nemnogobolshe

Карамзин открыл для массового читателя «Хождение за три моря» тверского купца Афанасия Никитина в рукописи XVI века, а опубликовал его в 1821 году. Я никогда не слышал об этих "путевых заметках", решил прочитать, оказалось очень интересно, решил поделиться самыми яркими цитатами, может кто-то заинтересуется и прочитает полностью. Мне удалось прочитать часа за 2 с параллельным "гуглением" непонятных слов, их значений, топонимов. По ссылке  (сайт Института русской литературы РАН) можно читать параллельно текст оригинала и современный русский перевод с обилием комментариев.

Кавказ, Персия, Индия, Крым - все описано интереснейшим живым языком. Много рассказано о быте народов, обычаях, вопросах веры, описаний воинств, тех или иных богатствах земель. Конечно много о вопросах интимной жизни. Стоит понимать, что это путешествие в Индию, уже ставшей мусульманской, стоит разделять описание жизни "индусов" и "бесермен", т.е. индуистов и мусульман. Маршрут, кстати, длился 5-6(?) лет, умер тверской купец по дороге между Киевом и Тверью. В рукописи многие записи сделаны с использованием тюркских, персидских, арабских слов,  записанных кириллицей.

Много серьезного можно встретить (опасность путешествия, "думы" о своей вере, мысли о родной земле), но также не без очень даже забавного (описание животных, обычаев, сам язык автора), в общем, читайте  :)

«Доселе географы не знали, что честь одного из древнейших, описанных европейских путешествий в Индию принадлежит России Иоаннова века … Оно доказывает, что Россия в XV веке имела своих Тавернье и Шарденей, равно смелых и предприимчивых; что индийцы слышали об ней прежде нежели о Португалии, Голландии, Англии. В то время как Васко да Гама единственно мыслил о возможности найти путь от Африки к Индостану, наш тверитянин уже купечествовал на берегу Малабара …»

Николай Михайлович Карамзин.

Почтовая марка СССР

В год 6983 (1475) (...). В том же году получил записи Афанасия, купца тверского, был он в Индии четыре года, а пишет, что отправился в путь с Василием Папиным. В записях же не нашел, в каком году Афанасий пошел или в каком году вернулся из Индии и умер, а говорят, что умер, до Смоленска не дойдя. А записи он своей рукой писал, и те тетради с его записями привезли купцы в Москву Василию Мамыреву, дьяку великого князя.

Запись неизвестного летописца.

«Хожение за три моря», первая страница в Троицком списке

Часть маршрута от Твери через Черное море, Каспийское и до Индии я пропущу: тут описываются различные перипетии с подстерегающими купцов татарскими ханами, ограблениями, смертью и пленением многих путешественников из команды, потерей всего товара. «И разошлись мы, заплакав, кто куда: у кого что осталось на Руси, тот пошел на Русь, а кто был должен, тот пошел куда глаза глядят. А иные остались в Шемахе, иные же пошли в Баку работать. А я пошел в Дербент, а из Дербента в Баку, где огонь горит неугасимый; а из Баку пошел за море — в Чапакур». 

Маршрут Афанасия Никитина на карте

Камбей - Чауя

И тут Индийская страна, и люди ходят нагие, а голова не покрыта, а груди голы, а волосы в одну косу заплетены, все ходят брюхаты, а дети родятся каждый год, а детей у них много. И мужчины, и женщины все нагие да все черные. Куда я ни иду, за мной людей много — дивятся белому человеку. А у слуг княжеских и боярских одна фата на бедрах обернута, да щит, да меч в руках, иные с дротиками, другие с кинжалами, а иные с саблями, а другие с луками и стрелами; да все наги, да босы, да крепки, а волосы не бреют. А женщины ходят — голова не покрыта, а груди голы, а мальчики и девочки нагие ходят до семи лет, срам не прикрыт.

Джуннар

Зима у них началась с Троицына дня. Зимовал я в Джуннаре, жил тут два месяца. Каждый день и ночь — целых четыре месяца — всюду вода да грязь. В эти дни пашут у них и сеют пшеницу, да рис, да горох, да все съестное. Вино у них делают из больших орехов, кози гундустанские называются, а брагу — из татны. Коней тут кормят горохом, да варят кхичри с сахаром да с маслом, да кормят ими коней. В Индийской земле кони не водятся, в их земле родятся быки да буйволы — на них ездят и товар и иное возят, все делают.

Джуннар-град стоит на скале каменной, не укреплен ничем, Богом огражден. И пути на ту гору день, ходят по одному человеку: дорога узка, двоим пройти нельзя.

В Индийской земле купцов поселяют на подворьях. Варят гостям хозяйки, и постель стелют хозяйки, и спят с гостями. Если имеешь с ней тесную связь, давай два жителя, если не имеешь тесной связи, даешь один житель. Много тут жен по правилу временного брака, и тогда тесная связь даром; а любят белых людей.

И в том Джуннаре хан отобрал у меня жеребца, когда узнал, что я не бесерменин, а русин. И он сказал: «И жеребца верну, и тысячу золотых впридачу дам, только перейди в веру нашу — в Мухаммеддини. А не перейдешь в веру нашу, в Мухаммеддини, и жеребца возьму, и тысячу золотых с твоей головы возьму». И срок назначил — четыре дня, на Спасов день, на Успенский пост. Да Господь Бог сжалился на свой честной праздник, не оставил меня, грешного, милостью своей, не дал погибнуть в Джуннаре среди неверных. Накануне Спасова дня приехал казначей Мухаммед, хорасанец, и я бил ему челом, чтобы он за меня хлопотал. И он ездил в город к Асад-хану и просил обо мне, чтобы меня в их веру не обращали, да и жеребца моего взял у хана обратно. Таково Господне чудо на Спасов день. А так, братья русские христиане, захочет кто идти в Индийскую землю — оставь веру свою на Руси, да, призвав Мухаммеда, иди в Гундустанскую землю.

Бидар

В Индийской земле княжат все хорасанцы, и бояре все хорасанцы. А гундустанцы все пешие и ходят перед хорасанцами, которые на конях; а остальные все пешие, ходят быстро, все наги да босы, в руке щит, в другой — меч, а иные с большими прямыми луками да со стрелами. Бой ведут все больше на слонах. Впереди идут пешие воины, за ними — хорасанцы в доспехах на конях, в доспехах и сами и кони. Слонам к голове и бивням привязывают большие кованые мечи, по кентарю весом, да облачают слонов в доспехи булатные, да на слонах сделаны башенки, и в тех башенках по двенадцать человек в доспехах, да все с пушками, да со стрелами.

А обезьяны, те живут в лесу. Есть у них князь обезьяний, ходит с ратью своей. Если кто обезьян обидит, они жалуются своему князю, и он посылает на обидчика свою рать, и они, к городу придя, дома разрушают и людей убивают. А рать обезьянья, сказывают, очень велика, и язык у них свой. Детенышей родится у них много, и если который из них родится ни в мать, ни в отца, таких бросают на дорогах. Иные гундустанцы подбирают их да учат всяким ремеслам; а если продают, то ночью, чтобы они дорогу назад не могли найти, а иных учат людей забавлять.

И жил я здесь, в Бидаре, до Великого поста и со многими индусами познакомился. Открыл им веру свою, сказал, что не бесерменин я, а веры Иисусовой христианин, и имя мое Афанасий, а бесерменское имя — ходжа Юсуф Хорасани. И индусы не стали от меня ничего скрывать, ни о еде своей, ни о торговле, ни о молитвах, ни о иных вещах, и жен своих не стали в доме скрывать.

Индусы же не едят никакого мяса, ни говядины, ни баранины, ни курятины, ни рыбы, ни свинины, хотя свиней у них очень много. Едят же днем два раза, а ночью не едят, и ни вина, ни сыты не пьют. А с бесерменами не пьют, не едят. А еда у них плохая. И друг с другом не пьют, не едят, даже с женой. А едят они рис, да кхичри с маслом, да травы разные едят, да варят их с маслом да с молоком, а едят все правой рукой, а левою не берут ничего. Ножа и ложки не знают. А в пути, чтобы кашу варить, каждый носит котелок. А от бесермен отворачиваются: не посмотрел бы кто из них в котелок или на кушанье. А если посмотрит бесерменин, — ту еду не едят. Потому едят, накрывшись платком, чтобы никто не видел.

Парват

Индусы быка называют отцом, а корову — матерью. На помете их пекут хлеб и кушанья варят, той золой знаки на лице, на лбу и по всему телу делают. В воскресенье и в понедельник едят они один раз на дню. В Индии же гулящих женщин много, и потому они дешевые: если имеешь с ней тесную связь, дай два жителя; хочешь свои деньги на ветер пустить — дай шесть жителей. Так в сих, местах заведено. А рабыни-наложницы дешевы: 4 фуны — хороша, 5 фун — хороша и черна; черная-пречерная вульва маленькая, хороша.

А когда Пасха, праздник Воскресения Христова, не знаю; по приметам гадаю — наступает Пасха раньше бесерменского байрама на девять или десять дней. А со мной нет ничего, ни одной книги; книги взял с собой на Руси, да когда меня пограбили, пропали книги, и не соблюсти мне обрядов веры христианской. Праздников христианских — ни Пасхи, ни Рождества Христова — не соблюдаю, по средам и пятницам не пощусь.

А иду я на Русь с думой: погибла вера моя, постился я бесерменским постом. Месяц март прошел, начал я пост с бесерменами в воскресенье, постился месяц, ни мяса не ел, ничего скоромного, никакой еды бесерменской не принимал, а ел хлеб да воду два раза на дню, с женщиной не ложился я. И молился я Христу Вседержителю, кто сотворил небо и землю, а иного Бога именем не призывал. Господи Боже, Бог милостивый, Бог милосердный, Бог Господь, Бог великий, Бог царь славы, Бог зиждитель, Бог всемилостивейший, — это все ты, о Господи.

Китайская же пристань весьма велика. Делают там фарфор и продают его на вес, дешево. А жены их со своими мужьями спят днем, а ночью ходят к приезжим чужестранцам да спят с ними, и дают они чужестранцам деньги на содержание, да приносят с собой кушанья сладкие, да вино сладкое, да кормят и поят купцов, чтобы их любили, а любят купцов, людей белых, потому что люди их страны очень черны. А зачнет жена от купца дитя, то купцу деньги на содержание муж дает. А родится дитя белое, тогда купцу платят триста тенек, а черное дитя родится, тогда купцу ничего не платят, а что пил, да ел, то даром по их обычаю.

Месяца мая в первый день отметил я Пасху в Индостане, в Бидаре бесерменском, а бесермены праздновали байрам в середине месяца; а поститься я начал месяца апреля в первый день. О благоверные христиане русские! Кто по многим землям плавает, тот во многие беды попадает и веру христианскую теряет. Я же, раб Божий Афанасий, исстрадался по вере христианской. Уже прошло четыре Великих поста и четыре Пасхи прошли, а я, грешный, не знаю, когда Пасха или пост, ни Рождества Христова не соблюдаю, ни других праздников, ни среды, ни пятницы не соблюдаю: книг у меня нет. Когда меня пограбили, книги у меня взяли. И я от многих бед пошел в Индию, потому что на Русь мне идти было не с чем, не осталось у меня никакого товара. Первую Пасху праздновал я в Каине, а другую Пасху в Чапакуре в Мазандаранской земле, третью Пасху — в Ормузе, четвертую Пасху в Индии, среди бесермен, в Бидаре, и тут много печалился по вере христианской.

Бесерменин же Мелик сильно понуждал меня принять веру бесерменскую. Я же ему сказал: «Господин! Ты молитву совершаешь и я также молитву совершаю. Ты молитву пять раз совершаешь, я — три раза. Я — чужестранец, а ты — здешний». Он же мне говорит: «Истинно видно, что ты не бесерменин, но и христианских обычаев не соблюдаешь». И я сильно задумался, и сказал себе: «Горе мне, окаянному, с пути истинного сбился и не знаю уже, по какому пути пойду. Господи, Боже Вседержитель, творец неба и земли! Не отврати лица от рабища твоего, ибо в скорби пребываю.

В Сивасской округе и в Грузинской земле всего в изобилии. И Турецкая земля всем обильна. И Молдавская земля обильна, и дешево там все съестное. Да и Подольская земля всем обильна. А Русь Бог да сохранит! Боже, сохрани ее! Господи, храни ее! На этом свете нет страны, подобной ей, хотя бояре Русской земли несправедливы. Да устроится Русская земля и да будет в ней справедливость! Боже, Боже, Боже, Боже!

Дабхал

Большой город Дабхол — съезжаются сюда и с Индийского и с Эфиопского поморья. Тут я, окаянный Афанасий, рабище Бога вышнего, творца неба и земли, призадумался о вере христианской, и о Христовом крещении, о постах, святыми отцами устроенных, о заповедях апостольских и устремился мыслию на Русь пойти. Взошел в таву и сговорился о плате корабельной — со своей головы до Ормуза-града два золотых дал. В той земле Эфиопской были мы пять дней. Божией милостью зла не случилось. Много раздали рису, да перцу, да хлеба эфиопам. И они судна не пограбили.

Эфиопия – Иран – Черное море – Крым

Море перешли, да занесло нас к Балаклаве, и оттуда пошли в Гурзуф, и стояли мы там пять дней. Божиею милостью пришел я в Кафу за девять дней до Филиппова поста.

Милостию Божией прошел я три моря. Остальное Бог знает, Бог покровитель ведает. Аминь! Во имя Господа милостивого, милосердного. Господь велик, Боже благой, Господи благой. Иисус дух Божий, мир тебе. Бог велик. Нет Бога, кроме Господа. Господь промыслитель. Хвала Господу, благодарение Богу всепобеждающему. Во имя Бога милостивого, милосердного. Он Бог, кроме которого нет Бога, знающий все тайное и явное. Он милостивый, милосердный. Он не имеет себе подобных. Нет Бога, кроме Господа. Он царь, святость, мир, хранитель, оценивающий добро и зло, всемогущий, исцеляющий, возвеличивающий, творец, создатель, изобразитель, он разрешитель грехов, каратель, разрешающий все затруднения, питающий, победоносный, всеведущий, карающий, исправляющий, сохраняющий, возвышающий, прощающий, низвергающий, всеслышащий, всевидящий, правый, справедливый, благой.

В Рождество вспомнился трогательный рассказ Достоевского, в первые опубликованный автором в январском номере "Дневника писателя" (1876). Идея написания рассказа возникла 30 декабря, чему предшествовал поход на елку с дочерью Любой, посещение колонии для малолетних детей и неоднократная встреча на улице мальчиков "с ручкой", т. е. детей, просящих милостыню.

По сюжету, ребёнок, нищий и живущий в подвале с умирающей матерью, выходит на улицу большого города, готовящегося праздновать Рождество, и оказывается в совершенном одиночестве, когда вокруг суета, красота, праздник, но остается не забытым Христом, готовым подарить ему маленькое детское счастье и нескончаемую любовь.

Данный коротенький рассказ имеет более двадцати отдельных изданий. Ниже приведено издание  с иллюстрациями, 1885 г, С.-Петербург, типография Суворина А.С. Как-будто бы в руках книжку подержал. Источник.

С праздником!

На сайте электронной библиотеки им. Пушкина решил поискать статейки на зимнюю/новогоднюю/рождественскую тематику в дореволюционных газетах Томска (1884 - 1907 гг). Добавил и просто забавные. Как ни странно, многие проблемы, о которых упоминается в газетах, перекликаются с нынешними, но об этом, может быть, в другом посте. Еще очень забавляет стиль повествования.

Многие жалуются на извозчиков, бравших во время праздников двойные и тройные цены против обыкновенных. Извозчики уверяли недовольных, что для праздников такса их повышена. Так как никому из обывателей о таком возвышении ничего неизвестно, то желательно, чтоб она была опубликована.

[Многие жалуются на извозчиков,.. : хроника] // Сибирская газета. – 1884. – № 2 (8 янв.). – С. 36

6 января, на р. Ушайке, после водоосвящения купалось 46 человек. В купаньи этом суеверный народ видит очищение себя от дьявольского наваждения прошедших праздников. Присутствовавшие здесь во время служения знали, кто должен купаться, ибо эти чающие очистить свою душу сидели в санях, в шубах, надетых на голое тело. Зрелище это собрало много народу. Очистились ли купающиеся от грехов своих – вопрос праздный, но на будущее время не мешало бы запретить это сумасбродное очищение. Говорят, что из этих 46 купавшихся несколько человек лежат в постели.

[6 января, на р. Ушайке, после водоосвящения... : городские известия] // Сибирская газета. – 1885. – № 2 (13 янв.). – С. 40

Снегу на крышах домов нанесено так много, что в виду наступления оттепели нужно позаботиться об уборке его; если не сделать этого вовремя, то свесившиеся над тротуарами снежные глыбы будут при оттепели сваливаться, что небезопасно для проходящих. Кстати, пора бы домовладельцам заняться очисткой и тротуаров, по которым, вследствие их скользкости, трудно ходить. Сожалеем, что о таких пустяках приходится напоминать людям, которые сами должны бы об этом знать.

[Снегу на крышах домов нанесено так много,.. : городские известия] // Сибирская газета. – 1885. – № 3 (20 янв.). – С. 64

Ныне, несмотря на сильные морозы, купалось до 30 человек. Курьезно, что к нам заявился один господин с серьезной жалобой на «томское правительство» за то, что оно позволяет поганить купаньем освященную воду, которую многие желали бы набрать в посуду и унести домой, и не распорядится устроить специальную для купающихся прорубь ниже иорданской. Надо бы удовлетворить это ходатайство!

[Ныне, несмотря на сильные морозы,.. : городские известия] // Сибирская газета. – 1887. – № 2 (11 янв.). – С. 55

Из всех праздничных общественных увеселений, едва ли не самые интересные те, где принимают участие и дети. Вот почему рождественские елки – самые веселые картины святок. К сожалению, две виденные нами елки оставляют еще желать многого. Елка, устроенная в театре Королева, была плохо убрана, стояла не на месте, среди залы или сцены, была приткнута к оркестру, так что дети даже не имели возможности покружиться вокруг нее. Трудно также понять выбор живых картин для детского праздника: 1 отделение – кабак не то в XVI, не то в XVII ст. с выпивающими и отплясывающими боярами; 2-е отделение – наш кабак, кабак XIX ст., с целовальником за стойкой, с классически пьяным, валяющимся на полу Касьяном, над которым убивается бедная жена, и которого, в конце концов, выволакивает из кабака за волосы полицейский... Можно бы, кажется, найти сюжеты, более подходящие для детского возраста. Елка в ремесленном клубе… Это было нечто ужасное по духоте, толкотне и бестолочи! Набралось взрослых до 420 ч., детей свыше 300, помещение же в ремесленном клубе – дай Бог, чтоб хватило на 200-250 человек. На елках горели восковые свечи, от них дым, угар, а вентиляции почти никакой. Дети, как видно, остались довольны и театром и клубом, но это все-таки не избавляет взрослых от обязательства быть внимательнее к удовольствиям детей и к сохранению их здоровья.

[Из всех праздничных общественных увеселений,.. : городские известия] // Сибирская газета. – 1888. – № 1 (3 янв.). – С. 7-8

Поместив в прошлом № отзывы об общественных елках, считаем нужным сказать и еще о двух, бывших в интернатах, одна – духовного училища, другая – семинарии. Самой интересной из всех елок была елка в духовном училище. Благодаря внимательности училищного начальства, учителей и воспитателей, давших на елку до 65 рублей, она сошла замечательно весело. Много способствовало оживлению праздника пение пансионеров и чтение в лицах басен и детских стихотворений Крылова, Пушкина, Лермонтова, Некрасова и других, а также разгадывание на премии шарад и ребусов. Елку посетили много городских священников с семействами, начальница женского духовного училища, попечитель училища г. Еренев и др., привезшие детям в подарок массу конфет.

К сожалению, ничего подобного нельзя сказать о елке, бывшей в семинарии, да оно и понятно, если принять во внимание возраст воспитанников, свыше 15 лет! Мы бы посоветовали на будущее время устраивать в семинарии не елки, а хотя бы домашние спектакли, далеко более интересные для молодых людей, чем детские елки.

[Поместив в прошлом №... : городские известия] // Сибирская газета. – 1888. – № 2 (7 янв.). – С. 64

Должно быть, нам в Томске не дождаться прекращения «войнишек», кулачных боев. Как зорко полиция ни смотрит за воинами, – они умудряются находить все новые и новые бранные поля и всласть ломают себе ребра, сворачивают друг другу скулы, ставят фонари, «отбивают вздохи», словом всячески калечат друг друга. Страсть попробовать кулак на чужих боках до того велика, что в воскресенье, 10 января, «возста брат на брата»: заисточные обыватели, в другое время обыкновенно миром идущие на слободских, – в прошлое воскресенье, за невозможностью попасть в Слободку, – разделились на две, так сказать, чисто домашние партии и долго тузили друг друга, пока ночь не уняла бойцов.

[Должно быть, нам в Томске не дождаться прекращения «войнишек»,.. : городские известия] // Сибирская газета. – 1888. – № 4 (14 янв.). – С. 8

Обыватели Колпашевского переулка на Монастырском месте забавляются очень оригинально: чья-то «дрессированная на свободе» рыжая кособокая собака, проводя большую часть дня на улице, развлекает себя срыванием шапок с прохожих. Владельцу собаки следовало бы развлекаться ее ученостью в кругу своих домашних и близких знакомых, так как постороннюю публику, в особенности женщин, собака эта пугает.

[Ученая собака : томская хроника] // Сибирская жизнь. – 1897. – № 262 (6 дек.). – С. 3

Вчера к торгующему на базаре дичью подошел какой-то оборванец и предложил купить у него гуся.

Торговец посмотрел – гусь как будто его, огляделся… Одного гуся у него нет.

– Да это ведь мой гусь! – удивился он.

– А твой, так бери – мне его не надо! – оборванец исчез.

[Великодушие : томская хроника] // Сибирская жизнь. – 1897. – № 266 (12 дек.). – С. 3

Нам несколько раз приходилось наблюдать, как в Томске производится очистка крыш. На крыше дома стоит дворник, и поддев на лопату снег, пытается сбросить его так, чтобы снег попал в находящийся внизу короб. Но это ему не всегда удается, наоборот, довольно часто снег попадает на головы и за воротники проходящих обывателей. В предупреждение увечья прохожих падающими комками снега не мешало бы огораживать рогатками то место, где производится эта работа.

[Очистка крыш : томская хроника] // Сибирская жизнь. – 1897. – № 273 (20 дек.). – С. 3

За первые три дня рождественских праздников полицией арестовано было за пьянство 232 чел. Цифры эти, как видит читатель, далеко не утешительны и заставляют задуматься. Бороться с пьянством можно, конечно, при желании путем разных общедоступных развлечений, специально предназначенных для низшего класса. Между тем, в Томске очень редко устраивается что-нибудь в этом роде. Почему бы, например, нашим любителям драматического искусства не взяться за это дело и не устроить на праздниках общедоступные спектакли, приноравливаясь, конечно, в выборе пьес к степени развития низшего класса населения, среди которого в большинстве случаев и царит пьянство. Искоренить этим путем пьянство абсолютно, конечно, нельзя, но уменьшить его вполне возможно.

[За первые три дня рождественских праздников... : томская хроника] // Сибирская жизнь. – 1899. – № 284 (30 дек.). – С. 3

Приводим цифры, показывающие количество доставленной адресатам в г. Томске за три дня праздника Рождества Христова почтовой корреспонденции. 25 декабря 12-ю рассыльными почтово-телеграфной конторы было разнесено 23 317 писем разного рода, 26 декабря – 17 797 и 27 декабря – 13 903, всего за три дня 56 017 писем. Цифра довольно почтенная!

[Труд томских почтальонов : томская хроника] // Сибирская жизнь. – 1900. – № 283 (31 дек.). – С. 3

1-го января или в ближайший к нему день на Воскресенской площадке общества содействия физическому развитию предполагается устройство на льду елки для детей школьного и прочих возрастов, начиная с 7 лет; проектируется несколько живых картин, несколько № № бега на коньках, фейерверк и сама елка. Предположено выдать сотню полезных подарков (книги, платки, носки и т. п. принадлежности зимнего туалета) беднейшим посетителям Воскресенской площадки из тех, которые не пользуются никакими другими елками. Надо думать, что эта интересная новинка привлечет публики немало.

[Елка на льду : томская хроника] // Сибирская жизнь. – 1900. – № 276 (21 дек.). – С. 3

В субботу 1 декабря по толкучему рынку мимо торговцев шапочников проходил крестьянин николаевской волости Павела Кисель; шапочники Давид Вилькер, Роман Цукерман и другие сорвали с него шапку и начали перекидывать ее от одного к другому, а Кисель стоял с обнаженной головой и мерз. Вероятно, долго бы продолжалось это грубое издевательство шапочников над ни в чем неповинным человеком, если бы его не заметили проходившие мимо помощник начальника станции таежного разъезда сиб. ж. д. Константин Литвинов и городовой Галактион Дюков, благодаря которым Кисель получил обратно свою шапку.

[Тоже потеха : томская хроника] // Сибирская жизнь. – 1901. – № 263 (5 дек.). – С. 3

В числе различных праздничных развлечений, которыми ныне особенно богат Томск, обыватели известного класса развлекаются и кулачными боями, которых на праздниках было несколько и на которых развлекающиеся особенно ретиво – по-праздничному – мяли бока друг другу. Наибольшим оживлением отличалась «войнишка», происходившая на Мухином бугре: в этом бою участвовало более 100 человек, – преимущественно молодежи, – и в числе их – это уже, так сказать, нововведение – одна особа женского пола, действовавшая довольно удачно своими кулаками и еще более удачно бомбардировавшая своих противников неистовою бранью. Когда выведутся у нас эти «народные» развлечения?

[Войнишка : томская хроника] // Сибирская жизнь. – 1902. – № 4 (5 янв.). – С. 3

Общедоступный маскарад, устроенный в общественном собрании 4 января, отличался от предыдущих довольно интересными костюмами, которых было несколько. Публики в маскараде было много, и вечер прошел оживленно. Наибольшим вниманием публики пользовался костюм «думский гласный». Хороши были костюмы «нищий студент» и «городское управление» с четырьмя младенцами на руках – «водопроводом», «трамваем», «вопросом о новых источниках доходов» и «мостовыми». Призы получили, между прочим, «городское управление», «нищий студент» и «думский гласный».

[Общедоступный маскарад,.. : томская хроника] // Сибирская жизнь. – 1904. – № 4 (6 янв.). – С. 3

4 января в 9 ½ часов вечера, какой-то «стрелок» выстрелил из револьвера в дом Ядренкина, по Акимовской улице. Пуля пробила ставень и два стекла и, ударившись в противоположную стену, упала на пол. И дома-то сидеть небезопасно!..

[Уличная стрельба : томская жизнь] // Сибирская жизнь. – 1906. – № 6 (8 янв.). – С. 3

На катке добровольно-пожарного общества в последнее время появились какие-то повесы, вздумавшие из принесенных с собою пульверизаторов обливать холодной водой конькобежцев, особенно барышень. Удовольствие на морозе не совсем приятное! Конькобежцы возмутились и сами принялись разыскивать виновников, каковыми оказались два гимназиста – один уже 5-го класса. На будущее время их лишили права входа на каток.

[На катке добровольно-пожарного общества : томская жизнь] // Сибирская жизнь. – 1907. – № 183 (8 дек.). – С. 4

Машинист дядя Витя рассказал такую историю: едут они с отрядом на работу, где-то по ЯНАО, с ним геофизик и каротажник, едут долго, в машине все спят, кроме дяди Вити. Ехать становится тяжело, никто разговором не развлекает.

Уже подъезжают к посту на месторождение, все как обычно: шлагбаум, окошко, в окошке молодой охранник, дядя Витя протягивает ему пропуска на месторождение и скучает, пока тот заполняет бумажки. Далее нужно открыть все двери, полностью провести проверку автомобиля на алкоголь и другие запрещенные штуки.

О - охранник; Д - дядя Витя, с офигенным украинским акцентом, следует такой разговор:

Д: Слышь, зёма, а дай-ка я тебе тыщу рублёв дам, а ты нас не проверЯшь?

О: Не понял..

Д: Шо ты не понял? Я тебе даю, а ты за тыщу нас отпускаешь так, без проверок своих!

О: Как без проверок, проверять будем, конечно... (уже совсем растерялся)

Д: Лана тебе, давай полторы дам!

О: Да вы о чем вообще, никаких полторы, идем, смотреть будем...

Д: ПонЯл, больше, так больше надо, последнее слово, трёшка! три тыщи и разойдемся!

О: ... (молчит, вызывает по рации еще одного, второй бежит от шлагбаума, к слову, ЧОП какой-то серьезный стоял, с автоматами :))

Д: Во настырный! Даю пять тысяч!

В общем, далее машину тщательно проверяют, ничего запрещенного не находят, а на вопрос, "Зачем предлагал деньги?", дядя Витя коротко ответил: "Да просто так", охранники сказали что-то типа "Ну, в следующий раз согласимся!", на что последовал ответ: "А следующего раза не будет, ребята, пролетели вы, ка фонЭра, к Якубовичу только раз за жисть попадают!".

Геофизик и каротажник, после досмотра и, слыша весь разговор, уже что-то заподозрили, а когда узнали всю историю, окончательно проснулись, долго ржали и ехать стало веселее)