День рыжирности
Ровно два года уничтожения квартиры и наших нервов. Предлагаю сравнить уровень борзоты:
01.02.2022
01.02.2023 (сразу видно, год удался)
Сегодня, 1.02.2024
Ровно два года уничтожения квартиры и наших нервов. Предлагаю сравнить уровень борзоты:
01.02.2022
01.02.2023 (сразу видно, год удался)
Сегодня, 1.02.2024
Фотомодель оказалась с характером, поэтому любоваться ею пришлось на расстоянии)
Помнится, свои первые фотографии с закосом под художественность я делала на слайдер Sony Ericsson W995 с крутейшей на тот момент камерой на 8.1 Мп. Конечно, ни о каких профессиональных снимках речи не шло, но получавшиеся кадры я очень любила. Казалось, что это магия вне Хогвартса.
Уже потом, наткнувшись на архив с этого телефона и просмотрев галерею, я осознала, насколько ужасного качества они были: здесь и дерьмовая детализация и перекос цветовой гаммы почему-то в желтый, и просто полное отсутствие настроек. Впрочем, любить эти фотографии я все равно не перестала. Есть в них какая-то атмосфера.
Потом в моей жизни появился честно взятый в кредит Nikon Coolpix L310. Эта теперь кажущаяся маленькой камера верой и правдой служила более 10 лет вплоть до прошлого года, когда было решено отдать ее в добрые руки. С ее помощью мне удалось сделать большую часть снимков, которые попали в фотоальбом, соцсети, на стену и даже на импровизированную елку.
Конечно, со временем ее место заняли смартфоны, существенно упростившие фотосъемку, но ни один из них не сравнился по выносливости с этой маленькой зеркалкой в черном пластиковом корпусе и крышкой на капроновой нитке.
Сейчас я пытаюсь выжать все возможное из Nikon D3100 с китовым объективом. У меня не все получается, но мне нравится копошиться в особенностях фотоаппарата и знакомиться с его нюансами. Думаю, это надолго. Но когда я возвращаюсь к кадрам, сделанным на старый слайдер и простенький цифровик, я понимаю, что оптика, которую ты держишь в руках, ничего не значит. Особенно, если твои руки – кривые.
З.Ы. Фото сделано на старенький Samsung. В кадре кусочек того самого цифровика)
Когда-то очень давно, когда я еще была ребенком, мы с бабушкой переехали в холодную пустую квартиру, в которой из вещей были лишь брошенные прошлыми жильцами книги. Старые, советские, рваные, желтые, словари, энциклопедии, в нескольких экземплярах...
Когда появился шкаф, я перетягала их туда и разложила так, как считала нужным. Сделала, по сути, свою библиотеку. В углу была стопка потрепанных книг, с которыми я не знала, что делать. Как сейчас помню, наверху этой стопки выделялась среди прочих оранжевая обложка с очень строгими черными буквами. Книга с мягким переплетом на клеевой основе была сломана кем-то надвое и поэтому листочки из середины отрывались кусочками и терялись. Кажется, нескольких уже не было.
Я начала читать ее от скуки. Лет в 10. И не смогла оторваться. Открыла мятую обложку с надписью "Республика ШКИД" и оказалась среди героев: простых пацанят с непростыми судьбами. Позднее я посмотрела одноименный черно-белый фильм - великолепный, но не раскрывающий и половины того, что было описано в оригинале.
С той квартиры я уехала в 2008 году, когда поступила в институт. Библиотека осталась следующим жильцам и оранжевая, разломанная надвое книга - тоже. Теперь у меня своя семья и новая собираемая с нуля библиотека. И там очень не хватало книги со строгими черными буквами, которую точно никто и никогда не разломает надвое, а благодаря одному хорошему человеку у меня такая книга появилась.
Несколько дней я в удовольствие перечитывала прекрасную историю, а когда закончила, погрузилась в инфу о дальнейшей судьбе шкидовцев. Открыла для себя много грустного и страшного: один из авторов книги погиб в тюрьме, самый талантливый из парней не дожил до 20 лет, жизнь директора оборвал несчастный случай, а многие ребята и вовсе не пережили Ленинградскую блокаду, когда, казалось бы, сумели найти свое место в жизни. Внезапно пришло осознание, что само здание Шкиды до сих пор существует, несмотря на то, что в качестве Шкиды оно просуществовало всего пять лет. Теперь об этом напоминает разве что небольшая мемориальная дощечка.
Целые жизни в одной маленькой детской книжке. Нити судеб, оборванные суровой взрослой реальностью – войной, болезнями, нищетой. Когда думаешь об этом, становится жутко. Но пока ты листаешь страницы, все они оживают: звенит детский смех, читают лекции "халдеи", солнце светит в окна жёлтого трёхэтажного здания, скрипят карандаши в процессе создания нового выпуска "Зеркала", поет Кальмот... и все только-только начинается.