Hirok

Hirok

Пикабушник
поставил 1989 плюсов и 337 минусов
отредактировал 5 постов
проголосовал за 12 редактирований
9474 рейтинг 8 подписчиков 16 подписок 8 постов 1 в горячем

Эффективный п..дор по мнению команды Пикабу.

Эффективный п..дор по мнению команды Пикабу. Модерация, Бан, Дно
Показать полностью 1

Админ "извинился".

Админ "извинился". Админ, Извинение, Длиннопост, Бунт, Клубничный бунт
Показать полностью 1

Приказ 66 на Пикабу

Обнова правил

Обнова правил Пикабу, Ошибка, Fail

Ну что ж, надо ознакомиться...

Обнова правил Пикабу, Ошибка, Fail

Тааак, ладно.

Попробуем пояснительный пост.

Обнова правил Пикабу, Ошибка, Fail

@moderator, ы?

Показать полностью 1

Мамапанк

Представляю вам новое слово в мире фантастики — жанр «мамапанк». Вообразите себе общество, выстроенное по принципам вашей мамы, мир, в котором люди прыгают с крыш, если их друзья прыгнули, за преступления правительство отбирает гаджеты, врачи делает специальные операции, чтобы от сладкого не слипалась попа, а у людей над головой тикающие часики. Время от времени специальное устройство в них спрашивает: «А ты почему детишек не заводишь?» и человек нервничает и пытается соблюдать закон о детопроизводстве.


Вот человека ловит патруль здоровья за отсутствие шапки. Бедняга что-то лопочет про то, что утром было тепло и про прогноз погоды. Офицер не слушает его, говоря только: «Большая мама заботится о вас». Несчастного увозят к «маме на работу». Это просто зловещий эвфемизм, никто не знает, куда их уводят и всем страшно узнать. Иногда про человека говорят, что он зашел домой. Если ты «зайдешь домой», это значит, что тебя больше не выпустят и когда кто-то спрашивает «А вы не знаете, куда пропал Денис?» и человек тебе отвечает, что его не выпускают из Дома, следует сейчас же перевести тему и не вспоминать. что был когда-то такой Денис.


С огромных баннеров отовсюду смотрит заботливый лик Большой мамы с лозунгами типа: «Подрастете — поймете» (что должно означать, что вы не должны сомневаться в природе власти Мамы в силу неокрепшего разума, ведь вы всегда остаетесь для мамы маленьким ребенком) и «Я тебе слово, ты мне десять» (то есть ты обязан отчитываться, оправдываться, участвовать в допросах; Мама спрашивает с тебя, отвечай), «Я уже 27 лет мама» (как символ начала новой эры введен новый календарь).


Во главе партии стоит Мама, разумеется и ее ближний круг — Подруги и их Сыновья. Сын маминой подруги это герой типа выдающихся деятелей науки и искусств или звезд шоу-бизнеса, это лучшие люди партии, хотя оппозиция, прячущаяся за гаражами, и называет их «мамкиными революционерами». Сыновья маминой подруги улыбаются с каждого экрана. Гений как Эйнштейн, только сын маминой подруги, то есть еще круче. Ты обязан равняться на этот гражданский идеал.


А вот человек прощается со своей семьей и идет прыгать с крыши, потому что прыгнули его друзья (а они прыгнули, потому что прыгнули их друзья), иначе никак, так происходит отсев неугодных. «Закругляйся давай», — торопит его полицейский. Но скорбеть по такому человеку нельзя, можно только сказать: «Это все из-за компьютера», имея ввиду большой компьютер, который решает судьбы людей. Ведь Мама спрашивает тебя: «Если все прыгнут с крыши, ты тоже прыгнешь?»


Само собой, пропаганда работает круглые сутки. Вот рекламный ролик, в котором дети пьют морс с лозунгом «Кока-кола? Там же одна химия!», действует социальная программа «Не будешь учиться — пойдешь в дворники!», вот плакат, призванный экономить электричество: «Сколько можно говорить: выключай свет!», экономическая агитка: «Сдачу вернешь!». Мама лучше знает.


Ну и, само собой никаких «китайских мультиков», только все свое, родное, с огорода, мамино. Например, Каша. Всем гражданам раздают спецпаек — Кашу, от нее нельзя отказываться, даже если там какие-то подозрительные комочки, ведь мама говорит, что так ты станешь здоровым и сильным, все обязаны съедать свою норму Каши. Ну и вообще, разве не мама говорит с большого экрана в центре города: «Потому что я так сказала» — главный девиз маминого правления, призванный поставить точку в любом вопросе.


А вот член освободительного движения выкрикивает антикашные лозунги: «Мы не будем есть кашу!» «Мы не хотим есть Суп!» (еще одно вещество контроля сознания). Полицейский ловит его и стегает ремнем с криком: «Ты как с матерью разговариваешь?!», «С друзьями так говорить будешь!». Нарушитель отправляется в так называемый Угол. Вообще ремни висят у каждого дома, чтобы ты косился на них и думал о результатах своих проступков, полицейский (его уважительно называют батей) может даже не носить его с собой просто стягивает и лупит преступника на месте.


Хочешь лучшей жизни? Мама ответит тебе: «Хотеть не вредно». Перехочется.

Оригинал

Показать полностью

Истории маленького городка. Кофе

Истории маленького городка. Кофе Пятница 13, Страшилка, Рассказ, Длиннопост

Вика поморщилась и потерла виски. Не стоило сегодня тусить в клубе, да еще и пить - голова уже болит, а через пару часов станет совсем невыносимо. Она заметила вывеску зеленого креста и обратилась к таксисту:


- Остановите у аптеки.


- Лаааапуль, - Сергей потянулся к ней, пьяно улыбаясь.


- Сходи, купи мне алка-зельцер и от головы что-нибудь.


- Лаааапуль!


- Черт, вообще никакой. Сиди, сама схожу.


Она громко хлопнула дверцей машины. "Пора его на лыжи ставить. Каждый день в хлам нажирается, достал уже. Одно только и держит - денег у него, как у дурака семечек!"


- Сссстеррва! – пьяный Сергей ухмыльнулся и тронул таксиста за плечо, - паааехали, шеф. Пешочком прогуляется, ссска... - таксист молча повиновался.



Вика вошла в аптеку - крохотный зальчик, стеклянные витрины, плакаты, рекламирующие средство от геморроя... За окошком фармацевта никого не было, и Вика постояла минуту, постукивая носком дорогой туфельки. Потом прокашлялась, но никто не появился. Где-то в глубине помещения раздалось тихое позвякивание, словно там размешивали чай. Девушка кашлянула еще раз, погромче - но это не подействовало.


"Черт знает, что за сервис! Почему я должна терять время из-за какой-то лентяйки!"


- Аууу! - окликнула она, раздражаясь все сильнее. Звяканье прекратилось, но никто не вышел, - если вы надеетесь, что я уйду - то сильно ошибаетесь! Я прямо сейчас позвоню вашему начальству, и это вы уйдете отсюда навсегда.


Фармацевт возникла, словно ниоткуда, вежливо улыбаясь:


- Доброй ночи!


- Наконец-то! Шастаете неизвестно где, вместо того, чтобы работать! Дайте алка-зельцер и от головы что-нибудь, получше.


- Доброй ночи. А я решила побаловать себя чашечкой кофе, - викина отповедь не произвела на неё никакого впечатления, - хороший кофе та-а-а-ак бодрит, знаете ли... - темноволосая женщина улыбалась все шире.


- Мне нет никакого дела, что вы там решили. Дайте то, что я прошу, и побыстрее.


- Кофе та-а-а-ак бо-о-одри-и-и-ит.... - она не двинулась с места, только рот её странно растянулся, нижняя челюсть вытянулась до самой груди, а губы от этого стали тоненькими ниточками со следами вульгарной помады морковного цвета. Обнажились клыки - серые, с каким-то зеленоватым налетом. С них капала слюна...или... яд?


Вика ахнула в ужасе и попятилась от жуткого видения. А создание за прилавком вытянуло руки в окошечко. Сизые пальцы с кроваво-красным маникюром потянулись к девушке, она попыталась отскочить, но запнулась и неловко упала на спину, больно приложившись пятой точкой.


Конечности все удлинялись, существо тянуло пальцы к лицу обезумевшей от ужаса Вики и повторяло:


- Хороший кофе так бодрит! А вашу головную боль я сейчас вылечу, милая девушка. Вылечу, я же не зря здесь стою. Не зря-а-а-а-а.... - оно бормотало все быстрее и невнятнее, словно изменившийся рот мешал выговаривать звуки человеческой речи.


Вика ползла по полу, не в силах оторвать взгляда от синеватых, распухших, словно резиновых пальцев. "Если оно коснется меня, я умру... Может, не дотянется... Если оно коснется, я умру... Я не позволю ему дотронуться, не..."


Мягким, почти нежным жестом конечности существа обхватили викину голову, зарылись в длинные белокурые волосы. И начали сжимать. Боль ушла, но вернулась сразу же - оглушающая, жестокая. Не было сил терпеть, кричать и бороться... Казалось, все тело стягивают невидимые путы, дробя и кромсая плоть, перемалывая кости. Последним усилием гаснущей жизни, Вика попыталась пронзительно завизжать - но раздалось только тихое поскуливание, которое очень быстро смолкло.


Темноволосая женщина стояла за прилавком, и улыбаясь сонной задумчивой улыбкой, разминала в руках что-то вроде невидимого комочка пластилина. Закончив, она разжала кулак и посмотрела на несколько зерен кофе на ладони. Они были ярко-алыми, но вскоре приобрели знакомый темно-коричневый цвет. Она ссыпала их в небольшую жестяную банку из-под растворимого кофе, с видимым трудом закрыла крышку (банка была почти полная) и вышла в торговый зал.


Покачала головой, увидев на полу туфельки на высоких каблуках, с приметной красной подошвой. Подняла их, рассмотрела...


- Не мой фасончик! - и небрежно сунула в мусорную корзину у двери. Там голодно чавкнуло, заурчало и хлюпнуло. Открылась крышка - корзина была пуста и девственно чиста.


- А теперь можно и кофейку!

Показать полностью 1

Истории маленького городка. Последний дуэт.

Истории маленького городка. Последний дуэт. Пятница 13, Страшилка, Рассказ, Длиннопост

Следователь убойного отдела города Задонска, Александр Собинов, осматривал место происшествия. Собственно, смотреть было нечего - криминалисты уже работали. Поэтому он вышел из залитого водой банкетного зала и сел за один из столиков. В ресторане “Уютный дворик” он бывал довольно часто, и даже иногда позволял себе пофлиртовать с красавицей Наташей, администратором.

Эта самая Наташа, бледная до зелени, сидела сейчас напротив, роняя слезы в бокал с водой.


- Наташа. Вы можете рассказать, что произошло?


- П...п...понима-а-ете…


- Вам нужна помощь? Медики из скорой еще здесь, - она замотала головой и отпила воды, после чего взяла себя в руки и начала рассказывать.


- Был банкет, день рождения. Все шло спокойно, они покушали, потанцевали. Пели караоке…


- А у вас же система вроде в общем зале была?


- Именинница попросила, и мы пошли навстречу. Именинн… - девушка сглотнула.


- Пострадавшая?


- Угу.


- Они пели караоке, и?


- Они уже и счет оплатили, и собирались расходиться. Я увидела, что все выходят из зала, но там всё еще пели, а… а потом…


- Что потом? Успокойтесь, Наташа, прошу вас.


- А потом пожарная сигнализация сработала. Я побежала туда и увидела, что она… Она…горит! - её затрясло так, что бокал птичкой вылетел из дрожащих рук и звонко разбился. Наверное, это оказалось последней каплей, потому что Наташа повалилась в обморок.


Собинов кинулся ей на помощь, и когда над ней захлопотали медики, вернулся в банкетный. Там стояла судмедэксперт, которую молодые опера метко прозвали Леди Смерть.


- Что скажете, Зоя Витальевна? - обратился к ней Собинов.


- Не знаю, Саш, не знаю.


- Так ведь поджог, там свидетелей опрашивают уже.


- Не поджог это. Да сам посмотри, - она чуть задержала санитаров и откинула край простыни, - платье на ней целое почти. Если бы подожгли, оно бы первым вспыхнуло.


- А что тогда?


- Экспертизу сделаю, может, и найду ответ. Что они здесь делали, когда сигнализация сработала?


- Караоке пели.


- Наверное, диск изъять надо, - она направилась к выходу, - тебя подвезти?


- Спасибо, у меня здесь еще дела.


В отдел Собинов попал только под утро.


Спустя неделю тонкая папка “Дела о поджогах” выросла в пухлый том.


Город лихорадило, телефоны в полиции и мэрии раскалялись от звонков, и объявления мэра о личном контроле над пожарной безопасностью не приносили пользы.


Никаких улик, ни малейшей зацепки - но и объявить несчастными случаями четыре идентичных смерти тоже никто не мог.


Леди Смерть осунулась и внешне уже напоминала свою жуткую тезку, иногда Собинову казалось, что от неё ощутимо тянет дымком. Она дневала и ночевала в лаборатории, пытаясь отыскать хоть какую-то зацепку, которая объяснила бы самовозгорания, но не находила ничего. Утверждала она только одно - гореть каждая жертва начинала изнутри.



Как-то вечером Собинов сидел в кабинете, когда раздался стук в дверь, и вошла Леди Смерть.


- Добрый вечер, Саша. Ты чего засиделся?


- Добрый вечер, Зоя Витальевна. Дежурю я сегодня, вот, заодно и документы на поджоги пересматриваю. Хотите чаю или кофе?


- От чашки чая не откажусь. Насмотрел что-то? - Александр налил ей чаю, себе сделал кофе.


- Нет. Случаи почти одинаковые, все свидетели в один голос твердят, что горели жертвы во время пения. Разве такое возможно?


- Смотря как петь... - усмехнулась эксперт, - а что они пели?


- Вы удивитесь, одно и то же - арию из мюзикла. Вот эту, - он включил запись на своем телефоне.


- “Дуэт Кристины и Призрака”? Пытались перепеть Тарью Турунен?


- А откуда вы знаете, кто это поет?


- Удивлен, что старая перечница слушает “Nightwish”? Давай, что там дальше.


- Спасибо, что посоветовали забрать диск. Вот этот был нами изъят с места первого происшествия, там действительно запись с концерта группы “Nightwish”. На втором же мы изъяли этот - та же песня, но в исполнении Елены Бахтияровой и Ивана Ожогина. Третий эпизод, - он показал еще диск, - Сара Брайтман и Антонио Бандерас.


- Ну и что? Какая разница, под чью запись они петь-то пытались?


- Пожалуй, никакой. Разве что это не записи для караоке - там нет текста. Но интереснее четвертый случай. Во-первых, жертва была одна, свидетелей нет. А во-вторых, на этой записи мы слышим второго.


- Какого второго?


- А, да. Вы же не знаете. Во время пения рядом с жертвами свидетели видели мужчину в черном. Ведь петь-то надо дуэтом, и по моим предположениям, именно он предлагал потерпевшим “последнюю арию”. Не каждый наберется смелости исполнить такое, верно?


- И теперь ты ищешь этого парня?


- Ищем. Но описывают его по-разному. В первом случае это парень лет двадцати пяти, во втором - мужчина за тридцать. В третьем - ему около пятидесяти.


- Думаю, о гриме тебе рассказывать не надо, - язвительно усмехнулась Леди Смерть, - и чем же интересна четвертая запись?


- Тем, что на ней слышен его голос.


- С чего ты взял, что это он?


- Эпизод произошел в классе пения местного ДК, где репетировала одна из учениц. Преподаватель пения всегда требует от учеников записывать собственные упражнения, потом они слушают свой голос со стороны и разбирают ошибки. Методика у неё такая, - эксперт кивнула, доставая сигареты. Собинов придвинул ей пепельницу и продолжил.


- И в тот вечер жертва, видимо, машинально, включила запись. Это зацепка. Завтра я еду в Липецк, встречусь с директором театра, может, он что подскажет.


- Ну, хоть что-то, - она задумчиво выпустила дым в потолок.


- Зоя Витальевна, а вы почему так задержались?


- Отчет для Светлова дописывала. На Лесной в строительном котловане труп нашли, слышал?


- Вроде да. И что там?


- Пролежала она около пятнадцати лет, судя по состоянию тканей.


- Она?


- Да, женщина, не старше двадцати пяти. Рожавшая.


- Это тоже по состоянию тканей? - попытался мрачно пошутить Собинов.


- Это по костям таза, - серьезно поправила его эксперт.


- Смерть криминальная, - уточнил Александр.


- На все сто. На ней места живого нет, Саш. Какой-то ублюдок забил девку до смерти, и прикопал в лесу. Пятнадцать лет назад там лес еще был, - она затушила окурок и потерла виски. Когда Зоя Витальевна подняла глаза, Собинов вдруг увидел, что этой красивой, элегантной женщине уже очень много лет....


Раздалась мелодия мобильника и она взяла трубку.


- Иду, солнце, - она встала, - за мной муж приехал. До свидания, Саша.


- До свидания, Зоя Витальевна.


Он убрал со стола и снова принялся перебирать документы. Ни одной идеи, очевидный глухарь. Из головы не выходила история о теле в котловане. Срок давности уже истек, или почти истек, дело вряд ли будут возбуждать. Его размышления прервала трель местного телефона. Звонил дежурный:


- Александр Василич, к вам тут посетительница. С заявлением.


- До утра не терпит? Ладно, веди.


Через пару минут в кабинет вошла скромно одетая девушка. Собинов присмотрелся - совсем молоденькая, не красавица, но миловидная. Пышные русые волосы вились крупными кольцами, и служили единственным украшением.


- Здравствуйте. Вы ко мне?


- Да. Ведь вы ведете дело о поджогах? Я знаю, что происходит. И еще я знаю, что…


- Подождите. Для начала присядьте и представьтесь.


Когда она села напротив, Александр уже приготовил лист бумаги.


- Итак, представьтесь, пожалуйста.


- Валерия Максимовна Никольская. Я знаю причину поджогов и знаю, что в котловане на Лесной улице было найдено тело моей матери, - Собинов едва не подпрыгнул, но сохранил невозмутимый вид.


- Давайте начнем по порядку. Откуда вы взяли эти сведения и почему решили, что они верны?


- Это… это неважно. Я все объясню, только не перебивайте меня, пожалуйста, - она вытащила из сумочки носовой платок и затеребила его, отчего Собинов невольно обратил внимание на её руки. Тонкие, узкие кисти, длинные изящные пальчики - руки аристократки. А странная девица уже начала свой рассказ.


- Мои родители, Светлана и Максим Никольские, работали в театре города Липецка. Мне было два года, когда они уехали на гастроли по области, знаете, там концерт, тут спектакль. Здесь, в Задонске, труппа должна была дать три концерта, но гастроли оборвались.


- Почему?


- После второго концерта моя мама пропала. Её так и не нашли. Папа не сдавался, продолжал поиски - он обращался к частным детективам, даже к экстрасенсам. На это уходили все средства, поэтому жили мы очень скромно, меня воспитывала, в основном, бабушка. Два года назад он снова ездил в Задонск и что-то узнал.


- Что именно?


- Он не успел рассказать. В ту же ночь в нашем доме был пожар. Папа и бабушка погибли, - по щеке девушки скатилась слеза, - мы с классом ездили на экскурсию в Санкт-Петербург, и только поэтому я осталась жива.


- Я вам соболезную. Но какое отношение ваша трагедия имеет к нынешним событиям?


- Самое прямое. Папа тогда нашел убийц. И теперь он мстит.


- Вы же только что сказали, что он умер два года назад?


- Так и есть. А вы считаете, что живой человек может сделать что-то подобное?


- А кто вам сказал об этом? Он сам?


- Да, - прошептала она.


- Вот так пришел и сказал?


- Понимаю, это звучит безумно, но я увидела во сне. Неделю назад он приснился мне и рассказал все. Эти люди изнасиловали мою маму и забили до смерти, а тело закопали где-то в лесу. Он сказал, что каждый из них теперь до конца жизни будет мучиться, потеряв близкого человека. Так же, как мучился папа, разыскивая маму. Еще он сообщил имена. Я их записала, вот, - она положила листок бумаги на стол. Александр прочитал - фамилии были ему знакомы. Отцы первой и четвертой жертв, жених второй и муж третьей. Ясно. Кто-то растрепал служебную информацию, и у впечатлительной девчонки крыша потекла.


- Хорошо, я приму это к сведению. Мы всё проверим, а пока советую вам отправляться домой. Где вы живете?


- Я снимаю комнату в одной деревне. Здесь недалеко, Овражки, улица Красная, дом три.


- Как же вы туда доберетесь, ведь автобусы уже не ходят?


- У меня здесь одноклассница живет, я переночую у неё.


- Вы уверены? Хорошо, Валерия Максимовна. Оставьте номер телефона, если мне понадобится что-то уточнить, я вам позвоню, - Собинов встал, не слишком вежливо намекая, что девушке пора идти.


Ночь прошла спокойно, происшествий не было и странные посетительницы больше не приходили с рассказами о семейных трагедиях. Поэтому Александру удалось даже вздремнуть на сдвинутых стульях в кабинете, где и разбудил его коллега, Сергей Светлов.


- Домой досыпать иди, сурок!


- Какое там. Мне в Липецк надо, проконсультироваться.


- Бесполезно, Сашка. Глухарь это.


- Знаю. А ты по трупу в котловане возбуждать будешь?


- Нет. Леди Смерть четко указала - пятнадцать лет тело там лежало. Срок вышел, вряд ли даже установим личность.


- Хм. У меня вчера посетительница была. Утверждала, что это останки некой Светланы Никольской.


- Никольская? Что-то знакомое… Мне недавно в архиве попались материалы. Точно, актриса пропавшая! Даже если это она, в чем я сильно сомневаюсь, пятнадцать лет прошло, возбуждать нет смысла.


- Там записи на столе, если интересно. Ладно, я пошел, у меня встреча через два часа, а туда еще пилить и пилить.



Пожилой директор театра оперетты города Липецка, Василий Жуков, принял Собинова радушно, и сразу включил запись. Уже через полминуты он внимательно посмотрел на следователя.


- Когда, вы говорите, это записали?


- Позавчера.


- Это решительно невозможно! - он вскочил, порылся в небольшом книжном шкафу и извлек VHS-кассету, - вот, посмотрите, - включил старенький видеомагнитофон.


На экране пара исполняла номер из какой-то оперетты.


- Слышите? И там, и на вашем диске - голос Максима Никольского! Но этот человек уже…


- Два года, как мертв. Ко мне вчера приходила его дочь, Валерия.


- Что?! - старик забегал по кабинету, - Лера никак не могла к вам прийти, потому что… Вы на машине? Поедемте, по пути я вам все расскажу.


Ничего не понимающий Собинов повиновался. В машине Жуков несколько минут молчал, потом начал рассказ.


- Света и Макс были моими учениками, они и познакомились в театре. Свадьбу мы играли на подмостках, как в “Сильве”. Лерочка родилась почти на сцене - Свету увезли в роддом со спектакля. Более гармоничной, счастливой пары я не видел. Трагедия оборвала всё. Во время гастролей в Задонске Света пропала. Макс искал её много лет, обращался даже к экстрасенсам и прочим шарлатанам, но все тщетно. На это требовалось немало денег, он продал городскую квартиру и переехал с Лерочкой к своей матери, в деревню. Два года назад он позвонил мне и сказал, что все знает, и даже нашел убийц жены. Мы условились встретиться, но встреча не состоялась - ночью загорелся их дом. Макс и его старая мать погибли, Лера сильно пострадала.


- Постойте, она же была на экскурсии, в Санкт-Петербурге?


- Не было никакой экскурсии, вас кто-то ввел в заблуждение. Скоро вы сами все поймете.


Собинов увидел указатель - “пос. Овражки, 3 км” и вздохнул с облегчением. Здесь живет Валерия Никольская, и сейчас все разъяснится.


Улица Красная оказалась единственной улицей этой небольшой деревни. А дом номер три - двухэтажным зданием, окруженным парком за высоким забором. На воротах Собинов увидел табличку “Районная психиатрическая больница”...


Старик уверенно прошел за ворота, его явно знали. Он о чем-то спросил одну из медсестер, и направился в аллею парка, Собинов молча шел следом. Навстречу им пожилая нянечка катила инвалидное кресло с неподвижной фигурой. Жуков опередил следователя, поздоровался с женщиной, та кивнула и ушла, а старик опустился на корточки перед креслом.


- Лерочка, - услышал Собинов, - здравствуй, девочка. Как ты себя чувствуешь? Ты сегодня замечательно выглядишь, моя хорошая…


Девушка в кресле не ответила. Она вообще никак не реагировала, продолжая смотреть в пустоту.


Следователь внимательно рассмотрел её - без всяких сомнений, это была Валерия Никольская, его вчерашняя гостья, но... Вьющиеся русые волосы были зачесаны на правую сторону, чтобы хоть как-то прикрыть уродливые шрамы на лице и шее. Руки девушки лежали на коленях, правая, скрюченная и обезображенная ожогами, мелко подрагивала, левая же… Тонкая узкая кисть, длинные изящные пальчики - рука аристократки.


Жуков встал, покатил кресло по аллее.


- Она не двигается, не говорит, никого не узнаёт. Посттравматический синдром. Уже почти два года Лерочка в таком состоянии, я регулярно навещаю её - но изменений нет.


- Так кто же приходил ко мне вчера вечером? Девушка выглядела точно так же, только абсолютно здоровой, без шрамов и…


- Я не знаю, кто к вам приходил. Лера этого сделать не могла.


Внезапная бравурная мелодия собственного мобильника заставила Собинова вздрогнуть. Звонил Светлов.


- Серег, я перезвоню через минуту, - он обратился к Жукову, - вы поедете со мной?


- Нет, я автобусом доберусь. Раз уж приехал, побуду с ней еще немного. Не знаю, слышит ли она, но очень хочется надеяться.


- Тогда я прощаюсь с вами, Василий Алексеевич. Только один вопрос. Как часто Светлана и Максим Никольские исполняли дуэт из “Призрака оперы”?


- Никогда. Они бы справились, да и Света мечтала поставить мюзикл на нашей сцене, но я отговаривал. С такими счастливыми глазами трагедию не поют. До свидания, Александр, - он развернул кресло и покатил его по аллее, что-то тихо рассказывая своей подопечной.


В машине Собинов набрал номер коллеги.


- Что там у тебя?


- Я поднял архив - до истечения срока давности по пропаже Никольской еще четыре месяца, умершей-то её никто не признал. Леди Смерть, как увидела твои “записки сумасшедшего”, в меня клещом вцепилась, я уже оформляю запросы в Липецк - чтобы прислали медкарту Никольской и подняли дело о пожаре в доме матери Никольского. А ты где сейчас?


- В Овражках. Я видел Валерию, дочь.


- Она даст показания? Должна же она хоть что-то знать, отец жену разыскивал столько лет!


- Нет, - но Собинов все-таки вернулся в больницу, где взял выписку из медкарты Леры.


Он вернулся в Задонск, и там закипела работа. Поджоги прекратились, дело было приостановлено, и Собинова включили в группу по расследованию убийства Светланы Никольской. Леди Смерть в рекордно короткий срок провела несколько экспертиз и доказала, что останки, найденные на Лесной улице - останки именно Светланы Никольской.


В игру вступила пресса, и Собинов поразился, как легко, быстро и без видимой логики они связали воедино поджоги и убийство актрисы. Даже липецкие газеты захлебывались, повторяя настоящие и выдуманные подробности появлений “Огненного мстителя”. Следователя не оставляла мысль, что загадочная “Валерия Никольская” наведалась не в одну редакцию. Сам же Александр часто смотрел на листок, где ровным девичьим почерком были написаны четыре фамилии. Если бы не этот клочок бумаги - он бы поверил, что ему все приснилось.


Но самой большой неожиданностью стала явка с повинной Андрея Самбурцева, отца Ирины Самбурцевой, четвертой и последней жертвы Мстителя. Он признался, что принимал участие в групповом изнасиловании и убийстве Светланы Никольской и назвал имена подельников.


На вопрос, что же заставило его прийти в полицию спустя столько лет, мужчина разрыдался:


- Иринка. Она горела и просила не делать ей больно.



Судебный процесс был долгим и громким. Собинов присутствовал почти на каждом заседании. Всё, что он мог сделать - это потребовать от суда оградить Валерию Никольскую и её неофициального опекуна от внимания журналистов, за что ему был очень благодарен старый директор театра. Александр и сам часто ездил теперь в Овражки, возил Леру по аллеям парка и тихо рассказывал ей о том, как все идет. Иногда он садился на корточки, гладил тонкую кисть девушки, и включал запись, где был слышен голос её отца. Но магия не работала - ни разу не дрогнули ресницы, не шевельнулись изящные пальчики.


Этим поздним августовским вечером он опять сидел в своем кабинете. Он не пошел на последнее заседание суда, но и домой уйти не мог, и сейчас сидел в своем кабинете, не зажигая света.


Внизу гулко хлопнула дверь, раздались голоса, смех. Александр уже хотел запереться изнутри - как к нему ввалился Светлов, с початой бутылкой коньяка.


- Всем четверым по максимуму, всё доказано! - он плюхнулся на стул и весомо брякнул бутылку на стол, - стаканы давай.


- Всех, значит?


- Всех! - Светлов плеснул в стаканы на два пальца коньяку и сжал свой.


- Значит - всё? - они подняли стаканы и гулко чокнулись, потом синхронно их опрокинули.


- Пойду я, Сашка, - Светлов вышел, а Собинов остался сидеть, бездумно глядя на своё отражение в темном окне.


Он даже не сразу заметил, что слышит знакомые аккорды. Глянул на мобильник - но тот послушно показал только полночь. А органные переливы звали за собой…


Мелькнула трусливая мыслишка “Ну я-то не красна-девица, меня ты петь не заставишь!”, но он встал, и, не слыша собственных шагов, вышел на крыльцо. Улицу заволокло таким густым туманом, что фонари казались медными монетками.


Раздался женский голос - глубокий, чудный…


- Он жил в мечтах моих, в душе царил,


Во сне он звал меня, в свой мир манил,


Быть может, это сон, но знаю я -


что Призрак Оперы в моей душе, он часть меня!


Собинов оглянулся - по улице шла Лера Никольская. Роскошные русые волосы были убраны в высокую прическу, бальное платье открывало белоснежные плечи. И она пела:


- Твой лик внушает страх в толпе людской,


Я маска для тебя….


Ей ответили! Мужчина в черном, так же неспешно приближался с другой стороны улицы:


- Я голос твой! Твой дух и голос твой разнить нельзя!


- Ведь призрак оперы в моей душе, - откликнулась девушка, и ей вторил мужской голос,


- Он часть тебя! - фигуры сблизились, мужчина порывисто обнял девушку.


- Пой, мой ангел… - Лера на мгновение обернулась - Собинов увидел страх и мольбу в её глазах.


- Пой! - приказал ей отец, и девушка запела...


Когда в воздухе замерла последняя звенящая нота, обе фигуры растаяли в тумане.


А в руке у Собинова, уже таял, обжигая, тот самый клочок бумаги, исписанный ровным девичьим почерком. Он разжал кулак и подумал, что надо сообщить Жукову о смерти Леры. Но чувствовал, что тот уже сам знает об этом.

Показать полностью 1
Отличная работа, все прочитано!