Дело было на Корабле. Доблестные морские волки и так поймут, о каком военном судне
может идти речь на рейде Североморска, а остальным название все равно
ничего конкретного не скажет.
Однажды в Североморске проездом появился Театр. Не очень важно, был ли
это Театр Комсомольского Ленина, или же это был какой-нибудь БХАТ -
главное, что театр был очень уважаемый и не менее солидный, чем Корабль.
После единственного представления этот Театр (а точнее, его сливки,
пенки и прочая сметана) был приглашен на капитанский банкет. На этот
самый Корабль, гордость Северного военно-морского флота.
Театр пришел. Уж не знаю, не гордый ли был Театр, или просто
проголодался. Да и не каждый день их приглашали на корабль, который был
в состоянии с легкостью разнести вдребезги-пополам пол-Европы. Как бы то
ни было, после благоговейного осмотра серьезного и строгого Корабля,
Театр радостно ввалился в кают-компанию, напоминающую зал шикарного
ресторана, и стал шумно рассаживаться. Всякая мелкая шушера
расположилась за небольшими столиками, а за капитанским столом сидели
совсем уже сливки театральных пенок. Во главе царственно восседал
Капитан, являя собой эталон морского порядка. Арктические снега умирали
от зависти при виде белизны его форменной сорочки. Штрипками на брюках
можно было резать не только суровую океанскую волну, но и корабельную
сталь. В глазах застыло прикрытое джентльменской галантностью презрение
ко всем сухопутным вообще, и к штатским в частности. От кителя исходило
сдержанное сияние. Примадонна Театра не сводила с него глаз, распахнутых
на ширину плеч.
Напротив Капитана, с другой стороны стола, сидел старпом. Не столь
блистательный, но тоже старающийся есть вилкой и ножом в правильных
руках.
А в это время дежурный в тот вечер мичман по заведенному порядку отдавал
многочисленной команде Корабля, свободной от вахты, приказание
готовиться к ужину. Делалось это просто: в дежурке щелкалось маленьким
тумблером и оралось: «Команде приготовиться к ужину!». Мичман,
обладавший луженой глоткой, добросовестно проорал и щелкнул тумблером,
отключая общекорабельную трансляцию. Но только щелкнул он не столь
добросовестно, как орал, и связь осталась включенной. Не заметив этого,
мичманец продолжал ленивую беседу с помощником дежурного - обычным
срочным морякакой, который рад был послушать опытного морского волка и
набраться флотской мудрости.
В тишине рубки Корабля вахтенный офицер поморщился, услышав иерихонские
раскаты дежурного. И через мгновение оцепенел, когда вместо тишины
услышал продолжение:
- Витек, на этой е#@ной лоханке только я знаю, что к чему, и кто у нас
самая большая б#@%ь. Так вот…
В обычное время за такое разгильдяйство дежурный просто получил бы
положенную порцию взысканий, и все. Но тут была внештатная ситуация.
В кают-компании после этого громогласного тоста повисла тишина. И в этой
тишине явственно было слышно, как мичманец посвящает Витька во все
нюансы внутрикорабельных взаимоотношений, предпочитая высший командный
состав и пользуясь при этом интуитивно понятными флотскими терминами.
Кто-то из театральной шушеры всхрюкнул. За капитанским столом изо всех
сил старались улыбаться только той половиной лица, которую не видел
Капитан.
Капитан же какое-то время по инерции сохранял свой Капитанский Взгляд,
но штрипки на его брюках поникли и сморщились. Китель с треском перестал
сиять. Сорочка потускнела и напоминала цветом вареную туалетную бумагу.
Примадонна презрительно оторвала взгляд от Капитана.
Старпом от ужаса забыл наколоть кусок мяса на вилку и вхолостую задвигал
челюстями. Однако через некоторое время до него дошло, что прекратить
это позорное безобразие на борту - прямая обязанность старшего
помощника. Сорвавшись с места, он ринулся по бесконечным лестницам в
дежурку.
Вахтенный офицер тем временем тоже понял, что происходящее происходит не
по Уставу. Не касаясь ступенек, он морской чайкой слетел вниз и ворвался
к мичману с Витьком, которые вскочили и непонимающе уставились на
вахтенного. Тот кулаком вырубил трансляцию и крикнул:
- Ах вы [флотская ругань]!!! После вахты я с вами, [флотская ругань],
разберусь, [флотская ругань]!!!
И помчался обратно, поскольку не имел права покидать рубку без
уважительной причины. Мичман с морячком Витей, в состоянии полного
ступора, остались стоять посреди дежурки.
В это время послышался приближающийся грохот, и в дежурку ввалился
запыхавшийся от дальней дороги старпом. Ударив по тумблеру, и тем самым
опять включив трансляцию, старпом со звериным оскалом заорал ничего не
понимающим дежурным:
- Дол&^@#ы, якоря вам в задницы!!! У нас, мать, полное судно этих е@#$%х
театральных пи%^@#$%в, мать, а вы не можете трансляцию вырубить!!! Я
вам, мать, яйца в шпигаты вместо чопов забью!!!
От души наругавшись, старпом с чувством выполненного долга пошел назад и
совершенно остолбенел, увидев обращенные к нему мрачные лица е@#$%х
театральных пида@#$%в. И его прошиб холодный пот до дрожи в коленках,
когда он увидел, как Капитан, играя желваками на скулах и не сводя со
старпома пылающего взора, медленно завязывает нож морским узлом...
(с) Чисто русский человек
