dio45rus

Парфенова С.А. Немцы в послевоенной зауральской провинции

С марта-апреля 1945 г. по 4 августа 1948 г. в г. Шадринске Курганской области на автоагрегатном заводе имени Сталина работал батальон № 1085 из интернированных и военнопленных немцев, поляков.

Как жили пленные немцы и перемещённые лица? Что представляли собой эти люди? Вот данные на 1 июня 1948 г.: из 240 чел. (44 – мужчин, 196 – женщин) среднее образование имели 231 чел., низшее – 9. 44 чел. – католики, 195 – лютеране, 1 – неверующий. Возрастной состав: до 18 лет – 3 чел., от 18 до 25 – 139 чел., от 26 до 45 – 90 чел., старше 45 лет – 8 чел. По социальному происхождению: из рабочих – 96 чел., из крестьян – 132 чел., из помещиков и фабрикантов – 6 чел., ремесленники, торговцы и прочие – 6. Принадлежность: члены фашистской партии – 33 чел., члены других националистических партий – 13 чел., члены Союза гитлеровской молодежи – 133 чел., беспартийных – 81 чел. [ 1] . К сожалению, выяснить, сколько было в городе пленных и интернированных немцев не удалось из-за отсутствия источников.

На заседании бюро Шадринского горкома ВКП /б/ 7 марта 1946 г. рассматривался вопрос о положении немцев и поляков на заводе им. Сталина, где отмечалось: “интернированные имеют свободный вход и выход с территории завода и его цехов, расположенных в городе. Зона не охраняется, на работу и с работы интернированные ходят без сопровождения охраны, ходят по городу, нищенствуют, имеет место разбазаривание заводского имущества (продают матрацы и другие похищенные вещи). Кроме того, по возвращении с работы занимаются расхищением овощей и картофеля с огородов населения города, имеют место факты вступления в близкие отношения с населением. Бытовые условия неудовлетворительные: в помещениях грязь, клопы, отсутствие белья у мужчин, стирка белья не организована, имеют место перебои с завозом воды, топлива. Культурно-политическое обеспечение совершенно отсутствует. Труд значительной части интернированных малоинтенсивен, т.к. работают поденно, без норм. В большинстве случаев наряды на производство работ с указанием объема работ и расценок не выписываются. В результате этого и оплата труда производится без надлежащего учета, что ни в какой степени не стимулирует на повышение производительности труда”. Положение, конечно, неважное, но все-таки не такое, как в немецких концентрационных лагерях, где содержались советские военнопленные. Сычев – начальник ГО МВД, неоднократно требовал от директора завода Хиронникова улучшить жизнь интернированных и даже предупреждал, что поставит вопрос перед областным Управлением МВД по Курганской области о передаче рабочей роты другим предприятиям или на строительство завода в Кургане [ 2] .

Могли ли немцы жить лучше? Ответ однозначный – нет. У шадринцев в 1946–1947 гг. не было лишней одежды, обуви. Нужда, лишения, нехватка самого необходимого – постоянные спутники жизни после войны, о чем, например, говорят факты из жизни рабочих. Так, общежития своевременно не обеспечивались топливом, не были оборудованы необходимым инвентарем (шкафами для одежды, тумбочками и т. д.). Кухонная посуда отсутствовала, не было даже кипятка, сушилки для одежды и обуви [ 3] .

Немка Х. Раушенбах, находившаяся в 1945–1948 гг. в лагере для интернированных, рассказала в мемуарах о той бедности, в которой пребывали жители послевоенного Шадринска. “Нам очень нравилось заглядывать в освещенные окна домов. Никаких штор или занавесок на окнах нет, поэтому “гостиные” и их бедные, судя даже по внешнему виду, обитатели прекрасно видны… На базаре, мы никогда не видели мяса, колбасы, масла или каких-то жиров. А уж фруктов тем более: здесь, в Сибири, очевидно, ничего не растет... Много встречалось нищих. Горожанки ходили стирать свое незавидное белье на реку”. Её поразило отсутствие магазинных витрин и легковых автомобилей, а также то, что заводские рабочие даже по воскресеньям не отдыхали [ 4] .

Отправление интернированных проводилось в несколько приемов. В январе 1947 г. 49 поляков были отправлены в лагерь № 159 в г. Одессу для решения вопроса об освобождений [ 5] . В июле 1947 г. из Шадринска было вывезено 72 чел., в основном, нетрудоспособных немцев (по причине инвалидности с хроническими заболеваниями и дистрофии I-III ст.). Их конечный пункт отправки – лагерь для репатриированных № 69 МВД СССР во Франкфурте-на-Одере. Из 72 чел. – 18 отправили в Курган, а к остальным 54 немцам были добавлены интернированные со станции Иковка, и эшелон из 170 чел. (161 женщин, 9 мужчин) последовал в г. Челябинск, где был обследован комиссией 14 июля 1947 г. Комиссия задержала отправку эшелона из-за недостаточного обеспечения медикаментами и продуктами питания, отсутствия нательного белья, обмундирования, бачков для разноса пищи, бочек для запаса воды. В вагоне имелось два грудных ребенка без пеленок и одеял (были завернуты в ватные фуфайки). Все необходимое было выдано, в т.ч.: 422 кг круп, 239,5 кг консервов мясных и рыбных, 119 кг комбижира, 669 кг сухарей, 2 кг чая, а также сорочек новых – 131 шт., 2 комплекта детского приданого, 82 пальто и т. д. Только затем эшелон был отправлен [ 6] , а в Брест он прибыл 26 июля 1947 г.

Последняя партия немцев (241 чел. – подданные Германии) была вывезена 4 августа 1948 года. Этот эшелон № 98704 сопровождали: Вараксин П.И. – начальник, Меньшиков А.П. – зам. начальника эшелона, Шаркунова Л.А. – медсестра. 22 августа 1948 г. во Франкфурте на Одере представители лагеря № 69 для репатриированных приняли эшелон, в акте приема-передачи военнопленных записано: “Физическое состояние передаваемых – удовлетворительное. Подлежит к зачислению в лазарет – 1, количество госпитальных больных – 10, санитарное состояние принятого эшелона – отличное. Завшивленность не обнаружена. Санобработка проводилась перед отправкой 4.08.48 г.” [ 7] .

В 1949 г., в основном, была завершена репатриация интернированных и пленных немцев на родину. Большинство лагерей МВД, спецгоспиталей, рабочих батальонов ликвидированы. В связи с этим, 12 мая 1949 г. ГУПВИ МВД СССР прислал распоряжение УМВД Курганской области о сохранении и приведении в надлежащий порядок всех кладбищ военнопленных, как это было предусмотрено международными конвенциями. Не исключалась возможность посещения кладбищ военнопленных представителями иностранных государств. На территории Курганской области кладбища находились: в Шадринске, где располагались лагерь МВД № 514, рабочий батальон интернированных и пленных № 1085; в г. Шумиха (спецгоспиталь № 3757); на ст. Иковка (ОРБ МВС № 437) [ 8] . После получения этого распоряжения была проведена проверка кладбища в Шадринске. В состав комиссии входили: подполковник Сычев – начальник Шадринского ГО МВД, лейтенант Азаров – начальник отдельной оперативно-розыскной заставы УМВД Курганской области, Вараксин – инструктор ГО МВД. Проверкой было установлено, что кладбище находилось в запущенном состоянии, не было огорожено, холмики могил разрушились и большинство из них почти сравнялись с поверхностью земли. Опознавательных знаков ни у одной могилы не было. Поэтому установить точное количество могил было невозможно из-за отсутствия кладбищенской книги и схемы захоронения. Для приведения кладбища в порядок было выделено 400 руб., в августе 1949 г. оно было огорожено колючей проволокой, могилы восстановлены [ 9] .

Государственный архив г. Шадринска (ГАШ). Ф. 767. Оп. 1. Д. 676. Л. 40, 42.

ГАШ. Ф. 472. Оп. 6. Д. 16. Л. 52.

Там же. Л. 39, 91.

Миненко Н.А., Фёдоров С.В. Город на Исети: страницы шадринской летописи – СПб., 1997.

ГАШ. Ф. 767. Оп. 1. Д. 675. Л. 40.

Там же. С. 29-32.

Там же. Л. 43.

Там же. Ф. 767. Оп. 1. Д. 677. Л. 4, 5.

Там же. Л. 9, 10.

Нарушители будут прибиты!