renat23

Надеюсь, моя история знакомства с дислексией поможет разобраться родителям ребёнка, который страдает данной проблемой, сделать правильные шаги, а так же людям, которые прошли через подобную ситуацию. Рассказываю о своём личном опыте, где речь пойдёт о том, с чем пришлось столкнуться мне и моим родителям, и как всё это преодолели.

Мне исполнился один год, когда я начал говорить отчётливо первые слова и строить предложения. Радость моих родителей была большой - их сын начал говорить достаточно рано, чётко, понятно и выговаривать все буквы. Но ровно через год, когда исполнилось два, безо всяких причин и без травматических случаев (что-то вроде пресловутого испуга собаки), моя речь оборвалась и стала похожа на спазматические и совершенно невнятные речевые конвульсии. Слушать меня было крайне трудно, будучи впечатлительным и чувствительным ребёнком, меня переполняли огромные эмоции, которые по каким-то причинам перестали умещаться в слова. Всегда разворачивалась одна и та же ситуация: я хотел поделиться со сверстниками и взрослыми своими впечатлениями, поговорить, но открыв рот, речевые спазмы не давали ни выдохнуть, ни сказать ходя бы одно слово. Почти всегда меня не дослушивали, ну и мне не удавалось начать и окончить хотя бы одно предложение. Темы у собеседников менялись быстро, меня выслушивать было скучно, и молчаливым отшельником и без друзей наблюдал за товарищами. Всё было, как снежный ком – из-за внутреннего напряжения не мог говорить, но из-за того что не было возможности высказаться напряжение нарастало вместе с заиканием. Почти каждый разговор с кем-нибудь меня доводил до слёз.

Потом, когда начал обучаться чтению и письму, возникли просто колоссальные трудности. Мой подчерк был и до сих пор ужасен, постоянно на письме и при чтении путал (и путаю уже гораздо реже) буквы и цифры в написании и местами, частично и сейчас это есть, (спасибо помощнику ворду) по орфографическим ошибкам всех двоечников переплёвывал. Чтение, несмотря на усердную дошкольную подготовку, мне не давалось. Понимание текста всегда было лучше всех, но скорость устного чтения из-за заикания, можно сказать отсутствовала. Открытием на этом этапе для меня было чтение про себя, только так мог хоть как-то читать. Меня поражали сверстники, читающие во много раз лучше, но совершенно не воспринимающие содержание. Но всё же, восхищался ими и завидовал.

Но по злой шутке судьбы ближайшая школа от дома была с лингвистическим уклоном. Программа была новой, усиленной и любому ребёнку в ней учиться было трудно. Для меня, конечно, эта программа не подходила. Особо болезненный случай был на уроке чтения, когда дали к 9 мая отрывок письма из блокадного Ленинграда. Этот отрывок напечатан в учебнике по чтению за второй класс!!! В этом отрывке, полном горя потери семьи, повествовалась история смерти матери от голода. Этот текст я не мог читать, он меня переполнял волнением и грустью, слова превращались в кино перед моими глазами. Спотыкался на каждом слове и плакал, от того что не мог читать механически текст, стыдно, и от истории которая раздирала детскую впечатлительную душу. Останавливался, рыдал, на меня кричала учительница, что бы продолжал. Поставили двойку, а маму вызвали в школу и сказали, что её сын глупый не понимает много и ленится читать.

Мне приходилось играть роль белой вороны и в детском саду и в начальной школе. Сверстники меня считали каким-то странным и недоразвитым, высмеивали, обходили стороной, побаивались, мол, вдруг заразно, за что и получали кулака от меня. Воспитатели в саду и учитель в начальных классах, на основе старых стереотипов, выдвигали всякие страшные гипотезы, связанные с отклонениями в общем развитии. Непедагогичные действия учителей такие как: неадекватно завышенные методические требования, высмеивание моей проблемы при всём классе, отсутствие грамотного видения ситуации.

Я был очень любознательным маленьким ребёнком с яркой фантазией, крайне впечатлительным, возбудимым и ранимым. Моя доброта и доверчивость ко всему окружению сыграли на тот момент злую шутку. Уже тогда у меня сформировалось стойкое убеждение в собственной неполноценности и ущербности. Все окружающие мне казались великими гениями в сравнении со мной. Иными словами началась детская депрессия и социофобия в дальнейшем. Я ни с кем не говорил, всё свободное время делал уроки, плакал и мечтал «проспать» весь этот ад. На школьном педсовете учителя решили меня отправить в интернат, который специализировался в задержках развития речи.

Моя мама волновалась, поначалу была в смятении, не знала к какому специалисту обратиться, дабы ввести конкретику в происходящее. Педиатр, невропатолог, логопед, психолог, мы даже ходили к гадалкам-колдунам…. Сразу стоит сказать, что ни какие колдуны-гадалки не помогли. Невропатолог сказал, что я не его клиент и страшного нет ни чего, виной всему доставшееся в наследство, повышенная возбудимость нервной системы и более ускоренное развитие остальных центров мозга в отличие от центра речи. Логопед подтвердил слова невропатолога, все буквы произносились чётко и правильно, никогда не знал проблем с произношением букв. Психолог, обобщив все результаты обследований и тестов, заговорила о вероятности дислексии. Все три специалиста говорили о компенсации в процессе роста.

На приподнятой ноте меня перевели в простую общеобразовательную школу, но подальше от дома, где началась полноценная светлая детская жизнь. В новой школе вначале мне было трудно, ощущая свою неполноценность, пришлось приложить невероятные усилия в преодолении своих недостатков. Вскоре стал отличником и всё начало получаться кроме: русского языка и устного чтения ( там всегда был антигероем). В устной речи и при чтении в слух у меня постоянно пролетают слова – перлы или нелепости. Большую часть времени занимался русским языком и чтением, тренировался в скороговорках. Заметил одну интересную вещь, что у остальных получается легко, то, что у меня трудно и наоборот. Мне легко давалось понимание сложных текстов, формул по физике, химии. Параллельно обучался в музыкальной школе, всем давался с лёгкость мелодический диктант, а слышание аккордов – нет. У меня же всё с точностью наоборот, мелодическая нотная фиксация не получалась, но яркая фантазия и впечатлительность давали возможность безошибочно слышать все аккорды.

В дальнейшем всё сложилось хорошо. К 16 годам заикание не оставило заметных следов и в целом всё почти выправилось. Ошибки в письме сократились, но их много, реже стали путаться написание и порядок букв и чисел.

В заключении истории подвиду итоги:

1. Необходимо как можно раньше установить причину данного расстройства, обратиться к специалистам.

2. Каждый случай дислексии имеет свои особенности.

3. Данное расстройство коморбидно, оно обусловлено особенностями ЦНС и может сопровождаться ОКР, синдромом дефицита внимания и в будущем может запустить другие проблемы такие как социофобия, депрессия.

4. Выбирайте внимательно школу своему ребёнку, ознакомитесь с методической программой, с требованиями. Посмотрите, как работают учителя, компетентны ли они по вашей проблеме, поговорите с психологом и логопедов в школе, что они могут предложить конкретно в вашем случаи.

5. Помните, дислексия - это не страшное заболевание на всю жизнь, она компенсируется, главное вовремя принять меры.

6. Искренно и терпеливо выслушивайте вашего ребёнка, если у него заикание, позволяйте ему самостоятельно высказаться, не подрывая его веры в свои силы и уверенность, что его примут. Это помогает избежать нервного и мышечного напряжения, а так же проблем с социофобией в дальнейшем.

7. Присмотритесь к своему ребёнку, найдите его сильные стороны и покажите ему.

8. Не акцентируйте в разговоре с ним своё внимание на заикании.

Из всего сказанного, что действительно помогло в моей истории можно выделить два компонента:

• Время.

• Чувство уверенности, что тебя примут и выслушают твои близкие.