PregnantUnicorn

@moderator, пост баян, как видишь, но в тему. Добавь необходимый тег или перемести в баяны.

В 1771 году Москву охватила эпидемия. Весь город заволокло дымом костров, которыми окуривали дома. В небе гудел сплошной звон колоколов: он должен был очищать воздух от смрада. Ежедневно умирало по тысяче человек. Вообще, в Москве умерла от чумы половина населения. Власти направили в город колодников. Каторжники в чумных дегтярных балахонах с дырами для глаз и рта крючьями вытаскивали трупы, грузили их в огромные фуры, вывозили за околицу и погребали без обряда на спешно основанных чумных кладбищах: Ваганьковском, Даниловском, Дорогомиловском, Калитниковском, Преображенском, Пятницком и Семеновском.

Участь чумных больных была страшной. Их заколачивали в домах, чтобы не могли выбраться. Пищу им приносили за огромные деньги, а плату от заключенных принимали только монетами: их бросали в миску с уксусом. Продукты узникам подавали в крохотное окошко на длинных шестах-рогачах. Рассказывали, что, если больной касался шеста, от чумной руки по шесту быстро ползла чернота - чума.

Генерал-губернатор Салтыков сбежал из Москвы в свое имение Марфино. В Москве шутили: генерала не будет, а будет генеральша - чума. Эта шутка породила миф о том, что чума приехала в Москву в карете, поселилась во дворце губернатора и ходит как барыня. Кто говорит, что одевается она в ярославский сарафан и носит на голове кичку, а кто говорил, что ходит голая. Москва осталась без власти. Началось мародерство, беспорядки.

Над Варваровскими воротами Китай-города Москвы издавна в киоте стояла икона Боголюбской Богоматери „трогательного“ письма. Иконе было больше шести веков: ее написали в 1157 году по указанию князя Андрея Боголюбского, которому явилась сама Богородица. На иконе „припадающими“ к Богородице были изображены пять святителей, два апостола, Алексий, божий человек, и преподобные Параскева с Евдокией: целый сонм заступников. Толпы горожан шли на поклонение этому образу, молились под ним и оставляли дары.

Толпа и ящик для даров были разносчиками чумы. Московский архиепископ Амвросий понимал пагубность поклонения. Он приказал унести икону в одну из церквей и запечатать ящик для даров. Этого для толпы оказалось достаточно: дары украли, икону укрыли - бунт!

в 1771 году восставшие москвичи в поисках образа Боголюбской Богородицы ворвались в Чудов монастырь в Кремле, где находилась духовная консистория, но ничего там не нашли. Разгромив обитель и богатые дома Кремля, толпа вывалилась на Красную площадь. Здесь бунтовщиков встретил небольшой отряд генерал-поручика Еронкина - 130 солдат и офицеров. Отряд ударил по толпе из пушек картечью. Погибли сотни смутьянов. С Красной площади окровавленная толпа побежала к Данилову монастырю, потом к Донскому. Здесь мятежники нашли на хорах архиепископа Амвросия и растерзали его.

Наводить порядок в Москве Екатерина послала своего бывшего фаворита Григория Орлова. Он поднадоел государыне, и Екатерина надеялась, что Гришу заберет чума: в Петербурге по нему уже даже подготовили заупокойную службу. Но судьба его уберегла.

Орлов привел в чумную Москву четыре гвардейских полка. Сам он поселился у Еронкина на Остоженке и командовал очень разумно: установил карантины, ужесточил контроль, открыл новые больницы и разделил Москву на 27 участков. Дома, где все хозяева умерли, он велел заколотить, а мародеров приказал стрелять на месте. И главное: Григорий Орлов щедро платил деньги москвичам за борьбу с чумой - за сданную зараженную одежду, за погребение, за выдачу больных.

В результате эпидемия вскоре пошла на спад. В память о подвиге Орлова Екатерина велела выбить медаль с надписями: „За избавление Москвы от язвы в 1771 году“ и „Россия таковых сынов в себе имеет“. Орлова прозвали „чумной герой.

Но не менее значима для борьбы с чумой была деятельность военного доктора Данилы Самойловича. Ему тогда было 27 лет. Он подхватил заразу в русской армии на Дунае, но вылечился и теперь следовал для дальнейшего прохождения службы в Оренбург. По пути он узнал, что в Москву пришла чума, и остался там, где был нужен.

Самойлович стал врачом при Симоновом, Даниловой и Девичьем монастырях, которые были превращены в госпитали. Во время чумного бунта бунтовщики избили Самойловича в Даниловом монастыре. Самойлович был не только врачом, но и ученым. Он понял, что чума распространяется не через воздух, не через миазмы, а крохотным „язвенным зверьком“. Он придумал дезинфекцию и не сжигал вещи бедняков, а просто обеззараживал их, за что московская голытьба была ему страшно благодарна. В доказательство своей правоты Самойлович снимал с чумных больных одежду, дезинфицировал ее и надевал на себя. До конца своих дней Самойлович страдал от ожогов, полученных от противочумного окуривания. Более всего Москву потряс чудовищный опыт Самойловича: „испитие чумного бубона“. Самойлович втер себе в губы гной из нарыва больного чумой - и не заболел. Вообще-то он должен был заболеть, но уцелел лишь благодаря феноменальной устойчивости своего организма к заразе. „Испитие бубона“ лишило чуму звания „царицы грозной“ и ореола ужаса перед неотвратимой гибелью, но для изучения болезни пользы не принесло.

Пользу принесло изобретение врачебного эпидемиологического костюма, пропитанного уксусом. С этим костюмом врачи перестали умирать от чумы, подхватив её от больных. И еще Самойлович первым начал разделять больных на умирающих и выздоравливающих: это в разы увеличило количество спасенных.

Материал взят из романа Алексея Иванова "Комьюнити".

Не пошел на корпоратив в офисе, а поехал в кузню и зафигачил подарок тещиной сестре. Зафигачил в пятницу, но высохло сегодня.

Да и женам друзей ещё настрогал. Все довольны. Затраты - 1500 рублей баллоны заправить + обрезки материала + электроды + лак. В общем, считай только баллоны заправить. Себестоимость розы - 300-500 рублей.