Leshiy96

Раньше частенько брал его с собой в походы, ему нравилось ездить на рюкзаке. Теперь он думает, что я каждый день хожу в поход без него.

В новый год принято подводить итоги, делать выводы и отсекать прошлое. Я же наоборот, предамся воспоминаниям.

В 17 лет каждый считает себя взрослым. Знает чего хочет от жизни, знает каким он будет через пять лет. В военкомате, среди ссущихся по углам студентов ты лишний. Ты собираешься пробиться в спецконтингент, нести мир тем, кто не может сам за себя постоять. Седой прапор дает тебе номер телефона. Тебя будут учить. Старый гараж. Взрослые серьезные дядьки хотят знать как и зачем ты сюда пришел, и почему ты все время щуришься.

В начале декабря ты, в водолазке и трениках бегаешь, отжимаешься и учишься падать. Немного не так ты представлял себе тренировки. Военное ремесло, это не махание ногами под счет и не прыжки через горящие покрышки, это не крики "тэйкинг файр, нид ассистанс". Военное ремесло это идти и не пиздеть. Бежать и не пиздеть. Ползти и не пиздеть. Смотреть по сторонам, следить за товарищами и падать по первому щелчку затвора. Падать в снег, в грязь, ползти через лужу, потому что противник не будет ждать, пока ты найдешь сухую, чистую и удобную позицию.

Со временем ты привыкаешь. Всепоглощающий похуизм становится твоим кредо. Оказывается можно просто взять и перейти реку вброд, не тратя потом три часа на просушку одежды. Можно просто взять и закопаться в холодную и мокрую землю. Можно просто взять и найти найти любую неведомую хуйню, пробежавшись по окрестностям.

Потом первый полевой выход. Ты и сам не очень-то сильный, но всегда есть те, кто слабее тебя. И им нужно помогать. Потому что кроме тебя им помочь некому, а кроме них никто не поможет тебе. Первая фишка. Первая проебаная фишка. Первый секрет. В самый темный час перед рассветом ты сидишь в абсолютной темноте и все крепче и крепче сжимаешь автомат. В нем холостые патроны, но так все равно спокойнее, чем без него. А неподалеку в кустах кто-то шерудит и подвывает.

Ты привыкнешь, перестанешь тупить, отвлекаться, терять из виду товарищей, шуметь почем зря.Потом придут другие. И ты будешь заставлять их бегать, падать, ползать и стрелять.

А совсем уж потом, когда камуфляж упокоится на дне спортивной сумки под кроватью, когда берцы сменятся кроссовками, а разгруз сумкой для ноутбука, ты будешь выть от тоски по тем временам. По временам, когда всем было интересно почему ты все время щуришься.

В общем-то рассказываю. У меня наконец получилось вырваться в лес. Целых два дня свободного времени. Небывалая роскошь. Прогноз погоды конечно нашептывал "Сиди дома, кожаный мешок. Сиди и не высовывайся." Однако мы не просто так зовемся партизанским отрядом имени Ли Харви Освальда. Но давайте обо всем по порядку

Прошлой зимой , шатаясь по лесу мы нашли баню. Нет, не так. БАНЮ. Укромное место на берегу реки, труднодоступный клочок земли, окруженный болотами, ручьями и речушками.

Естественно было принято решение пойти именно туда. Первый звоночек прозвучал еще до выхода. Хотя какой-там звоночек. Если на выход идет Димон, то это не звоночек, это набат.

Но мы, в свойственной нам безрассудности проигнорировали это знамение судьбы. В субботу с утра пораньше выехали. Небеса были коварны и баловали нас отсутствием осадков, чтобы мы могли углубиться в болота по самые помидоры.

Где-то ближе к обеду стал накрапывать дождь. К часу дня он превратился в ливень. Думаете это испугало маленький паровозик? Нет. Паровозик нацепил гамаши, чехлы на рюкзаки и двинулся дальше.

Чух-чух-чух ,Чух-чух-чух , Ту-тууу

Ближе к вечеру, который в осеннем лесу начинается где-то к четырем часам стемнело. Ну знаете, дождь и так не особо увеличивает дальность видимости, а тут еще и темнота.

В общем идем. А идем мы по моей памяти о месте, где я был около года назад в совсем другой сезон. Зимой, знаете ли деревья уже без листвы, реки уже подернуты льдом, болота не стремятся обнять вас по самую грудь

Да и выглядит все совсем по-другому

В общем место, куда мы идем было не точкой на карте, а пятнышком, диаметром километров так пять

За шесть часов продирания через болота и кусты ребятушки уже порядком подустали и боевой дух держался исключительно на моем музыкальном таланте. Песни а-ля "Я лесник, я живу в лесу. Это логично, ведь я лесник" сдерживали суицидальные наклонности и упаднические настроения.

К восьми часам вечера мы нашли баню

Ну как баню

Сгоревший остов с каменной печкой посередине

Стали думать. А подумать было над чем: вокруг на 20 км одни болота, отряд промок, продрог и, простите мой французский, заебался.

Вариантов было аж три штуки. Во-первых мы могли разбить лагерь и заночевать прямо на месте. Эта перспектива почему-то не нашла отклика в душах партизан, ибо холодно, мокро и никакой атмосферы праздника.

Во-вторых мы могли наложить жгуты на шею всему личному составу и отправиться пировать с Одином. Вальгалла же, ну. Ну и в третьих можно было брести к дому с драконами, выгнать оттуда трехголовых и греться, распивая егерь и травя анекдоты.

Единогласно приняли последний вариант и пошли. Хотя правильнее наверное сказать поплыли.

К полуночи пришли к драконам. Занято. Поплелись в графский приют. Занято. Целофановый дом? Занято. Что все эти люди забыли в лесу в такую замечательную погоду?

Пристанище мы нашли в полуразвалившейся хижине отшельника. Печки тамч естественно не было. Отшельник грелся исключительно шкурами заблудших туристов.

И тут выяснилось что я хреново готовил своих партизанов. Из всех троих сухие вещи про запас взял только Ваш покорный слуга. Остальные тоже взяли, однако забыли упаковать их в герметичную тару.

Ладно, раскидали мои вещи на троих. Хуже всех пришлось Димону. Он у нас парень высокий и плечистый и из моих скромного размера вещей ему подошло только термобелье, и то штаны на нем выглядели как бриджи, а рукава водолазки едва прикрывали локти.

Я ругался матом, бил их ногами, но все-таки смог навести порядок в группе. Развели огонь, давясь дымом просушили спальники, приняли снотворную дозу егеря и завалились спать.

Наутро проснулся бодрячком, развел огонь. В этот раз снаружи хижины. Растолкал рычащих тигров и накормил горячим супом. Жизнь налаживалась. Скомандовал сушить походный шмот, ибо предстояло еще позорно отступать к электричке.за шесть часов лагерной жизни шмот просох у меня и у Охмурителя. Димон, благоразумно развесивший вещи под проливным дождем недоумевал почему же они не просохли и , матерясь, влезал в мокрые, аки шлюха в церкви, берцы.

И тут пошел снег

Опять начало темнеть и я решил что медлить больше нельзя. Аки волки, взрывая целину и бахвалясь тем, как мощны наши лапищи мы прорывались через метель.

Когда до электрона оставалось около двух километров приборы показали 18 минут до отправления. Это были очень долгие 18 минут. Я бежал впереди, угадывая дорогу. Димон не отставал ни на шаг, ибо сзади него бежал Женя и каждые три шага выдавал ему ускоряющий пендаль. Их у него всегда с собой большой запас.

Вскочив в последний вагон уходящей электрички мы наконец расслабились. Отступление удалось. И пусть эту битву мы проиграли, после рекогносцировки мы обязательно возьмем реванш.

Конец первой части.

Во второй Вас ждут увлекательные приключения Бешеного лиса, вернувшегося в город и выяснившего, что приключения на этом только начинались.

В связи с тем, что сезон стекломоя уже закончился, а сезон снегопада ещё не начался - заказов у альпинистов немного. Учитывая это и желание разбогатеть, добавился ваш покорный слуга в конференцию под названием "Монтажи/демонтажи", в коей периодически появляются разного рода подработки. Это преамбула.

Сижу, значит, никого не трогаю. Примус починяю. Краем глаза ленту на телефоне просматриваю. И вот девайс выдаёт, мол, надобно буржуям поганым кой-чего в машину погрузить, потом в другом месте выгрузить да в землю воткнуть. А предлагают за такой плевый труд до неприличия хорошие деньги. Тут дернул куцый вашего несмышленого повествователя отозваться желающим на сие мероприятие.

Началось всё традиционно: "Прибыть к 8.00 на площадь Александра Батьковича Невского" (на языке координатора это означает "в пяти километрах от метро нужно быть не позднее чем в 8.10. Сообщим мы вам об этом только в 8.00" - к этому я уже привык). На крыльях любви к тому самому координатору, долетел до места назначения и оказалось что это мне, простому смертному, нужно прибыть к 8.10. Человек же, открывающий ворота, прибудет не раньше девяти. В общем, этот товарищ немного удивился, когда по телефону я сообщил что сижу внутри, потому что видел в гробу его ворота, температуру за бортом и пропускную систему а-ля "я к маме на работу". Лешие хоть и холодостойкие, но лишний раз свои эти самые... рабочие руки лучше не морозить.

Гвоздем программы оказались гигантские буквы, из которых при желании можно сложить слово "Планетарий". У меня с этим словом связана только шуточка "сегодня ты гуманитарий, а завтра моешь планетарий". Оказалось, открывается здесь большущий симулятор звездного неба. И его владельцы пожелали иметь солидную и представительную надпись, которая бы сообщала прохожим что вот он, собственно, и есть. И из чего же, думаете Вы, буржуи пожелали выполнить эту надпись в век формовки углепластика и алюминиевых сплавов? Правильно! Из гипса и арматуры. В общем, конструкция ни разу не лёгкая. Каждая буковка весом и ростом превосходит меня вдвое. Но к этому мы, с появившимся из ниоткуда напарником, были готовы. Всего-то за часок, с помощью строп-ленты и какой-то матери, погрузили все буковки в газельку жизнеутверждающего кислотно-зеленого цвета.

Далее началось самое интересное. По инструкции полагалось воткнуть буквы в землю там, где покажут. И так уж сошлись звезды, что именно там лежала бетонная плита толщиной в пол метра. Осмелюсь нескромно заметить, что обладаю длинным списком талантов, однако умение пробивать арматурой полуметровые бетонные плиты в этот список не входит. Во всяком случае, не входило до вчерашнего дня. Казалось бы все просто: возьми дрель и проделай сорок отверстий в куске бетона, вставь буковки и ехай домой, понюхивая новенькие цветные бумажки, которые местные барыги с радостью обменяют на еду и патроны, но... Астрологи объявили неделю дуболомов, количество дуболомов и дуболомов-берсерков на объекте увелилось вдвое. К чему это я? Ах, да. Бетон сам по себе материал твёрдый, но хрупкий. Чтобы его упрочнить, принято добавлять сетку из арматуры, но запоминать как уложена сетка или отмечать это на плане у наших строителей как-то не принято. Иногда в процессе бурения бетонных недр мы натыкались на стальные прутки толщиной с палец. А они, представьте себе, очень плохо сверлятся. Вот настолько плохо, что пришлось превратить плиту в решето, чтобы закрепить буковки. Чёрт возьми, самый дырявый из всех швейцарских сыров показался бы монолитом рядом с этой плитой. Зато теперь любой желающий может подойти и прочитать то, что вот он - Планетарии. Именно так. С двумя "и" в конце. А все потому, что Ваш скромный повествователь решил, что счастлив тот, кто обедает в обед. И отправился отведать кофе с мягкими финскими вафлями, оставив рекрута с одной-единственной задачей: Ничего не трогать. Однако, как говорится - заставь дурака молиться, он себе лоб расшибёт. Последняя буковка была ещё не приварена, и нежным касанием своей туши, он её уронил. И так удачно уронил: самой хлипкой частью, галочкой над "й" о поребрик. В общем наш сварщик обещал все починить, однако я туда больше ни ногой.