MaxFrozenRider

Первая глава здесь: https://pikabu.ru/story/interesnaya_shtuka_zhizn_glava_1_ya_...

Начать рассказ о моей деревенской жизни, наверное, стоит с небольшой исторической справки. Деревня, где я проводил (и стараюсь проводить до сих пор) тёплые летние деньки была родиной моей бабушки. Здесь она родилась, здесь она пережила войну и немецкую оккупацию, поэтому старый дом-пятистенка, построенный своими руками на месте сожжённого немцами был для неё по-настоящему родным, и уж точно роднее большой московской квартиры. К моменту моего рождения круглый год в доме уже никто не жил, и летом маме с бабушкой приходилось заново приводить его к жилому виду.

«Лето - это маленькая жизнь», - говорится в песне, но лично я не совсем согласен с автором. Маленькой жизнью был мой каждый прожитый день, а лето… Ввиду моих скромных на тот момент познаний в географии, да и вообще слабого представления об окружающем пространстве, ежегодный переезд в деревню не был для меня простой поездкой из точки А в точку Б - это была какая-то удивительная и непостижимая трансформация вселенной вокруг меня. Менялись не только окружающие меня предметы, менялся сам уклад жизни. Не было телевизора с редкими мультиками и большим количеством страшных, но слава Богу, далёких от меня чеченцев, но зато были замечательные механические настенные часы с маятником, большая белая печка, в которой иногда можно было увидеть оранжевые языки пламени и старая карта Калужской области, висящая на стенке. Было в старом доме и особенно страшное место - между печкой и одной из стен был небольшой зазор, в который когда-то давно на зиму ставили телёнка. К моменту моего знакомства с деревенским домом скотины у нас во дворе уже давно не было, а этот узкий проход был завален всевозможным хламом. Днём можно было пройти мимо, не замечая его, но вот стоило сгуститься сумеркам, как не освещённая ничем старая телячья закута превращалась в мрачный чёрный провал. Моей задачей было успеть заснуть до того, как моя детская фантазия успеет разыграться и в темноте начнуть мерещиться разные страшилища. Просто представьте, каково трёх-четырёхлетнему ребёнку каждый день засыпать напротив разверстых врат преисподней, и вы поймёте весь спектр моих тогдашних чувств.

В летние месяцы, каждый мой выход на улицу резко переставал быть значимым событием - можно было взять и выйти в любой момент, не оповещая об этом событии никого из взрослых. В годы моего детства деревня ещё хранила, хотя наверное уже и не в полной мере, ту самую традиционно деревенскую культуру жизни - на улице паслись овцы и козы, прогуливались гуси, несколько раз в день по деревне прогоняли небольшое деревенское стало коров. В это время мне в обязанность вверялось особенно тщательно следить, чтобы калитка во дворе была плотно закрыта. Но так как уже тогда у меня были задатки эпического разгвоздяя, я частенько пренебрегал этим нехитрым правилом. Один или два раза какая-то неразумная корова даже забредала к нам во двор. Словом, в летние месяцы моя повседневность преображалась разительно. Даже время здесь измерялось по особому. То, что пора идти обедать, знаменовал проходивший через деревню рейсовый автобус, а наступление вечера провозглашались доносившимся из-за рощи басовитым гудением автодоилки с совхозной фермы.

С компанией в деревне тоже было значительно проще - через дорогу от нас в большой семье было аж четверо детей разного возраста, которые с радостью принимали меня в свою компанию. А уж если к ним приходили друзья с другого конца деревни, или приезжали многочисленные родственники - скучать не приходилось. В этом общении, к слову, выявилась разительная разница в воспитании - баба Таня, которая приходилась бабушкой моим друзьям, с самого детства приучала их к труду, а если кому-то случалось заартачиться, то она вполне могла пустить в ход тяжёлое вооружение в виде обрезка садового шланга, что для меня выглядело полной дикостью. Чуть позже, когда эти ребята стали старше и один за другим начали ходить в школу и интересоваться другими вещами, в соседнем с нами дворе подросли мои младшие родственники - такие же москвичи-дачники, как и я. Женька - мальчишка, младший меня всего на год стал моим главным другом и товарищем в летних играх. Игры эти, как правило, ничем хорошим не заканчивались, так как подразумевали под собой всякого рода хулиганство. Из самого криминального помнится то, как мы смеха ради налили средства для посуды в кружку нашей соседки, или однажды залезли в сумку к молодому парню-строителю, который некоторое время жил в одной из комнат у Женькиных родителей и строил им какую-то пристройку. Женя свято уверял меня, что сумка это не чужая, а принадлежит его дедушке, который совсем не расстроится, если любимый внук стрескает со своим другом все шоколадные конфеты и возьмёт ненадолго поиграть замечательную ручку-фонарик… Досталось нам тогда сильно. Помню, как стыдно было идти извиняться перед обокраденным строителем. Но вопреки нашим страхам, в ответ на скомканную извинительную речь, он широко улыбнулся и в знак примирения сгреб нас в охапку и изо всех сил раскрутил в воздухе вокруг себя. Восторженно визжа в полёте, я чувствовал, как под действием центробежной силы, камень, лежавший у меня на душе, улетает куда-то далеко-далеко.

Огород в детстве ассоциировался не с ежегодным майским захоронением картофеля, а с удивительным чудом произрастания вкусностей прямо из земли. Почти всё лето в огороде была земляника, смородина разных цветов и крыжовник. Ближе к середине июля подтягивался сладкий молодой горошек. А ещё была морковка, капуста, молодая картошка, маленькие клубни которой так вкусно было есть поджаренными на сковородке.

Отдельного упоминания заслуживает сельский магазин. Это было то самое легендарное советских времён сельпо, в котором всегда одновременно есть и всё, и нет ничего. На прилавке рядом друг с другом стояли полиэтиленовые пакеты с пряниками-косточками, школьные тетрадки, настенные спичечницы, макароны, резиновые сапоги и банки с консервами. Хлеб в магазин привозили в урочное время три раза в неделю - стоило заветному фургону появиться на горке, с которой к деревне спускается автомобильная дорога, к дверям магазина выстраивалась гомонящая очередь из жителей нашей и соседней деревни. Эти еженедельные «хлебные праздники» были мне интересны по многим причинам. Во-первых, это была прекрасная возможность прогуляться с бабушкой на другой конец деревни, куда одному мне ходить строго запрещалось. Во-вторых, можно было вблизи рассмотреть огромный, зеленого цвета, хлебный фургон, из открытого кузова которого доносился умопомрачительный аромат свежего хлеба, в-третьих, это был шанс уговорить легко идущую на компромисс бабушку купить мне пакетик строго запрещённых мамой чипсов. В каждом пакетике лежала небольшая картонная фишка с изображением какого-нибудь животного и интересным фактом про него - такие фишки (не «сотки» - играть в них было нельзя, так как они не переворачивались от удара) коллекционировало всё деревенское детское общество. К слову - нигде и никогда больше я таких чипсов не ел, и фишек не встречал - неужели это был какой-то совсем локальный бренд?

Прямо за огородом у нас небольшой, поросший травой берег речки. Вообще говоря, эта речка скорее является озером, но из-за его извилистой и продолговатой формы, название «речка» прижилось сильнее. По рассказам бабушки, в её детстве речка была чистой, и идеально подходила для детского купания, но за прошедшие полвека вода в ней испортилась, и в разгар летней жары она вся зарастает зеленой ряской. Но если погода стоит нежаркая, то на самой середине реки остаётся фарватер чистой воды. В моем детстве им часто пользовались рыбаки, проплывая там на резиновых лодках, и устанавливая различные снасти для рыбной ловли.

Однажды я упросил одного из них - пожилого Виктора Ивановича, которого все звали по имени и отчеству, но отчего-то всегда скороговоркой, так, что получалось «Викторваныч», прокатить меня на лодке. В мыслях я хотел представить себя смелым мореплавателем и покорителем морей, но реальность оказалась куда более суровой. Как только я почувствовал, на зыбко колышется подо мной мягкий резиновый пол лодки, и осознал, что этот тоненький слой резины - единственное, что отделяет меня от зеленоватой речной глубины, от образа деревенского Дика Сэнда не осталось и следа. Добрый к детям Виктор Иванович напрасно старался отвлечь меня экскурсией по подводной флоре и фауне - я словно прилип пятой точкой к дну лодки, обеими руками крепко вцепившись в борта, и не пошевелился до самого окончания поездки.

Чтобы сделать этот и дальнейшие рассказы про деревенскую жизнь понятными, здесь требуется небольшая историческая справка. Как известно, в русских деревнях всегда было нормой рожать большое количество детей. Более того, эта норма была позабыта не так давно. Именно поэтому, родственников различной степени дальности у нас было и остаётся довольно много, притом, что семьи имеют тенденцию разрастаться, а получить дополнительные земельные участки под строительство в советское время было практически невозможно. В связи с этим, наш старый деревенский дом делился напополам с семьёй брата моей бабушки, а соседний, принадлежавший когда-то её дяде, вообще занимало целых три семьи. Естественно, что в домах было тесновато, а сами дома со временем обросли многочисленными некапитальными пристройками, а участки вокруг них - всевозможными сарайками, летними кухнями и беседками. Поэтому наши два участка, граница между которыми всегда была достаточно условной, напоминали что-то среднее между муравейником и хрестоматийным общежитием студентов химиков, воспетым некогда Ильфом и Петровым. Если серьёзно, то для меня до сих пор остается загадкой, каким образом столько людей, которые большую часть времени практически не общаются, могли каждый год съезжаться на этом небольшом пятачке земли и три летних месяца жить огромной дружной семьёй. Разгуливая по двору, ты мог зайти в любую из многочисленных гостеприимно открытых дверей «муравейника» и везде тебе были бы рады. По выходным, мужская часть населения частенько собиралась вокруг стола во дворе за игрой в домино. Эта нехитрая в общем игра велась на счёт, и с очень серьезным видом. Детям было строго настрого запрещено отвлекать взрослых от этого ответственного занятия, а если бы кому-то из нас пришло в голову в середине недели достать и распатронить заветный синий футляр, в котором хранились доминошные костяшки, это вне всяких сомнений повлекло бы за собой крайне суровое наказание.

Праздники также отмечались всеми вместе. Так уж получилось, что у многих в нашей большой семье дни рождения приходились на летние месяцы, поэтому иногда случалось так, что гуляли чуть ли не каждую неделю. Не берегу разжигали костёр, жарили шашлыки. Там же, чуть в сторонке, накрывали несколько столов с закуской и напитками. Частенько отдельный столик делали для нас (то есть для детей) - там разумеется не было спиртного, но зато всегда присутствовала газировка нескольких видов, и сладости. Эта неповторимая атмосфера праздника до сих пор служит для меня неким эталоном того, как должны проходить семейные торжества.

О самых ярких деревенских персонажах я обязательно расскажу в будущих главах, так как все истории, связанные с ними, произошли позже, когда я уже был не дошкольником, а вполне себе подрощенным балбесом. Здесь же, хочу рассказать о той части лета, которую я с замиранием сердца ждал каждый год, едва на деревьях начинали распускаться первые листья - почти с начала июля и до самого конца августа моя мама выходила в отпуск и приезжала в деревню. До сих пор не понимаю, как ей удавалось брать такие большие отпуска, не вызывая нареканий начальства, но факт остаётся фактом - каждый год я получал полтора-два месяца типичного детского счастья, когда я мог общаться с любимой мамой практически без остановки. Тут было всё: прогулки по окрестностям, купание на пляже, участие в домашних делах, которые сразу же становились гораздо интереснее.

Единственным местом, куда мама меня не брала, был лес. Это объяснялось тем, что я обязательно устану, а на мои здравые возражения, что всегда можно присесть на пенёк и отдохнуть, спокойно объясняла, что посидеть в лесу у меня не получится, потому что там водятся гигантские муравьи, которые обязательно должны были искусать бедному уставшему ребёнку всю попу. Рассказу про муравьев я не очень то доверял (как выяснилось позднее, совершенно напрасно), и думал, что меня просто пугают, чтобы я перестал проситься вместе со всеми, поэтому всякий раз, просыпаясь утром, и обнаруживая, что мама уехала, я закатывал бабушке грандиозный скандал. Как то раз, мама, желая, очевидно, какого-то мирного урегулирования ситуации с вечера договорилась со мной, что, если с утра традиционного скандала не будет, то сразу по возвращении мамы из леса, мы отправимся в соседний городок в магазин и купим мне какой-то гостинец. Подобная перспектива не могла меня не радовать, поэтому я, что называется, согласился не глядя. Мама с облегчением вздохнула и стала искать грибную корзину, а я пошёл спать. Но наутро оказалось, что совладать с непомерной обидой куда сложнее, чем мне казалось накануне. Про договорённость я вспомнил, только когда слегка подустал и охрип, а бабушка стала искать в аптечке валерьянку. Это была катастрофа - мне было действительно очень стыдно, что я нарушил данное слово. Дополнительным фактором горя было понимание того, что призовая поездка в магазин, похоже, не состоится. Поскольку в подобную ситуацию я попал впервые, и готовой модели поведения у меня не было, я сделал первое, что пришло в голову - на вопрос мамы: "Как ты себя вёл с утра?", с улыбкой уверил её, что на этот раз я, как и обещал, явил собой пример безупречного поведения. Я не знаю, стоит ли уточнять, но мой триумф продлился ровно то время, которое потребовалось маме, чтобы пройти от калитки до кухни, где бабушка раскрыла ей истинную картину произошедшего. В тот день я на своём опыте убедился, что врать - плохо. Причём гораздо хуже, чем просто закатывать истерики - ремнём меня не били, но уничтожительная речь мамы подействовала на меня так, что старшим я не врал чуть ли не до ранне-подросткового возраста.

Отдельным пунктом нашего с мамой совместного времяпрепровождения стояли велосипедные поездки. Велосипед моя мама любила и любит, но далеко ли можно уехать с маленьким ребёнком? Как показывает практика - далеко. Специально для меня, она приобрела во время командировки в Голландию небольшое и очень удобное детское сиденье, крепящееся на раму. Сейчас такие сиденья продаются в любом тематическом магазине, но тогда, а особенно для деревенской публики, это было что-то невероятное. Усадив меня в седло, мама отправлялась на очередную велопрогулку, сопровождаемая фразами в духе: «Малохольная… Ребёночка в корзинке повезла…» Иногда мы ездили за продуктами в соседний городок, исследовали окрестные сёла и деревни, но самым частым местом наших поездок была длинная луговая дорога, протянувшаяся вдоль берега реки. В детстве она казалась бесконечной. Вокруг росли луговые травы, иногда попадались засеянные поля. Воздух вокруг наполнял стрекот кузнечиков, сверху ласково светило солнце, а впереди было ещё целое, наполненное событиями лето.

Продолжение следует...

***

Как и всегда в час пик, вестибюль полон людей - у турникетов на выходе со станции собралась целая толпа. Сейчас мне это только на руку. Ну где же он? Неужели я просчитался, и сегодня он не появится? … Нет - вот он сходит с эскалатора. Теперь нужно оказаться рядом с ним в толпе у турникета…. Готово! Он ничего не понял, только инстинктивно почесал внезапно кольнувшее запястье.

Теперь выкинуть небольшой шприц в урну и скорее к машине - главное, чтобы препарат не вырубил его слишком быстро - дозу пришлось подбирать впритык - если он начнёт сопротивляться, дело примет дурной оборот. Как же сильно стучит сердце!

Зря я так переживал. Всё прошло, как по маслу. Правда, в самый ответственный момент появилась какая-то сердобольная тётушка, но вряд ли она толком разглядела меня. Когда я опять надену свои очки, она меня ни за что не узнает, тем более, что отвечая ей, я изобразил кавказский акцент в самом гипертрофированном его виде. Ну всё, пациент доставлен в специально подготовленную операционную и надёжно зафиксирован. Сейчас возвращаюсь, а уж завтра я с ним поговорю, как следует -заодно проверю, правда ли ожидание казни действует куда более устрашающе, чем сама казнь...

***

- Эй, с тобой всё в порядке? - окликнул меня Палыч.

- Я встряхнул головой, избавившись от развернувшейся в моем воображении картины. Мы сидели на летней веранде небольшой кафешки и пили уже по второй кружке ароматного кофе.

- Да, да - всё хорошо - поспешно ответил я - Просто поражён, как мог этот невзрачный человек осуществить такую хладнокровную месть. Даже не верится…

- Понимаю тебя… Я, собственно, хотел извиниться, за то, что тогда ночью использовал тебя фактически втёмную. После той истории с заявлением я подумал, что ты откажешься разрабатывать Кашина по моим смутным подозрениям и косвенным уликам.

- Это точно. Кстати, его выдало как раз то самое заявление. Как ты помнишь, алиби Кашина было основано на то, что в вечер исчезновения Потоцкого, он был мертвецки пьян и спал на втором этаже в коттедже под Видным. На деле, никто из его друзей не видел его с того самого момента, как они отвели его в спальню. Так ведь?

- Я точно не интересовался, но скорее всего так.

- Ну, максимум кто-то по ошибке заглянул к нему в дверь, шарахнулся от запаха перегара, мельком увидев, на кровати что-то, накрытое одеялом. Как видишь, алиби на самом деле очень жиденькое. А теперь вспомни наш приход в больницу?

- Помню. Я говорил и извинялся, а вы молчали…

- Нет! Перед этим! Кашину принесли результат проверки на бешенство собаки, которая его укусила. Собака оказалась здоровой, но на момент укуса он сомневался в этом, и поэтому начал вакцинацию.

- Да, его заведующий тогда упоминал укол в живот.

- Именно! Антирабическая вакцина абсолютно несовместима с алкоголем, так что он не мог быть пьяным на встрече выпускников - для этого он слишком дорожил своим здоровьем. А если не мог, значит притворился пьяным, чтобы сфабриковать себе алиби. Само по себе это не указывало прямо на его вину, но выглядело очень подозрительно. Плюс ко всему я подумал, что у него, как у врача, наверняка есть доступ к сильнодействующим препаратам. Тогда я решил ещё раз проверить всё, что мы о нем знаем, и получил ещё один кирпичик своей версии - за год до происшествия он закончил автошколу, но так ни разу и не попытался сдать на права.

- Да, да… он говорил ещё, что не умеет водить.

- Да - знал, что есть как минимум один свидетель похищения и перестраховывался на случай, если полиция выйдет на машину. Он два года жил, одержимый идеей мести, но садиться за убийство в тюрьму он не собирался, и именно поэтому решил разработать такой грандиозный план. Место, где в итоге нашли Потоцкого тоже было подобрано тщательно - кто удивится смерти наркомана рядом с мерзким ночным клубом? Да никто! И я бы не увидел в этом ничего подозрительного, если бы к тому моменту не знал правду.

- Но как вы догадались, что Кашин не убил свою жертву сразу после похищения?

- Ну, это была чистая психология - Георгий Павлович улыбнулся и отхлебнул кофе - мы следили за ним целый день с утра до вечера. Он, как я уже говорил, несколько раз весьма неумело проверял наличие слежки. Но не похоже было, что он боится - это была просто мера предосторожности. Если бы он убил Потоцкого в первый же вечер и спрятал труп, то он бы либо трясся от страха в ожидании ареста, либо, если хватило самообладания, ничем не выражал свою причастность к чему-то незаконному. Вот сам подумай, зачем проверять наличие хвоста, если идешь в магазин за хлебом?

- И что же вы предприняли, когда поняли, в чем дело?

- У меня были связаны руки. Миша очень хотел закрыть дело, и не стал меня слушать. Тогда я отпустил всех на целый день по домам, и пригласил Кашина приехать для важного разговора.

- Что? И он приехал?

- Да. Он же не понял, что его выдала прививка от бешенства. А когда он приехал, я сам рассказал ему о его преступлении всё, что знал. Для зрелищности мне пришлось досочинить некоторые детали, но, как выяснилось позднее, я практически попал в яблочко. В общем, мы очень мило поговорили, и я его отпустил.

- Отпустили? - мне показалось, что я ослышался - он же маньяк!

- Он не маньяк. В том смысле, что на повторное преступление он не пойдёт. Вообще, его стоило пожалеть. Ты подумай, какое детство было у этого ботаника - ни друзей, ни увлечений. Сверстники дразнят очкариком и так далее. Про девушек я вообще молчу. Естественно, что когда появилась одна, которая приняла его таким, какой он есть, он так крепко привязался к ней. И вот вдруг, незадолго до свадьба, она погибает по вине подростка, которому не хватало денег на дозу. Естественно, что он пообещал отомстить. Он так долго копил в себе ненависть, что в итоге она вышла из под контроля.

- В смысле? Он совершил ещё что-то? - меня удивляло спокойствие, с которым бывший начальник рассказывал о том, как он отпустил жестокого убийцу.

- Нет. Я не совсем правильно выразился. Просто его вендетта переросла в навязчивую идею. К моменту, когда пришло время приводить план в действие, он уже был бы рад отказаться от своих намерений, но мысли об этом плане так лезли в его голову. И он решил, что если он исполнит все, как планировал, то ему полегчает. Когда мы с ним говорили, он пребывал в некой эйфории, строил планы на будущее , сам ещё не догадываясь, что уже лишил себя последнего шанса на полноценную жизнь в тот момент, когда вколол Потоцкому смертельную дозу наркотика.

- Да, кстати, я правильно понял, что охранник на фейсконтроле видел не Потоцкого? Потоцкий бы попросил о помощи, даже если бы уже находился под действием препаратов.

- Конечно не его. Я не случайно тогда уточнил, что его узнали именно по яркой запоминающейся одежде. Кашин купил две одинаковых футболки. В одной покрутился в клубе, а в другую одел Потоцкого, который в это время лежал связанный в его машине. Он действительно предусмотрел всё, кроме одного - человек, решившийся на хладнокровное убийство, переступает черту, и обратной дороги уже нет. Именно поэтому я воспользовался тем, что я лицо не официальное, и пообещал ему молчать о своих догадках. Безнаказанное продолжение жизни для него должно было оказаться хуже тюрьмы - грустно завершил Палыч.

Некоторое время я молчал, обдумывая услышанное, потом задал последний вопрос, заранее догадываясь, что я услышу.

- А почему вы решили рассказать мне всё только сегодня?

- Я обещал Юрию сохранить его тайну, но, как я и говорил, это ему не помогло. Я приглядывал за ним все это время. Его нервная система не выдержала потрясения, и в конце концов он спился и недавно умер. Девушка, та самая, которая пыталась его вытащить, оставила это занятие после того, как он попался на краже спирта из больницы и потерял работу.

Мы снова замолчали. Когда я ехал на встречу, я хотел расспросить бывшего шефа о том, как он живёт, рассказать о себе и вообще, от души пообщаться, но после всех открытий, обсуждать семью и планы на жизнь как-то не хотелось. Решение Палыча поделиться тайной хоть с кем-то было понятным, но я бы предпочёл, чтобы Юрий Кашин остался в моей памяти подающим надежды молодым врачом, а не хладнокровным убийцей и спившимся, потерявшим все алкоголиком. С Палычем мы попрощались довольно сухо. Я знал, что вряд ли мы ещё когда-нибудь увидимся. К счастью, человеческий мозг быстро забывает плохие события, поэтому уже через несколько дней, когда мы с Юлей отправились в честно заработанный отпуск, судьба нескольких людей, с которыми столкнула меня жизнь несколько лет назад, перестала отнимать моё хорошее настроение.

Конец.

Начало здесь: https://pikabu.ru/story/nachalo_s_chistogo_lista_glava_1_568...

Мы убрали все возможные следы нашего нахождения в подвале и двинулись в сторону машины. С момента звонка Сергеева шеф упорно отмалчивался и выглядел очень мрачно.

- Георгий Павлович, ну какая разница, что не мы нашли. Главное, что вроде живой. Значит ваш предполагаемый похититель тут не при делах - сообщите Сергееву об этом подвале и о результатах вашей слежки - пусть он и разбирается, кого там держали прикованного и зачем - попытался я успокоить своего начальника, но в ответ он только недовольно мотнул головой.

Начинало светать. За минувшую ночь я уже полностью свыкся с стилем вождения Палыча и приготовился к очередной гонке по трассе, но всё случилось несколько иначе: Сергеев прислал смс, что Потоцкий умер по дороге в больницу. Когда я вслух прочитал печальную новость, шеф грязно выругался, и пробормотал что-то вроде: «Чуть-чуть не успели», а затем, наконец, первый раз за последний час обратился ко мне:

- Игорь, ты можешь заехать со мной к Сергееву? Он точно утром на месте будет работать - надо все оформить как полагается. А потом я тебя домой отвезу, а сам поеду матери соболезнования выражу - вздохнул он - найди я его часом раньше…

- Не убивайтесь вы так. Вы ведь искали по тем нитям, которые были у вас в руках. Кто же знает, в каком из притонов был все это время. Тут даже полиция не нашла, а уж вы-то сделали все, что от вас зависело.

- Спасибо - с искренней благодарностью в голосе ответил шеф - Но говорить «всё» пока что рано.

На место происшествия, в небольшой ночной клуб «Барракуда», мы прибыли уже после рассвета. Клуб располагался в полуподвальном помещении и никоим образом не претендовал на звание фешенебельного заведения. Небольшой танцпол с диджейской установкой, барная стойка в углу и ряд столиков вдоль противоположной стены. За одним из таких столиков и расположился Сергеев. С трудом расположился - ультрабюджетная мебель своими формами и размерами совершенно не подходила гиганту-оперу. Увидев нас, он улыбнулся и призывно махнул рукой. Как будто и не было пробежавшей между ним и Палычем чёрной кошки.

- Подходите, присаживайтесь. Так и знал, Палыч, что ты заедешь прямо сюда.

- Привет ещё раз - угрюмо произнёс шеф - может расскажешь подробнее, как дело было?

- А что тут рассказывать? Местные увидели лежащего человека за углом дома и позвонили в скорую и в местную дежурку. А у наряда как раз ориентировка была на нашего парнишку - его сразу и опознали.

- В сознании был? - задал быстрый вопрос шеф.

- Да как тебе сказать… В сильно изменённом сознании - на окружающих вообще не реагировал. Мне, когда сообщили, я сразу вам позвонил, а утром сюда поехал - прямо к закрытию клуба, чтобы охранников опросить. Вот, буквально минут пять, как с ними закончил.

- И что говорят?

- Говорят, что появился наш клиент около полуночи, некоторое время потанцевал и на улицу вышел. Теперь понятно, зачем вышел - тут опер презрительно усмехнулся - ширнуться, стало быть, ему приперло.

- Подожди, подожди. А народу то много тут было?

- Ну, для такого небольшого зала, пожалуй, много - суббота же.

- И охранник так просто всех запомнил? Или Потоцкий вёл себя как неадекватно, и это они запомнили?

- Да нет – нормально себя вёл. Просто футболка на нём запоминающаяся была - красная с Че Геварой. Хорошо местные менты его сфоткать догадались для опознания. Такие сейчас вроде бы уже не в моде, так что вряд ли совпадение такое - Сергеев пожал плечами.

- Кстати - вдруг как бы оживился шеф - а по наркоте то дело завели уже?

- Ещё нет - сначала результат судмедэкспертизы, а потом уже и дело. Но это уже не ко мне - я по наркоте не работаю, слава Богу. Хотя, конечно, интересно, где он дозу достал, а главное, где достал деньги на дозу - у него при исчезновении, по-моему не много было. Но сейчас это не важно. Если смерть не насильственная, а она явно ненасильственная, то дело по розыску я успешно закрываю, а насчёт неизвестных денег - вы знаете, как оно бывает в таких случаях.

Я знал. Теперь вызовут всех потерпевших по грабежам и разбою за последнюю неделю, покажут им фото Святослава, и «привяжут» к нему все эпизоды, по которым он хотя бы немного похож на похитителя. Я хотел было рассказать о наших ночных находках, но получил весьма ощутимый пинок по ноге - видимо, шеф хотел посвятить своего друга самостоятельно и в более удобный момент.

- Эх… - вздохнул Сергеев - вот чего ему не жилось? Вся жизнь же впереди была, а он опять туда же! А о матери он подумал? На ней лица не было, когда я с ней сегодня виделся. Она то искреннее поверила, что жизнь налаживается, что сын вернулся другим человеком.

- Может быть и он искренне поверил? - вступился я за погибшего - Решил начать жизнь с чистого листа, а мир его не принял - на нормальную работу не берут, друзья и знакомые, кроме всякой шантрапы, общаться не хотят. Вот и не выдержал.

- Может, может - поддержал меня шеф - Ладно, Миш, ты тут заканчивай без нас, а нам по делам нужно съездить.

- Ну давайте - гигант поспешно поднялся с неудобного стула и протянул ладонь для рукопожатия - И вот ещё что, Палыч, по поводу давешнего разговора, ты ещё не думал?

- Слушай, сегодня ну вообще не выспался - давай вернёмся к разговору на неделе?

Потом шеф, как и обещал, отвёз меня домой. По пути мы ни о чем не разговаривали и каждый был погружён в свои мысли. Я думал о том, кто же по-настоящему виноват в произошедшей трагедии и не находил правильного ответа. Потом вспомнил о двух последних фразах в разговоре Палыча с Сергеевым - интересно, что они имели в виду. И почему в сегодняшней встрече не было ни одного отголоска пятничной размолвки.

На прощание, шеф сказал, что даёт мне на следующий день дополнительный выходной, и что на работу я могу не приходить. Эта новость меня здорово обрадовала, я от души поблагодарил начальника, попрощавшись, отправился отсыпаться. Видимо, я всё-таки здорово перенервничал за прошедшую ночь, потому что проспал я почти целые сутки, и проснулся от жуткого голода в ночь с воскресенья на понедельник. Шальной выходной я решил полностью посвятить хобби, и, наконец, сдать один особенно сложный квест, до которого у меня уже неделю не доходили руки.

В общем… выходной я провёл абсолютно вегетативно. Все дела было решено отложить на завтра, но когда я пришёл в офис, меня ждали неожиданные новости.

- Привет! - весёлым голосом поздоровалась Юлька - Ты чего вчера не позвонил? Погуляли бы - не каждый день дополнительный выходной выпадает.

- Подожди - удивился я - Ты вчера тоже не работала. Я думал, это только мне, за то, что в ночь вышел…

- Георгий Павлович позвонил мне в воскресенье днём и сказал, что в офис придёт какая-то проверка, и нам всем лучше посидеть дома. Так ты в ночь выходил? Значит, вы помирились и тебя не уволят?

- Значит… - промямлил я. Действительно, с того момента, как я проводил Юлю до дома, произошло столько событий, что я и думать забыл о возникшей конфликтной ситуации.

Но рассказать подробности наших ночных приключений я не успел - в офис приехал Палыч, и с порога попросил меня зайти к нему в кабинет. Здесь и выяснилось то, о чем они договаривались с Сергеевым. Он звал меня работать под своим началом и обещал решить все мои давние проблемы с получением места. О деле Потоцкого шеф не упомянул ни в том разговоре, ни в последующих, а я, подумав и здраво рассудив, в конце концов принял предложение Сергеева - конечно это было не то, о чем я мечтал, но по крайней мере эта работа не грозила ежедневными проблемами с законом. С Юлей мы повстречались около года, после чего она, пусть и несколько внезапно, но, как теперь я понимаю, промыслительно, стала моей женой. Перед этим она тоже уволилась из агентства, и теперь изо всех сил пытается работать по профессии.

Вспомнить и записать эту историю меня побудил внезапный звонок Георгия Павловича. Его голос я узнал ни секунды не колеблясь. После дежурного обмена любезностями, он немного помолчал и затем проговорил:

- Знаешь, что, Игорь, встретиться бы нам с тобой. Разговор есть один важный и не для телефона.

Окончание следует...

Начало здесь: https://pikabu.ru/story/nachalo_s_chistogo_lista_glava_1_568...

- … в общем, я психанул и уехал домой - окончил я рассказ о вчерашних приключениях. Мы с Юлей гуляли по набережной в Парке Горького и день протекал невыносимо хорошо.

- Круто - закивала Юлька в ответ на мою историю - Палыч тебя теперь не уволит, как думаешь?

- Не знаю, но сомневаюсь. Сегодня утром от него была пара пропущенных и смс с предложение выйти на работу в выходные.

- И ты не пошёл?

- Нет - написал, что у меня есть уже построенные планы. Не соврал в общем - улыбнулся я. - Или ты думала, что я променяю общество красивой юной девушки, на общество пожилого бывшего опера, который к тому же некисло меня подставил накануне.

- Да брось - этот большой мужик, Сергеев который, он бы вас в обиду всё равно не дал.

- Ладно, Юль! Хватит уже о работе. Как насчёт попить кофейку на открытой веранде с видом на Москва-реку?

- О, Игорь Владимирович, как красиво вы ухаживаете за дамой.

Мы пробыли вместе почти весь день. Были обсуждены все животрепещущие темы. Оказалось, что Юля, помимо всего прочего, ещё неплохо разбирается в рок-музыке, и даже частенько ходит на концерты. Проводив её до дома, я отправился домой. По пути я обдумывал, а почему бы, собственно не попытаться развить эту ни к чему не обязывающую прогулку во что-то по-настоящему серьёзное. Постоянной девушки у меня не было уже больше года, и, наверное, не скоро мне ещё встретится девушка, с которой мне будет интересно так же, как с Юлькой. С другой стороны я сам установил себе железное правило- не допускать каких бы то ни было отношений на рабочем месте, а терять работу мне пока что было совсем не с руки. Весь погруженный в свои мысли, я не заметил, как чуть было не проехал свою остановку. На улице уже начало темнеть. Быстро заскочив в магазин, купить что-нибудь на ужин, я направился в сторону дома. Возле самый дверей меня окрикнули:

-Игорь, привет!

Я обернулся и увидел на лавочке возле подъезда шефа. Видимо, он ждал моего возвращения.

- Здравствуйте - сухо поздоровался я.

- Слушай, извини за вчерашнее - проговорил шеф, и было видно, что это даётся ему с трудом - я хотел сам повести разговор, но пока я собирался с мыслями, ты уже обо всем договорился. Не так то просто взять и признать свою неправоту.

Его слова показались мне вполне искренними, да и потом, после такого замечательного дня, мне вовсе не хотелось ни на кого сердиться.

- Ладно, забыли - примирительно улыбнулся я - вы же ко мне не только за этим?

Ну на самом деле не только для этого. Со вчерашнего вечера многое произошло, и мне очень нужна твоя помощь, причём прямо сейчас. Если ты можешь, поехали - по пути всё расскажу.

«Эх, была не была», - подумал я и кивнул. Через несколько минут я уже сидел в удобном пассажирском кресле. Как только я захлопнул дверь, Палыч рванул с места и ив понеслись по улицам ночного города

- Извини, что пришлось тебя сдернуть. Думал, Андрей поможет, но он немного облажался.

- Ладно, ничего страшного. Так что случилось за день?

- Сергеев, хотя и вздохнул с облегчением, после того, как ты уладил ситуацию с заявлением, сказал, что больше в нашей помощи по делу не нуждается, и информацию подкидывать не будет. Это плохая новость. Хорошая в том, что они нашли хозяина заниженной девятки, на которой предположительно скрылся Потоцкий. Кузнецов Василий Сергеевич, живёт в Подмосковье, пенсионер, ветеран труда. Машину свою он продал неизвестному молодому человеку, но документы переоформлять не стали. Что интересно - молодой человек был абсолютно точно славянской внешности, очень прилично выглядел и говорил без малейшего акцента.

- Ничего интересного - такие машины могли сменить несколько владельцев, а ваш пенсионер об этом просто не знает.

- Бывает и такое - согласился шеф - правда есть одно но. Машину дед продал всего две недели тому назад. Это во-первых, а во-вторых попробуй представить описанную свидетельницей сцену, не так, как она описала, а так, как она её действительно видела, и ты поймёшь, что больше всего происходящее напоминало похищение человека в бессознательном состоянии.

- Но Святослав шёл сам, хотя и с трудом. Он не был без сознания и если бы хотел, то мог сопротивляться. Но даже если это было похищение, то кого нам искать? Кавказца с ломанным русским языком, или представительного молодого человека славянской внешности?

- Молодец, верно подмечено! - Палыч заулыбался - вот тебе замечательное домашнее задание - подумай, как следует и ты поймёшь, кого следовало бы искать в первую очередь, если действовать по уму. Но реальность, как всегда, вносит свои коррективы. Сергеев уцепился за тачку, и я не собираюсь ему мешать - пускай копает в этом направлении. И потом, у него по прежнему есть парнишка, у которого нашли телефон Святослава. Миша считает, что он тоже замешан. А нам с тобой остаётся третье и последнее направление - мы нашли того самого «Арсена» - торжественно закончил шеф.

А вот это было неожиданно. Я даже чуть привстал с сиденья машины, чтобы внимательнее слушать рассказ.

- Это действительно человек из дотюремного прошлого Святослава. И, как я уже говорил, у меня все основания подозревать, что он похитил сына нашей клиентки, и удерживает его в каком то укромном месте.

- А мотивы?

- Мотивы у него были, можешь мне поверить. Был здоровенный зуб на Потоцкого. Вдобавок выяснилось, что он не ночует дома. Сегодня мы с Андреем упали к нему на хвост - он вёл себя подозрительно, довольно по-дилетантски проверял наличие слежки. Нас он точно не заметил, но подвела случайность - Андрей упустил его в толпе на железнодорожной станции сегодня вечером.

- Так может он не при делах, а подозрительное поведение связано с какими-нибудь другими левыми делишками?

- Чтобы понять ход моей мысли, тебе стоило понаблюдать за этим парнем с сегодняшнего утра, без обид - сказал шеф - все по моему очень серьёзно, и сейчас мне нужна от тебя сугубо практическая помощь. Нужно выкачать кое откуда важные данные.

- Скачать данные? Ночью? - забеспокоился я - А откуда? Вы же не собираетесь залезть к кому то в квартиру или офис? Вам вчерашнего не хватило?

- Не настолько все плохо, не переживай. Данные забирать будем, конечно, не совсем законно, но абсолютно точно в общественном месте, куда доступ есть для всех и круглые сутки - «успокоил» меня шеф.

- А не проще сказать о ваших подозрениях Сергееву?

- Он не станет меня слушать без доказательств - вздохнул шеф - мы вчера не очень хорошо поговорили.

- Неужели он так разъярился из-за того заявления?

- Да как тебе сказать, Игорь - пожал он плечами - Миша меня лет на пятнадцать младше, и хотя мы и друзья, я всегда ему кем-то вроде наставника был. Он сначала обрадовался, когда я ему с делом Потоцкого помочь предложил, а потом, видать гордость взыграла. Вот он и хочет дело без моей помощи с мертвой точки сдвинуть. Вот и пусть двигает, куда хочет, а мы попробуем отыскать Потоцкого сами, а когда найдём, тогда и привлечём Сергеева.

Шеф замолчал. За время нашего разговора, мы, похоже, проехали всю Москву насквозь, потому что мы явно находились на самой окраине. Я хотел посмотреть наше местонахождение по навигатору, но связи почти не было. Палыч остановил машину у тротуара на небольшой площади. Народу вокруг не было - время было уже за полночь. Днем на площади, очевидно разворачивался небольшой стихийный рынок. Рядом была небольшая железнодорожная станция.

- Всё, приехали - бросил шеф - дальше работаем таким образом: нужно залезть внутрь вон того аппарата - он указал на автомат для продажи железнодорожных билетов.

- А разве он не на сигнализации? Да и зачем вам это? - уточнил я.

- Нужно узнать, до какой станции он брал билет - примерное время покупки до минуты у нас есть, и можно все узнать из истории покупок. А насчёт сигналки - у меня есть специальный ключ. Сигнализация даже не пикнет, а так как деньги я брать не стану, с утра никто ничего не заметит.

Георгий Павлович совершенно точно замалчивал значительную часть подробностей, что, вообще говоря, для него было не свойственно - то ли за мой вчерашний демарш я был разжалован из первых советников в обычные исполнители, то ли были другие, неведомые мне причины. Я решил не лезть, куда меня не приглашают и просто выполнить требуемую работу. А для этого хорошо бы узнать, в чем она будет заключаться. Шеф, как будто в ответ на мои мысли, продолжил прерванный инструктаж:

- Работы мне там минут на пять. Твоя задача будет заключаться в том, чтобы предупредить меня, если в прямой видимости появится какой-нибудь припозднившийся прохожий, или, что ещё хуже, полицейский патруль. Попасться с поличным, пожалуй, единственный риск.

- То есть, мне нужно просто постоять на шухере?

- Именно. Для начала. А что будем делать потом, будет сильно зависеть от того, что мы узнаем.

Выругавшись про себя, я покорно вышел из машины, и начал прохаживаться по тротуару, смотря по сторонам. Кажется, работу, всё-таки нужно сменить в кратчайшие сроки - этот скучающий на пенсии мент не даст мне спокойно зарабатывать на хлеб. Тогда и с Юлькой ситуация прояснится - мы же перестанем быть коллегами. Обе улицы, ведущие к площади, просматривалась далеко вперёд, и это было большой удачей. Шеф за моей спиной возился с автоматом - он уже снял замок и обнажил внутренности, которые представляли собой обычный компьютер. Никогда бы не подумал, что он так разбирается в компьютерах- для человека на седьмом десятке это даже странно. Вдалеке показался автомобиль с синей мигалкой. Сердце у меня ушло в пятки - неужели Палыч всё же что-то напутал, и это по нашу душу.

- Георгий Павлович, полиция на горизонте - отрапортовал я, но подозрительный автомобиль, не доезжая до площади свернул куда-то во дворы - Нет, все в порядке, свернули - поспешил я успокоить начальника.

- Вот и замечательно. У меня уже всё готово.

Шеф сложил в машину свою аппаратуру -несколько кабелей и небольшую клавиатуру, захлопнул автомат и привесил на место замок.

- Шеф, а откуда вы все это умеете? - решил я удовлетворить свой интерес.

- Да товарищ один научил, ещё когда я работал - охотно ответил Палыч - а ключами я уже потом разжился.

Было видно, что он доволен успехами нашей ночной операции, и тем, что произвёл на меня впечатление. Через несколько минут мы уже сидели в его машине, и на ноутбуке изучали историю продаж билетного автомата за прошлый вечер.

- Хорошо ещё, что кассы здесь нет - заметил я.

- Это точно. Туда незаметно я бы не забрался - криво усмехнулся Палыч - А с бывшими коллегами наперегонки гоняться - возраст уже не тот. Но к делу. Нам нужны все билеты, проданные в 21:17. Ну, может ещё за первую половину следующей минуты - для подстраховки.

За интересующий промежуток времени оказались проданы всего три билета. Вероятно это было следствием неторопливости автомата.

- Ну что же - нам повезло - просиял шеф - два билета в сторону центра, а один - в область, до станции 57 км. Видимо, он нам и нужен.

Я окончательно перестал что-либо понимать, кроме того, что мы выслеживаем некоего таинственного Арсена, который сегодня вечером уехал на электричке в сторону области. Тем временем, Палыч выудил из бардачка карту Московской области километрового масштаба, и погрузился в её изучение. Платформа 57 км была небольшим полустанком, который располагался в глухом заболоченном лесу. В нескольких километрах от него на карте были обозначены садовые участки. От них к станции вела тоненькая линия пешеходной дороги.

- Выходит, наш клиент на дачу отправился? - озвучил я вполне логичный вывод.

- Может быть, может быть… - протянул шеф - но скорее всего нет. Сейчас самый разгар дачного сезона, и спрятать на даче похищенного человека очень трудно. Зато вот здесь - ткнул он пальцем в карту - заброшенное строение, и оно то, как мне кажется, заслуживает внимания- тут он, не договорив, резко завёл машину, и уверенно помчался по направлению к МКАДу.

Следующие минут сорок, шеф гнал машину по шоссе, а я так усиленно боролся со сном, что не заметил, как крепко заснул, облокотившись лбом на боковое стекло. Проснулся я от того, что меня кто то осторожно тормошил за плечо. Вокруг была непроглядная темнота.

- Вставай, вставай, завтра доспишь - проворчал шеф.

Когда глаза потихоньку привыкли к темноте, я разглядел, что мы остановились на какой-то видавшей виды бетонной дороге. Мотор был заглушён, фары не горели.

- Где мы? - поинтересовался я хриплым спросонья голосом.

- На месте, точнее почти на месте. Сейчас вылезай и тихо иди за мной - лучше, если мы приблизимся незаметно.

Почему нельзя было доехать до самого дачного кооператива, и оставить машину там, где наверняка есть хоть какое-то освещение, я абсолютно не понял, но, поняв, что дополнительной информации я точно не получу, послушно поплёлся след в след за начальником. Идти, как выяснилось, надо было не долго. Буквально за следующим поворотом дороги моему окончательно привыкшему к темени взору открылось небольшая, выложенная всё теми же бетонными плитами площадка, перед заброшенным зданием из красного кирпича. Окна с выбитыми стёклами зияли чёрными провалами. Судя по всему, это было что-то вроде заброшенной войсковой части - наверное где-то рядом оставались и другие строения.

- Как то тихо здесь - прошептал шеф - неужели я ошибся, и они всё-таки в одном из дачных домиков?

Наконец то из его кармана был выужен фонарь, и он начал аккуратно водить желтым кругом света по кирпичной стене. Наконец, фонарик осветил вход в какое то полуподвальное помещение. Как ни странно, дверь была не только не сорвана с петель, но и выглядела весьма презентабельно, по сравнению в окружающей обстановкой.

- А вот это уже интересно - прошептал Георгий Павлович - Игорь, давай тихо-тихо за мной.

На цыпочках мы пересели площадку и приблизились к загадочной двери. Сердце у меня ушло в пятки, когда Палыч достал из-за отворота куртки травматический пистолет, а фонарь протянул мне.

- На всякий случай - перехватил он мой вопросительный взгляд - Судя по тишине, если там кто-то есть, то наверняка спит.

Он аккуратно потянул за дверную ручку, и дверь открылась без единого скрипа. Вниз вели ступеньки.

- Значит так, ты идёшь за мной, а в подвале ты смотришь налево, а я направо - выдал шеф последнюю инструкцию.

Я послушно двинулся за ним. Как выяснилось буквально через полминуты, соблюдать гробовую тишину оказалось незачем - подвал был пуст. Это было небольшое помещение, в котором стоял старый пружинный каркас от кровати. Шеф досадливо вздохнул, но тут же снова активизировался.

- Ну ка, порыскай по стенам, здесь должно быть какое-то освещение.

- В этой заброшке? - изумился я, но послушно обвёл фонариком стены и потолок, на котором действительно обнаружилась свисающая на проводе лампочка.

- Это не совсем заброшка - сказал Палыч, щёлкнув выключателем, отчего комнатка осветилась целиком. Мы напали на верный след, но, боюсь, как бы не опоздали.

Я ещё раз осмотрелся и понял, что шеф наверное прав. К каждому из углов кровати было прицеплено по паре наручников. Другой странностью было то, что весь пол комнаты был мокрым, а в одном из углов, вода стояла небольшой лужицей.

- Это наш друг следы смывал - вздохнул шеф, и уселся на кровать - Опоздали мы, и, что самое обидное, похоже на какие-то несколько часов. Пожалуй, Сергееву позвонить все же придётся.

Словно в ответ на его слова завибрировал мобильный телефон - как ни странно, в отличие от глухой московской окраины, в этом подвали ловила мобильная связь.

- Слушаю - сказал шеф вполголоса.

- Не спишь, Палыч? - послышался голос Сергеева - нашёлся ваш потеряшка, только что, почти в центре Москвы.

- Живой?

- Пока да, но обдолбан по самое некуда - не факт, что выживет.

Продолжение следует...

Сегодня я хочу попытать удачи в жанре документальной  автобиографической прозы. Эта история - целиком про меня, без малейшего приукрашивания. Её я пишу в свободное от всех прочих дел время. Из-за этого, прочитанное может оказаться не вполне интересным. Однако, если сие зайдет более или менее успешно, то я обязательно буду публиковать здесь продолжение этой истории. Если же нет - это будет первый и последний пост на эту тематику. В общем,те, кто со мной - в добрый путь, те, кому интересно продолжение  моих художественных историй, просьба не волноваться - продолжение будет опубликовано в ближайшие дни и сегодняшний пост абсолютно никак не влияет на время его публикации:

24 декабря 1991 года распался Советский Союз, а примерно через девять месяцев, 20 сентября 1992 на свет появился я. И хотя я ни дня не прожил в легендарном государстве-гиганте, всё моё дошкольное детство, следы его существования, вроде оставшихся от старых времён транспарантов в духе “Мир, труд, май”, установленных на крышах жилых домов, то тут то там попадающихся старых обесцененных монеток и купюр с профилем Ленина, самой потрясающей воображение книгой “Атлас СССР” с картами почти-почти всей Земли от северной тундры до жарких южных пустынь. постоянно бросались в мои удивлённо распахнутые навстречу окружающему миру глаза.

Незадолго до моего рождения, моей матери чудом удалось совершить невероятно выгодный обмен квартиры, и из с детства ненавистного, грязного и примыкающего к МКАДу райончика перебраться в соседний, но поближе к центру, к метро и к цивилизации, и при этом ещё и увеличить нашу семейную жилплощадь в несколько раз. Как и многие дети того времени, воспитывался я в типичной русской однополой семье в составе мамы и бабушки. Своё детство я довольно детально помню лет с трёх, с четырёх. Мама, к тому времени оставившая попытки построить карьеру на госслужбе, вернулась к своей непосредственной специальности - двигать вперёд яростно упирающуюся и периодически приходящую в состояние клинической смерти российскую науку. В её НИИ платили по тем временам не так уж мало - шиковать было не на что, но голодными мы никогда не были. Единственным и логичным недостатком такого положения вещей было то, что большую часть дня мама проводила на работе, а подрастающее поколение в моём лице находилось целиком на попечении бабушки, специально для этого вышедшей на пенсию на седьмом десятке лет. В молодости она приехала в Москву из небольшой калужской деревни, и поэтому, несмотря на полученное бухгалтерское образование и большую часть жизни, проведённую в столице, сохранила в своём характере слегка грубоватые, но чрезвычайно уютные деревенские нотки. Из-за моей природной неловкости, мне, например, частенько доводилось удостаиваться с её стороны нелестной характеристики «урод - от жопы ноги». Только потом, с высоты прожитых лет, я начал осознавать всю гениальность этого выражения. В остальном, моё первичное воспитание было выдержано в том же самом деревенско-городском ключе. Но при всём при этом, моя бабушка оставалась типичной бабушкой - отдавая мне на 100 процентов почти десяток лет своей жизни, она не упускала ни единого случая побаловать меня каким-нибудь скромным, но невероятно вкусным лакомством, всегда защищала нашкодившего меня от карающей материнской длани и терпела мои типично детские капризы в духе «не хочу спать», «я этого не ем», «не пойду домой» и пр.

Из чего же состояли мои дни? Каждое утро, из бабушкиных уст я узнавал о том, какие события меня ожидают в ближайшие часы. Наверное, самым неприятным из возможных вариантов было посещение районной поликлиники. Заслуженное второе место по занудности занимал его величество поход по магазинам. Слово «шоппинг» тогда мне известно не было, но даже если бы было - наши с бабушкой продуктовые одиссеи не имели ничего общего с закрепившейся за этим понятием и доставляющей удовольствие пробежкой по торговому центру. Это были именно походы, которые планировались бабушкой заранее, сродни военной операции. Возможно для кого-то это будет культурным шоком, но в девяностые годы ещё не успела умереть советская система специализации магазинов - хлеб покупался в булочной, овощи - в овощном, молоко продавалось три раза в неделю из цистерны во всем известном «секретном месте», а колбаса – в совершенно специализированном колбасном магазине. Последний, видимо в силу наличия некоего бюджетного ассортимента, а также маразматической системе «выбирай товар в нужном отделе, оплачивай в кассе и с чеком иди обратно в отдел», ставил рекорды по длине и запутанности очередей. Учитывая, что в системе координат ребёнка, веселая игра, просмотр мультиков, или прогулка во дворе имеют ценность несравнимо большую, чем какая-то там колбаса (пускай и по смехотворной цене), практически любой наш с бабушкой визит в этот магазин в итоге приводил к тому, что я, изнывая от скуки, начинал творить какую-либо хрень, вроде карабканья на прилавок, приставания с разговорами к другим участникам очереди и тому подобным излишествам и, как следствие, переводился в ужасное и знакомое всем состояние «ты наказан, дома поговорим». В общем, хотя к колбасе я со временем проникся, ходить по магазинам не люблю до сих пор.

Куда лучше, если сразу после завтрака мы садились на троллейбус и отправлялись в сторону местного парка. Вот это было действительно здорово. Когда я слышу от кого-то словосочетание: «в детстве», перед моими глазами встаёт именно этот парк. Возможно это связано с тем, что со времени поступления в первый класс и доныне был я там всего считанные разы, и, таким образом, моё счастливое дошкольное детство оказалось запечатано в этом слегка запущенном парке, как джин в бутылке. Если сейчас найти этот зелёный уголок природы на «яндекс-картах» и измерить линейкой, в нем едва ли наберётся 2-3 квадратных километра площади, но тогда для меня это был огромный мир, отделённый от остальной вселенной и живущий по собственным законам. Зимой там можно было кататься с горок и лепить снеговиков, весной и осенью - строить шалаши и «базы» в тени елей и сосен. На невероятно длинной еловой аллее, где деревья смыкались своими кронами, образуя тёмный, но по этом совсем не страшный коридор, часто можно было встретить белок, которые весело прыгали по веткам и вымогали у посетителей парка орехи.

К слову о посетителях. Так как большинство детей нашей необъятной страны в дошкольном возрасте посещают детский сад, а у меня с данным заведением отношения не сложились практически сразу, во время моих прогулок в парке найти компанию ребят примерно своего возраста было большой проблемой. Выбирать приходилось из не очень большого списка детей, которые также проводили свои будни дома с мамами, бабушками и дедушками. К счастью, небольшое и непостоянное количество сверстников компенсировалось той лёгкостью, с которой можно завести дружбу в замечательном четырёх-пятилетнем возрасте. За трехчасовую прогулку вполне реально было по несколько раз передружиться и перессориться со всеми «обитателями» парка, железно договориться о встрече на следующий день с тем, чтобы порой никогда уже и не встречаться с новоприобретенным лучшим другом.

Очень забавной и показательной здесь будет одна врезавшаяся в память история. В один из осенних дней парк словно обезлюдел. Мы с бабушкой бродили по аллеям, а я уже был морально готов на совместную игру даже с самым вредным и драчливым мальчиком Женей, если бы он со своей компанией вдруг встретился. Но Женя в тот день в парке так и не появился. Вместо него обнаружился другой мой собрат по несчастью - невысокий (по сравнению со мной) парнишка в джинсовом костюмчике прогуливался со своей бабушкой. Видимо изрядно натосковавшись в одиночестве, мы моментально решили не тратить время на ненужные ритуалы знакомства и представления и сразу перейти к сути, а именно к сооружению в ближайших кустах добротной обороноспособной базы. Мой новый знакомый обладал вполне приличными для дошкольника познаниями в фортификации и военном деле - во всех телевизорах страны тогда полыхала Югославия, и поэтому даже самые консервативные игроки в войнушку включали в сеттинг своих игр крылатые ракеты и ядерное оружие. Если сейчас, спустя пару десятков лет я помню этот невероятно интересный день, то вы представляете, как нам было круто тогда? В общем, когда через несколько часов наше оружие возмездия было готово, а на часах приблизилось время обеда, наши бабушки ласково, но неумолимо поволокли нас с другом к выходу из парка. Активное общение на обычные, интересные дошкольникам темы, продолжалось вплоть до автобусной остановки. Были даны стандартные обеты завтра, в это же время встретиться ровно на том же месте с тем, чтобы перевести воображаемый военный конфликт в новую фазу, после чего мой новый друг, буксируемый своей бабушкой отправился в один из домой, примыкавших к парку, а мы, с моей бабушкой поехали домой. Моя личная кульминация этой истории наступила вечером этого же дня, когда я случайно услышал, как бабушка рассказывает маме о том, как прошёл день. В числе прочего я уцепился за фразу: «…нет, ну там сегодня совсем никого не было. Хорошо хоть какую-то девочку встретили - они так разыгрались, что уходить не хотели.» На меня словно вылили ведро холодной воды. Как? Мой боевой товарищ, с которым мы прошли огонь и воду, идеальный компаньон по игре в войнушку - девочка??? Сначала я просто не поверил услышанному, а потом воспроизвел в голове облик этого товарища, и понял, что если вместо джинсового костюма упаковать его (её) в более приличествующее прекрасному полу платьице, то, несмотря на стрижку под мальчика, ошибиться будет невозможно. К сожалению, или к счастью, но неловкая ситуация никакого развития не получила, так как амазонка в джинсовой курточке в парке больше не появлялась, а я с тех пор взял себе за правило интересоваться хотя бы именами случайных знакомых.

Если днём в парке, постоянной компании у меня так и не случилось, то в родном дворе круг общения сформировался более устойчивым. Центром этого круга была конечно детская площадка. Здесь нужно вставить небольшую ремарку. Так как процесс благоустройства дворов в нашем районе начался только в начале нулевых, первый десяток лет моей жизни под термином «детская площадка» подразумевалась вытоптанная площадка земли, из которой торчала большая, тяжелая, сваренная из железных труб карусель. Рядом торчало несколько наполовину закопанных в землю автомобильных покрышек, служивших одновременно и оградой и ещё одним из доступных аттракционов. Завершал композицию небольшой железный гараж (очевидно, предназначенный для чьего-то мотоцикла), на котором ребята постарше могли тренировать навыки дворового альпинизма, а также использовать в качестве импровизированных футбольных ворот. С современной точки зрения картина вырисовывалась довольно невзрачная, но тогда нас все устраивало. Катание на тяжеленной карусели в одиночку веселья, конечно не доставляло, но в «часы пик» вся детвора нашего и соседних дворов облепливала её так, что, когда в юности я увидел в интернете фотографию индийского поезда, единственной моей мыслью было: «Ха… слабаки!». Конечно, вцепившись в какую-нибудь деталь карусели, и раскручиваясь с бешеной скоростью (ух… только бы бабушка не увидела) я ловил двойную дозу адреналина. А те, кому двойной было мало, повисали на одних руках и летели вслед за вращающимся колесом. Когда старшая часть дворовой компании стала ходить в школу, толпа поредела, а у тех, кто выходил во двор, уже не было большого интереса играть с дошколятами, ведь мир детей очень жесток. Я отрывался в играх с девчонками одногодками. Тогда это был самый лучший вариант - пару раз в неделю потерпеть отвратительные «лошадки» или «дочки-матери» в качестве необходимого зла, и потом весело проводить время в прочих, гендерно нейтральных играх. Зимой во дворе соседнего дома, на небольшом склоне, заливали ледяную горку, и вопрос развлечений для детворы решался в полном объёме. Катались на ледянках, на картонках, да и просто кубарем. Сейчас, когда я вижу свежеотстроенные детские городки абсолютно пустыми, меня начинает одолевать даже не негодование, а какой-то странный вид зависти - я понимаю, что получи я в свои пять лет во двор такое чудо, я бы переосмыслил для себя понятия «счастье».

Как я уже сказал, гулянки во дворе обычно случались после обеда, в ранних зимних сумерках. Окна домов постепенно загорались ярко желтым светом, на улицах включались фонари, а бабушки, сидящие на лавочке в ожидании своих подопечных, начинали потихоньку вылавливать их из весёлой оравы и препровождать домой - ужинать. Для меня в это время случалось ещё одно замечательное таинство, которое я помню до сих пор - мы с бабушкой шли в сторону метро встречать с работы маму. Вечерние улицы были совсем не похожи на себя же днём - под фонарями было непередаваемо уютно, а от совсем затенённых мест хотелось держаться подальше. И главное - светящиеся желтым окна жилых домов. Для маленького меня непостижимым и удивительным было то, как за каждым из этих жёлтых прямоугольничков происходит своя, абсолютно неизвестная мне, но, наверное, такая же интересная и уютная, как и у меня, жизнь.

Мама приходила домой около половины седьмого вечера. Я помню это так хорошо, потому, что это означало, что у меня есть целых два с половиной часа, чтобы рассказать всё, что случилось за день, расспросить её обо всем на свете, показать новую поделку из конструктора и с неохотой пойти спать. Вопросом моего образования мама занималась очень пристально, но совершенно ненавязчиво, поэтому я всегда радовался новой книжке, просмотренной совместно с ней энциклопедии, или интересном рассказе о чём-то неизведанном. Перед сном мама читала мне вслух, а иногда включала на старом советском проигрывателе пластинку со сказкой, или с классической музыкой. Музыка меня особо не привлекала, но зато многие сказки я уже тогда выучил наизусть и мог блеснуть этим в ходе традиционного «шоу талантов» во время визитов гостей.

Вот, собственно, таким и был среднестатистический день моего дошкольного детства. День, за который я успевал прожить две-три маленьких, но полноценных, наполненных событиями, жизни. В этом рассказе я упомянул о трёх временах года: осени, зиме и весне и совершенно не случайно пропустил лето. Летом, привычный мир вокруг меня сменялся абсолютно другим, не похожим на прежний. Имя этому параллельному миру было «деревня». Но об этом, я расскажу в следующей части своей эпопеи (если получится))))...

Начало здесь: https://pikabu.ru/story/nachalo_s_chistogo_lista_glava_1_568...

Следующий день прошёл без особых событий. История, рассказанная свидетельницей подтвердилась - на одной из камер промелькнула машина, похожая на заниженную девятку тёмной раскраски. Правда в пятнадцатую больницу человек, похожий на Святослава, не поступал и не обращался. В любом случае, шеф передал в полицию сведения о том, что пропавшего видели в обществе неизвестного человека кавказской национальности. Мог ли это быть тот самый Арсен, про которого говорила клиентка, было решено не проверять - следы школьного товарища Святослава давно уже были утеряны, и куда перспективнее казалось двигаться более прямой дорогой - выслеживать непосредственно транспортное средство, на котором скрылись якобы друзья. Когда я вошёл в кабинет Георгия Павловича, он пребывал в ужасном настроении.

- Информации появляется все больше, а ясности происходящему это не добавляет - ворчал шеф - Вот, например, если парень еле мог идти, то почему он не обратился в больницу или в скорую? Это было бы логично, но нет - там они так и не появились.

- Ну вряд ли Святослав стал бы притворяться. - начал рассуждать я - Значит можно предположить такую картину - он по пути домой встретил старого друга, они разговорились, потом ему стало плохо и друг захотел отвезти его в больницу. Но на полпути Святославу стало легче и…

- Встретились, это может быть - перебил меня Палыч - но разговориться они едва ли успели - между появлением Потоцкого в объективе камеры на Сосновой и проездом мимо этой же камеры подозрительного автомобиля прошло слишком мало времени. Такое впечатление, что этот «старый друг» видел Святослава, которому уже было нехорошо, буквально подхватил его и не дал упасть, усадил в машину с помощью нашей свидетельницы и тут же поехал обратно. Причём, по словам свидетельницы, Потоцкому было явно не до разговоров. И ещё вот что. Скажи, Игорь, сильно ли молодой человек мог измениться с шестнадцати до двадцати лет, учитывая увлечение наркотиками и два года в колонии?

- Ну, я думаю, можно достать его фотографии из выпускного альбома и сравнить.

- Можно. Но пока я просто предположу - он безусловно был узнаваем для человека, который не видел его четыре с лишним года, но не в вечерних сумерках, в неожиданный момент, да ещё и на грани обморока. Отсюда вывод - это был не тот неизвестный Арсен, а кто-то другой.

- А кто тогда?

- Возможно случайный прохожий, который назвал его другом, просто, чтобы не тратить время на объяснения внезапно появившейся помощнице. Но эта версия выглядит несколько нежизнеспособной. Вероятнее другое - это был действительно знакомый или друг Святослава, но не школьный, а из более позднего периода его жизни.

- То есть из той самой компании, где он пристрастился к наркотикам?

- Или же из тюрьмы. Мало ли с кем он там закорешился за эти два года? Я попытаюсь толкнуть Сергееву эту мысль.

- Сергееву?

- Это тот опер, который занимается этим делом по линии полиции.

- А что будем делать мы? - была пятница и в моей голове настойчиво засела мысль пригласить Юльку куда-нибудь в выходные.

- Пока - ничего. Ищут машину, ищут её владельца. На этой стадии мы мало полезны. - вздохнул Палыч, но тут же добавил строгим голосом - Но расходиться по домам не разрешаю. Сидите, пейте чай/кофе и ждите - работа может появиться в любой момент.

Вздохнув, я пошёл выполнять прямой приказ начальства и, заодно, прощупать почву насчёт совместного выходного с симпатичной девушкой-сыщиком.

- Погулять? Завтра? - живо заинтересовалась Юля - Конечно пойдём! А нас работой не загрузят?

- Не загрузят. Это же наш законный выходной - подал голос Андрей, который сидел, погруженный в какие-то документы.

Я хотел ответить ещё что-то, но тут в дверь с улицы настойчиво позвонили.

- Кто там? - спросила Юлька по селектору.

- Полиция - послышался хмурый голос, искажённый помехами - начальнику вашему передайте, Сергеев к нему, срочно!

- Проходите - с нотками недоумения сказала Юля и нажала на кнопку открытия двери.

Опер Сергеев оказался гигантом почти двухметрового роста и едва ли не метр в плечах. Он был явно не в настроении. С порога осмотрев нас, он задержался взглядом на мне:

- Пошли-ка со мной - тут он подбородком указал на кабинет шефа - Как я понимаю, тебя это тоже касается.

Ничего толком не поняв, я послушно вошел в кабинет, из которого вышел буквально минуту назад.

- Миша! - обрадовался шеф, увидев старого товарища - Какие-то новости по нашему делу, или просто мимо проезжал?

- Есть новости - все так же хмуро проговорит Сергеев - вляпался ты по полной, вот и вся новость. Да и помощник твой, кстати, тоже. Скажи, вы, когда с Кашиным разговаривали, ты же фальшивую ксиву ему показывал?

- А что? Ты же сам, кажется не возражал? - встал со своего места шеф.

- Палыч, ты хоть думай, что говоришь?! Этот ботан на вас заяву накатал. Ну то есть не на вас, а на неправомерные действия сотрудников полиции. Понимаешь, что будет, когда выяснится, что никакая полиция им не интересовалась?!

- Странно все это… - сконфуженно пробормотал Палыч - я вроде и не жёстко особо, да и он в бутылку не лез, отвечал спокойно и по делу. С чего бы его переклинило?

- С того, что и на старуху бывает проруха. Завязывал бы ты с подобными делишками. Так точно не было конфликта? - ещё раз уточнил гигант.

- Не было. Нормально побеседовали и разошлись.

- Ну, тогда легче всё - Сергеев с вздохом опустился в кресло - этот ваш Кашин пришёл писать заявление вместе со своей бабой, а дежурный мне по секрету поведал, что она его чуть ли не силком привела. Так что будем надеяться на то, что он не приврал.

- И что же теперь делать? - я стоял у двери и отчаянно слушал разговор, но тут не сдержался.

- Теперь поедем к нему на работу, вы извинитесь от имени сотрудников полиции - хохотнул, глядя на мой испуганный вид, опер - и попросите отказаться от претензий. Так как женщины его рядом не будет, то и уломать его будет просто. Но учти - тут он снова обернулся к шефу - если он сегодня не согласится, то завтра делу придётся дать ход. И тогда, я думаю, тебе понятно, что тебя ожидает. Да и меня может задеть ненароком. Поэтому в случае чего, не скупись на компенсацию.

- Да уж, не было у бабы заботы… - проворчал шеф.

До места работы Юрия Кашина - в клиническую больницу номер восемь мы отправились на машине Сергеева. Я был очень зол. Зол на шефа, который непонятно зачем начал рискованную игру с удостоверением, злился на «боевую девчонку» Настю, которая раздула из практически мирной беседы преступление мирового масштаба, злился на самого Юрия, который позволяет собой вертеть как душе угодно. Весь уйдя в свои мысли на заднем сидении машины, я даже не прислушивался к разговору шефа и Сергеева, который не прекращался ни секунды и довольно быстро перешёл от формата внушения в формат дружеской беседы.

В вестибюле главного корпуса больницы было многолюдно. Каяться мы пошли вдвоём - Сергеев сказал, что подождёт нас в машине.

- Девушка, здравствуйте! Скажите, а доктор Кашин сегодня принимает? - с галантной улыбкой обратился Палыч в окошко регистратуры. За его спиной не было видно, насколько его обитательница соответствует слову «девушка»

- Кашин в отпуске - послушался недовольный женский голос. - Хотя постойте, вышел он со вчерашнего дня, но сегодня все равно не принимает.

- Понимаете, мы не совсем по медицинскому вопросу - вставил я - но нам очень срочно нужно его увидеть.

- Поднимитесь в ординаторскую на третьем этаже. Может быть его застанете - равнодушно протянуло окошко. Видимо, вопросы, не связанные с выдачей талонов на приём «девушку» интересовали крайне мало.

Пройдя мимо поглощенного кроссвордом охранника, мы углубились в лабиринт отечественного здравоохранения. «Без лифтера не входить», - гласила надпись на лифте. Видимо, отповедь, полученная от Сергеева, все-таки принесла свои плоды и нарушать правила шеф не стал. Незапертая лестница обнаружилась также далеко не сразу, но уже через несколько минут мы стояли в пропахшем краской коридоре третьего этажа. Кроме запаха краски о недавнем ремонте свидетельствовало полное отсутствие каких-либо табличек и указателей на дверях. Вдобавок ко всему, коридор был абсолютно безлюден - здесь нам явно были не рады.

- И где нам его искать? - задал я риторический вопрос. Палыч нецензурно выругался и пожал плечами.

Тут нам, наконец, повезло. Одна из безымянных дверей отворилась и из неё вышел человек в белом халате - по виду явно врач и никак не меньше, с какой-то бумагой в руке.

- Извините! - бросился я к нему - вы не знаете, где бы нам найти доктора Кашина?

- Ну, во-первых, здравствуйте - ответил врач неожиданно густым басом - а во-вторых, Кашин не врач, пока, а только интерн. Вы к нему по…

- По личному делу - поспешил я успокоить его.

- Тогда пойдёмте со мной - я как раз иду к нему.

Надо признать, что без проводника ординаторскую мы бы не нашли никогда - она располагалась не в основном коридоре, а в небольшом закутке, куда можно было попасть, только открыв одну из ничем не примечательных дверей.

Ординаторская была обставлена на удивление уютно, в противовес угрюмой больничной атмосфере, которая царила в других помещениях. Было видно, что многие предметы обстановки были принесены сюда обитателями комнаты из своих домов. С первого взгляда мне показалось, что комната пуста.

- Юрка, к тебе гости! - гаркнул наш провожатый с порога.

С диванчика, повернутого спинкой к дверям послышалось какое-то шевеление, и оттуда поднялся неизвестный мне молодой человек с растрепанной прической. Приглядевшись, я не признал в нем нашего позавчерашнего вынужденного собеседника, а когда он надел свои большие очки, все сомнения исчезли окончательно. Судя по его взгляду, нас он также узнал.

- Ладно - произнёс врач, обращаясь, очевидно, к нам с шефом - решайте свои дела. Юр, проверили ту собачку - он протянул Кашину бумагу, которую держал в руках - здоровая она - зря тебе только укол в живот терпеть пришлось. Но ты хозяину все равно передай, чтобы прививки ей сделал, а то, знаешь ли, всякое бывает.

- Спасибо - хриплым, сонным голосовым поблагодарил молодой человек.

- Да ерунда, хороших специалистов сейчас мало, так что беречь своё здоровье - твоя святая и почетная обязанность. Всё, я пойду - покровительственно улыбнулся он напоследок.

Я подумал, что этот врач, наверное, наставник Юрия и думает, что мы пришли отблагодарить его за лечение. Видимо и в самом деле этот Юрий - неплохой специалист. Между тем, пора было переходить к сути нашего визита. Я думал, что разговор, как и в прошлый раз, поведёт шеф, но тот как будто бы задумался о чём-то совершенно не связанном с темой нашего визита. Выругавшись про себя, я взял инициативу в свои руки:

- Здравствуйте, Юрий Александрович! Мы по поводу вашего заявления - произнёс я как можно более бодро.

- Я догадался - пожал плечами молодой человек.

- Мы бы хотели уточнить, в чем ваши к нам претензии, и извиниться за неудобства, которые, возможно, вам причинили, своим прошлым визитом - строя фразы, я собрал всю возможную вежливость и предупредительность.

- Да не хотел я никуда жаловаться - потупившись признался Юрий - ко мне тогда моя девушка пришла, увидела вас и спросила, кто вы. Я ответил, а она начала говорить, что это незаконно, и что вас надо наказать - он покраснел, и смутился.

- Но вам же виднее, как было дело. Что же вы пошли писать заявление?

- Не знаю… Просто Насте…, ей очень трудно возразить. В конце концов, я подумал, что вы у себя разберётесь и ничего плохого вам не будет.

В сущности, он был прав - будь мы с Палычем действительно операми, вряд ли бы нас даже стали беспокоить такой мелочью, как его заявление. Но сейчас ситуация была совсем другая, и от бедного подкаблучника зависела не много не мало наша свобода. Поэтому я собрал всё своё красноречие и продолжил:

- Кхм… Нам и поручено разобраться, Юрий Александрович - сказал я, в тайне надеясь, что ему не знакомы реальные механизмы обработки подобных заявлений - но если никаких действительных претензий у вас нет, то будет правильнее и проще вам написать короткую объяснительную записку.

- Какую? В свободной форме?

- Практически. Напишите, что шестнадцатого августа, сотрудники полиции провели с вами неформальную беседу. На вопросы вы отвечали добровольно, насилие в отношении вас не применялось. Претензий к сотрудникам полиции вы не имеете.

Кашин послушно нацарапал несколько строк на листе бумаги и витиевато расписался.

- Спасибо вам большое - как можно дружелюбнее улыбнулся я - ещё раз извините меня и моего напарника за возможно не совсем корректное поведение во время нашего знакомства.

- Ничего страшного - извиняющимся тоном сказал молодой человек и через паузу добавил - я знаю, что вы говорили с Артёмом и он рассказал вам, что я был сильно выпившим в тот вечер. Со мной это правда очень редко случается. Я надеюсь, вы не обязаны об этом куда-то сообщать? - его голос звучал испуганно. Очевидно, он боялся потерять место в интернатуре из-за своего загула.

- Совершенно не обязан - поспешил я успокоить его - Так как ничего противоправного вы не совершали, это целиком ваша частная жизнь и её неприкосновенность охраняется законом.

- Спасибо - искренне поблагодарил Юрий.

Дыхание я перевёл только, оказавшись в коридоре. Палыч, за все время не проронивший ни слова, вдруг очнулся:

- А у тебя неплохо подвешен язык. Тебе бы в адвокаты идти, ну или в гособвинители - весёлым голосом сказал он.

Меня эта весёлость просто взбесила. Втянуть меня в криминальную историю, заставить в одиночку расхлебывать последствия, а потом ещё и покровительственно похвалить - это было чересчур. Процедив сквозь зубы: «До свидания, Георгий Павлович», я спустился на первый этаж, вышел на улицу и, пройдя мимо удивленного Сергеева, который курил возле машины, отправился домой.

Продолжение следует...