Поздравляю вас уважаемые коллеги с нашим профессиональным праздником. Желаю вам только удачных полей в этом году, выполнения всех планов, неожиданных и приятных открытий, интересных обнажений и образцов, новых познаний о Земле, ну и приятных маршрутов по просторам нашей планеты.
Методики определения смещений по разлому (а любой разлом в механическом плане сводится к сдвигу) — вполне разработаны и отработаны. Есть множество статей, монографий, кандидатских и докторских диссертаций, производственных отчетов, где они активно используются, как для структурных построений, так и для поиска, прогнозирования рудных тел. Однако не все так просто: любой разлом как правило является долгоживущим и способен менять кинематику смещений(!) в разные этапы геологического развития. Осенью прошлого года при поисковых работах на юго-западе Танзании в маршруте была встречена старательская горная выработка, где в одной стенке видно два наиболее часто используемых макроскопических кинематических индикатора.
На фотографии видна отличная складка волочения (если точнее - футляровидная складка) в висячем боку крутопадающего разлома сдвиговой кинематики. Великолепный пример кинематического индикатора смещений по разлому — хоть в учебник вставляй! Смещения направлены по оси складки, то есть это левый сдвиг.
Пример из отличной монографии А.Б.Кирмасова «Основы структурного анализа».
Обратите внимание, в левом углу фотографии виден оперяющий кварцевый прожилок, кстати золотоносный, как и центральная маломощная кварцевая жила. Скорее всего более поздний, чем складка волочения. Такие прожилки, как правило, приурочены либо к трещинам отрыва, либо к сколам Риделя R-типа. А они ориентированы под острым углом ПРОТИВ направлений смещений по разлому в рудообразующий период.
На этой фотографии – та же рудная зона, та же горная выработка, та же стенка (!) где-то в 10 метрах на северо-восток по простиранию. В борту старательской горной выработки отлично видна эшелонированная система оперяющих кварцевых прожилков, четко свидетельствующая о их приуроченности либо к трещинам отрыва, либо к сколам Риделя R-типа. Второй вариант более вероятен, так как угол явно меньше 45 градусов. То есть в рудообразующий период смещения по разлому были правосдвиговые(!).
Вот схема из той же монографии Кирмасова А.Б. ( рис 1 и 4)
Либо из монографии В.П.Уткина «Сдвиговые дислокации, магматизм и рудообразование».
Понятно, что по единичной складке волочения и одной точке наблюдения модели строить нельзя. Но, как пример того, что надо вдумчиво подходить к наблюдаемым фактам в структурной геологии, чтобы не ошибиться, как ошибся в свой модели другой исследователь этого рудного узла , вполне сгодится.
( подсказка - оперяющие субгоризонтальные кварцевые прожилки как правило не могут образовываться при взбросо-сдвигах, вероятнее при сборо-сдвигах)
Южная Танзания.
Мощная сдвиговая зона с кварцевой жильно-прожилковой зоной в центральной части. В старательском шурфе очень хорошо виден подвал пород по склону вниз, со смещением. От субвертикального падения, как в северо-западном, так и в юго-восточном направлении, (Аз пр 70 ЮВ 80-85) до достаточного полого на северо-запад( Аз пр 55 СЗ 50).
Как правило канавы при разведке пробивают в лучшем случае до структурного элювия, а то и останавливаются на уровень выше. В СССР при поисково-оценочных работах как правило били до смещенных по склону пород. Поэтому бурение, заданное по результатам пробитых так канав - не подсечет искомую рудную зону. А учитывая, что на таком типе месторождений, при активной сдвиговой и взбросо-сдвиговой тектонике, главная рудная зона будет иметь массу более пологих и наоборот, крутых, оперяющих маломощных рудных тел, их скорее всего и подсекут. Сделав вполне закономерный вывод о выклинивании рудного тела, уменьшении мощности и содержания золота на глубине в 100-150 метров.
Именно чтобы избежать таких ошибок, как в определении простирания рудной зоны ( смещение составило 15-20! градусов), так и падения, нужны площадные комплексные поисковые работы. Именно для этого нужна качественная детальная геофизика, те же ТЭЗ-ВП, электротоммография и т.д., качественная структурно-тектоническая интерпретация полученных результатов, то есть нормальная камеральная обработка материалов, и прочая прочая, что обычно кажется блажью умников-геологов, как для производственников, так и для менеджеров, заказывающих работы.
Истории про то, как легко нашли, и сейчас там защищены запасы в ГКЗ, лунный ландшафт и работающий рудник – скучны. Это получается не интересный рассказ, а то ли методичка, то ли пресная юбилейная статья в районной или корпоративной газете. Нет интриги, нет развязки, роман Донцовой, а не Агаты Кристи. Убийца известен, дракон убит, крепость взята, и запасы в ГКЗ посчитаны давно, по звериной тропке сейчас прорублено в скалах шоссе и ездят огромные БЕЛАЗы. А в моем случае, так еще время не вышло, чтобы писать юбилейные статьи. Да и о коммерческой тайне не стоит забывать, а под неё сейчас попадает практически все.
А вот про те места, где может быть что-то интересное, но не смогли превратить отдельные находки в месторождение, - таких историй вам любой геолог расскажет великое множество. Неизведанное всегда манит, тайна всегда притягательна, через любые годы. Наоборот, с течением времени такие места кажутся все более и более интересными. Там же до сих пор живут драконы, охраняют своё золото.
Поэтому не удивляйтесь рассказам про то, как не получилось, хотя там самородки с ноготь, содержания ураганные, но…
Впрочем, у таких историй есть скучное и простое объяснение, так получается при сильно неравномерном распределении золота в руде, а особенно – при крупном золоте. Золотокварцевый тип месторождений с крупным золотом самый сложный для поисков, разведки, да и для эксплуатации тоже. Он не особо интересен крупным золотодобывающим компаниям, они любят более простые объекты, пусть даже с на порядок более низкими содержаниями.
По итогам поисковых и поисково-разведочных работ, так и останется неясным, есть ли там что-то. Кто скажет – да сопли там и уши от пьяного ежика, а не месторождение. Кто-то наоборот, с пеной у рта утверждать, что там золота как в Форд-Ноксе. На память останутся разве что красивые образцы, воспоминания о месте, где водятся драконы. Ну и несколько буровых линий и канав. Пустых, с скучной надписью на плане Б/Р. И конечно, геологические байки, с годами все более и более красочные и яркие.
Причина неудачи проведенных работ и неопределенности их результатов – в самих свойствах организации материи, в том, что любое месторождение представляет собой ясно выраженное, закономерное, но естественное отклонение от нормального состояния геологической среды, крайне сложную диссипативную систему, в которой на барьерах среды концентрируются интересующие нас полезные вещества. В случае с золотом – это наиболее ярко и четко проявлено, так как это редкий элемент с очень низким кларком в земной коре, способный концентрироваться в самых разных геологических обстановках, преимущественно в самородной форме, с весьма широким диапазоном возможных размеров выделений – от долей нанометра до десятков сантиметров. Причем золото может находится в пределах рудного тела как относительно равномерно, так и крайне неравномерно, вне зависимости от размера своих выделений. Связано это с условиями образования месторождений, поэтому какие-то объекты простые, удобные для поисков, разведки и эксплуатации, позволяющие себя найти по методичке, быстро и без излишних мудрствований, а какие-то – крайне сложные, неприятные, требующие вдумчивого к себе подхода, регулярного продумывания каждого шага, нестандартных методов на каждом этапе. Причем по формальным признакам, которыми обычно руководствуются при разведке, месторождения могут относится к одному типу, образовавшемуся в схожих условиях.
Такие объекты разведываются долго, требуют крайне квалифицированных исполнителей, значительных финансовых вливаний, и отнюдь не гарантируют положительного результата, зато потом могут отплатить многократно за счет низкой стоимости 1 грамма золота при добыче. Но опять же – при вдумчивом подходе и квалифицированных исполнителях. Что является фантастикой в современных условиях горной отрасли в РФ, а единичные работающие примеры вроде Павлика и ряда более мелких компаний, вроде АС Западной, лишь подтверждают правило. В целом же четко выдерживается правило – чем крупнее размер золотин, тем сложнее работать с данным рудным телом, и чем неравномернее распределение – тем сложнее. Ну а когда размер отдельных золотин начинает достигать первых сантиметров и веса в 1 грамм, то объект становится практически не разведываемым. Кому интересно – можете почитать про месторождения Ожерелье, Ыкатское, Чудное, Ортон-Федоровское, Штурмовское. Судьба всех из них – печальна и грустна, не смотря на весьма приличные перспективы.
Главная проблема при резко неравномерном распределении и крупном золоте – низкая достоверность полученных результатов анализов, плюс-минус два лаптя и три валенка. Не качество анализов, с этим на рудных содержаниях в граммы и десятки грамм на тонну, даже в самых захолустных лабораториях все в порядке. А именно в достоверности самих анализов и представительности опробования. Мы часто не знаем, сколько на самом деле содержания в отобранной пробе, и на сколько корректно полагать, что содержание в пробе совпадает с содержанием золота в блоке рудного тела.
Если опробование не представительно, а анализ не достоверен, то возникают большие проблемы с нахождением, прослеживанием, оконтуриванием рудных тел, подсчетом запасов, отработкой блоков и так далее, и тому подобное. Правильный отбор проб в геологии – отдельное направление, методикам корректного, рационального и достоверного опробования посвящены многие тома методических рекомендаций, указаний, и даже достаточно серьезных научных книг.
Достоверность анализа – это ключевая проблема при разведке любых золоторудных месторождений, с которой более-менее научились справляться. В настоящее время наиболее часто применяется различные вариации спектрометрического анализа, в основном ICP, которые обеспечивают достаточно высокую точность анализа при весьма низких содержаниях, порядка 1-5 мг/т (1 часть на миллиард и менее) …проблема в том, что в основе этих методов стоит «сжигание» в плазме/пламени крайне малых навесок в 2-5-10 грамм. Не касаясь того момента, что содержание определяется не аналитически (то есть нет навески), и требует постоянной калибровки по пробам(стандартам) с заранее известными содержаниями, сама навеска крайне мала, и при невысоких содержаниях и достаточно крупном золоте, в неё золотины просто не попадают. Совершенно обычная картина анализа одной и той же пробы –– 0,5 г/т, 12,5 г/т, 0,001 г/т, 55,9 г/т. Сколько реальное содержание?
Для проверки в таком случае используют пробирный анализ с ICP-окончанием. Навеска 50 грамм, растворение в 3-х кислотах, осадок плавят, и получившийся королек взвешивают, полученный раствор – так же подвергают спектральному анализу. Это уже лучше, так как погрешность зависит от массы в -2 степени, то есть √5 = 2,23 раза. Однако проблема в том, что даже такая навеска крайне мала. Не попадают и в неё золотины, так как крупное золото не истирается, а вальцуется и расковывается на пластины. Распределение даже в истертом до -75 мкм материале будет крайне неравномерным.
На моей прошлой работе, с такой рудой возникли проблемы, не могли достоверно определить содержания ни в исходной пробе, ни в кеках после перколяционного цианирования. Результаты анализов не сходятся. Вместо обычной навески на истирание в 200 г дробленной до -1 мм руды, мы истерли в чашечном истирателе 2 кг(!) руды. Потратили чуть ли не полдня. Объединили, взяли снова 3 навески по 200 грамм и отдали на анализ. Расхождение в результатах анализов по 3-м навескам опять кратное.
Определенным выходом является ГАА-анализ с навеской в 500 грамм дробленного до -0,5 мм материала, либо прямое цианирование всей массы пробы…но это такая уникальная редкость, что в российской, что мировой практике, не стоящая даже упоминания. Несколько чаще используют различные варианты предварительной гравитационной сепарации, либо просеивания пробы через сито на разных стадиях измельчения и раздельный анализ(скин-анализ) надрешоточной и подрешоточной фракций. Но все это весьма дорогие методы, применяемые крайне редко, и когда мы уже знаем, что золото крупное, и распределено неравномерно. Насколько я знаю, в РФ только на Павлике систематически применяют скин-анализ.
Однако кроме достоверности результатов самого анализа относительно содержания золота в пробе, есть проблема представительности опробования, насколько верно проба характеризует рудное тело в заданном объеме.
Расчеты массы необходимой массы проб с заданной погрешностью содержаний (20%) просто исходя из крупности (!) золотин и коэффициента вариации их массы при условии равномерного их распределения в рудном теле, что крайне редко бывает на практике, для золотокварцевых жил дают массу в 100 килограмм. На практике же, при поисковых маршрутах, масса штуфных проб составляет 1-1,5 кг, при разведке, для бороздовых проб – 10-12 кг, для керновых – 2-5 кг. Однако при многократном занижении массы проб, большая часть анализов покажет очень низкие содержания золота, и объект будет пропущен при поисках и разведке, либо оконтурен совершенно не верно. Я работал на флангах объекта, с мелким золотом, где неотход в пределах контуров балансовых запасов категорий С1-С2 был порядка 40%, но добыча из забалансовых блоков и законтурных блоков с лихвой перекрыла неотход.
Случаи, когда используют бороздовые пробы большей массы, а тем более использования для заверки результатов бороздового опробования большеобъемных проб массой в 100-1000 кг – редкость. Однако они дают порой великолепные результаты.
Примеры:
У нас был случай на одном из объектов пару лет назад. Сначала взяли 12 бороздовых проб по простиранию рудного тела. Канаву ориентировали при проходке не правильно, в очень косом сечении, потому на 2 метра истинной мощности получилось 12 стандартных бороздовых проб по 1 метру. Среднее содержание – 1,2 г/т. Однако штуфные пробы из гнезд окисленных до лимонита сульфидов показывали содержания в 50-100 раз выше, визуально такие желваки составляли не менее 5-10% объема тектонической зоны с сульфидно-кварцевыми прожилками. Проверили, с стенки канавы нарубили 120 кг рудного материала, отдали на гравитационное обогащение. Получили 12 г/т среднее. После этого стали использовать широкие борозды сечения 3*20 см(!), смогли оконтурить достаточно приличное по размерам рудное тело с поверхности и проследить его на глубину скважинами и в ближайшее время планируется проходка штольни.
История из практики моего старшего коллеги. Где-то на Рудном Алтае, в конце 80-х. Разведывают мощную кварцевую жилу, участками переходящую в жильно-прожилковую зону. Где прожилки – все отлично. А жила пустая. Бороздовые пробы показывают устойчивые следовые содержания золота. Однако отдельные штуфные пробы дают нормальные результаты. Взяли пробу в несколько десятков тонн и отвезли на соседний ГОК. Оказалось, что среднее даже по относительно бедным участкам с убогой сульфидной вкрапленностью – 3-5 г/т, а при разведки нашлись и обогащенные рудные столбы с кратно большими содержаниями.
К сожалению, большеобъемное опробование не тот метод, который можно применять при разведке и эксплуатации постоянно. Он очень дорог и очень трудоемок по сравнению с обычным бороздовым и керновым опробованием. На него можно делать некоторую поправку, скажем среднее по рудным телам по бороздовому опробованию у нас 1 г/т, а по 10 большеобъемным пробам – 3 г/т, поэтому примем среднее в 2,5 г/т. Но такая поправка, применяемая бездумно, либо с желанием накрутить цифры запасов при нежелании тратить необходимое количество денег на проведение опробования и исследование гранулометрии золота, часто приводит к весьма печальным результатам, хорошим примером является Наталкинское месторождение.
Хорошо если у нас уже есть выход на поверхность рудного тела, и мы знаем где задавать канавы и как бурить скважины. А если такого нет? Лес-тайга, отдельные участки каменных рек-курумов, где все сложено наиболее прочными и массивными породами, а все, что хрупкое, давно истерлось в песок. Тут все еще веселее, так как рудные тела золотокварцевого типа как правило весьма слабо отличаются в физических полях от вмещающих пород, а золото не образует устойчивой корреляции с другими элементами ни в рыхлых отложениях, ни в коренных пробах. Ну а штуфное опробование в таких случаях дает массу проб с низкими, на уровне 0,1-1 г/т содержаниями и крайне небольшое, порядка 0,1-0,5% от всех проб, с ураганными содержаниями, в десятки и сотни грамм на тонну.
«При обработке результатов литогеохимической съемки установлено, что золото в отдельных пробах рыхлых отложений практически не коррелирует с другими элементами: все значения коэффициентов корреляции логарифмов содержаний золота с другими элементами оказались менее 0.15. Проведенные факторный анализ и компонентный анализ на диаграмме нагрузок на первые две главные компоненты, так же не выявили устойчивых связей золоторудной минерализации с породным составом либо какими-то рудными ассоциациями.»
/ отрывок из реального отчета по перспективному рудному полю. Аномалия по потокам в 50 тонн, из россыпей, отрабатываемых с конца 19 века, уже более 9 тонн добыли, первую и единственную маломощную жилу с промышленными содержаниями золота нашли в 1912 году при отработке россыпи. После революции найти не смогли, замыло, а привязки точной не сохранилось. Других рудных тел с промышленными содержаниями золота до сих пор не известно, не смотря на настойчивые поиски весь 20-й век. /
В таком случае, как правило работы не заходят дальше поисковой стадии, редко поисково-оценочной стадии, не смотря на великолепные предпосылки. Заданные поисково-оценочные и заверочные канавы так же дают неоднозначные результаты, и работы прекращают, не доходя до детальной разведки. Если там что-то, или нет? Кто знает…Таких россыпных узлов по России – десятки и сотни. Известных рудопроявлений на них – многие сотни и тысячи. А вот рудников на них до сих пор нет.
Позволю себе еще один отрывок, уже из зарубежной работы (перевод тут - https://zolotodb.ru/articles/foreign/11867), посвященной чуть другому аспекту, оценке запасов и ресурсов на очень сложных месторождениях с неравномерным распределением золота, но также перекликающегося с рассматриваемой темой.
«в действительности основной акцент компании делают, как правило, на получении релевантных результатов лабораторных анализов, а не на точном документировании и интерпретации стратиграфии, изменений пород, минерализации, структуры. Мы уже отметили, что, если геологические ограничения по минерализации проанализированы некорректно, неверно будут оценены и запасы. В том случае, если геологическая интерпретация близка к реальности, но ее не включают в модель объекта, качество результатов работы будет также невелико.
Попытка составить оценку запасов на проекте без надлежащего понимания геологических особенностей, при получении ненадежных лабораторных результатов или применении несоответствующих задачам статистических методов — верный рецепт провала.»
Вдумчивая, грамотная геологическая работа позволяет корректно разведать и оценить очень сложные месторождения. Однако она требует времени на работу, на подбор методики разведки и опробованиях, высокой свободы геолога в его действиях, в найме персонала и подрядчиков, его возможности распоряжаться финансами, причем в необходимом и достаточном объеме. В современных условиях РФ это даже не фантастика, а что-то мифическое, из историй шаманов Тувы и Чукотки. И даже это отнюдь не гарантирует положительного результата. Правило 10% сохраняется (из 10 рудопроявлений только 1 может перейти в месторождение). Как выше сказано, на сложных месторождениях, практически всегда масса проб ниже необходимой для достоверного результата, поэтому использование только буровых методов разведки ведет либо к пропуску, либо к неверной оценке месторождения. Фактически, сейчас мы можем более-менее достоверно разведывать рудные тела с относительно равномерным распределением крупного золота при содержаниях порядка 15-20 г/т, при уровне рентабельности 3-7 г/т для подземной добычи и 1-2 г/т для открытой. На всех остальных месторождениях с крупным золотом либо крайне неравномерным распределением мелкого – живут драконы и охраняют свое золото от глупых и жадных людишек.
Литература по теме, для понимания основных закономерностей
Где-то на севере Приамурья. Большой поисковый проект, где разве что кролики не размножаются. А так – все есть, от геохимии по потокам, до детальной геофизики и документации канав.
Конец сентября. Основной объем работ сделали, у геологов и геофизиков осталась детализация на выделенных перспективных участках, а вот геохимики с донкой попали – сначала не был на ходу МТЛБ, потом сильный паводок.
За день до этого ребята вернулись с дальней выброски. Вездеход был отмыт, отремонтирован, а заодно – из него выкинули всякий мусор. Листву, хвою, ветки мелкие. Заодно с топором, пилой и тросом.
И поехали дальше делать свою мутную и грязную работу.
Надо отметить, что рельеф местности там своеобразный – широкие корытообразные долины с севера на юг, перпендикулярные им притоки, широкие пологие водоразделы, и достаточно крутые склоны с приличным перепадом высоты в 400-600 метров. Мы смогли прорубить дорогу по водоразделу, и с него скидывали пары в долины притоки, и затем подбирали их с главной долины.
Я решил присоединится к геохимикам, проследить предполагаемую рудную зону на вершине хребта дальше на север, а потом спустится в долину и выехать с геохимиками. Так получилось, что граница детальных поисковых работ обрезала рудную зону, и она явно продолжалась на север, за пределы участка. Понятно, что в следующем году работы продолжатся, но вот посетить рекогносцировочным маршрутом можно и в этом году, чтобы понимание было.
Предполагаемая рудовмещающая зона в виде полосы развалов интенсивно пиритизированных метасоматитов серицит-кварцевого состава с отдельными глыбами кварца достаточно неплохо прослеживалась с обеих сторон водораздела.
За часов 6-7 мы галсами его пересекли 4 раза, тем более что там старый горельник, поэтому все хорошо видно и легко, практически бегом проходимо.
Рудные зоны тут идут под углом 10-20 градусов к водоразделам, так что в итоге ушли в крутой распадок, где окончили маршрут и почаевали у ручья. Впрочем, по всем признакам, рудовмещающая зона становилась все менее проявленной, и постепенно выклинивалась.
Марш-бросок по распадку в 4 километра до долины реки.
Меньше чем за час добежали до устья. Распадок ручья с забавным названием Чапалан – хороший, практически без марей, то сухая терраса с высокими, почти по пояс, зарослями голубики, до сих пор обсыпанной крупными сизыми ягодами, уже пьяными на вкус, как легкое вино, то каменные ноголомные развалы на месте наледей с перекрученными бревнами северных лиственниц. На одной такой наледи нашли глыбы кварца. Очень похожий на тот, что нашли в 6 километрах на востоке. Бегом опробовали и еще быстрее побежали дальше. Тем более что по рации, коллеги-геохимики выражали нетерпение и желание побыстрее ехать в лагерь.
На устье ручья – заброшенное зимовье, низкое, мне по плечо. Вокруг него россыпь пустых бутылок.
Бегом дальше, даже не зайдя во внутрь, тем более что вездеход уже слышно, а по рации уже ищут
«геологов, которые как всегда не могут закончить свои дела вовремя и их приходится всегда ждать!!111».
Перепрыгиваем по кочкам марь…и видим печальную картину.
А ни топора, ни пилы – нет. И даже троса нормального нет, огрызок в 5 метров, а тут до ближайшего нормального леса – все 50. Выложили вчера и забыли после мытья закинуть обратно.
Начали ломать сушины, и таскать упавшие…но 11 тонн металла и 300 лошадей мощного движка МТЛБ перемалывали бревна в труху. Надо стелить гать, иначе никак.
В общем минут через 20 поняли, что встряли серьезно, не выбраться без посторонней помощи.
На мари куковать - тоже не особо приятно. Уже конец сентября, косые дожди, по ночам - заморозки. До лагеря - где-то 10 км с двумя бродами через реку ( где-то по пояс). Я бы еще вышел, но некоторым в воду лезть отчаянно не хотелось.
На руднике есть ГТС, вроде на ходу. Попробовали вызвать, благо связь добивала по долине.
Сказали, что вездеход пришлют, как только так сразу.
Так прошло пару часов. Каждые минут 15-20 мы связывались с рудником и узнавали - когда же вездеход приедет за нами. Окончательно стемнело и уже в сумерках решили дойти до берега реки.
Там запалили костер, пили чай, травили байки.
И продолжали вызывать рудник.
Все, он уже выехал.
Спустя час - нет, не выехал, не нашли вездеходчика.
Еще через полчаса - нашли, но надо зарядить аккумулятор.
Еще через час - он выехал.
В общем техника приехала к 22.00 и
Разулась.
Вездеходчик там был на самом деле бульдозеристом, и на ГТС с резимометаллическими гусеницами никогда не ездил. Додумался крутанутся на песчаной косе с кучей плавника. Естественно слабонатяную гусянку сняло.
Тому, кто придумал резинометаллические пальцы - уготовлен отдельный котел в аду. Выбивать из гусенницы эту долбанную железяку в резиновой оплетке - занятие муторное, долгое и поражающее своей бессмысленностью. Даже на Витязе и то проще дела обстоят. Целый час, мать его, час!, мы махали ломом и кувалдой…выбили все-таки. Надели гусеницу, решили ехать на временном металлическом штыре.
Но
Тут кончилась соляра в основном баке. Забыли заправить. Насос не работает.
Зато, есть ручной насос. Эпическая штукенция, крутишь – и льется. Правда тоненькой струйкой и медленно…за полчаса бак перекачали.
Поехали. Точнее поползли.
Каждые 500 метров, вездеход останавливался, один из рабочих спрыгивал и забивал его обратно. (ехать было где-то 8 км)
В лагере были в час ночи.
Утро первого дня на выброске – что ж, бывало и лучше.
Даже не так, в таких условиях – практически любое утро лучше. Доброта утра – понятие относительное. Проснуться в 11 утра под лучи солнца в выходной день в городе – совсем не то, что в будни, с выключенным будильником. И в экспедиции тоже самое - дождь в 7 утра в базовом лагере предвещает сонно-камеральный день, когда всех перемещений – палатка-кухня-баня-туалет, и можно подремать пару лишних часов. А вот на выброске – это неприятно. Палатка не течет, но валяться в туристической палатке, лично мне, не нравится. Времени в обрез, всего 2 дня, геохимики если что – и под моросящим дождем отберут пробы. А вот геологический маршрут в дождь – удовольствие для очень упорных и смелых духом. Писать под плащом, лазить по мокрым крутым склонам, где каждый куст – контрастный душ, а камни словно намыленные…бррр…а дождь то прекращается, то снова начинается.
К часам 9 утра я все-таки собираюсь духом, и выхожу в маршрут. Сидящие у костра геохимики смотрят на меня, как на героя. Того самого, с барабаном на шее и флагом в жопе. Им теперь тоже в маршрут надо.
Через метров 30 я уже мокрый – долина вся в кустах. Проще идти по руслу, вода хоть и заметно поднялась, но косы целиком не затопило. По пути смотрю под ноги – встречаются валуны рудного кварца и метасоматитов березитового типа. Хороший признак, если в 3-4-х километрах ниже по течению встречаются потенциально рудоносные обломки. Значит там много чего есть на хребте, откуда ручей течет. Настолько много, что не успевает все разрушаться, несмотря на то, что куда хрупче, чем вмещающие граниты, диориты, и риолиты с андезитами. Эх, я уже предвкушал голый гребень горки, красивые развалы кварца, рудного, хоть сразу в коллекцию, с гнездами сульфидов и видимым золотом. Знаю, что нафиг, плохой это признак, только перед заказчиками понтоваться…но все же – красиво.
Облом. Через минут 10 ливанул дождь. Нет, скорее обрушился водяной поток каких-то библейско-тропических масштабов. Мокрые мы были и до этого, но в такой ливень работать в принципе невозможно. Пришлось вернуться.
Вернулись, ага. Дождь прекратился, как только к костру подошли. Через полчаса даже появились просветы с голубым небом и лучики солнца. Но все опасливо посматривали на серую хмарь над головой, и не хотели никуда выходить. Ну а что, вон, геологи вышли – и вернулись насквозь мокрые.
В 11 утра – попытка номер два. Погода улучшилась, небо голубое…в просветах между свинцовыми грозовыми тучами. И как-то так хорошо пошло. Сразу нашли звериную тропку по краю мари, и сходу пролетели 2 км вверх по ручью. А вот дальше – дальше счастье закончилось. Уклон распадка резко возрос, в бортах – скалы и осыпи, а дно – то участки бурелома со стланником, то лужайки на месте наледей и снежников, и ручей течет в каньоне метра 2-3 глубиной, петляя от борта до борта. Кое-как проползли еще метров 600…и все, нафиг, нечего тут делать. Скал нет, один борт – стланник на густом мху, другой – осыпи и курумник.
Решено, по осыпям вверх, метров 800, а потом по водоразделу 2-2,5 км пройти – фигня вопрос, к вечеру найдем это рудопроявление. На карте водораздел показан лысым, да и на спутниковом снимке над этой долинкой облако, а вот соседний гребень – голый, видимо выгоревший. Если так – то за 2 дня я все водоразделы в радиусе 5 км закрою.
Склон – отличный, где надо – глыбовые развалы, где надо – практически парковый лес, то лиственница, то береза. Круто правда – 20-25 градусов, а участками и все 30. И парит, то ли после дождя, то ли перед. Тучи свинцовые по-прежнему висят у горизонта. И породы, такие, многообещающие. Руда где-то рядом…
Метров за 300 до водораздела я почувствовал неладное. Отдельные кусты, нет, скорее кустищи, огромные, разлапистые, с плетями в 5-7 метров, кедрового стланника стали сливаться в сплошные заросли, между которыми проход удавалось найти с трудом. Спустя 4 часа, кое-как прополз 1100 метров(!) до вершинки на широченном, пологом водоразделе и смог оценить, что собой представляет это рудопроявление.
.Видео именно с того маршрута. С вершинки. Не редактировалось. Гнус как он есть. Пока рейтинг не позволяет добавлять напрямую, а не через ссылку.
https://vk.com/video2372954_456239040
Как бы это описать? Большой загиб Петра Великого не передаст в полной мере мои впечатления в тот момент. Представьте себе – вот седловина где-то 800*1500 метров и следом за ней небольшая вершинка, седловина и вершинка - рудопроявление «Полюс». И это сплошная, вообще сплошная, без просветов, проплешин, участков леса, тундра, болотцев…просто сплошная стена высоченного кедрового стланника. Того самого, в котором 250-300 метров в час, то проползая под кустами, то вися на ветвях как обезьяна. Весь в смоле, с рюкзака, с одежды оторвало все, что можно и даже кое-что, что не нельзя. Перемещаться более-менее прямо – невозможно, землю, и глыбовые развалы – просто не видно, да и не долезть до нее, ибо закрыто все старыми отмершими ветвями-плетями. Вперед видно на расстояние 2-3 метра, редко больше. Часто некуда поставить ногу, так густо растут параллельно земле ветви. И да, они еще и над тобой, неба не видно. Обычно в густом высоком стланнике можно встать на толстую старую ветвь, осмотреться и выбрать направление…но тут все ветви слишком гибкие и молодые, мои 100+ кг они не держат. Сплошной капкан из гибких прочных ветвей.
Вид на рудопроявление "Полюс" с юго-востока. Жесть как она есть.
На север вид получше, но не на много. Там горки повыше на метров 300-500, так что снег еще не стаял.
Кто не ходил по такому – не сможет оценить весь размер ЖОПЫ. Более труднопролазной дряни не существует. Может какие-то перевитые лианами джунгли, и то, не уверен, не уверен. Во всяком случае, за мои 11 полевых сезонов, плюс туристическо-походную юность на Камчатке, ничего гаже я не встречал. Коллеги, кто поездил по зарубежью, кедровый стланник, считают чуть ли не самым гнусным растением. А они это говорили про куда лучшие места, нежели вот этот…ПОЛЮС. И это только по проходимости. А мне надо как-то найти тут развалы кварца, старые канавы и шурфы. Отсюда в кустах никаких «дырок» не видно.
Погода тоже не радует.
В общем пора вниз. Уже 8 вечера, начался дождь. В лагере вернусь в сумерках и мокрые насквозь. Зато на вершинке нашли небольшой обломок кварца. Такого же, как по описаниям, на рудопропроявлении.
***
Следующее утро. В этот раз решили выйти прямо на восточный край рудопроявления. В 8 утра вышли из лагеря, когда коллеги-геохимики только садились завтракать. Героически пролезли под самые истоки ручья. Тут надо пояснить – истоки ручья тут как ладонь. Очень разветвлённая гидросеть. Поэтому найти нужный ручеёк, который приведет к центральной части рудопроявления задача не самая простая, их там штук 5(!), еще и все в густом кустарнике, буреломе, и все примерно одинакового размера.
Местность – как вчера, по долинке – то непролазные заросли стланника с буреломом, то парковый лес, то лужайки альпийские. Видимо на месте снежников.
Склон – нижняя и средняя часть парковый лиственничный и березовый лес. Реально парковый, ни подлеска, ни кустов, и даже бурелома относительно немного…а вот ближе к вершине – началась ЖЕСТЬ, ЖОПА и ВООБЩЕ (censored)
За 2 часа мы пролезли 600 метров от начала кустов до водораздела. В кустах у меня сорвало с рук часы(!), тупо порвался браслет, порвало крепеж на офицерском планшете(!), соврало крепежи на некоторых пряжках моего рюкзака, порвало полностью боковые лямки на рюкзаке студентки. За эти 600 метров просвета не было.
Водораздел – кое-как по самому краю перегиба, где есть полянки, полезли дальше, к канавам. Со скоростью метров 200-300 в час, петляя из стороны в сторону, чтобы выйти на линии пунктирных канав и шурфов. Тут надо подробнее остановится, что это такое.
На задернованной местности бились по линии канавы, длиной 10 метров, через 20/40/80 метров. Либо шурфы 1,2*0,8 метров сечением, тоже через 20/40/80 метров, в зависимости от ситуации. Считалось, что таким образом можно узнать геологию, и даже посмотреть взаимоотношения и элементы залегания пород. Так как горные работы в советские годы оплачивались щедро, а взрывчатку и рабочих не жалели на это дело, то подобных канав в здешних краях нарыто много. Правда они несколько не совпадают с тем, что заактировано и соответственно нарисовано на картах и планах, но тут уж финтили с объемами. Канавы обычно короче и расположены реже, чем на планах. Но бывает и обратная ситуация, канавы могут оказаться длиннее, их заметно больше и с совершенно другим простиранием. Это значит, что не все отчеты у нас есть. А теперь прикиньте вероятность нахождении такой линии канав в очень густых кустах, если её видно только в упор, с пары метров. Во-во, именно.
Вид из шурфа...( censored)
В 15.30 я свалился в старый шурф. Ну как свалился – это была ямка, сантиметров 50 глубиной. В нем даже выкопал кусок березитов (околожильные породы, характерные для золоторудных и не только месторождений) с прожилком кварца. Так себе, если честно. К 16.00 нашел еще 1 шурф и канаву. Только в них вообще какая-то фигня, не стоящая даже отбора пробы, не то что проходки канав и шурфов. Но пробы мы на всякий случай отобрали. А потом – почти три часа вообще ничего не удавалось найти. Вообще. Ни камней, ни следов деятельности геологов. Ни консервных банок, ни канав, ни старых пней. НИЧЕГО. ВООБЩЕ НИЧЕГО.
В общем сел я на наиболее толстую ветку и стал излагать теорию, что тут вообще ничего нет и не было. Весь объект – грандиозная мистификация, тем более что никакие проверяющие в такую задницу мира и в такие кусты не полезли бы. Ну было бы – нашли бы. Ну не могло же все за 50 лет исчезнуть. Блин, 2-й день в этих джунглях, и ничего. Вроде план рудопроявления есть, и уже 200 метров как должны на канавах ходить, а то и вообще все 500, если линия шурфов была 3-я, а не 6-я.
Так выглядела найденная канава.
В 19.00 мы нашли все-таки канаву. Длинную, почти 60 метров. И пустую. С единственным кусочком кварца. ГДЕ БЛИН ОПИСАННЫЕ РАЗВАЛЫ? ГДЕ ЖИЛА ДО 5 МЕТРОВ МОЩНОСТЬЮ? ГДЕ ДРУГИЕ 12(!!!) ПРОСЛЕЖЕННЫХ ЖИЛ? ГДЕ???
Ищем дальше. Я такого кедрового стланника не видел никогда. Тут плети толстые, длинные, перевитые, проползти не получается ни под ними, ни по ним. На 30 метров вперед – метров 100-150 вбок от наиболее гнусных зарослей. Серые толстые стволы толщиной с ногу, стелются, переплетаются как змеи в фильме ужасов. Кажется, что вся эта дрянь сбросит хвою и оживет, клубясь, извиваясь, спеленает тебя в тугой кокон смолистых ветвей и задушит. А сухие сучья пропорют кожу, выпьют кровь, и оживут, снова покрывшись серой, похожей на кожу корой.
В 19.30 – еще канава. ВООБЩЕ ПУСТАЯ. Ни кусочка. Блин, до захода солнца – час. А до лагеря – в лучшем случае 1,5-2 часа.
В 20.00 – нашли. Есть развалы кварца. Все 30 метров канавы – куски кварца и околорудных пород. Точнее – куча мелких жилок, гнезд, прожилков полосчатого халцедоновидного кварца с гнездами флюорита. Как в описании. Ударно набиваем пробы, и бежим в лагерь. Иначе – ненулевой риск заночевать в этой декорации к фильму про выживание ( их было 4 раздолбая, суровый старый турист и сексуальная девчонка, но они свернули с тропы, 172 часа в капкане из ветвей, спасутся не все) , либо что-то сломать в темноте на спуске.
Нашел, блин, нашел этот раздолбанный кварц и рудопроявление.
В 20.30 на отходе, еще 2 канавы. Тут уже плиты сливного халцедоновидного кварца. Даже не описывая, берем пробы и бежим, точнее проползаем максимально быстро.
Жаль, что не смогли дойти до наиболее богатого участка по данным съемщиков. Там должен быть более кристаллический кварц с гнездами сульфидов…но…тут нужен полк Б-52 и пару тысяч тонн напалма. Тогда да, что-то реально найти и куда-то дойти. Или дивизия лесорубов с бензопилами.
На спуске в истоках ручья – шикарный березовый лес. Парковый. Буквально под самым рудопроявлением, в 200 метрах от длинной канавы. А в промоинах, в 700 метрах ниже - глыбы нормального мелкозернистого кварца с гнездами лимонита больше спичечной коробки. (censored )!!! (censored )!!! (censored ) (censored ) (censored )!!! (censored ) (censored ) (censored ) (censored ) (censored ) (censored ) (censored)!!!
В итоге я рудопроявление по нормальному не заверил, зато понял, почему его именно так назвали
«ПОЛЮС»
Лет через 20-30 туда снова полезут геологи в надежде что-то найти кроме мошки и густых мокрых кустов кедрового стланника…
p.s. Нет там нифига хорошего. Так, сопли и следы, причем размазанные по всей долине. Впрочем до наиболее богатого участка я так и не добрался,а предпосылки есть.
