MaxEvilJew

Промино отпрянул назад. Вместо нормальной головы брата на него смотрела та, которую он нашел в джунглях. Большая, но все такая же скукожившаяся, цвета грязи, с завязанными глазами, ноздрями и ртом. Губы начали медленно растягиваться в улыбке, из-за чего нитки по одной начали лопаться, а из пасти потекла жёлтая слизь.

- Иди ко мне, братишка. Я заждался тебя здесь, в аду...

Десять месяцев до отплытия. Мадрид

Стоя на небольшом балконе, украшенным металлическими узорами, молодой капрал оглядывал раскинувшуюся перед ним овальную площадь Пуэрта-дель-Соль, наполовину освещённую рассветными лучами. По правую сторону возводились строительные леса - здесь планировали построить огромную церковь. Работы стартовали только недавно, поэтому с площадки доносились пока лишь редкие стуки молотком да негромкие крики строителей. Столица вяло пробуждалась ото сна - по другой стороне площади неторопливо катились повозки, следующие на местный рынок.

Сложив руки на парапете, одетый лишь в штаны Жауме Пласа перевёл свой взгляд на самое высокое, трёхэтажное здание, стоящее напротив. У входа стояли двое стражников, один из которых сонно опирался на пику. Близился восьмой час, а значит скоро их сменят. Капралу было назначено прийти в казарму в девятом, а значит пора и ему собираться. Открыв дверь и отодвинув полупрозрачную серую занавеску, он невольно замер, встав в проходе и облокотившись о стену. Открывшаяся ему картина была намного приятнее самых красивых площадей.

На широкой постели, покрытой белоснежными простынями, лежала спиной вверх обнажённая светловолосая женщина. Одеяло деликатно доходило до поясницы, оставляя Пласе обозревать все остальное. Голова блондинки была повернута вбок, лицо было скрыто за рукой, скрытой под подушкой. Словно почувствовав на себе чужой взгляд, женщина, подобно кошке, приоткрыла один тёмно-зелёный глаз, скрытый за челкой, и уставилась на него, хитро прищурившись.

- Доброе утро…

Жауме улыбнулся, засунув руки в карманы.

- Доброе утро.

- Судя по тому, что ты не одет, в этот раз я ничего не проспала.

- При том, что половину этой ночи тебе было явно не до сна.

Блондинка довольно зажмурилась

- Боюсь, что моя несдержанность сегодня станет главной темой пересудов наших соседей.

Капрал ухмыльнулся

- Плевать. За сегодняшний спектакль хозяин дома вообще должен нам бесплатный завтрак. Пойду, кстати, узнаю, насчёт него.

- Так мне уже собираться?

Пласа остановился на полпути.

- Если ты о том, чтобы проводить меня…

Женщина, закатив глаза, присела и прикрыла грудь.

- Я думала, мы об этом уже окончательно договорились.

Капрал медлил с ответом. Его собеседница поманила к себе.

- Присядь, - она дружелюбно улыбнулась. - Ну же, я не кусаюсь.

Молодой человек наклонился, показав след на плече.

- Ты об этом «не кусаюсь»?

Сеньора притворно раскрыла рот в удивлении.

- Надеюсь, меня не накажут за нападение на капитана?

Жауме ответил ухмылкой и подсел на край кровати.

- Ну, если считать наше путешествие наказанием…, - он приподнял одеяло, проведя ладонью по стройной голени любовницы. - Вчера я смолчал, но сегодня спрошу, рискуя показаться грубым.

Блондинка внимательно наблюдала за ним.

- Я знаю, что ты хочешь спросить. Как далеко я готова отправиться, чтобы не видеть больше его? - она наклонилась ближе. - Хоть на край света. Главное, чтобы ты там был.

- Впереди столько опасностей…

- Я знаю, Жауме, но мне уже хватило смелости пойти против собственной клятвы, - женщина посмотрела на белый след от кольца на своём тонком пальчике. - Страх мне более не ведом.

Пласа склонил голову, признавая это. Он тихо ответил.

- Не хочу, чтобы ты снова пострадала.

- Ты не допустишь этого. Да и я за себя постоять умею, - блондинка с улыбкой на лице прикоснулась к следу от собственных зубов на плече мужчины. - Так что смирись… и принеси мне, наконец, завтрак, иначе я слопаю тебя целиком.

Словно подгадав момент, в дверь постучали.

- Сеньор Пласа, сеньора Хант? Мы приготовили для вас тортилью. Изволите спуститься или вам принести?

Капрал уже собирался ответить, но женщина опередила его.

- Подготовьте столик на веранде, мы позавтракаем на улице, - она пожала плечами. - Наша кровать слишком пахнет ночными утехами. Лучше будет подышать свежим воздухом.

Жауме нежно поцеловал её.

- Интересно, все англичанки так неутомимы в постели?

Флора снова хитро улыбнулась.

- Зависит от того, насколько горяча кровь её испанца.

Спустя 10 минут

Утро выдалось прохладное, несмотря на то, что осень была в разгаре и традиционно радовала мадридцев остатками летнего тепла. Усевшись напротив блондинки, Пласа жалостливо оглядел её с ног до головы.

- До сих пор не могу привыкнуть к тому, как ты одеваешься в такую холодину.

Хант осмотрела себя, уже сцапав со столика кружку с горячим чаем. На ней была двойная туника, доходящая до лодыжек. Белую ткань по бокам прикрывали вертикальные темно-зелёные полосы - под цвет глаз. Одеяние достаточно лёгкое для нынешнего сезона.

- А я не привыкну к тому, какие вы изнеженные здесь. В Лондоне такая погода летом - вполне обычное дело.

- Боюсь представить, какие у вас зимы. Но похоже, тебе мало испанского зноя - ты решила погнаться за жарой джунглей.

- Ты опять?

Жауме покосился на сидящую за столиком пожилую пару и наклонился ближе.

- Мы ведь будем первыми после снятия монопольного права Колумба на открытие новых земель. Он уже ошибся с тем, что назвал найденные им берега Индией - да Гама доказал это. Выходит, мы даже не знаем точно, куда мы отправляемся.

- Ну и что в этом такого? Вдруг нас ждёт нечто крупнее и весомее, чем Индия?

Капрал откинулся на спинку стула.

- Ты остаёшься для меня загадкой, Флора. То ли ты рассчитываешь на продвижение в карьере врачевания, то ли надеешься найти сокровища чужеземных народов. Но что-то подсказывает мне, что в первую очередь ты просто авантюрна, словно юная девица, которой впервые дали пострелять из пистолета...

Хант медленно сделала глоток, изучая собеседника взглядом. Она аккуратно отрезала кусочек тортильи.

- Иногда трудно сказать о человеке - бежит он или убегает. Но похоже, ты раскусил меня.

Пласа был хоть и солдафоном, однако тон спутницы уловил. Он почувствовал укол совести.

- Прости. Наверно, я просто слишком стараюсь жить с тобой сегодняшним днём. И оттого забываю о твоем прошлом.

Англичанка скромно промолчала. Пытаясь замять вину, Жауме накрыл её руку на столе своей ладонью. В последние дни он успел обмозговать эту мысль, но ещё не решался высказать её.

- Слушай, чем бы ни закончилась эта экспедиция… я бы хотел, чтобы ты переехала ко мне.

Глаза Хант вспыхнули ярким изумрудом. Пласа готов был поклясться, что его сердце натурально замерло в этот момент.

- О будущем с тобой я тоже много думал, Флора. И его я вижу яснее, чем берег, который нам предстоит покорить. Мои двери открыты для тебя.

Поставив чашку на стол, англичанка начала задумчиво крутить её, не торопясь дать свой ответ. Видя её нерешительность, капрал достал из внутреннего кармана мундира медальон на серебряной цепочке. На него была нанесена гравировка в виде буквы П.

- Это фамильный. Его передала мне матушка, когда я уплывал в Италию воевать. Она сказала - «Где он, там и твой дом».

Пласа протянул драгоценность Флоре.

- Моё жилище - всецело твоё. Как и моя душа.

Хант медленно взяла медальон. Она долго смотрела на него, прежде чем поднять взгляд на солдата. На лице британки читалась нежная любовь.

- Я согласна.

Август, 1500

Подойдя к одному из деревьев, она дотронулась до продольного среза коры, обнажившего светлое нутро ствола.

- Я с вами не согласна, - она миролюбиво сжала губы и пошла дальше через рощу. – То, что у них другая религия, не значит, что они обязательно должны быть врагами. Вы бились с французами, такими же католиками, как вы.

Идущий чуть позади Иглесиас неопределённо мотнул головой.

- Но здесь что-то совсем другое. Там, в пещере, мы нашли некий памятник, высеченный в скале. Это была человеческая голова, словно поделенная на две части. Кажется, в древности было что-то подобное…

Торре присоединился к разговору.

- Да, люди называют это язычеством. Мне пока не ясно, поклоняются ли эти туземцы множеству богов, но им, похоже, не чужд символизм в упрощенной форме.

- Что вы имеете в виду, падре?

- Ты правильно заметил, что у лица было две половины. Одну освещали светлячки, другая же оставалась во мраке. Мне не верится, что это было случайно – образ наверняка был задуман таким. И чем больше я размышляю об этом, тем больше начинаю понимать их замысел.

Кортес, шедший рядом с ними, почесал голову.

- А я не понимаю что-то…

Исмаэль продолжил объяснять.

- Это похоже на примитивные мышления о сущности человека. В книге Притчей Соломоновых говорится, что свет праведных весело горит, светильник нечестивых же угасает, - он заметил, как Флора обернулась на него и прочел в её взгляде одобрение. – Кроме того, есть ещё Евангелие от Филиппа. В нём было сказано, что свет и тьма, жизнь и смерть, правое и левое - братья друг другу. Их нельзя отделить друг от друга. Поэтому и хорошие - не хороши, и плохие - не плохи.

Иглесиас понимающе кивнул.

- То есть… эти дикари считают, что в человеке живут и светлое начало, и тёмное.

- Верно. В каждом из нас есть грязные помыслы, которые ежедневно борются с праведными. Это наши внутренние Рай и Ад, которые мы выбираем сами.

Хант дружелюбно нахмурилась.

- Впервые встречаю священника, который одобряет мысль о равенстве врождённых греховности и праведности. Обычно в Церкви всеми силами стараются убедить, что человек - заблудшая овечка, в которой света больше, чем тьмы.

Иглесиас оживился.

- А я говорил! Сеньор Торре - тот ещё фрукт, но подбодрить умеет.

Позади послышался голос капрала.

- Разговоры!

Солдат постарался, чтобы Флора заметила его взгляд нашкодившего школьника.

- А некоторые умеют надавать по заднице.

Прошло почти полдня с момента, как отряд покинул злополучную лощину. Отойдя на приличное расстояние, Промино позволил бойцам отоспаться, выставив часовых. Сейчас их группа двигалась к деревне, ведомая англичанкой. Потеря одного из своих при столь ужасных обстоятельствах вызвала в отряде привычную реакцию - всеми силами продолжать вести себя как обычно. Эти люди доверяли капралу, а многие из них прошли через огонь и воду сражений в Италии. Не так-то просто было заставить их бояться странных нападений.

Кортес на ходу придвинулся ближе к Торре и смущённо огляделся.

- Святой отец, мы ведь прочтём молитву о Кабрере? Ну, когда доберемся до деревни. Я понимаю, у нас нет тела...

Исмаэль кивнул, сжав плечо бойца.

- Конечно, Аугусто. Я проведу отпевание.

В это время их обогнал скорым шагом Промино, до этого обсуждавший что-то с Армандо. Он поравнялся с Флорой.

- Как долго ещё идти?

Англичанка мельком изучила его лицо. Сейчас она вела заметно скромнее из уважения к потере солдата.

- Вы должны понимать капрал, что я была неподалеку от деревни всего пару раз. Я не уверена полностью, что мы не пройдём мимо.

- И всё же?

- Думаю, мы в километре от них. Может ближе.

- Сколько там людей? Строений?

- Ну... пара десятков. Повторюсь, я не ходила по их улицам.

Димас подозвал Иглесиаса, подняв руку с призывом всем остановиться. Вкратце объяснив план, он послал солдата вперёд на разведку. Затем капрал молча поманил за собой англичанку, уводя в сторону. Дождавшись её, он упёр руки в бока и вздохнул.

- Куда вы убежали?

- Что?

- Ночью, когда мы прятались. Вы выскочили из убежища и побежали куда-то. Куда?

- Я же сказала тогда - за едой для приманки.

- И куда вы добрались?

- В другое убежище. Там были... этот солдат, - британка показала на Кортеса. - Его друг, ваш помощник и... тот, кто увёл за собой демона.

Промино поднял брови и задумчиво повторил.

- Демона... В прошлый раз вы говорили о Дьяволе. О тёмных силах. Теперь это демоны...

- Я успела узнать вас, сеньор Промино, и уже поняла, что правду в лоб вы не особо любите. Да, здесь обитают демоны. И то существо, что охотилось на нас ночью, было одним из них.

Капрал явно о чём-то размышлял, не спеша с ответом. Вид его говорил о том, что прежний скепсис никуда не делся. Хант продолжила.

- Надеюсь, вы прекрасно заметили, что тот хищник был лучше виден не рядом с огнём, а во тьме под луной - как я и говорила изначально. Не знаю, может вам стоило выйти наружу и взглянуть ему в глаза, чтобы поверить мне наконец?

- Как Кабрера доверился вам?

Флора несколько секунд смотрела в глаза капрала, но отвела взгляд. Промино тихо подытожил.

- Это ведь вы надоумили его на самоубийство.

Хант возмущённо вскинула голову.

- Самоубийство? Он пожертвовал собой ради вас всех, потому что другого выхода не было.

- Был, и вы прекрасно знали о нём. Я собирался устроить ловушку. И даже подождал вас, решив, что вы и вправду поможете.

Флора пригладила свои волосы, её голос стал напряженным.

- Капрал, вам придётся свыкнуться с двумя мыслями. Первая - я не ваша подчиненная и даже не подданная Испании. Я забочусь о себе в первую очередь и помогаю вам только ради себя и своего спасения. Вторая - я знаю об этих лесах намного больше вас и вам придётся довериться мне.

- Уже воспользовался сией возможностью и спустя несколько часов знакомства с вами потерял одного человека, пока вы вели нас куда-то в джунгли.

- Что ж, а ещё вы в первый день потеряли шесть человек - может быть дело в том, что вы хреновый командующий?

Промино отпрянул от англичанки, услышав эту дерзость. Он поражённо усмехнулся, но не смог ответить, позволив собеседнице довести мысль до конца.

- Знаете, я искренне пытаюсь достучаться до вас, но словно бьюсь в стену. Вы ведёте себя со мной так, будто я преступница или шпионка. Проявляете... поразительное отсутствие уважения. Но более всего мне обидна не ваша толстокожесть и упрямое нежелание слушать.

Капрал снова взглянул на женщину. Её губы дрожали.

- Я ведь не солдат. Я просто помощница врача. Которая прибыла сюда помогать людям. Которая надеялась, что увидит нечто прекрасное, примет участие в увлекательном путешествии. Мы прибыли и увидели настоящий рай, полный неведомых творений. С первых же дней мы принялись изучать это место, возвели первый дом, начали составлять карты, - Флора зажмурилась, вспоминая. - Мы были детьми в игрушечной лавке.

Она открыла глаза, смотря куда-то в сторону.

- А потом мы нашли первые тела. Точнее то, что от них осталось. Среди них был наш врач. Мне поручили выяснить причину их смерти, - Хант нервно пожала плечами. - До того момента я не знала, что можно сделать такое с человеком. Но потом последовали новые смерти. День за днём кто-то погибал. День за днём нас становилось всё меньше, и каждый раз я думала - я могу стать следующей.

Голос женщины задрожал. В глазах скопилась влага.

- У меня была любовь с человеком вашего ранга. Он отговаривал меня от путешествия, но я настояла. Его я потеряла через неделю. Кто-то... отрубил его конечности... и вставил обратно в неправильном порядке. С того момента прошло девять месяцев. Рай, который мы увидели, обернулся адом, в котором я всё это время пытаюсь жить. Думаете, расправившись с экспедицией, эти твари остановились?

Флора сжала губы, улыбаясь. Слёзы текли по её лицу.

- Нет. Я одна, но они не оставляют меня ни на день. И вас тоже не оставят, пока вы здесь. Поэтому и только поэтому я веду вас к этой грёбаной деревне. Чтобы вы увидели этих туземцев и поняли - только им позволено жить здесь. Потому что в противном случае вы погубите десятки людей, так ничего и не уяснив. А я всё ещё хочу вернуться домой. Управлять кораблем в одиночку мне как-то не по силам.

Она вытерла лицо, выдохнув.

- Вот за что мне обидно, Промино. Что вы делаете вид, будто всё это нормально. Словно вы просто на очередной войне. Я прошу, перестаньте притворяться, что вас это не трогает. Хоть раз, умоляю, побудьте человеком с сердцем, а не бесчувственным бойцом.

Хант горестно взглянула на капрала. Тот вымученно провел ладонью по лицу, вздыхая. Он сделал вид, что не заметил, как весь отряд наблюдает за ними. Сняв с пояса флягу, Димас протянул её собеседнице.

- Вам нужно попить.

Флора приняла воду, тихо прошептав.

- Спасибо.

Сделав несколько глотков, она вернула флягу. Заткнув крышку, Промино приглушённо откашлялся.

- Я прошу прощения. За то, что обращался с вами так. Мне очень жаль, я... сожалею о вашей утрате. Как его звали?

- Жауме. Жауме Пласа.

Капрал оживился.

- Я знаю это имя. Да, я видел его в списках погибших. Капрал Пласа..., - он облизнул губы. - Выходит, вы были вместе с ним. Это... прискорбно.

Димас взлохматил волосы.

- Что ж, я понимаю, вам многое пришлось пережить. И... может быть я готов допустить существование этих... тёмных существ - происходящее действительное выступает за рамки разумного. Я могу это признать.

Хант с благодарностью посмотрела на него. Капрал повысил голос, обращаясь уже ко всем.

- Думаю, всё же у нас есть преимущество. Благодаря сеньоре, мы можем встретиться с этими дикарями и попробовать узнать у них - как нам выжить в этом месте и есть ли возможность победить это зло. Пусть нас немного, но это наш долг. Мы должны проложить путь для остальных - тех, кто придёт после нас.

При этих словах Флора незаметно для других насупилась. Остальные согласно закивали, одобряя план. Торре подошел к Хант, сложив руки в замок.

- Если хотите, я могу провести отпевание... по сеньору Пласе и другим.

Блондинка неуверенно кивнула.

- Да, я была бы... признательна вам, святой отец.

Меньше, чем через полчаса вернулся Иглесиас. Солдат выглядел озадаченным.

- Я обошёл вокруг всё поселение. Насчитал два десятка хижин. Но... там нет ни души.

Промино нахмурился.

- Выглядит давно заброшенным?

- Не уверен. Кажется, они много чего оставили, словно уходили впопыхах. Я не рискнул подходить ближе, но мне показалось, что кострище у одного из жилищ ещё тлеет.

- Похоже, нас заметили раньше, чем мы того хотели, - Димас удивлённо посмотрел на Флору. - Они что, боятся нас?

Хант показала на ружья.

- Вид у вас воинственный. И, как я уже говорила, эти люди на моей памяти ни разу не проявили агрессии.

Капрал скрестил руки на груди.

- Так. Ладно, как бы там ни было, нужно узнать, что там случилось и где их искать. Выдвигаемся.

Отряд осторожно направился вперед - к покинутой деревне. В эти минуты лес выглядел спокойным и светлым. Услышав новость об уходе дикарей, солдаты заметно расслабились. Капрал же оставался сосредоточенным. Он тихо переговаривался с Иглесиасом, идя впереди. Торре и Хант следовали прямо за ним. Исмаэль покосился на спутницу.

- Он был вашим супругом?

- Жауме? Нет, но... после экспедиции мы собирались жить вместе, - англичанка убрала мокрую чёлку со лба. - Хотя я до сих пор была в браке с другим человеком.

Исмаэль сконфуженно нахмурился. Заметив его реакцию, Хант поспешила добавить.

- Это была не измена. У моего супруга начались проблемы с финансами, он сильно запил. Со временем он стал всё хуже ко мне относиться. Однажды он поднял руку на меня и... это стало началом конца. Больше года я терпела его побои - надеялась, что всё образумится. Но в один из дней он вылакал, кажется, весь алкоголь в погребе. В тот вечер я занималась шитьём в гостиной у камина.

Флора шла вперёд с сосредоточенным взглядом, её лицо оставалось спокойным.

- Он зашёл в комнату и спросил, куда я так долго ходила гулять. Он решил, что я была у его знакомого. Сказал, что я предала его и рассчитываю украсть последние деньги, чтобы сбежать к тому мужчине. И тогда я заметила в его руке кухонный нож.

Женщина подняла руку и оттянула ворот рубашки, обнажив ключицу. На тонкой коже был виден длинный шрам от пореза. Торре скромно отвернулся, но вернул взгляд, чтобы дать понять, что увидел этот след нападения. Хант поправила одежду.

- Он пытался убить меня, не просто напугать. В ту же ночь я собрала вещи и покинула Лондон. Какое-то время жила у матушки, но у супруга всё ещё были связи - он искал меня. Так что мне ничего не оставалось сделать, как уплыть оттуда. Испания стала мне вторым домом. Мне удалось получить работу у хорошего врача, поскольку я занималась этим раньше. Это позволило мне забыть о прошлом. А спустя два года я повстречала Жауме и... снова почувствовала себя женщиной.

Священник кивнул, выражая сочувствие.

- Как вы чувствуете себя сейчас?

- Не знаю, святой отец. Всё, чего мне сейчас хочется - поскорее убраться отсюда. Потому что я устала бояться. Устала жить в кошмаре, который не прекращается. Никогда бы не подумала, но даже страх утомляет. А я достаточно здесь натерпелась.

Вскоре капрал снова молча поднял руку, приказывая остановиться и затаиться. Спустя минуту он подозвал к себе женщину и священника, а также Армандо и Кортеса.

- Как я и сказал, основная группа будет ждать на подхвате. Деревня кажется пустой, но нужно быть осторожными. С Армандо мы уже все обсудили, говорю вам двоим, - Промино посмотрел на Исмаэля и Флору. - Выполнять ровно то, что я говорю. В противном случае, я не ручаюсь за вашу безопасность. Держитесь рядом и глядите в оба.

Дождавшись кивка, он обратился к бойцам.

- Иглесиас, Кортес, идёте с нами. В первую очередь смотрите по сторонам, но и за нашими гражданскими следите.

Оставив помощника с остальными, Димас выпрямился и осторожно направился к домам. Взору испанцев и англичанки предстали несколько хижинок высотой в два человеческих роста, созданных из связанных друг с другом толстых веток. Почти половину высоты составляли конусовидные соломенные крыши. Без окон и с открытыми проемами вместо дверей они походили на пчелиные ульи. Кое-где валялись брошенные предметы обихода - орудия труда, кухонные принадлежности.

Выйдя из укрытия, Промино положил ладонь на рукоять меча. Он внимательно оглядывался, задерживая внимание на домах, чьи стены не были плотными - повсюду оставались щели, но из-за отсутствия света невозможно было разглядеть, что внутри. Пройдя ещё немного, группа увидела, что дальше по «улице» находились другие хижины. Поравнявшись с одной из них, капрал осторожно заглянул издалека внутрь. Остальные шли за ним, постепенно разбредаясь по деревне.

Иглесиас легонько пнул тлеющие деревяшки в кострище. Последние искры вяло отозвались из-под пепла, быстро угаснув. Солдат переглянулся с Торре, который заметил это.

- Как я и говорил - похоже, они ушли отсюда примерно за сутки до нашего визита.

Священник подошёл к одной из построек, у которой не было стен - только подпорки. Под плоской крышей явно организовали что-то вроде кухни. Здесь ещё лежала посуда, ножи, остатки очищенных фруктов и мяса. Исмаэль наклонился и поднял с земли глиняную тарелку. Понюхав её, он неопределённо промычал.

- Пахнет травами...

Неподалёку капрал зашёл в одну из хижин. Обстановка внутри была спартанской - пара мест для сна да уголок для создания рыболовных снастей. В центре с потолка свисали несколько деревянных поделок. Промино прикоснулся к ним, изучая. В это время Флора шла вдоль домов, рассматривая покинутое место. Она остановилась, чтобы поднять брошенную игрушку - сделанного из соломы допотопного человечка. Поднеся его к лицу, англичанка провела большим пальцем по «животу» и крепко сжала.

Иглесиас окликнул священника, копаясь в груде инструментария.

- Еды нет?

- Увы. Только объедки.

Медленно обходя «кухню», Торре заметил глубокую продолговатую деревянную ёмкость с водой. Похоже, это были запасы, однако со времени ухода племени её уже вряд ли можно было пить - сверху навалило листьев и веток. Однако Исмаэль задержал на ней взгляд - там было что-то ещё.

Промино вышел из хижины, держа в руке домашние талисманы на веревке. Сложив их вместе, он убрал добычу в карман. Капрал поймал взгляд Флоры - женщина непонимающе нахмурилась. Оставив это без внимания, он обратился к Иглесиасу.

- А где Кортес?

- Ушёл туда, дальше.

- Что ж, похоже в гости мы припозднились...

Тем временем, падре подошел ближе к ушатам. На поверхности воды плавало нечто бурое, погружённое почти полностью из-за веса. Склонившись над ёмкостью, Исмаэль отодвинул весь мусор, чтобы лучше разглядеть. Он никак не мог понять, что перед ним, пока не ткнул, чтобы перевернуть. Спустя мгновение до него дошло - в воде плавало сердце. Вырезанное из человеческой груди. В следующую секунду с другой стороны деревни донёсся крик Кортеса.

- Все сюда, быстрей!

Капрал показал Исмаэлю на Торре, чтобы тот захватил его, а сам побежал к Хант, но та уже и так мчалась к Аугусто. Быстро обогнав её, Промино на ходу снял с плеча ружьё. Он держался близ домов, чтобы в случае чего укрыться. Спустя секунд десять они все четверо достигли того места, откуда кричал солдат. Кортес стоял у входа в хижину, которая была построена несколько иначе, чем остальные. Похожая на треугольник, её крыша доходила до земли, а дверью, похоже, выступали длинные лиственные ветви. Сейчас они валялись на земле.

Аугусто встретил их ошеломлённым взглядом. Он показал внутрь, тяжело дыша и стараясь держаться подальше от дома.

- Вам стоит это увидеть.

Молча остановив рукой гражданских, капрал направился туда, но тут же зажал нос рукой. Изнутри несло вонью, только сейчас стали заметны рои мух, кружащиеся у входа. Сделав ещё несколько шагов, Промино вгляделся в сумрак помещения и тут же замер, увидев чей-то силуэт. Кто-то был подвешен за руки, разведенные в стороны, но пропорции фигуры казались странными. Короткие ноги были далеко от земли. Сделав над собой видимое усилие, Димас переступил порог.

В следующие секунды его голова закружилась - как от запаха, так и от того, что он увидел. Он отвёл взгляд, пытаясь собраться с мыслями. Зашедший за ним Иглесиас склонил голову, не сдержавшись в словах.

- Господи, твою же мать...

Капрал снова оглядел тело, с ног до головы. Чёрная длинная шерсть, вытянутая морда, хвост до земли, шея - как у толстого человека. Но это был не человек, а обезьяна, за исключением некоторых особенностей. К закрытым векам были подшиты чужие, явно человеческие глазные яблоки. Аналогично из раскрытой пасти свисал короткий, совсем не звериный язык. А между ног торчало вполне себе мужское достоинство. Вдобавок ко всему, грудь и брюхо были вспороты, но ни одного внутреннего органа внутри не осталось - лишь рёбра торчали, подобно птичьей клетке.

Вошедший Торре предсказуемо перекрестился и постарался увести взгляд в сторону, рассматривая хижину. Флора же не сводила глаз с трупа, стоя в проеме. Она отпрянула назад, давая проход капралу, быстро шагающему прочь от дома. Однако он тут же обернулся, посмотрев на женщину. Его лицо накрыла маска суровости.

- Как вы там сказали недавно? «Вы их даже не знаете». Что ж, на сегодня мне впечатлений хватило.

Хант сжала губы, но не стала отвечать, явно раздумывая о другом. Промино же ходил из стороны в сторону, яростно жестикулируя.

- Чёрт, мне теперь все ясно как день. Это напрочь сумасшедшие существа, которые не боятся ни Бога, ни Дьявола. Как я и предполагал - это они убили лейтенанта. Та же жестокость, то же безумие. И методы премерзотнейшие - исподтишка, по несколько человек, без объявления войны. Конечно, им торопиться некуда, куда мы денемся.

Он остановился, глядя на англичанку.

- Мне интересно, вы продолжите и дальше заступаться за этих извергов?

Флора медленно присела, сползя спиной по стене хижины.

- Не они вас сейчас должны беспокоить.

Промино непонимающе мотнул головой. Женщина старательно смотрела куда-то ему под ноги.

- Но вы правы, деваться вам уже некуда. Да и мне тоже.

Димас подошёл к ней ближе.

- Вы сейчас о чём вообще?

Хант пристально посмотрела на него.

- О том, что жить нам осталось меньше суток.

Стоя неподалёку от злополучной хижины, мужчины нависли над блондинкой, скрестив руки на груди. Промино провел рукой по щетине, готовый вот-вот сорваться.

- Я жду объяснений.

Флора, сидя на приземистой лавочке, перебирала пальцами.

- Я выживала здесь не одна. Мне помогали.

Торре удивлённо выпрямился.

- Туземцы?

- Именно. И я была здесь много раз - меня приняли, как гостью, давали еду, воду. Мы изъяснялись друг с другом на языке жестов. Я быстро поняла, что это мирные люди, которые старались держаться от нашей экспедиции подальше. Просто охотники и добытчики.

Капрал скептично поднял брови.

- Я заметил, какие они мирные. Но обо всём по порядку. Почему вы солгали, что встречали их всего пару раз?

- С самого начала вы выражали агрессию по отношению к ним. Я решила, что если обращу ваше внимание на странность убийств и тот факт, что мы не встречали туземцев, то вы засомневаетесь в их опасности. Если бы я призналась, что жила у них, вы бы засомневались во мне.

- И поэтому вы тут же предложили привести мой отряд прямо в их деревню?

- Потому что я знала, что их уже не будет. Они умелые разведчики, а ваше снаряжение и вид наверняка напугали бы их. Я рассчитывала, что поселение будет пустое, и вы решите вернуться на берег. Но я... не предполагала, что они оставят нам это, - Флора покосилась в сторону хижины.

- На той мартышке были пришиты человеческие органы. Это что, такой оригинальный способ сказать нам «Пошли нахрен с нашей земли»?

- Что-то типа того, - Хант тяжёло вздохнула. - Я была свидетельницей нескольких обрядов. Они часто используют для этого зверей. Некоторые призваны благословить деяния племени. Другие же... служат неким проклятьем.

Кортес жалобно скривился.

- Нас что, прокляли?

- Эта обезьяна - своего рода подброшенный чумной труп. Оказавшись рядом с ней, мы переняли эту «вонь» и от неё уже не отмыться.

- В каком смысле?

- Нас пометили, и теперь в эту ночь за нами придут.

- Кто?

Англичанка впервые проявила негодование.

- Король Фердинанд собственной персоной. А вы как думаете?

Промино задумчиво кивнул.

- Эти ваши демоны.

Блондинка развела руками, соглашаясь. Капрал почесал лоб, ворча.

- Как мне вам верить, Флора? Вы уже обманули нас.

Женщина взвинчено ухмыльнулась.

- Да знаете, что! Мне уже плевать, верите вы мне или нет. Благодаря вашей чрезмерной любознательности сегодня ночью меня ждёт смерть. Стоило прийти вашей кодле и всё снова пошло коту под хвост. Давайте, возмущайтесь, кричите, можете пристрелить меня прямо здесь - хуже уже не будет.

- Заманчивая идея...

Продолжение в комментариях...

Обернувшись, Маноло увидел, как солдат схватил свой мушкет и приставил к горлу. Дотянувшись до спускового крючка, юноша без промедлений нажал на него. Под оглушающий выстрел мозг бойца ошмётками вылетел сквозь пробитую черепушку, осыпавшись дождём по округе. Один из кусочков попал на лоб мулата. Теряя последние крохи самообладания, Маноло закряхтел от пережитого стресса. Его начало трясти.

Выставив вперед свой меч, Роберто Видаль с разбегу ударил Игнасио Рамиреса плечом что есть силы. Тот не стал защищаться ножом, лишь предприняв слабую попытку поднять руки для защиты. Солдата вынесло с крыльца и, пролетев пару метров, он с размаху ударился спиной о землю, оказавшись перед входной лестницей. Его оружие выпало из рук, чем поспешил воспользоваться Музыкант. Спустившись, он ногой отбросил клинок бойца и приставил свой к его шее. Подбежавшая сзади Элена подхватила трофей и тоже встала неподалёку. Паскуаль подошел ко входу, стараясь не высовываться. Внутри дома оставался Фонарь с мёртвым Моралесом на руках. Мокрая рубаха на груди Крысолова потемнела ещё сильнее в районе груди из-за крови.

Стоя над бойцом, Роберто тяжело дышал, рассматривая его лицо. В глазах Игнасио читалось непонимание ситуации.

- Я не убивал его. Клянусь.

- Тогда кто?!

- Я не знаю. Я увидел этот дом и подошёл посмотреть. Когда я зашёл внутрь, там уже лежал этот парень. Поэтому я достал свой нож - думал, что убийца всё ещё здесь.

Элена нахмурилась.

- Какого чёрта ты вообще здесь забыл? Где остальные солдаты?

- Капрал Промино послал меня обратно в качестве гонца.

- Они что, до сих пор живы?

- Да… А что?

Видаль задумался, но меч не спешил убирать.

- Что за сообщение ты должен был передать?

- Оно… только лично в руки сеньору Сантане. Я могу только сказать, что наш отряд продвигается вглубь леса. Мы нашли пещеру, но там была лишь река.

- А дикари? Вы встречали их?

Рамирес помедлил перед ответом.

- Нет. Но… мы встретили выжившую. Из предыдущей экспедиции.

Сзади откликнулся Паскуаль.

- Здесь до сих пор есть кто-то из прошлого похода? Кто?

- Эмм. Женщина, британка, но говорит по-испански. Назвалась Флорой. Сказала, что её оставили здесь.

- Почему?

- Трудно сказать. С её командой случилось что-то и они разделились. Теперь она ведёт наш отряд к деревне дикарей.

Видаль повернулся к Элене.

- В том дневнике говорится что-то о женщине по имени Флора?

- Нет, но там в принципе упоминается немного имён.

Роберто переводил взгляд с неё на солдата. Вид у него был усталый.

- Может ты всё-таки скажешь всем нам, куда ты шла с этой книжкой?

Рамирес осторожно поднял руку.

- Так мне можно вставать?

Клинок у его шеи явно говорил, что Видаль пока не решил. Элена мотнула головой.

- Зачем тебе это?

- Потому что я хочу знать, что здесь происходит.

Девчонка воткнула взгляд в землю, угрюмо засопев.

- Это просто дневник умалишённого, в нём мало пользы…

Роберто повысил голос, обращаясь к ней.

- Я сам это решу, Элена.

Паскуаль и Рамирес широко раскрыли глаза. Художник вытянул голову вперёд, словно всматриваясь в лицо подростка.

- Ты… не мальчик?

Элена прикрыла глаза, вздыхая. Она взглянула на Видаля.

- Зачем ты это сказал?

- Чтобы ты перестала молчать. Я устал от вранья и недосказанности. Я тебе не враг, Эрнесто тоже, мы все здесь - в одной лодке, - Музыкант наконец убрал меч от Рамиреса и сделал шаг к Элене. - Мы все имеем право знать правду. Какой бы она ни была.

Девочка-подросток переводила взгляд с одного мужчины на другого. Она сняла ранец и достала дневник, найденный в Кадисе. Тот, что был обнаружен в доме, она показывать не стала.

- Записи принадлежат Юсебио Ферреру. Судя по изложению мыслей, он был каким-то писателем или поэтом. Не знаю… Он описывал всё, с чем сталкивалась его экспедиция. Все эти ужасные убийства, пропажи людей - он довольно подробно поведал об этом.

Видаль убрал меч, молча позволяя Рамиресу встать. Он принял из рук Элены книжку.

- Сантана говорил нам, что в дневнике упоминаются некие демоны. Дескать, это они напали на наших соотечественников.

- Да, и Феррер даже классифицировал их. Дал им имена, ориентируясь на их методы. Он утверждает, что во время похода повстречал нескольких туземцев и от них узнал, как зовутся эти существа. Они называли их «супаи». Что бы это ни значило…

Эрнесто позади присел на одну из ступенек.

- Так, ты уже знаешь, кто убил лейтенанта и его людей?

- Да. Дикари здесь абсолютно не при чём. И того солдата, который погиб в ту же ночь, похоже, убил уже другой супаи.

- Другой? Господи, да сколько их здесь?

- Больше, чем хотелось бы.

Видаль задумчиво перелистывал страницы дневника, одной рукой стараясь придерживать раненый бок.

- И тем не менее, ты спокойно расхаживаешь по джунглям, зная, какие опасности здесь таятся. Этот писатель что-то рассказал о том, как противостоять демонам?

- Если тебе нужны инструкции, то это не ко мне. Я много раз перечитывала эту писанину и до сих пор не поняла, как это работает. Каждый раз кому-то либо везло, либо нет. А по джунглям я расхаживаю с трясущимися поджилками, если кого-то интересует. Актриса я не хуже Лопеса, знаете ли. Хотя… он в принципе паршиво играет.

Рамирес сделал шаг навстречу, поглядывая за плечо Видалю в дневник.

- Неужели нет никакого способа избежать смерти в этих лесах?

Элена неопределённо пожала плечами.

- Единственное, что я твёрдо поняла - некоторые супаи обожают иллюзии. Они словно бы берут все самые сокровенные страхи человека и насылают их, заставляя совершать необдуманные поступки. В прошлой экспедиции был случай, когда солдат застрелил сослуживца, крича, что тот превратился в чёрта.

- Значит, наш единственный шанс выжить - не верить тому, что происходит вокруг?

- Это я и собиралась попробовать, когда шла сюда.

Роберто развернул дневник страницами к Элене и ткнул пальцем в рисунок.

- Шла ты вовсе не сюда, а совсем в другое место.

Эрнесто приподнялся, направляясь к Музыканту. Рамирес тоже обошёл его, чтобы увидеть, на что тот указывает. В книжке была изображена карта, показывающая местные окрестности. Несколько точек были подписаны. Роберто озвучил одну из них.

- «Источник жизни». Вот куда вы с Моралесом направлялись.

- Я молчала об этом не просто так, поверь.

- Что это за место? Что там находится?

- Феррер писал, что один из них отбился от остальных и ушёл в горы, спасаясь от преследования супаи. Он был сильно ранен и находился на грани смерти. В одной из пещер он нашёл некий источник и набрал там воды. А уже на следующее утро он был здоров, как бык и не имел никаких травм. В конце концов, ему удалось вернуться к берегу и поделиться своей историей.

Паскуаль забрал дневник из рук Музыканта, рассматривая карту.

- То есть, ты хочешь сказать, что где-то там в джунглях есть вода, которая исцеляет? Почему не сказала?

Перес подняла руки, защищаясь.

- Слушайте, я знаю, как это выглядит, но напомню, что в той экспедиции происходили действительно дикие вещи, заставляющие усомниться в этой байке. Есть супаи, которые не действуют напрямую, а используют для этого других людей…

Видаль вспомнил рассказ комиссара.

- Кукловод. Тот, кто вселялся в своих жертв.

- О, поверь мне, он тут не один такой. В общем, я напомню, что этот боец вернулся абсолютно без всяких повреждений и мог быть под воздействием супаи. Он мог заманивать остальных в джунгли, чтобы с ними расправились. Повторюсь, здесь даже самому себе порой не стоит доверять.

- Тогда зачем ты рисковала своей жизнью ради того, чтобы найти это место?

Элена развела руками.

- Это всё ещё может быть правдой…

- И если так?

- Эта штука принесёт нам несметную кучу золота, которое мы все так искали. Вернувшись с ней на родину, мы станем не только богачами, но и практически неуязвимыми. А если эта вода не только исцеляет, но и делает бессмертным? Понимаете, какая это невероятная возможность?

Паскуаль горько усмехнулся.

- Боже, девчонка, ты начиталась сказок? Или наслушалась их в портовых забегаловках? Нам всем надо сейчас думать только об одном - как отсюда выбраться, а не лезть в самые гущи ради каких-то… Слушайте, давайте вернёмся в лагерь. Мне не по себе здесь находиться. Роберто и Элена - вы вообще ранены, вам нужно к доктору Альваресу.

Музыкант сжал губы, смотря куда-то в сторону. Он вспомнил строки, прочитанные в книге, найденной в доме. В сказке про рыцаря упоминался целебный источник. Неужели, предшественники уже заранее знали о нём? Что, если они и прибыли сюда только ради этой невидали?

- До него всего неделя пути должна быть.

Его друг захлопнул дневник, раскрыв рот.

- Источник? Ты серьёзно? Ты не слышал, что рассказала девчонка? Не читал дневник? Там тёмные существа, там хищники, а ты решил испытать себя?

Видаль посмотрел на Художника.

- Если это правда, я смогу помочь ей.

Паскуаль потупил взгляд, поняв мысли друга.

- Слушай, я знаю, мы все рассчитывали найти здесь драгоценности и прочее. Но… не такой ведь ценой. Мы понятия не имеем, что нас там ждёт. Хотя, стоп - как раз это нам известно, благодаря вот этой вот рукописи. Ужасы и смерть - вот, что там.

- Это моя дочь, Эрнесто. И она больна. Я приплыл на край света не для того, чтобы поддаться страху в последний момент, когда есть шанс найти лекарство. И я не вернусь назад без него.

Художник жевал губы, нервно топая ногой. Он смотрел в глаза товарища и не видел в них ничего, кроме угрюмой решимости.

- Я не для того взял тебя с собой, чтобы ты отправился искать свою погибель. Мы ведь… мы дружим столько лет. Я думал… когда не стало Марии… мы могли бы отправиться по стране, путешествовать. Я не предполагал, что всё придет к этому.

Элена хмуро поглядывала на Паскуаля. Она мотнула головой и обратилась к Рамиресу.

- Ты можешь идти. Тебе ведь надо доставить сообщение.

Игнасио замешкался. Он посмотрел на свой нож, который девчонка до сих пор держала. Та спохватилась и отдала его обратно. Затем Перес, хромая на одну ногу, направилась к длинной сумке, которую притащила сюда с Моралесом и оставила неподалёку. Заметив, что солдат всё ещё не двигается с места, она остановилась.

- Что?

- Я бы хотел... пойти с вами.

- А послание?

Рамирес обернулся к дому. На крыльцо вышел Фонарь. Его руки были в крови Фабио. Тот уже лежал у входа. Лицо старика выражало печаль. Достав флягу, он взболтнул её, прислушиваясь к остаткам алкоголя. Игнасио подошёл к нему.

- Сеньор Фонарь. Знаю, сейчас не самый подходящий момент. Но… не могли бы вы передать слова капрала комиссару? Вы сделаете мне большое одолжение.

Старик медленно кивнул.

- Служу отчизне, чего уж там. А сам то ты чего?

Солдат посмотрел на остальных.

- Мне кажется, вам не помешала бы моя помощь. Капрал хотел бы, чтобы все добровольцы были под защитой. А вам она опредёленно понадобится там, куда вы собираетесь.

Видаль изучающе взглянул на него.

- После всего, что ты услышал - ты готов отправиться с нами?

- Судя по тому, что я услышал - безопасных мест здесь нет. Так что, какая разница?

Перес раскрыла сумку и достала оттуда мушкет.

- Ну с одним ножом ты нас вряд ли сможешь защитить. Так что, вот - держи.

Музыкант удивлённо поднял руку.

- Так это ты украла их?

- Нет, сеньор Сантана был прав - то были матросы. Но об этом прознал Че - ну, ты знаешь нашего преступного андалузца - он послал меня выкрасть один ствол, пока об этом не узнал комиссар, - Элена передала ружьё солдату. - Однако у меня уже тогда был план насчёт Источника. Так что, я сказала, что схоронила мушкет неподалеку и на следующее утро принесу его. Но… вот она я и вот мушкет.

Рамирес повесил оружие на плечо.

- Матросы похитили ружья? Там что, бунт?

- Не волнуйся, Сантана всё уладил. Почти. Он отправил капитана Баргаса на корабль, а утром выяснилось, что тот пропал вместе со всеми лодками. И теперь мы все задаемся вопросом, как будем возвращаться в Испанию. Возможно, придётся ждать следующей экспедиции.

Видаль немедленно откликнулся.

- Тяпун тебе на язык.

Игнасио поднял брови.

- Я смотрю, у вас на пляже тоже весьма интересная жизнь…

Заметив, что Паскуаль продолжает стоять, взволнованно озираясь, Роберто положил ему руку на плечо.

- Тебе лучше пойти с Фонарём. Ты не обязан идти с нами.

Эрнесто посмотрел на товарища. В его глазах скопилась влага.

- Я…

- Не ты привёл меня сюда, друг. Я сам сделал этот выбор. И я благодарен тебе, что ты дал мне эту возможность, - он кивнул в сторону дома. - Спасибо, что спас меня там.

Паскуаль склонил голову, пряча слезы.

- Да брось. Мне просто стало скучно тут торчать одному.

Оба усмехнулись. Видаль сжал плечо товарища напоследок.

- Скажи Сантане, что мы вернемся через пару недель. Все равно им некуда уплывать.

Он собрался уйти, но Эрнесто перехватил его руку.

- Фонарь скажет ему.

Роберто непонимающе посмотрел на друга. Тот выпрямил спину и поднял голову.

- Я иду с вами.

Элена задорно усмехнулась.

- Феррер бы написал про это повесть - «Как трусишка нашёл храбрость в доме страхов».

Видаль грозно поднял палец.

- Эй.

- Да шучу, шучу. Ну так, что? - она оглядела всех присутствующих. - Изволите ли сопроводить сеньориту в самое сердце преисподней?

Мужчины как один закатили глаза. Эта мелкая бандитка не унывала, даже пережив кошмар наяву.

Спустя пару часов

Перес сделала очередной жадный глоток из фляги. Нога, которую ранили ожившие мертвецы в доме, была перевязана, но боль от этого не становилась тише. Отряд понимал это и двигался вперед в её темпе. Первым шёл Рамирес, ориентируясь по выданной карте, выдранной из книжки. За ним - Видаль с раскрытым дневником в руке. Элена ковыляла следом, опираясь на найденную палку-трость. Паскуаль замыкал группу. Он то и дело оборачивался, хотя и без страха в глазах.

Фонарь остался на некоторое время у дома, чтобы соорудить носилки для Моралеса и отнести его в лагерь. Рамирес устно передал ему послание капрала, умолчав о некоторых деталях. Эрнесто, увернувшись от очередной хлёсткой ветки - Перес не особо заботилась о том, чтобы придерживать их - встряхнул волосами, чтобы избавиться от листьев.

- Мы ведь так и не разобрались - кто убил Фабио? Неужели это был супаи?

Видаль перевернул страницу, стараясь одновременно смотреть себе под ноги.

- Там, в доме, на меня напал мертвец. Он был в военной форме, возможно - глава экспедиции. Но он тут же пропал, когда ты открыл дверь. Элена, кажется, тебя тоже кто-то преследовал?

- Да, только мне повезло сразу на трёх дохляков. Демоны вселились в них. Правда, эти твари пропали, когда прибежал Эрнесто. Боюсь, они всё ещё могут быть в доме. Это был не морок, я знаю.

- Но мой мертвец никуда не мог спрятаться. Да и рану нанёс вполне настоящую.

- Да, знакомые слова - Феррер упоминал такие вещи. Похоже, некоторые иллюзии супаи могут причинять вполне себе реальную боль.

Рамирес полуобернулся на ходу.

- Ты говорила, что моего товарища Гильермо в ту ночь мог убить какой-то определённый демон. Почему?

- Ну, из записей я поняла, что эти веселые ребята любят действовать по очереди. Что ты видел там, когда это случилось?

Игнасио задумался. Ему было неприятно вызывать в голове эти воспоминания.

- Там был человек. Или… скорее существо. Очень худое, с длинными волосами. Оно двигалось как-то неестественно…

- Словно все его кости переломаны?

Солдат удивлённо оглянулся.

- Да! Этот хруст, боже… я словно до сих пор его слышу.

- Проклятый дикарь. Это был он.

Паскуаль позади вздрогнул.

- Господи, боюсь узнать об остальных демонах.

Элена продолжила.

- Как я уже говорила, Феррер знался с туземцами. И те в жестах рассказали ему эту легенду, а он уже… как это… интепрет… интрепети...

Эрнесто поспешил на выручку.

- Интерпретировал.

- Точно!

Рамирес нахмурился.

- Это как?

- Ну, пересказал на свой лад. Да, Эрнесто, можешь не удивляться - преступники тоже знают умные слова.

Роберто усмехнулся.

- Вот она и призналась в своих прегрешениях, все слышали?

- Между прочим, в Кадисе я занялась воровством совсем незадолго до отплытия. Мне пришлось. Папы не стало, а поскольку он был слесарем, я уже знала у него некоторые секреты о замках. Нужно было кормить семью, а мама ничегошеньки не умела и была уже немолодой. И чтобы вы знали, Сантана вполне в курсе, так что можете не шитажировать.

- Шантажировать, Элена.

- Отстань. Вы собираетесь слушать легенду или как?

Паскуаль скривился.

- Мне заткнуть уши?

- Я думала, я одна тут нежная девица в платьице. Художники все такие впечатлительные?

Видаль цокнул языком.

- Давай уже, мы все внимательно слушаем.

- Итак, сеньоры - история о Проклятом Дикаре. Боже, я и забыла, как приятно вести себя, как обычная девочка, а не мальчуган-бандит…

- Элена!

- Хорошо, не кричи, демонов навлечёшь. В общем, жили в этих лесах два враждующих племени. Они так ненавидели друг друга, что после каждой стычки старались забирать тела погибших врагов, чтобы потом приготовить их на ужин и съесть, смакуя каждый кусочек.

Паскуаль прикрыл глаза.

- Ну началось…

- Эта вражда длилась долгие годы, но никогда не заходила далеко - никто не опускался до внезапных нападений или засад. Они бились по правилам, хотя жестоко и беспощадно. Пока однажды не произошло ужасное. Сын вождя одного из племён так озлобился, что задумал совершить самое мерзкое преступление, на какое мог пойти представитель его народа.

Перес взглянула на остальных, удостоверяясь, что те внимательно слушают.

- Одной из ночей он вместе с двумя друзьями сумел прокрасться в деревню своих врагов и выкрасть старшую из дочерей вождя. Они утащили её в джунгли, заткнули рот и привязали к бревну так, что она не могла пошевелиться. А затем принялись насиловать по очереди, не заботясь о том, чтобы она не зачала ребенка. Но ему не суждено было появиться - на рассвете измученную девушку разрубили на куски. Верхнюю часть пожарили на костре и съели, а нижнюю подкинули к деревне, чтобы её нашли.

Художник молча перекрестился. Элена продолжила.

- Но они не смогли далеко уйти. Разъярённый отец девушки тут же послал своих людей найти убийц и те быстро догнали троицу. Их привели обратно. Друзьям сына вождя отрезали их достоинства, запихнув им в глотки. Они не смогли долго прожить. А вот самого главного бросили толпе, которая избивала его до самого заката, даже когда он уже не подавал признаков жизни. В конце концов, у него не осталось ни одной целой кости в теле, а глаза выпали из орбит.

Перес рассказывала это спокойно, словно герой легенды не был реален.

- В ту же ночь шаман племени провёл обряд. Тело не стали хоронить по местным обычаям, а прокляли и отнесли на гору, где обитали супаи, думая, что там его дух сожрут. Но те не стали этого делать, а вместо этого приняли в свои ряды. С тех пор, этот дикарь ходит по джунглям и ищет новых жертв. А злоба его только возросла.

С минуту вся группа молчала. Наконец, Рамирес тихо прокомментировал.

- Клянусь, если бы тогда я знал его предысторию, то умер бы от страха ещё при первом его появлении.

Видаль отвлёкся от дневника в руке.

- Кстати об этом. Вы с товарищами прошли уже довольно много, но так и не встретили ни одного демона?

Игнасио споткнулся, но быстро восстановил равновесие.

- Я… честно говоря, не знаю точно. Я уже говорил - мы нашли пещеру. Но внутри на нас напали летучие мыши.

Элена усмехнулась.

- Напали? Летучие мышки? Бедные солдатики, быстро уносили ноги оттуда?

- Они не были обычными. Очень крупные и невероятно агрессивные. Но ещё… До того, как они спустились сверху, я почувствовал что-то. Это было как… как…

- Как что?

Рамирес замедлился, а затем и вовсе остановился, смотря вперёд.

- Как сейчас.

Остальные в непонимании переглянулись. Паскуаль поднял ладонь.

- Так, предупреждаю сразу, шутить на эти темы мы не будем. Мне и так не по себе после того рассказа.

Видаль же молча подошёл к солдату. Он тоже всмотрелся в чащу.

- Ты что-то видишь?

- Нет, - боец прищурился, чуть-чуть повернув голову. - Слышу.

Все присутствующие начали озираться по сторонам. Лес в этом месте был не слишком густой и позволял видеть на полсотни метров вокруг. Где-то неподалёку вскочил и унёсся прочь небольшой зверь, похожий на мелкого оленя. Художник, проследив за ним, недовольно выдохнул.

- Да это ветер шумит в зарослях. Ничего такого.

Видаль поднял глаза вверх, осматривая кроны.

- Ветра нет. Полный штиль.

Он заметил растущий страх в глазах девчонки, стоявшей позади.

- Элена, кто это?

- Тот, кто убил лейтенанта. И всех остальных.

- Супаи? Какой именно?

- Эль Танчи, - Перес сделала шаг назад. - Свист.

И в этот момент до ушей Музыканта донеслась еле уловимая мелодия. Кто-то в лесу насвистывал медленную, однообразную серенаду. Звук размеренно поднимался с нижней ноты на самый верх, а потом «сбрасывался» до середины. А затем этот же мотив повторялся, но на более низкой частоте. И так - раз за разом. Роберто почувствовал, как его тянут за рукав. Элена не сводила взгляда с джунглей впереди.

- Надо уходить. Немедленно.

Паскуаль быстро закивал головой.

- Она дело говорит. Нужно сваливать сейчас же.

Рамирес потянулся было снять ружьё, но быстро понял, что оно будет бесполезно.

- Разворачиваемся и дуем прочь!

Однако Видаль медлил. Он щурился, указывая в ту сторону, откуда доносился свист.

- Я где-то уже слышал это…

Свист тем временем быстро нарастал - оно приближалось. Перес схватила Музыканта за руку.

- Что ты несёшь! Нам нужно бежать срочно!

- Но этот мотив, неужели ты не слышишь?!

Паскуаль подскочил к Роберто и влепил звонкую пощёчину.

- Чёрт тебя дери, приди в себя! Нас сейчас освежуют!

Удар отрезвил Видаля. Очнувшись, он кивнул и помчался вместе со всеми прочь от свиста. Высокая трава и ранцы за спиной мешали, но группа неслась на всех парах, прекрасно помня, что случилось в первый день с теми, кто повстречал Эль Танчи. Тем временем, супаи словно обгонял их - его мелодия начала звучать уже где-то сбоку. Повинуясь инстинктам, испанцы начали поворачивать в противоположную сторону. Эрнесто, задыхаясь, выпучил глаза.

- Оно как-будто нас загоняет!

Видаль перепрыгнул через корягу, едва не задев штанами её острые края.

- Элена! Дневник! Неужели там нет…

- Нет! Они не знали, как защититься!

- Должно же быть… хоть что-то!

Свист уже доносился чуть ли не за спиной. Он стал почти оглушающим. Кажется, позади упало дерево. У Перес внезапно подкосилась больная нога и она полетела вперёд всем телом. Но едва девчонка коснулась земли, её подхватил за ворот Видаль и потащил вперёд, ставя обратно на ноги. В этом момент бегущий впереди Рамирес вспомнил о том, что случилось, когда он уходил от товарищей. Флора догнала его, вручив нечто деревянное. Её слова эхом отозвались в голове даже сквозь «концерт» демона.

- Слушайте все! На счёт три резко остановитесь… и сядьте рядом со мной!

Эрнесто почти взвизгнул.

- Чего?!

- Делайте, как я сказал! А потом заткните уши! И начинайте молиться!

Солдат обернулся на бегу.

- Это единственный шанс! Я знаю!

Увидев едва заметное согласие в глазах остальных, он начал отсчёт.

- Три! Два! - сбоку пролетела яркой стрелой, спасаясь от невидимой угрозы, птица, которая тут же врезалась в дерево и обмякла. - Один!

Скользя по траве, Рамирес остановился и повернулся всем телом, тут же падая на колени. Другие немедленно сделали то же самое, оказавшись рядом. Роберто быстро положил перед собой подарок Флоры, заткнул уши и приступил к молитве, показывая всем своим видом, чтобы за ним повторяли. Свист было слышно даже сквозь ладони, всё тело начали пронизывать странные вибрации от этого мощного звука. Элена, Роберто и Эрнесто делали то же, что и солдат. Их взгляды то падали на талисман англичанки, то друг на друга. Посмотреть по сторонам они боялись.

В конце концов, повинуясь некоему общему чувству, все четверо зажмурились, повторяя про себя слова, некогда услышанные в церкви. Казалось, весь мир вокруг сжался до их тесного круга. Они отчаянно пытались вытеснить молитвой звонкий свист и позволить ей заполнить всё естество. Кажется, сверху падали листья и ветки, но никто не обращал на это внимания. Кто-то шептал, кто-то кричал, кто-то беззвучно двигал губами. Эти мгновенья превратились в бесконечную борьбу за жизнь. Когда всё это закончилось, никто так и не понял. Словно и не было ничего - лишь их мысли о Боге и надежда спастись.

Первым очнулся Видаль. Он открыл глаза и огляделся. Вокруг валялись сухие ветви. Стволы деревьев были частично ободраны. Одно из них покосилось в сторону, надломленное в основании. Элена, сжавшаяся в комок, приподняла голову.

- Пресвятые угодники…

Рамирес протянул руку к деревяшке. Неужели эта штука спасла их жизни? Он услышал Паскуаля.

- Что это такое?

Игнасио сжал талисман в руке.

- Похоже, теперь у нас есть защита от супаи.

Перес, тем временем, встала и начала бродить вокруг.

- Боже, вы только гляньте. Здесь как будто ураган прошёл.

Видаль же, стоя на месте, крестился, смотря в небо. Не дожидаясь закономерных вопросов, Рамирес тоже встал, разглядывая фитюльку в руке.

- Когда я уходил, та англичанка дала мне это, - он продемонстрировал остальным резную фигурку. На ней было изображено лицо, разделённое на две вертикальных части. Левая была выполнена из тёмного дерева, правая - из светлого. Круглота физиономии ясно говорила о том, что это не европеец. - Она сказала, что это поможет мне, когда я встречу кого-то. Похоже, она говорила о супаи.

Подойдя ближе, Видаль взял деревяшку, изучающе осмотрев её.

- Но откуда она у неё?

- Она обмолвилась, что встретила здесь дикарей. Может быть, они подарили?

Роберто поднял брови, раздумывая над этой догадкой.

- Хотел бы я увидеть эту сеньору, - он оглядел остальных. - Все целы? Никто не ранен?

Из-за спины Рамиреса донёсся голос Элены.

- Что за чёрт…

Солдат обернулся и тут же вздрогнул. Перес держала в руках письмо Промино, читая послание капрала. Похоже, бумажка выпала, когда боец елозил по траве, молясь о выживании. Элена подняла глаза.

- Здесь сказано, что по прибытии Рамиреса комиссар должен посадить его под стражу.

Игнасио открыл рот для ответа лишь спустя несколько секунд.

- Я всё объясню…

Он увидел, как рука Видаля потянулась к рукояти меча. Паскуаль повторил за другом. Элена же смяла бумажку и отошла назад.

- Что ты там натворил, будь оно неладно?

Видя, как ситуация выходит из-под контроля, Рамирес лишь смог повторить сказанное, одновременно готовясь снять с плеча ружьё.

- Я всё… объясню.

Первый день

После монотонного треска строп и древесины шум прибоя и шелест листьев оглушали. Стоя спиной к морю, Маноло Гарсиа разглядывал окрестности, засунув руки в карманы широких штанов, еле прикрывающих икры. Его босые ноги были полностью погружены в прохладный песок, укрытый тенью соседнего дерева. Вокруг, перекрикиваясь, сновали люди, таская ящики и мешки, но мулат не обращал на них внимания. Голос по соседству старчески прокряхтел.

- М-да, дичи тут необстрелянной - тьма тьмущая.

Молодой человек перевёл взгляд на одну из ветвей в роще поодаль. Там стучала по дереву какая-то бойкая птаха. Похоже, она пыталась разбить мелкий орешек. Собеседник продолжил разговор.

- Верёвки заготовь побольше. Тебе этого клубка хватит от силы на десяток силков.

Маноло посмотрел на свой ранец, лежавший рядом. Оттуда торчал конец бечёвки. Впрочем, совет он оставил без ответа. Голос недовольно промычал.

- Если и тут опростоволосишься, домой можешь не возвращаться.

Это уже начинало выводить Гарсиа из равновесия. Он дёрнул головой, процедив сквозь зубы.

- Без тебя разберусь.

С другой стороны до него донёсся иной голос.

- Ты что-то сказал? Я не расслышал.

Мулат вышел из прострации и посмотрел на того, кому принадлежала последняя фраза. В паре метров от него сидел у своей поклажи лысый мужчина старше его лет на десять. Лицо отметила неприятная рябь, однако не будь её, он мог бы вполне пользоваться успехом у женщин. Тем более, по слухам некогда он владел вполне пристойной фермой в пригороде Мадрида. Гарсиа кивнул на птицу, увиденную им ранее.

- Много живности, говорю. Это радует.

- Это точно. Интересно, что ждёт нас там, дальше. Наслышан о странном зверье, живущем здесь.

- Ну…, - Маноло бросил взгляд в сторону моря. - Как говорили в моей семье, мясо - это всегда мясо.

Фермер усмехнулся. Проходящий мимо парень остановился, щурясь то ли от солнца, то ли от презрения.

- Это вы с этим собираетесь охотиться?

Гарсиа проследил за его взглядом. Рядом с ранцем лежал лук с колчаном, полным стрел.

- Так и есть.

Аристократ выдавил смешок и повернулся к своему подошедшему товарищу.

- Сильвио, ты глянь! Этот недоумок собрался идти за дичью с дикарской палочкой с тетивой.

Фермер, не вставая, покосился на него.

- Сеньор Гонсалес, я бы на вашем месте не стал так низко высказываться о навыках Гарсиа. На родине он был…

- Да знаю я, кем он был, - Аристократ надменно оглядел мулата. - И знаю, что он тут не по своей воле. Оттого и задаюсь разумным вопросом - ждать ли от этого человека рвения к работе или же он будет добывать пропитание лишь для себя?

Маноло спокойно достал из чёрных ножен охотничий клинок. Шириной лезвие не уступало сабле Гонсалеса. Мулат спокойно показал его оппоненту, который заметно напрягся при виде холодного оружия. Тень от кроны дерева делала его бронзовую кожу ещё темнее, добавляя внешнему виду сумрачности.

- У меня есть ещё вот это, помимо лука. Досталось по наследству, а перед этим использовалось герильером. Наслышаны про этот народ, сеньор?

Гонсалес промолчал, как и стоящий рядом торговец Родригес. Гарсиа неторопливо гладил рукоять ножа.

- Во время партизанских войн этот клинок хлебнул крови не только звериной. Зарекомендовал себя, если можно так сказать. И коли в стрелах вы сомневаетесь…

Маноло резко выбросил руку вперёд. Острая сталь пронеслась между Гонсалесом и Родригесом и вонзилась в ящик позади ещё до того, как те обернулись. Фермер удивленно просвистел, хваля ловкость напарника. Аристократ сжал губы, устыдясь того, что вздрогнул секундой ранее. Его рука легла было на свой собственный меч, но быстро убралась оттуда. Оглядев остальных, он быстро развернулся и направился прочь, процедив напоследок.

- Чертовы маноло…

Гарсиа это нисколько не покоробило - уже привык. Так уж сложилось, что имя его было созвучным нарицательному прозвищу всего низкого сословия столицы Испании. Маноло и чисперо были коренными жителями Мадрида, но далеко не лучшей его частью. Грошовые торгаши, мелкие ремесленники, слуги - иронично, что даже к этим законным профессиям мулат не принадлежал никогда. Вернувшись за ножом, он приметил, как к ним подходит ещё один участник экспедиции. Проклятье…

Продолжение в комментариях...

Достав нож и крепко обхватив рукоятку, Валерио зажмурился. Губы зашептали последнюю молитву, услышанную им ещё, когда он был ребёнком в своей деревушке. Перед глазами пронеслись образы родителей, стоявших в высокой траве у родного дома. И улыбнувшись им, он снова поднял веки.

Морда зверя нависала над ним, дыша прямо в лицо. Тело человека напряглось, как пружина в последний раз. Сжав губы, Кабрера вскинул руку с ножом - в тот же момент, когда зверь накинулся на него.

Четыре года до плавания. Ателла, провинция Потенца, Италия

Сильный ветер заставлял луговую траву клониться к земле, словно знал, что её все равно скоро затопчут сотни ног. В свистящей тишине вдалеке прозвучали удары колокола, из-за чего все присутствующие на окраине леса невольно напряглись - уж не раскрыли ли их. Однако то был всего лишь церковный звон. Арагонец Валерио Кабрера перевёл взгляд с облитого рассветной кровью городка на свою правую руку.

От кисти до локтя по наружной стороне тянулся крест, вытатуированный чуть больше года назад, прямо перед отплытием на юг Италии в составе двухтысячного войска. Красивое изображение недолго оставалось девственно ровным и нетронутым. Спустя полгода в битве при Семинаре солдат еле увернулся от французского клинка. Острое лезвие врага оставило длинный шрам, пересекший крест наискосок в верхней части. Теперь казалось, что символ католичества треснул, утратив былую силу.

То единственное поражение стало хорошим уроком для испанцев. Лягушатников в этой стране было всё ещё очень много, они занимали довольно хорошие крепости. После временного отступления командующий Гонсало Фернандес де Кордова перешёл от открытых боевых действий к партизанской войне, организуя атаки на обозы и короткие вылазки в оккупированные населённые пункты. И эта тактика начала приносить плоды.

Кабрера знал, что Ателла станет ключевым моментом в этом походе. Сейчас здесь располагался штаб французского капитана Монпансье, а захватив его, испанцы укрепят свои позиции. В случае удачи, возможно, Неаполь уже не придётся брать штурмом. Однако прежде предстоит одолеть укреплённый гарнизон в пять сотен человек. Небольшая крепость размером чуть поболее местной церкви и стенами высотой в двухэтажный дом располагалась недалеко от главного въезда в город.

Прямо сейчас испанцы брали округу в кольцо, планируя одновременно атаковать войска на улицах и в самом укреплении. Отряд Валерио укрывался в роще с видом на крепость по правую сторону и город - по левую. Остальные должны были наступать с другого конца поселения. Сидящий рядом на кортах Аугусто Кортес прислонился к соседнему дереву. Полноватый молодой человек вздохнул так, будто уже устал, хотя они проснулись всего пару часов назад.

- Если и в этом сраном городишке не найдётся хорошего вина, я окончательно перестану считать итальянцев нашими союзниками.

- Побойся Бога, ещё только утро, а ты уже о выпивке думаешь.

- «Помышления прилежного стремятся к изобилию». Я это в Святом Писании вычитал.

- Иронично, что не до конца, - Кабрера внимательно следил за командующим, который выжидал сигнала от другого отряда. - Там дальше буквально сразу говорится, что «всякий торопливый терпит лишение».

- Да? - солдат удивлённо скривил лицо. - Это ж сколько вина я успел «лишиться» за эти месяцы...

Арагонец прервал его размышления кивком в сторону командира. Похоже, что всё было готово к атаке. Сотни бойцов собрались выступать, пока их враг едва ли открыл глаза после сна. Повинуясь молчаливому взмаху руки, воины выдвинулись вперёд, слегка пригибаясь и не сводя глаз с цели. Отряд шёл быстро, едва ли не рысью - бежать было нельзя из-за тяжёлых и грохочущих доспехов. Кабрера и Кортес шли в первых рядах, выискивая возможных дозорных на стенах.

Дующий сбоку мощный ветер пронёс мимо солдат алый платок, оставленный в траве кем-то из местных. Внутри Кабреры что-то йокнуло - он был не из суеверных, но в такой момент любая мелочь могла вывести из себя, а цвет ткани слишком сильно напоминал кровь. Внезапно на другом конце отряда послышался грохот металла. Все бойцы резко остановились, повернув свои головы туда. Один из солдат споткнулся и упал в яму по колено. Капитан сразу же обратил свой взор на крепость.

Шли томительные секунды, но никто не появлялся. Наконец, получив новую отмашку, испанцы продолжили движение. Где-то вдалеке закричал петух, провозглашая новый день. Потихоньку отряд начал расходиться в две стороны - к жилым домам и крепости. Именно в этот момент кто-то из бойцов громко шикнул - среди зубцов наверху появилась чья-то голова. Пригнувшись к высокой траве, солдаты следили за врагом, опасаясь, что их раскроют раньше времени.

Кортес, стоявший в нескольких метрах от Кабреры, нетерпеливо мотнул головой, позволив себе отвести взгляд. Валерио увидел, как его товарищ сначала посмотрел в сторону городских улиц, а затем резко приподнялся, заметив что-то. Именно в эту секунду его тело дернулось назад, а из груди вырвался фонтан крови. Лишь спустя мгновение прозвучало мощное эхо взрыва со стороны укреплений. Вместе с Аугусто на землю рухнули ещё несколько солдат.

Кабрера быстро перевёл взгляд на стены. Из широкой горизонтальной щели шёл густой дым. Боец быстро понял, что это. Рибадекины - дьявольское изобретение французов, являющее собой подобие артиллерийской пушки, где вместо одного большого ствола были от шести до восьми маленьких размером с аркебузу. Эти устройства специально были созданы против скоплений войск и одним залпом могли выкосить десяток человек. Остальные солдаты тут же ринулись вперёд, спеша оказаться вне поля зрения смертельных орудий.

- Кабрера!

Бросившийся уже было из-под огня Валерио увидел позади лежащего Кортеса. Тот тянул к нему руку, держа другую на окровавленной груди.

- Помоги!

Сердце билось, как сумасшедшее - Кабрере ещё не приходилось сталкиваться напрямую с рибадекинами. Их перезарядка была непродолжительной при должном умении, а значит времени было мало. Взглянув на крепость, пока остальные шли в атаку, Валерио прикинул свои шансы. Он может не успеть дотащить Кортеса в безопасное место - тот сам по себе был не легок, а доспехи и вовсе делали его практически неподъёмным. Кабрера попытался остановить кого-нибудь.

- Эй, помогите оттащить его!

Он уже схватил раненого за руку, но вместо помощи услышал характерный свист в воздухе. Рядом с ним в землю воткнулась короткая стрела. Ещё один боец, пробегавший рядом, рухнул с коротким вскриком - из его глаза торчало оперение древка. Защитники крепости взялись за арбалеты. На таком расстоянии доспехи уже не помогут - Кабрера быстро понял это. Высвободив испачканную алым ладонь, он еле слышно произнёс:

- Прости...

Валерио перешагнул через труп другого бойца и, стараясь не слушать крика товарища, побежал к домам, уходя из-под огня. Добежав до забора, он ухватился за него и обернулся. Кортес всё ещё валялся в траве, пока последние члены отряда укрывались в городе. Взгляд солдата упал на его руку. Кровь Аугусто стекала с кисти вниз, пачкая чёрный крест. Шумно выдохнув, он попытался стереть её, оставив лишь красные разводы на католическом символе. Рядом «прополз» гонимый ветром тот самый платок. Кабрера не был суеверен, но сегодня он понял, что заслужил ад.

Август, 1500

Тьма слишком быстро окутала овраг, в котором находился отряд Промино. Пока первая половина держала ружья наизготовку, вторая была занята поджиганием факелов. Солдаты встали плечом к плечу, ожидая нападения отовсюду. Будто невесомый ручей, их ноги постепенно окутывал туман, водопадом спускающийся сверху и стелющийся по земле. Гвалт лесных обитателей, казалось, только усилился с приближением опасности.

Капрал прошёл мимо молящегося с нахмуренным взглядом Торре и встал напротив англичанки, с тревогой изучающей окрестности. Заметив его внимание, она прочитала немой вопрос в искрящихся от света огня глазах. Блондинка отвернулась, сжав губы.

- В этот раз всё серьёзно, капитан.

- Что нам угрожает? Какой-то хищник?

- Это не просто хищник. Он лишь обличён в форму зверя. Один из духов леса, что бдит ночами.

По виду Димаса было видно, что ему осточертели эти истории про демонов, но он предпринял заметную попытку сдержать гнев.

- Как он выглядит?

- О, вы вряд ли его увидите. Вы принесли с собой свет, но он же вас и погубит. Как и тех, кто был здесь со мной.

- Я вас не понимаю.

- Потушите факелы - только так вы сможете наблюдать его, в лунном свете.

Капрал нетерпеливо мотнул головой.

- Признаюсь, ваше здравомыслие остаётся для меня серьёзным вопросом.

- Если продолжите задавать не те вопросы, то и ответы не принесут вам облегчения.

Где-то среди деревьев вновь раздался протяжный рык крупного существа. Флора вновь приблизилась к собеседнику вплотную.

- Сеньор Промино, сейчас или никогда - вы должны решить насчёт меня. Я готова на роль помощника, но в таком случае вы доверяете мне полностью. Если нет - я покину вас и направлюсь к пляжу, к остальным вашим.

Димас показательно обвёл взглядом окрестности.

- Что, вот прямо сейчас?

Словно не замечая жёсткого взгляда женщины, он громко обратился к бойцам.

- Смотреть в оба. Скорее всего, здесь обитает какая-то крупная кошка, может быть, две. Это очень быстрое животное. Даже если уверены, что не промахнулись, после выстрела немедленно хватайте меч и готовьтесь вступить в рукопашную схватку.

Свой клинок уже вытащил Кабрера, стоявший в центре отряда. Перелом левой руки в результате падения в пещеру не позволял ему использовать огнестрельное оружие. Он примотал её к груди, чтобы лишний раз не двигать, но ноющая боль всё равно донимала. Стоя рядом со священником, он вслушивался в его молитвы, стараясь не обращать внимание на визгливое рычание, доносящееся из мрака.

Как и другие солдаты, он незаметно наблюдал за англичанкой. Отчасти из любопытства - её столь неожиданное появление здесь стало сюрпризом для всех. То, что она столько времени выживала в этих лесах, заставляло одновременно уважать её и жалеть. На вид Флора не казалась хрупкой, но её миловидное личико вызывало теплые чувства. Зелёные глаза в сочетании с носом небесного типа и тонкими губами - на ум просились слова «хорошенькая» и «славная».

Отсюда вытекала и другая причина, по которой бойцы так часто бросали на неё взгляды. Стройная фигура вкупе с чужеземным акцентом несомненно добавляли незнакомке шарма. А её своенравие в разговорах с капралом и вовсе было чем-то из ряда вон выходящим для тех, кто беспрекословно подчинялся приказам Промино. Эта блондинка уже успела показать себя и дружелюбной девицей, и жёсткой женщиной. На неё было попросту интересно смотреть.

Словно заметив пристальное внимание Кабреры, Флора, всё ещё злившаяся на капитана, смягчила черты лица. Она покосилась на сломанную руку Валерио и задумалась о чём-то. Взглянув на испанца, британка сочувственно нахмурилась.

- Давно вы её повредили?

Кабрера, мельком посмотрев на капрала, стоявшего к ним спиной в нескольких метрах, тихо ответил.

- Буквально перед вашим появлением, сеньора. Упал в ту пещеру.

На секунду глаза блондинки расширились, как будто она представила это падение.

- Должно быть, очень больно. Сейчас, подождите, - она сняла ранец и присела, чтобы открыть его. Покопавшись в нём, Флора достала флягу и протянула солдату. - Это отвар с обезболивающим эффектом. Я делаю его в дни, когда... В общем, вам поможет.

Воткнув меч в землю, Кабрера взял флягу здоровой рукой и принюхался к напитку внутри. Он слышал, как Промино в беседе с этой женщиной предположил, что она могла отравить членов своей экспедиции. Словно прочитав его мысли, та скромно улыбнулась.

- Сейчас не самый лучший момент для меня, чтобы воплощать коварные планы. Можете спокойно пить.

Помедлив пару мгновений, Валерио кивнул в знак благодарности и приложился к горлышку. Флора отвела взгляд, понизив голос.

- Всё равно половине из вас этой ночью не выжить.

Кабрера поперхнулся, из-за чего напиток пошёл носом. Англичанка успокаивающе положила ему на грудь ладонь - она явно не ожидала такой бурной реакции.

- Да я же пошутила, расслабьтесь, - она также, как и Кабрера ранее, посмотрела в сторону Промино. - Что бы ни случилось, я помогу вам. Пусть даже ваш капрал считает, что справится и без меня.

- Вы знаете, как убить этого зверя? - Валерио вытер рукавом лицо, задрав его выше, и протянул обратно флягу.

Однако забирая её, Флора еле заметно вздрогнула. Она опустила лицо и, будто чего-то устыдившись, замолчала. Солдат непонимающе осмотрел себя, но не понял, что сделал не так. Он взял обратно в руку меч и предпринял новую попытку добиться ответа.

- Что мы должны сделать, чтобы выбраться живыми отсюда?

Флора убрала флягу в ранец и встала, озираясь. Её голос приобрел холодные нотки.

- Вспомнить, как сильно вы боитесь смерти.

Не успел Кабрера отреагировать, как один из бойцов, чернокожий молодой человек, крикнул, прицеливаясь во тьму.

- Там кто-то есть!

Димас, обернувшись с другого конца, поспешил в эту сторону, чтобы проверить. То, что произошло дальше, заняло буквально несколько секунд. Крикнувший солдат сделал шаг вперёд, чтобы лучше прицелиться, но в следующее мгновение его резко отбросило в сторону. Упав на землю, он перевернулся несколько раз, после чего его ранец приподнялся над ним и словно потащил за собой прочь от остальных во мрак. Промино ринулся за бойцом.

- Агилар!

Один из солдат выстрелил наугад, но их товарища продолжало тянуть дальше. Тот пытался высвободиться, но что-то мешалось. Весь отряд помчался ему на помощь, вслед за капралом. Кто-то выкрикнул Агилару:

- Достань нож!

Ещё один выстрел. Внезапно та же сила, что тянула солдата, заставила его взмыть над землёй, столкнув со стволом дерева. Кто-то хотел спрятать его в кроне. Блеснуло короткое лезвие клинка. Уже на высоте четырех метров Агилар разрезал преграду и кулем рухнул вниз, успев сгруппироваться перед падением. Не успели его поднять подоспевшие товарищи, как на другом конце отряда, растянушегося линейкой, прозвучали новые выстрелы.

- Оно там! Смотрите!

Промино суетливо огляделся. Ситуация выходила из-под контроля. Он показал на необычные деревья с «юбками»-корнями, выступающими наружу, подобно дополнительным ногам. Ранее они показались испанцам «ходячими», сейчас же стало очевидно, что это ещё и неплохое укрытие.

- Прячемся под деревьями! По несколько человек, не разбегаемся далеко!

Он толкнул Флору в спину, увлекая за собой. Торре и немой Армандо также поспешили за ними. Все, кто находился в овраге, бросились врассыпную, стремясь поскорее залезть в природные убежища. Кабрера, кривясь, устремился под одну из этих «юбок» - резкие движения отдавались болью в повреждённых костях. Разбрасывая туман под ногами, он забрался внутрь, оказавшись по соседству с Агиларом, Иглесиасом и Кортесом. Последний, заметив его, поморщился, но промолчал.

Под руководство лейтенанта Чавеса Кабрера попал всего полгода назад. То был перспективный перевод - из провинции в столицу, тем более для уроженца Арагона. Однако чего, Валерио совершенно не ожидал, так это встретить там бывшего товарища, которого он оставил умирать на поле боя за несколько лет до этого. Вопреки ранению, Аугусто Кортес тогда выжил, а Кабрера попал к другому капитану, поэтому судьба этого бойца была ему неизвестна. Столкнувшись уже в Мадриде нос к носу, они промолчали.

Позже Валерио предпринял попытку поговорить с Кортесом наедине и извиниться за свой поступок, но тот старался избегать его компании. С тех пор им приходилось терпеть присутствие друг друга, ведь служба у Чавеса была в большом почёте. Однако груз вины продолжал давить на Кабреру, делая его всё более закрытым для других. Он считал, что проявил непростительную трусость в Алетте, но показать свою доблесть в новых сражениях и реабилитироваться, по крайней мере перед самим собой, ему не удалось - французы в Италии быстро сдались и поход завершился.

Сидя на кортах - высота здесь не позволяла стоять прямо - Вито Иглесиас отреагировал на Валерио в укрытии более сурово. Он был в курсе давней истории и давно дружил с Кортесом.

- Хрена ли ты здесь забыл?

Кабрера не знал, что на это сказать, поэтому промолчал. К счастью, и Вито не стал допытываться, лишь выразив свое недовольство гримасой. Сейчас их всех больше волновала иная проблема. Снаружи наперебой кричали обитатели леса, но незримый хищник замолк, скрывая своё местоположение. Темнокожий Агилар, который заметно скантовался с Кортесом и Иглесиасом после совместных злоключений в пещерах, попытался разглядеть остальных через корни дерева.

- Другие, вроде, тоже спрятались. Может разожжём больше факелов - чтобы отпугнуть зверя?

Кортес посмотрел себе под ноги.

- Тут есть несколько хороших веток. У кого огниво?

Иглесиас снял ранец и начал рыться в его поисках. Сидящий ближе всех ко входу Кабрера посмотрел туда, где видел в последний раз Флору. Он вспомнил, что та говорила капралу насчёт огня. Что если она права? Промино явно не доверял ей, но Валерио знал этого мужчину и прекрасно понимал, что добиться его симпатии практически невозможно любому, пусть даже это красивая женщина. Англичанка явно желала им только хорошего, и определённо знала то, чего не знали солдаты. Так почему бы не внять ей?

- Свет нас погубит…

Иглесиас покосился на него.

- Чего?

- Та женщина сказала капралу, что факелы мешают нам увидеть это существо.

Вито нахмурился, но вместо него ответил Агилар.

- Как это возможно? Свет разгоняет тьму, с ним лучше видно.

- Ты видел его, когда оно набросилось на тебя? А когда тащило? - Кабрера повернулся к остальным. - А вы видели? Там ничего не было - его как будто тянул за собой собственный ранец. Может, мешали наши факелы?

Иглесиас замотал головой.

- Бред какой-то. Хочешь сказать, что это существо станет видно, если мы потушим огонь? Включи голову - сделаем так, наступит мрак, и нас всех поубивают одного за другим.

Валерио беспомощно откинулся спиной на один из корней. Он и сам слабо верил в то, что предлагал. Но что-то во взгляде и словах Флоры заставляло его задуматься над тем, что происходило. Она выглядела предельно искренней, а странные события, разворачивающиеся в этой экспедиции, всё больше подталкивали к нестандартным решениям. Враг, с которым они столкнулись в этих джунглях, был необычным.

Промино внимательно разглядывал сквозь щели в корнях огни, прятавшиеся в таких же «норах» под деревьями на расстоянии полусотни метров. Сейчас он жалел, что отдал приказ о том, чтобы разделить отряд на группы - контролировать их в таком положении невозможно. Из-за тумана свет в соседних укрытиях уже практически не было видно. Оставалось надеяться, что вымуштрованные бойцы смогут дотянуть до утра и дать отпор неизведанной угрозе. Капрал вместе с Армандо сидел у входа, прикрывая Флору и Торре, державших факелы. Он покосился в её сторону, не смея отвлекаться от того, что происходило снаружи.

- Значит, вы уже встречали этого хищника?

- Когда ещё была в составе экспедиции.

- Угу. И промолчали о нём, не предупредив нас раньше.

Англичанка приподняла брови, хотя её голос оставался спокоен.

- Я не провидица, капрал. Откуда мне было знать, что вы наткнётесь на него? К тому же, вы уже ясно дали понять, что не верите моим словам. Что бы я ни говорила, вы всё делаете наперекор.

Промино промолчал, сжав губы, но через секунд десять ответил.

- Вы не удивились моей фамилии.

Блондинка нахмурилась, переглядываясь со священником.

- Что, простите?

- Когда я сказал вам, как меня зовут, вы никак не отреагировали. Мой старший брат был в вашей экспедиции и погиб, исполняя свой долг, а вы хотите сказать, что не знали, как его зовут?

Флора смущённо поерзала на месте.

- Капрал, нас было много. И я не знала половину команды по именам. Я прошу прощения, что не отдала должное гибели вашего родственника. В своё оправдание скажу лишь, что смерти в нашем походе были частым явлением - со временем наши сердца ожесточились.

Торре сочувственно наклонился ближе.

- Мне жаль, что вам пришлось пережить всё это. Могу лишь только догадываться, какие ужасы вы испытали здесь, оставшись одна.

Он взглянул в сторону Димаса.

- Капрал, вы не доверяли моему присутствию до тех пор, пока я не помог вашим бойцам. Сеньора Флора желает для нас того же самого. Может, мы всё же хотя бы раз последуем её совету?

- Мне напомнить вам, Торре, что это из-за вас мои солдаты пошли через ту реку?

Исмаэль задумался на пару секунд, а затем поднял голову и пристально посмотрел на собеседника.

- Не я отдавал приказ, капрал.

Промино впервые отвернулся от выхода и встретился взглядом со священником. На лице падре читались решимость и вызов, хоть и мирный. Димас перевёл взгляд на Флору, смотревшую на него исподлобья в ожидании реакции.

- Всё верно. Приказы здесь отдаю я, - он перехватил ружье поудобнее. Повернувшись к Армандо, Димас кивнул ему в сторону. - Нужно выманить этого зверя на открытое пространство. Подкинем вон туда те остатки мяса, что у нас есть. Торре, доставайте из ранца свои припасы.

Флора лишь горько покачала головой.

- Я повторю ещё раз, это необычный хищник. Вы не сможете застрелить его.

- Послушать вас, так нам проще самим застрелиться. К чему мне тогда этот ваш совет с факелами, если я всё равно не могу убить его?

- Я и не говорила, что у вас это выйдет. Но вы хотя бы увидите врага и сможете убежать от него.

- Покинуть укрытие всем отрядом? Это вы предлагаете? - Промино повернулся всем телом к англичанке, чтобы как следует высказаться, но та резко остановила его взмахом руки.

Рядом с их убежищем послышался тихий шорох. Все присутствующие обратили свои взгляды в противоположную от входа сторону. Сквозь гомон лесных обитателей звучал неторопливый глухой топот. Чье-то массивное тело приближалось вместе с влажным треском, доносящимся из большой глотки. Торре, сидевший у дальней «стенки», осторожно опёрся руками о землю и начал отодвигаться подальше, не сводя глаз с тёмного размытого силуэта, проявившегося в тумане. Нечто невероятно крупное двигалось вдоль укрытия.

Поравнявшись с Флорой, существо замедлилось на несколько секунд, но та продолжала сидеть спиной к нему, не шелохнувшись. Промино показал Армандо отойти вглубь, как и он сам, чтобы лучше прицелиться. Тем временем, хищник направился дальше ко входу. Капрал и его помощник прижали стволы к лицу, не смея дышать. Шорох земли под лапами, казалось, стал громче, чем звуки джунглей и их собственное дыхание. Чем дальше существо уходило от света факелов, тем отчётливее становился его силуэт.

Сквозь щели в корнях было видно, как нечто высотой в метр и длиной в три раза больше остановилось перед самым проёмом и принюхалось, пригнувшись в половину своего роста. Шумно и резко втянув воздух несколько раз, оно внезапно дёрнулось на месте. Наблюдая за его поведением, солдаты словно превратились в изваяния, в то время как священник глазами искал, чем бы защититься, а поза Флоры говорила о том, что она готова вскочить и действовать. Хищник переступил с лапы на лапу, не спеша заходить.

Внезапно он снова выпрямился, будто что-то услышал. Резкое движение едва не заставило солдат выстрелить. Прошли томительные секунды прежде, чем зверь сорвался с места и рысью удалился восвояси. Лишь, когда затихли шаги, все в укрытии выдохнули. Промино вытер взмокшие ладони о штаны.

- Здоровая тварь…

Армандо кивнул ему в знак солидарности. Оба заметно расслабились, пережив столь странную встречу. Однако Димас быстро пришел в себя. Он подтянул снятый ранец Торре и достал оттуда маленький кусок мяса, намереваясь воплотить свой план в жизнь. Флора, продолжая смотреть вслед ушедшему монстру, подала голос.

- Вам не хватит.

Промино видел, что та права, но сдаваться не собирался.

- Чем богаты. Если хотите, можете поделиться своей рукой или ногой, я возражать не буду.

- Я принесу ещё.

Капрал остановился, выкладывая еду перед собой.

- Что?

- До соседнего укрытия не так далеко. Я принесу еще мяса и пару стволов. Раз вы уже решили стрелять, вам понадобится больше ружей.

- Вы совсем рехну… да чего это я, конечно, рехнулись. Сидите на месте и не лезьте в пасть, - капитан продолжил подготовку. - Мало мне священника, который лезет куда не надо, теперь ещё и вы тут.

Он осторожно выглянул наружу и показал Армандо направление.

- Оставишь приманку вон там, у куста - и сразу назад. Я подстрахую. Думаю, его что-то сейчас отвлекло, так что время у нас…

Промино не успел договорить - мимо него из укрытия выскочила Флора, которая стрелой помчалась прочь.

- Куда вы, чёрт вас дери!

Но англичанка уже скрылась в тумане, оставив после себя завихрения встревоженной мглы. Взбешённый капрал стукнул кулаком по одному из корней.

- Проклятье…

Он посмотрел на сидящего Торре и ткнул в него пальцем.

- Только попробуйте повторить за ней - привяжу обоих и оставлю здесь на съедение.

Кабрера, широко раскрыв глаза, разглядывал лежащее перед ним существо. Все четверо бойцов, сидящие в укрытии, сейчас передвинулись к выходу, хотя и старались держаться от него подальше. Кортес почти дрожащей рукой указал перед собой.

- Это то, что я думаю?

Иглесиас перекрестился, бросив взгляд в сторону джунглей.

- Если это так, то мы в полном дерьме.

Единственным, кто решился подобраться ближе к находке, оказался Бернардо Агилар. Чернокожий боец был известен тем, что вырос в приютившей его семье зажиточных купцов - имя явно было для него не родным.

- Если он здесь, теперь понятно, почему на нас охотятся.

Валерио тоже придвинулся.

- Как думаешь, сколько ему?

- Мы ещё не видели его мать, так что трудно сказать. Знаю только одно - она придёт за ним.

Пару минут назад Кортес своей пятой точкой почувствовал чьё-то шевеление среди нагромождения листьев. Когда солдаты отскочили подальше, им навстречу вылезла чёрная морда с пастью, увенчанной белоснежными клыками, и оранжевыми глазами с узкими зрачками. Детёныш был размером вдвое крупнее домашней кошки, но вёл себя, как двухмесячный малыш. Сейчас он сидел тихо, развалившись в своём ложе, но его хвост нервно мотался по земле. Иглесиас поднял ружьё.

- Мы должны убить его.

Агилар резко схватил дуло, убирая его вниз.

- Сдурел, что-ли? Нам тогда вообще крышка.

- Если ей некого будет защищать, то и на нас она тогда нападать не будет.

- Когда она увидит его труп, нас просто разорвут на куски. Подумай своей башкой. Выстрелы только привлекут её внимание.

- И что теперь? Думаешь, если мы его погладим по головке, она помилует нас? Надо убираться отсюда, пока эта тварь не пришла сюда защищать своё потомство.

Кортес нервно кивнул, продолжая пялиться на детёныша.

- Согласен. Нужно найти новое укрытие. Здесь небезопасно оставаться.

Все остальные молча согласились с решением. Кабрера помедлил с этим, хмурясь своим мыслям, но возражать не стал. Повернувшись к выходу, бойцы выставили дула вперёд и всмотрелись в туманную ночь. Иглесиас показал на соседнее дерево.

- Там, кажется, никого нет. Доберёмся до туда, а потом выберем другое укрытие. Чем дальше отсюда, тем лучше.

Кортес поправил вечно мешающийся пояс на животе.

- Главное, от отряда далеко не уйти.

Иглесиас приподнял руку, заставляя всех умолкнуть.

- Что-то приближается.

Действительно, из мглы послышался лёгкий топот. Кто-то рысью подбирался к их дереву. Иглесиас быстро обернулся.

- Дайте мне этого уродца, быстро. Ей нужен он.

Кортес замотал головой.

- Я не возьму его в руки, бери сам.

Агилар с сомнением на лице дёрнулся было выполнять поручение, но застыл на месте.

- Она может подумать, что мы хотим сделать ему больно.

Иглесиас выпучил глаза, тряся рукой.

- Да мне насрать! Я кину его в её морду, а сам побегу отсюда. Давай его сюда живее!

Чувствуя, что момент уходит, Кабрера подобрался к детёнышу ближе и аккуратно обнял его тело здоровой рукой. Тот лишь недовольно заурчал, но нападать не стал. Существо уже было совсем близко - слыша его, Валерио подскочил к выходу с котёнком и приготовился выставить перед собой. Он уже видел высокий тёмный силуэт, несущийся к ним. Внутри всё сжалось, как вдруг из тумана донёсся женский голос.

- Чёрт…

Навстречу солдатам вышла Флора, едва запыхавшаяся после своего забега. Убрав непослушный локон волос за ухо, она присела ко входу, разглядывая маленького хищника.

- Где вы его нашли?

Кабрера, стараясь удержать в одной руке ворчливого детёныша, показал назад.

- Сидел здесь. Похоже, это его дом.

Иглесиас беспокойно посмотрел за спину женщины.

- Как вы добрались невредимой?

- Уже знакома с этим существом. Если держаться по ветру, есть шанс остаться незамеченным.

Валерио нахмурился.

- Что вы здесь делаете?

Флора посмотрела на солдата так, словно уже слышала этот вопрос.

- Вас спасаю. Я разве не говорила это десять минут назад?

- Но как?

- А может вы сперва пустите даму внутрь? Мне тут не очень комфортно, знаете ли.

Подвинувшись в сторону, солдаты пропустили англичанку в укрытие. Кабрера посадил котёнка рядом с собой, на что тот тихо мяукнул и попытался играючи ударить лапой по руке. Флора села напротив, сдувая со лба чёлку.

- Ваш капрал усердно делает вид, что происходящее здесь для него в порядке вещей. Я так понимаю, для вас это тоже норма?

Бойцы переглянулись. По их лицам было видно, что блондинка задала закономерный вопрос, но компрометировать капитана было не в их чести. Кажется, англичанка тоже это поняла, судя по прикрытым на пару лишних мгновений глазам. Она тяжело вздохнула, разглаживая волосы.

- Мы слишком поздно поняли, кто мы здесь на самом деле.

Иглесиас нахмурился.

- «Мы» - это ваша экспедиция?

Британка кивнула.

- Мы так долго пытались соблюдать правила цивилизации в этих диких землях, что когда пришло время для истины, она ударила по нам слишком больно. Крах наступил не из-за странных смертей, а из-за нашей наивной уверенности в собственной непобедимости, ставшей ахиллесовой пятой.

Кабрера изучал лицо женщины - отчасти анализируя её эмоции, отчасти любуясь красотой.

- Тогда, днём, вы сказали капитану, что он заблуждается насчёт нашей стороны в этой… войне. Вы намекнули, что мы - зло?

Англичанка жевала губы, склонив голову. Ответ, кажется, уже был готов, но не были готовы они. Флора посмотрела на котёнка.

- Добро, зло… Забудьте об этих понятиях здесь. Они созданы человеком для человека. Оглянитесь вокруг. Вы чувствуете себя человеком сейчас?

Продолжение в комментариях...

Элена поднялась на здоровую ногу и поскакала в другой конец коридора.

- Роберто!

Ударившись о дверь, она застучала по ней, что есть силы. Бросив взгляд назад, девушка увидела, что мертвецы со всех сторон подбираются всё ближе. В голове одного из них до сих пор торчал её лом, другим концом волочившийся по полу. Перес, рыдая, прокричала в замочную скважину.

- Прошу, открой!

Неделя до отплытия. Кадис

Сидя за покосившимся столом, он слишком поздно услышал грохот подъезжающей повозки. Лишь когда из затемнённого угла до него донёсся стон, он спохватился. Мужчина быстро встал и закрыл окно, чтобы снизить шум вечереющей улицы. Тёмную комнату быстрой волной накрыл густой сумрак. Лишь в центре на полу отпечатались узкие полоски света сквозь ставни. Над ними всё ещё суетились пылинки, встревоженные мимолетным сквозняком.

Обернувшись, хозяин дома увидел во тьме медленно копошащийся силуэт. Осторожно, стараясь избегать скрипучих досок, он подошёл ближе и присел на корточки. Из-под одеяла высунулась маленькая темноволосая головка и пара кулачков. Серые глаза подёрнуты поволокой - мужчина надеялся, что всего лишь ото сна. Он мягко положил ладонь на это хрупкое тело, поправляя одеяло.

- Прости, забыл закрыть окно, - Видаль встревоженно вглядывался в тощее личико перед собой. Если бы это дитя было чуть повзрослее, на его мордашке сейчас наверняка было бы осуждение, подумал мужчина. Но вместо этого - лишь слепое доверие и усталость. - Как ты себя чувствуешь, милая?

Взгляд дочери забегал по сторонам. Роберто взял с соседнего комода кружку с водой и протянул его девочке. Та взяла его не сразу, промахнувшись сначала рукой. Поддержав её за плечико, он подождал, пока она сделает несколько неуверенных глотков. Слушая тихое сопение, музыкант разглядывал взлохмаченные волосы ниже плеч, избегая смотреть на исхудавшее тело. Закончив пить, малышка отдала кружку обратно и выжидающе уставилась на отца.

- Головка болит, солнце?

Девочка медленно кивнула, опустив взгляд, словно прислушиваясь к ощущениям. Заметив рядом с прохудившейся подушкой свою игрушку, она взяла её. Видаль, тем временем, зажёг свечу и поставил рядом. В тусклом свете лицо дочери выглядело осунувшимся, а острые скулы заставляли выглядеть неестественно взрослой. Пальцы Видаля, лежащие на боку малышки, непроизвольно сжались.

Роберто смотрел, как та молча перебирает в ладошке расправившую крылья маленькую деревянную чайку. Знакомый старик вырезал эту поделку год назад специально для девочки. С тех пор она не расставалась с ней, куда бы ни шла. Этот миниатюрный символ свободы будто вселял в неё детское бесстрашие и независимость. Но недавно эта смелость обернулась для ребенка бедой, которая загнала в постель и грозила больше не выпустить оттуда.

- Хочешь поесть? - мужчина внимательно искал ответ на лице дочери. Он вовремя понял, что сейчас должно произойти.

Схватив ведро рядом с кроватью, он быстро подставил его под рвотные массы. Девочку стошнило небольшим прозрачным сгустком - за последние несколько дней она почти ничего не кушала, поэтому желудку уже практически нечего было извергать. Видаль аккуратно вытер ей губы и терпеливо продолжил держать ведро на весу. Отдышавшись, дочь тихо подала голос.

- Где мама?

Мужчина слегка нахмурился. Этот вопрос она задавала уже несколько раз за минувшую неделю. Как и другие, ответы на которые почему-то терялись в глубинах её разума. Видаль полуобернулся, скосив глаза. В другом конце комнаты стояла другая кровать. Та, которую он больше пяти лет делил с одной женщиной. Под замызганной белой простыней угадывалось неподвижное тело.

- Мама ещё в другом городе, Мануэла. Но она скоро приедет. Обещаю.

В глазах девочки отразился мыслительный процесс. Роберто размышлял - вспоминает ли она прежние ответы, или обдумывает новый. Не успел он отвлечь её на другую тему, как входная дверь резко открылась внутрь. Музыкант едва узнал неожиданного гостя, как тот уже быстро закрыл дверь и задвинул засов.

- Тебе пора уходить, дружище, - с этими словами блондин открыл одну ставню и выглянул на улицу. - Сюда идёт стража.

Музыкант резко вскочил.

- Что? Зачем?

- А ты забыл угрозы своей тёщи? Я шёл мимо и слышал - она таки обвинила тебя в избиении дочери. Похоже, смерть твоей жены окончательно свела её с ума…

- Эй!

Паскуаль только сейчас заметил девочку и осёкся на полуслове. Растерянно замерев, он взглянул на другую кровать.

- Извини…

Видаль настороженно посмотрел на Мануэлу, гадая, поняла ли она смысл услышанных слов. Та лишь полувопросительно поприветствовала друга папы.

- Эрнесто.

- Привет, птаха. Как твои дела? - Паскуаль задал вопрос, явно не собираясь выслушивать ответ. Он повернулся к товарищу. - Валить тебе нужно, Роберто. Ты знаешь свои шансы - тебе даже слова сказать не дадут. Ещё минута и они будут здесь.

- Но ведь… моя дочь…

- Твоя тёща - та ещё сумасбродная мегера, но уж о внучке она позаботится, будь уверен. А тебе пора делать ноги, если не хочешь закончить так же как…, - художник снова прикусил себе язык. - С ней всё будет хорошо. Но если ты дашь упрятать себя за решётку, помочь Мануэле уже не сможешь.

Схватившись за голову, Роберто с горьким взглядом обернулся к дочери. Он снова наклонился к ней, взяв в руку её кулачок.

- Малыш… папа уйдёт на какое-то время. Но обещаю, я вернусь. За тобой присмотрит твоя бабушка. Она скоро придёт.

В дверь несколько раз постучали.

- Роберто Видаль. Немедленно откройте.

Паскуаль подскочил к музыканту.

- Всё, давай. Уходим через окно. Быстро.

Видаль, вставая, нехотя разжал руку, не в силах отвернуться от дочери. Он хотел было сказать что-то ещё, но не находил слов. Вместо этого ему пришлось лезть вслед за товарищем в переулок за домом. Оказавшись снаружи, Паскуаль вручил другу его гитару, которую прихватил с собой. Встретив недоумевающий взгляд Роберто, художник похлопал его по плечу.

- Там, куда мы пойдем, она тебе пригодится, дружище.

Забегая за соседний угол, музыкант слышал, как кто-то выбивает дверь в его дом. И в голове была лишь одна мысль - он забыл сказать дочери, чтобы она не боялась.

Август, 1500

Идя вдоль кромки берега, Паскуаль в очередной раз сложил руки колесом, чтобы прокричать:

- Роберто!

Он пристально всматривался в кустарники и редкие деревья по левую сторону. Следующий за ним Фонарь громко просвистел вместо крика, после чего беспечно наклонился к лазурной ракушке, которую случайно пнул босой ногой. Обернувшийся Художник нахмурился из-под широкополой шляпы.

- Что вы делаете?

- Тут очень необычные раковины, - старик поднял находку и сделал пару шагов вперёд, очищая её от песка. - Собираю потихоньку.

- Может, поднимете глаза и будете высматривать одного из наших?

Фонарь вовремя это сделал, едва не врезавшись в спутника, поскольку засмотрелся на сувенир моря. Он добродушно сощурился.

- Ты с этим прекрасно справляешься, Эрнесто. А я ищу корабль - сеньор Сантана за этим нас послал.

Блондин горько усмехнулся и пошёл дальше.

- Да все уже поняли, что это бестолковое занятие. Либо капитан Баргас снял его с якоря и уплыл восвояси, либо эта посудина затонула в ночном шторме.

- Не хочу показаться грубым, но… что же тогда делает тебя уверенным в том, что Роберто всё ещё жив? Учитывая последние события…

- Он жив. Ясно?

Фонарь лишь скромно улыбнулся, явив пожелтевшие зубы.

- Вера - это хорошо, - мужчина, прищурившись, оглядел горизонт. - «Ибо сомневающийся подобен морской волне, ветром поднимаемой и развеваемой».

- Опять Завет?

- Кажется, ты и Роберто были знакомы ещё до отплытия. На корабле вы всё время были вместе.

Эрнесто ответил не сразу, а затем и вовсе остановился, дождавшись, пока подойдёт спутник. Тот опять едва не столкнулся с ним, но Паскуаль словно не заметил этого, смотря себе под ноги.

- Это я надоумил его отправиться сюда, - губы блондина были сжаты, а ноздри широко раздувались. - Я взял его с собой, когда он был в беде, думая, что помогаю. А вместо этого привёл его в ад.

Не дождавшись ответа от задумавшегося Фонаря, Паскуаль снова продолжил путь. Старик последовал за ним.

- Интересно выходит. Похоже, ни один из тех, кто был с нами корабле, никуда на самом деле не плыл.

- Что вы имеете в виду?

- Из всех разговоров, что я слыхал… получается, что мы все сбежали от чего-то. Оставили часть своей жизни там, в цивилизации. Кто-то из страха, кто-то - из разочарования.

- Отчего же сбежали вы?

- Что ж, признаюсь, молодой человек… некоторые бывшие бывают страшнее всяких демонов.

Паскуаль оценил шутку, слабо улыбнувшись. Хотя его собеседник и был практически преклонных лет, поджарое тело он сохранил вполне. Художник слегка скривил лицо, размышляя над следующими словами.

- Роберто бежал, признаю. Но у него также была и цель. Там, в Кадисе, его семью настигло горе. Жену едва не изнасиловали в подворотне, а когда она дала отпор, то случайно убила нападавшего. Её отправили в тюрьму на несколько месяцев, где она серьёзно заболела. Вернувшись домой, Мария тут же слегла и меньше чем за неделю превратилась в... хрипящее подобие некогда прекрасной женщины.

Блондин перекрестился на ходу, вспоминая ужасное состояние супруги товарища.

- Как будто этого было мало, за несколько дней до её кончины маленькая дочь Роберто, Мануэла, упала во время игры во дворе и сильно ударилась головой. Она начала постоянно терять сознание, жаловаться на боли и видения, её все время тошнило. У Видаля не было денег на лечение. А когда родители его супруги узнали о произошедшем, они сошли с ума от горя и обвинили его в том, что это он избил своего ребёнка и довёл жену до погибели.

Фонарь шёл рядом, внимательно слушая спутника. Эрнесто как и прежде озирался по сторонам, но невидящим взглядом.

- Мы оба надеялись, что найдём здесь что-то, что принесёт нам деньги. Роберто смог бы вернуться домой и вылечить дочь. А вместо этого нас встретили лишь новые смерти. Так что, да - вера, всё что мне сейчас остается. А надежда умерла вместе с лейтенантом Чавесом в первый же день на этой проклятой земле.

Внезапно он остановился, всматриваясь вдаль. В этот раз Фонарь не успел среагировать и врезался на полном ходу в спутника, подтолкнув его вперёд.

- Говорила же дочурка - «купи себе очки»…

Впереди, в паре сотен метров из зарослей в сторону пляжа вышел человек. Заметив двоих мужчин, он замахал руками. Эрнесто облегчённо выдохнул.

- Это Роберто. Пошли.

Судя по виду, Музыкант выглядел как обычно. Лишь на лице отпечаталась маска смятения. Паскуаль развёл руки, чтобы обнять товарища.

- Роберто, где ты был? Все подумали, что ты пропал, как и Соларес в джунглях.

- Моё отсутствие заметили? Я… я просто хотел побыть наедине. Вы искали меня?

- Ну, не только. У нас пропал корабль. И с ним все лодки.

Фонарь кивнул в сторону воды.

- Видали его где-нибудь, сеньор Видаль?

- Нет, я ушёл затемно. Простите, что заставил волноваться. Так, значит теперь и вернуться домой уже не можем. И что же теперь Сантана собирается делать?

Паскуаль пожал плечами.

- Бог его знает. Если не найдём сегодня судно, возможно, придётся менять место для лагеря.

- Вы знаете… Кажется, я уже нашёл одно. Поместятся не все, но думаю, комиссар оценит.

- О чём ты?

- Пойдёмте, я покажу.

Музыкант повёл их в ту сторону, откуда вышел. Спустя минут десять, миновав редкую рощу из небольших деревьев и высоких кустарников, они несколько углубились в редкий лес. Здесь деревья были молодые, а дневному свету не приходилось пробиваться через кроны. Тем не менее, Паскуаль занервничал.

- Ты ведь помнишь, что лучше не забредать далеко?

- Мы уже на месте.

Эрнесто непонимающе огляделся, продолжая идти. Наконец, между стволов показалось нечто. Подходя все ближе, Художник пытался дать обозначение тому, что видит перед собой, прекрасно понимая, что это, но разум отказывался верить. Все трое вышли на небольшую поляну, над которой возвышалось то, что никак не могло здесь оказаться. Фонарь утёр пот со лба.

- Все это видят, а то меня в последнее время зрение подводит чего-то? - он посмотрел на лица других. - Это же…

- Дом, - Эрнесто заворожённо глядел на чужеземное строение, которое словно выдернули из цивилизованного мира и поместили сюда.

Но это был не просто дом. Художник намётанным глазом отметил новомодный стиль Ренессанс, в котором в последнее время возводили свои усадьбы богатые испанцы. Фасад двухэтажного каменного здания когда-то сиял белизной, но сейчас его стены портили следы от постоянных дождей, а лес уже протянул к нему «лапы» в виде многочисленных плющей, увивавших особняк со всех сторон. По бокам первого этажа выступали два застеклённых выступа - эркеры. Паскуаль подошёл ближе к Видалю.

- Как ты нашёл его?

- Показалось, что увидел кое-что на пляже. Ну и… забрёл сюда.

Старик позади подал голос.

- Неужто это прошлая экспедиция отстроила? А мы, значится, палатками довольствуемся…

Эрнесто хмуро изучал квадратные тёмно-синие окна на обоих этажах, покрытые плотным слоем подтёков грязи. За ними ничего не было видно.

- Но как? И зачем?

Роберто подошёл к трехступенчатой лестнице и попытался пошатнуть деревянные перила, но те держались туго.

- Может, здесь жил глава их отряда?

Фонарь тоже осмелел и поднялся на одну ступеньку, попрыгав на ней.

- Хорошо стоит, домишко-то. Может все и не поместятся, но матросов можно и снаружи подержать. А чего они - вона чуть бунт не учудили.

Паскуаль повысил голос, обращая на себя внимание.

- Да о чём вы говорите, боже? Посмотрите только! Это же каменный дом посреди джунглей. Они что, специально везли сюда камень, дерево и прочее, чтобы построить здесь это? Вам не кажется подобное сумасшествием?

Видаль и Фонарь замолчали, переглядываясь. Сказанное заставило их задуматься. Музыкант смущённо посмотрел на товарища.

- Думаешь, это построили не наши?

Художник едва открыл рот, как вдруг сухой хруст позади заставил его резко обернуться. Он достал свою саблю, выставив вперёд. То же самое сделали остальные. Кто-то приближался к ним со стороны леса. Яркая птица прилетела оттуда, быстро взмахивая крыльями и противно голося, и тут же умчалась прочь. Эрнесто боролся с желанием крикнуть что-то, предупреждая, но боялся выдать себя. Вместо него это сделал Фонарь.

- Щас как подойду да в кадык дам, если только он есть у тебя. А ну вылазь сюда, кто бы ты ни был!

Юный голос из чащи заставил всех ошеломлённо замереть.

- Сеньор Фонарь, нас и так всё меньше и меньше, ещё и вы убить грозитесь.

- Ты гля на него… - старик сошёл с лестницы и направился в сторону гостя. - Я тебя «хвостом» скоро буду кличить - вечно следуешь за нами, когда тебя не звали.

Из-за деревьев показался Пако с ранцем за спиной. Юнец поднял ладонь в знак приветствия. Вслед за ним шёл Фабио Моралес. Крысолов и его друг несли в руках большую длинную сумку. Подойдя ближе, оба широко распахнули глаза, также как это сделали пару минут назад остальные. Сбросив груз, Пако взлохматил волосы и подошёл к дому.

- Раздери меня Дьявол…

Видаль облокотился о перила, кивая гостям.

- Это он ещё со всеми нами успеет. Что вы тут делаете? Шли за Эрнесто и Фонарем?

- Сантана думает, что да, - Пако достал маленькую книжку из-за пазухи, не сводя взгляда с особняка. - Также как и то, что дневник прошлой экспедиции всё ещё при нём. Мы шли по карте, которая там есть. Это место указано на ней с подписью «Дом», но мы и подумать не могли…

Паскуаль нахмурился.

- Довольно безответственный поступок. Если мы будем разбредаться, как муравьи, нас всех быстро перебьют.

Моралес достал из ранца флягу с водой, чтобы отпить.

- Вообще-то мы собирались дальше, но решили заглянуть сюда…

Роберто сощурился.

- Что значит, дальше? Куда вы шли?

Он заметил, что Крысолов резко умолк. Переведя взгляд в сторону Пако, Музыкант успел увидеть, как тот корчит товарищу возмущённое лицо. Видаль устало усмехнулся.

- У вас какие-то секреты, ребят? И что в сумке?

Пако легкомысленно почесал за ухом и невозмутимо поджал губы.

- Мы только планировали пойти дальше по пляжу - искать корабль. А чем больше народу, тем безопаснее. Заодно взяли с собой палатку - вдруг заночевать придётся. Можете не благодарить.

Фонарь хрюкнул от смеха.

- Так и надобности нет - тут вон целый дом, чтоб ночь переждать.

Воцарилось неловкое молчание. Паскуаль, напряжённо сглотнув подкативший к горлу ком, мотнул головой.

- Я туда даже при свете дня не зайду, - он оглядел присутствующих. - Может, хватит притворяться, что это вот всё нормально?

Видаль успокаивающе поднял руку.

- Эрнесто, это просто дом. Не думаешь же ты, что нас внутри поджидают туземцы?

- А почему нет? Думайте, что хотите, но мне от этой… штуки не по себе. Не советую вам ходить туда.

Пако покосился на него, как на дурачка, и целеустремлённо зашагал к крыльцу

- Дело твоё. А я думаю, что внутри может оказаться много полезного.

Музыкант заинтересованно взглянул на него.

- Например?

- Ну не знаю… что-нибудь от прошлой экспедиции.

- Что-то конкретное?

Уже поднявшийся по лестнице Пако непонимающе оглянулся. Видаль, стоя у подножия, кивнул на его грудь, указывая на книгу за пазухой.

- Там ведь что-то говорится об этом доме? Не только на карте.

Малец мельком посмотрел на Моралеса, но затем принял отрешённый вид.

- Вообще-то, нет. Автор не упоминал о нём, только указал местоположение. А мне просто хочется найти внутри интересные вещички. Может, там есть ещё дневники, например, руководства экспедиции. Или припасы.

Видаль не стал допытываться дальше. Но по его лицу проскользнуло недоверие.

- Что ж…, - он переглянулся с Фонарем и Моралесом. - Думаю, Пако прав. Стоит заглянуть в гости - вдруг действительно найдём что-то полезное. Эрнесто?

Художник нервно мотал головой по сторонам, но в конце концов принял решение.

- Я подожду тут.

Оставшиеся четверо подошли к глухой двери без традиционного витража, укрытой в тени под широкой глухой аркой. Пако повернул ручку, но открыть не вышло. Нахмурившись, он дёрнул ещё раз - безрезультатно. Фонарь почесал затылок.

- Может тут есть другой вход?

Пако лишь отмахнулся.

- Подождите минуту.

Он достал из своей сумки несколько тонких металлических палочек и принялся копаться в замочной скважине. Увидев это, Видаль прищурился.

- Так чем ты занимался до экспедиции?

- Перекладывал вещи из одного места в другое.

Музыкант снова переглянулся с Фонарём, приподняв брови, но промолчал. Все прекрасно всё поняли. Наконец, замок щёлкнул и Пако медленно толкнул дверь от себя, однако та почти сразу же застряла, упёршись во что-то. После пары неудачных попыток Музыкант отвёл мальца в сторону и резко навалился плечом. С громким сухим треском дверь поддалась полностью. Не успел Видаль остановиться, как ему навстречу выскочила широкая морда с круглыми глазами и раскрытой пастью. Визг обезьяны заставил его вздрогнуть всем телом, в то время как примат размером с трёхлетнего ребенка, оттолкнувшись от груди мужчины, прыгнул на наружную стену и быстро скрылся на крыше

Часто дыша от испуга, Роберто заставил себя успокоиться. Он поправил лямку ранца за спиной и, дотронувшись до косяка двери, заглянул внутрь дома. Его ладонь лежала на рукояти клинка, висящего на поясе, как и у остальных. Фонарь, тем временем, чертыхался на незнакомом языке, явно костеря на чём свет стоит сбежавшую макаку. Моралес взволнованно тронул Пако за плечо и кивнул на оставленную сумку, но получил молчаливый отказ. Подойдя ближе, тот встал рядом с Видалем и тоже с подозрением оглядел внутренности дома.

Перед ними открылась пустая просторная прихожая с большими арками в соседние комнаты по бокам и небольшой лестницей у дальней стены, под углом уходящей наверх. Белые выцветшие стены контрастировали с тёмно-коричневым деревом декоративных элементов интерьера. Сумрачный дневной свет проникал сюда сквозь грязное узкое окно рядом со ступеньками. Пол из светлой древесины устилала пыль вперемешку с мелкой землёй и растениями. Рядом валялась высокая вешалка с одеждой - похоже, это она стала причиной проблем с дверью. Первым зайдя внутрь, Пако наклонился к ней.

- Ох ты, какой камзол! Почти как новенький, - молодой человек принялся отряхивать находку от грязи.

Последовав за ним, Видаль внимательно посмотрел на наряд.

- Это военный. Высшего чина. Похоже, здесь и вправду жило командование наших предшественников. Проверь, нет ли чего в карманах.

- Обижаешь, в первую же секунду залез, - Пако протянул к Музыканту руку с огнивом.

На металлическом труте, связанным цепочкой с кресалом, был высечен символ короны. Пако, совершенно не стесняясь, снял ранец и надел камзол, продолжив рыться в его внутренностях. Он поднес к носу пальцы с чем-то белым и осторожно лизнул.

- Тут ещё горсть соли.

Моралес, всё ещё стоящий в проходе, нахмурился.

- Зачем таскать с собой соль в карманах?

Ему ответил Фонарь, с любопытством касаясь огарков свечей на стойке рядом с одной из арок.

- Мудрый человек был…, - эту мысль он не стал никому объяснять, продолжив медленно блуждать по прихожей.

Видаль присоединился к нему, поманив Крысолова, чтобы тот не торчал в дверях. Из центра помещения они увидели, что по правую сторону находится столовая с кухней, а слева - что-то вроде гостиной. Пройдя ближе к лестнице, Фонарь показал на пространство за ней.

- Тут, похоже, даже подвал есть.

Роберто подошёл ближе, чтобы удостовериться.

- Зачем он здесь?

- Может, чтобы хранить припасы. Или заключённых…

- Похоже, прошлая экспедиция действительно была значительно основательнее нашей.

- А мы, видать, поплыли на последние крохи из казны. Обидно.

Видаль повернулся к молодым товарищам.

- Думаю, мы можем разделиться. Давайте сперва осмотримся здесь. Потом кто-то поднимется наверх, а кому-то надо будет спуститься в погреб. Наверняка нас ждет много интересного.

Фабио скромно поднял руку.

- А в погреб кто-то определённый пойдет?

Фонарь подошёл к нему и хлопнул по плечу, увлекая за собой на кухню.

- Не боись, малой. Одного вниз не пустим - ещё поди сожрёшь там всю снедь, вон какой тощий.

Видаль же, проводив их взглядом, направился в гостиную. За ним последовал Пако, старательно подворачивающий слишком длинные рукава камзола. Отсюда голосистый лес звучал лишь отдалённым эхом, уступая более громкому скрипу половиц и глухому дыханию дома. Взгляд мужчины зацепился за окно, скрытое наполовину пыльной багровой шторой. Было странно находиться в цивилизованном жилище и слышать снаружи крики и визги экзотического зверья.

Весь интерьер помещения был выполнен достаточно просто, но со вкусом. Роберто подошёл к полке над небольшим камином в центре стены, обрамлённом среднего качества лепниной. Он приподнял один из некогда ярких, высушенных цветков, сваленных здесь кучкой. Видимо, кто-то из хозяев собирал букет для родных. Рядом стоял фарфоровый чёрный бык с обломанным рогом - печальное напоминание о родине. Подобрав его, Видаль задел ладонью толстый слой пыли на деревянной поверхности.

- Значит, Сантана просто так взял и отпустил вас?

Вальяжно рассевшийся в кресле Пако - плюхнулся он на него вовсе не по-интеллигентному - дёрнул головой.

- Ты о чём?

Роберто, повертев игрушечное животное в руке, поставил его обратно.

- После всего, что случилось, в лагере каждый человек на счету. И ты мне хочешь сказать, что комиссар вот так запросто позволил ещё двоим людям отправиться, куда глаза глядят?

- А что, ты теперь тоже расследования проводишь? Сразу предупрежу - наша тюрьма для обвиняемых нынче либо на дне, либо на пути к Кадису. Так что, без фактов лучше не начинай.

Музыкант отвернулся от камина и неторопливо подошёл к картине на другой стене. Неизвестный автор изобразил писаря за работой над рукописью, сидящего у окна с видом на жёлтые поля. Видаль задумчиво поправил рамку.

- Хорошо, вот тебе факт. Твоя книга. Точнее, не твоя, а та, у кого ты её забрал. Мы все уже поняли, что наши предшественники пережили здесь то же, что происходит сейчас с нами. И что кто-то описал это в своём дневнике, - Роберто вернулся к центру комнаты и уставился на собеседника. - Но что-то я не вижу, чтобы ты боялся того, что там рассказывают. Наоборот - идёшь вглубь леса, словно что-то ищешь. Или кого-то.

Пако недовольно нахмурился, будто Музыкант нёс какую-то ересь. Однако ответ давать он не спешил. Мужчина, заметив на его лице, мелькнувшее сомнение, сделал шаг вперёд.

- Я хочу прочитать его.

- Зачем?

- А что, теперь это твоя собственность?

- Он у меня, выходит, что да.

- Ты уже давал его комиссару, что сейчас мешает?

Пако резко встал с кресла и направился обратно в прихожую.

- Тут ничего интересного нет. Пойду посмотрю наверху.

Видаль шумно выдохнул через нос, но не стал настаивать на продолжении разговора. Он последовал за юношей, крикнув в сторону кухни.

- Что-нибудь нашли? Пако, подожди, пойдём наверх вместе.

Малец цокнул языком, но остановился у лестницы. Из кухни, ковыряясь ногтём в зубах, вышел Фонарь.

- Пир отменяется, братцы. Угостился лишь парой гнилых яблок, да и только.

Из-за его спины показался Моралес.

- Я думал, то были экскременты обезьян. Они же там пролежали с прошлого года.

- Ну да, согласен. Кислинки уже никакой не осталось...

Роберто кивнул в сторону лестницы.

- Как я и сказал - возможно, припасы есть внизу. Мы с Пако поднимемся на второй этаж - посмотрим, что там. А вы тогда взгляните на подвал. Вот, возьмите огниво того офицера.

- Хех, обижаете, сеньор Видаль. Что же, я - зря зовусь Фонарём? Имеется своё в карманчике. Лучше оставьте себе - тут не слишком то светло и на первом этаже, - он поманил за собой Моралеса. - Пошли, друг. Если там есть запасы вина, я должен первым его продегустировать - вдруг пропало, чего ж другим травиться...

Кивнув ободряюще Крысолову, Роберто повернулся к ступеням. Пако уже миновал лестничный пролёт, не дожидаясь спутника. Слабый скрип под его ногами тут же тонул в глухом помещении. Нерождённое эхо быстро погружалось в замкнутую пустоту сырого воздуха. Все эти особенности звука в доме Музыкант отмечал неосознанно, но чётко. Звонкий и немного влажный треск под его весом оказался громче, отчего мужчина неприязненно дёрнул уголком рта.

Поднявшись на второй этаж, он оказался в длинном коридоре, тянущемся вдоль задней стены дома и украшенным простым бордовым ковром. Посередине, у лестницы, открывался вид на прихожую внизу. По обе стороны в густом сумраке виднелись по две белые двери. Такие же грязные, как и внизу, пара окон едва ли пропускали свет. Вид голых стен в столь цивильном доме доставлял странный дискомфорт.

Внизу скрипнула дверь в подвал. Пако не стал отходить далеко, стараясь так же, как и Моралес не показывать волнения. Он явно ждал, что скажет Роберто. Мужчина, вертя головой по сторонам, инстинктивно перешёл на тихий тон.

- Похоже, тут спальни и кабинеты. Думаю, здесь никого нет, - Видаль испытующе посмотрел на Пако. - Можно разойтись, чтобы не терять времени зря. Я - налево, ты - направо.

Юнец внимательно оглядел ту сторону коридора, куда его направили. На его лице не отразилось эмоций, вместо ответа он молча кивнул и развернулся. Увидев такую реакцию, Видаль уронил голову на грудь, словно смиряясь с какими-то своими мыслями.

- Подожди, - он протянул ему огниво офицера. - Пригодится. В конце концов, ты его нашёл. Есть что зажечь?

Снова кивнув, одновременно благодаря и отвечая на вопрос, Пако пошёл к своим комнатам. Глядя ему вслед, Роберто достал из кармана маленькую деревяшку. Пальцы привычно нащупали очертания птицы, расправившей крылья. На корабле Видалю смастерили игрушку, похожую на ту, что принадлежала его дочери. Эта нехитрая поделка давала ему тонкую связь с его малышкой, оставшейся в Кадисе.

Эрнесто уговорил его на эту экспедицию не только из-за преследования по закону. Бежать Музыканту было некуда, но ему было куда отправиться. Горы золота и других богатств - как и все остальные члены похода, он надеялся найти здесь все это. Не ради себя, а чтобы вернуться назад и вылечить Мануэлу. Реальность на чужом берегу дала ему звонкую пощёчину. Но что-то подсказывало ему, что ничего ещё не закончено. Шанс ещё есть.

Мужчина крепко сжал деревяшку. Ему стоило усилий, чтобы отвернуться от Пако и пойти в свою сторону. Ведь кое-что ему было известно об этом подростке. И о том, что он вовсе не тот, за кого выдаёт себя. Видаль прекрасно понимал, что не отец этой девчонке, но её самоуверенность и отвага напоминали о Мануэле. На примере родной дочери, он знал, чем могут обернуться такие черты характера. Пересилив себя, он направился в противоположную сторону.

Продолжение в комментариях...

В очередной раз обезьянка обнажила миниатюрные клыки, чтобы подать голос, но вместо писка малютки раздался тяжёлый рык, от которого все птицы наверху резко вспорхнули, улетая прочь. Под нахлынувшим неторопливым дождем из листьев к женщине быстро подскочил Промино.

- Только не говорите, что это опять тот чёртов дикий зверь.

Та сделала шаг назад, оказавшись рядом с ним.

- Кое-что похуже.

Месяц до отплытия. Мадрид

Свернув на улицу Нунсио, он окунулся в сумрак, спасающий от зноя утомлённого долгим днём солнца. Вечерело, и город потихоньку расслаблялся, стряхивая с себя суету и пыль. Димас шёл уверенным шагом, смотря куда-то перед собой. Полупустая узкая дорога вела его мимо компании из молодых людей навеселе и ребятишек, лениво кидающих палку в импровизированные ворота. Краем взгляда Промино отметил строительные леса по правую сторону, «прилипшие» к стене церкви Сан-Педро-эль-Реал.

Повернув от них налево, он оказался в уютном переулке, где в тени церковной 50-метровой башни мирно прогуливались горожане. Здесь по бокам ютились столики местных заведений, а над головой висели на верёвках маленькие фонарики, которые как раз зажигал старичок в потёртом сюртуке. Внезапно позади послышался протяжный крик, который резко прервался через секунду громким шлепком. Димас остановился, обернувшись.

Один из рабочих, красящих стену храма, упал с лесов и теперь его тело лежало рядом, обездвиженное. К бедняге подбежали несколько человек, пока остальные, с тревогой переговариваясь, наблюдали издалека. Промино, постояв несколько секунд, посмотрел на крест, установленный на вершине башни. Тот утопал в алом закатном свете, словно обагрённый кровью. Резко опустив голову, солдат продолжил путь. Его заботили сейчас другие жизни.

Выйдя из переулка, он остановился и посмотрел по сторонам. Слева от себя он увидел деревянную платформу с рядами лавочек одна над другой. Из-за неё доносился чей-то сильный голос. Направившись туда, Промино заметил, что и вокруг скамеек стоит много людей. Похоже, что сегодняшний спектакль заинтересовал немало мадридцев, не обративших внимание на то что за углом произошёл несчастный случай. Пройдя через толпу поближе к сцене, капрал окинул взглядом платформу спереди, ища нужного человека. Тем временем, актёр с густой бородой и в золотых доспехах громогласно вещал на публику.

- Привет, о Рим, и в трауре победный! Как тот корабль, который груз свой сбросил и с драгоценной кладью входит в порт, откуда с якоря впервые снялся - Андроник прибыл, лаврами повит!

Мужчина в мундире, которого искал Промино, сидел на втором ряду в центре. Рядом с ним было пустое место. Не обращая внимания на остальных, Димас пошел к нему. Аккуратно, но настойчиво миновав препятствия в виде чужих коленей, он присел справа от лейтенанта, приняв напряжённую позу. Чавес покосился на него, ожидая начала беседы, но тот молчал. В конце концов, он вздохнул и подался чуть вперёд.

- Я собирался сообщить тебе лично. Не думал, что ты так быстро узнаешь.

Промино смотрел на сцену, сложив руки в замок.

- Почему меня не берут в экспедицию?

- Ты знаешь причину. Выжившие с предыдущего похода не смогли толком рассказать о том, что с ними случилось. Но даже из этих отрывков ясно, что надежды насчёт оставшихся нет. Искать их не будут, Димас.

Мужчина в римском одеянии на сцене обратился к Андронику.

- Дай нам славнейшего из пленных готов, чтоб, изрубив, мы на костре его Ad manes fratrum в жертву принесли!

И тот ответил, указав на связанного рядом.

- Возьмите, вот знатнейший из живых: он старший сын несчастной королевы.

Лейтенант заметил, как Промино перебирает пальцами, наблюдая за спектаклем. Капрал опустил взгляд и немного повернул голову в сторону собеседника.

- То есть, вы считаете, что я буду искать его вместо намеченных руководством целей?

- Потеря старшего брата - это серьёзный удар.

- Мы оба - солдаты. Мы были готовы к такому, - он снова посмотрел на актёров. - Не нужно делать из моей жизни трагедию.

Чавес едва заметно кивнул, принимая стойкий характер подчинённого.

- И тем не менее, ты ожесточился. Твои решения могут оказаться более…

- Лейтенант Чавес, - Промино наконец взглянул на него. - Вы берёте на борт священника, который угробил мальчика во время обряда и ушёл из Церкви. Но опытного капрала, прошедшего войну, оставляете на берегу?

Командир нахмурил брови.

- Сеньор Торре - мой давний друг. Не стоит осуждать его деяния на основании сплетен, что вы слышали.

Капрал понял, что залез не в те дебри и тему лучше оставить. Со сцены вопила женщина, стелющаяся к ногам полководца.

- Ужели сыновей моих зарежут за подвиги в защиту их отчизны? Андроник, не пятнай гробницы кровью. Ты хочешь уподобиться богам?!

Промино склонил голову, глядя куда-то под ноги.

- Лейтенант, вы забираете моих людей. Будьте благоразумны, это же ведь может сказаться на боеспособности отряда. В конце концов… мне нужно оставаться с ними. Мне нужно жить дальше так, будто ничего не случилось.

Чавес отвёл от него взгляд. Он оглядел зрителей по соседству и понизил голос.

- Ты видел трупы. То, что нас ждёт там… Это будет необычный поход. Мы можем не вернуться.

Мрачный голос со сцены донёсся до капрала словно издалека.

- Мечами будем тело на костре рубить, пока не обратится в пепел...

Промино, кивая то ли лейтенанту, то ли тому мужчине в фальшивом костюме, шмыгнул носом.

- Отлично. Меня есть кому встречать на том свете.

Август, 1500

Скрестив руки, Промино наблюдал, как Рамиреса привязывают к дереву. Мысленно капрал устраивал себе разнос за инцидент в пещере - он должен был предвидеть, что этот боец может выкинуть что-то идиотское. Похоже, что происшествие с ним и товарищем на пляже повредило его рассудок. Димас взял его с собой лишь ради большего количества солдат, но теперь жалел об этом. Вернуть его одного невозможно, оставить - тем более. Что с ним делать - непонятно. Впрочем, было кое-что поважнее Рамиреса.

Капитан обернулся и тут же поймал взгляд молодой женщины, которую они встретили в джунглях. Она сидела под охраной на пеньке на другом конце лагеря, держа чашку в руках, и смотрела на него изучающе. Капрал направился в её сторону, попутно оценивая состояние отряда. К счастью, в пещере обошлось без потерь. Одно поверхностное огнестрельное ранение, несколько ссадин и ушибов, кое-кто обжёг руку. Но в основном, это были укусы и царапины. Чёртовы летучие мыши словно озверели. Спустившись сверху, они напали на людей, что для их обычных сородичей в Европе было бы безумием.

Складывалось ощущение, что здесь убить хотят не только дикари, но и природа вокруг. Самого капрала укусили несколько раз до крови. Подойдя к блондинке, Промино махнул сторожившему её бойцу - свободен. Подвинув небольшое бревно, он устало присел напротив незнакомки. Мужчина мельком оглянулся, успев увидеть, как остальные посматривают в её сторону. Это же заметила и блондинка.

- Похоже, что сегодня я - главное развлечение для ваших людей.

Капрал поднял брови, на что собеседница тут же отреагировала.

- О боже, это прозвучало ужасно двусмысленно, - уголки её тонких губ едва заметно приподнялись. - Я имела в виду, что вы явно не ожидали увидеть здесь кого-то из цивилизации. Определённо, вы заинтригованы.

Промино внимательно разглядывал её лицо. Если бы она была животным, то определённо - одним из кошачьих. Совсем чуть-чуть раскосые глаза с зелёной радужкой, милый вздёрнутый носик, широкие скулы, светлые волосы до плеч. Взгляд - проницательный, уверенный. Она была стройной и невысокого роста, а тонкие щиколотки нагло выглядывали из-под юбки. Её ранец покоился рядом. Капрал кивнул на него.

- Знакомая сумка.

Женщина проследила за его взглядом.

- Да, это одного из ваших солдат, - в её голосе Промино отчетливо слышал британский акцент. - Свой я потеряла. Того человека звали Эдмундо. Насколько я знаю, он вернулся на корабль.

- А ваше имя?

- Флора. Вы?

- Капрал Димас Промино. Значит, вы были в недавней экспедиции из Испании?

- Да.

Димас развёл руками с видом человека, приготовившегося выслушать что угодно.

- Может расскажете, что делала подданная Великобритании в этом походе? И самое главное, что произошло здесь, на этом берегу?

Флора с удивлением на лице поджала тонкие губы и пожала плечами.

- Не вижу ничего удивительного в том, что англичанка плывет с испанцами. Я перебралась в Мадрид три года назад, а в плавание отправилась в качестве помощницы врача.

- Где вы жили в Мадриде?

- В квартале Ла Морерия, - увидев реакцию мужчины, она усмехнулась. - Вы, наверно, давно там не были. Мусульман на тех улицах всё меньше - их переселяют на север города.

Капитан кивнул. Незаметно для себя он залюбовался её мимикой и языком тела. Женщина вела себя непринужденно и дружелюбно, несмотря на обстоятельства. Он немного расслабил напряжённую позу.

- Что насчёт того, что случилось здесь? Вам есть, что рассказать?

Блондинка открыла было рот, но затем отвела глаза и тяжело выдохнула. Прошло несколько секунд.

- В вашем отряде уже были странные случаи гибели?

Промино склонил голову набок.

- Что вы имеете в виду под «странными»?

Флора скосила глаза в сторону, будто ей задали наиглупейший вопрос.

- Те, что нельзя нормально объяснить.

Капитан ответил не сразу. Он прочистил горло, откашлявшись.

- В первый день мы потеряли разом шесть человек.

Флора наклонилась ближе.

- Как это случилось?

- Не знаю. Но… у них была содрана кожа. А тела пронзили их же ружьями.

Англичанка нахмурилась. Её взгляд опустился, а губы тихо прошептали «эльтанчи». Она резко подвинулась вперед, насколько позволял пень.

- Было что-то ещё?

- Сначала объясните мне, что случилось с вашей экспедицией.

- По всей видимости, то же, что происходит с вашей, капрал Промино.

Димас попытался скрыть удивление, но не вышло. Флора продолжила.

- Мы прибыли сюда почти год назад. Нам было поручено исследовать местность и наладить контакты с теми, кто может жить здесь. Но очень скоро один за другим люди начали гибнуть при самых загадочных обстоятельствах. Тела находили изувеченными так, что невозможно было узнать. Некоторые пропадали бесследно.

Женщина взволнованно поправила выбившуюся прядь волос.

- Были странности и в коллективе. Люди менялись на глазах, они становились другими. Начались убийства среди своих. Мы больше не доверяли друг другу. Произошёл раскол и я с ещё десятком членов экспедиции ушла в джунгли. Мы пытались вернуться на корабль, но нас не пускали - боялись.

- Чего именно?

В глазах собеседницы снова промелькнул страх.

- Что мы тоже изменились.

Посматривая в сторону капрала и женщины, Торре прошёл через лагерь к дереву, где привязали Рамиреса. Стоявшему рядом на охране Кортесу он показал две кружки с чаем и кивнул в сторону пленника. Аугусто понимающе склонил голову и отошёл подальше. Руки Игнасио были скреплены в районе кистей, но верёвка позволяла ему поднимать их. Солдат встретил священника, сидя на коленях среди корней дерева. Он пялился в землю, не смея поднимать глаз.

Исмаэль протянул ему чашку, но тот не стал брать, так что он поставил её рядом. Боец никак не отреагировал на появление падре. Его одежда выглядела явно запущеннее, чем у других. Сальные волосы до плеч превратились в птичье гнездо. Усевшись на один из корней, Торре оказался перед ним. Он обвёл взглядом окружающих, раздумывая над словами.

- Аугусто и Вито рассказали мне о том, что случилось в пещере, - он помолчал, ожидая объяснения, но не услышал ответа. - Кажется, ты что-то услышал там? Поэтому сделал выстрел?

Рамирес продолжал хранить молчание. Торре вдохнул тёплый дымок, поднимающийся из кружки. На тёмной поверхности отражение было непроглядно чёрным из-за густой кроны над их головами. Неподалеку раздался сдержанный смех одного из бойцов.

- Знаешь, когда твои друзья притащили тушку того странного животного, они решили дать ему имя, как первооткрыватели. Кажется… «свинослон» или что-то в этом роде. И даже уже составили целый список зверей, которых ещё не видели здесь. Похоже, что на родной земле зоопарки им будут теперь не интересны.

Исмаэль отметил, что солдат приподнял голову, посмотрев в ту сторону, откуда они пришли.

- Скучаешь по дому?

Еле заметный кивок.

- Наверно, родители ждут - не дождутся твоего возвращения.

Игнасио впервые прикоснулся пальцами к кружке.

- Мама. И младшая сестра.

- Расскажи о них.

Молодой человек слегка покосился в сторону священника, словно раздумывая - стоит ли говорить. Морщины на его лбу разгладились.

- Мама шьёт платки на продажу. В Кадисе у неё практически нет конкурентов - все ходят к ней. Она такие узоры делает, что любой художник вдохновится, - он приподнял кружку, изучая глазами содержимое. - А сестрёнка недавно устроилась гувернанткой в дом одной зажиточной семьи. Там все дела ведёт сеньора одна, вашего возраста… представляете? Мы виделись в последний раз в день отплытия. Анхела даже говорила с лейтенантом обо мне, так сильно она волновалась за меня.

Вспомнив об этом, солдат еле слышно усмехнулся. Уловив его настрой, Торре тоже позволил себе ухмылку.

- Ну, теперь я знаю, какую партию искать себе по возвращении на родину. Как говоришь, звать ту даму?

Игнасио поднял немного недоверчивый взгляд на Исмаэля.

- Я думал, священникам нельзя вступать в брак.

Торре вздохнул, дотрагиваясь до креста на шее.

- Да, но… с Церковью у меня отношения ещё сложнее, чем с противоположным полом. Я ушёл оттуда после одного случая. Когда понял, что не всегда солидарен с руководством. Оставил в сердце лишь единственного Всевышнего.

Рамирес отвёл глаза, раздумывая над этим признанием. Он слегка нахмурился.

- Думаете, Он всё ещё с нами? После того, что случилось?

Исмаэль вспомнил, как недавно Промино спрашивал его о том же. Тогда он совершил ошибку, указав капралу на его грехи, что тот совершал не по зову сердца, а во благо Отчизны. Их непростой разговор закончился на тяжёлой ноте. Торре привстал с корня и сел рядом с Рамиресом.

- Знаешь… Бог никогда нас и не покидал. Неважно, как далёк ближайший приход. И наверху Его искать не нужно. Здесь особенно, не ровён час - прилетит очередной подарочек из непристойного места здешней птахи, - он улыбнулся краями губ. С солдатами у него была особая манера в общении. - Сила Господа не в молитвах или песнопениях. Она - в нас самих. В наших деяниях и воле.

Торре позволил себе глоток чая.

- Глупо рассчитывать, что крест на шее защитит от пули или стрелы. Его предназначение лишь в том, чтобы напомнить - мы не одни. Даже здесь, вдали от дома Он слышит тебя. Поделись с ним своими страхами. И тогда ты получишь ответ.

- Пули и стрелы. Я думал, я всякого навидался на войне…, - Игнасио тоже отпил из своей кружки.

- Тогда что тебя пугает здесь?

- Неизвестность, - Рамирес задумчиво посмотрел в сторону. - И… ощущение, что то, с чем мы здесь столкнулись - деяния вовсе не людские.

- Я понимаю, о чём ты, - перед глазами Торре промелькнули образы изувеченных тел, найденных в первый день высадки. - Но страх привел нас к тому, что произошло в пещере.

На лице Игнасио проявилось чувство вины. Исмаэль заметил это.

- Не позволяй ему завладеть тобой. Преврати его в сомнение. Здравое суждение. Только так мы сможем здесь выжить. Только так ты сможешь вернуться к семье.

Рамирес смиренно вздохнул, перебирая пальцами.

- Там, в пещере. Я не слышал их. Но я чувствовал. Ощущал присутствие, хотя все вокруг игнорировали это.

- Ты имеешь в виду - ты почувствовал, что там летучие мыши?

- Это были не просто мыши. Это было что-то единое, тёмное. То, что заметило нас и было готово напасть. Я не знаю, как это объяснить, но такое у меня было впервые. Уверяю, я вовсе не помутился рассудком. Я был очень даже в здравом сознании.

Торре медленно опустил кружку.

- Чужие смерти, бывает, обостряют наше мировоззрение, - он понимающе взглянул на Игнасио. - Возможно, ты стал чувствительнее к тому, что окружает нас. Не нужно это подавлять. Но стоит научиться балансу восприятия. Если продолжишь слишком бурно реагировать на эти ощущения, нас всех могут ждать проблемы.

- Я понимаю. И я знаю, что совершил ужасную ошибку. Из-за меня пострадал отряд, - Рамирес выпрямился. - Я заслужил наказание.

- С этим не спеши, Игнасио, - священник встал на ноги. - Я поговорю с капралом. Возможно, мне удастся уговорить его проявить снисхождение. Он так и не исполнил своё обещание отправить гонца на берег. Может быть, ты сможешь вернуться к кораблю.

- Благодарю, падре. Да, наверно, это было бы неплохо. И… спасибо за то, что выслушали. Я ваш должник.

- Это уж точно, ты так и не назвал фамилию той сеньоры в Кадисе.

Откупорив флягу, Промино сделал пару глотков, не сводя взгляда с собеседницы. Размазав остатки влаги по щекам и подбородку, он уже привычным жестом оттянул ворот рубашки - духота леса давила на него.

- О каких изменениях вы говорите? Был саботаж?

Флора прикрыла глаза чуть дольше обычного.

- Нет. Я говорю об изменениях личности. Люди становились более жестокими в этом месте. Их словно подменяли.

- И много таких было?

- Достаточно, чтобы разобщить всех нас. Экспедиция распалась меньше, чем за пару недель.

- О, значит у нас ещё есть время, - тон капрала вызвал у женщины недовольство.

- Вы мне не верите? Или считаете, что вас это не коснется?

- Где остальные члены экспедиции? Вы сказали, что десяток человек ушли с вами в лес.

Флора ответила не сразу. Она оглядела всех, кто был в поле зрения.

- А вы, очевидно, оставили часть людей на берегу. Вас здесь слишком мало, - она заглянула в глаза собеседника. - Интересно, что стало причиной вашего раскола.

- Вовсе не жестокость моих людей. На нас напали и мы ищем тех, кто сделал это.

- То есть, дикарей?

- Да. Раз уж вы тут уже полгода живёте - кстати, интересно будет узнать, как - может, заодно сообщите их местонахождение?

Англичанка подняла брови.

- А вы думаете я к ним по-соседски за водой забегаю?

- Вы слишком часто отвечаете вопросом на вопрос.

- Что поделать, мне было не с кем поболтать всё это время.

- Ещё раз - что случилось с теми, кто был с вами в лесу?

Флора тяжело и резко вздохнув, быстро ответила.

- Мертвы.

- И кто их убил?

- Не туземцы.

- Может быть, вы?

Блондинка с усталой насмешливостью почесала нос.

- Я похожа на того, кто может прикончить десяток взрослых мужчин?

- Опять вопрос. Я вас не знаю, Флора. Может быть, вы отравили их. Убедите меня, что вы не представляете угрозы, и тогда я постараюсь поверить вам.

- Знаете что. Давайте-ка я проведу вас к деревне и вы на своей шкуре прочувствуете, кто здесь действительно представляет угрозу.

- И кто же это по-вашему?

Флора отвела взгляд в сторону.

- Вы всё равно не поверите.

Промино внимательно осматривал собеседницу, раздумывая над её словами. Он хлопнул ладонями по коленям и встал с места.

- Предлагаю сделать так. Вы ведёте нас к этой деревне, а по пути рассказываете, кто тут злодей... и кто герой.

Женщина снова посмотрела на него.

- Интересно, кем считаете себя вы, капрал Промино?

Димас поправил пояс, проверив крепление шпаги.

- Я просто солдат на службе у Короны. Предлагаю и вам выбрать правильную роль. Например, соратника, который идёт на сотрудничество и не скрывает информацию.

Англичанка тоже встала, оказавшись совсем рядом с ним - ближе, чем это подразумевал этикет.

- Очень скоро вы поймёте, что здесь правила цивилизации не работают. Руководство прошлой экспедиции слишком поздно осознало это. У вас ещё есть шанс.

Промино промычал, заканчивая с оружием, и взглянул в глаза женщины.

- Шанс на что?

- На спасение от жестокой смерти.

Капрал отвернулся и громко обратился ко всем.

- Собираемся. Через пять минут всем быть готовыми, - он посмотрел на небо, оценивая время. Вокруг вечерело. - Как далеко нам идти?

- Километров пять, в ту сторону.

- Пять? Далековато для вылазок на берег.

- Так и не они на вас напали.

Промино уже собрался ответить, но к ним подошёл Торре.

- Капрал, я поговорил с Рамиресом. С ним всё в порядке. То происшествие было вызвано его... эмоциональной усталостью. Ему пришлось увидеть жестокую гибель лейтенанта и его команды, а позже - ещё одного товарища...

- Да, как и мне.

Исмаэль понял, что наткнулся на знакомую жесткость капитана.

- Не каждый способен спокойно вынести такое. Тем не менее, вы, скорее всего, уже не слишком доверяете ему, но я бы хотел предложить альтернативу, чтобы он не стал обузой. Отправьте его в лагерь на пляже. Пусть сообщит остальным, что с нами всё в порядке. Вы ведь хотели послать гонца?

Димас взглянул на Рамиреса.

- Ну, если вы уверены в том, что он не сойдёт с ума снова… Я напишу записку для сеньора Сантаны - пусть приглядывает за ним. По возвращении его ждёт более суровое наказание.

Священник постарался скрыть своё изумление.

- Да, конечно. Пойду сообщу, чтобы его развязали.

- И ружьё ему брать запрещаю. Только нож.

- Но он будет один и…

- Не обсуждается, падре.

Флора удивлённо сделала шаг навстречу Торре.

- Вы священник? Что вы делаете в этой экспедиции?

За Исмаэля ответил капрал, достающий бумажку.

- Тем же самым вопросом задаюсь я весь поход. Но порой от него бывает толк.

Димас хмыкнул, вертя головой.

- Я лишь пытаюсь помочь людям продержаться в этом месте до тех пор, пока не придёт время возвращаться домой.

Англичанка дружелюбно улыбнулась ему.

- Жаль, что такого человека не было с нами. Меня зовут Флора. Надеюсь, что вам удастся выполнить свою миссию.

- Исмаэль, - Торре скромно кивнул. - Что ж, надежда - это всё, что есть у нас.

Спустя несколько минут Рамирес был готов покинуть отряд. Стоя на окраине поляны, он прощался с Иглесиасом и Кортесом, не смея взглянуть в глаза остальным. Пронзительный крик птицы в роще заставил его резко обернуться. Весь вид солдата говорил о том, что возвращение на пляж через джунгли в одиночку уже не кажется ему отличной идеей.

При нём оставили лишь один нож - мол, идти всего пару дней. Хотя на лицах товарищей Игнасио отчётливо читал сочувствие, ведь они понимали, чем может обернуться такой поход. Аугусто и Вито отошли назад, когда к Рамиресу подошёл Промино. Капрал вручил ему в руку записку.

- Передашь это сеньору Сантане лично. Здесь информация о нашем передвижении и указания насчёт тебя. Думаю, ты понимаешь всю серьёзность своего поступка. И напоминать о возмездии за уклонение от наказания тоже не стану. Донесёшь это послание в целости и сохранности - и по возвращении я подумаю о том, чтобы смягчить решение о твоей судьбе.

Игнасио хотел было сказать что-то не по уставу, но быстро одумался и, выпрямившись, отчеканил:

- Так точно, капрал. Разрешите идти.

- Разрешаю. Осторожнее в пути, Рамирес. Помни, что мы здесь не одни.

Развернувшись, солдат сделал было шаг, но его остановила подбежавшая блондинка.

- Подождите…, - она незаметно для остальных вложила в его ладонь что-то маленькое, но твёрдое. Глядя на него, Флора тихо произнесла напутствие. - Услышите свист - не отвечайте на него. Заткните уши и молитесь. Это спасёт вас.

Смущённый Рамирес лишь медленно кивнул. Бросив последний взгляд на отряд, он пошёл в сторону берега. Смотревшая ему вслед англичанка обернулась и тут же наткнулась на внимательные глаза Промино, стоявшего рядом. Нисколько не смутившись, она указала в противоположную сторону.

- Деревня ждёт вас, капрал.

Оставив позади пещеру, отряд двинулся дальше, ведомый уже не капитаном, а светловолосой незнакомкой. Сразу за ними тащился Торре, которого появление англичанки тоже крайне заинтересовало. Женщина шла уверенно, словно по протоптанной дорожке, держа в руке свою палку-трость. Пока её глаза высматривали знакомые детали окружения, её зад определенно захватил всё внимание шедших позади бойцов. Промино же, идущий рядом, не стал деликатно выжидать время для новых вопросов.

- Так как вы выживаете здесь одна?

- Полагаю, такому бравому подданному Испании трудно представить, что женщина способна добывать себе пропитание сама.

- На ферме под Кадисом - запросто. Но не здесь, не в этих условиях. Где вы ночуете?

- Недалеко отсюда, в заброшенном шалаше. Какое-то время я обитала на пляже, но быстро поняла, что ждать корабль на этом краю света - бесполезно, а источники пресной воды находятся совсем не на берегу.

- А еда?

- Ягоды, фрукты, мелкие грызуны, змеи, птицы. Здесь не так уж трудно добыть пропитание, главное успеть сделать это раньше, чем другие обитатели леса.

- Другие обитатели?

- Я имела в виду животных.

- А что насчет дикарей? Вы встречались с ними?

- Пару раз. Разговор у нас не сложился - они очень скрытные.

- Они нападали на вас?

- Лично на меня нет. Не стану говорить за остальных.

Торре вмешался в диалог.

- Как они выглядят?

- Ровно так, как вы представляете себе. Минимум одежды, максимум краски на теле.

- И что было в моменты встреч?

Флора на ходу обернулась.

- Ничего. Все стояли, как вкопанные, а потом молча расходились, - она взглянула на Промино. - Согласитесь, капрал, такое поведение трудно назвать агрессивным.

Димас мотнул головой.

- Вы женщина, а не боец. Даже в такой допотопной культуре, как у них, наверняка есть понятие чести по отношению к слабым.

Блондинка скривила губы в полу-надменной улыбке.

- Воистину, ваше рвение развязать войну высоко. Но мне интересно, что именно вы собираетесь делать, когда придёте к ним? Сходу начнёте битву?

- Если бы я так поступал, то не дослужился бы до своего звания. Нет, для начала мы скроем основные силы в засаде. Я и сеньор Торре выйдем к ним и попытаемся наладить контакт. Если выяснится, что это именно они напали на нас, тогда мы начнём бой.

- И как вы поймёте это, если они говорят на другом языке?

- Разберёмся. Лучше скажите мне, откуда вы знаете месторасположение их деревни?

- Случайно набрела.

- Так же как и на нас?

Флора усмехнулась.

- Почему у меня ощущение, что ещё чуть-чуть и вы обвините в гибели своих людей меня? Что вы пытаетесь доказать?

- Я не доказываю, а выясняю. Год назад сюда прибыла экспедиция из Испании, а спустя время корабль вернулся на родину с горсткой выживших и кучей трупов на борту, а остальные и вовсе пропали без вести, - капрал смотрел по сторонам, лишь мельком поворачиваясь к спутнице. - И вдруг выясняется, что здесь осталась какая-то женщина из другой страны, рассказывающая, будто в тот поход вмешались некие мистические силы и начали всех убивать. Возможно, я немного более подозрителен, чем нужно, но обстоятельства явно благоволят такому скепсису.

- Если вы перестанете отрицать очевидное, то возможно, вам будет чуточку легче понять, что происходит с вашей экспедицией.

Промино быстро догнал женщину и резко остановился перед ней.

- Что? Что с нами происходит, расскажите? Кто нападает на нас, если не туземцы?

Все остальные также встали, внимательно наблюдая за разговором. Торре чуть приподнял ладонь, думая сбавить накал со стороны Димаса, но передумал. Флора же внимательно изучала лицо капрала, явно размышляя о том, что сказать. Она пригладила волосы, словно успокаиваясь.

- Вы верите в Бога?

- Как и любой другой подданный Испании.

- Тогда вы должны верить и в Дьявола.

Промино в непонимании свёл брови. Женщина смотрела прямо ему в глаза.

- Правда такова, что за всё время нахождения здесь нашей экспедиции, мы не видели ни одного туземца. Скажите, вы их видели, капрал? Может быть, находили следы или их вещи?

- А что, если нет - все подозрения падают на самого Сатану?

- Ну, когда вы находите тело жертвы вывернутым наизнанку и обмотанным собственными кишками, на человека такое вряд ли подумаешь.

- А кто сказал, что я считаю дикарей людьми?

На лице Флоры отразилось непонимание.

- Вы их даже ещё не встречали…

- Нет, но я знаком с их деяниями, - с этими словами Димас достал из сумки высушенную голову своего брата, найденную им на берегу. Он показал её собеседнице. - Отверстия закрыли нитками. Падре, в Библии не говорится, что Дьявол увлекается шитьём?

Торре позволил себе осуждающий взгляд, не терпящий шуток над такими вещами. Англичанка же лишь грустно нахмурилась. Это удивило капрала, ожидавшего увидеть испуг или омерзение.

- Такое чувство, что вы уже видели нечто подобное.

- Видела. Как и множество других вещей, от которых у вас кровь в жилах застынет. Напомню вам, капрал - я здесь уже девять месяцев живу. И раз уж вы «дослужились» до такого звания, с вашей стороны будет здраво довериться той, кто сумела избежать здесь ужасной гибели или помешательства, - женщина отвернулась и направилась дальше. - А вы всё никак не перешагнете грань, разделяющую благоразумие и скудоумие.

Промино пошёл вслед за ней, всё ещё держа в руке «подарок» джунглей.

- Грань перешагнули эти чудовища, обезглавившие моего брата и сделавшие из него вот это.

- А вы абсолютно уверены, что он не заслужил такой смерти?

- Верну вам ваши же слова, сеньора - вы его не встречали. И не вам судить.

Флора обернулась, не сбавляя шаг.

- Зато вам-то позволено, конечно. Бравый солдат на службе Испании вершит правосудие. Оглянитесь вокруг и разуйте глаза - вы не на своей земле, чтобы иметь здесь голос.

Капрал замедлился, склонив голову набок.

- А вы на чьей вообще стороне, Флора?

- В борьбе добра против зла - сомневаюсь, что вы верно представляете ту сторону, какой считаете себя.

Димас остановился, полуоткрыв рот и наблюдая за уходящей англичанкой. Та лишь крикнула, поманив рукой.

- Вы собираетесь успеть до темноты или как?

В наступившей тишине подошедший сзади Торре негромко прокомментировал перепалку.

- Похоже, теперь я здесь не единственный, кто нервирует вас. Это воодушевляет.

Обойдя капрала, он направился вслед за блондинкой. Димас же хмуро посмотрел на обоих, после чего махнул своим бойцам.

- Не стоим, вперёд!

Продолжение в комментариях...

Мимо пробежал ещё один, спасаясь от нападения. Отбиваясь от атакующих монстров, солдат поскользнулся на мокром камне и ударился головой о выступ, его тело быстро обмякло. Промино подскочил к нему и попробовал приподнять. Приказав вытаскивать раненого, он пошёл дальше сквозь безумную стаю крылатых грызунов. Солдаты палили по ним почём зря, совершенно потерявшись в пространстве. У одного из членов отряда внезапно вспыхнул порох - огонь охватил его руку. Словно опалённое чучело, он умчался в сторону реки.

Миллионы листьев мягко шелестели, подёргиваясь под мерными стуками дождевых капель. Несмотря на полуденное время, лес был окутан сумраком - солнечный свет едва пробивался через грозовые тучи и сплетённые друг с другом кроны высоких деревьев. Видимо, решив, что приближается ночь, местные сверчки и прочие многолапые отродья голосили изо всех сил. Сверху им подпевали каждые несколько секунд пернатые творения. Их свистящие и трещащие звуки хаотично вплетались в какофонию окружающего оркестра.

Маленький жучок с бронзовыми точками на панцире, деловито ползущий по тоненькой зелёной ветке, на пару секунд расправил крылья для жужжащего прыжка. Он приземлился на металлический наконечник, переходящий в древесное основание толщиной с человеческий мизинец. Не замечая подвоха, пятнистый обитатель джунглей направился вдоль ствола, временами поднимая крылышки, словно готовый улететь дальше - эта «ветка» была для него какой-то странной.

Наконец, он достиг белого оперения стрелы, но в этот же миг рука осторожно подняла её, спугнув пришельца. Снаряд поместили в небольшое продольное углубление. Послышался осторожный частый треск сплетённых волокон натягивающейся тетивы, сопровождаемый чьим-то тихим сопением. Арбалет аккуратно приставили к толстому полому бревну, аккуратно поводив его по мокрой блестящей поверхности в поисках опоры. Где-то вдалеке аукнул какой-то примат.

В полусотне метрах от укрытия это услышал четверолапый зверь - его уши, похожие на коровьи, дёрнулись. Хотя, возможно, так он отгонял вездесущую мошкару. Охотник старался не обращать на неё внимание, несмотря на то, что она нагло облепила лицо. Он внимательно изучал свою будущую жертву. Животное с бурой шкуркой походило на приземистого кабана, но вместо носа его морда носила мерзкий толстый хоботок длиной в десяток сантиметров. Этот отросток с пятачком на конце то и дело двигался подобно пятой конечности, выискивая и вынюхивая добычу.

Короткая лапа застыла в воздухе чересчур деликатно для такой невзрачной тушки. Верхняя губа приподнялась и уродец неожиданно пропищал куда-то в чащу. Спустя несколько секунд ему ответил сородич, таящийся за деревьями. Взгляд охотника мимолетно проследил за возможной второй дичью, но не увидел её. Мужчина сосредоточился на первой цели, его пальцы легли на спусковую пластину под рукоятью. Один глаз прищурился, губы сжались в напряжении.

Короткий щелчок. Мимолётный свист. Резкий хруст, за которым последовал пронзительный тонкий рёв раненого зверя. Охотник стремительно перепрыгнул полено, побежав в его сторону. Животное со стрелой в шее, спотыкаясь, помчалось прочь. Лес вокруг тревожно зашумел, реагируя на происходящее. Уворачиваясь от свисающих сверху лиан и ветвей, человек гнался за «кабаном-слоном». В его руке блеснуло лезвие.

Внезапно зверь повернул в сторону. Меняя за ним направление, охотник поскользнулся на влажном ковре из листьев и земли - на скорости он упал боком, но тут же вскочил и продолжил погоню. «Хобот» вилял, как заяц, пытаясь укрыться за стволами деревьев. Он терял кровь, но всё ещё был способен удрать. Правда, в этой схватке у него был не один враг. Из кустов быстро выпрыгнул ещё один человек, повалив беглеца на бок всем телом и обхватив его за шею.

- Быстрее, он вырывается!

Догнавший их первый охотник проскользил перед остановкой и вонзил нож в брюхо зверя, провернув его внутри под тонкий визг умирающей жертвы. Тяжело дыша, он кивнул напарнику.

- Как поживаешь?

Тот, всё ещё борясь с брыкающимся парнокопытным, полурассеянно, будто не был занят чем-то серьёзным, пожал плечами.

- Да вот… собираюсь отужинать. Тебя ждать в гости или ты на службе?

Его друг сделал вид, что задумался.

- Зависит от капрала.

- А ты и его пригласи.

На этой фразе оба не смогли сдержать улыбок и добродушно рассмеялись. Зверь наконец-то затих, подергивая лапами в предсмертных судорогах. Лёжа на нем, Аугусто Кортес, немного полноватый молодой человек, приподнялся, чтобы оценить степень готовности добычи. Он одобрительно кивнул и похлопал дичь по морде.

- Я буду скучать по этому парню. Взгляни в его глаза - он так любил бегать, стремительный сукин сын.

- В армии не стоит привыкать к новым друзьям, сам знаешь.

Аугусто наигранно драматично взглянул на товарища, вздохнув. Он поднялся на ноги, отряхивая себя от листьев и земли. В чёрных кудрявых волосах застряла пара веток.

- Знаешь, я решил дать ему имя. Ну, не только ему - всему этому уродливому виду. Ты готов?

Блондин с волосами до плеч и сломанным носом хитро взглянул на него.

- И почему я уверен, что это будет что-то пошлое и связанное с членом?

Кортес принял надменный вид.

- Вообще то, я собирался назвать его «слоносвином», но если тебя возбуждает его хобот, кто я такой, чтобы судить тебя.

Его товарищ закатил глаза, вытаскивая нож из брюха.

- Ладно, я за арбалетом…

- Так, в этих твоих играх я участвовать не намерен, так и знай!

Спустя полчаса

Временный лагерь, обустроенный у подножия небольшой скалы с отвесной каменной стеной, встретил их спокойным бубнежом двух десятков солдат, треском сучьев для подпитки костра и лязгом клинка, затачиваемого капралом. Димас Промино сидел в стороне от всех, погружённый в нехитрый процесс. В своем отряде он теперь хоть и имел лидерское звание, но среди его подчинённых было немало людей и постарше. В этом походе участвовали многие ветераны Первой итальянской войны, нюхнувшие пороху сполна. Одним из таких был давно разменявший третий десяток лет Андрес Армандо - одноухий мужчина, чей язык давно сгрызли крысы в одном из фортов Неаполя.

Переживший пытку в ходе кампании против французов, засевших в землях макаронников, он уже долгое время считался старшим другом Промино и его неофициальной «правой рукой». Поговаривали, что воевать он пошел после нескольких лет удачного каперства, закончившегося оглушительным поражением от французского судна. В ходе того похода на кону стояло шаткое финансовое благополучие уважаемой кадисской семьи. Кроме того, Армандо был влюблен в хорошенькую дочь клиента, и та отвечала взаимностью. Но после такого провала он больше не мог рассчитывать на её расположение.

Мужчина встретил солдат, несущих добычу, довольным кивком и показал на подготовленный для разделки туши брезент. Кортес, кряхтя, опустил травоядное, тут же протянув руку к расстёгнутому вороту.

- Я уже не понимаю отчего мокрый, как лошадь. То ли от влажной травы, то ли от этой идиотской духоты.

Действительно, если на родном побережье Испании хотя бы помогал ветер с моря, несущий с собой спасительный кислород, то посреди густого влажного леса вздохнуть свободно было довольно непросто. Каждый участник отряда был взмылен до крайней степени, несмотря на то, что Промино не гнал их вперед, осторожничая на чужой территории. Запасы питьевой воды быстро подходили к концу, а потому «стремительная война» с туземцами незаметно отходила на второй план - с пересохшей глоткой они рисковали попросту не дойти до возможного местоположения врага. Следовало как можно быстрее отыскать источник пресной воды, но как назло никаких ручьёв в пути не наблюдалось.

Шёл второй день их похода вглубь джунглей. К счастью, ливень прошедший по побережью, лишь задел их по касательной, иначе было бы совсем худо. Здешняя природа не до конца была жестока по отношению к гостям и до сих пор нижняя поросль не была чересчур густой и непроходимой. Но там где флора давала слабину, фауна не щадила никого. Светловолосый Вито Иглесиас, товарищ Кортеса, в очередной раз прихлопнул москита, приземлившегося на его шею. Бесконечные рои насекомых тучками следовали за людьми, все больше нервируя в и без того неспокойной обстановке.

- У меня уже вся кожа покраснела из-за этих мелких негодников…

- А представь, что будет, когда они облепят нашего освежёванного носатого кабанчика, - Аугусто расстроенно протер мокрое лицо рукавом. - Сеньор Армандо, может я постою тут с факелом - поразгоняю эту дрянь, пока порося будут резать? Уже почти не капает...

Помощник капрала спокойно кивнул, приглашая других солдат заняться кухней. Ему, казалось, нисколько не мешают ни летучие кровопийцы, ни дерьмовая погода с духотой. Сам он неторопливо направился к одному из дозорных. Искать дикарей было решено, ориентируясь на наиболее легкие пути прохождения по лесу. Следов или признаков жизни эти аборигены не оставляли. Пока что найти их представлялось возможным только лишь благодаря слепой удаче. Впрочем, Промино нисколько не подавал признаков недовольства ситуацией. Наоборот, он уверенно вёл отряд всё дальше, словно лишь ему одному было известно, куда идти.

Спустя пару часов солдаты снова выдвинулись вперёд. Растянувшись цепочкой, они неторопливо шли за Промино и Армандо. Священник Исмаэль Торре, увязавшийся за ними, брёл в самом конце вместе с Кортесом и Иглесиасом, дабы лишний раз не мозолить своим видом глаза капралу. Два друга лениво обсуждали каких ещё диковинных зверей может скрывать здешняя обитель. Блондин Иглесиас, внимательно смотря под ноги, активно жестикулировал.

- Раз в природе запросто может существовать свинья-слон, то я не удивлюсь, если мы повстречаем быка-медведя. Или овцу-оленя.

- А я бы взглянул на петуха-волка, - на лице кудрявого Аугусто уже проявилась кривая ухмылка. - Представь, если петух кукарекает по утрам, а волк воет ночью, то визг этой тварины мы бы слышали весь день.

- Тяпун тебе на язык, меня и так уже начинают нервировать эти непрекращающиеся птичьи крики. А я эту живность даже разглядеть не могу.

- Ну… одного я уже давно приметил, - Кортес на ходу обернулся. - Глядите-ка, падре. Когда-нибудь видели такую сошку?

Священник, идя впереди них, не сбавляя шагу, взглянул назад. На одной из нижних веток ближайшего дерева на них глядела маленькая обезьянка размером с котёнка. Рыжая пушистая шерстка, густая грива и серьёзная, немного обиженная мордочка - очевидно, этот примат не представлял никакой угрозы и был очень красив. Кортес ответил ему не менее внимательным взглядом.

- Он за нами с самого утра увязался. Наверняка жратву чует.

Исмаэль усмехнулся.

- Он просто любопытен. Для него мы необычные чужаки, - он поправил лямки ранца. - Напоминает мне нашего приходского кота Элиу.

- Это в честь какого-то библейского ангелочка?

- Нет, Элиу был обычным человеком из книги Иова. Когда Иов подвергся каре Дьявола за слишком горячую веру в Господа, он сильно расстроился и всем рассказывал, что видимо чем-то разозлил Всевышнего, - падре тяжело дышал, но продолжал рассказывать. - Пока все уговаривали его отречься от Бога, Элиу не только заявил, что любое решение Господа справедливо, но и укорил самого Иова в неверном толковании его деяний. Элиу - это глас справедливости среди хаоса мнений.

Кортес невесело хмыкнул.

- Не помешал бы и нам такой персонаж тут, - он замолчал, но спустя минуту снова обратился к гражданскому. - Знаете, а я вас помню, сеньор Торре. Когда вы ещё служили при Чавесе. Впрочем, вы очень скоро ушли - через неделю после моего перевода.

Торре ответил не сразу.

- Время выдалось непростое. Мне нужно было вернуться к Церкви, к наставнику - чтобы мне вновь указали на мой путь.

- Было бы неплохо и нам его отыскать, - Иглесиас переглянулся с товарищем. - Рамирес с позавчерашнего дня сам не свой. И винить его в этом трудно.

Кортес поддержал тон друга.

- Увидеть такую жестокую расправу над лейтенантом, а потом и над своим сослуживцем - я бы после этого месяц спать не смог.

Священник сбавил ход, поравнявшись с ними. Впереди он углядел макушку Игнасио. Всю дорогу солдат не проявлял никакого интереса к окружающему миру, глядя себе под ноги. После инцидента, случившегося с его товарищем пару ночей назад, он не проронил ни слова.

- Я как раз хотел с вами поговорить об этом… Я плохо знаю его, но вы наверняка давно знакомы с ним. Не каждый на моем месте признает это, но, возможно, будет лучше, если вы обсудите с ним произошедшее. Я для него человек чужой.

Кортес задумчиво нахмурился.

- А что вообще можно тут сказать? Рамирес, он, знаете… весьма верующий человек. И если Бог позволяет вытворять такое, я даже не представляю, что у него в голове творится. Вы простите, падре, но тут уж никакой Элиу не докажет, что даже подобная жестокость имеет какое-то разумное основание.

Торре смиренно склонил голову, соглашаясь с таким мнением. Он дотронулся до деревянного крестика, висящего на шее под рубашкой.

- Элиу - лишь герой небылицы, Аугусто. А Господь - далеко, - Торре старался говорить медленно, чтобы успеть подобрать нужные слова, но всё равно поймал удивлённые взгляды солдат - священнику явно не подобали такие речи. - Когда человек нуждается в помощи, к нему приходит не Бог, а другой человек. Также как прихожанин ищет нужных слов в устах священника, так и солдату необходимо плечо товарища.

Он взглянул на Кортеса.

- Вам следует поговорить с Рамиресом. Не о Всевышнем. О нём. Вы поможете не только ему, но и себе. Наш дом остался за морем и всё, что у нас есть сейчас - это мы сами.

Иглесиас подал голос.

- Думаете, если мы поговорим с ним о его жизни, ему станет легче?

- Вито, я знаю, тебе не терпится обсудить с ним ваш список сказочных зверей, - падре улыбнулся. - Можешь и у него спросить, какую диковинку он хотел бы увидеть.

Товарищ Иглесиаса непривычно громко усмехнулся и тут же сконфуженно почесал нос, опасаясь внимания капрала.

- Знаешь, Вито, думаю, сеньор Торре прав. Перетрём языком с Рамиресом вечерком. А Библия, ангелы и демоны - это всё здесь вообще неважно. Важно лишь надрать зад этим дикарям и по возможности разжиться их золотыми побрякушками. Во славу Отечества нашего, конечно же, - последнее он добавил, косясь на священника.

С другого конца их живой цепочки послышался голос разведчика Валерио Кабреры. Промино высоко поднял руку, останавливая отряд. В тишине, прерываемой перекличкой пернатых, застывшие на месте бойцы настороженно сняли с плеч мушкеты. Капрал хмуро глядел вперёд. К ним шёл один из солдат, посланный оценить обстановку по маршруту. До парня оставалась всего сотня метров, как вдруг он резко пропал из виду - юноша провалился сквозь землю, даже не успев крикнуть. Промино дёрнулся было за ним, но сперва осадил подчиненных, увидевших произошедшее.

- Стойте на месте! Там могут быть ещё ямы.

За считанные секунды он перераспределил отряд так, чтобы их «цепь» двигалась вперёд одной линией. Выставив дула перед собой и нацепив на них клинки, испанцы начали осторожно продвигаться дальше, тыкая в траву лезвием. Все это время Промино выкрикивал имя пропавшего, но тот не откликался. В таком напряжённом молчании команда постепенно дошла до той точки, где исчез молодой человек. В этом месте среди густых зарослей по колено обнаружилось отверстие диаметром в человеческий рост.

- Кабрера! - капрал подполз ближе, пока другие страховали его. - Ты живой?

- Кажется, сломал руку, капрал!.. Но в целом, в порядке.

- Высоту оценить можешь?

- Метров десять вроде бы. По пути задел выступ, так что падение смягчилось.

- Мы спустим тебе верёвку. Схватиться сможешь, чтобы мы вытащили тебя?

- Постараюсь…

Промино отполз немного назад и протянул руку за уже поданным Армандо тросом. Верёвку быстро протянули вниз. Внезапно разведчик снова подал голос.

- Эй, там! Я, кажется, слышу шум воды!

Капрал быстро взглянул на помощника. Тот провёл по воздуху двумя скрюченными пальцами, тряся ими под ладонью другой руки. «Подводная река». Неужели они отыскали источник? Димас повернулся к дыре в земле.

- Оставайся там, мы сейчас спустимся!

Приказав связать ещё тросы, чтобы дотянуть верёвку до ближайшего ствола дерева, Промино поручил одновременно приготовить десяток факелов для освещения. Уже совсем скоро отряд был готов к спуску. Торре успел подумать, что будь здесь вместо бойцов волонтеры, поставленные задачи удалось бы выполнить минимум через час. Дисциплина солдат, их умение без лишних слов разобраться в ситуации внушали доверие.

Первым пошел вниз Армандо. Священник рассудил, что в случае опасности таким образом отряд не останется без главнокомандующего. Впрочем, даже без мудрого лейтенанта эта боевая ячейка оставалась действенной и опытной силой. Возможно и Армандо будет способен показать лидерство в случае чего. Промино кивнул Кортесу, указав на гражданского.

- Подвяжите падре страховку. Вы идёте третьим, Торре.

Аугусто спокойно снял с него ранец.

- Похоже, вы первый священник, который станет ближе к преисподням в буквальном смысле.

Иглесиас одним взглядом заставил его заткнуться. Торре лишь неловко улыбнулся в ответ на такую бестактность. Блондин помог ему разобраться с узлами страховки.

- Постарайтесь не дёргаться и расставьте ноги шире для опоры. Не бойтесь смотреть вниз. Иначе ещё Кабреру придавите, а он нам пригодится.

Надев обратно ранец, священник осторожно подошёл ближе к дыре. На дне в темноте уже светились факелы Армандо, склонившегося над разведчиком, и Промино, изучающего обстановку. Опасливо опустившись на колени спиной к отверстию, Торре крепко схватился за веревку, удостоверившись, что его держат. Глубоко вздохнув, мужчина пополз назад, почувствовав неприятную морось травы, тут же пропитавшую одежду.

Когда ноги повисли в воздухе, он оттолкнулся одной рукой от стенки, но солдаты начали слишком быстро его опускать - Торре внезапно оказался в пустом пространстве, чересчур сильно качаясь вперёд-назад, да еще и вокруг себя. Он приближался ко дну резкими рывками, потерявшись в темноте.

- Тихо-тихо, помедленнее!

Он еще крепче вцепился в трос обеими руками, тщетно пытаясь сориентироваться.

- Помедленнее, боже! Я сейчас стукнусь обо что-нибудь!

Но кажется его не слышали или решили позабавиться. Падре болтал ногами, надеясь найти опору и в то же время, боясь врезаться в препятствие. Казалось, его не спускают, а роняют прямо во тьму. Торре уже начал читать молитву, когда вздрогнул от чьей-то руки на его ноге.

- Вы на месте, падре. Можете расслабиться, - голос капрала был нейтрален, без успокаивающего или издевочного тона.

Исмаэль наконец ощутил под собой твёрдую поверхность, но руки продолжали мёртвой хваткой держать верёвку. Прошло всего секунд десять за время его спуска. Он огляделся, пока Промино развязывал его узлы. Своды пещеры, в которой они находились, терялись во мраке, но судя по эху их голосов, это был своего рода коридор шириной в церковный холл.

Восстанавливая дыхание, Торре увидел, как остальные бойцы, не теряя времени, скользят по веревке вниз, один за другим. При этом каждый второй держал факел. Отверстие зияло ярким пятном, несмотря на то, что небо скрывали деревья и тучи. Капрал, кинув взгляд наверх, уловил символизм в этой библейской зарисовке.

- Смешно и печально от того, что теперь наверху нас ждет не рай, а все тот же знакомый ад.

Он продолжил организовывать отряд, бросив священнику наказ не отходить в сторону. Кабрера уже стоял на ногах, но по его скривившемуся лицу было заметно, что травма достаточно серьёзная. Он прижимал левую руку к груди, пока другой солдат собирался наложить ему тугую повязку. К счастью, перелом был закрытый и несерьёзный. Экспедиторы уже спустились вниз в полном составе и теперь готовились к новому этапу их путешествия.

Здесь температура воздуха разительно отличалась от наружной. Путешественники быстро ощутили холод, исходивший от каменно-земляных стен. Кроме того, сквозное дуновение ветра несло с собой ледяную влагу. К счастью, у всех имелись дождевые плащи, которые спасали отряд на протяжении последних суток. Промино, отойдя в сторону, оглянулся на разведчика.

- Откуда ты слышал воду?

Получив направление, он окликнул всех.

- Идём только до возможного источника. Набираем воду и поднимаемся обратно. Держаться вместе, той же цепочкой по двое. Армандо - замыкающий. И смотрите под ноги.

Отряд двинулся вперед, подобно перевернутой гигантской гусенице с горящими лапками. На месте остался один солдат - тот самый раненый, в то время как наверху караулили двое. Торре не мог точно сказать, слышит ли он реку - шум действительно был, но это могла быть типичная для пещер обманчивая акустика, подобная шуму моря из ракушек. Он обратил внимание на заметное облачко пара, выдыхаемое изо рта. Из темноты сбоку выступила стена, вдоль которой капрал и повёл подопечных.

Все это место напоминало Торре катакомбы под мужским монастырём в Севилье, где он провёл юные годы. Разница была в масштабах - здесь было более просторно - и в отсутствии атмосферы святости. Если там Исмаэль ощущал величие веры, то здесь витал дух первобытной дикости. Это место не внушало тревогу, но заставляло чувствовать себя кем-то менее значимым, чем разумный человек. Зверем, ступившим на неизведанную территорию.

Спустя минут пять коридор резко закончился, открыв далее обширное пространство со свисающими сверху большими каменными «сосульками». Промино, остановившись, приподнял свой факел выше, изучая образования пещеры. Он повернулся к остальным, обратившись в полголоса.

- Ведём себя тихо и не орём. Эти конструкции могут обрушиться.

Солдаты пошли дальше, с настороженностью разглядывая опасные наросты. Кортес, нахмурившись, подошёл ближе к Торре.

- Падре, когда-нибудь видели что-то такое? Для чего эти штуки?

Священник не успел ответить - Иглесиас подал голос с другой стороны.

- Ты чего, в пещерах ни разу не был? Это сталактиты.

- А по моему прекрасному загару видно, что я провожу время в пещерах? Погоди, стала-чего?

Исмаэль, в чьих глазах читалось восхищение, ответил ему.

- Сталактиты, мой друг. От греческого слова «капля». Они образуются подобно сосулькам, растворяя известняк. Если не шуметь, то нам от них ничего не грозит.

- Ну, просто прекрасно… - Кортес недовольно покосился на потолок, чуть опустив свой факел.

Чем дальше продвигался отряд на шум реки, тем чаще встречались эти странные порождения времени, и тем длиннее они становились. А вместе с ними из земли вырастали аналогичные формы. Об одну из них споткнулся боец впереди, заслужив негодующее внимание сослуживцев. То тут, то там из темноты стали появляться целые столбы, объединенные этими «шипами» потолка и пола.

Вскоре отряд уже шёл мимо целого леса каменных атлантов. Примерно в середине каждый из них сужался. В этой части у столбов каким-то неведомым образом была сформирована небольшая плоская лепешка, словно пронзённая двумя пиками. К одному из них подошел священник и осторожно потрогал каменный нарост, словно проверяя на прочность. Он был на уровне его головы.

- Похоже, что это место раньше было погружено под воду. Эти плоские образования должно быть показывают уровень, до куда доходило подземное озеро.

Иглесиас тихо ответил.

- Что-то высоковато. Как бы нам тут не утонуть ненароком…

Армандо, шедший в конце, аккуратно оборачивал некоторые столбы кусками ткани - видимо, чтобы найти обратный путь. Тем временем, на лицах людей уже начали оседать капельки воды. Гремящая река очевидно уже находилась не более чем в сотне метров от них. Неожиданно потолок пропал вместе со сталагнатами, а пол наклонился вниз.

Впереди зияла тьма, в которой определённо ощущалось огромное пространство полное безвестности. Кажется, они вышли в основной зал пещеры, чей купол скрывался во мраке. Отверстий вверху, подобных тому, через которое отряд попал сюда, не наблюдалось. Промино снова обернулся назад, уже повысив голос, чтобы перекричать шум воды.

- Спускаемся к реке и смотрим под ноги - здесь мокрый камень. Идём также цепочкой. Фляги пока приберегите.

Теперь факелы отряда склонились к земле, выискивая опасные места. Кортес мрачно оглядел поверхность под ногами.

- В темницах лягушатников и то, наверно, приятнее, чем здесь.

Будучи в конце отряда, он, Иглесиас и Торре пошли за остальными, но вскоре столкнулись с бойцом, стоявшим на месте, как вкопанный. Священник обошёл его и с тревогой осмотрел.

- Рамирес. Ты в порядке?

В танцующем от пламени факелов полумраке было видно капли влаги на лице солдата и широко вздымающиеся ноздри.

- Я не пойду туда…

Иглесиас тронул его за плечо, посматривая вслед уходящим товарищам.

- Игнасио, здесь нельзя оставаться. Ты же будешь с нами, ты чего.

Рамирес нервно замотал головой.

- Там тьма. Там пустошь. Там смерть.

Пытаясь поймать его взгляд, Торре склонил голову.

- О чём ты, Игнасио? Кто там? Ты что-то увидел?

Парень резко взглянул на него. В глазах читался страх мальчишки.

- Там Они.

Исмаэль не успел задать новый вопрос - их окликнул возвращающийся Торре. Остальные уходили дальше с Армандо.

- Что здесь происходит? Почему вы встали?

Промино и двое солдат переглянулись между собой, не рискуя дать ответ. Тем временем, глава отряда подошёл ближе и внимательно посмотрел на своих бойцов, словно нарочито избегая встречи с глазами священника. Иглесиас подался вперед.

- Капрал Промино...

Падре перебил его на полуслове.

- Димас, нужно вывести Игнасио из пещеры. Ему нездоровится.

Сжав губы, Промино перевёл взгляд на Рамиреса, спрятавшегося за священником. Бесцеремонно отодвинув Торре в сторону, он по-отечески приложил ладонь к лицу солдата и внимательно осмотрел.

- Рамирес, ты плохо себя чувствуешь?

- Я… Сеньор Промино…. прошу…

- Чего? - капрал нахмурился.

- Мне не по себе. Пожалуйста, я не хочу…

Промино встряхнул солдата за плечо.

- Чего ты не хочешь? Говори ясно и чётко!

Торре поднял ладонь, останавливая его.

- Димас, не нужно…

- Не подходите, падре, - в голосе Промино сквозила угроза. Всё ещё держа факел, он схватил бойца за плечи и снова встряхнул его. - Ещё раз, Рамирес. Объяснись, что с тобой не так.

Игнасио явно был на пороге истерики. Его губы скривились, а тело тряслось. Это только разозлило капрала. Он шлёпнул его по щеке ладонью, приводя в чувства.

- Успокойся уже, чёрт возьми!

Торре быстрым движением встал между ним и солдатом.

- Хватит, Димас, он не в себе, поймите уже…

Эти слова падре договаривал уже на автомате - не дослушав его, Промино быстро всучил свой факел Кортесу и жёстко толкнул Торре назад, впечатав в один из каменных столбов. Остальные не посмели ему мешать. Священник спиной почувствовал осыпающуюся крошку и острые углы, скривившись от боли. Капрал приподнял правую руку, будто раздумывая ударить ли ею члена отряда. Он тяжело дышал, подбирая слова.

- Ещё раз… Ещё раз вы посмеете диктовать мне условия. Клянусь Богом, вы не представляете, какого врага приобретёте, если попробуете снова встать на моём пути, - Промино не сводил глаз с оппонента. - Вы здесь никто. Надоедливый голосок под ухом, который даже совета дельного пока не предложил. Я вам не прихожанин и за помощью не обращался. Как и мой боец.

Словно задумавшись, левой рукой он вытянул из под рубахи Промино верёвочку с крестом из дуба. Тот с каменным лицом перехватил его. Но капрал не обращал внимания на это неповиновение. Его голос стал немного тише.

- Ваше присутствие здесь… Исмаэль, объясняется лишь набожностью Чавеса, но мне лично плевать на эту деревяшку. Господь Бог никого здесь не спасёт, а вас и подавно. Думаете, я не слышал о причинах вашего ухода из Церкви? Сомнительно, что после такого можно рассчитывать на оберег Всевышнего. Так что не лезьте под руку, святой отец. Живее будете, это я вам как на духу говорю.

Промино разжал пальцы и отступил на шаг. В его движениях сквозило еле уловимое разочарование от своего всплеска гнева. Поворачиваясь обратно к бойцам, он остановился боком к священнику и бросил напоследок, грозя пальцем и смотря куда-то в сторону:

- А если продолжите обращаться ко мне не по уставу при моих людях, отправлю вас обратно на пляж сиюминутно же. Для вас я капрал или сеньор Промино. Вам это понятно?

Он снова уставился на Торре. Тот, опустив голову, прятал крест и поправлял одежду. Заметив ожидание главы отряда, он выждал несколько секунд, прежде чем ответить. На его лице отразились покорность, смешанная с едва скрываемым недовольством.

- Я не стану вам мешать, капрал.

Удовлетворённо кивнув, Промино пошёл прочь, показав бойцам на Рамиреса.

- Дайте ему воды и ведите за остальными. Боится темноты - пусть берёт в руки факел. Мы и так разбросали силы, я не стану оставлять бойцов каждые десять метров.

Иглесиас и Кортес сочувственно обменялись взглядами с Торре, но подходить не стали. Кортес лишь передал ему факел, держа почтительную дистанцию. Они взяли товарища под руки и настойчиво повели вперёд, не дожидаясь священника, надеясь, что тот пойдёт за ними. Исмаэлю ничего не оставалось, кроме как двинуться вслед за солдатами.

Неподалёку уже сияла стайка огоньков - отряд собрался у подземной реки, чей шум был достаточно громкий, чтобы вблизи неё перейти на крик. Во мраке не было видно, насколько она широкая и глубокая, но течение было достаточно хорошее. Судя по всему, она пересекала это пространство поперёк - вода протекала мимо людей куда-то в неизвестность и также было неясно, откуда она течёт.

Солдаты уже набирали фляги и другие ёмкости. Подошедшие бойцы присоединились к ним. Торре, всё ещё не отошедший от конфликта, отстранённо оглядывал берег, опустив факел. Он поднял взгляд дальше и прищурился, смотря куда-то вперёд. Иглесиас, стоявший неподалеку на корточках рядом с брошенным ранцем, окликнул его.

- Падре, вы свою флягу не потеряли?

- Там что-то есть.

Солдат посмотрел туда же, выпрямившись. Спустя несколько секунд он указал туда рукой.

- Что-то синее… светится, - Вито обратился к Кортесу. - Аугусто, позови капитана. Мы что-то нашли.

Продолжение в комментариях...

Его сердце в тревоге забилось, когда чья-то голова рядом начала поворачиваться в его сторону. Хрип стал громче, прорезаясь в тонкий сиплый голос. Запах из Её рта ударной волной врезался в его нос вместе с тихим «Сдох-х-хни-и-и». Протяжное «и-и-и» начало прерываться, превращаясь в визгливый смех, резавший по ушам. Качнувшись в очередной раз, фонарь внезапно погас.

Сегодня море было очень неспокойным. Глядя, как волны, увенчанные резвыми барашками, раз за разом штурмуют берег, продвигаясь все дальше, Роберто Видаль ждал, когда они, наконец, доберутся до его босых ног. Еле заметно усилившийся ветер ребячески взъерошивал его кудрявые чёрные волосы и слабо подталкивал к воде, будто приглашая окунуться. Глубоко вдыхая, он ощущал, как крошечные кристаллики соли оседают в его носу, а на языке появляется их едва уловимый привкус. Сегодня море будет бушевать.

Словно наяву, он глядел на стройные лодыжки супруги, омываемые брызгами до бедёр. В ушах бренчала его гитара, а собственный голос напевал старинные слова галисийской песни, чьи строки он обожал посвящать своей Марии. Звонкий смех любимой так славно аккомпанировал его баритону.

«Милая моя сестрица, приходи

К церкви Виго, где бушует море, подходи,

И посмотрим на шторма с тобою в заводи».

Бросив последний взгляд тёмно-голубых глаз на мрачные облака на горизонте, Видаль повернул голову к лагерю, обосновавшемуся в стороне. Люди неторопливо бродили туда-сюда, занимаясь своими делами. Но то и дело их лица оборачивались к компании, стоящей в центре поселения. Комиссар Тито Сантана, его помощник, бывший воришка Пио Иваресси и паренёк Пако тихо переговаривались между собой. Вернувшись из похода за фруктами, Роберто узнал, что одна из групп вроде как заблудилась и назад пришёл лишь один. Если остальные двое погибнут, то наверняка новые прогулки за плодами окажутся под угрозой.

Он, наконец, обратил внимание на ярко-жёлтый шершавый мячик в своей ладони. Этот фрукт он ещё не пробовал, да и не видел ни разу. Поднеся его ко рту, Видаль сделал осторожный укус, отхватив небольшой кусочек. Во рту сразу расплылась приторно-сладкая жидкость, брызнувшая из мякоти. Смакуя десерт, мужчина задумчиво разглядывал «лимонную» кожуру и коричневатую плоть, скрытую под ней. Когда пальцы его ног внезапно окатило водой, он чуть вздрогнул, по-кошачьи проследив за убегающей шаловливой волной.

- Роберто.

К нему подходил его товарищ по экспедиции – Эрнесто Паскуаль. С ним он сдружился на ниве любви к искусству. Правда, долговязый блондин с горбатым носом, младше его на десять лет, предпочитал дарить покровителю Аполлону визуальные подношения, малюя картины разной степени мастерства, в то время как Роберто услаждал слух греческого бога и прочих зрителей игрой на гитаре. На корабле им скучать не пришлось – Паскуаль рисовал один портрет за другим, а Видаль развлекал участников похода песнями разной степени культурности. Изредка компанию им обоим составлял неудавшийся актёр Панчо Лопес, прозванный Балагуром, но с ним можно было беседовать лишь о чём-то «возвышенном», а Роберто не был любителем пространных рассуждений.

- Привет.

- Уже попробовал? – Паскуаль кивнул на фрукт. – Как на вкус?

Видаль, сощурившись, тихо почавкал для вида, изучая диковинку.

- Словно грушу облили вином.

Художник многозначительно хмыкнул.

- Оно что, хмельное?

- Настолько, что его можно использовать для причастия.

Паскуаль рассмеялся, но Видаль только скромно улыбнулся. Пришедший друг обернулся в сторону лагеря.

- Странные дела там решаются. Как думаешь, Иваресси замешан в пропаже тех двоих?

Музыкант неопределённо пожал плечами, дав собеседнику повод продолжить задаваться его любимыми риторическими вопросами.

- Я тут поболтал с Энрике, нашим цирюльником. Он сказал, что исчезли журналист Бланко и учитель… Соларес. И вроде как кто-то кричал в лесу.

- Когда? – Видаль, поедающий фрукт, спросил просто, чтобы поддержать беседу, хотя болтать с Паскуалем ему нравилось. Большую часть диалога всё равно всегда вёл не он.

- Ну, во время нашего похода. Я проходил мимо них, - художник посмотрел на четвёрку вдалеке. – Иваресси твердил, что видел окровавленного солдата из отряда Промино. Неужели они уже попали в беду?

Роберто медленно пережёвывал еду, смотря на тех, о ком шла речь. Сантана попрощался с Пио, напоследок наставительно ткнув в него пальцем, словно брал какое-то обещание. Тот примирительно поднял ладони, спеша убраться подальше. После этого комиссар вернулся к беседе с Пако. Странно, ведь парень был в другой группе и ничего не видел. Видаль наконец заметил на себе пристальный взгляд прищуренных глаз товарища. Художник выглядел взвинченным. Больше, чем обычно. Паскуаль приподнял брови.

- Всё нормально?

Видаль непонимающе дёрнул глаза в сторону.

- Да. А что?

Эрнесто упёр руки в бока.

- Стоишь тут один…

- Просто смотрю на море.

- Хм. Ладно, - на несколько секунд он тоже отдался созерцанию горизонта. – Я собираюсь помочь повесить парусину над столами. Ты со мной?

Миновав палатки матросов – «кварталы» волонтёров, моряков и солдат стояли отдельно друг от друга – друзья пришли к новенькой столовой. Днём жители лагеря сконструировали в центре лагеря два длинных ряда столов, окружённых «лавочками» и «стульями» из коробок, бочек и досок. Поверхностями для яств служили заранее заготовленные широкие плоские деревяшки, установленные как попало. Теперь над всем этим предстояло повесить тенты, которые защитили бы от солнца и слабенького дождя. Работами всё ещё руководил трактирщик Наварро.

Заприметив подошедшую парочку, мужчина, суетливо руководивший работами, махнул рукой.

- Гуляем, да? Значит, обед получите последними.

Эрнесто в ответ состроил миролюбивую физию.

- Сеньор Наварро, разве не понравился вам портрет, что я нарисовал для вас? Между прочим, в Испании вы бы отдали за него пару песо.

- А тарелка супа в моей столовой стоит пять реалов. Уже нашёл местные сокровища, чтобы платить мне за еду?

Художник сжал губы в ухмылке, но дерзить не стал, вместо этого присоединившись к остальным, занятым протяжкой импровизированной крыши. Он встал рядом с высоким худощавым блондином, работавшим над креплением тента к деревянному столбу. Лопес мимолётно взглянул на знакомого.

- Слышал картинописцам не привыкать жить впроголодь. Выше нос.

Паскуаль подтянулся, чтобы поддержать навес.

- А я не слыхал, чтобы в театрах жили, как короли. Кстати, ты и мне должен за портрет.

- Глядите-ка, да у нас тут шантажист. Не позвать ли мне нашего комиссара, чтобы он разобрался с этим?

В разговор вмешался Энрико Веласко, столичный цирюльник, потерявший работу из-за клеветы конкурента. В отличие от большинства участников экспедиции, прозвище он получил не по профессии. Из-за тёмного родимого пятна вокруг правого глаза, его именовали Черноглазый. На борту он продолжал заниматься своим делом, но без энтузиазма, занимаясь лишь патлами солдат и представителей духовенства.

- Сеньору Сантане и без вас хлопот хватает. Вы разве не слышали о ночном убийстве?

Паскуаль хмуро переглянулся с Лопесом. Остальные волонтёры и матросы по соседству напрягли уши.

- Я слышал выстрел, - художник взглянул в сторону зарослей, где ранее погиб дозорный. - Но подумал, что дозорные просто отпугнули зверя. Значит, кто-то погиб? Почему мы не видели труп?

Бывший сторож Хименес кивнул в сторону палатки врача.

- Его скрытно отнесли к Альваресу. Но я увидел - они прошли рядом с моей палаткой. Это был солдат.

Видаль тихо присоединился к беседе.

- И что с ним случилось?

Бородач ответил не сразу, пожевав губами и оглядев всех.

- Ног лишился.

Остальные зароптали, практически прекратив делать вид, что заняты делом. Аристократ возмущённо усмехнулся.

- Мало того, что они оставили нас на произвол судьбы, так ещё и сделали это сразу после очередной гибели человека.

Получив порцию одобрительных кивков, он вальяжно опёрся ногой о бочонок-стул.

- А теперь и это исчезновение двух людей во время поиска еды. Вам не кажется, что многовато событий для пары дней?

Хименес уверенно встал напротив него, уперев руки в бока.

- Что вы хотите сказать, сеньор Гонсалес?

- А вы ещё не поняли, Хименес? Я предлагаю убраться обратно на корабль и подыскать другое место для вылазки, как минимум.

- Но капрал Промино…

- Со времени его «вдохновляющей» речи мы потеряли ещё троих людей. На мой взгляд, слова этого сеньора больше ничего не стоят.

К собранию присоединился Наварро, до этого в стороне наблюдавший за спором.

- А что ты скажешь о комиссаре, Гонсалес? Собираешься заявить, что и он нас подвёл? Сдаётся мне, кому-то не терпится стать новым лидером, - при этих словах Аристократ самодовольно скрестил руки на груди, решив не перебивать. - Да только по зубам ли тебе такая должность, если ты собственные деньги не смог уберечь?

- Кто бы говорил. Не верится мне, Наварро, что свой трактир ты продал из-за внезапно проснувшейся любви к дальним путешествиям. И, уж поверь, главенствовать над кучкой отщепенцев - мне такое и в страшном сне не привидится.

Последнее явно было лишним - послышалась возмущённая ругань из толпы. Бывший богатей только что потерял очки доверия. Осознав это, он устало поднял руку.

- Я лишь хочу вернуться на родину не только с карманами золота, но и невредимым. Я разве глупости предлагаю?

Его поддержал товарищ, кадисский торговец Сильвио Родригес. По возрасту он был одного года с Гонсалесом, а внешностью и вовсе казался родным братом Аристократа.

- Ясно же как день, что мы высадились на территории, принадлежащей некоему местному племени. Будет разумно передвинуть наш лагерь подальше.

Хименес продолжал стоять в оппозиции.

- А если там мы встретим ещё одно вражье племя? Опять сбежим? Так в вашем понимании поступают истинные испанцы?

Гонсалес насупился, но быстро парировать ответ не смог. Сторож же тем временем продолжил укреплять свои позиции.

- А представьте, что подумают солдаты, когда вернутся к пустому пляжу. Может быть, раненые и при смерти.

- Да я же не предлагаю не ждать их…

- Вы только и делаете, что сеете смуту. Вы всего лишь один из нас, ваш статус здесь ничего не значит.

- Поосторожней со словами, пропойца! Не слыхал я, чтобы бывшие сторожа глашатаями общественного мнения становились.

Издалека раздался новый голос.

- А вы, значит, уже решили за всех?

Волонтёры и моряки расступились, впуская в круг Сантану. Полицейский принёс в руках маленькую книжку, которой опёрся о стол, уставившись на Гонсалеса. Аристократ явственно напрягся, убрав ногу с бочки.

- За себя уж точно. Уже нашли наших учителя с журналистом? - фраза прозвучала упрёком.

- Раскрыл кражу, которая произошла сегодня утром. Да, пока я объявлял сбор, кое-кто среди нас решил стянуть нечто важное и ценное.

Сантана с ухмылкой на лице направился в сторону Гонсалеса. Тот застыл на месте, широко раскрыв глаза. Тито повысил голос, обращаясь ко всем.

- Не все вняли моим словам. Видимо, решили, что… Как вы там сказали, Гонсалес? «Здесь не Испания». Ну раз так, то и наказание за преступление будет иным.

Он подошел к Раулю и, не сводя взгляда, спрятал руки за спиной. Аристократ громко сглотнул и сделал шаг назад.

- О чём вы говорите? Я ничего не крал.

- А вот кое-кто видел вас с подозрительным свёртком. Помнится вы также высказывали опасения насчёт вашей безопасности. Уже решили проявить самодеятельность?

Гонсалес поднял голову, обращаясь к толпе.

- Слушайте все! Сегодня утром этот человек приходил к моей палатке. Он искал внутри пропавшие ружья и заявлял, что обвинит меня в этом, даже если не будет доказательств.

Он указал пальцем на Сантану.

- Вы не можете устраивать самосуд по собственной прихоти.

- Могу, ведь меня избрали для этого, - сказав это тихо, комиссар кровожадно дёрнул уголком рта. - Но с чего вы решили, что я говорю о ружьях?

Полицейский повернулся к остальным.

- Сеньор Баргас, выйдите сюда, пожалуйста.

Капитан корабля сделал шаг навстречу. Он поправил свою широкополую шляпу и непонимающе оглядел всех.

- Какие-то вопросы?

- Только один. Почему не взяли больше?

- Что, простите?

- Мушкеты. Этим утром действительно исчезли несколько стволов. Мой источник видел, как ваши матросы ошивались рядом с арсеналом. И надо же, какое совпадение, именно в этот момент Промино приказал поставить туда другой дозор. С кем вам удалось договориться? С солдатами или самим капралом?

Всё внимание сосредоточилось на Баргасе. Тот не стушевался.

- Вы бы лучше занялись более дельными вещами, комиссар. Говорят, у вас люди пропадают.

- Пропали - отыщутся. Похищенный мешок солонины, к примеру, нашёлся, - Сантана полуобернулся к Гонсалесу. - Да, ваше дело я тоже раскрыл, сеньор. Верните провиант на кухню, да поскорее.

Аристократ тихо чертыхнулся, но, склонив голову, пошёл выполнять поручение. Полицейский тем временем поманил только что пришедшего подручного Луиса Кастильо. Тот принес длинный свёрток из ткани. Все увидели, что оттуда торчат дула стволов. Приподняв край, Сантана быстро переглянулся с помощником, но тот пожал плечами. Комиссар снова обратился к капитану. На его лице читалось строгое осуждение.

- На нашей родине за такое полагается тюрьма.

Матео скривился.

- А что, у вас есть кандалы? Или вы всерьёз рассчитываете со своим служкой взять меня под арест? Силёнок-то хватит против трёх десятков матросов?

Сантана молча снял с плеча собственный мушкет и направил его в сторону капитана. Недолго думая, тюремщик последовал его примеру и вооружился своим ружьём, готовый стрелять. Под общий ропот толпы Тито сурово процедил.

- Я уже сказал, что наказания здесь иные. А патронов мне хватит на всех.

Баргас мгновенно потерял всю спесь, но самообладание осталось при нём.

- Имейте в виду, Сантана - второго выстрела вы сделать не успеете!

- Зато мы успеем!

К собравшимся вышли трое вооружённых солдат, оставленных капралом в качестве охраны. Они целились в Баргаса и его подчиненных. Главный подошёл к комиссару и негромко объяснился.

- Уверяю вас, наши бойцы не замешаны в этом. Промино дал приказ и мы поменяли охранников. Возможно, капитан что-то наплёл ему.

- Верю вам, так уж и быть, - Сантана кивнул сторону выявленного преступника. - Что будем делать с этим?

- Матросы лишь выполняли поручение. А вот зачинщика следует наказать. Я за то, чтобы отправить его на корабль, пока не вернутся остальные.

- Здравая мысль, - Сантана оглядел зрителей. - Этот человек предал ваше доверие. И наверняка поднял бы бунт в случае чего. Вдовесок, именно из-за него мы проторчали в море дольше положенного и теперь вынуждены срочно искать свежий провиант. Лично у меня поводов хватает, чтобы отправить его подальше отсюда. Вы согласны со мной?

Под одобрительный гул волонтёров Торгаш недоверчиво кивнул в сторону моря.

- Отправлять капитана на корабль? А если он уплывёт?

Ему ответил с другой стороны толпы Иваресси.

- Для этого нужна целая команда, идиот.

Сантана же не стал дожидаться смены ветра общественного мнения и вместе с солдатами растолкал матросов, чтобы взять под арест Баргаса. Армейскому коллеге он тихо показал на лодки, ожидающие на берегу.

- Пускай, ваши ребятки отвезут его на борт с сухпайком и возвращаются. Захочет жрать - порыбачит с той парой матросов, что там остались.

Тот коротко кивнул, поманив за собой подручных с арестантом. Комиссар вновь обратился ко всем.

- Отличная столовая получилась, друзья. Я так понимаю, обед уже готов? Раздавайте, сеньор Наварро, а то я уже проголодался.

Дружелюбно улыбнувшись и махнув рукой, он взял за плечо Кастильо и отвёл его за ближайшую палатку. Осмотревшись, Сантана вмиг посуровел.

- А теперь объясни-ка мне доходчиво - где, мать твою, четвёртый ствол?

- Клянусь, сеньор комиссар, матросы божились, что забрали четыре, а один пропал, пока лежал в тайнике. Я видел их лица - они не врали.

- Что, ты у нас мысли читать научился? Мне теперь перед этим мундиром отвечать придётся, - Тито зло сплюнул и схватил подбородок, посматривая по сторонам. - Пацан сказал, что о ружьях ему журналист проболтался. А тот пропал в джунглях и хрен его теперь сыщешь.

- Что, если это он прикарманил себе один? Журналюга этот?

- Здесь такая компания собралась, что я даже тебя подозреваю, - полицейский тяжело вздохнул и протянул руку. - Давай свой мушкет. Я обещал вернуть четыре ствола и я верну их.

- Но комиссар…

- Обойдёшься. Сам виноват - обхитрила тебя матросня, а ты за чистую монету принял. Будет тебе уроком, - приняв оружие, Сантана одобрительно хлопнул помощника по груди. - Ничего. Найдём мы этот мушкет. Только упаси тебя Господь проболтаться об этом. Будешь сырой рыбой давиться вместе с Баргасом. Понял?

К ним неторопливо подошёл боцман Сальседо. На конопатом лице отпечатались беспокойство вкупе со стеснением.

- Сеньор Сантана, не лучше ли будет подождать с отправкой капитана? - он указал на тучи на горизонте. - Надвигается шторм, и он будет здесь очень скоро. Те, кто отвезут Баргаса может и успеют до корабля, но возвращаться для них будет уже опасно.

- Значит, переждут на борту, - Сантана кивнул в сторону. - Вы лучше займитесь подготовкой лагеря к непогоде, раз такое дело.

Сальседо постоял, будто пытаясь сказать что-то ещё, очевидно собираясь найти повод заступиться за капитана, но не стал. Он успел отойти на несколько шагов, когда комиссар окликнул его.

- А сильный будет шторм?

- Советую вам как следует укрепить вашу палатку, сеньор.

Спустя четыре часа

Кусок брезента пронёсся на высокой скорости мимо Музыканта. Проследив за ним, Видаль задержал взгляд на накренившемся в сторону штандарте с флагом Испании. Тот трепетал так быстро, что походил на дрожащее от страха существо. Повсюду сновали люди, пытающиеся удержать и поймать улетающие вещи. Что-то тяжёлое упало в один из тлеющих костров и яркие искры стайкой светлячков воспарили в сумрак. Роберто повернулся обратно, чтобы подмять разорванный край палатки под тяжёлый ящик. С обратной стороны то же самое делал Паскуаль. Художник поднял голову, чтобы ещё раз оценить густые мрачные тучи, закрывшие небо.

- Не будь я паршивым пейзажистом, такой вид украсил бы мой лучший холст.

- Я думал, у тебя все холсты дрянные, - Видалю пришлось кричать в ответ сквозь шум ветра.

- Я имел в виду, лучший из того, что есть, - Эрнесто закончил со своим делом и отряхнул руки от песка. - Спасибо, что помог. Надо было мне другой стороной палатку ставить.

Он посмотрел на матросов, усердно работающих над тем, чтобы столовая не взлетела ввысь.

- Поможем им?

Только двое мужчин направились туда, как их остановил Сантана, проходящий мимо. С ним вместе были его помощник Кастильо и Панчо Лопес. Актер недовольно ёжился в своей тонкой рубахе. Комиссар явно спешил куда-то.

- Вижу, ничем не заняты. Кастильо, дай им лопаты. Пойдёте со мной.

Не успели они взять инвентарь, как полицейский уже направился дальше скорым шагом. Переглянувшись и пожав плечами, Паскуаль и Видаль поспешили за ним. По пути тот захватил с собой ещё двоих - Черноглазого и Фонаря. Последний развлекал себя басовитым пением, драматично стоя против ветра и удерживая шапку в одной руке, а бутылку - в другой. Все вместе, вооружившись лопатами, они покинули лагерь и направились вдоль пляжа, за скальную гряду, спустившуюся к самой воде. Первым, кто позволил проявить интерес, оказался Лопес.

- Что мы идём копать, сеньор комиссар?

Тот не стал отвечать, вместо этого с интересом изучая окрестности.

- Может стоило взять с собой солдат?

Кастильо обернулся.

- У комиссара есть ружьё. Вам хватит.

- О, так всё таки у правосудия есть голос, - Балагур сказал это со смехом, чтобы не показаться грубияном. - Так куда мы идём? Копать огород?

Фонарь, шедший предпоследним впереди Видаля, мельком обернулся, смахивая соплю с носа-картошки, но тут же прищурился, высматривая кого-то. Музыкант, заинтересовавшись, тоже повернул голову и спустя пару секунд увидел среди деревьев идущую за ними маленькую фигуру. Старик, не отворачиваясь, легко стукнул Роберто по груди.

- Это кто это там крадётся, аки кот за кошкой, тебе не видать?

Видаль удивлённо нахмурился.

- Кажется, это один из наших.

Фонарь неопределённо хмыкнул, но не остановился и не стал докладывать комиссару. Между тем, группа перешла невысокую скалу, за которой открылся вид на такой же пляж, заканчивающийся через полкилометра огромными рельефными утёсами. Массивные волны вдребезги разбивались о неприступные чёрные стены. Их брызги напомнили Видалю те искры, что летали средь лагеря. Однако дальше Сантана не повёл их - они направились вдоль скальной гряды внутрь побережья, попеременно останавливаясь. Полицейский, не обращая внимания на ветер, пристально изучал булыжники у подножия, иногда переворачивая руками или ногами.

Спустя ещё десять минут они дошли до каменного плато размером в столичную площадь Пласа-Майор. Тихое место ограничивала с трёх сторон густая роща, из-за чего звуки джунглей и побережья сталкивались в едином симбиозе. На границе с плато Сантана вновь задержался, подойдя к груде камней. Опрокинув один из них, он присел на корточки. Одна из сторон булыжника была искусственно выровнена. Видаль заметил на поверхности надпись, сделанную углём. Рядом вытянул голову вперёд Паскуаль, пытаясь прочесть слова.

- 1499. Когда я чаял добра, пришло зло. Когда ожидал света, пришла тьма.

Художник непонимающе оглядел всех. Ему ответил Фонарь.

- Книга Иова. Это из Ветхого Завета, братцы.

- Из Библии? То есть, это не дикари написали?

Сантана поднялся и расправил одежду.

- Это написали граждане Испании, Паскуаль. И захоронены здесь подданные его величества Фердинанда.

Это произвело сильное впечатление на всех присутствующих. Лопес округлил глаза.

- Вы хотите сказать, что здесь была другая экспедиция? Я думал, мы первые после Колумба.

Комиссар вздохнул, осматривая окрестности.

- Я тоже так считал. До тех пор, пока не узнал, что у нашего капрала здесь совсем иная миссия, о которой он никого не уведомил. Какое-то время назад в этом же месте высадился его брат. Есть все основания полагать, что он погиб от рук дикарей.

Видаль с хмурым видом поправил сумку на плече.

- Так вот почему он отправился туда. Он собрался мстить?

- Не исключаю такой вариант.

- А что же стало с остальными?

Полицейский уронил взгляд на камни. Лопес поражённо ахнул.

- Вы хотите сказать…

- Не все. Здесь лишь часть погибших.

Черноглазый медленно сделал шаг вперёд, выставив перед собой лопату.

- Так вот зачем мы здесь. Потревожить покой умерших.

Видаль непонимающе дёрнул головой.

- Но откуда вы узнали об этом захоронении, сеньор комиссар?

- В противном случае, я был бы никудышным полицейским. Мне нужно достать тела, чтобы убедиться кое в чём. Давайте приниматься за работу.

Остальные молча переглянулись, но начинать не спешили. Кастильо тихо возразил.

- Разве это правильно? Попахивает греховностью, сеньор Сантана.

- Замолишь, когда священник вернётся, - в голосе мужчины прорезалось нетерпение. - Приступайте.

Не смея препираться с комиссаром, остальные принялись за раскопку. Сам он отошёл на расстояние. Бредя прогулочным шагом, Сантана разглядывал местность. Паскуаль работал лопатой, продолжая хмуриться. Художник отбросил очередную горсть земли и оглядел всех.

- Неужели нас послали сюда сразу после исчезновения первой экспедиции? Это же верная гибель.

Кастильо буркнул в ответ.

- А ты думал, что отправляешься на отдых?

Лопес взволнованно осматривал местность, продолжая копать.

- Не говорите ерунды, Кастильо. Речь идёт об обычном благоразумии. Нам даже никто не сообщал, что предыдущее плавание окончилось провалом, будто его и не было.

- А ты у нас важная личность такая что-ли? Если ты играл знать на сцене, это ещё не значит, что тебе все всё должны.

Балагур тяжело выдохнул.

- Мы будто на разных языках говорим…

Эрнесто Паскуаль резко дёрнул рукой, явно получив занозу с рукоятки.

- Меня вот больше другое волнует. Что же именно случилось с ними. И не происходит ли то же самое с нами.

Видаль бросил взгляд на товарища, а затем на комиссара.

- Сдаётся мне, сеньор Сантана уже кое о чём догадывается. Раз мы копаем ради каких-то доказательств.

«Черноглазый» цирюльник Веласко смахнул первые капли пота. Для своего возраста он был ещё крепок, но время брало своё.

- Каких же, например? Куча трупов в братской могиле? Что это докажет?

Музыкант пожал плечами, раздумывая над ответом. В разговор вмешался Фонарь. Он поставил лопату и вынул из под куртки флягу.

- Одно я знаю наверняка. Их сильно потрепало.

Остальные непонимающе уставились на него. Старик кивнул на камень.

- «Пришло зло… Пришла тьма». Эпитафия не внушает оптимизма.

Видаль неопределённо мотнул головой.

- Вообще-то, он прав. Почему бы не написать имена погибших?

Паскуаль, тащивший занозу из пальца зубами, процедил.

- Может это послание? Другим экспедициям.

Лопес саркастично усмехнулся.

- И что оно значит? Нам нужно сеять добро и свет? Больше похоже на просто красивые слова.

Музыкант недовольно покосился на него.

- Сомневаюсь, что им было дело до красивых слов на надгробьях. В прошлом году здесь произошло что-то ужасное. Эрнесто прав, то же самое может грозить и нам. Если бы мы узнали судьбу предшественников…

Он не стал договаривать, вернувшись к раздумьям. Фонарь тем временем поделился флягой с Черноглазым. Он не спешил возвращаться к работе, с задумчивым выражением лица изучая место раскопок. Видаль в очередной раз бросил взгляд на его обожжённые руки. На корабле ему рассказали, что эту травму он получил работая зажигателем фонарей - отсюда и прозвище. Реального же его имени никто не знал, но необычный акцент и внешность намекали на восточно-европейское происхождение. Музыкант готов был поспорить, что мужчина родом из Российского государства.

- Сеньор… Фонарь. Как вы думаете, почему именно Книга Иова?

Старик подпёр подбородок рукоятью лопаты и добродушно улыбнулся.

- А вы разве не читали её, молодой человек?

- Я… рос беспризорником.

- Ну что ж, все мы находим новые знания по своему расписанию, - мужчина в который раз поправил свою шапку, сползающую на лоб. - Иов был славным малым. Но он так сильно был предан Богу, что Дьявол решил испытать его. Он морил его скот, насылал болезни - всё только ради того, чтобы тот проклял своего Господа.

- И тот позволил всему этому случиться?

Невольно каждый из присутствующих взглянул на Фонаря, ожидая ответа.

- Хех, прочти вы всю Библию, сеньор Видаль, не стали бы удивляться такой мелочи. Но знаете, Иов оказался крепким парнем. Он стерпел все невзгоды, хотя даже верная жена уговаривала его на богохульство. Я вообще всегда говорил - с этими женщинами держи ухо востро. Шесть разводов спустя только понял это.

Остальные усмехнулись.

- В общем, в своей книге Иов описал все те беды, что случились с ним. Включая фразу, которую мы здесь нашли. Кажется, двадцатая или тридцатая глава… Бедняга пережил поболее Иисуса.

Хмурый, но непривычно внимательный Балагур-Лопес отвёл взгляд в сторону булыжника с надписью. Было видно, что актёра-любителя нервировала новая информация.

- Значит, это было испытание Дьявола? Наших предшественников получается - что… Проверяли на любовь к Всевышнему?

Паскуаль иронично приподнял брови.

- Ну или как вариант - тот, кто писал это, был законченным святошей с тягой к патетике.

Продолжая усердно копать, он занёс лопату в очередной раз и силой воткнул в землю. Но тут же остановился - обнажившаяся почва показала всем присутствующим кусок белой потемневшей тряпки, торчащий искусственным цветком. Наклонившись, Художник потрогал находку и потянул на себя. Не вышло - следовало раскопать больше. Резко встав, Эрнесто продолжил более активно.

Обменявшись быстрыми взглядами Фонарь и Черноглазый вернулись к работе, а другие замолчали, ускорившись вместе с Паскуалем. Спустя минуту из-под земли показалось большое белое полотно, напоминающее парусину. Заметивший возбуждение команды Сантана подошёл ближе. Увидев, что цирюльник недостаточно быстро копает, он забрал у того лопату и принялся рьяно расчищать место вокруг находки. Совсем скоро зона работ расширилась до пары квадратных метров, но большая часть «покрывала» все ещё скрывалась под землёй.

- Стойте, - Сантана бросил лопату и поднял руки.

Он схватил край брезента и кивнул остальным сделать то же самое. Все семеро вцепились в кусок ткани и разом потянули вверх. Тяжелая земля посыпалась в другую сторону. Пыхтя от усталости, Черноглазый оступился и сделал шаг вперёд. Прозвучал резкий хруст, после чего мужчина рухнул коленом в то, что скрывалось под парусиной.

Ойкнув, Веласко сожмурился от боли, но любопытство оказалось сильнее - он быстро взглянул туда, где приземлился. Нервно всхлипнув, цирюльник отпрянул в сторону, но рукой опёрся на другое лицо, лежавшее по соседству. Он не сдержал крик, заболтав ногами в попытке вскочить и вылезти из братской могилы. Кастильо, неуклюже перешагнув через труп, подал ему руку и вытащил на твёрдую землю.

К тому моменту вся компания успела быстро отойти подальше - смрад выплеснулся наружу, растекаясь по округе. Глазам испанцев предстала мерзкая картина. Под брезентом лежали упокоенные навечно гнилые тела, чьё разложение было в самом разгаре. Здесь находились бок о бок десяток людей в изорванной одежде, из которой суетливо расползались черви и жуки. Глаза каждого уже были изъедены, как и губы - рты зияли грязными зубами. Волосы, казалось, шевелились от ветра, но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что это копошится живность.

Комиссар, встряхнув платок, прижал его к лицу и неторопливо подошёл ближе. Он сел на корты и склонил голову вбок, изучая захоронение. Позади содрогался в рвотных позывах Черноглазый. Лопес, прикрывая рот рукой, показал на тела.

- Неужели это они? Из первой экспедиции?

Паскуаль хмуро опёрся руками о колени, всматриваясь в детали, при этом не спеша сделать шаг вперёд. Он упорно старался скрыть смятение и страх под маской профессионализма.

- Выглядят действительно годичной давности.

- Тебе откуда знать?

- Я проходил практику в анатомической школе. Рисовал мертвецов, - заметив удивление на лицах других, Художник пожал плечами. - Обычное дело. И полезное. Можно изучить мышцы лица. Учитывая здешнюю влажность и условия захоронения, от этих людей скоро вообще должны остаться только кости.

Сантана тем временем аккуратно изучал складки одежды трупов, словно выискивая что-то. Наконец, он поднял голову и крикнул в сторону холма, возвышающегося над ними.

- Твой дневник врёт! — он встал над могилой. - У них нет крестов. Они богохульники!

Продолжение в комментариях...