены, к лёгкому теологическому диспуту дело свели. Правда, потом припомнили, чуть позже…

Серёга выругался от бессилия.

- Ты чего? – поинтересовалась Элла.

- На себя злюсь, - покаялся парень. – Не могу придумать, как Ваньку вытащить. Да и в толк не возьму, какого лешего он с этой коробкой связался. Спокойный же человек на первый взгляд… Ладно, давай так поступим: ты поезжай домой, а я здесь останусь. Судя по всему, эта канитель надолго… Чего вдвоём тут отираться?

Вместо ответа ведьма очень знакомым, неоднократно демонстрируемым Машей жестом, упёрла руки в бока, склонила голову немного вправо и сощурилась, словно хотела оценить Иванова по какой-то особенной, женской шкале. Насмотревшись, и при этом ничего не сообщив о результатах осмотра, она внезапно заявила:

- Хрен тебе. Мне тоже интересно. И теперь ты от меня точно не избавишься!

- Да я как лучше… - растерянно пробормотал Иванов.

- Знаю, - перебила Элла. – Верю. Прочувствовала. Смотри, вот возьму и женю на себе. Мне как раз приличный муж не повредит, именно такой, как ты: заботливый и нежный. Бу-у!!! – утробным голосом прорычала она, растопырила пальцы «козой» в сторону инспектора, а после с хохотом, в который раз за сегодня, бросилась ему на шею.

Звонко чмокнув опешившего парня в щёку, неугомонная спутница с жаром прошептала ему в ухо:

- Даже не думай, мой хороший... Даже не думай. Не избавишься, во всяком случае пока… - а затем сразу перешла на деловой лад. – Ты уверен в своём решении?

- Да, - не колеблясь ни мгновения, ответил инспектор. – Будем Ваньку выручать. Не дело убогого на показатели для полиции пускать. Мы, вроде как, сами его с собой потащили.

Немного отстранившись, но по-прежнему держась руками за мужскую шею, Элла совершенно серьёзно заметила:

- Серёжа! Не ожидала, если честно. Мне почему-то казалось, что плюнешь ты на приблудыша. Сам вчера ещё не знал, как от него избавиться, а тут прямо подарок судьбы. Но ты почему-то передумал…

Иванов до боли стиснул зубы, чтобы не проболтаться об истинных причинах возни с убогим. Да и не главное это уже было. Даже если бы Ванька оказался обычным странным чудиком, волею судеб привязавшимся к нему, то всё одно бы не бросил, помог. Может и не стал бы за собой тащить, но обязательно бы что-то для него сделал. А по-другому - неправильно получается, подленько.

- Передумал, - согласился он вслух. – Такой вот я, сердобольный…

- Добрый, - поправила парня ведьмочка. – И правильно. Нет, я совершенно точно начинаю хотеть за тебя замуж. Не волнуйся, кольца и свадьбу беру на себя. Я - принцесса не из последних.

- Обязательно, но потом, - отшутился потенциальный кандидат в женихи. – Лет через двести, когда подрастёшь. Хватит шуток, давай делом займёмся.

- Давай, - тут же согласилась Элла и сразу выступила с предложением. – Пошли, какую-нибудь забегаловку найдём с крышей над головой, там всё и обсудим.

***

Разыскать в городке сколь-нибудь приличного места, для спокойного общения, не удалось. Весь общепит, согласно неумолимых в своей жестокости законов рынка, был строго заточен под нужды местного населения: маленькие помещения с исцарапанными столиками, водкой на розлив, окаменевшими пирожками на прилавках и намертво въевшимся в стены выхлопом «от жажды вчерашней».

Пришлось устроиться в машине, купив в местном мини-маркете немного колбасы с хлебом и разложив еду на приборной панели.

Наскоро перекусив, приступили к разработке плана по освобождению немого.

- Надо дождаться Антона, - веско говорил Сергей. – У него опыта и возможностей побольше. Шеф сказал – после обеда он освободится. Так что придётся запасаться терпением.

- А как он тебя найдёт? Ты ему позвонишь? Или вы по другому общаетесь? И как он поможет? – изнывая от любопытства, затараторила ведьма. – А если не придёт?

- Придёт! – уверенно заявил инспектор, посмотрев на часы. – Уже недолго осталось.

На остальные вопросы он умышленно не ответил, оставив все недосказанности на потом. Не хватало ещё разбалтывать служебные нюансы без необходимости.

Антон появился около пяти пополудни. Пока ждали, успели выспаться на неудобных сидениях, поболтаться по центру, без интереса рассматривая немудрёные достопримечательности; от скуки посетили даже лавку народных промыслов, где им попытались впарить безвкусные деревянные ложки с аляповатой, цветастой росписью.

Вид у призрака оказался донельзя измотанный.

- Достали, - вместо приветствия бросил он, подходя к приятелю. – Совсем народ свихнулся. Пока люди в очереди к иконе чудотворной стояли – все пересобачились, как в гастрономе. Какая, нафиг, святость? А некоторые, особо ушлые, не поверишь – в храм в наглую пёрли, «Мне только спросить!» крича. Чуть до драки дело не дошло. Цирк с клоунами и учёным бегемотом, а не религиозное мероприятие… У тебя что?

Иванов подробно пересказал историю с немым, а затем, отведя Швеца в сторону, чтобы Элла чего лишнего не услышала, поведал про ауру и не забыл поделиться разговором с армянином из кафе.

Девушка на такую скрытность немного обиделась, но промолчала. Только бросала косые, недовольные взгляды на секретничающих инспекторов.

- Дела… - протянул Антон, по привычке запуская пятерню в свою шевелюру. – Про светлую ауру впервые слышу, да и про чудесное исцеление сказочно звучит, уж извини. А она, - кивок головы в сторону ведьмы, - как с тобой очутилась? Я её на Ведьмином Круге видел. Эффектная барышня.

- Там и познакомились, - не стал юлить Серёга. – А вчера сама ко мне приехала, ну и завертелось...

- Выбор одобряю, - улыбнулся призрак. – Красивая. И тебя не бросила – молодец! Шут с ней, пусть остаётся. Поступим так! Я сейчас невидимкой в местное отделение полиции прогуляюсь, заодно и на Ваньку твоего посмотрю. Вернусь - решим, что делать.

Иванову оставалось лишь согласиться и снова ждать…

Продолжение в следующем посте

Данный рассказ выкладывается по просьбе одного из завсегдатаев сайта Пикабу.

"Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию 2" Ванечка. Часть четвёртая.

Отключив связь, инспектор посмотрел на стоящего рядом Ваньку и поделился с ним новостью:

- К нам девушка едет. Красивая. Так что веди себя хорошо и руками за там не лапай. И за здесь тоже, - после некоторых раздумий, добавил он.

Немой удивлённо захлопал глазами, а потом подал голос:

- Ууыыы…

- Ишь ты, - поразился парень. – Заговорил, когда про женщин вспомнили. Ну точно - не безнадёжен. Пошли.

И странная парочка отправилась ждать подходящий автобус. Спешить было решительно некуда.

Добравшись до центра города и без особых проблем найдя упомянутый Эллой кинотеатр, Иванов не придумал ничего лучше, чем пойти на вечерний сеанс, дабы скоротать время. Не забыл и про чудика. Купил ему большое ведро попкорна и бутылку сладкой газировки, чему убогий был очень рад.

Показывали хит сегодняшнего киносезона - американскую фантастическую ленту «Вершители», в которой куча самого разного народа, подкреплённого чудо-техникой и малопонятными, с точки зрения банальной физики, сверхспособностями, сражалась со здоровенным дядькой. Лысым, с квадратной челюстью и в мегакрутой перчатке с камешками. Хрень, короче. Но бухала и взрывалась компьютерная графика, изображая на экране вселенскую битву, знатно, не отнять.

Инспектору кино не понравилось – слишком шаблонными оказались герои, постоянно пытавшиеся говорить плоским юмором, слишком плоский сюжет. Не фильм, а реклама современных технологий.

Ваньке – не понятно. Он с упоением лопал жареную кукурузу из ведра, прихлёбывая из бутылки, и на экран смотрел изредка, с улыбкой.

Наконец сеанс закончился, в зале загорелся свет и пришлось возвращаться в фойе. Парень глянул на экран смартфона, поставленного из воспитанности в беззвучный режим. Пропущенных звонков нет. Чтобы не болтаться без толку, пришлось брать билеты на ужастик по Кингу, в котором, согласно анонса, непонятный злой клоун из сточной канализации (при этом чистый до неприличия), пакостил подросшим деткам из первой части и прочим мирным американским гражданам.

Немому досталось ещё одно ведро (поменьше) с кинохарчем и ещё одна бутылка с газировкой. «И куда в него лезет?» - невольно подумалось Серёге. Однако приблудыш не подкачал, взялся за новую порцию с неослабевающим рвением, лишь только начался фильм.

Посмотреть ужастик удалось только до половины. В кармане завибрировала звонилка, на экране высветился номер ведьмы.

- Пошли, - шепнул Иванов спокойно жующему Ваньке и, пригибаясь, чтобы не мешать другим посетителям наслаждаться откровенно затянутым шедевром Голливуда, направился к выходу. Немой не отставал. Тоже крался, прижав ведро и напиток к груди.

Девушка ждала на улице. В свете фонарей и огнях кинотеатра она смотрелась эффектно. Неброский, умелый макияж. Узкие, в облипочку, брюки; тёмная, приталенная, курточка; яркая, выгодно обтягивающая грудь футболка; на ногах лёгкие, на небольшом каблучке, туфельки. На сгибе локтя сумочка. Заметив инспектора, Элла несколько раз, словно в танце, обернулась кругом, а затем с усмешкой поинтересовалась:

- Что, хороша?

Парень смутился.

- Слов нет.

- А ты ещё встречаться не хотел, - ехидно продолжила показывать коготки девушка. – Женатиком прикидывался. Фу на тебя! – и притворно надула губки, погрозив пальчиком.

- Да ладно… - промямлил Иванов. У ведьмы получилось достигнуть желаемого эффекта – кровь ударила в лицо и немного ниже. – Не хотел тебе выходные портить.

Вместо ответа Элла подбежала к мирно лопающему Ваньке и, заглядывая ему в бородатое лицо, спросила:

- Это он и есть? Тот бомжик, что за тобой увязался?

- Ага. Он. Я его Ванькой зову. Такое вот дополнение с попкорном к романтическому вечеру.

Немой улыбнулся, чем сразил колдунью наповал.

- Какой ты… какой ты… добрый, - пролепетала она, пристально всматриваясь в его глаза. – Какой же он Ванька? Он – Ванечка… Так и хочется обнять, приголубить…

И в подтверждение своих слов нежно прикоснулась руками к заросшему бородой лицу. Убогий не возражал, только жевать перестал.

Инспектор, с интересом наблюдавший за происходящим, уточнил:

- Почему ты так решила?

Ведьма не сразу, с некоторым трудом оторвала взгляд от немого и, подумав, ответила:

- Чувствую. Есть в нём что-то особенное… о чём не соврёшь. Светлое, чистое… Никогда с таким не сталкивалась. Необычно. Знаешь, это примерно, как котёнка на помойке подобрать. Крохотного совсем. И вот засунешь его под курточку, и прямо кожей слышишь, как маленькое сердечко бьётся: «Тук-тук… тук-тук…» Нет, не то, похоже… Не могу точно описать! Но уже за одну эту встречу я тебе благодарна, Серёжа. За то, что его показал, - вполне серьёзно закончила она.

Отвечать инспектор не стал, лишь припомнил слова армянина из забегаловки. Тот говорил похоже, только не так ярко. И именно в этот момент он окончательно укрепился в своей решимости не бросать Ваньку на произвол судьбы, а предъявить его Фролу Карповичу, разобраться с этой светлой аурой и пристроить немого в приличное место, где его никто никогда не обидит.

Часы показали начало двенадцатого ночи. Пора было определяться с дальнейшими действиями. Осень хоть в свои полные права ещё не вступила, периодически пуская остатки летнего тепла в свою вотчину, однако по вечерам уже ощущалась сырая прохлада, заставляющая запахивать полы пиджака и искать уголок потеплее.

Покрутив головой, Иванов обнаружил неподалёку работающее кафе и предложил:

- Пойдём, кофе выпьем. Чего мёрзнуть?

Элла не возражала, и троица прошла в интимную полутьму заведения. Расположившись за столиком в глубине зала, заказали бутерброды и напитки по вкусу. Девушка – латте, Сергей – большую кружку крепкого чаю, немому взяли компот с пирожными.

Лилась приятная музыка, бесшумно скользили официанты, обстановка располагала к задушевной беседе. Вот только парень всего этого не замечал, усиленно размышляя о дороге домой. Очень ему хотелось вернуться, залезть в душ и смыть с себя перипетии последней, беспокойной недели, а после махнуть грамм пятьдесят, не больше, коньяку и завалиться спать. А Ваньку… Ванька… камень преткновения в таких простых и понятных планах… Откладывается дом. Сначала с немым разобраться следует.

- Так что ты там про богадельню, где у тебя концы имеются, рассказывала? – начал он «светский» разговор.

Ведьма вздохнула.

- Какой ты толстокожий, инспектор, - грустно констатировала она. – С тобой рядом сидит симпатичная девушка, играет музыка, уютно… Ты меня сейчас, по логике вещей, должен за коленки хватать или на танец пригласить. Нельзя так, про работу и дела круглосуточно думать. Нет в тебе романтики.

- Нет, - грустно согласился Серёга. – Такой вот я, приземлённый.

Элла улыбнулась.

- Зато по-своему честный. И не воспринимай это как комплимент! За ту ложь, про гулящих женщин, я тебя пока не простила!

Иванов чуть склонил голову, изо всех сил изображая раскаяние.

- Не верю! – развеселилась ведьма. – Повторю: не умеешь ты женщин обманывать, переигрываешь! Ладно, ладно... Засчитаю попытку. Предлагаю так: сейчас ищем, где голову преклонить, а с утра – в монастырь поедем. Я, если честно, устала с дороги. Давно в такую даль не ездила. Скучно живу, - пожаловалась она, подперев ладонью подбородок и рассматривая только что принесённые бутерброды. – Никуда меня не зовут, не выгуливают в вечерних платьях…

Парень не поверил, но промолчал. А колдунья продолжила, незаметно перейдя на деловой лад.

- Тут неподалёку гостиница есть. Можно двухкомнатный номер взять, недорого. Его, - кивок в сторону немого, - в одной комнате, а мы – в другой. Должна же я хоть какую-то компенсацию за вечер пятницы поиметь? Или ты против?

Глаза девушки в упор смотрели на Иванова. Оценивающе, пристально.

Хоть инспектору и не слишком понравилась перспектива очередную ночь чужие подушки головой протирать, однако идея спать не в одиночестве сама по себе выглядела в высшей степени заманчиво, уверенно перевешивая дискомфорт от неродной постели. Более того! Даже мысль о нахождении чудика в соседней комнате вот нисколько не напрягала. А если будет ломиться – можно и дверь закрыть. На замочек.

- Я – за, - объявил инспектор и схватил кусок хлеба с колбасой, пересыпанный зеленью, с блюда. – Только в аптеку нужно забежать, к чаю прикупить положенное.

- Непременно. И с хорошим запасом. Я лично настроена на долгое чаепитие, - сверкнула белозубой улыбкой Элла. – Машину у кинотеатра оставим, тут рядом.

… Через час они были в номере. Объевшийся Ванька сразу уснул в первой комнатке на весьма приличной софе, только перед сном ещё раз потребовал показать ему Печать, а Сергей и колдунья прошли дальше, в спальню, к широкой, массивной кровати.

Чаепитие затянулось надолго, инспектор аж пропотел несколько раз от усердия. И лишь под утро они завалились спать, усталые и довольные.

О событиях, случившихся в том злополучном овраге, не вспомнили ни разу. Элла – потому что у девушки хватало ума не лезть с расспросами и не терзать парня извечным женским любопытством, рискуя получить не самую приятную отповедь. Инспектор – попросту не хотел будоражить ненужной болтовнёй пережитое и обсуждать рабочие моменты с посторонними к ним людьми.

***

Проснулись поздно, свежие и отдохнувшие. Иванов встал сразу, а ведьма решила немного понежиться в уютной кровати, посматривая оттуда на парня хитрым, весёлым взглядом.

- Я жду, - торжественно заявила она, мило морща носик.

- Чего?

- Кофе. В постель, как и положено приличной принцессе.

Инспектор осмотрелся. Обнаружив на тумбочке чайник, а внутри неё несколько стиков дешёвого, растворимого кофе, он быстро соорудил две чашки напитка, одну из них протянув девушке.

- Фи-и… - протянула Элла. – Какая бурда…

Сергей усмехнулся.

- Ну извини! Кофей заморский молотый, собранный исключительно двухголовыми девственницами, слуги-подлецы вылакали по пьяному делу из зависти к пойлу господскому. Как вернёмся из стран чужедальних, велю их всех на конюшне перепороть в назидание… Пей, не вредничай. Другого всё равно нет. Думай, что ты принцесса в изгнании. Служанки разбежались по гусарам, кучера запили, карета превратилась в тыкву. Тогда вкуснее будет.

Вместо ответа ведьма рассмеялась и медленно, величаво, старательно имитируя королевские манеры, приняла чашку, в которой плескалось коричневое не пойми что с привкусом кофе.

В дверь постучались. Робко, несмело. Иванов скорчил недовольную гримасу.

- Ну вот, услышал, что мы проснулись. Какого… ему ещё нужно? Утро, люди отдыхают…

- Может, есть хочет? – осторожно допустила Элла.

- Вряд ли, - убеждённо парировал Сергей. – Он вчера столько сожрал, что я изумился. Дня на три, как минимум, должно хватить. Два больших ведра попкорна, пирожные, бутерброды, в столовой подкрепились неплохо, чебуреки… Нет! Голодным Ванька быть не должен!

Стук повторился. Инспектор пошёл открывать дверь настырному немому, а ведьма, убрав чашку на прикроватную тумбочку, почти до самых глаз завернулась в одеяло.

- Чего? – не слишком дружелюбно спросил парень у возбуждённого, без устали переминающегося с ноги на ногу, приблудыша.

Тот призывно замахал руками, указывая на дверь, а затем, схватив Иванова за правую ладонь, привычно потыкал в неё пальцем и замычал.

- Ничего не понимаю, - честно признался Серёга. – Идти? Куда?

Убогий подбежал к окну и уставился на улицу. Пришлось следовать за ним.

- Уыы… - заявил чудик, указав рукой вдаль. Туда, где виднелись купола местной церкви.

- А, - инспектору сразу вспомнился рассказ лысого с базы. – В честь субботы на службу пойти хочешь?

Ванька улыбнулся.

- Давай сегодня пропустим, - задушевно предложил парень. – Нам ехать далеко, время терять неохота. К тому же, Элла говорит, что тебя и так в монастырь определим. Там каждый день молятся. Тебе понравится.

Немой, впервые за время их знакомства, нахмурился. Отошёл в сторону, уставился в стену.

- Не переживай, - подключилась уже успевшая одеться ведьма. – Там хорошо. А если не по душе придётся – обратно привезём.

Приблудыш повздыхал, а затем уселся на край софы и стал ждать, пока окончатся сборы в дорогу, изображая полную покорность судьбе.

Через полчаса, сдав номер горничной, подошли к машине. Ведьма приехала на свежем, бюджетном «Renault» белого цвета с весьма просторным салоном.

- Я с ведьмовства не живу, - зачем-то сочла нужным пояснить Элла, хотя Иванов её ни о чём таком не спрашивал. – Опыта маловато. Со временем надеюсь подучиться, подрасти в профессиональном плане и стать знахаркой. Бесплодие хочу лечить тем, от кого доктора отказались. Думаю, получится. Там и деньги другие, и на работу каждое утро спешить не нужно, и машина, - девушка похлопала по крылу своего автомобиля, - посолидней.

- Да ладно, у меня вообще машины нет и ничего, живой – слегка обалдев от таких откровений, ответил инспектор. – И на работе я чуть ли не круглосуточно…

Колдунья, внимательно выслушав парня, согласно кивнула головой и сочла нужным обозначить своё мнение.

- Ты – мужчина, для тебя это нормально, даже жизненно необходимо. Иначе сопьёшься от ненужности. Хотя и мы, принцессы, не лучше. Тоже от безделья такое вытворяем – ни на один глобус не натянешь, - глубокомысленно, без единой нотки юмора, закончила она, а после добавила. – Поехали, зябко что-то...

Завтракать не стали, решили перекусить где-нибудь по дороге. Сергей сел рядом с убогим, боясь, чтобы тот не отмочил чего не надо, хоть девушка и убеждала его расположиться спереди, рядом с ней, подкрепляя своё пожелание истинно женской аргументацией: «Он хороший. Я знаю». В недолгом споре победили опыт и здравый смысл бывшего опера.

Ещё через полчаса, миновав полупустые субботние проспекты, выбрались на трассу.

Ехали спокойно, болтая ни о чём. Ванька, вёл себя адекватно, в носу не ковырялся и ручки на двери не отдирал. Лишь с интересом посматривал в окно, изредка мыча чему-то своему.

Примерно на середине пути в родной город въехали в старый, патриархальный городок с двухэтажными, купеческими домиками традиционной постройки начала прошлого века, чинно стоящими на обочинах по обе стороны дороги. И попали в тянучку. Буквально через каждые двести метров высились почти постоянно горящие красным светофоры, которые, судя по всему, никто не потрудился отрегулировать.

Машин, на удивление, скопилось изрядно. Пришлось тащиться в общем потоке со скоростью неспешного пешехода, что дико бесило ведьму. Девушка поминутно шипела и невнятно ругалась неизвестно на кого, изо всех сил вглядываясь вдаль и надеясь увидеть конец этой скучной пробки.

Так, постепенно, добрались до центра. И тут Ванька неожиданно замычал, начал стучать ладонями по стеклу, да так сильно, будто разбить хотел. Иванов не растерялся, сразу принялся его успокаивать, хватать за руки, злиться.

- Ну чего?! Чего ты расходился?! – рычал парень на убогого. – Выйти хочешь?!

Перепуганная колдунья, нервно оглядываясь на разбушевавшегося чудика, приняла вправо и припарковалась в удачно расположенном дорожном кармане. Щёлкнула блокировка дверей, инспектор выбрался из салона на тротуар. За ним пулей вылетел Ванька и сразу, со всей мочи, побежал прямо через проезжую часть, петляя по заячьи между машинами и напрочь игнорируя сигналы клаксонов, подкреплённые забористой руганью водителей.

Провожая взглядом «побегушника», Иванов наконец-то увидел, что так заинтересовало немого. Церковь. Старая, из тёмного кирпича, небольшая, прямо напротив них, через дорогу. С чистеньким двориком, замощённым разноцветной тротуарной плиткой, с ёлочками на аккуратных клумбах. Да и само здание выглядело ухоженным и каким-то… домашним, тёплым. С первого взгляда на творение неведомых зодчих невольно возникала ассоциация с любимой, ласковой бабушкой, выглядывающей в окошко расшалившихся на улице внучат.

Перед входом, на ступеньках, расположились пара нищенок, клянчащих подаяние и при этом беззаботно болтающих друг с дружкой. Других людей видно не было.

Ванька, словно ракета, промчался мимо побирушек и влетел в открытые двери храма. Невольно снова вспомнился тот лысый «прихожанин», убеждённо рассказывавший, будто немой внутрь не заходит. Врал, получается, собака пакостная.

К парню подошла Элла и обескураженно спросила:

- Что это с ним?

- Понятия не имею, - честно признался Иванов, а после пошёл к ближайшему светофору, моля про себя все небесные силы, чтобы чудик успокоился и это была его единственная и последняя выходка.

Девушка не отставала, даже ухитрилась взять инспектора под локоть. Так и шли, словно молодожёны. Когда добрались до храма, ведьма внезапно удивила: внутрь не пошла, осталась снаружи.

- Платка с собой нет, - пояснила она. – Не думай, я в церквях бывала, крещёная даже. Иди, я тебя тут подожду.

Инспектор пожал плечами и поднявшись по ступенькам, вошёл в двери.

Внутри народу оказалось немного, но оно и понятно – служба уже окончена.

Немой обнаружился тут же, искать не пришлось. Он стоял с закрытыми глазами прямо посередине церкви, раскинув руки в сторону, словно статуя Христа в Рио-де-Жанейро, а со всех сторон на него смотрели канонические, суровые лики святых, и был запредельно счастлив. На Ванькином лице застыла искренняя, блаженная улыбка, густо замешанная на радости и внутреннем покое, а аура сияла, словно подключённая к электричеству.

Серёга даже опешил. Первоначальный план вытащить за шиворот строптивого чудика и затолкать обратно в машину полетел псу под хвост. Ну нельзя трогать человека, когда ему так хорошо. Грех это. Пусть постоит, понаслаждается. Не вечно же ему в такой позе торчать? Руки затекут. Потому, купив у сухонькой бабульки в церковной лавке пару свечек и поставив их где положено, Иванов тихо покинул храм, внутренне настраиваясь на ожидание и попутно прикидывая, где поесть. Аппетит он нагулял уже будь здоров!

Спустившись с крыльца, вышел за ограду, спокойно закурил. Подошла Элла.

- А где твой подопечный?

- Там остался. Молится, - выпуская струйку дыма, коротко ответил Иванов. – Решил не мешать. Не думаю, что надолго. Пойдём лучше столовую поищем или магазин какой. Есть хочется.

- Не заблудится?

- Нет. Он, может, и слегка тронутый, но не полный идиот. Машину знает, да и мы ненадолго. Хотя, может ты и права… Далеко отходить на всякий случай не будем.

Ведьма с расспросами лезть не стала, полностью удовлетворившись объяснением парня, и согласно кивнула головой.

- Пошли. И кофе заварной найти попробуем. Я, знаешь, ещё та кофеманка. С утра пока пару чашечек не выпью – словно варёная хожу.

Магазинчик обнаружился практически рядом, за перекрёстком. Подождав, пока местная говорливая старушка выберет горсть конфет и пожалуется дородной, неулыбчивой продавщице на жизнь, приобрели пару разогретых в микроволновке пирожков с картошкой и по стаканчику так любимого Эллой напитка, а после неспешно пошли обратно, решив позавтракать на улице.

Паперть с этого места была видна как на ладони.

Подкрепившись, инспектор пришёл в благодушное настроение и даже настроился сказать девушке что-нибудь приятное, с удовольствием рассматривая её прелестные бугорки под футболкой, как вдруг парня жёстко сдёрнул с небес на землю встревоженный, напряжённый голос ведьмы:

- Там что-то происходит…

Серёга сразу перевёл взгляд с груди Эллы на церковь и обомлел: в патрульную машину, подъехавшую почти к ступенькам храма, двое дюжих полицейских трамбовали Ваньку, ловко заломав ему руки за спину. Рядом стояли, слегка ошалело глядя на происходящее действо: молодой, курчавобородый мужчина в спецодежде священника, старушенция, распоряжавшаяся свечками, да пара невзрачных, рабочего вида дядек, лет по пятидесяти каждому. Остальной народ толпился на ступеньках, близко, впрочем, не приближаясь.

Служитель церкви, к тому же, что-то горячо, усердно втолковывал правоохранителям, по-мальчишески, несолидно переминаясь с ноги на ногу. Сам разговор, из-за расстояния и шума дороги, расслышать не удалось, но хватило и увиденного, чтобы понять: чудик крупно вляпался.

- Ах ты ж ё… - вырвалось у Иванова.

Первым порывом у Сергея было догнать, разрулить, запугать Печатью; порешать вопрос деньгами, наконец - однако ничего из этого он сделать не успел. Приблудыш скрючился в отделении для задержанных, по-простому именуемом «обезьянником», хлопнула дверца с решёткой на маленьком окошке, попрыгали в салон люди в форме и патрульный автомобиль, весьма резво, поехал прямо по тротуару, мимо почти замершего автомобильного потока, увозя странного немого с каждой секундой всё дальше и дальше.

- Мы в ответе за тех, кого приручили? – грустно и ни к месту процитировала Экзюпери ведьма. – Жалко глупенького… Что теперь делать?

Вместо ответа инспектор от бессилия зарычал. Глухо, яростно, утробно - чем сильно переполошил Эллу. Она, немедля ни секунды, повисла у него на шее, крепко обняв и сбивчиво нашёптывая на ухо всякие успокаивающие слова; принялась даже гладить по голове.

Помогло. Иванов кое-как успокоился, усилием воли загнав ярость в глубину подсознания и освобождая мозг для дела, а после благодарно приобнял девушку за талию и поцеловал её.

- И что теперь делать? – растерянно, с глазами, полными неподдельных, искренних слёз, спросила ведьмочка, прильнув к мужской груди.

Внутренне сгруппировавшись, как перед доброй дракой, Серёга зло сощурился вслед полицейскому автомобилю и нервно, безапелляционно ответил, словно плюнул:

- Как что? Ваньку выручать!

Данный рассказ выкладывается по просьбе одного из завсегдатаев сайта Пикабу.

"Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию 2" Ванечка. Часть третья.

Увы, озарение не снизошло. Машины по-прежнему рычали моторами, коптили небо выхлопными газами, понемногу двигались вперёд, к заветному перекрёстку, позволяющему вырвавшимся, из неприятной тянучки на главную дорогу, счастливчикам вдавить педаль газа в пол и унестись отсюда прочь с видом победителя, каждой клеточкой измученного ожиданием организма, ощущая зависть оставшихся в пробке неудачников и упиваясь этим сладким чувством.

Докурив, инспектор тоскливо посмотрел, надеясь неизвестно на что, в сторону недавно покинутого такси. К сожалению, чуда не случилось. Словно в насмешку, машина как раз вырулила на магистраль и бодро понеслась вдаль, ускоряясь с каждой секундой.

Сплюнув от досады себе под ноги, Иванов с грустью перевёл взгляд на немого, мирно стоящего рядом и, по обыкновению, счастливо улыбающегося. Вот у кого всё в порядке. Сыт, жив – и хорошо!

Закурил. Затем посмотрел на часы – близился вечер.

- Тебя как зовут? – беззлобно, устало, без всякой надежды на ответ поинтересовался парень. – Меня, - он ткнул для очевидности себя пальцем в грудь, - Сергей.

И тут случилось странное. Чудик аккуратно взял своей рукой выставленный палец и приложил его к правой ладони инспектора. Ничего не произошло. Такой результат немого не устроил, и он снова, теперь уже с силой, стал раз за разом повторять это нехитрое действие.

Обалдело смотрящий на происходящую пантомиму Иванов, наконец, не выдержал и заявил, изо всех сил надеясь, что инвалид его поймёт:

- Там нет ничего, - а потом, на всякий случай, повторил по слогам. – Ни-че-го!

Немой явно не поверил, выразив неудовольствие целой гаммой невнятных звуков, но палец отпустил. А после, уже своим мизинцем, неожиданно ловко провёл круг по инспекторской ладони, в котором с жаром принялся выводить невидимые закорючки. От этих манипуляций парню стало щекотно, однако он стоически терпел, с интересом ожидая результатов.

Убогий, ни на что не отвлекаясь, продолжал увлечённо рисовать свои малопонятные каляки-маляки. Торопливо, взбудоражено, мелко тряся головой от усердия. И только тогда до пребывавшего в расстроенных чувствах Серёги дошло – бедолага Печать копирует со всеми её финтифлюшками малопонятными. Похоже, активировать требует.

Но как он узнал?! Как смог увидеть?! Да ещё и повторить вшитые в метку письмена пытается! Её ведь просто так обычному человеку не заметить, если инспектор сам не продемонстрирует.

Сергей напряг память, профессионально прокрутив в голове все моменты общения с чудиком: от встречи за ангаром до текущего момента. Да нет, убогому он ничего не показывал однозначно.

Непонятно…

Тогда чего он хочет? Ещё хороших впечатлений? Ну уж нет! Только такой извращённой наркомании, замешанной на небесной отметке, не хватало. На всякий случай инспектор уточнил:

- Тебе руку на голову положить нужно?

Немой отрицательно и вполне осознанно закачал головой. Парень обрадовался.

- Ага, не идиот, значит. Это хорошо, - рассуждал вслух он. – Значит, можно договориться… Вот и попробуем… Что тебе от меня нужно?! – громко, внятно спросил Сергей.

Странный человек снова возбуждённо замычал, продолжая пальцевую эквилибристику с правой ладонью. При этом он переминался на месте, словно готовился пуститься в пляс или очень хотел в кустики, или... А если?..

Повернувшись спиной к дороге, Иванов украдкой активировал Печать. На долю секунды, просто посмотреть на реакцию навязавшегося на его шею немого. Тот расцвёл, озарив мир своей доброй улыбкой.

«Стоп! – подумал инспектор, решительно вырвав свою руку у немого и отойдя подальше от проезжей части. – Получается, он её видит, хотя и не должен. Что это значит? Без понятия… но разобраться нужно».

Убогий шёл следом как приклеенный, только что за полу пиджака не цеплялся.

Убедившись в относительном одиночестве и отсутствии прохожих поблизости, парень снова, стараясь сделать это как можно незаметнее, зажёг служебную метку и начал тщательно всматриваться в непонятного дворника с оптовой базы.

Сначала Сергей не понял, что не так. Вроде бы обычный бомжик, только чистенький и не вонючий, однако что-то беспокоило, словно он проглядел, проротозейничал нечто, лежащее на самом видном месте.

Не добившись никакого результата, изменил подход к делу: попробовал вглядываться, пытаясь фиксировать внимание не на общей картинке, а на её частях. Волосы, глаза, нос, борода, туловище. Как ни старался - опять ничего. Человек как человек.

Разозлившись на самого себя, парень отступил на пару шагов назад и решил сфокусироваться на поиске каких-нибудь эманаций или других проявлений сверхъестественного. Нет, проверку на одержимость чудик прошёл давно, но мало ли… И вот тут повезло! Буквально на пределе сил увидел: немой имел ауру! Светлую, тонкую, почти неразличимую на первый взгляд.

Эта новость ошеломила. Иванов никогда о таком не слышал. Не поверив своим глазам, зажмурился, затем несколько раз моргнул, словно прогоняя наваждение. Даже Печать к собственной голове приложил.

Да нет, всё точно! Действительно аура и действительно светлая! Святой? Дикость какая… не бомжуют у нас святые на оптовых базах. Тогда кто? Почему?!

А он, зараза, лишь улыбается… Нет бы представиться по всей форме: мол так и так, такой-то имярек, являюсь тем то, сам оттуда… Ничего не скажешь, повезло так повезло.

Все эти мысли промелькнули в Серёгиной голове молнией. Необходимо было срочно посоветоваться с более опытными коллегами. Попробовал призвать Антона. Без ответа… Быстренько извлёк смартфон, активировал в который раз за сегодня штатную метку и набрал Фрола Карповича. Тот тоже не отозвался. Вот непруха! Придётся ждать…

Чтобы не стоять с глупым видом на тротуаре, Иванов предложил немому, по-прежнему с интересом смотрящему на его ладонь, самый простой способ убить время:

- Пошли поедим. Обещал же я тебя подкормить. Вон, и забегаловка как раз имеется.

У перекрёстка действительно расположился небольшой павильон с крайне опасным в наши дни названием: «Чебуречная». Инспектор, широко шагая, уверенно направился туда. Чудик не отставал.

Заведение работало. Толкнув дверь, сразу зазвеневшую дешёвеньким колокольчиком, вошли в пропахшее сложным набором восточных специй помещение со стоячими столиками и прилавком в углу, за которым вольготно расположился нестарый, толстый армянин в расстёгнутой почти до пупа рубахе.

- Нам перекусить чего, диетического, - Иванов на всякий случай исключил из местного меню чебуреки и прочие разновидности жареного с мясом теста. Очень он боялся за свой желудок.

Продавца такое заявление явно обидело. Недобро вспыхнули горячие горские глаза от несправедливо, по его мнению, полученной обиды; плечи сурово расправились, рубашка жалобно затрещала.

- Зачем так говоришь?! У меня всё свежее!

Конфликт в планы Серёги сейчас не входил. В другое время он не преминул бы напомнить про несмешной пазл «Собери кошку» и ввернуть несколько бородатых шуточек на аналогичную тематику. Но не сегодня. Потому инспектор просто бросил:

- Язва у меня. Нельзя.

Такое объяснение вполне устроило излишне вспыльчивого продавца и он, снова приняв расслабленную позу, предложил:

- Тогда пюре с котлеткой кушай. Хорошая котлетка. Всем можно. Отвечаю!

- Хорошо. Дайте две порции. И два чая.

Армянин скрылся за перегородку, отделявшую кухню от общего зала, а через пару-тройку минут вернулся с заказом.

«Свежее, не из микроволновки» - принюхавшись, удивился парень и с удовольствием приняв тарелки, поспешил к одному из столиков. Расставив еду, он приготовился было наброситься на аппетитно выглядевшее блюдо и уже хищно замахнулся вилкой, как вдруг его отвлёк голос продавца:

- Э-э, а чай?!

Пришлось вернуться. Напиток тоже не подкачал. Ароматный, явно не из пакетика, с мощным травяным запахом, в котором легко угадывались чабрец и мята. Медленно, стараясь не разлить почти до краёв наполненные чашки, Иванов вернулся к облюбованному столику и только тогда вспомнил по немого, нерешительно топтавшегося в дверях.

- Иди, ешь, - позвал он убогого, указывая рукой на тарелку.

- Ты его кормишь? – вмешался продавец. – Это дурачок местный. Я знаю. Не злой.

Инспектору не понравилась такая бесцеремонность и он счёл нужным осадить любопытного:

- Да. Кормлю. За свои деньги. Что не так?

Вместо ответа армянин вышел из-за прилавка и сам подвёл так и не сдвинувшегося с места чудика к столу. А после сходил на кухню и принёс три огромных, сочных чебурека, которые поставил перед странным посетителем.

- Денег не нужно, - решительно пресёк он Серёгину попытку возмутиться несогласованным увеличением заказа. – Он хороший человек. Я иногда ношу ему… редко, когда остаётся на кухне. Он не отказывается. Улыбается. Понимаешь, - тон мужчины стал доверительным, - правильно улыбается. Рядом с ним легче становится, теплее.

- Знаю, - не представляя, какой от него ждут ответ, на всякий случай согласился инспектор.

- Хорошо, что знаешь, - очень серьёзно заявил продавец, пристально глядя в глаза Иванова. – Не обижай его. Плохо это.

Посчитав свой человеколюбивый долг выполненным, армянин дружески похлопал по плечу робеющего подметальщика, а после вернулся за прилавок и уткнулся в смартфон.

- Кушай, - придвинув тарелку к спутнику, снова предложил Иванов.

На этот раз чудик излишне скромничать не стал, взял вилку и начал тщательно, почти беззвучно пережёвывая, поглощать пищу. При этом он по-прежнему ни на секунду не сводил глаз с ладони, где расположилась Печать.

Поначалу взгляд неприятно коробил, однако Сергей быстро привык и перестал обращать внимание на такие мелочи, с удовольствием отдавая должное великолепному образчику местной кухни.

Насытившись, приступили к чаю. Немой с чебуреками, а инспектор просто так. Напиток оказался прекрасен не только на запах, но и на вкус, потому пили медленно, смакуя.

Придя после трапезы в благодушное настроение, Сергей снова набрал боярина.

- Да! – ответил тот. – Иванов, не до тебя сейчас. Если ничего срочного – то завтра после обеда набери. И Швеца не дёргай. Занят он, - и отключился, не прощаясь.

Вот тебе и раз… Даже слова сказать не дал.

Возле выхода из павильона, слева от двери, обнаружился старенький терминал для оплаты всеразличных бытовых услуг. Пополнив счёт и наконец-то получив пару вожделенных гигабайтов такого нужного современному человеку интернет-трафика, инспектор открыл расписание автобусов. Нет, парень его не забыл – накрепко выучил, пока в кассу стоял сдавать билеты, но мало ли... А вдруг? Нет. Снова чуда не произошло. Придётся ночлег искать. Брать такси – с учётом расстояния более двухсот километров в одну сторону – слишком разорительно. Искать попутку с этим странным субъектом – верх глупости. Он хоть вроде и не сумасшедший, но кто его знает? Отчебучит чего в дороге – что тогда делать?

Бросать этого непонятного бомжика Сергей уже не собирался. Светлая аура – она, как ни крути, не каждый день встречается, и данный вопрос необходимо прояснить. Вдруг это обеспамятевший ангел в розыске? – парень когда-то видел фильм с аналогичным сюжетом. Или книжку читал… Точно вспомнить не удалось, да и не верил в он в такие совпадения. Тут что-то более приземлённое, реалистичное…

Опыт подсказывал: самым разумным в данной ситуации будет дождаться, пока начальство освободится от трудов праведных и соизволит обратить на собственного подчинённого своё высочайшее внимание. Как-то так…

Решив на этом и остановиться в своих размышлениях, Иванов, расплатившись за еду, направился к выходу. Немой по собачьи затрусил следом.

- Не обижай, - догнал в спину голос продавца. – Он хороший человек.

Ничего не ответив, Серёга вышел на улицу и крепко задумался: «Интересно, с какой радости этот армянин так распереживался? В чём причина? Вот все на болезного как на мусор под ногами смотрят, а пузатый прямо чуть из рубашки не выпрыгивает?».

Вопросы требовали ответов, потому инспектор решил не мудрствовать, а пойти и спросить об этом напрямую. Велев спутнику дожидаться его у входа, вернулся в «чебуречную».

Представитель гордого армянского народа ожидаемо обнаружился на своём месте – за прилавком.

- Скажи, уважаемый, - начал Иванов. – Почему ты за того… человека так переживаешь? Он тебе кто?

Продавец не ответил, лишь недобро сощурил глаза, пристально всматриваясь в посетителя.

- Этот чудик за мной сам увязался с базы. Ни в какую не отстаёт. Ходит следом, как хвостик, - поспешил добавить инспектор, чтобы разрядить обстановку и прояснить свой интерес. – Он за дверью. Ждёт.

Лицо армянина просветлело. Он немного подумал и ответил:

- У меня дочка есть. Маленькая. Как-то со мной на работе была, на улице играла, упала больно. Плакала. А он мимо шёл, рукой по голове погладил – и она засмеялась!

Последние слова продавец выделил особо.

- Ну, с детьми такое случается, - осторожно поддержал разговор парень, ничего особо не поняв. – Падают, коленки сбивают. На то они и дети.

Собеседник от возмущения даже ладонями по прилавку хлопнул.

- Не так говоришь! Не знаешь, а говоришь! Моя девочка слабенькая здоровьем, родилась такая… Головка почти всегда болит. Таблетки кушала, много таблеток. К врачам ездила. Даже в Германию возил! Не помогли врачи. А он – помог! Не болит у неё головка теперь, понимаешь? Смеяться стала! В цирк с нами ездит, на рисование пошла! Я обследование делал – доктора только руками разводят! Без них выздоровела! Не вся, но уже легче! Потому я и уважаю этого человека. Добрый он, ребёнку помог. Нельзя такое забывать.

- Нельзя, - подавленно согласился инспектор, слушая искренний, эмоциональный рассказ армянина. Поди ж ты! Простенькая забегаловка у дороги, а какие страсти разыгрываются! Да и путает папаша: наложением рук сегодня только шарлатаны лечат. Скорее всего, простое совпадение – у ребёнка здоровье на лад пошло после долгого лечения, а тут немой подвернулся... Вот и уверовал в сказку измученный отец.

Между тем мужчина продолжал:

- Ты говоришь, он сам за тобой ходит?

- Да.

- В первый раз о таком слышу. Он к людям редко подходит. Злые они – люди. Обижают его, наверное. Я тут давно работаю – всех знаю. Но чтобы этот человек пошёл за кем-то – впервые слышу, - повторил продавец для пущего эффекта, важно воздев вверх мясистый указательный палец.

- Мне от этого не легче, - протянул Иванов. – Понять бы, что ему нужно.

- Не знаю, - честно признался армянин. – Зато другое знаю - за плохим он не пойдёт. Раз ходит – значит надо. Не гони его.

«Ага, и в баню вместе, и одна постель на двоих» - зло подумал Серёга, а вслух сказал:

- Ты хоть знаешь, как его зовут?

- Нет, - огорчённо ответил собеседник. – Этого тоже не знаю. Здесь его обычно Дуриком называют, только он не откликается. И правильно! Я бы тоже не отозвался. Обидная кличка.

Поняв, что больше ничего ценного узнать не удастся, инспектор попрощался и вышел на улицу. Убогий ожидаемо никуда не делся – стоял у двери, смотрел на проезжающие машины и привычно улыбался.

Вопросов после этой беседы только добавилось.

- Ну, что? – обратился Сергей к немому. – Получается, ты у нас ещё и чудотворец? Не ожидал, не ожидал... Как звать тебя станем? Не свистом же к тебе обращаться?

Чудик, естественно, не ответил. Лишь улыбнулся в ответ.

- Будешь Ваней, - решил Иванов. – Нужно же тебя как-то называть!

Увязавшийся не возражал. Ваня так Ваня – ему, похоже, было плевать на такие условности, как имена и фамилии.

Определившись хоть в чём-то, парень заметно повеселел и бодро зашагал к автобусной остановке.

В кармане завибрировал смартфон. «Да кто там ещё?!» - чертыхнулся инспектор и достал аппарат из кармана. Номер оказался незнаком.

- Алло. Слушаю, - громко, стараясь перекричать шум дороги, рыкнул Сергей.

- Привет! Куда пропал? – жизнерадостно зазвучал из динамика женский голос. – Нехорошо так с девушкой поступать.

- С кем я говорю? – сходу перебил Иванов, тщетно силясь вспомнить, кто это так фамильярно с ним разговаривает.

- Ну вот… - расстроилась звонившая. – Элла это. Храбро тобой спасённая совсем-совсем недавно. И теперь я, как приличная принцесса, трепетно жду, когда ты мне предложишь руку и сердце. И полцарства, конечно. Как видишь, не дождалась, сама позвонила. Такие вот принцы пошли… необязательные.

- А номер откуда?

- Баба Фая дала. И вообще, Сергей, ты почему такой невежливый? Или секс – не повод для знакомства?

Инспектор опешил. Вот умеют же женщины насаждать чувство вины! Вроде и не сделал ничего – а неудобно. Как будто наобещал с три короба и не выполнил.

- Да нет… - попробовал он выйти из сложившейся ситуации с честью. - Я в командировке. Да и занят был в последнее время выше крыши. А телефончик твой я не выкинул, на тумбочке дома забыл (тут парень немного лукавил. Сергей помнил, что тот самый клочок бумаги с цифрами и буквой «Э» он действительно оставил в указанном месте. Но вот лежит ли он там до сих пор - сомневался. С хозяйственной Машки станется смахнуть непонятную бумажку в мусорку).

- Понятно, - судя по голосу, Элла явно расстроилась. – А я решила вечер пятницы тебе посвятить… Скучно, знаешь ли… Ты с напарником?

- Нет. Он по своей программе.

- Плохо…

- Почему? – удивился Иванов.

- Потому что могли бы сейчас вдвоём приятое свидание организовать. С продолжением, - особо акцентировала этот нюанс девушка. – А на работу немножечко забить.

Предложение звучало настолько заманчиво, что инспектор в сердцах даже ногой топнул от недовольства.

- Элла, не дразни! У меня тут и без тебя интима выше крыши! Правда, извращённого…

- Это как? – захохотала ведьма.

- Это… это… - и Серёга неожиданно для самого себя решил вкратце поделиться историей с приблудившимся к нему немым, умолчав при этом про ауру и свои размышления. Просто так, чтобы перевести разговор в иное русло.

Девушка слушала внимательно, не перебивая. Когда рассказ закончился, она томно протянула:

- Ой, как интересно… Слушай, а у тебя всегда такая жизнь, с приключениями? Наверное, и погони с перестрелками случаются?

По её тону нельзя было понять – издевается она или говорит то, что думает. Потому инспектор ответил обтекаемо.

- У меня жизнь как выпуск вечерних новостей – постоянно что-то происходит и, как правило, ничего хорошего. Но с перестрелками и пулями над головой – перебор. Такого нет. Так, иногда помашемся с кем-нибудь. Моя работа больше похожа на детский сад, в котором воду отключили и туалетную бумагу не завезли. Все на горшках, пахнет, аж глаза режет, а мыть нечем. Вот и петляем, как ошпаренные, среди дерьма под вопли недовольных.

- Фигасе, сравнение… Корявенько, но в точку, - раздалось ошарашенно из динамика. – Мы с тобой почти коллеги. Никогда бы не подумала... Я менеджером по продажам работаю, в говноконторке одной. И ты сейчас в точности описал мой рабочий день с идиотами-клиентами и тупым начальством с их бизнес-тренингами. Ладно, с этим разобрались. А что ты собираешься дальше делать? Убежишь от мужичка? Я бы убежала… Не люблю, когда кто-то следом таскается. Бр-р-р…

Инспектор задумался. До этого момента ему и в голову не приходило, как он станет избавляться от немого после того, как с непонятной аурой разберётся. Ну не ходить же с ним вечно! Хотя убогого, похоже, этот вариант вполне устраивает. Вон, стоит, улыбается проезжающим машинам.

- Не знаю, - честно ответил он ведьме. – Пока не решил. Сегодня пусть со мной побудет, раз ему так хочется, а завтра я на автобус и ту-ту домой.

- Так ты без машины? Повезло же мне с принцем, даже собственного коня у него нет… Совсем мужик обмельчал, правду мама говорила. На перекладных мир спасать ездят… А давай я тебя украду? – заговорщицки проворковала Элла. – Ты где?

Серёга ответил. Ведьма, нимало не смутившись, довольно объявила:

- Тьфу… тут ехать-то… В центре кинотеатр есть, знаешь?

- Примерно.

- Найдёшь. Рядом с главной площадью. Жди меня там. Теперь моя очередь тебя выручать! Я выезжаю!

- Эй-эй-эй! – завопил Иванов. – Я завтра поеду, как запланировал. У меня тут ещё дела есть!

В самом деле, не бросать же убогого с интересной аурой ради взбалмошной колдуньи? Здесь ситуация посерьёзней обнимашек всяких.

Но девушка непреклонно, сурово заявила:

- Какие дела на ночь глядя? Врёшь ты мне. Я сейчас обижусь. Скажи честно, по бабам собрался?

Мысленно возблагодарив Эллу за предоставленную отмазку, Серёга подтвердил:

- Есть такое дело, - и от себя добавил для усугубления. – Да и женат я.

В смартфоне вздохнули.

- Не умеешь ты, Серёженька, девочкам лапшу на уши вешать. Какой из тебя женатик? И даже не в отсутствии кольца дело – его и спрятать легко, как вы, мужики, и поступаете сплошь и рядом. Мне же без бинокля видно - ты хоть с виду и ухоженный, однако дикий, неукрощённый, неволи бытовой не нюхавший. Мы, женщины, всегда такое чувствуем. Да и на гульки ты не пойдёшь, - убеждённо продолжала гвоздить своей железной логикой, замешанной на женском чутье, колдунья. – Ни один мужчина не скажет о таком той, с кем у него хоть что-то было. Врать станет, изворачиваться… И работы у тебя завтра никакой нет, иначе сразу бы послал, а не разговоры разговаривал. Тут что-то другое… Из-за своего найдёныша переживаешь? Или не хочешь видеть меня?

«Опять на вину вывернула» - пронеслось в инспекторской голове. Однако второй раз на эту уловку он не повёлся, сам перешёл в наступление:

- Элла, скажи, а что тебе нужно? Ты с таким усердием навязываешься, что даже странно, - не выбирая слов, выпалил Иванов. – Только не юли, будь любезна!

Ведьма ответила не сразу.

- Когда твой номер набирала – просто скучно было. А теперь я печёнкой чувствую – с тобой рядом приключение будет. Знаешь, - проникновенно добавила она, - хочется эмоций, драйва, ярких впечатлений, а не вот это вот всё. Работа – дом, дом – работа… Надоело! В общем – я хочу к тебе и обещаю не путаться под ногами! Думай, что хочешь, только не гони, пожалуйста…

Серёга опешил. Ему ещё никогда не доводилось слышать сразу столько откровенных, понятных слов от девушки. Обычно симпатичные создания противоположного пола на свиданиях обожали завуалированные намёки, полунамёки, одним им понятные игры в невнятную угадайку; любили, чтобы парень помучился, помариновался в неизвестности и недосказанности. А тут словно у начальника розыска на оперативке – всё ясно и понятно. Только без мата.

Пока он так рассуждал, Элла торопливо продолжила:

- И вообще, у меня идея есть! Давай твоего приблудыша отвезём в приют при монастыре! Отличное место, у меня там родственник в монахах, не откажет. Мы, когда к нему с тёткой в гости ездили – видели таких. Калеки всякие, слепые… С ними хорошо обращаются! В сад выводят, учат овощи выращивать… Ну, как тебе?!

Иванов снова задумался. Предложение ведьмы показалось ему интересным и многообещающим. Действительно, не обратно же на базу возвращать убогого, за объедки вкалывать? А так хоть под присмотром будет, если Элла не обманывает. Да и богадельню ту проверить не велик труд, с его-то возможностями… Антона, в крайнем случае, можно попросить вывернуть хоть весь монастырь наизнанку – не откажет. И вообще, назад, к метле, Ваньку всегда привезти успеется.

Короче, как ни крути, а идея пристроить приблудыша в тепло и сытость – просто шикарная!

А с другой стороны, Элла - девушка всё-таки. Приедет – и сразу начнёт подстраивать мир под себя, согласно своей женской природы. Или, чего хуже, болтать станет без умолку, требуя постоянного внимания к своей персоне.

- Обещаю не надоедать! – словно прочитав мысли инспектора, торжественно пообещала звонившая. – Хочешь, поклянусь?!

Такой экспрессивный монолог требовал ответа и парень, всё ещё внутренне колеблясь, ответил:

- Раскусила. Не женат я. И действительно не знаю, что мы с тобой будем делать. Тут чудик этот…

- Не извиняйся, - перебила его ведьма. – Я понимаю. Звонит почти незнакомая особа и в открытую напрашивается провести с тобой время. Выкручиваешься, как можешь. Это даже хорошо. Ей-ей, хорошо. Знаешь, не люблю я таких, на всё согласных и мечтающих об одном - меня на спину завалить. Брезгую ими… Вот такая вот придурь у скучающей принцессы, - она рассмеялась. – Сама к тебе в койку прыгнуть уже успела, а по-прежнему девочку-ромашку из себя корчу.

Иванову тоже стало смешно, и он согласно заявил, махнув на всё рукой:

- А давай! Приезжай! Через сколько будешь? Как я понял, машина у тебя есть?

- Конечно. В наше время без транспорта никак. Думаю, на дорогу уйдёт часов пять, может меньше. Встречаемся в центре у кинотеатра?

- Да. Можно и там.

Данный рассказ выкладывается по просьбе одного из завсегдатаев сайта Пикабу.

"Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию 2" Ванечка. Часть вторая.

Не доехав до ворот метров сто, наглухо увязли в пробке среди скопившихся во множестве длинномеров, грузовичков, легковушек. Простояв без движения минут десять, Иванов плюнул на всё, рассчитался с недовольным такой задержкой в рабочем графике водителем и пешком отправился к месту назначения.

Причина затора обнаружилась сразу при въезде на складскую территорию. Здоровенная фура непонятным образом зацепила створку открытых ворот, вывернула её с мясом и об один из прутьев конструкции порвала покрышку. Сразу стало ясно – это надолго. Разъярённые простоем водители сигналили с обоих сторон, кроя матом всех на свете и, в частности, неумелого фуровода. Последний грустно ходил возле машины, вяло переругиваясь с набежавшими представителями администрации базы.

Протиснувшись в небольшую щель в перекрытом проезде, инспектор немного поглазел на происходящие разборки, а затем уверенно направился к уже знакомому складу-холодильнику. Дорогу он помнил, потому заблудиться не боялся.

Не повезло. Возле нужной рампы стояла полицейская дежурка, а вот труповозки не было. Видимо, или едет ещё, или застряла там, на дороге. Парню захотелось выматериться. Отъезд домой отодвигался на неопределённый срок. Ну не идти же сейчас, в самом деле, к грустно скучающим людям в форме, с идиотской просьбой: «А можно я тут всё осмотрю на предмет возможного прорыва бесов из Ада? Селфи с покойными делать не буду, некрофилией не балуюсь».

Оставалось лишь ждать, когда вся эта тягомотина рассосётся. Как попасть внутрь после окончания всех формальностей – Сергей придумал сразу. Нужно просто подойти к представителю администрации, прикинувшись арендатором, и попросить показать свободные холодильники. Сто процентов – не откажут, и про трагические события «забудут» упомянуть. В крайнем случае «вскользь» обозначат. Деньги всегда деньги, даже если кто-то только что умер.

Чтобы не слишком привлекать внимание и не мозолить глаза полиции, инспектор завернул за угол, где сразу обнаружил местную курилку – заплёванную беседку с лавочкой, исписанной всякой малообразованной чушью типа: «Веня - лох» или «Метёлкин – сосун», ну и неумелыми рисунками мужских и женских гениталий – куда ж без них в приличной рабочей атмосфере.

Найдя относительно чистый участок, Иванов сел так, чтобы видеть проезд к нужному складу и закурил, приготовившись ждать да поглядывать на медленно сменяющие друг друга цифры часов на дисплее своей звонилки.

И ведь как на грех, лимит на интернет весь исчерпан, а пополнить забыл. Так бы хоть новости почитал…

Время тянулось медленно…

- Уыыы… уы…… - жалобно замычали откуда-то сбоку. Из-за ангара, примыкающего к забору.

Скучающий инспектор даже головой тряхнул – не привиделось ли? Больно звуки странные. Однако через десяток секунд мычание повторилось, а потом кто-то гаденько захихикал.

Иванов вслушался, хмыкнул, а затем равнодушно пожал плечами. Ни шума драки, ни криков о помощи – значит, не его дело. Мало ли, кто как в рабочее время развлекается?

- Ууыы!.. – неизвестный мычащий повысил голос, и звучала эта абракадабра на редкость недовольно.

- Ага! Ага! Ну, попробуй! – сразу же раздалось в ответ.

«Да что там такое происходит?» - подумал донельзя заинтригованный сотрудник ДУД и пошёл прояснить ситуацию, благо недалеко.

В узком, шириною не более метра, пространстве между забором и стеной ангара стояли двое. Один, крайне бомжеватого вида, спиной к Серёге, другой, подальше, лицом к нему. На первого он даже не обратил внимания, целиком сконцентрировавшись на втором. Плюгавый, испитый мужичонка лет сорока, одетый в изгвазданную спецовку и рваные туфли, держал за горлышко худого, явно бродячего щенка, высоко подняв его над землёй. Собачёнок уже еле хрипел, безвольной, обмякшей тушкой повиснув в воздухе и вывалив язык набок. Глазёнки у бедолаги начали закатываться.

Живодёр поначалу даже не заметил появления нового человека. Он был очень занят. С усердием, достойным лучшего применения, и капелькой сопли на кончике худого, нечистого носа, этот придурок потрясал полумёртвым цуциком перед своим оппонентом, счастливо при этом улыбаясь.

Стоящий спиной вытянул руки вперёд и пытался подойти, чтобы, по всей видимости, отобрать жертву, однако второй при малейшем движении в его сторону сразу же начинал сжимать тоненькое собачье горлышко и злорадно хихикать. Явно издевался, гнида.

А ещё он имел ауру. Слабенькую, но без всяких двусмысленностей пояснявшую знающему человеку – перед ним вселившийся в представителя местного отребья бес.

- Ах ты сволочь! – само собой вырвалось у Иванова и он, молнией метнувшись мимо мычащего бомжика, наотмашь приложил Печатью по лбу распоясавшегося ублюдка. Тело одержимого мгновенно обмякло, привалилось к забору и стало неуклюже сползать на землю. Рука живодёра разжалась, и щенок почти упал, однако человек, стоявший ранее спиной к инспектору, успел подскочить и прямо в воздухе поймать безвольное тельце.

- Ыыы… - успокаивающе (и никак иначе) забормотал неизвестный, нежно поглаживая собачёнка по шёрстке.

Сергей на всякий случай оглядел и его. Худой, рост средний, возраст, навскидку, около сорока лет. Из одежды - старые, обмахрившиеся внизу брюки, выцветшая рубашка, заношенная донельзя китайская яркая курточка. Обут в лаптеобразные от истоптанности кроссовки. Толи бомж, то ли бич…

Однако, всмотревшись в лицо, инспектор сразу поменял своё мнение. С заросшей реденькой бородёнкой, худой, тонкогубой физиономии на него смотрели удивительно чистые, сходу западающие в душу, добрые и одновременно наивные глаза. Вот словно солнышко в них поселилось, маленькое да лучистое. И как-то сразу отступили на второй план и старая одежда незнакомца, и неухоженная поросль на щеках с подбородком, и давно нестриженые лохмы волос, свободно доходящие до плеч.

- Уыы… - ласково протянул этот странный человек, а потом бережно поставил пришедшего в себя, к счастью, щенка на землю. Тот, неверно ковыляя и беспрестанно отряхивая маленькую головку, сразу же исчез в неприметной дыре у основания забора. - Уыы… - уже к Иванову. И тоже миролюбиво, радостно, с наметившейся в складках запущенных усов улыбкой.

Не найдя ничего лучше, инспектор улыбнулся в ответ.

- Да, всё нормально. Пусть мелкий живёт, - сказал он, чтобы хоть что-то сказать; обогнул странного немого и поспешил вернуться на свой пост, ждать труповозку.

Но не тут то было! Когда Сергей поравнялся с этим чудиком, тот неожиданно схватил его за правую руку и, возбуждённо мыча, стал тыкать пальцем в ладонь. Как раз туда, где

располагалась служебная Печать.

- Не понял, - удивился парень. – Тебе чего? Денег?

- Уыыы… - просительно, даже немного заискивающе, продолжил издавать свои непонятные звуки человек, вцепившись в Серёгину руку.

«Немой. Да ещё и сумасшедший - пришла вполне очевидная мысль. - И что с ним делать? А попробую я, как Антон учил, сконцентрироваться и представить…».

Воровато оглянувшись, инспектор вырвался, активировал Печать и приложил её к голове навязчивого инвалида, втайне надеясь, что всё получится и накладок не будет.

Результат себя ждать не заставил. Собачий спаситель, сразу блаженно закрыл глаза и заулыбался. Мягко, трогательно, как ребёнок во сне.

Иванов, решаясь на этот эксперимент, изо всех представлял свой последний вечер на Мальдивах, когда он с друзьями в грустной и трогательной обстановке смотрел на заходящее Солнце, стараясь впитать в себя до последней крупинки, до последнего всплеска тёплой волны тот чудный отпуск. Именно этим, необычайно трогательным, воспоминанием инспектор посчитал нужным поделиться с местным умалишённым, надеясь при этом убить сразу двух зайцев: посмотреть, как это работает и успокоить убогого, чтобы отстал.

Да и просто, без всякой задней мысли, у парня возникло спонтанное желание сделать бедолаге хорошо. Ну что он видел за свою жизнь? Да ничего! Пинки да затрещины за то, что не такой? Общество у нас жесткое… Раз на базе отирается, наверняка выполняя простейшую работу в обмен на объедки из местной столовой, то вряд ли имеет богатую родню, способную оплатить специальный санаторий для таких вот пациентов, как на загнивающем Западе делают. Откуда тут взяться нормальной жизни?

Левая, свободная рука инспектора сама собой неудобно залезла в правый карман и схватила несколько смятых купюр, вытащив их наружу.

Сумасшедший по прежнему улыбался, не открывая глаз. Ему было хорошо.

- Ну всё, будет, - наконец-то решился оторвать уже порядком вспотевшую ладонь от чужого лба Серёга и потушил Печать. – Вот, - торопливо он сунул подарок в карман курточки немого. - Смотри, не потеряй. Там деньги.

Ответная реакция очень удивила инспектора. Сумасшедший, ни мыча ни буквы, извлёк купюры обратно и протянул их дарителю, при этом отрицательно качая головой.

- Ну, как знаешь, - расстроенно, с явной обидой в голосе протянул парень, забрал назад свой подарок и пошёл, не оборачиваясь, на облюбованный наблюдательный пост.

Насиженное место оказалось не занято, и снова потянулись скучные минуты ожидания.

Кто-то сел рядом. Сергей кинул косой взгляд и с удивлением заметил того самого немого. Он сидел на другом конце лавки, благонравно сложив руки на коленях и улыбаясь чему-то своему.

«Да и шут с ним» - подумал Иванов и уткнулся в смартфон, насилуя себя единственной однообразной игрой, вшитой в устройство производителем.

Наконец базу огласили звуки моторов, покрикивания грузчиков, воцарилась деловая суета. По всей видимости, разборки между неудачливым водителем и администрацией закончились, колесо удалось поменять, и злополучная фура смогла выехать, освободив проезд.

Вскоре прибыла и труповозка, а через пятнадцать минут все причастные к законному оформлению человечества на тот свет с облегчением разъехались. Иванов бодро встал и лёгкой, пружинящей походкой отдохнувшего организма поспешил перехватить местного сотрудника, отвечающего за соблюдение порядка и своевременное получение оплаты с арендаторов. По всем правилам такой обязан неподалёку крутиться и присутствовать при осмотре места происшествия.

Повезло. Нужный мужчина, довольно молодой, в мятом сером костюме и не по возрасту рано облысевшей головой, как раз запирал склад.

- Ф-фух… Еле нашёл, - правдоподобно изобразил радость инспектор. – По всей базе за вами гоняюсь.

- А в чём дело? – удивился человек.

- Да мне сказали, что с вами можно пообщаться по поводу складского помещения.

Мужчина явно расслабился. Судя по всему, он принадлежал к категории тех, что «только что были, но куда-то вышли» и постоянное перемещение по вверенной территории, как и встречи в самых странных местах, для него норма жизни.

- Странно, мне из офиса никто не звонил, - якобы расстроенно протянул сотрудник. В знак подтверждения он даже продемонстрировал Иванову зачем-то свой телефон, не включая, впрочем, дисплей. – У нас тут… кхм… определённые события случились.

- Да я видел, - беспечно отмахнулся Серёга, лучась оптимизмом. – Менты и перевозка. Сгорел, что ли, кто-то в битве за прибавочную стоимость?

Такой настрой потенциального клиента приободрил сотрудника администрации. Немалую часть его зарплаты составляли бонусы от выполнения плана по аренде.

- В некотором роде да. Так для каких целей подбираете помещение? – переключился в деловое русло лысенький. – Под какую группу товаров?

Ответ был продуман загодя.

- Замороженные мясо и рыба. Холодильники, короче, нужны. Три или четыре камеры квадратов по двадцать – тридцать каждая. У вас что-то подходящее под мои нужды есть?

Искорки удивления промелькнули в глазах у мужчины, однако виду он не подал. Иванов и сам знал, что звучит его легенда в данном случае на редкость бредово, но другого способа попасть в склад он не видел. А что этот, в пиджаке, ему не верит – плевать. Главное - дело сделать.

- Есть. Этот склад, только… отсюда двух покойников недавно вывезли. Какой-то сумасшедший древний дед через подставного паренька договор заключил и труп девушки хранил в холодильнике. А потом сам умер, прямо здесь, в коридоре. От старости! Никакого криминала! Вот… - неумело натянул печаль на физиономию лысенький. – Если это вас не устроит, ещё есть вариант, но там субаренда. Большой холодильник на триста квадратов. Оплата, правда, чуть дороже – кладовщик наш, приём-выдача ТМЦ исключительно через накладные. Остальные подходящие камеры, к сожалению, заняты.

- Если вы из-за жмуриков переживаете – мне пофиг, - жизнерадостно улыбнулся инспектор. – Дезинфекцию сделаем – делов-то! Но давайте сначала посмотрим, - и добавил доверительно. – Мне тянуть некогда, бизнес расширяю. Клиенты копытом стучат, объёмы требуют.

Местный представитель понятливо и равнодушно кивнул головой, а затем занялся замком на уже знакомой двери, честно предупредив:

- Убрать ещё не успели, так что извините.

Оказавшись внутри, человек заученно забубнил: «Вот, смотрите, камеры с соблюдением всех требований…», однако Иванов на него уже не обращал никакого внимания, лишь головой согласно качал иногда. Он вслушивался в себя, выискивая знакомые, неприятные ощущения. Как тогда, в овраге.

Нет. Ничего. Похоже, это место не успело пропитаться отголосками чёрной волшбы. Ну и хорошо. Можно домой ехать. Глядишь, ещё и не слишком поздно получиться вернуться к любимому дивану и Машиным пирожкам.

Дослушав, откровенно скучая, болтовню лысого, Сергей первым вышел на улицу. Представитель поспешил за ним.

- Ну так как?

- Интересно, не скрою, - слегка важничая, ответил парень. – Цена за всё удовольствие какая?

Представитель арендодателя назвал. Сумма получалась вполне себе. И это без электричества и прочих сопутствующих мелочей. Инспектор сделал вид, что размышляет над предложением.

- Знаете, я подумаю… Помещение почти идеально подходит под мои нужды, так что смысла смотреть ваш большой склад я не вижу. Можно визитку?

Мужчина протянул картонный прямоугольник и традиционно заявил:

- Только недолго думайте. У нас очередь. Просто вам, как первому…

- Да понятно, - отмахнулся Сергей и чуть не выругался от неожиданности. Перед ним стоял тот самый немой, по-прежнему блаженно улыбаясь.

- Тебе чего? – в сердцах бросил он странному чудику.

Вместо того ответил мужчина.

- Вы его не пугайтесь. Это дурачок местный. Он у нас на базе проезды подметает, а мы его за это подкармливаем и в сарае жить позволяем. Жалеем убогонького…

Иванов снова внимательно осмотрел защитника щенков и, наконец, нашёл нестыковки, до сей поры невнятно крутившиеся в его голове.

- Чистый он слишком для живущего в сарае. Не воняет, насекомые по нему строем не ходят.

Лысый от такого заявления округлил глаза, даже провёл рукой по своей «причёске» в знак новизны услышанного.

- А ведь и верно, я всяких бомжей насмотрелся. Чудной он. Может, у него родня есть и он их навещает? А они ему банный день устраивают?

Инспектор неопределённо пожал плечами, вежливо обогнул странного немого и пошёл к выходу с базы, втайне надеясь быстро словить попутку и попытаться успеть на последний автобус домой. Представитель администрации топал рядом, негромко рассуждая сам с собой:

- Не понимаю, как так? Интересно… Действительно, чистый! Знаете, - счёл нужным он поделиться своими размышлениями теперь уже открыто, - этот дурачок, в некотором роде, местная достопримечательность. Водку не пьёт, хотя грузчики его регулярно, ради смеху, напоить пытаются. Не курит. Тихий, смирный, незаметный… Зато по субботам и воскресеньям у церкви околачивается!

- У церкви? – переспросил Серёга.

- Да! Я, понимаете ли, человек верующий, прихожанин, к службе хожу с семьёй, потому и знаю. Но вот что удивительно: внутрь храма немой не заходит. Во всяком случае, на моей памяти такого не случалось ни разу. Или около болтается, или у притвора станет и на людей смотрит, а некоторым пальцем даже грозит. Ещё пение церковное слушать очень любит и колокола. И лыбится, вот как сейчас. После уходит. Знаете, я только вот сейчас задумался - а чего это он внутрь не идёт?! – разгорячился лысый. – Все идут, а он – нет?! У нас тут хороший храм, новый; батюшка уважаемый! Тем более другого, поблизости, в нашем районе нет! Не понимаю! А ну пшёл!!! – внезапно заорал куда-то за спину говорящий. – Пшёл вон, дебил! Побью!!!

Инспектор чуть не подпрыгнул от вопля своего сопровождающего. Обернулся – и всё понял. За ними, метрах в десяти позади, топал немой.

На крик калека не отреагировал, просто остановился.

- Странно, - продолжил нормальным голосом представитель базы. – Впервые такое. Раньше он ни за кем так не увязывался. Надо будет меры принимать. Есть для таких специальные больницы с соответствующими уколами…

Иванову снова стало жаль убогого, который, по сути, ничего плохого не сделал. Ну пошёл следом или в том же направлении, ну и что? Орать на него, безответного, из-за такой мелочи?

Сергея накрыла холодная, жгучая ярость. «Вот ведь, чмо лысое! На ровном месте слона из мухи создаёт, говнарь этакий!» - думалось ему.

- Скажите, а почему вы его по имени не зовёте, словно собаку шелудивую? – довольно хамским тоном поинтересовался парень. - Он ведь тоже человек! Да и глотку драть, как по мне, лишнее.

Лысый смутился, заблеял:

- Я, знаете ли, с детства не люблю, когда следом кто-то ходит… Тем более дурачок, у которого и имени нет. Мы спрашивали – мычит в ответ, Герасим недоделанный… К тому же кто знает, что у него в голове? Вдруг сейчас булыжник схватит и сзади набросится?! Его в дурдом сдать надо, от людей изолировать…

Инспектор не удержался, и с хамского перешёл на язвительно-сюсюкающий:

- Ага, сколько времени не бросался, и вдруг нападёт? Тогда как вы тут раньше ходили? Не беспокоило? Или детские комплексы ещё не вышли? Бабушка в детстве без сладкого оставляла или мамка за передёргиванием словила и линейкой по пипирке настучала? Бедненький… А может, до жути хочется почувствовать себя хоть кем-то в этой жизни? Чуть выше таракана забраться в пищевой цепочке? На больном тренируетесь?! Если так боитесь бедолагу, зачем тогда здесь держите? Ставки дворников в свой карман списывать?

Дальше слушать мужчина не стал. Его лицо, вместе с лысиной, на глазах покраснело от негодования, рот исказился в некрасивой гримасе:

- Что вы себе позволяете?! Да как вы… - он даже говорил с трудом, так его распирало. – Как вы… Не звоните нам! Для вас помещений нет! – презрительно выплюнул «прихожанин» напоследок и, как ему казалось, гордо удалился вглубь территории, задрав нос чуть ли не до неба.

Инспектор проводил взглядом лысого, презрительно скривил губы в брезгливой усмешке и пошёл дальше, благо до выхода оставалось совсем недалеко. Ох и надоело ему здесь!

Немой поплёлся следом.

Уже у самого выхода Иванов обернулся к чудику и дружелюбно сообщил:

- Давай прощаться. Мне ехать надо. А лысого не бойся – он трус, каких ещё поискать надо. Покричит и успокоится, - и, подумав, добавил. – Может тебе денег всё же дать?

Местный подметальщик не ответил, лишь улыбнулся.

«А зубы у него белые и все на месте, аж блестят – непроизвольно, слегка завистливо, отметил про себя парень. – Мне бы такие».

***

Такси удалось поймать сразу, с первого взмаха руки. Наскоро договорившись о цене, Сергей с удовольствием расположился на заднем сидении и принялся, полузакрыв глаза, слушать включенную в салоне музыку. Водитель попался с весьма приличным вкусом, а потому из динамиков негромко лился старый классический рок, передаваемый местной радиостанцией. Ползли медленно, насколько позволяла откровенно тесная, проложенная ещё по советским стандартам ширины, двухполосная дорога из промзоны, традиционно загруженная грузовым, неповоротливым транспортом.

- А это что за клоун? – отвлёк инспектора голос водителя от прослушивания великолепнейшей акустической версии одной из песен Дэвида Гилмора.

- Где? – лениво уточнил он.

- Да сзади, бежит как на пожар, прямо спотыкается.

Иванов обернулся и ахнул от удивления. За ними, смешно выбрасывая вперёд ноги и нелепо размахивая руками, бежал тот самый немой. Рот его периодически открывался, однако слышно ничего не было – в салоне по-прежнему играла музыка. Парень скривился. Он уже дал себе зарок после истории с призрачным псом Монголом никогда не заговаривать с бездомными животными, но вот про сумасшедших (или кто он там) как-то не подумал. Ну и что теперь делать?

Не придя ни к какому выводу, Сергей, чувствуя внутри непонятный дискомфорт, заставил себя смотреть вперёд. Пусть чудик бегает, если лавры Форреста Гампа покоя не дают. Именно на него чем-то неуловимо походил тот странный подметальщик с базы, только рубашка не в клеточку и кепки нет.

Скоро автомобиль пополз совсем с черепашьей скоростью. Иванов знал причину такой медлительности ещё по вчерашнему визиту – впереди выезд со второстепенной дороги на главную, а светофор там по необъяснимой причине не работает.

Затылок словно сверлил чужой взгляд. Не выдержав, инспектор обернулся. Немой по прежнему продолжал бежать. Целеустремлённо, решительно, с каждой секундой приближаясь к такси.

На душе стало совсем скверно. «Вот почему так – рассуждал парень. – Я его не знаю, ничего не должен, а стыдно, словно без штанов на выпускном стою».

Отвести глаза от бегуна на этот раз удалось лишь огромным усилием воли.

Проползли ещё метров двести, и водитель неожиданно объявил:

- Добегался, сердешный…

Повернувшись в третий раз, инспектор понял, о чём вещал таксист. Метрах в тридцати позади, почти догнав, дурик зачем-то выбежал на дорогу и, по всей видимости, ухитрился зацепить довольно внушительный внедорожник. Или наоборот – внедорожник каким-то образом задел подметальщика. Сразу и не поймёшь.

Беглый визуальный осмотр показал: увязавшийся бегун спокойно стоит на своих ногах, крови вроде бы нет. «Ну и хорошо, что цел» - невольно вырвалось у инспектора.

В настоящий момент начинались разборки с хозяином автомобиля – крепким, звероподобным детиной, вылезающим из машины с самым недружелюбным видом.

А немой ему улыбался, никак не реагируя на возможную угрозу.

Такси совсем остановилось, ожидая своей очереди на выезд.

Мысленно плюнув на всё, Сергей сунул водителю купюру и, кляня себя последними словами, буркнул:

- Высади здесь. Приехали.

Водитель, ничему не удивляясь, принял чуть вправо, и инспектор вышел на улицу.

Страсти у внедорожника накалялись. Детина орал благим матом на убогого, но до рукоприкладства дело пока не дошло. Пришлось поспешить, перейдя с шага на лёгкий бег.

Приблизившись к месту столкновения, Иванов приготовился решительно встать на защиту калеки, однако этого, на удивление, не потребовалось. Хозяин внедорожника, прооравшись, немного успокоился и теперь пытался добиться хоть какого-то внятного ответа от незадачливого спринтера.

- Не ори. Больной он, - сходу вмешался инспектор и сразу уточнил, снимая с себя возможную ответственность. – Это дурачок с оптовой базы. Его тут все знают. Ты целый? – уже к немому.

Тот радостно замычал.

- А я-то думаю, - растерянно произнёс детина, - чего он не убегает, не матерится, ментами не пугает? Ты цел? – повторил он Серёгин вопрос, словно чудик мог ему ответить со второй попытки.

Мычание… Не злое, спокойное.

Установилась неловкая пауза. Все понимали, что нужно расходиться, но никто не решался сказать об этом первым, боясь оказаться «оставившим место ДТП».

Первым заговорил детина.

- Я, это, еду, а он прямо перед капотом выскочил, еле затормозить успел. У меня и видеорегистратор имеется. Хочешь, покажу?

Иванов, лихорадочно соображая, как поскорее выпутаться из последствий своего глупого, Д'Артаньянского поступка, ответил:

- Не надо. Он жаловаться точно не пойдёт. Я – без претензий, если что. Тачка цела?

- Да. Я же говорю – успел затормозить. Он только по капоту слегка рукой хлопнул.

- Ну и всё, - облегчённо объявил парень, готовясь смыться куда подальше. – Разбегаемся.

Однако детина удивил:

- Слышь, друг! Возьми деньги, - на свет из карманов его куртки появились несколько крупных купюр. – Накорми его. Шмоток там купи всяких… У меня друг таким стал после армейки. Вместе выросли, вместе призвались… А потом по башке табуретом в драке дали – и тоже, только мычать теперь и может. В глаза ему смотреть стыдно. Дрались бок о бок, только я целый, а он…

- Не нужно, - вежливо отказался Серёга. – Деньги есть.

Они пожали друг другу руки, искренне удивляясь тому, что всё так человечно закончилось и не все на свете люди дерьмо и сволочи. Внедорожник поехал дальше, пофыркивая выхлопом в общем потоке, а инспектор за рукав оттащил убогого на обочину, закурил и задумался: «Ну и что, собственно, дальше?»

Продолжение следует...

Данный рассказ выкладывается по просьбе одного из завсегдатаев сайта Пикабу.

"Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию 2"  Ванечка. Часть первая.

Областной автовокзал оказался традиционно многолюдным, весьма тесным и взбалмошным. Небольшие группы простенько одетых мужчин, возвращающихся с заработков в родные деревни, постоянно куда-то спешили, отрывисто, громко уточняя друг у друга номер нужной платформы и попутно выглядывая свободные места в тесном зале ожидания; студенты с поголовно заткнутыми гарнитурой ушами уверенно, приподняв рюкзаки над головой, шествовали к своим автобусам, решительно игнорируя объявления диктора; старушки суетились, старики с высоты своего жизненного опыта бесстрастно взирали на эту суету; мамы цепко держали вертлявых и недовольных детишек; а кто-то традиционно тупил, став прямо посреди людского потока и соображая, где он вообще находится, при этом рассеяно выискивая глазами табло с расписанием рейсов, по закону подлости висящее у него за спиной.

Из постоянно распахивающихся сквозняком дверей тянуло пирожками на прогорклом масле; негромко играла уныло-модная музыка в местной забегаловке, где булькала водка на розлив да периодически стучали о плохо помытую столешницу торопливо опрокидываемые рюмки.

Наблюдая за всем этим дурдомом в ожидании своего рейса, инспекторы уютно расположились у стены и мирно беседовали. Сергей предлагал приятелю не тащиться двести с лишним километров вместе с ним, а воспользоваться перемещением и сразу отправляться обратно. Антон возражал. Ему очень хотелось проехаться на автобусе, заняв место непременно у окошка. Спор был вялотекущий, просто чтобы скоротать время (два билета уже лежали в кармане Иванова). Утренние события, связанные со смертью Ростислава и его возлюбленной супруги, ещё окончательно не отпустили парней, изматывая своим дурным послевкусием.

- Слышь, а где автобусы на Чижовку стоят? – внезапно обратился к Антону проходивший мимо помятый мужичонка неопределённого возраста, обвешанный сумками и пакетами по самую маковку, при этом довольно грубо дёрнув материального в данный момент призрака за рукав пиджака.

- Без понятия. Мы сами не местные, - равнодушно бросил инспектор, слегка раздосадованный такими манерами незнакомца. – В здании есть справочная, туда обратись.

- Тю ё…, а чё тогда мозги морочишь?! – неожиданно зло огрызнулся этот неприятный гражданин, обдав Швеца запахом дешёвых папирос и вчерашнего перегара. – Интеллигент хренов. Понацепят очков и ходят важные, рабочему человеку и не подойди.

Отведя душу на, казалось бы, безобидном Антоне, мужичок уже собрался было убираться восвояси с гордо поднятой головой и чувством неоспоримого превосходства над «образованными», как вдруг жёсткие, словно железо, пальцы ухватили его за воротник.

- Ты сейчас кому предъявлять посмел, опарыш? – ласковый, сочащийся мёдом голос потёк ему в уши. – Ну?!

«Рабочего человека» неожиданно тряхнуло, отчего примерно половина его багажа попадала на грязный вокзальный пол, прямо под ноги снующим туда-сюда пассажирам. Он вскинулся, взмахнул рукой, на одном из пальцев которой мелькнула выцветшая татуировка «дорога через малолетку», попытался ткнуть обидчика в лицо. Не вышло. Паршивый интеллигентишка неожиданно лихо, с немалой сноровкой, завернул ударную конечность за спину, а потом пребольно стукнул в затылок, отчего рухнула вторая половина переносимого груза и в голове сразу загудело, как с утра после свекольного самогона.

- Ты, пыль лагерная, на кого пасть открываешь?! – теперь уже рыкнули ему в ухо. – Я тебя спрашиваю?!

Мужичок понял – ошибся. И даже понял – почему. Накатили воспоминания полулихой, угарной молодости, в которой ему как-то довелось, по чистому недоразумению, свести знакомство со специалистами из районного уголовного розыска, отправившими проворовавшегося по мелочи пацана на малолетку. Именно тогда будущему интеллигентоборцу разок заехали таким же отработанным шлепком пониже затылка, когда он права качать вздумал. Для памяти. Теперь вот пригодилось.

Искателю Чижовки сразу, до ломоты в зубах, захотелось сгладить ситуацию, разойтись миром, к тому же от боли в заломленной руке нестерпимо тянуло выть.

- Я… это, не хотел, клянусь! Гражданин начальник, отпустите, не признал. Бес попутал…

Снова ощутимый тычок в затылок. Обстановка в голове незадачливого воителя с «образованными» усугубилась, в глазах потемнело, ему жутко захотелось блевать.

- Что происходит? – сбоку вынырнули двое полицейских.

- Да ничего особенного, - ответил инспектор, нехотя отпуская скулящего «рабочего человека». – Гражданин берега попутал, пришлось нужный курс разъяснять.

Служители закона профессионально оценили ситуацию, бегло осмотрели собирающего своё барахло мужичка, сразу зафиксировав взгляды на пальцах его рук.

- Ага, - почти торжественно произнёс один из людей в форме. – Сиделец, значит. А документики имеются?

Ответом правоохранителю стало шебуршание в пакетах, а потом донельзя замызганный, засаленный паспорт, протянутый мужичком. Полицейский брезгливо, кривя от отвращения лицо, взял документ, кончиками пальцев открыл, бегло пролистал.

- Почему прописки нет? И что в нашей области делаешь? – начал гвоздить он стандартным набором вопросов присмиревшего незнакомца, успевшего к этому времени в сотый раз проклясть себя за свой длинный и невоздержанный язык.

- Так… я… это… - замямлил «рабочий человек», даже слегка присев от такого напора. – К корешу еду. В Чижовку. Он подтвердит, - палец указал на Швеца. – Я ещё у него дорогу спрашивал.

Полицейские посмотрели на Антона, однако тот равнодушно пожал плечами, а после уточнил:

- Документы предъявить?

И было в его лице что-то такое, насквозь знакомое, что служители закона только рукой махнули, при этом уточнив:

- Да не надо… Вы из командировки домой?

- Угу.

- Гражданин лишнее исполняет? Или обокрасть хотел?

Отрицательный кивок.

- Нет, просто борзый не по масти. Никакого уважения к окружающим.

- Ясно. Разберёмся. И это… тут ничего не покупайте. Вон, за углом, там пирожковая нормальная, не отравят. Только кофе не берите – помои, - один из патрульных счёл необходимым поделиться знанием вокзальных тонкостей с незнакомым коллегой (и как сразу не признали? С их то опытом! Наверное, чудаковатый внешний вид с толку сбил) – А ну пройдём! - это уже мужичку.

Решивший ни к месту повыделываться дурак с кряхтением, постоянно всё роняя, под грозными взглядами полицейских кое-как собрал свой многочисленный груз, и патрульные вместе с задержанным растворились в шумной толпе.

Антон проводил их взглядом человека, достойно выполнившего свою работу.

- Ты бы хоть стрижку свою осовременил. Такие зачёсы теперь почти никто и не носит. Оригинальничаешь… - наконец соизволил заговорить Сергей, до этого с интересом наблюдавший за конфликтом приятеля с мужичком. - Тот дебил реально прав – слишком прилично ты, Тоха, смотришься; прямо вот ходячий вызов всякой гопоте и прочим недоразвитым идиотам. Не знал бы тебя – подумал, что вижу ботаника-заучку в пятом поколении.

Швец щегольски пригладил пиджак, смахнул с плеча несуществующую пылинку и тщательно, будто впервые, сам себя осмотрел. Результат произвёл на него очень благоприятное впечатление.

- Знаешь, Серёга, когда я ещё живым был – к нам в РОВД лектор от горкома приезжал и полтора часа трындел, без бумажки, о «тлетворном влиянии буржуазной культуры и низкопоклонстве перед заграницей». Личный состав, даже тех, кто с дежурства, в актовом зале собрали, начальство по форме пришло… Дядя, как сейчас помню, соловьём разливался, ручкой размахивал, через слово коммунизм, «подвиг отцов» и «светлые идеи марксизма» поминал. Это как раз при очередном обострении борьбы с хиппующей молодёжью происходило.

- В смысле? - удивился Иванов.

- В прямом. Долбодятлы-дружинники всяких волосатых парней на улицах и в парках, где молодёжь собирается, отлавливали и насильно стригли. Скрутят втроём бедолагу и ножницами чик-чик по голове. Им за такую храбрость на работе лишний отгул полагался… Не любила наша коммунистическая партия длинноволосых и брюки-клёш почему-то. А ведь те ребята, по большому счёту, ничего не сделали. Ну ходили патлатые, на гитарах битлов всяких бренчали да портвейн пили – и всё! Зато, если судить по сводкам, от них вреда почти не было. Не безобидные, конечно, но против рабочего класса – куда им! Волосатики в день зарплаты на заводе не перепивались до чёртиков, не били жён, не устраивали поножовщин. Да они лишний раз на глаза милиции старались не попадаться! А их гоняли, понимаешь?! Словно собак шелудивых! В стенгазетах карикатурами позорили, показательные товарищеские суды устраивали… А ещё, как раз перед той памятной лекцией, обнесли дачу одного высокопоставленного комсомольца. Сам я туда не выезжал, но список похищенного видел. Техника сплошь немецкая да японская, тряпки чешские и венгерские, обувь английская. И вот сижу я с умной мордой, мне с трибуны хлыщ-краснобай нудно вещает о том, что нестриженые ребята – вселенское зло, которое нужно выжигать калёным железом, а у меня тот протокол перед глазами стоит, в подробностях и в голове диссонанс: музыка и волосы – ужас ужасный, а полный дом иностранного шмотья, насквозь дефицитного – хорошо. Абсолютная ахинея получается.

От такой грустной истории Иванову захотелось курить. Он зачем-то рассеянно повертел головой, однако выходить из здания вокзала поленился. И, просто чтобы не молчать, спросил приятеля:

- И что?

Швец вздрогнул. Видимо, воспоминания оказались слишком живыми.

- Да ничего. Это я к тому рассказал, что судить о людях по одежде, если она, конечно, в рамках приличия, как и по цвету волос или музыкальным пристрастиям – скотство. Тем более у самих судей всегда полные шкафы собственных скелетов. Вот мне нравится так – интеллигентно, в костюмчике, с начищенными туфлями ходить. Кому от этого плохо?! Или опять, подстраиваться под новоявленных дружинников, чтобы быть как все? – он грустно вздохнул. – Дело ведь не в шмотках, а в свободе выбора… Да и Розе, чего скрывать, я таким больше нравлюсь. У нас всё, - Антон задумчиво покачал головой, - не просто, но не без чувств. Потому её мнение для меня гораздо важнее пожеланий всяких скотов немытых. Для всех мил не будешь. К тому же и по морде огрести – особый повод никогда не нужен, сам знаешь. Не в тот переулок неудачно свернул – и пожалуйста! Хоть в костюме, хоть в джинсах, хоть шортах весёленькой расцветки – результат один: местные архаровцы физиономию отрихтуют и имущество на память отожмут.

Сергею стало неприятно и немного стыдно за свои необдуманные слова о внешнем виде Антона. Приятель кругом прав, да и смотрелся он в своём, полузабытом современной модой, стиле очень… импозантно. Во всяком случае, все женщины на нём гораздо дольше задерживали свои любопытные, оценивающие взгляды. Потому Иванов поспешил извиниться:

- Ты меня неправильно понял. Я не к тому… - инспектор с грустью осознал, что запутался и не может подобрать правильных слов.

- Нормально, - Швец оценил попытку товарища. – Понимаю, как лучше хотел, - и рассмеялся. – Я – покойник, а убитых не убить. Так что пусть попробуют меня отметелить…

Улыбнулся простенькой шутке и Сергей. Обоим сразу стало легче.

В кармане запиликал, трясясь от вибрации, смартфон. Иванов извлёк аппарат и удивлённо присвистнул. На дисплее, над прыгающим кружочком с изображением телефонной трубки, крупными буквами высветилось:

«Руководство»

Не говоря ни слова, он развернул экран так, чтобы товарищ видел, кто звонит. На призрака это не произвело ровным счётом никакого впечатления. Он лишь скептически хмыкнул и бросил:

- Отвечай. Чего тянуть?

Мазнув пальцем по дисплею, Сергей приложил аппарат к уху и осторожно произнёс:

- Алло…

Сразу раздался раскатистый рык Фрола Карповича:

- Иванов! Ты что, уснул?! Вы где?

- На вокзале. Автобус ждём, домой ехать собрались. Намеченный план мероприятий выполнен в полном объёме.

- Понятно. Значит так! Швецу велю переместиться самостоятельно, немедля! В город икону чудотворную привезли, людям на радость, потому пусть покрутится там, понаблюдает в качестве охраны. Мало ли… а ты пока задержись. Билет сдай да сразу поезжай к тому глупцу, что своей жизнью за воскрешение супруги заплатил. Место осмотришь со всем тщанием, в каждый угол нос сунь. Чёрное колдовство случилось, как-никак. Если обнаружишь чего – доложи. Уведомим кого надобно да блокиратор поставим. Не хватало ещё новую точку для бесовского прорыва проморгать, сраму потом не оберёмся... После свободен, можешь домой отправляться.

Сергей расстроился. Ну вот не хотелось ему опять тащиться в ту промзону, на трупы пялиться. Да и как он в склад войдёт? Покойный Ростислав двери, помнится, изнутри закрывал. Не прилюдно же взламывать?

О всех этих соображениях инспектор честно доложил начальству.

Боярин не смутился и сообщил, что полиция уже там. «Анонимный звонок был» - коротко и ёмко развеял он опасения подчинённого, затем посоветовал в случае чего «думать головой, а не гузном», а после отключился.

Рассказав товарищу о новых вводных и уточнив, что в какой именно храм прибыла икона – неизвестно, инспектор подытожил:

- Разбегаемся. Ты нужную церковь сам найдёшь, или перезвонить и спросить?

- Не стоит, - серьёзно ответил Швец. – Сдаётся мне, Карпович очередные учения на соображалку проводит. Найду. Тут просто – перемещусь к нашему городскому собору и спрошу у бабок тамошних. Они всегда и всё знают.

- Лады, решили, - согласился Сергей и протянул руку Антону. – Давай, до встречи.

- До встречи, - принял рукопожатие призрак. – Если что – маякни.

И исчез. А Иванов поплёлся к кассам, сдавать билеты и уточнять расписание автобусов на сегодня, изо всех сил надеясь не застрять в командировке ещё на одну ночь.

***

Инспектор решил на транспорте не экономить, заказал такси. Пока ехал, уныло пялясь на городские пейзажи и рекламные вывески, смартфон снова зазвонил. Номер оказался неизвестен, во всяком случае в контактах не значился.

Ничему не удивляясь, ответил, и в трубке сразу раздался знакомый голос, профессионально выделяющий слово «Вы».

- Алло, Сергей? Здравствуйте. Как Ваши дела?

- Здравствуйте, - проявил ответную вежливость Иванов. – Всё в порядке. Слушаю вас, Андрей Андреевич.

- В порядке – это хорошо, - уверенно заявил адвокат и сходу поинтересовался. – С Вами отсутствовала связь, и я отправил Вам письмо по электронке. Хотелось бы узнать Ваше мнение по указанным в тексте пунктам.

Парень растерялся. Письма он не видел, потому что очень давно не проверял свою почту. Подумав, честно признался:

- Я за границей был, там роуминг дорогой. Отключал связь. А сообщения не читал. Не до компьютера в последнее время, дел полно…

Если Андрей Андреевич и расстроился от такого ответа, то виду не показал, бодро продолжив:

- Хорошо. Коротко введу в курс дела. Вопрос по Вашему уголовному преследованию закрыт полностью, я проверил всесторонне. Так что более, думаю, Вас не побеспокоят по этому поводу.

Это во-первых…

- А во-вторых? - подтолкнул Иванов.

- А во-вторых, тут у меня аккуратно интересовались, откуда у Вас такие знакомые и нельзя ли, - адвокат замялся, - побыстрее исполнить рекомендации некой персоны, отдыхавшей на Вашей турбазе. Боятся люди, - как-то очень по-человечески закончил он. – С таким не шутят.

От этих намёков в голове у парня образовалась чехарда. Он никак не мог понять, о чём идёт речь и что старается донести до него адвокат. Но не признаваться же в этом!

И тут Серёгу озарило! Вспомнил! Рыбак, главный мотоциклист страны, потный генерал, турбаза… Захотелось расхохотаться. Инспектор еле сдержался, уточнив:

- Это про землю, что ли?

С той стороны облегчённо вздохнули.

- Да. Та встреча… имела несколько судьбоносные для нашего края, да и для Вас, последствия. Кому надо – о ней узнали, выводы сделали, намёки поняли. И, поскольку я в недавнем прошлом представлял Ваши интересы, именно ко мне обратились за некоторыми разъяснениями. В частности – по уже озвученным мною вопросам. Что скажете?

Сергей задумался теперь уже всерьёз, готовясь фильтровать и взвешивать каждое слово.

- Знаете, - медленно начал он, - откуда у меня такие знакомые – никого не касается. А если чьё-то любопытство пересилит здравый смысл – сообщите мне, пожалуйста, данные этого человека. Я передам их тем, кто имеет полное, законное право копаться в личных отношениях между людьми, со всеми вытекающими...

Услышав такую обтекаемую отповедь, Андрей Андреевич надолго замолчал, переваривая услышанное. Сергей даже на дисплей взглянул – не прервалась ли связь. Нет, всё нормально.

- Я. Вас. Понял, - чеканя каждое слово, наконец-то ответил адвокат. – Правильное решение. Спроси Вы у меня совета – лучше рекомендации дать бы не смог.

Иванов лишь улыбнулся и решил сменить тему.

- А вот теперь предлагаю перейти к рекомендациям, - весёлым голосом обозначил дальнейшее направление беседы парень. – По поводу земли – что посоветуете? Я в этих делах дуб дубом. И ещё, - поспешил он озвучить внезапно пришедшую в голову мысль, - мне хотелось бы как-то продлить наше сотрудничество. Жизнь длинная, всякое случается.

- Вы имеете ввиду представление Ваших интересов в любых структурах и их всестороннее юридическое сопровождение?

- Именно так, - подтвердил Серёга, втайне завидуя такой гладкости слога у собеседника. Профессионал – не отнять.

Адвокат несколько замялся, быстро прокручивая в голове варианты, а также всесторонне взвешивая и оценивая поступившее предложение. Ответ дал через десяток секунд, не затягивая.

- Сергей, это относительно дорого. Не безумно, конечно, но моя команда ВСЕГДА (он подчеркнул это слово голосом) готова отстаивать интересы клиента в любых обстоятельствах и деньги получает не за красивые дипломы.

- Я понимаю. Знаете, - Иванов старался быть предельно искренним, - я не собираюсь судиться со всем миром. Я просто хочу некоторой законной защиты и помощи в вопросах, где откровенно не силён. Вот как с землёй…

Андрей Андреевич опытно оценил психологическое состояние клиента и поспешил его успокоить:

- Всегда с радостью. Готов на себя взять оформление и прочие бюрократические нюансы. Хотя, думаю, в свете последних событий, их возникнуть не должно. Там, - неожиданно по-хулигански хихикнул он, - ждут не дождутся, когда Вы к ним зайдёте. Больше скажу! Думаю, и документы прямо на дом привезут! Только границы прирезаемого участка согласовать нужно, без этого никак. Потому работы по моей линии здесь почти не предвидится, так, по мелочи…

Инспектор, слушая вычурные речи адвоката, до сих пор немного колебался. Нет, он быстро сообразил, что шутка по поводу расширения территории турбазы дошла в нужные уши и была воспринята без дураков. Дело заключалось в другом. Сергей попросту не понимал – зачем ему все эти бумажки, госструктуры с их кабинетами и очередями, ухоженные рыла чиновников, неудобные вопросы с подковырками? Ради куска ненужного никому леса на задворках области? И что с ним делать? Спортзалы клепать? Для кого? Там отдыхающих немного, им всего хватает и так. Для местных бабок с дедами из тех, кто в город не уехал? Ага, пока из ближайшей жилой деревушки дотопаешь – семь потов сойдёт, никаких тренировок не надо. Сразу можно на областные соревнования по спортивной ходьбе выставлять.

А с другой стороны, что называется, «давила жаба». Инстинкт подсказывал: «Следующего раза не будет. Бери, пока дают!».

И следом автоматически выскакивал вопрос: «А сколько брать, чтобы и не мало, и не много, и с аппетитом не переборщить? Всё хорошо в меру, даже при дармовщине». Эту истину Сергей усвоил накрепко за свою не слишком длинную жизнь.

Так ничего и не решив, он честно спросил об этом у Андрея Андреевича:

- Подскажите, а сколько дают в сотках? Или сколько брать можно? Не знаете?

- Как не знать – знаю, - разъяснил адвокат. – В Вашем случае хоть всё до дороги.

- А это много? – осторожно поинтересовался инспектор.

- Более чем, - уверенно сообщил собеседник. – Но Вам – дают.

Н-да… невнятные размеры.

- Хорошо. Давайте по-другому попробуем, - решил перекинуть часть своих раздумий на Андрея Андреевича Иванов. – Мне бы хотелось узнать, какую можно получить территорию, не наглея и не ущемляя ничьи интересы?

Адвокат ответил удивлённо:

- Правду наш общий знакомый говорил – Вы умный молодой человек. В корень зрите и не хотите ни с кем впоследствии иметь неприятности. Мудро. Давайте так: если Ваше предложение по поводу юридического сопровождения ещё в силе – я проведу необходимые консультации и о результатах сообщу Вам в кратчайшие сроки. Тогда, основываясь на полученной информации и решим, чего и сколько. Не думаю, что в ближайшей перспективе район Вашей турбазы в сфере чьих-то интересов, однако с другой стороны – в нашей стране бесхозного ничего нет. Просто иногда владельцы в тени, не сразу разглядишь…

Инспектор, не задумываясь, согласился с Андреем Андреевичем, а после, с огромным облегчением, попрощался. Убрав смартфон в карман, тыльной стороной ладони вытер пот со лба – совсем взмок от внутреннего напряжения, пока с адвокатом общался. Глянул в окно - такси уже подъезжало к пресловутой базе.