Прогрессивное
Шёл 2019 год.
Строчка из песни про папу, говорящая, что он не может быть мамой, потеряла всякую актуальность.
Ещё и засудить могут.
Человечество прогрессирует
Шёл 2019 год.
Строчка из песни про папу, говорящая, что он не может быть мамой, потеряла всякую актуальность.
Ещё и засудить могут.
Человечество прогрессирует
Высунувшись из укрытия, я чуть не словил пулю. Ну ничего себе. Никогда бы не подумал, что кто-то из наших умеет нормально стрелять, а теперь вот.. Ладно, не важно. Я все равно успел сделать то, что хотел. И остался жив. Прекрасно, не правда ли?
Вдохнув пыльный воздух всей грудью, посмотрел на осколок зеркала у меня в руке. На нем была пара капель крови, кажется, еще незасохших. Подарок жены Грега, вручила ему как раз перед этой дурацкой войной. У парня вечно были нелады с прической, вот она ему и.. А теперь этот неуклюжий малец валяется в 10 метрах от меня, в лужице собственной крови. Дурачок так и не понял, что кинули в него вовсе не гранату, а камень, и с воплями убежал из - за укрытия.
Я взял какую - то тряпку, валявшуюся неподалеку и накрыл ей осколок. Ткань была не слишком плотная, и через осколок можно было отлично увидеть мое грязное сщурившееся лицо, но он, как и задумывалось, не блестел на солнце. Ай да я. Ай да чертов гений. Не зря же высшее получал?! Не зря.
Просунул обмотанный осколок сбоку от стены, за которой прятался. Помотал им туда - сюда, пока не нашел паренька с винтовкой, который сидел чуть вышел по улице. Прищурился, вгляделся в его лицо. Надо запоминать тех, кого собрался убить.
И офигел. Лицо парня было мне знакомо.
Тут я залился громким, истеричным хохотом.. Первый раз за всю войну, с трудом сдерживая себя, что бы не начать кататься по полу. Вот попал - то, а?
Кое - как успокоившись, я решил поздороваться:
- СЕРЕГААААА, - заорал я, - ЗДОРОВОО! - и опять захлебнулся в приступе смеха. Глянул в осколок. Лицо у Сережки было до крайней степени охуевшее.
-Миша? - как то смущаясь, хрипло спросил он. - Ты?
-Я! - кое как успокоившись, но продолжая тихонько хихикать, сказал я. - Ты, значит, из страны не уехал?
-Нет.. А ты, значит, обжился там, да? - это было сказано все тем же ошалевшим голосом, но уже с какими-то неприятными нотками.
-Обжился, обжился. Но видишь вот - по планам, уехал чтобы от нашей армии откосить.. а попал в другую, да еще и на войну, - я опять начал выть от истерического смеха. - Ну что, так и будем сидеть?
-Будем, - сухо сказал он, - я тебя, конечно, рад слышать, но вот как увижу - обязан всадить тебе пулю.
-Смешно выходит…
-Вовсе нет. Не ту сторону ты выбрал, - сухо отрезал мой Сережа.
Тут смеяться я перестал.
-Не ту, говоришь, сторону? - голос мой начал отдавать металлом. - А твоя, значит, та? Тут у нас, получается, те и не те стороны, да?
-Вы на нас напа..
Я выстрелил в воздух, из-за чего он шарахнулся в укрытие и замолк.
-Мы? - я уже орал от злости. - Мы, Серый, это кто? Я в первых рядах, конечно же, пошел стрелять в собственных бывших соотечественников! В добровольцы записался, жену кинул, работу! Очень, блядь, мне надо было пострелять!
-Понял, понял, не ори, - вздохнул он. - Но ведь уехал же от нас, пошел, все таки.
-Государство для человека, не человек для государства! - огрызнулся я известной фразой. - Сам знаешь, что у нас все тогда не ахти было, полное бесправие. Я мог уехать - я уехал, понятно? И не смей вливать себе в голову всё это патриотическое дерьмо: ты сам, сам хотел свалить со мной, просто не смог! - я услышал еще один вздох. - Я был прав, я знаю, можешь не гово..
-Ты прав.
...рить. И что теперь делать? Уж лучше бы ты заорал, что я предатель, и я бы спокойно тебя убил. Я не хочу тебя убивать.
-Ох. Правда, что ли?
-А ты думаешь, что мне хочется друга детства свинцом кормить? - я не понял, он что, правда так думает? - Думаешь, я просто так с тобой заговорил?
-Не знаю я, почему ты заговорил. Может, лучше бы и не говорил. Сам знаешь, что уйти мы просто так отсюда не можем.
На удивление прав. Бежать особо некуда.
Но все же..
-Уйти, наверное, не можем - озвучил я свои мысли, - но вот знаешь, чего я смеялся-то?
-Истерика?
-Нет, ну что ты.. Я офицер все-таки, мне по должности не положено! - попытался пошутить я.Из-за укрытия послышался смешок. Хорошо.
Я продолжил.
-Просто вспомнил, как мы в детстве стрелялись. На пластиковых пистолетиках, на площадке в том парке около дома, помнишь? Будух, бадыщ! - я опять засмеялся. Ведь действительно все это прекрасно помню: эти пухлые куртки, осеняя листва, желто-зеленая детская площадка в глубине парка… - Помнишь же, Серый, помнишь?
-Помню, - грустно сказал он, - мы еще без пулек договаривались..
-Да! - воспоминания нахлынули на меня, и я был в полном восхищении. - Да! Без пулек! Шарики эти проклятые, больно били, мы еще в глаза так попасть боялись, что вовсе без них стреляли! Бдыщ, бдыщ, тутутутуту.. Вот было время! Вот веселились!
-Точно... - он говорит все так же грустно, но мне уже все равно.
-Нахер эту войну, Серый, нахер ее! - руки дрожали, я не мог перестать говорить. - Нахуй ее даже, в общем-то! Она никому не нужна, она не про нас, не для нас, ни для чего. Хочу стрелять только без пулек - как тогда, понимаешь? Хочу в тот парк. Домой хочу. если честно, с женой тебя познакомить - она рыжая, представляешь? Помнишь, я всю жизнь тебе говорил, что у меня жена рыжая будет? - я опять рассмеялся. - Не в силах я больше сидеть, Серега, я выхожу!
Я откинул автомат, и пошел к нему, продолжая смеяться. Выдумали тут еще - война...
Я прошел рядом с Грегом. Мимо Джорджа, мимо Йоси. Подумал вдруг, что хороший у нас интернационал в полку, и рассмеялся еще сильнее.
Быдыщ.
Я прекратил смеяться, и опустил глаза на свое бренное туловище. Так вот, оказывается, как оно бывает.
Поднял глаза. Увидел его. Услышал “Прости”. Услышал что-то про отсутствие выбора, и про то, что я уехал. Что-то про то, что у него жена. У меня же тоже жена, гад, я только что говорил!..
Держусь из последних сил. Кранты мне.
-Серега, - говорю, - Серый.. Договорились же без пулек... - голос у меня хриплый, булькающий. грустный. Вижу, что он плачет. - А ты...
И падаю в осенние листья. В толстой, нелепой куртке. Рядом - желто-зеленые качели.
Улыбаюсь.