Лев Толстой и его жена Софья. Основные вехи. Полвека вместе с титаном русской литературы
#авторский_челлендж
Кто же не слышал про Льва Николаевича Толстого? Этого гиганта русской классики, оставившего колоссальный след в мировой литературе и... истории, но об этом позже.
Однако, о его жене известно значительно меньше, а ведь на её плечи легло столько испытаний и трудностей, что более героической женщины тяжело найти. Ведь Лев Николаевич сам по себе был непростой человек, а всё осложнялось тем что он был писателем-гением, философом, идеалистом и филантропом (Тони Старк нервно курит в сторонке, кстати, да, "плейбоем" Лев Николаевич тоже был). Они прожили вместе полвека! И, пусть любовь и была в их жизни, возможно и до самого конца, но сложностей было больше. Не даром говорят, что брак - это тяжёлый труд и вторая работа. Софья Андреевна яркий тому пример, с честью выдержавшая всё!
Так что темой моего очередного словоблудия будет не только Лев Николаевич, но и его жена. Но обо всём по порядку. Лев Николаевич родился раньше, так что сначала о нём.
И так, начнём с того, что Лев Николаевич родился 28 августа 1828 года в Крапивенском уезде Тульской губернии, в наследственном имении матери — Ясной Поляне. Был четвёртым ребёнком в семье. Мать умерла в 1830 году от «родовой горячки», как тогда говорили, через полгода после рождения дочери, когда Льву не было ещё 2 лет (Кстати, что касается его жизни и родственников, в "Войне и мире" масса "пасхалок" на эту тему, что достойно отдельного поста). Вскоре умер и отец. Сиротами занялись дальние родственники, бывшие... Мягко говоря "прогрессивных взглядов": «Добрая тётушка моя, — рассказывает Толстой, — чистейшее существо, всегда говорила, что она ничего не желала бы так для меня, как того, чтобы я имел связь с замужнею женщиною», что, судя по всему наложилось на его восприятие и разгульный образ жизни в дальнейшем.
Между тем, он страстно желал блистать в свете. Но мешала его непривлекательность и застенчивость. Тут то можно только восхищаться тем, как он преодолел это и в дальнейшем исполнил эту свою мечту (его ранние произведения прекрасно иллюстрируют это). И ещё один интересный факт: он вёл дневник, в котором отмечал цели и задачи по самосовершенствованию, а так же успехи и неудачи в их выполнении (неудач было, увы, значительно больше). Примерно в это же время, в 16 лет, у него случается радостное событие - родилась его будущая жена. Правда об этом счастье он ещё не знает.
Примерно в 19 лет он уезжает в доставшуюся ему по наследству Ясную Поляну, где пытается переосмыслить своё отношение к крестьянам. Через пару лет он жил в Москве, и в пух и прах проигрывался в карты (ещё одна отсылочка к "Войне и миру"), кутил и охотился. Из положительного же Толстой увлекался музыкой и даже позднее написал «Крейцеровую сонату».
Если бы он так продолжал, неизвестно к чему это бы привело. Из этого порочного круга его вырвал брат Николай, позвавший его с собой на военную службу на Кавказ. Лев не хотел расставаться с приятным образом жизни, но очередной крупный проигрыш заставил его согласиться. Вообще-то Николай позитивно влиял на брата, что отмечают все биографы Льва Николаевича.
Разительно отличалась новая жизнь на службе от прошлой, полной увлечений. Именно к этому времени (1850-1856) относится твёрдая писательская деятельность, замеченная многими известными писателями и критиками того времени. В письме И. С. Тургеневу Некрасов отметил: «Это талант новый и, кажется, надёжный». Позже в своем дневнике Толстой называет кавказский период «мучительным и хорошим временем», отмечая, что никогда, ни прежде, ни после, не доходил до такой высоты мысли. «И все, что я нашел тогда, навсегда останется моим убеждением», — писал он впоследствии.
А как же он служил? Служил отлично! Сражался с Шамилём, отличался храбростью и бесстрашием. Однажды его чуть не убило ядром. Он даже должен был быть награждён Георгиевским крестом, но отказался от него в пользу простого солдата, посчитав что улучшение жизни даже одного выше его тщеславия! Так же участвовал в Крымской Войне, нескольких сражениях, в том числе при Чёрной. Был в осаждённом Севастополе на передовой, при этом умудрялся писать рассказы, ставшие хитом того времени, дошедшие даже до императора Александра III, который велел беречь даровитого офицера.
Так же за оборону Севастополя Толстой был награждён орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» (За нахождение во время бомбардирования на Язоновском редуте четвёртого бастиона, хладнокровие и распорядительность), медалями «За защиту Севастополя 1854—1855» и «В память войны 1853—1856 гг.». Впоследствии его наградили двумя медалями «В память 50-летия защиты Севастополя»: серебряной как участника обороны Севастополя и бронзовой как автора «Севастопольских рассказов».
От такой репутации храброго и даровитого офицера, казалось бы, можно ожидать далеко идущую карьеру... Но не тут то было! Лев Николаевич не смог сдержаться и не написать несколько песен, больно отдавивших мозоли целой плеяде важнейших генералов и прочих деятелей Крымской войны. Он направлен в Петербург, где дописал "Севастопольские рассказы", прочно укрепив его репутацию представителя нового литературного поколения. Тогда же, в 1856 году он заканчивает военную службу в звании поручика.
Радушно встретили его в столице. Близко он сдружился с Тургеневым, с которым даже жил в одной квартире! Тепло его встретили и прочие литераторы, такие как Н. А. Некрасов, И. С. Гончаров, И. И. Панаев, Д. В. Григорович, А. В. Дружинин, В. А. Соллогуб, с которыми он так же быстро подружился. Однако, вскоре «люди ему опротивели, и сам он себе опротивел» — и в начале 1857 года он отправился в Гран-тур, путешествие по Европе. Побывав в Париже его ужаснул культ Наполеона «Обоготворение злодея, ужасно», но в то же время восхищал дух свободы, музеи и балы. Ужасным событием стало присутствие на гильотинировании, заставившее его покинуть столицу Франции.
Пребывание там хорошо описал Тургенев: «Действительно, Париж вовсе не приходится в лад его духовному строю; странный он человек, я таких не встречал и не совсем понимаю. Смесь поэта, кальвиниста, фанатика, барича — что-то напоминающее Руссо, но честнее Руссо — высоконравственное и в то же время несимпатическое существо».
Общее впечатление от посещения других посещённых стран (Германии, Англии, Швейцарии, Италии), было большей частью удручающем из-за резкого контраста богатства и бедности (см. рассказ "Люцерн"). Впрочем, охоты он не забывал. Любопытным фактом является то, что примерно тогда же, 22 декабря 1858 года он едва не погиб на медвежьей охоте, что подтверждает, что он далеко не ограничивался писательской деятельностью.
От женского общества Лев Николаевич, конечно, также не отказывается. В 1856-1858 годах он задумывается о женитьбе. Около полугода длился его роман с Валерией Арсеньевой, закончившийся в начале 1857 года. Дольше всех после неё Толстой состоял в отношениях с Е. Ф. Тютчевой (до сентября 1858 года). Однако, представительниц крестьянства он тоже не обходил стороной, чему в пример роман с крестьянкой Аксиньей Базыкиной (у них был внебрачный сын Тимофей, служивший кучером законных детей Льва Николаевича).
Большей пользой для него закончилось второе путешествие по Европе, где он старался вникнуть в прогрессивные мысли по поводу народного образования и повышения грамотности простых рабочих. Он встречался с самыми передовыми людьми того времени (Диккенс, Бертольд Ауэрбах, Дистервег, Герцен и пр.). Тогда же он серьёзно поссорился с Тургеневым, едва не дойдя до дуэли! И на 10-12 лет (вплоть до написания "Войны и мира") ушёл в тень литературы, поддерживая дружбу лишь с Фетом. Так же тяжёлым ударом стало и то, что во время путешествия практически у него на руках умер его брат Николай. Это всё в совокупности ввергло его в депрессию и ему порекомендовали поехать в Самарскую губернию для модного тогда кумысолечения. Там, с мая 1862, он жил в юрте, пил кумыс и чай, ел баранину, загорал, играл в шашки. «Тоска и равнодушие прошли, чувствую себя приходящим в скифское состояние, и всё интересно и ново… Ново и интересно многое: и башкиры, от которых Геродотом пахнет, и русские мужики, и деревни, особенно прелестные по простоте и доброте народа».
Его душевное состояние пошло на поправку, и он уехал в Ясную Поляну. В августе 1862 года к нему заехали в гости супруги Берс с детьми. С юношеских лет Толстой был знаком с Любовью Александровной Иславиной, в замужестве Берс (1826—1886), любил проводить время и играть с её детьми. Когда дочери выросли, он хотел жениться на старшей, долго думал, но выбрал среднюю, Соню (как там говориться, жену надо вырастить и воспитать?). 16 сентября того же года Толстой сделал Софье Андреевне предложение, предварительно признавшись во всех своих добрачных любовных похождениях и грехах молодости ("Лучше всегда говорить правду!" -как говаривал мой семнадцать раз женатый дед). Через неделю, 23 числа, состоялась их свадьба. Ей было 18, ему 34.
Давняя задумка о женитьбы осуществилась. Род невесты был довольно знаменитый. Её предком был фаворит Екатерины II (и попутно (или скорее благодаря) первый министр народного просвещения Российской империи (1802—1810)) Граф Пётр Васильевич Завадовский. Отец действительный статский советник Андрей Евстафьевич Берс (1808—1868), происходивший по отцу из немецких дворян. Плюсом было то, что через её отца он стал родственником Тургеневых. Софья Андреевна имела хорошее домашнее образование. В 1861 году сдала экзамен на звание домашней учительницы в Московском университете, причём выделилась русским сочинением на тему «Музыка». Но выгоды от брака казались ничтожными в сравнении со счастьем, которое охватило обоих «Неимоверное счастье… - как писал об этом сам Толстой, - Не может быть, чтобы это всё кончилось только жизнью».
И прочие тоже замечали: "Она — прелесть хороша собою вся. Здраво умна, проста и нехитроумна — в ней должно быть и много характера, то есть воля её у неё в команде. Он в неё влюблен до Сириусов. Нет, всё ещё не успокоилась буря в его душе — притихла с медовым месяцем, а, там наверно, пронесутся ещё ураганы и моря сердитого шума." Как в воду глядели. В дальнейшем, новые взгляды Льва Николаевича по поводу собственности внесли разлад в их отношения, но, что удивительно, хотя Софья Андреевна и не принимала его взглядов, всё равно понимала его! Она понимала что он встал на новый уровень нравственной и человеческой высоты! "…Он ждал от меня, бедный, милый муж мой, того духовного единения, которое было почти невозможно при моей материальной жизни и заботах, от которых уйти было невозможно и некуда. Я не сумела бы разделить его духовную жизнь на словах, а провести её в жизнь, сломить её, волоча за собой целую большую семью, было немыслимо, да и непосильно."
Тащить на себе семью приходилось большей частью ей. А семья была не маленькая, 9 сыновей и 4 дочери (кстати, сейчас потомков около 350 в 25 странах мира)! За первые 30 лет супружеской жизни она была беременна в общей сложности около 10 лет! А помимо того она была переписчицей (она несколько раз переписывала "Войну и мир"! Тут прочитать непросто, а переписать, да ещё и несколько раз...), переводчицей, секретарём... Как писал о ней Пастернак: «…Она во многих отношениях была крупным, выдающимся человеком — в пару Льву Николаевичу… Софья Андреевна сама по себе была крупной личностью». Она и сама писала детские рассказы, мемуарные очерки. Вела дневник, увлекалась живописью, музыкой, фотографией, была разносторонним человеком, широких интересов.
Вот как она сама писала: "Этот хаос бесчисленных забот, перебивающих одна другую, меня часто приводит в ошалелое состояние, и я теряю равновесие. Ведь легко сказать, но во всякую данную минуту меня озабочивают: учащиеся и болящие дети, гигиеническое и, главное, духовное состояние мужа, большие дети с их делами, долгами, детьми и службой, продажа и планы Самарского именья…, издание новое и 13 часть с запрещённой «Крейцеровой сонатой», прошение о разделе с овсянниковским попом, корректуры 13 тома, ночные рубашки Мише, простыни и сапоги Андрюше; не просрочить платежи по дому, страхование, повинности по именью, паспорты людей, вести счёты, переписывать и проч. и проч. — и всё это непременно непосредственно должно коснуться меня." И ещё: "…Пусть люди снисходительно отнесутся к той, которой, может быть, непосильно было с юных лет нести на слабых плечах высокое назначение — быть женой гения и великого человека". Мне на ум приходит одна картина, отражающая моё впечатление от всего этого ужаса...
Однако, вернёмся к Льву Николаевичу. Приехав из своей второй поездки по Европе, он начал социальный эксперимент по созданию новаторской школы, отличной даже от прогрессивной по тем временам немецкой новейшей модели, основанной на строгой дисциплине. Лев Николаевич создал школу, в которой учились все, от крестьянских детей, до дворянских отпрысков. Уроки проходили так, чтобы не заставлять детей, а заинтересовать их, так что они могли учиться как и когда хотят, парт не было, сидел кто и как хотел. Основой обучения был индивидуальный подход к каждому ученику. Преподавал (причём успешно!) Толстой сам, помогали ему несколько учителей. Самое забавное, что он так далеко ушёл вперед, что никто его не понимал и все считали его консерватором... Из-за нападок на новаторские методы обучения, которые казались ему неправильными! Жаль, но рождение своих детей, работа над "Войной и миром" остановили этот прогресс в образовании. Впрочем, жалеть ли, если написание этого произведения стало триумфом его творчества, шедевром, навсегда обессмертившему его имя (с чем, наверняка не согласятся многие школьники)?
— Краткость — сестра недостатка словарного запаса, — любил объяснять Лев Николаевич Толстой Антону Павловичу Чехову. Шутка=)
Так же, в 1861 году отменили крепостное право. Его назначили посредником, однако, в отличии от самых прогрессивных умов России, считавших что крестьянство, будучи "младшим братом" необходимо поднять до их уровня, Толстой наоборот считал, что крестьянство и есть тот идеал, к которому нужно стремиться, чем вызвал недовольство многих.
Толстой в июле 1866 года стал свидетелем смертной казни недалеко от своего имения, что серьёзно отразилось на нём, так как он пытался заступиться, спасти осуждённого: «Случай этот имел на всю мою жизнь гораздо более влияния, чем все кажущиеся более важными события жизни: потеря или поправление состояния, успехи или неуспехи в литературе, даже потеря близких людей».
А в 1882 году он участвовал в переписи населения Москвы, выбрав самый сложный и убогий участок с ночлежкой, где жили самые бедные и отчаявшиеся люди. Он думал, что участие в этом поможет взглянуть обществу как будто в зеркало. «Я предлагал воспользоваться переписью для того, чтобы узнать нищету в Москве и помочь ей делом и деньгами, и сделать так, чтобы бедных не было в Москве».
К периоду 1870-хгодов относится новый тяжёлый этап в жизни великого писателя. Он начал задаваться вопросами.
«Ну, хорошо, у тебя будет 6000 десятин в Самарской губернии — 300 голов лошадей, а потом?»;
«Ну, хорошо, ты будешь славнее Гоголя, Пушкина, Шекспира, Мольера, всех писателей в мире, — ну и что ж!»;
«Воспитывать детей? А зачем?»;
«О том, как народ может достигнуть благосостояния, я вдруг говорил себе: а мне что за дело?»;
«Я почувствовал, что то, на чём он стоял, подломилось, что того, чем он жил, уже нет»;
«Я, счастливый человек, прятал от себя шнурок, чтобы не повеситься на перекладине между шкапами в своей комнате, где я каждый день бывал один, раздеваясь, и перестал ходить с ружьём на охоту, чтобы не соблазниться слишком лёгким способом избавления себя от жизни. Я сам не знал, чего я хочу: я боялся жизни, стремился прочь от неё и, между тем, чего-то ещё надеялся от неё».
Он ударился в религию, стал изучать не только христианство, но и другие конфессии. Естественным продолжением стало его желание отринуть все блага мира. Вот тут его жена и начала испытывать самые страшные муки: он хотел отдать всё имущество крестьянам, отказаться от всего и жить просто и бедно (великий писатель даже хотел скомпрометировать себя, чтобы его сослали в Сибирь, высылали самое ничтожное содержание и запретили видеться с семьёй)! А Софья Андреевна, как и любая мать думала о благополучии детей, которые бы остались без гроша. Она воспротивилась. Начались размолвки и ссоры. И её можно понять.
Супруги пришли к компромиссу: Лев Николаевич отказывается от имущества и литературной собственности в пользу семьи. Начинает жить просто, занимается физическим трудом, стал вегетарианцем, одевается в простейшую одежду. Кстати, вы знали что слово "толстовка" пошло как раз от него? Хотя сейчас это уже далеко не тот тип одежды (исходно «толстовка» — это просторная, длинная, опускающаяся на бёдра, иногда на кокетке с густыми сборками мужская рубашка из разнообразных гладкокрашеных одноцветных тканей, носившаяся навыпуск, нередко с поясом).
Постепенно оформляется и его учение, так называемое Толстовство, видную деятельность в котором сыграл Владимир Григорьевич Чертков, ярый сторонник и друг Льва Николаевича. «Если бы Черткова не было, его надо было бы придумать». Он нуждался в таком человеке. И как нередко это бывает, лучший друг стал злейшим врагом его жены. Они разрывали его, каждый на себя, до конца жизни. Чертков стремился создать из образа Льва Николаевича не только создателя, но и святого нового учения. Жена хотела вернуть его, ведь они были счастливы. Кто бы не хотел вернуть былое радостное время? Апофеозом его учения стал трактат "В чём моя вера?" Вообще, это тема для ещё одного поста, но, если вкратце, он объединил мировые религии и собственные взгляды. Его идея(точнее результат идей предшественников, которые он оформил воедино) "ненасильственного сопротивления" легла в основу учения Ганди, с которым тот даже переписывался (см. "Письмо индусу")!Так что это идея не Ганди, он её лишь развил и воплотил в жизнь. Хотя и в России были общины толстовцев, которых ссылали, наказывали, но безуспешно. Часть из них отправилась в Канаду, но это уже совсем другая история.
Разумеется, его учение не могло остаться незамеченным Церковью. Его сочли еретиком и отлучили от церкви. Однако это была не анафема! Просто Синод констатировал факт и решил, что если он покается, то вполне сможет вернуться в лоно Церкви.
«Лев Толстой в аду». Собрание Музея истории религии и атеизма. 1883 г. На фрагменте стенной росписи из церкви с. Тазова Курской губернии Толстой в объятиях Сатаны
В 1910 году, предчувствуя скорую кончину, Лев Николаевич Толстой отправился из Ясной Поляны в путь, чтобы отринуть всё и жить согласно своим взглядам. Точной цели не было. Были разные варианты (Болгария, Кавказ), которые было решено рассматривать по пути. В результате он заболел воспалением лёгких. Его пытались спасти шестеро лучших врачей, но он только отмахивался «Бог всё устроит». А на вопросы, чего же он хочет, отвечал «Мне хочется, чтобы мне никто не надоедал». Последними словами старшему сыну (которые тот от волнения не смог разобрать точно) были «Серёжа… истину… я люблю много, я люблю всех…». 7 (20) ноября 1910 года, после тяжёлой и мучительной болезни (задыхался), на 83-м году жизни, так и умер великий писатель Лев Николаевич Толстой.
Софья Андреевна была убита горем, он бесконечно сожалела, что не смогла увидеть и поговорить с ним в сознании.
"Невыносимая тоска, угрызения совести, слабость, жалость до страданий к покойному мужу… Жить не могу".
И это спустя полвека вместе, полвека счастья, радости, печалей, горестей и размолвок.
После смерти мужа она продолжила свою писательскую и издательскую деятельность в Ясной Поляне, где и скончалась 4 ноября 1919 года, пережив мужа на 9 лет.
Кстати, недавно посмотрел фильм "Последнее воскресенье" на эту тему. Было интересно посмотреть как на западе смотрят на Толстого. Если выкинуть ряд мелких недочётов и придирок (которые я, увы, люблю, глаз сам цепляется), то весьма ничего. Игра актёров понравилась, основные вехи соблюдены, кое что изменено, конечно, в пользу сюжета, но смотреть можно, мне было интересно.
Какой взгляд! Вот такая любовь, друзья мои. Было ли им трудно? Безусловно! Но ведь и счастье - это дело такое, за которое нужно бороться и строить, строить порой десятилетиями. Они оставили след в истории, и в плане потомков и в плане памяти человечества. И это при поддержке друг друга! Ведь без жены Лев Николаевич, возможно сделал бы намного меньше, точно так же как и он для неё стал целой вселенной. Ведь без него, возможно, она бы вышла замуж за какого-нибудь дворянина и прожила тихую, незаметную жизнь.
Каков вывод? Любите, будьте счастливы, воспринимайте все преграды как вызовы, преодолевайте, не сдавайтесь, помогайте друг другу и старайтесь понять, прочувствовать людей вокруг вас. Будьте добрее, самореализовывайтесь, совершенствуйтесь в духовном, телесном плане. Прямо как супружеская чета Толстых!
Материал написан для авторского челленджа.
