Gveris

Количество абсолютно противоречивой информации плюс катастрофическое снижение ее проверяемости означает постепенное снижение ценности любой информации до нуля. Оценка всякого сообщения уже давно идет не по принципу достоверно/недостоверно, а по степени эмоционального резонанса с бессознательным реципиента. Отличный пример тому — политика. В информационном потоке каждый выбирает то, что резонирует с его эмоциональным настроем — кто «кремлинру», а кто «эхомасквы».

Вообще, политическая позиция каждого конкретного человека теперь, по большей части, отражает не то, что происходит снаружи, а то, что происходит внутри него. Если у него есть работа, семья, и душевный комфорт — он будет резонировать на положительную информацию, считая, что «есть отдельные трудности, но все в целом приемлемо и динамика положительная». Если он неудачник, лузер, никчёма, человек в тяжелой ситуации или просто обычное УГ — он выстроит вокруг себя непробиваемую стену подобранной информации о том, что вокруг сплошной развал, беспредел и «сраная рашка катится в сраное говно».

Это нормальное, в общем, человеческое качество, способствующее адаптации к социальной функции. Однако будучи помещенным в сверхпитательную информационную среду современности, оно расцветает до полного маниакала и игнорирования реальности. Потому что, с одной стороны, реальность в нашей жизни занимает все меньше места — мы уже сейчас в значительной степени информационные особи, а не просто физические. Все меньше информации мы получаем непосредственно через собственное восприятие и опыт, и все больше — опосредованно, через информационные среды разного рода, от книг до твиттера. Среди тех, кто имеет мнение по сирийскому вопросу как много тех, кто в ней был? Да откуда вы вообще знаете, что Сирия существует? На карте черт знает что нарисовать можно, а по телевизору отродясь правды не показывали...

С одной стороны, мы сами все глубже уходим в виртуал, а с другой — растет армия специалистов, по ее, виртуальной реальности, формировании в нужном (т.е. оплаченном на данный момент) ключе. Особенно сейчас, когда в эту сферу, как кабан в камыши, ломанулись государства с их глобальными интересами по формированию электората, и корпорации, с их не менее глобальными интересами по формированию потребителя. Это порождает удивительную картину мира, где на каждый факт есть минимум две диаметрально противоположных трактовки. Причем реальность самого факта вообще никакого значения не имеет — хорошо придуманный фейк гораздо лучше настоящего события. Потому что гармоничней вписывается в информационное пространство.

Однако очевидно, что этот процесс не может продолжаться бесконечно и, по мере все более заметного расхождения информационной реальности и физической будет возникать растущий дискомфорт. Пока что большая часть наиболее информационно аддиктированных жителей достаточно легко игнорирует реальность в тех ее проявлениях, которые противоречат их внутренней картине мира. Человек существо настолько адаптивное, что вполне может совмещать в своей голове несовместимое — например, пребывать в полной уверенности, что в стране голод, беспредел и разруха, жуя бутерброд с икрой и стоя на новенькой иномарке в пробке из таких же иномарок, наполненных такими же поедателями икры. Однако и эта адаптивность небеспредельна и вообще такой механизм работает только когда среда благополучна. А реальность — штука жесткая.

Я бы это сравнил с очками гугл-гласс, доведенными до теоретического совершенства. Когда это не очки, а мониторы, на которые транслируется картина мира — частью с камеры, а частью синтезируемая компьютером. Ходить по улицам в очках, на которые транслируется этой улицы смоделированное изображение можно — но только пока модель относительно точная. Однако чем больше она расходится с реальностью, тем больше вероятность попасть под трамвай. И тут уже организм сам подскажет носителю очков — дорогой хозяин, кончай ерундой страдать, чота както больно стало. Это, в общем, неизбежно рано или поздно. И тогда произойдёт стремительная девальвация информационной ценности. Потому что две информации противоположного содержания на самом деле должны аннигилировать в своей взаимоничтожности. Ведь выяснить, какая из них истинна, уже сейчас практически невозможно. Даже очевидцы стали недостоверны — поскольку могут врать, быть куплены, ошибаться или, что наиболее вероятно, вообще не существовать нигде, кроме как в строчках на экране.

Думаю, недалек тот день, когда мы вернемся к простому — верю только своим глазам. Верю тому, что могу пощупать. Еще немножко верю тому, кого знаю лично — с поправкой на то, что именно про него знаю. К изустной передаче важной информации, глядя в газа собеседнику и практике «отвечать за базар». И это, сдается мне, было бы шагом не назад, но вперед.

Однако возможно и обратное — дальнейшая виртуализация смыслов, с постепенным разделением групп противоположных информационных парадигм до полной несовместимости и непересекаемости. Вот я, например, исходя из своего видения мира, не могу понять, как кто-то мог голосовать за, простите за пример, навального. Для меня это тяжёлый абсурд, безумие или сознательное предательство. А с другой стороны экрана — человек, который точно так же не может понять, как же за него можно было НЕ голосовать? Ведь это же очевидный абсурд, а значит я либо враг, либо предатель, либо сумасшедший. Сейчас мы с ним еще можем перелаиваться через интернет, несмотря на очевидную бессмысленность этого занятия, но вполне вероятно, что вскоре наши миры разойдутся до полной непересекаемости. Это уже сейчас вполне очевидная тенденция — вот, к примеру, в ЖЖ люди читают преимущественно тех, кто пишет в их парадигме восприятия, и удаляют из ленты тех, кто занимает противоположную позицию. Вполне возможно, что уже скоро точки пресечения будут отсутствовать в принципе, и мы начнем информационно жить в параллельных реальностях, физически пребывая в одной. Система, как ныне фейсбук, будет подсовывать нам лишь тех людей, кого сама сочтет подходящими, и, как гугл, выдавать «результаты, соответствующие вашим вкусам и предпочтениям ваших друзей». Так что о существовании иной, несоответствующей вкусам информации мы просто не узнаем. А о чем мы не знаем, того в нашем мире и нет.

Чем мне всегда казался примитивен фильм «Матрица» — так это тем, что там виртуал был общий для всех. Нифига, на самом деле он будет для каждого свой, пресекаясь лишь в группах по интересам.

Но я все же думаю, что реальность свое возьмёт. Она, знаете ли, постарше этого вашего интернета будет…

Источник: http://semiurg.ru/2013-09-15/devalvaciya-bajjta/

В наши дни нетрудно найти информацию о вреде аборта. Она есть в интернете, в журналах о здоровье, в женских консультациях и даже в метро. Но беда в том, что о последствиях аборта слишком часто пишут заангажированные лица, и в этом потоке информации женщине становится всё труднее отличить ложь от правды.
Задача усложняется ещё и потому, что порой сами медики либо не владеют корректными данными, либо намерено искажают факты. Наши врачи в большинстве своём даже не знают английского языка, чтобы ознакомиться с последними исследованиями, а Минздрав больше занят распилами бюджета, чем повышением квалификации медперсонала. Более того, многие женские страшилки об аборте были запущены советской медициной и передаются из поколения в поколение, из уст в уста даже среди врачей. В итоге «информированность» вместо того, чтобы хоть немного успокоить женщину, вынужденную прибегнуть к этой операции, внушает страх и оказывает психологическое давление. Поэтому мы чувствуем необходимость рассмотреть самые популярные утверждения об абортах в свете официальной мировой статистики и современной медицины.

1. После аборта часто бывают осложнения. Ложь!
На сегодняшний день это устаревший миф, но всё ещё подогреваемый огромными медплакатами об осложнениях аборта. Конечно, человек всегда должен быть проинформирован о возможных последствиях предстоящей операции, но это не должно доходить до фанатизма. Вы когда-нибудь встречали в медучреждениях постеры в духе «Осложнения после операции по увеличению груди»? Конечно, нет, хотя практически любая операция может повлечь нежелательные последствия. Но преувеличивать и смаковать осложнения медицинской процедуры принято только в одном случае - когда речь заходит об аборте. Это происходит по нескольким причинам, как правило, далеким от заботы о здоровье женщины. Во-первых, врачам очень выгодно вести беременных и разродившихся с материальной точки зрения – это доходный бизнес, постоянный клиент на ближайший год, а роды и ведение беременности стоят во много раз дороже, чем аборт. А во-вторых, раздутая статистика осложнений после аборта позволяет прикрывать низкую квалификацию и врачебные ошибки. На самом деле мировая статистика гласит, что осложнения после абортов, проведенных в сроки до 12 недель, встречаются крайне редко. По данным Всемирной организации здравоохранения и института Гуттмахера (США) 97% женщин, сделавших аборт в установленные сроки, не имели никаких осложнений после операции. В 2,5% случаях были незначительные осложнения, которые можно было решить амбулаторно, и только у 0,5% женщин имели место более серьёзные осложнения, требовавшие дополнительного хирургического вмешательства или лечения в условиях стационара.

А смертность в результате медицинского аборта в клиниках развитых стран случается в 14 раз реже, чем во время родов и составляет менее одной женщины на 100 тысяч. Поэтому если женщина делает аборт в хорошей клинике у квалифицированного врача, шансы получить осложнения после операции минимальны, кто бы там что не говорил.

2. Аборт вызывает гормональный сбой. Правда.
С момента имплантации оплодотворённой яйцеклетки в организме начинается гормональная перестройка, и прерывание беременности вызывает гормональный сбой. Гормональный фон после аборта обычно самостоятельно восстанавливается через несколько недель. Но следует заметить, что в жизни любой женщины гормональный сбой не такое уж и редкое явление. Сбой может произойти не только после аборта, но и при повышенных умственных и физических нагрузках, стрессах, неправильном образе жизни, ожирении, приёме неудачно подобранных контрацептивов, а так же вследствие беременности и родов.

3. Аборт – часто приводит к бесплодию. Ложь!
Ещё один старый миф, но нажористый и живучий. Этот миф придуман советской медициной с целью повышения рождаемости. Для пущей важности часто добавлялось: особенно опасен первый аборт. Основная задача мифа – запугать женщину возможным бесплодием и убедить родить даже нежеланного ребёнка. На самом деле достоверных данных о связи аборта с бесплодием на сегодняшний день нет. Разумеется, есть женщины, у которых после аборта появились трудности с зачатием или вынашиванием. Но это как раз тот случай, когда впоследствии еще не значит вследствие. Например, встречаются женщины с низкой фертильностью, и аборт в таких случаях совершенно не при чем.
Но самое забавное, что среди советских гинекологов ходил и другой миф: после аборта вероятность зачатия возрастает, так как оплодотворенной яйцеклетке легче прикрепиться к травмированной внутренней поверхности матки. Конечно, ни каких научных исследований на этот счет нет, но опыт наших бабушек и мам этому не противоречит: советская женщина за свою жизнь в среднем делала по 3 аборта. И это только в среднем. На практике многие делали и по 10. О каком бесплодии может идти речь? Как ни печально, но в то время аборт – был основным способом планирования семьи, и ежегодно в СССР делалось по пять миллионов подобных процедур. Так что пролайферам не следует слишком громко разглагольствовать на тему «аборт - это узаконенное убийство» при своей бабушке или маме.

4. Аборт на поздних сроках опасен для здоровья и часто вызывает осложнения. Правда.
Начиная со второго триместра, искусственное прерывание беременности опасно для здоровья и чаще вызывает осложнения, чем на сроках до 12 недель. Поэтому аборт на поздних сроках во многих странах разрешён только по медицинским и социальным показаниям.

5. Нелегальный аборт может стать причиной смерти. Правда.
70 тысяч женщин ежегодно умирает от нелегальных абортов в тех странах, где прекращение беременности по желанию женщины запрещено. А в СССР в пятидесятые годы прошлого века, пока аборт не был вновь разрешён, после нелегальных операций умирала чуть ли не каждая десятая женщина. Вроде бы очевидно, что в 21 веке такое понятие как «подпольный аборт» должно быть уже окончательно забыто. Но некоторые деятели всё равно хотят ужесточить законы об абортах, чтобы вернуть женщин в былые времена.

6. Медикаментозный аборт лучше мини-аборта. Спорный вопрос.
Медикаментозный аборт обычно проводится с помощью комбинации препаратов «Мифепристон» и «Мизопростол» и относится к безопасным способам прерывания беременности. Это по сути провокация самопроизвольного аборта с помощью фармакологических средств. ВОЗ рекомендует использовать этот метод на сроках до 9 недель. Несомненным плюсом медикаментозного аборта является отсутствие общего наркоза и оперативного вмешательства. Но есть и существенный минус: около 5% процедур заканчиваются неполным абортом, и прерывание беременности приходится завершать вакуум-аспирацией, то есть прибегать к «мини-аборту». Кроме того, после медикаметозного прерывания беременности тоже могут возникнуть осложнения: в 2-4% случаев возможны кровотечения или скопления крови в полости матки. Так что назвать медикаментозный аборт однозначно лучший методом прерывания беременности нельзя.

7.Мини аборт - маленькая и безобидная операция. Неправда.
Вакуум-аспирация («мини-аборт») действительно небольшая и более щадящая операция, чем хирургическое выскабливание, но это не значит, что совершенно безобидная. Наркоз, оперативное вмешательство и резкое изменение гормонального фона однозначно наносят определённый вред здоровью.
Но чем раньше прерывается нежелательная беременность, тем меньший стресс испытывает организм. «Мини аборт» обычно производится только на ранних сроках, при задержке до 25 дней, поэтому лучше постараться этот срок не пропустить.

8. Без согласия мужа женщина не имеет морального права на аборт – ведь это и его ребенок тоже. Это не ложь и не правда.
Это плод больного воображения некоторых мужчин, которые никак не могут смириться с фактом, что женщина давно не является безраздельной собственностью мужа. В этом вопросе, прежде всего надо не допускать подмены понятий – никакого ребёнка еще нет, пока что существует только нежизнеспособный вне тела матери эмбрион. Ни с юридической, ни с физиологической точки зрения эмбрион ребенком не является. И пока беременность, роды и аборты физически полностью лежат на женщине, только она может решать, как ей поступить. В цивилизованных странах голос мужчины в этом вопросе может быть только совещательным. А мужьям лучше помнить, что в этот момент женщине, как никогда нужна поддержка – психологическая, физическая и материальная, и лучше направить свою энергию в это русло, а не качать права, которых нет.

9. Аборт – это грех. Правда.
Но грех – это понятие церковное и никакого отношения к медицине не имеет. Медики не указывают церкви, что негигиенично целовать иконы и святые мощи, и стоит ли причащать вином детей. Святые отцы же любят въезжать на своих джипах в чужой монастырь. Самое примечательное, что указывают они всем подряд, даже не спрашивая вероисповедания, даже если человек атеист. Они берутся рассуждать о том, какая операция греховна, а какая нет.

В этом вопросе следует понять одну простую вещь. Церковь - не государственный орган, а клуб по интересам. В светском государстве, церковники как и любые другие группы населения, имеют конституционное право выражать своё мнение и имеют свободу собраний. Но не имеют никакого права заниматься законотворчеством и дискредитировать науку своим средневековым представлением о человеке. Сказочные же истории о душах оплодотворённых яйцеклеток, они имеют полное право выкладывать в своём блоге.

В общем, двойные стандарты процветают, и пока сами настоятели не отказались от медицинской помощи в пользу исцеления молитвой, пусть не указывают, что нужно делать остальным. Хуже, когда такие понятия, как грех, используют врачи. Человек обращается за медицинской помощью, а не религиозной проповедью, и всё, что в словах врача выходит за пределы науки, дисквалифицирует его как специалиста и профессионала.

10. В результате аборта в будущем мир может недосчитаться нового гения. Бред.
Некоторые люди считают, что раз уж контрацепция подвела, и, несмотря на все меры предосторожности, чудо произошло - это знак свыше. Что вмешательс

Ты будешь спрашивать небо и землю, где искать настоящую любовь, но они не ответят тебе, потому что и сами не знают. Никто не знает, где она живет. На краю земли? За холмом Истины?..

Не ищи ее. Она найдет тебя сама.
Ранней весной придет к тебе девочкой с глазами цвета мокрой листвы и волосами, пьяняще пахнущими жасмином. Она поразит тебя своей безрассудной смелостью, простительной для столь юного возраста, и отчаянной готовностью совершить подвиг во имя Настоящей Любви. Ты, конечно, заметишь ее, такую непохожую на всех тех, с кем тебе раньше было по пути.

Она – огонь, который пробудит в тебе жажду жизни. Ты впервые задумаешься: нужна ли тебе твоя свобода, которой ты так дорожил? Ты считал, что выше нее нет ничего на свете. Тебе, одинокому волку, принадлежал целый мир, да только вряд ли ты чего-то стоил в нем один.

Но ты не поверишь ей, девочке с копной непослушных волос. Ты не захочешь пустить ее в свою взрослую одинокую жизнь и доверить ей свою судьбу. Ты не воспримешь всерьез ее полудетские мечты и признания. Они слишком смешны и просты для тебя, прожившего такую долгую и трудную жизнь. Ты не поверишь ей.

А потом она начнет писать тебе письма. Она будет пытаться достучаться до тебя, чтобы ты узнал, что мир создан для двоих, и в нем не прожить в одиночку. Она будет писать, потому что не сможет сказать вслух, в лицо тебе то, о чем не в силах смолчать. Она будет писать тебе в отчаянии, пытаясь ухватиться за последнюю надежду. Но ты во второй раз не поверишь ей.

Ты даже не спросишь, почему она всегда стоит за твоей спиной и всегда готова прикрыть тебя своей. Ты так привыкнешь к ней, что перестанешь замечать. Ты не заметишь, как она сгорает на глазах, как медленно угасает в ней огонь… И даже когда она подойдет к тебе, чтобы сказать, ты засмеешься, не поверив, что столь юное существо способно на такие чувства. Ты и в третий раз не поверишь ей.

И только осенью, когда ты устанешь от своей взрослой жизни, тебе начнет сниться по ночам весенний гром и пьянящий запах жасмина. Ты даже не вспомнишь, как ее звали, ту девочку. Но найдешь ее письма среди старых пожелтевших бумаг. И оглянешься. Но ее уже не будет рядом. Она уйдет в вечность – туда, откуда так внезапно появилась. Уйдет к тому, кому она нужнее, потому что ты не поверил ей. И только тогда ты заплачешь. Твои слезы станут осенним дождем, земля впитает их, а весной на этом месте вырастет куст жасмина. Ты слишком поздно поймешь, что прошел мимо настоящей любви, которую так искал. Она оказалась не на краю земли и не за холмом Истины, а у тебя под носом.