Скинув дома грязные и пропитавшиеся запахом вещи, я искупался и сел на диван, крутя в руках карту памяти. Ровно в восемь часов в дверь позвонили…
***
- Отдохнул? – приветливо спросила Лара, не делая попыток войти в квартиру.
- Угу, - неоднозначно хмыкнул я и вышел к ней, захлопнув за собой дверь.
У подъезда стояла та же машина, на которой мы ездили утром смотреть на корабль. Я сел на пассажирское сиденье, вытянув ноги.
Лара села за руль. Было заметно, что она напряжена.
- Что-то случилось? – аккуратно спросил я.
- Нет, - неуверенно ответила она и завела машину.
Я решил не лезть и молча смотрел, как она неуклюже пытается выехать со двора. Наконец, ей это удалось, и мы очутились на дороге. Пешком было гораздо быстрее добраться до той базы, где меня встретили вчера, а на машине пришлось ехать по шоссе до разворота. Боковым зрением я видел, как дрожат ее пальцы на руле.
- Нахрена ты выходил из дома?
От неожиданности я поперхнулся слюной и закашлялся. Значит, все-таки следили. Более того, мой маскарад был зря. Я решил, что отпираться бессмысленно.
- А нахрена вы за мной следили? – придав голосу злости, спросил я.
Лара помолчала и сказала:
- Ты очень важен для отряда, затем и следили. К кому ты ходил? Кто этот человек?
Значит, отследили и куда ходил. Второй раз я подставляю Андрея.
- Не трогайте его и его ребят, пожалуйста.
- Да кому он нужен, трогать его? – возмущенно крикнула она. – Ты понимаешь, что я была с тобой утром, а после этого ты в каком-то нелепом наряде пытаешься покинуть дом. У нас не станут церемониться и разбираться, что к чему! Слишком высоки ставки! Меня, понимаешь, меня обвинят в том, что я надоумила тебя ходить и с кем-то встречаться!
- Я что, опять заключенный? Я не могу выйти из дома прогуляться по друзьям?
- Во-первых, он тебе не друг, там уже проверили. Во-вторых, если бы ты просто хотел встретиться, то не стал бы заниматься такой ерундой, а просто бы спокойно вышел. Но нет, ты нарядился, как клоун, значит, были на то причины! В чем дело, Макс? Ты нас в чем-то подозреваешь, или не доверяешь?
В ее голосе прозвучали нотки отчаяния.
- Нет, - вяло ответил я, не зная, как объяснить ей свои подозрения.
Она посмотрела на меня и поднесла палец к губам. Меня передернуло. То, что произошло дальше, заставило тело вздрогнуть. Ее левая рука осталась на руле, а правой она залезла во внутренний карман куртки, извлекая оттуда клочок бумаги и обыкновенную чернильную ручку.
Скорость упала до 30 километров, и Лара карябала на бумажке какие-то закорючки. Дважды она надавила слишком сильно, и сработал сигнал. На полупустой дороге он выглядел неактуально. Я принял из ее рук бумажку и с трудом прочитал написанное.
«Тебя используют».
Значит, в машине стоит прослушка. На лбу появилась испарина, и я начал думать, что здесь происходит. Лара прибавила скорости, и, проехав метров пятьсот после разворота, мы остановились у переулка, в который вчера привел меня Сергей Григорьевич.
Выйдя из машины, я вопросительно кивнул ей и показал на бумажку.
- Здесь можно говорить.
- Ну тогда говори. Что происходит?
- Ты нужен отряду только для запуска корабля. Никто не собирается вывозить десять тысяч человек с Земли. Полетит от силы человек пятьсот, больше не увезут. Места нет.
- А с чего такая откровенность? – спросил я, осматривая окрестности и продумывая план отхода. – Еще с утра ты была за них, и вроде как планируешь пилотировать этот агрегат?
- Случайно узнала. Мне изначально показалось странным, что тебя не искали, учитывая твою важность. Когда я спросила Артема об этом, он сказал, что это не мое дело.
Она протянула мне руку, в которой были ключи от машины.
- Уходи, я не хочу в этом участвовать, - грустно сказала она.
Как же вы все меня достали! Я рывком выдернул у нее ключи, но не успел сделать и шага, как на меня сверху упало что-то тяжелое. Лара тоже оказалась на бетоне, но в отличие от меня, не кричала и не материлась. Второй раз за день я получил по голове и потерял сознание.
***
В помещении, куда меня принесли, я уже был утром. Значит, я был без сознания больше часа. Я попытался дернуться, но хомуты, которыми я был пристегнут к стулу, сильно сдавили кожу.
Передо мной стояли почти все вчерашние знакомые, Володя и еще один незнакомый мужчина.
Слева от меня с повисшей головой сидела Лара, судя по всему, без сознания.
- Что же ты, Макс, не поверил нам? – спросил полковник.
Я проигнорировал вопрос и буравил взглядом застегнутую молнию на штанине. Даже нож не достать…
- К тебе обращаются, - рявкнул лейтенант, который провожал меня до дома.
- Да пошел ты!
Я ожидал удара по ребрам за свою дерзость, но полковник лишь покачал головой.
- Эту - в расход, его - на подготовку. Карту извлечь, - полковник направился к выходу.
Двое ребят подняли стул с бессознательной Ларой и понесли в сторону двери.
- Полковник, стой! – крикнул я.
Он развернулся и посмотрел на меня.
- Что от меня требуется?
- Утром узнаешь, - резюмировал он и вышел из комнаты.
- Не убивай ее, эй! Я все сделаю!
- Сделаешь, конечно, тебе деваться некуда, - прошепелявил Сергей Григорьевич. – А ее за предательство все равно в расход пустят. Жалко дурочку, молодая еще. Решила в справедливость поиграть.
Я не стал реагировать на эти слова, и лишь стиснул зубы до боли в челюсти.
- Вы, трое, остаетесь с ним, дежурить, - скомандовал шепелявый старик, и вместе со всеми вышел из комнаты.
Если бы не связанные руки и ноги, этих трех я бы вырубил в легкую, но преимущество, пусть и добытое таким нечестным путем, сейчас на их стороне. Моя охрана расселась по стульям и о чем-то трепалась. Я попытался растягивать хомуты, но потом заметил через полупрозрачный пластик, что по всей длине хомута проходит металлический корд. Бесполезно, скорее я ампутирую руку, чем перегрызу эти стяжки. Похоже, это конец. Внутри было паршиво и пусто. Волна бессилия и отчаяния накрыла меня, и я опустил голову, смотря в одну точку на полу.
Я не заметил, как отрубился в неудобной позе, и по пробуждению у меня ужасно заболела шея и спина.
- Ребят, в туалет проводите, - жалобным голосом попросил я. Это был мой единственный шанс на спасение, но охранники фальшиво засмеялись, и один из них сказал:
- В штаны ссы.
- Мне не ссать, мне, кхм, посерьезней кое-что.
- Срать тоже в штаны, - подхватил второй.
Да уж, не дураки. Я так и сидел, сжимая и разжимая кулаки, заставляя кровь хоть немного циркулировать. После пробуждения совсем некстати боль вернулась в голову, в то место, куда меня ударили. Это усложняло мыслительный процесс, и не давало шансов на трезвую оценку ситуации. Перед уходом полковник сказал, что утром я все узнаю. Вопрос только в том, что для них утро, и сколько времени сейчас.
- Ребят, а время-то сколько?
Они проигнорировали мой вопрос, со смехом продолжая обсуждение. Просидел я в такой позе еще около часа, и к моменту, когда открылась дверь, я уже совсем не чувствовал тела.
В комнату вошел полковник и Володя. Лица у них были радостные, с широкими улыбками. Охранники при виде начальства подскочили, заткнулись и козырнули.
- Ну что, готов? – спросил Володя.
- Давайте уже, - отрешенно произнес я.
В комнату ввезли каталку, которая явно была предназначена для меня. Володя достал баллончик и распылил его содержимое прямо мне в лицо. Сознание я не потерял, но перед глазами появилась пелена и легкое головокружение. Меня переложили на каталку и пристегнули по рукам и ногам.
Вопреки ожиданиям, повезли меня не в ту сторону, в которой я был вчера, а куда-то влево. Головокружение прекратилось, и меня закатили в просторное помещение, отделанное белыми глянцевыми поверхностями. С одеждой моей особо не церемонились и, покромсав ее на куски, оставили меня абсолютно голым.
- Карту сам достанешь или помощь нужна?
Судя по голосу и взгляду, полковник не шутил, а скальпель в паре сантиметров от моей ноги лишь подтверждал серьезность его намерений.
- Я тебя вскрою, как банку с консервами, - пояснил он.
Ну, вот теперь точно конец. Я раскрыл кожу на левой ноге, и полковник извлек этот злосчастный кусок металла.
- Молодец, приятно работать с понимающими, - он улыбнулся и следующим движением с силой вогнал скальпель мне в открытую ногу, перебивая волокна.
- А-а-а-а! Сука-а-а!!! – я взревел от боли и дернулся, чем только усугубил ситуацию и разозлил полковника. Он выдернул скальпель обратно, по пути резанув по другой стороне.
- Ну что? Не нравится, да?
Слезы рекой текли из глаз, а на зубах уже скрипела пыль от эмали.
- Су-у-ука!
- Папаше своему спасибо скажешь. Все из-за него!
Я ничего не понимал от боли, и спрашивать, при чем тут папаша, мне сейчас хотелось меньше всего. Полковник отошел к мониторам, стоявшим в три ряда, и положил карту на круглый считыватель.
- Ну, чего встал? – крикнул он на Володю. - Подключай.
Я извивался от боли, и тело пробивал жар. Володя никак не мог вогнать мне иглу из пистолета в плечо.
- Что ты тут возишься! - в ярости крикнул полковник и сжал руку на моей шее. – Давай!
Я захрипел и почувствовал, как кожа на плече лопнула под натиском иглы. Он убрал руку с моей шеи, и я начал жадно глотать воздух. От иглы тянулась тонкая нитка волокна, подключенная к какому-то прибору.
- Все работает, Артем Геннадьевич. Можем запускать.
- Оставь нас, - скомандовал полковник, - иди готовься, и остальным передай.
Мы остались вдвоем.
- Ты не сможешь меня понять. Я жизнь и здоровье отдал этой стране, а потом узнал, что мне нет места в числе счастливчиков. Весело, правда? Мне - и нет места! Твой отец действительно гений, и, видимо, бог все-таки есть, раз ты явился в город через три дня после того, как мы узнали, где спрятан наш ключ. Мы бы взяли тебя с собой, но мест, к сожалению, нет. Хотя корабль и полупустой, я предпочитаю путешествовать с комфортом.
Я молча слушал эту речь, не в силах что-либо изменить, и, лежа абсолютно голым на этой каталке, чувствовал себя еще более униженным.
- Отец сделал ключ запуска из тебя. У нас все было готово, не было лишь ключа. И это действительно чудо, что ты вернулся. Прости, Лару я не смог оставить в живых - она предала, и знала, на что шла. Несмотря на то, что доставила тебя до места, все-таки проболталась. Жаль ее, она была бы отличным пилотом… Ну, не буду больше тебя задерживать, у тебя места в первом ряду.
Он нажал на небольшой пульт, и одна из стен постепенно стала прозрачной. Передо мной открылся вид пустыни с редкими стойками из металла.
- Надеюсь, ты не сдохнешь сразу, и дашь нам шанс добраться до космоса.
Полковник подошел к каталке и придвинул ее вплотную к окну, заботливо подняв спинку, чтобы мне было удобнее смотреть на их взлет. Он хлопнул меня по плечу, и направился к выходу из комнаты. Погасив свет в комнате, он закрыл за собой дверь, оставив меня наедине с этим прибором, к которому я был подключен, и компьютером, который, видимо, отвечает за старт. Я поворачивал голову то вправо, то влево, смотря на своих единственных соседей по комнате.
Спустя пять минут после ухода полковника на трех верхних мониторах загорелись предупреждения о скором старте. От этого мне стало еще грустнее. Я осознал всю свою ничтожность. Прикованный, голый, с пульсирующей от боли ногой. Плакать уже не было сил. Я старался отвлечься и мерил расстояние до вышек. Затем мерил их высоту. Но вскоре это наскучило, и мне пришлось просто смотреть на пустыню. Мысли о Ларе лезли в голову сами собой, и я ничего не мог с этим поделать.
Надпись на мониторе сменилась, и сейчас предупреждала о пятиминутной готовности. Я не пытался освободиться, потому что понимал всю бессмысленность затеи. Я даже не смогу перевернуть каталку, чтобы избавиться от иглы в плече. В глубине души у меня появилась обида на отца, потому что именно из-за его экспериментов я сейчас здесь. Быстро свернув эти мысли, я мысленно ударил себя, потому что был виноват только сам во всем случившемся. За стеклом раздался грохот, и песок, до этого передвигавшийся только при помощи ветра, сейчас начал ссыпаться вниз под действием гравитации. Из раскрывшейся земли показался нос корабля. Я перевел взгляд на монитор и увидел, что оставшаяся до старта минута уже начала свой отсчет. Когда время приблизилось к десяти секундам, я почувствовал недомогание, и меня начало лихорадить. Боль в ноге отошла на второй план. Меня будто резали лазерным ножом изнутри. Я взревел от боли и сквозь толщу стекла увидел, как нос корабля пошел наверх. Грохот, с которым он поднимался, едва не оглушил меня, и в следующую секунду корабль прибавил скорости и рывком покинул шахту. Это был совсем не тот корабль, который они мне показывали. Несмотря на схожесть конструкций, этот был раза в полтора ниже. Я чувствовал, как меня покидают силы, и понимал, что корабль запитан от меня. Меня дернуло в последний раз, и под какие-то странные щелчки я потерял сознание.
***
Я потер запястье от подсохшей крови и попытался приподняться на локтях. С грохотом упав с каталки, я не сразу понял, как мне удалось освободиться. С трудом встав на ноги, я осмотрел хомуты, которыми был прикован, и понял, что те щелчки, которые я слышал, теряя сознание, были треском лопнувших хомутов. Я осмотрел комнату на предмет хотя бы какой-то одежды. Абсолютно ничего. В итоге я стянул прорезиненную ткань с каталки и обмотал ее ниже пояса. Меня шатало из стороны в сторону, и с большим трудом, опираясь на одну ногу, я допрыгал до двери. Я не мог сейчас ни о чем думать, и просто хотел выбраться наружу. С силой хлопнув дверью, я оказался в большом холле, который, видимо, был командным пунктом. Дальней стены у него не было. Видимо, он поднялся над землей для старта. Эти сорок метров по холлу дались мне ценой невероятных усилий и боли. Я не чувствовал тела, лишь пустоту внутри. У меня не осталось ничего в этой жизни, ради чего стоило бы жить.
Я оперся рукой на стену, и, подняв голову наверх, увидел небольшой портрет полковника, под которым было написано:
Из двух поступков выбирая между,
Подумай, что оставит лучший след,
Вы, приходя, дарите всем надежду,
А уходя, оставьте людям свет.
Усмехнувшись и дернув за край, я сорвал его со стены. Переступив на теплый песок, я посмотрел на небо, и первой сформировавшейся мыслью, которая меня посетила, было то, как построить с нуля нормальное государство…