Kozebayan

Пикабушник
поставил 54 плюса и 138 минусов
отредактировал 0 постов
проголосовал за 0 редактирований
Награды:
5 лет на Пикабу
9956 рейтинг 255 подписчиков 0 подписок 7 постов 3 в горячем

К вопросу о "танчиках" на петлицах дембелей из ГСВГ

к посту Нашел на чердаке старый дембельский альбом советского солдата, который служил в ГСВГ

К вопросу о "танчиках" на петлицах дембелей из ГСВГ Советская армия, Гсвг, История, Мат

Как служивший там 79-81, могу сказать, что причина несколько иная. Всё дело в понтах. Казахи поймут. Дело в том, что армии, дислоцированные в ГДР были танковыми, но части внутри них были самые разные. Так вот, чёрные шевроны петлицы и погоны (мазута) это считалось у срочников круто, а красные (махра) полный отстой. Поэтому многие дембеля из пехотных полков, и прочих краснопогонников припаривали себе комплект чёрных погон, петлиц и танковых эмблемок, которые пришивали себе на форму уже в палаточных лагерях при аэродромах перед отправкой на родину или на борту летящего самолёта. А хуле такого? Армия танковая? Танковая. Вот и я значит тоже неебаться танкист, а то что служил писарем при комендатуре, так про это можно скромно умолчать. Аналогично всеми правдами и неправдами на дембель добывались значки "Гвардия". Армия гвардейская, а вот многие части нет. Поэтому активно шла торговля значками с рук по 50 марок за штуку. Этим делом активно промышляли прапорщики и сверхсрочники. Поэтому значительная часть пехоты с эмблемой на петлицах "Сижу в кустах и жду Героя" приезжала домой с танчиками на чёрных петлицах, гвардейками и полным набором солдатских значков классности и пафосности.


Ну и из забавного. Рода войск имели свои шуточные толкования. Многого уже не помню, но вот например, на картинке эмблема Хим. Войск. Расшифровка - Кусты, в кустах звезда, в звезде пизда. Автомобильные - рад бы взлететь, да яйца карданом придавило. Артиллерия - палец о палец не ударят. Медицинские - тёща мороженое ест. Все эмблемы легко гуглятся.

К вопросу о "танчиках" на петлицах дембелей из ГСВГ Советская армия, Гсвг, История, Мат
Показать полностью 1

Помогите открыть порт

Хотел порубиться в Героев по сети через Gameranger, но там надо открывать порт 16000. Полез на сайт своего tp link (192.168.1), а там в отличие от ютубовских гайдов отсутствует начисто раздел DHCP. Кто-нибудь знает с чем это связано? Эту функцию убрали или ее просто мне не показывает? Как мне открыть этот чертов порт? Может как-то по другому можно? Провайдеру звонил. Они сказали, что портами не занимаются. Не блокируют и не открывают. (Ростелеком)

О книжном жучаре замолвите слово (часть четвертая)

Выводы

При чтении предыдущих частей у вас могло сложиться мнение о каких-то безумных сверхприбылях при 300% накрутке, но это не так. Не забывайте о том, какая чудовищная инфляция была в то время. С 1990-го, когда рубль начал дешеветь и до деноминации 1998-го года наши тугрики обесценились в тысячу раз. Поэтому в порядке вещей были такие явления, что приезжая за книгами в следующий вояж, приходилось покупать их уже в два раза дороже. Поэтому трехкратная накрутка тогда была всего лишь страховкой от того, чтобы твои деньги не крутились вхолостую. Конечно, по сравнению с людьми оказавшимися на грани голода, потому, что им по многу месяцев не платили зарплату, или вообще выброшенными на улицу новыми «эффективными» собственниками, распродающими заводы на металлолом мелким спекулянтам жилось не в пример легче. Но и сказать, что мы прям жировали тоже было нельзя. Если сравнивать с сегодняшними реалиями, то лоточники в провинции могли позволить себе уровень жизни на уровне нынешних зарплат в 60-80 тысяч в месяц. Вроде и немало, но для покупки себе средненького жилья или б\у машины все равно приходилось экономить и ограничивать себя в повседневных расходах. Ну, а потом в нулевых все пошло в точности по Марксу. Одни пошли на укрупнение, стали использовать наемных работников, выжили и стали еще богаче, а остальным перекрыли кислород, и им пришлось пополнить собой ряды пролетариев. Деньги, если их не прокручивать, кончаются крайне быстро.


Но тогда многочисленные запреты были еще далеко впереди и на нашем Арбате кипела жизнь. Тогдашний бандитизм обходил нас стороной. Рекетиры окучивали ларечников в силу их оседлости, а мы в случае наезда могли просто сняться всем табором и откочевать в другой, более безопасный район. Плюс, книжников считали блаженными придурками, торгующими каким-то никому ненужным с точки зрения братков говном. Да и реалисты в штатском у нас постоянно отирались. Они, правда, больше варягов из больших и малых паханатов с действительно опасными намерениями высматривали. И даже успешно. Сам видел, как внезапно на ровном месте неприметные мужички скрутили какого-то кренделя, а из выпавшего из его рук пакета по асфальту веером рассыпались автоматные патроны. Для кого может и кровавая гэбня, а нам было спокойнее.

Ладно, хватит о грустном. Полная отмена цензуры вызвала шквал изданий как переводной литературы, так и нашей, доморощенной. И практически сразу стало ясно, что советская цензура запрещала совсем немного годных вещей. Большинство переводной фантастики оказалось весьма посредственной или даже откровенным шлаком. После Северо-Запада стартанули еще несколько серий фантастики, но в даже при серьезном подходе к выбору качества, как например в «Координатах чудес», «Веке дракона», «Золотой библиотеке фантастики» издательства АСТ количество действительно захватывающих вещей едва переваливало за треть от общей массы, В «Звездном лабиринте» этот процент был еще меньше.


Отмена цензуры весьма странно сказалась на отечественных авторах. Часть мэтров советского периода либо перестали писать, либо скатились в какую-то ересь. Такие ранее интересные авторы как Гуляковский и Головачев начали гнать какую-то конъюнктурную пургу в стиле приснопамятного Петухова, только что слог у них получше был. Но читать это на серьезных щщах было невозможно. Даже Перумов из новой волны и тот был интереснее, особенно после того, как ему толкиенисты зуб выбили. Не коснулась эта свистопляска только Крапивина. Он как сидел в своем параллельном мире, так из него и не вылезал. Так что из плодовитых отечественных фантастов 90-х по-настоящему блистали только Лукьяненко, Лукин да Пелевин. (да простят меня его поклонники, за причисление к лику фантастов) Правда еще Бушков всех удивил. Поначалу в писательско-фантастской тусовке он был кем-то вроде карлика – «Гоните его, насмехайтесь над ним», но внезапно крайне успешно выстрелил в жанре криминального боевика. Попал в струю, так сказать.


Выходили и неожиданно яркие вещи, такие как «Идущие в ночь» Анны Китаевой в соавторстве с Васильевым (По мне, так сильнее чем у Ле Гуин получилось) или цикл о Вейской империи той самой Латыниной, но это были одиночные вспышки, после которых авторы ничем больше себя на этом поприще не проявляли. Так что, несмотря на вал новых книг, зажравшемуся читателю особо и не было чем себя порадовать. Поэтому ничтоже сумняшеся я относил к годной фантастике и «Учение Дона Хуана» Кастанеды (Ежу ведь понятно, что в наших палестинах следование пути воина никуда кроме дурки не приведет) и цикл про Ордусь Ван-Зайчика, в девичестве Рыбакова, и даже Дмитрия Липскерова (Если кто не знает, то он пишет в стилистике Пелевина, но глубже. Рекомендую).


И вот тут на арену выходит новый тип покупателя, те, кого вначале называли поколением Пепси, а позднее хипстерами. Я до сих пор не могу понять, откуда они взялись? Как так оказалось, что в их головах привлекательность упаковки оказалась в разы важнее содержимого? Я строил свою торговую стратегию на книгах, мгновенно переходящих в разряд редких. Лучшие выпуски серий, первые тома подписок, малотиражные шедевры и тп. Их можно было продавать в три-пять раз дороже соседей по серии/подписке без ущерба обороту. При этом для той же нормы прибыли не нужно было сбывать десятки пачек чтива с минимальной наценкой, как у популярных тогда книжных пересказов латиноамериканских мыльных сериалов, например. В этой нише у меня практически не было конкурентов. Остальные же торговцы фантастикой ее практически не читали и при продаже упирали только на один аргумент: «Новиночка! Только привезли!». Блин, и это срабатывало! Как же у меня подгорал тогда пердак! Ну как так можно? Ведь ты же тратишь свои деньги, даже не удосужившись поинтересоваться ни автором ни сюжетом. Только обложка и «Новиночка!». Хотелось ругаться матом. Потом все перегорело, пришел цинизм, и когда та же самая петрушка началась и с компьютерными играми, я в этих спецолимпиадах уже не участвовал. Единственно, о чем жалел, так это о том, что мне так и не попалась книга Ондатра «О тщете всего сущего»


Когда у такого рода читателей сменились интересы и они стали спрашивать «Голубое сало» Сорокина, а я ни сном ни духом, что это за кекс, то уже не удивляясь, просто стал спрашивать, откуда они про него узнали. Оказалось, что в журнале Плейбой в то время была рубрика рекомендованных книг. Вот на те списки они и ориентировались.

Поэтому, за тех покупателей, с которыми можно было поговорить на серьезные темы, и узнать что-то новое и интересное я держался зубами. Привозил им книги на заказ без наценки (в основном они работы философов искали), лишь бы было с кем поговорить. Серьезно, было стойкое ощущение, что то ли мир сошел с ума, то ли я свихнулся. Только такие редкие беседы у прилавка и позволяли мне преодолеть чувство отторжения от общества. Нормальных людей было много, но в ту пору им было не до книг. Выживали как могли. А мысли о том, что вот так всю жизнь за лотком на улице простою, да и помру никакой врожденный оптимизм не переборет. Это к 40 годам уже успокаиваешься, а пока молодой все-таки хочется сваять нетленку. Ладно, не будем о грустном.


У моей торговой тактики был один существенный недостаток. Особо востребованные книги были редкими везде, поэтому и в столицах они быстро заканчивались, а на единичные экземпляры местные барыги умели задирать цены ничуть не хуже провинциалов. Даже лучше. Поэтому проблему ассортимента приходилось решать за счет совсем иных книг – брошюрок и мракобесия. И я сам не заметил, как фантастика на моем столе стала занимать от силы 20% всего места. Но деньги не пахнут, обороты отличные, прибыль еще лучше. Почему бы и не обеспечить всех желающих стать астрологинями, гадалками, ведьмами-девственницами в пятом поколении и просто развратниками, желающими под видом тантры и астрального карате раскрутить простушек на нетрадиционные виды секса методической литературой? Читать ЭТО было выше моих сил, но как-то хвалить свой товар все же было надо. Поэтому я предпочитал рассказывать о терках и разборках внутри оккультной среды. Типа того, что Безант ученица Блаватской, а Гурджиев с Блаватской разошелся во взглядах потому, что она не смогла оценить степень его крутизны. И Папюс где-то там рядом с ними в это время омичевал. Все это произносилось бархатным голосом и сопровождалось многозначительными взглядами и жестикуляцией бровями. Дамы ахали и спрашивали, не практикую ли я оккультизм на дому. До приглашения к себе для переустановки Шиндошс тогда еще не додумались. Но поскольку мое амплуа было пиздобол-задушевник, а вовсе даже не ёбарь-надомник, то все заканчивалось банальной продажей пары-тройки книг. Так вот и жили, спали врозь, а дети были.


У лоточной торговли есть свои плюсы и минусы. Плюсы: Ты весь день на свежем воздухе, иммунитет зашкаливает. Все зимой ходят сопливые от гриппа, а лоточникам хоть бы хны. Народ здоровым питанием заморачивается, а ты невозбранно перевариваешь все – мыло, мед, говно и гвозди Общение и знакомства на ровном месте. Я свою дочку отдал в отличный детский сад в двух кварталах от дома только потому, что привез незнакомому мужику пару редких, но совершенно не ценных в рыночном выражении книг. А он оказался не последним человеком в нашем РайОНО, и на мою жалкую просьбу посодействовать просто предложил зайти к нему в кабинет, позвонил кому-то, назвал мои данные и вуаля. И таких случаев было немало. И в мою сторону и от меня. Это и есть пресловутое кубанское «кумовство». А может просто человечность? Лоточник мог в любой момент свернуть свою лавочку и уехать отдыхать на море с семьей хоть на неделю, хоть на месяц. Сам себе хозяин. К минусам относилась непогода, когда из-за дождя или снега приходилось накрывать стол пленкой (а она могла и протечь), из-за чего торговля стопорилась. И главный минус это птичьи права перед властями. То, что нас поперли с улиц где-то после 2006 года это чистое везение. Могли бы и раньше. Мысль арендовать помещение под магазинчик была, но в те времена без тесных связей с арендодателями или администрацией такое было нереально. Это сейчас только плати, а тогда на человека с улицы у нас смотрели как на говно.


И в завершение сего пасквиля поясню, как в моей голове одновременно уживаются и коммунистическое и мелкобуржуазное мировоззрения. В СССР госэкзаменами в ВУЗах были не профильные дисциплины, а научный коммунизм. Подавляющее большинство студентов тупо зазубривало конспекты, а после сдачи своих посредственных знаний на хорошо и отлично и это благополучно забывалось. Я же пытался читать первоисточники как художественную литературу. Как же адски тяжело это было поначалу. Прочел пару страниц – уснул. Проснулся, еще пару страниц прочел, чувствуешь что шарики за ролики начали заезжать – ну его нафиг, лучше поеду-ка я в общагу в преферанс играть. Где-то так. Но кое что в голове откладывалось, связывалось и картина того, что хотели донести до нас классики марксизма начала проясняться. Поэтому, когда наш декан с присными начали валить меня на госах за то, что я отказался ехать на практику на пруды с карпами и хлопнув дверью уехал на Сахалин с экспедицией ВНИРО, оказалось, что я знаю предмет лучше нашего факультетского руководства. Наша препод по научкому (классная женщина) сидела сзади и откровенно ухмылялась.


Это я к чему. Если вас заинтересует подноготная любой партии, позиционирующей себя коммунистической, просто прочтите в ее уставе пункт о власти. Если там написано, что в случае победы руководящая роль будет принадлежать партии, остальное можете не читать. Это опять фуфло и амбиции очередных «из грязи в князи». У всех классиков красной нитью проходит мысль, что путь к коммунизму это власть людей напрямую через их объединения. Неважно как называются эти объединения – кантоны как в Швейцарии, коммуны как в Швеции или советы как у нас. Главное, это максимальное снижение роли государства в управлении жизнью людей. Но для этого нужна высокая гражданская ответственность населения и понимание каждым основ государственного управления, чтобы не было хатаскрайников. У нас в стране это не взлетело, поэтому и откатились назад. Но вот куда откатились, это вопрос.


В советское время было снято два замечательных фильма «Три толстяка» и «Город мастеров» Борьба с угнетателями, революционная борьба это вот все, только вот одна закавыка. Там показаны БУРЖУАЗНЫЕ революции! Все эти замечательные персонажи вовсе не пролетарии, а самые что ни на есть мелкие предприниматели. И трубочист и метельщик и странствующие артисты – все они работают на себя. И именно эту сознательность буржуа-бюргеров, а по-нашему - городских мастеровых Маркс и считал отправной точкой для дальнейшего совершенствования общества. А компартия должна была выступать только в роли учителя-наставника, указывающего на ошибки и подсказывающего общее направление развития и не более того. А еще основой всего и Маркс и Энгельс считали борьбу людей за свое существование. Если эта борьба проиграна, то все остальное бессмысленно. Любые преобразования в обществе хороши только в том случае, если они эту борьбу облегчают. Если нет – в топку. Вот я и решил для себя. Если самоорганизация народа оказалась столь низкой, что мы скатились до дикого капитализма с феодальными элементами, то надо сосредоточиться на программе минимум, то есть на борьбе за существование одной отдельно взятой ячейки общества. А как только люди начнут объединяться для улучшения жизни снизу, то тогда и я подключусь. До сих пор этих признаков жду. Ждал-ждал, да в ждуна и превратился. Так что вы теперь без меня. Такие дела.

Список использованной литературы

Ну, вы поняли.

Показать полностью

О книжном жучаре замолвите слово (часть третья)

О книжном жучаре замолвите слово (часть третья) Книги, Дефицит, 90-е, Спекуляция, Идиотизм, Длиннопост

Практическая значимость работы

Развал Союза внес сумятицу в умы служивых, поскольку тех силовиков, которые могли устроить военный переворот, новая власть разогнала в первую очередь, в том числе и ОБХСС. Остальные старались не отсвечивать, но к Дому книги нас не пускали. Да и уд с ними! Улица Красная (наш променад) большая, поэтому наши алчные взоры упали на угол Красной и Василия Ивановича, который Чапаев. За несколько лет до этого пару кварталов там сделали исключительно пешеходными, посадили деревья гингко, поставили лавочки и фонари как на московском Арбате. Так все этот участок улицы и прозвали. Только наш Арбат был камерный и домашний. До этого там уже продавали свои картины художники. Но они развешивали свои творения на стенах домов, а остальное место пустовало. Вот туда-то и вломилась со всех окрестных барахолок гикающая орда книжных бабуинов со своими тележками, крейсерами и раскладными столами для раскроя обоев.

После закрытия «шелкового пути» в бывшие республики наш союз со Швейком распался. Он пытался купить на скопленные деньги какое-нибудь жилье, пока они совсем не обесценились. Чуть позже ударился в ваучеры и покупку акций. Приходил несколько раз к нам и хвастался, мол, я полный лот акций Газпрома купил, после чего окончательно пропал. Где он сейчас? Может в Лысой-на-Лабе лениво попивает Пльзенский лежак, а может ублюдочных дворняг под видом породистых собак продает? Кто знает?

Но тут у меня появился еще один хороший знакомый, недавно закончивший школу. Назовем его Дядик. Это потому, что он по возрасту был ровесником детей своего старшего брата. Такое тоже бывает. Поэтому называть его дядей у них просто язык не поворачивался. Сошлись мы с ним на почве любви к фантастике, и пока клиентов не было обсуждали с ним все, что только в голову приходило по этой теме. Невзирая на разницу в возрасте мы были с ним на ты. Дядик был, есть и будет из той породы людей, у которых мелких денег нет, а крупных отродясь не было. Но при этом он легко и весело шел по жизни, исповедуя лозунг «Все лучшее в этом мире бесплатно». Даже то, за что другие люди платят не задумываясь. Я тоже не чужд этого мировоззрения, хоть и не в таких масштабах, поэтому проникся к нему симпатией настолько, что иногда давал ему на время почитать что-нибудь из своего товара. Сперва недорогое. Всякое бывает. А когда убедился в его порядочности и мастерском владении искусством читать книги так, что никто не догадается, что они уже не девственны, стал давать ему и раритеты. «Обитаемый остров» Стругацких выходил только в рамке, и его вообще было не достать. «Час Быка» Ефремова при Брежневе попал в черный список и был изъят из всех библиотек. А у меня они были. Помимо этого Дядик любил всякие тусовки, фестивали и сборища. Если бы не он, я никогда бы и не узнал об энтузиасте из Волгограда Борисе Завгороднем, организовавшем большинство конов и фестов писателей-фантастов, куда и зарубежные мэтры приезжали. И вообще, в книгах он был всеядным. Его интересовала абсолютно любая печатная продукция, вплоть до репродукций Босха, Дали, Валледжо и бодибилдинга. Чуть ли не во всех крупных городах у него были знакомые, у которых можно было нахаляву поужинать и переночевать, рассказав за это хозяину свежие слухи и инсайды на книжную тему. Когда он только успевал? Харизма это сила!

Вот это юное дарование и потащило меня в мой первый вояж по столицам. Угадайте, кто оплачивал дорогу в оба конца? Но я ни чуточки об этом не пожалел, поскольку кроме адресов рыбных мест узнал от него еще и о таком золотом дне, как мракобесие, о котором я, будучи прожжённым атеистом до этого не имел понятия. Гороскопы для масс видеть доводилось, а вот о таких зверях как мистицизм, эзотерика, астрально-ментальная шняга, нумерология, хиромантия, френология и прочая, прочая, прочая был ни сном ни духом. Вот тут-то все и завертелось. А завертелось потому, что в начале 90-х издательства перешли на коммерческие рельсы и стали печатать не то, что велено, а то, что покупают. И в первую очередь они обрушили на читателя лавину именно тех книг, которые были наиболее востребованы в позднем СССР. Поэтому детективы, исторические, приключенческие и дамские романы, ранее считавшиеся элитными перестали быть таковыми, в разы упали в цене и появились на лотках у каждого второго торговца. Мало того, публика узнала про халяву в бывшем Первомайском парке (ныне Чистяковская роща, а в народе просто «Роща»), где цены у бывших спортсменов были ниже чем у лоточников и массово ломанулась туда. У тех, книжников, которые плыли по течению и не хотели думать головой, продажи упали ниже плинтуса. На пока еще живых предприятиях стали организовываться общества книголюбов. Либо книги закупались по оптовым ценам исходя из заявок страждущих, либо создавался обменный фонд типа кооперативных библиотек. В общем, кто во что горазд. Чтобы выжить в этой конкурентной борьбе надо было срочно менять ассортимент.

Только попав на питерские книжные развалы в ДК им. Крупской, я понял степень убогости нашей провинциальной книготорговли. Да, это был он, его Величество Северо-Запад. Первая серия фантастики, начавшая выпускать неизвестные доселе романы в хорошем переводе. Именно в этой серии я впервые познакомился с Волшебником Земноморья, Йеро на лосе и хтоническими людьми-многоножками Пирса Энтони. Отрадно было то, что примерно половина выпускаемых книг оказывались безумно интересными, а откровенно неудачных поначалу было совсем мало. Также на развалах было много одиночных редких книг. Там я добыл себе академическое издание Алисы Керрола, а чтобы не обидеть Алису Кинчева, заодно и «Цветы зла» Бодлера прикупил. За эти цветуёчки я заломил что-то настолько несусветное, что наши панки с неделю ходили и облизывались, пока наконец не наскребли денег нам покупку. Зато после этого они стали считать меня своим, и когда перенесли свои посиделки к нам на Арбат, я часто перетирал с ними за жизнь и до хрипоты спорил, о превосходстве О.М.Д. над Секс Пистолз. Сектор Газа уже будоражил умы, но Звезда Егора Летова тогда еще не взошла. Мой зимний прикид не очень-то отличался от их шиповано-клепанной кожи и ирокезов. Представьте себе кадра в продранных на коленях джинсах. Чтобы штанины совсем не отвалились, я зашнуровал разрывы обувными шнурками веселеньких цветов. На руках велосипедные перчатки. На ногах сапоги без каблука с высоким голенищем на шнуровке. Они хоть и были похожи по фасону на армейские, но меня почему-то до сих пор терзают смутные сомнения, что они были женские. Может быть из-за ярко апельсинового цвета? Но почему тогда 43-й размер? Тайна покрытая мраком. Венчали эту «красоту» тёмно-синий бушлат-ватник и монтажный подшлемник, скоммунизженные мною при увольнении с ТЭЦ и прослужившие верой и правдой много лет. Чем не пункер? Правда станичные родственники жены, увидев меня на работе, долго предлагали ей потом почти новые дедушкины штаны. «Это ж ужас! У него сквозь дырки ноги видно!» Но ей кое-как удалось отбиться.


Еще из оставленных себе книг с «Крупы» попавшихся мне «один раз и только у нас» отмечу «Чужак с острова Барра» Фреда Ботсворта. Вроде бы незатейливая история про гуся, отбившегося от стаи во время перелета и занесенного штормом в Канаду, плюс идущие параллельно несколько житейских историй людей. Но как цепляет. И непонятно даже чем. Другая книга Это «Путешествие в город мертвых» и «Моя жизнь в лесу духов» Амоса Тутуолы. Переводил ее тот самый Муравьев, который и «Властелина колец» перетолмачивал. Перед началом написания сих опусов меня спрашивали о самой безумной, невероятной и упоротой книге. Вот это она и есть. Никакая эзотерика и рядом не лежала. Плюс шикарный юмор. В нулевых Тутуолу переиздавали, но в 90-е это была очень большая редкость. Там же я обратил внимание на большой выбор в продаже работ философов. Тут тебе и двухтомник Плутарха, и Опыты Монтеня и много еще чего. Брать я их побоялся, поскольку не был уверен в спросе, но зарубку в уме оставил.


Затарившись книгами и навестив неведомых Дядиковых знакомых, мы решили доказать Радищеву, что и сами не лыком шиты и вслед за ним отправились из Петербурга в Москву, но не догнали. Первые книжные сборища в первопрестольной проходили в ДК Горбунова, «Горбушке». Тогда там еще и рок концерты по вечерам давали. Внутри было хоть и тесно, но довольно уютно. Первым делом мой взор упал на изобилие эротических журналов с голой Самантой Фокс и прочими фигуристыми прелестницами. За жесткое порно в 90-е карали, а за эротику нет. Поэтому данный вид полиграфии надолго обосновался на моем прилавке. Дело в том, что по непонятной причине практически все любители эзотерики мужеска пола были крайне сексуально озабочены. Поэтому клиент купивший Ледбитера или Бейли почти всегда брал еще и пару веселых журнальчиков. Но тут возникла проблема с беобахтерами (обозревателями), сиречь любителями помуслить такие журналы нахаляву. Этих было сразу видно. Поэтому когда они давили умняка и заявляли: «Ну мне же нужно сперва посмотреть стоит брать или нет», приходилось незатейливо отвечать: «У себя в сортире между ног смотреть будешь!» Кубанский сервис он такой, да. Но вскоре нашлось простое решение. За просмотр журнала я стал брать 5 рублей. Если человек покупал, то эти деньги шли в зачет цены, если нет – оставались мне. Таким образом беобахтеры обеспечивали мне ежедневную пачку Pall Mall 100 в мягкой пачке и обед в сухомятку. Но впрочем, я отвлекся.


Там же в Москве я впервые увидел целое море самиздатовской зарубежной фантастики. Хроники Амбера я впервые прочел именно в самиздате. Переводы были весьма хороши. И впоследствии, когда эти романы стали выпускаться издательствами, именно эти переводы они и использовали. Вы будете смеяться, но когда Желязны только начали издавать, его никто долго не брал. И хрен ты, что кому докажешь. «Что ты мне это говно предлагаешь? Лучше бы Юрием Петуховым торговал. Вот это, я понимаю, человек ВЕЩИ пишет». Именно с той поры, когда массовый покупатель предпочитал покупать уёбищную серию «Фата Моргана», только лишь потому, что там на обложке были сиськи, а от Северо-Запада воротил нос, я и начал разбивать себе лицо фейспальмами.


Прикупив себе пару пачек сборника похабных стихов и всякого разного по-мелочи, я отправился вслед за Дядиком на экскурсию в мир прикладного мракобесия. Он мне там что-то рассказывал, но для меня это все было темным лесом. Что-то из его комментариев мне удавалось запомнить, чтобы не позориться перед покупателями, что-то нет, но в основном наша беседа выглядела примерно так: «А это что? Ошо? О шо оно о цэ такэ? Ладно, возьму упаковку для пробы.» Я не любил продавать книги молча. Проехаться по ушам было делом чести. Но вникать в эту белиберду за исключением «Кастапеды», прошедшего по разделу забористого фэнтези, не было ни малейшего желания. Про Кастанеду это не опечатка. Мы все любили перевирать авторов и названия книг, ориентируясь на ляпы клиентов. Манускрипт Гермеса Трисмегиста назывался не иначе как «Изумрудные скрежетали», Роман Ефремова был конечно же Таис Афипская (Это станица по пути из Краснодара к Новоросу) и тд.

Набравшись вдосталь теософской белиберды и астрологической начертательной геометрии, хапнув по пути внезапный бодибилдинг Джо Вейдера и альбом Бориски (Валледжо) мы отправились с полными сумарями на Курский вокзал, где сдали их в камеру хранения и отправились к местным макулатурщикам за теми книгами, которые в Краснодар не завозили. В центре Москвы тогда творился цирк с конями. Вот, возле Исторического музея Анпилов перед толпой сторонников с трибуны гневно громит и обличает всех и вся. А вот, по Тверской спускается толпа бритых кришнаитов с бубнами, тамбуринами, песнями, плясками, цыганами, медведями и смешивается с толпой анпиловцев. После чего происходит что-то вроде братания и все вместе разве что «Крыжовник терпкий, сладкая сирень» не поют. Ну его в баню! И мы, хомыль-хомыль, учапали от греха подальше. Прошлись по книжным магазинам, полюбовались на рекламные билборды «Видал сосун? В отон какой!» и МММ, само собой навестили Дядиковы конспиративные квартиры, и до дому до хаты. Так в дальнейшем мы за книгами и путешествовали. Собирались втроем вчетвером для большей безопасности и каждые две недели мотались туда-обратно. Единственная разница, что книжников потом с Горбушки перевели на спорткомплекс Олимпийский. Тем, кто тогда выжил в адски накуренных подвалах Олимпийского противогазы больше не нужны. О том, как и что у нас продавалось и прочих обыкновениях в следующей главе.

Показать полностью

О книжном жучаре замолвите слово (часть вторая)

О книжном жучаре замолвите слово (часть вторая) Книги, Спекуляция, 90-е, Идиотизм, Дефицит, СССР, Длиннопост

Объект и предмет исследования

Первые свои свои вояжи за книгами я начал с Дагестана, Азербайджана и Туркмении. Самому отправляться куда-либо наобум святого Лазаря было ссыкотно, то тут судьба мне улыбнулась. Шли Горбачевские времена, Прозектор перестройки резал благосостояние граждан направо и налево, и в небольшом сообществе книжных барыг, процветающих на трех десятках наименований особо популярных книг, и больше ничего знать не желающих, в поисках лучшей доли стали появляться новые люди с совершенно необычными познаниями. Одним из них оказался мой будущий компаньон Швейк. Такое погоняло он получил потому, что был точной копией бравого солдата с иллюстраций Йозефа Лады. Но главное было то, что ему довелось послужить сверхсрочником в Красноводске (ныне Туркменбаши), и тамошние прикаспийские ходы и выходы он знал замечательно, но вот в рыночной востребованности книг он практически не разбирался. Вот мы и скооперировались. Он за проводника, я за товароведа.

Маршрут был такой. Поездом до Махачкалы через Чечню, там рано утром затаривались на местном книжном развале продукцией местного издательства, затем на почту, отправляли все купленное домой в посылках (цены были копеечные), потом на поезде в Баку, где просто в магазинах затаривались технической и прочей специализированной литературой, затем на пароме через Каспий в Красноводск (городок был практически военный, так что ловить там было нечего), оттуда ночь на поезде в Ашхабад, потом опять на почту. Себе оставляли только один «крейсер» с книгами на пару-тройку дней торговли, пока посылки не дойдут. После чего на самолет и домой.

Крейсерами мы называли большие спортивные сумки как на заглавной картинке. Архиудобная вещь, скажу я вам. Прочная, битком набитая способна легко выдержать 30 кг. груза. При торговле можно было не доставать из нее книги, а просто оставить их внутри как на книжной полке корешками вверх и откинуть крышку. При плановой милицейской облаве легким движением руки содержимое накрывалось крышкой, и ты, играючи помахивая крейсером, летящей походкой скрывался в недрах дома Книги.

Теперь подробнее о дорожных впечатлениях от этого маршрута. Грозный тогда был чистым и тихим городом, только на привокзальной площади всегда стояла хмурая толпа бородатых людей в папахах, что-то там энергично обсуждавших. Их было видно прямо из окна поезда. Так сказать, майдан кавказского розлива. Но раскачивали Чечню долго. С момента начала этих сходов и до того, как полыхнуло (когда начали грабить поезда и маршрут к Каспию накрылся яшмовой вазой) прошло года два, не меньше. В Махачкалу поезд должен был приходить рано утром, поэтому до начала работы книжного рынка еще оставалась пара часов в запасе, но тут грянуло землетрясение в Спитаке и начался пиздец. Под видом помощи пострадавшим без задержек пускали только грузовые поезда с техникой и стройматериалами. Пасажирские же поезда стали опаздывать на сутки и более. Понятно, что такой расклад любви к братским народам не добавлял и именно тогда особую силу набрали вопли «Хватит кормить чурок». Как по мне, так это всё, вместе с единовременным закрытием табачных фабрик и гноением скоропортящихся продуктов для городов на запасных путях были частями единой схемы по дискредитации Советской власти в умах простых людей.

Из-за этого нам пришлось срочно менять схему логистики. Тогда уже все катилось под откос, и в поездах при должных наглости и сноровке можно было бесплатно путешествовать по всей стране. Идешь в общий вагон, забираешься на 3-ю полку и спишь там до пункта назначения, а проводникам до тебя и дела нет. На обратном пути из Махачкалы (если вояж по сокращенному маршруту) было сложнее. Много багажа. Берешь билет до Невинномысска, а сам едешь до Краснодара. Всем похуй. Теперь же добираться пришлось автобусами на перекладных. По деньгам терпимо, только слишком много мороки с пересадками.

В Махачкале тогда начали активно клепать женские романы. Дело в том, что на этом фронте дела шли не густо. Поэтому несчастным женщинам приходилось тешить свою тонкую душевную организацию чем попало, вплоть до Пикуля и Ремарка. Кроме очевидных Бальзака и Мопассана сходу только можно было назвать Джен Эйр, да «Поющие в терновнике» Макалоу. Причем, в силу баснословной дороговизны последней (около 50 руб.) женщин душила жаба и они напускали на нас своих мужей, чтобы они купили им этот роман в подарок к какому-либо знаменательному дню. Мужикам, ясен пень, это литературоведение было до лампочки и из названия романа они запоминали только «Поющие», а где именно х.з. Вроде бы в кустарнике? Поэтому после постоянных путаниц мы и сами эту книгу стали называть не иначе как Поющими в крыжовнике.  И тут вдруг тебе сразу Птичка певчая, Женщина в белом Коллинза, россыпь Жорж Сандианы, это вот все. Дагестанские барыги продавали эти книги с такими смешными наценками и в таких количествах, что наводить мосты с продавцами книжных магазинов просто не имело смысла. Плюс, по умеренной цене (это значит, можно было перепродать вдвое дороже) можно было найти на развалах какие-нибудь единичные экземпляры годной фантастики, спецлитературы и макулатурных книг, почему-то обошедших Краснодар стороной.

До массового выпуска фантастики тогда еще не дошло. Жанр этот считался уделом для школьников средних классов, а на взрослых любителей этого дела большинство смотрело как на дебилов. Поэтому такие писатели как отец и сын Абрамовы, Булычев, Снегов, ну и братья-титаны конечно, хоть и издавались, но никакого резонанса в СМИ по поводу их влияния на умы не было. Библиотеку приключений и научной фантастики (не путать с 25-томной библиотекой приключений), в просторечии «Рамку» (фото ниже), названную так из-за характерной виньетки на обложке любили скорее за приключения, а не за фантастику. Библиотека зарубежной фантастики карманного формата от издательства Мир была настолько редкой, что про неё знали самые тупые книжные барыги, поскольку даже спекулянтам было крайне непросто найти отдельные выпуски серии. Гаррисон и Хайнлайн долгое время были известны народу только лишь благодаря эксклюзивному изданию Неукротимой планеты и Пасынков вселенной в журнале Вокруг света. Но зато, благодаря этому ореолу андерграунда всегда можно было задрать цену на такой раритет настолько выше крыши, что даже коллеги охуевали, и успешно продать. Делов то было, всего лишь поднять палец вверх и заговорщическим тоном сказать: «Было трудно, но я достал!».

Аккурат перед поездкой в Сумгаите случилась резня армян азербайджанцами, откуда и пошел нынешний карабахский конфликт. Не вдаваясь в детали скажу, что виноваты были обе стороны, но кровопролития можно было бы избежать, если бы центральная власть изволила хоть немного почесаться заранее. Зомбоящик и газеты захлебывались заголовками в стиле «Всё пропало! Там все погибнут!» Тем не менее в Баку было спокойно, местные ну никак не производили впечатления озлобленных. Нагнанные войска откровенно маялись бездельем, а БТРы соблюдали правила дорожного движения.

Одно я уяснил четко. В Азербайджане и Туркмении все эти книги-китабы на русском языке местным аборигенам были даром не нужны.  Тиражи книг в СССР по сравнению с нынешними временами были огромны. От 100 тысяч до полумиллиона. Но не хватало их потому, что распределение по стране шло квадратно-гнездовым методом. Поэтому куча дефицитных в средней полосе книг в Средней Азии и Закавказье просто пылились на полках местных китаб-сараев. В то время выпускалась отлично иллюстрированная серия переводных книг по разным аспектам профессиональной фотографии. В Краснодаре, при виде этих книг фотографы кончали радугой и забирали их дрожащими руками не скупясь. В Баку же свободно стояли в продаже не только свежие выпуски серии, но и все предыдущие. То же самое с Лекарственными средствами Машковского и двухтомником по стрелковому оружию Жука.

Переправа на пароме в Туркмению шла ночью, поэтому неинтересно. Но плавающие прямо в порту Красноводска тюлени изрядно доставляли. Еще запомнились окружающие сопки, полностью утыканные радарными комплексами вояк, поезд на Ашхабад с выбитыми стеклами, песок Кара-кумов на зубах и везде, где только можно. Аксакалы-саксаулы на полустанках, выглядящие в своих халатах в разы более оборванными, чем наши сявки (слова бомж мы тогда не знали), и надписи «Кипяток» на стенах пристанционных пристроек. Спасибо, что хоть не с Ъ в конце. Такое ощущение, что во времена гражданской войны попал.

Ашхабад, красивый современный город, на фоне этого пиздеца выглядел диким контрастом. Но особо разгуливать нам было некогда, поэтому попав туда в первый раз, мы сразу спросили дорогу к большому книжному магазину и сразу отправились туда, успев по пути оценить только тамошние вкуснющие чебуреки и замечательный морс, продававшийся повсюду из бочек вместо кваса. Ашхабад нам был интересен потому, что там вышел тираж продолжения трилогии Дюма про трех мушкетеров. Первая часть была в продаже у многих спекулянтов, а вот с продолжениями была напряженка. В магазине на полках кроме Приключений Электроника и Машковского, которого мы уже набрали раньше ничего годного нет, поэтому мы сразу обратились к продавщицам (русским): «Девушки, миленькие! Вы знаете, мы так Дюма читать любим, что даже кушать не можем. Давайте мы у вас по 5 пачек каждый «20 лет спустя» по 4 рубля возьмем?» (Госцена 2р.60 коп.) Девушки, хихикая: «Ну вы даете! Мы даже родственникам и знакомым по 5 рублей продаем, а вы по 4 хотите.» В итоге договорились по 4.50. и все были довольны. В Краснодаре по 25 р. в день уходило по 2-3 книги. Продажи и заработки у нас резко подскочили и чистая прибыль в день стала равна месячной зарплате тогдашнего офисного планктона.

Но не одним только востоком земля полнилась. Новая «золотая лихорадка» пришла из Молдавии. Именно там произошел первый прорыв в массовом издании фантастики. Один из наших дедов-патриархов имел родственников в Молдавии и они присылали ему на продажу небольшое количество местной книгопродукции. Толстые тома Булычева, Гаррисона, Шекли и т.д. Дед торговал без фанатизма. Ставил цену в 20 рублей, легко соглашался на небольшую скидку и приносил в день не больше одной книги каждого наименования. Смекнув это дело, я подкатил к нему с «гениальным» предложением: А давай, ты сегодня мне эти книги по 15 р. отдашь, а за это я у тебя их и завтра по 15 р. куплю. Логика та еще, но она сработала. Заодно я стал вести с ним небольшие разговоры о том, о сем и за пару месяцев выведал у него место в Кишиневе, где собираются тамошние книжники. Интернетов-то тогда не было. Одна старая-добрая социальная инженерия для выуживания информации и оставалась.

Дальше уже дело техники. Все книжные барахолки в стране тогда работали только по воскресеньям с раннего утра до обеда. Поэтому только и оставалось, что прилететь в Кишинев в субботу вечером, разузнать у горожан дорогу к местному «Клондайку» и вперед. Сперва ночевали в аэропорту. Там тогда стоял игровой автомат на основе ZX Spectrum с кучей игр, поэтому в наблюдениях за колдующими на этом чудо-устройстве ночь пролетала незаметно. Чуть позже в Кишиневе стали появляться частные гостиницы-ночлежки и проблемы с ночевкой не стало.

Там же я впервые всерьез занялся еще одной темой. Брошюрками. Всякие там нетрадиционные медицины (страна уже подсела на Кашпировского и Чумака), колотушки (пособия по боевым искусствам востока), поебушки (чудо-техники секса и обольщения в стиле «советы бывалого»). Продавались они примерно в треть-полцены от книг в твердой обложке, зато закупались в пять-шесть раз дешевле оных и шли влет как пирожки. При этом напихать их в крейсер можно было просто до лингама. Норма прибыли превыше всего!

Этих двух маршрутов тогда мне вполне хватало. Тем более, те из наших, кто возил в Москву вышедшие в Краснодаре двухтомники Пикуля «Слово и дело», (У нас из-за конкуренции рыночная цена на него упала наполовину) ничего особо интересного оттуда не привозили. В основном это были детективы. Я к этому жанру был равнодушен, да и накрутить на этом за редким исключением много не удавалось. Объемы продаж тоже не впечатляли. «Так что ну их, эти столицы», - думал я тогда. Наивный чукотский юноша!

Но не было бы счастья, да несчастье помогло. Началось с того, что нас всех резко и решительно шуганули с Дома книги. Раньше милиция нас холила и лелеяла. Книжники были совершенно мирным и некриминальным народом, поэтому облавы на нас устраивали только тогда, когда органам надо было отчитаться об успешной борьбе с правонарушителями и улучшить отчетность. Цеховиков тогда они уже не трогали, поскольку те скупили всех кого надо на корню. Вот и отыгрывались на мелкой сошке. Задержат тех, кто убежать не успел, конфискуют книги, выпишут небольшой штраф, и все. Тишина, спокойствие. Торгуй хоть заторгуйся до следующего рейда. А тут выгнали всерьез. Те, из нас, кто имел какие-то подвязки в органах пошли выяснять что к чему, и узнали, что это уже не кампанейщина, а установка сверху. Дом книги теперь для нас табу навсегда. Если раньше спортсмены со своим товаром приходили к нам и предлагали нам книги так, что мы могли еще процентов 25 сверху накинуть, а в розницу не торговали, то теперь они перебрались в «Рощу» и стали в выходные продавать по той же цене свои полные трюмы диковинок уже всем желающим. Мы же рассосались по местным барахолкам. Но ничего, жить было можно. Просто вдобавок к книгам можно было привезти из Кишинева еще и жвачек Турбо, чем частично компенсировалось падение спроса на основной товар.

И тут, вдруг пошли сообщения о массовых грабежах неместных пассажиров едущих через Чечню, а вскоре и Приднестровский конфликт полыхнул, в результате чего всякое транспортное сообщение с Молдавией было надолго прервано. Советский Союз приказал долго жить, и у меня начались double penetration. В субботу утром в Питер на «Крупу», а оттуда в воскресенье в Москву. Сперва на «Горбушку», а потом, когда книжников оттуда убрали на Олимпийский. Начались 90-е годы. Продолжение следует.

Показать полностью 1

О книжном жучаре замолвите слово

О книжном жучаре замолвите слово Книги, Спекуляция, Дефицит, 90-е, Идиотизм, Длиннопост

Введение в предмет исследования

Поскольку народ заинтересовался житьем бытьем лоточников-книготорговцев в 90-е, попробую рассказать как оно было на своем личном примере книжного жука города Краснодара. Итак, по-порядку. Как я до такой жизни докатился. Со второго класса и до 30 лет я был запойным книгочеем. Библиотекарши знали меня в лицо и при моем появлении сразу приносили из подсобки стопку книг для особо упоротых. И тут кумовство! Если страниц 200 в день не читал, то начинались ломки. Даже на улицах научился читать на ходу, уворачиваясь при этом от прохожих. Любимый жанр само-собой фантастика, но и научпоп с публицистикой тоже оченно уважал. Плюс, очень хорошая память, все это подталкивало меня в нужном направлении. Но решающее слово в конце 80-х, по окончанию мною биофака нашего университета сказала тогдашняя правящая административно-командная система, которую по какому-то недоразумению большинство все еще считало коммунистами. Лирическое отступление для тех, кто уже не застал… Жизнь в СССР в целом была действительно хороша, но в этой бочке меда была агроменная ложка дегтя, полностью портящая все хорошее. Например. Все тогдашние выпускники ВУЗов могли не бояться безработицы. После выпуска их сразу же отправляли трудоустраиваться по распределению. Только вот выбрать, кем тебе работать, и где работать ты не мог. Во всех конторах, где требовались люди с высшим образованием, у кадровиков была установка – Сразу после ВУЗа без направления никого не брать. А направление на работу почти у всех, кроме особо одаренных и жополизов было одно – Школьным учителем в станицу Упоротую. Это где-то между аулами Вышепошукай и Нижепошукай. Никому в эти пердя ехать естественно не хотелось, и на какие только ухищрения не шли тогдашние выпускники, чтобы остаться в городе. На эту тему советую прочесть книгу Евгения Дубровина «Грибы на асфальте». Веселье на вечер будет обеспечено. К тому же все правда. Я же, умудренный опытом службы в армии, пошел другим путем. Устроился на нашу ТЭЦ электриком без разряда. (В рабочий класс брали всех подряд не глядя) Проработал там год, уволился, и уже имея запись в трудовой, устроился в НИИ по нефтянке старшим лаборантом. Однако зарплата в 130 рублей (Это примерно как сейчас 13 тысяч в месяц. Я на ТЭЦ в полтора раза больше получал.) при наличии неработающей жены, ребенка от первого брака и намечающегося второго как-то не радовала. Ага, я был «умненький» мальчик и за время обучения умудрился жениться, обзавестись ребенком, развестись и опять жениться на барышнях со своего факультета. Но советский народ не только читал книги, но и собирал их по принципу «Шоб було». Хозяева жизни хвастались перед гостями нечитанными собраниями сочинений модных авторов, а чтобы никто не просил дать на почитать, склеивали обложки всех томов клеем. Один уникум вообще просверлил подписку Дюма, вогнал в нее железный штырь с резьбой по краям, и стянул это дело барашковыми винтами в моноблок. У простых же смертных на полках в основном стояли непонятно зачем купленные дореволюционные классики, откровенная макулатура и с десяток книг повышенного спроса, оказавшихся там неведомыми путями. Вот и я тоже, собрал дома все, что можно было обналичить, да и пошел к нашему гнезду порока – Дому книги, в объятья якобы книголюбов, якобы обменивающих книги. Ну, выменять что-то нужное тебе у них было можно. Только вот, чтобы заполучить книгу на 25 обменных баллов (если по-русски, то 25 рублей), тебе нужно было отдать дефицитных книг рублей на 40-50 в спекулятивных ценах. При этом все мы кривили козьи морды и делали вид, что таким обменом «себе в ущерб» мы оказываем человеку огромное одолжение исключительно из любви к искусству. Понятно, что между собой «книголюбы» никогда не обменивались.

Именно тогда, в начале, так сказать, карьеры мне довелось познакомиться и с истинными книголюбами, не побоюсь этого слова, монстрами букинистики. Эти деды знали буквально все. Не только про книги, но даже про номера газет и журналов, в которых публиковались более нигде не издававшиеся вещи, без прочтения которых постичь дзен невозможно. Про одного из них его сверстники рассказывали, что в 1942 году, когда Краснодар пал, и немецкие танки уже шли по улице Красной, он, еще пацан, совершил «героический» поступок. Разбил камнем витрину книжного магазина и спиздил оттуда продававшуюся за какие-то безумные деньги, единственную на весь город книгу «Мужчина и женщина». Это ж дрочить не передрочить! Судя по осведомленности дедов, они в те годы частенько захаживали к нему в гости, чтобы приобщиться к таинствам. Это я вам рассказываю, чтобы связь времен не теряли, между прочим.

Первое время, пока я вникал в тонкости книжных спекуляций, торговать приходилось за счет макулатурщиков. В те времена для производства рубероида наладили прием макулатуры у населения в обмен на талоны, по которым можно было по госцене приобрести остродефицитные книги. Так вот, эти кадры где-то добывали эти талоны и продавали их нам по 10 рублей. 5 рублей – цена книги в магазине. 10 рублей – талон. Идешь, выкупаешь и продаешь страждущим за 20 рублей. Для сравнения: 5 рублей в день тогда было дневной зарплатой мелкого служащего в конторе. Правда из-за конкуренции много ты не продашь. Одну, максимум две макулатурных книги в день. Люди, приносящие книги на обмен, и не знающие рыночных цен тоже нечасто попадались. Была еще одна категория барыг. Спортсмены. Забегая вперед скажу, что именно они в нулевые, когда индивидуальных лоточников резко и решительно задавили по всей стране, смогли выжить, поскольку перешли с розницы на оптовую торговлю. В советское время они постоянно ездили по стране на спортивные сборы и соревнования за госсчет, и привозили оттуда полные сумки дефицитных книг. Чаще всего почему-то это были книги Минского издательства. Сами спортсмены книг не читали. Разбирались в них чуть лучше чем никак. И тупо везли только то, что им заказывали оседлые барыги. Т.е. детективы, "дюму" и женские романы. Не самый лучший ассортимент, скажу я вам. Поэтому, чтобы утолить жажду наживы и приятно удивить покупателя надо было совершать вояжи в другие города нашей необъятной и затариваться самому. Но об этом в следующей части.

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!