Румыния никогда не была сильна в экономическом отношении, следовательно, и с организацией снабжения армии постоянно наблюдались, скажем мягче, некоторые сложности. Пожалуй, лучше всего об этом в своих мемуарах рассказал Манштейн:
«При обходе квартир каждый раз, когда я подходил к расположению части или подразделения, раздавался сигнал трубы. Видимо, это было своего рода приветствием для меня, но одновременно и предупреждением для войск — «Начальство идет!» Но я все же перехитрил своих ловких проводников: в расположении одной из частей я подошел к полевой кухне, чтобы попробовать, что готовят для солдат. Такое поведение высокого начальства оказалось для них полной неожиданностью. Не приходилось удивляться плохому качеству супа! Потом меня, как водится, пригласили обедать в штаб дивизии. Ну, здесь все было, конечно, по-другому. У румын не существовало одинакового снабжения солдат и офицеров. Был дан довольно пышный обед, но и здесь не без соблюдения иерархии. Младшим офицерам полагалось одним блюдом меньше, да и вино на том конце стола, где сидел командир дивизии, было, вне всякого сомнения, лучшего качества. Хотя снабжение румынских войск и обеспечивалось нами, все же трудно было оказывать постоянное влияние на распределение продовольствия. Румынский офицер стоял на той точке зрения, что румынский солдат — по своему происхождению крестьянин — привык к самой грубой пище, так что офицер спокойно мог за его счет увеличить свой паек. Прежде всего, это относилось к товарам, продаваемым за наличный расчет, в первую очередь к табачным изделиям и шоколаду, снабжение которыми производилось в соответствии с числом состоящих на довольствии. Офицеры утверждали, что солдаты все равно не в состоянии приобретать эти товары, так что все они застревали в офицерских столовых. Даже мой протест, заявленный маршалу Антонеску, ни к чему не привел. Он взялся расследовать это дело, но затем сообщил мне, что ему доложили, будто все в порядке.»
Если верить мемуарам, румыны могли докупать желаемые продукты самостоятельно. Ассортимент местного военторга включал рыбные и мясные консервы, салями, сыр, масло, джем, молоко, мед, яйца, изюм, апельсины, инжир, курагу, шоколад, конфеты, вино и крепкий алкоголь, фрукты, ягоды и разного рода табачные изделия от папирос до сигар.
Тем не менее, румынские рационы были сформированы достаточно интересным образом, чтобы поговорить о них подробнее. Вариант первый:
Хлеб ржаной 340 г Картофель 400 г Рис 175 г Лук 50 г Морковь 100 г Сыр 70 г Масло сливочное 50 г Консервы мясные 1 банка Яблоко 150 г Сахар 20 г
Всего 3149.4 кк
Как-то так
Комментарий @norwayprettyboy:
Итого что мне есть сказать по первому варианту Румынии. Чисто в бытовом плане мирному человеку пздц как неудобно строить рацион из того набора, что есть. Но это пол-беды. Ощущение, что на таких харчах организм не успевает восстановиться. Мышцы закисают ужасно. Вероятно, что-то с аминокислотным балансом в организме или ещё какой сложной биохимией. Яблоко и морковь с луком - это плюсы, ибо хоть какие-то овощи и фрукты, пущай и не в том количестве, что хотелось бы. "Быстрых" углеводов в рационе почти нет, а потому ситуативно притупить голод и дать организму буст, почитай, нечем.
Обед Суповые хлопья (выход супа 0,5 литра) 100 г Перловая крупа 100 г Овощное рагу с мясом 126 г Маргарин 20 г Искусственный мед 100г Итого 1188 кк
Ужин Гювеч 126 г 64 кк Квашеная капуста 450 г 86 кк Рыбные консервы 150 г 132 кк Сыр кашкавал 150 г 314 кк Сахар 20 г 80 кк Суррогат кофе 6 г Итого 676 кк
Итого 2235 кк без учета хлеба. При добавлении 0,5 кг ржаного хлеба калорийность увеличивается на 1250 кк и общая норма составит 3485 кк, что, в целом, соответствует нормам.
Второй рацион пошёл куда бодрее. Суп в обед вообще мастхэв, очень хорошо залетает. Мармелад и джем как раз помогают после физнагрузок. Завтрак с маслом, сыром и кофе тоже шикарный. Консервы я сточил как перекус часа в 3. Рагу и капуста на ужин. А вот крупу я, если честно, не нашёл... Но и без неё на фоне первого пайка я прям объедался.
Моё почтение, в общем. Этот рацион куда лучше. Прямо на порядок. В кои-то веки у меня даже нареканий нет особо. Всего хватает, есть не хочется, все ситуативные потребности закрыты.
Из всех протестированных данный рацион был наименее калорийным, но при том наиболее эффективным с точки зрения испытуемого. Так что калории – это хорошо, но не всегда они решают. Подбор продуктов не менее важен.
Помните историю про Тристар и перегоревшую лампочку? Я тут наткнулся на похожую. Портленд, семьдесят восьмой, DC-8-61. Погнали!
Двадцать восьмого декабря, в 14:47, десятилетний, почти полностью исправный Douglas DC-8-61 оторвался от ВПП денверского аэропорта Стэплтон и взял курс на Портленд, имея на борту 189 человек. Рутинный внутренний рейс из Колорадо в Орегон, два с половиной часа в воздухе, нормальные метеоусловия, ну что может пойти не так? Да всё, если подойти к вопросу с нужной стороны.
В принципе, вплоть до захода на посадку всё шло абсолютно штатно: взлёт, набор высоты, полёт, снижение, выпуск шасс… авотхуй! Правая стойка шасси выпустилась как-то подозрительно, и было непонятно, зафиксировалась она или нет (в этот момент у читателя, знакомого со случаем, упомянутым выше, наверняка начались тристаровские флешбеки). Да, ситуация сложилась практически аналогичная: стойка ИРЛ вышла и зафиксировалась, но экипаж в этом не был уверен.
Следующие действия пилотов тоже соответствовали логике момента: поставив в курс диспетчера, они прервали снижение и принялись нарезать круги (ладно, треугольники) вокруг аэропорта, пытаясь прояснить статус проблемной стойки.
... Наверняка, у вас есть знакомый, который, прежде чем купить какую-нибудь сраную зубочистку, обшарит весь интернет, пересмотрит кучу предложений, прочитает все отзывы (включая трехчасовой обзор на ютюбе от малолетнего школоблогера), заебет всех окружающих вопросами, сомнениями и колебаниями, и лишь потратив пару недель на поиски, наконец решится выложить свои кровные двадцать рублей...
К чему это я? Да к тому, что КВС, судя по всему, как раз был из таких.
Больше двадцати минут они кружили над еропортом, пытаясь разобраться, что со стойкой. Не найдя подтверждений её исправности, они ещё столько же готовились к аварийной посадке, в деталях распланировав оную. Наконец, в 18:06, проведя в воздухе более трёх с половиной часов, КВС уведомил диспетчера, что они собираются заходить на посадку. А через несколько секунд у них по одному начали отказывать двигатели. Ведь пока командир подробно и дотошно разбирал в деталях всю процедуру посадки с неисправным шасси, топливо просто закончилось.
Смеркалось. До ВПП оставалось порядка двадцати километров, когда в 18:13 последний движок издох с голодухи. Речь уже не шла о посадке, пусть и аварийной, в аэропорту; приоритетной задачей стало хотя бы не упасть на жилые кварталы. Новоиспечённый планёр сумел протянуть ещё десяток километров, побрил деревья, снес чью-то пустующую халупу, провода, ещё деревья, небо, Аллаха, и, наконец, остановился об ещё один пустующий дом.
Если посмотреть на фото, складывается впечатление, что выжить в подобной мясорубке не может никто, но в реальности, то ли McDonnell Douglas делает такие крепкие самолёты, то ли в Портленде дома делают из говна и веток – так или иначе, при крушении погибло всего десять человек. Ещё 23 получили ранения.
По итогам расследования основной причиной произошедшего была признана невнимательность экипажа, забившего хуй на показания топливомера. КВС был лишен пилотской лицензии. Кроме того, NTSB рекомендовало уделить больше внимания взаимодействию внутри экипажа, что в конечном счёте привело к разработке методики CRM (управление возможностями экипажа), повысившей безопасность полётов.
Косолапый бедняга по имени Йоги утром 21 марта 1962 года даже не мог предположить, что эти двуногие садисты не шутят. Но начнем по порядку...
В 1958, когда шли испытания B-58, инженеры с удивлением обнаружили, что при катапультировании из падающего со скоростью больше полутора махов самолета экипаж погибает или калечится. "Не повезло, не повезло" - подумали конструкторы, и быстро изобрели спасательную капсулу. На бумаге она спасла всех не хуже супермена, а на деле летчики-испытатели послали инженеров на хуй и лезть в железный ящик отказались. И те от безысходности решили катапультировать медведя. Куда только смотрели защитники животных?..
Первого медведя, как я уже говорил, звали Йоги. Его, жестко привязанного к сидению, катапультировали на скорости 1400 км/ч с 10 км высоты. На земле инженеры извлекли из капсулы живую и здоровую, но "слегка" охуевшую зверушку, которая почему-то была совсем не рада почетному титулу "первый сверхзвуковой медведь". Спустя две недели был катапультирован второй мишка, по кличке Большой Джон. Его разогнали до 1600 км/ч и подняли на 13700 метров. И второй косолапый тоже выжил. "Повезло, повезло" - подумали конструкторы, предвкушая большие заказы.
Медведей больше не катапультировали по двум причинам. Во-первых, медведь - зверь дорогой и редкий, и найти нового медведя подходящих размеров сложно. А, во-вторых, два имеющихся медведя запомнили этих инженеров(как и капсулы), и при их приближении начинали орать, рычать, плеваться и бросаться на стены клетки. Видимо, угрожали написать заявление о жестком обращении с животными. Поэтому капсулы были доиспытаны на людях, установлены на все построенные B-58A... И более нигде, потому что дорого. Придумывайте что-нибудь нормальное, товарищи конструкторы, а не медведей катапультируйте.
Их есть у нас! Красивая карта, целых три уровня и много жителей, которых надо осчастливить быстрым интернетом. Для этого придется немножко подумать, но оно того стоит: ведь тем, кто дойдет до конца, выдадим красивую награду в профиль!
Сегодня я хочу рассказать вам про то, как американцы на практике смогли реализовать доктрину, изложенную итальянским авиатором, ветераном Первой мировой войны, Джулио Дуэ, а точнее – описать один из налетов американской стратегической авиации на Токио в марте 1945 года в рамках воздушной войны США с Японией. Для начала стоит раскрыть, что же это за такая доктрина, хотя бы в паре предложений. Надо понимать, что Джулио, как ветеран ПМВ, видел лично все ужасы и страдания людей во время великой войны, а также того стратегического тупика, что возник на фронте и был причиной смерти тысяч солдат в попытках продвинуться на пару километров вглубь территории противника. Дуэ, как и огромное количество военных исследователей того времени, рефлексировал на тему войны и обдумывал, как можно было бы избежать подобного в будущих войнах, и он придумал. Дуэ предлагал сначала уничтожать самолеты противника, причем в идеале на земле, на аэродромах. Затем следовало перейти к авиастроительным заводам. Это лишало бы противника возможности отвечать. А потом надо было без жалости наносить удары по жилым кварталам, уничтожая население врага. А это на корню подорвало бы его способность производить военную продукцию и лишило бы возможности сопротивляться. Его идеи захватили многих военных теоретиков и офицеров того времени, и вскоре их сформировали и применили в своих военных доктринах ведущие страны. А немного спустя эти доктрины смогли применить на практике во время Второй мировой войны. Сначала Германия пыталась принудить Британию к капитуляции через воздушные бомбардировки, после уже сами британцы вместе с американцами занимались тем же с Третьим Рейхом. Но ни у немцев, ни у союзников не получилось на практике принудить противника к сдаче через налеты стратегической авиации по разным причинам, но об этом — в другой раз.
Союзники вели боевые действия не только на европейском театре. На другом конце нашего голубого шарика люди с присущей им остервенелостью убивали друг друга в другой войне, в войне на Тихом океане. Спустя несколько лет с начала войны и кровопролитных боев за маленькие клочки земли в океане, американцы таки смогли захватить Марианские Острова в августе 1944 г., пригодные для постройки аэродрома, который сможет обслуживать самолеты стратегической авиации, такие как Б-29 “Superfortress”. Взлетая с этих островов, самолеты наконец получали необходимую оперативную дальность для бомбардировки Японии, а это, в свою очередь, дало возможность снова опробовать доктрину воздушного наступления на практике.
Б-29 “Superfortress”
Свое наступление американцы начали 24 ноября 1944 г.: 111 “суперкрепостей” отправились приносить демократию японскому заводу Мусашино в Токио, который производил 40% авиадвигателей и являлся крупнейшим в стране. Самолеты летели на больших высотах (8-10 км) и использовали фугасные бомбы для поражения цели. Японские ВВС не обладали достаточным количеством высотных перехватчиков, которые могли бы эффективно бороться с Б-29, зачастую шанс сбить крепость был один — в лобовой атаке на проходе, после которой шансов догнать Б-29 у японских истребителей попросту не было. При том, что сами “суперкрепости” не просто так получили свое наименование – этот самолет действительно было чертовски сложно сбить, к тому же у него было 12 пулеметов крупного калибра с частично автоматизированной системой управления огнем, настоящее ноу-хау того времени, что в совокупности делало схватку с крепостью смертельным аттракционом для истребителей противника.
24 ноября из 111 взлетевших бомбардировщиков только 27 бомбили намеченную цель, остальные либо повернули назад из-за технических неполадок, либо бомбили запасные цели. Несмотря на то, что японское ПВО смогло сбить лишь один Б-29, притом тараном, а не в результате огня, потеряв при этом 3 истребителя, всего 1% завода был поврежден. Бомбардировки японских городов продолжались с ноября 1944 г. по начало февраля 1945 г., за это время американцы шесть раз бомбили завод Мусашино в Токио, не нанеся тому существенного урона и не замедлив выпуск его продукции. Налеты на другие города также не нанесли сколь-либо серьезного ущерба. В это же время японцы пытались усовершенствовать свои самолеты для борьбы с американскими бомберами и добились определенных успехов. Поэтому казалось, что доктрина Дуэ снова не оправдывает себя. Американцы несли потери в самолетах не только в результате огня наземных ПВО и истребителей противника – большой процент потерь был из-за технических неисправностей. Всё это сильно расстраивало командование в Вашингтоне и выразилось в отстранении от командования тогдашнего командующего стратегической авиацией на Тихом океане – генерала Хэйвуда Хансола. Его место занял генерал Кертис Лемэй, тоже активный сторонник доктрины Дуэ. Прекрасно понимая, что срочно надо показать результат, Кертис весь февраль провел за анализом действий стратегической авиации США и сил ПВО Японии, при том поначалу Лемэй не менял тактику налетов. А контратаки японских истребителей становились все результативнее, потери росли. За февраль 1945 года было потеряно 75 бомбардировщиков. После анализа в марте Лемей кардинально изменил тактику. Именно эти изменения приведут к тому, что случится в Токио в ночь с 9 на 10 марта 1945 года.
И наступил день. День, когда ад разверзся на земле. Утром 9 марта на очередном брифинге перед налетом собрались летчики и штурманы “суперкрепостей”. Наверное, сказать, что они были удивлены – это ничего не сказать, самое, действительно верное слово здесь – в ахуе, именно в нем и пребывали после совещания пилоты. Им предстояло снова бомбить Токио, только в этот раз они должны были лететь на высоте 1,5 – 2 км, что делало их намного более легкой целью для японских истребителей, ведь теперь они до них достанут, а также теперь до них будут добивать и японские наземные орудия калибром менее 88 мм, которые не доставали американцев на больших высотах. Окончательно убеждал летчиков в том, что новый командующий идиот, приказ частично снять оборонительное вооружение с самолетов, чтобы взять больше бомб. Все эти изменения не были самодурством Лемэя, а имели под собой веские основания. Смена высот была обусловлена тем, что на больших высотах был мощный струйный поток. Один из самых сильных полярных потоков проходит как раз над Японией, порывы ветра могут достигать 400 км/ч, такой поток разносил бомбы, сброшенные с 10 км, на десятки километров от цели. Снятие оборонительного вооружения тоже было оправданным, так как вылет должен был проходить ночью, а у Японии практически отсутствовали истребители, способные летать в это время суток. Противодействие же наземных орудий тоже ожидалось слабым. Японские радары не могли определить высоту цели, а учитывая, что все предыдущие налеты совершались на больших высотах, японские зенитчики выставляли взрыватели на снарядах на 9-10 км. Было еще одно важное изменение: в этот день Б-29 должны были использовать зажигательные бомбы и напалм как средство огневого поражения, а не фугасные бомбы, как раньше. Дело в том, что на бомбардировки своих заводов японцы ответили рассредоточением своего производства, и многие небольшие производственные цепочки были отданы субподрядчикам, которые располагались в городских кварталах Токио. Особенность городской застройки Японии того времени в том, что город – это преимущественно деревянные постройки (рис. 5). Этим была обусловлена и смена основной цели удара с завода Мусашино на городские кварталы Токио. Основная задача стояла в том, чтобы зажигательными бомбами нанести максимальный ущерб деловым кварталам в Токио с его мелкими мастерскими.
Наконец, вечером 9 марта в небо поднялось 325 “суперкрепостей”, на тот момент это было рекордное количество самолетов в одном вылете для данной модели. В начале первого ночи 10 марта до Токио добрались первые из 279 Б-29, которые дошли до цели. Японцы совершенно не ожидали смены тактики противником. Первые бомбардировщики были с крайне опытными экипажами, и их задача заключалась в целеуказании своими зажигалками и напалмом цели для других бомберов. Они прочертили на городе две полосы в форме гигантской буквы "Х". На этот издалека видимый огненный сигнал один за другим подходили новые самолеты. Всего в ту ночь американцы сбросили 1665 тонн зажигательных бомб, установив тем самым новый рекорд. Чтобы было понимание, 1665 тонн –- это 1,665,000 кг бомб, 145 классических американских школьных автобусов, наполненных напалмом. Густо застроенный деревянными домами город вспыхнул, вскоре огонь над ним поднимался на несколько сотен метров. Американские летчики наблюдали пожар с 200 км от города. Потоки раскаленного воздуха были настолько сильны, что подбрасывали вверх тяжелые четырехмоторные бомбардировщики последних волн атаки на высоте 1,5 км.
Вскоре буква "Х" в центре Токио превратилась в огромный пожар, пожиравший квартал за кварталом. Далее этот пожар перерос в настоящий огненный шторм. Огненный шторм – это пожар таких объемов, когда он сам создает внутри себя и поддерживает собственную систему ветров, создавая турбулентность и снабжает огонь дополнительным воздухом, во время таких штормов натурально можно наблюдать огненные смерчи и вихри.
Огненный шторм характерен для крупных лесных пожаров, но в ту ночь он охватил город с 7 млн. жителей. Температура пламени достигала 1 тыс градусов Цельсия. На фото номер 1 можно наблюдать горящий город Дрезде – примерно такой же вид наблюдали пилоты “суперкрепостей” в ту ночь. В ходе этого смертоносного пожара погибло около 100 тысяч человек – больше, чем погибших от ядерных бомб в Хиросиме или Нагасаки. Еще 40 тысяч человек получили ранения. 250 тысяч зданий было уничтожено, более 1 млн человек стали бездомными. Завод Мусашино не пострадал, но на следующий день завод впервые остановился, все производственные цепочки были нарушены, а множество работников не вышли на работу, так как либо погибли, либо стали беженцами. Американцы же потеряли 14 “суперкрепостей” – самое большое количество потерь в одном вылете с 20 августа 1944г. Как и ожидалось, японские истребители не смогли навредить Б-29, а вот японская ствольная ПВО все же смогла удивить американцев. Дело в том, что японцы использовали новые радары управления огнем, которые позволяли вести огонь ночью и в плохую погоду. Также японцы усилили свою ствольную ПВО корабельными орудиями, снятыми с кораблей. Но несмотря на самые большие потери, это был самый успешный налет за всё время воздушной войны против Японии в тот момент. Именно этот налет стал предвестником конца. Именно после него стало ясно, что доктрина Дуэ сработает.
Фото Токио после бомбардировки
После этого налета американцы продолжат бомбить другие города Японии, все время наращивая количество Б-29, участвующих в бомбардировках. Вообще, противостояние ПВО Японии и стратегических сил ВВС США – это отдельная, интересная и сложная тема со своими поворотами и сюрпризами. Это противостояние подарило нам такой феномен, как таранное подразделение сил ВВС Японии, чьей целью и задачей являлись намеренные тараны Б-29 и много чего еще. В итоге налет американских бомбардировщиков ночью с 9 на 10 марта на Токио сменил череду неудач стратегических бомбардировок. После него США, применяя новую тактику, смогут вбомбить Японию в каменный век и принудить к капитуляции, на деле доказав работоспособность доктрины Дуэ. Для самих США это тоже имело далеко идущие последствия: в будущих войнах США будут применять воздушное наступление не раз, и доктрина воздушной войны до сих пор является ключевой компонентой вооруженных сил, и с упором на неё американцы строят планы ведения своих операций и войн.
Пост посвящается адептам "На халяву уксус сладкий". Напишу-ка я про самый грандиозный факап, связанный с использованием принудительного "бесплатного" труда. Причем вдвойне прекрасно то, что, во-первых, вытекает этот факап именно из природы и особенностей принудительного и "бесплатного", а во-вторых, во многом он является символом этого самого труда. Речь пойдет об Освенциме. Правда об Освенциме как об экономическом проекте.
Тут надо дать немного контекста. В начале 1941 года руководству Третьего рейха внезапно стало очевидно, что война и не думает кончаться, и в условиях затяжной войны было бы неплохо использовать промышленный потенциал покорённой Европы. Был однако нюанс - в реальной жизни недостаточно забежать солдатиком во вражеский завод, чтобы он перекрасился в твои цвета и начал штамповать танки уже за тебя. Экономика так не работает, она чуть более сложная штука.
В частности завоеванную промышленность надо было снабжать сырьем и ресурсами. Одним из таких важных ресурсов была резина, то есть каучук. В Европе гевея не произрастает и единственным источником резины были заводы ИГ "Фарбен" по синтезу искусственного каучука.
Каучук был самым узким местом в немецкой военной машине. Без решения вопроса с искусственным каучуком Германия принципиально не могла вести современную войну. При этом Четырехлетний план в части возведения заводов искусственного каучука оказался провален. Из четырех запланированных к постройке заводов, к началу войны была построена только первая очередь завода в Шкопау, завод в Хюльсе был заложен в 1938 году, но его строительство затянулось. Недостаток строительных материалов, в первую очередь конструкционной стали и значительная нехватка рабочей силы на строительных площадках заводов по производству искусственного каучука привели к тому, что начало строительства третьего завода «Буна» было отложено. Начало строительства четвертого завода по производству буны было предусмотрено в четырехлетнем плане на середину 1937 года, но, в конце концов, было отложено на неопределенный срок. После длительных переговоров между военными властями и ИГ «Фарбен», было принято решение о расширении производства на заводах в Шкопау и Хюльсе, а окончательный выбор площадок для запланированных заводов «Буна» III и «Буна» IV будет отложен на некоторое время.
Завод Буна-Верке, Шкопау
Однако к моменту вторжения в Польшу завод в Хюльсе так и не был введен в эксплуатацию и производство резины в Германии почти полностью основывалось на импорте натурального каучука с мирового рынка. В литературе оценки зависимости Германии от импортного натурального каучука к 1939 году колеблются от 80 до 90 процентов. После начала боевых действий производство резины базировалось на использовании накопленных запасов, а, затем, на контрабандных поставках через территорию СССР и действиях блокадопрорывателей.
Победы вермахта в Польше и Западной Европе резко увеличили потребность в объемах производства искусственного каучука. Теперь заводы «Буны» должны были обеспечивать удовлетворение общих потребностей в 300 000 тонн каучука в год для всего «Большого европейского экономического пространства». К концу 1940 года введенная в эксплуатацию первая очередь завода в Хюльсе и завод в Шкопау обеспечивали производство всего 40 тысяч тонн искусственного каучука. Строительство третьего завода по производству каучука было запущено в Людвигсхафене, завод этот был введен в эксплуатацию в конце 1942 года. Площадка для четвертого завода начала готовится в городе Раттвице, недалеко от Бреслау, однако в планы концерна вмешалась война.
Тут необходима важная ремарка. Как правило, в работах, посвященных «Аушвицу», указывается, что критическим фактором, повлиявшим на выбор места для будущего завода, стало именно наличие лагеря с рабочей силой. Оспаривать эту точку зрения ввиду ответственности за Холокост обычно не модно, однако лично мне представляется, что руководство концерна преследовало несколько иные цели, отраженные в документах.
Имеющиеся в Германском рейхе три завода по производству каучука, в Шкопау, Людвигсхафене и Хюльсе находились недалеко от западной границы Германии и считались уязвимыми перед возможным воздушным нападением противника. Производство там постоянно расширялось и к 1944 году они производили 117 тысяч тонн искусственного каучука в год, что в принципе закрывало потребности Третьего рейха, однако было слишком мало для «Европейского пространства».
В ходе переговоров с министерством экономики Рейха в 1940 году ИГ «Фарбен» было предложено построить четвертый завод по производству «Буны» в Силезии, так как лучшая защита от авиаударов делала это решение более предпочтительным, чем расширение одной из трех существующих производственных площадок. Выбор этого места также отвечал долгосрочным экономическим интересам ИГ «Фарбен». Площадка в Верхней Силезии позволила бы ИГ «Фарбен» расширить свое присутствие далеко на восток. Под влиянием этих обстоятельств, ИГ «Фарбен» принял решение не возобновлять работы на строительной площадке в Ратвице, хотя затраты на постройку завода там в конечном итоге были бы ниже, однако остальные факторы говорили в пользу варианта в Силезии. Транспортное сообщение с Освенцимом-Моновицем было хорошим; поблизости были угольные шахты и залежи извести; реки Вейхзель и Сола обеспечивали достаточное снабжение водой. И, наконец, потребность в рабочей силе на этапе строительства удовлетворялась за счет рабочей силы, имевшейся в концентрационном лагере Освенцим. В данном случае, мне представляется, что при необходимости рабочую силу можно было переместить к месту строительства, в отличии от географических условий.
Итак было принято решение строить завод по производству буны рядом с Освенцимом. В общем не просто завод, а охуенный ЗАВОДИЩЕ, промышленный комплекс.Один завод давал каучук, еще один бензин, с отходов бензина делали мазут, с отходов каучука что то еще, плюс формальдегиды, пластмассы, МЕТАНОЛ, много метанола, и еще прекурсоры для газа Табун.
Это, сука, был САМЫЙ ДОРОГОЙ ПРОЕКТ за все существование самого большого концерна в Европе. ИГ "Фарбен", если что, планировала вкачать в него 1,3 МИЛЛИАРДА рейхсмарок. Тут еще один нюанс - до этого заводы по производству каучука строились за госсчёт, с ограничениями по получению прибыли, а здесь капиталисты решили взять дело в свои руки.
Все было шикарно: был уголь, была вода, была известь, были построенные железные дороги. Не было сущего пустяка - строителей, потому что всех немцев со строек призвали в вермахт. Ну почти всех.
НО. Под боком был лагерь "Аушвиц" для польских евреев, и давайте ка мы построим все это счастье силами рабов. А что? Копать, таскать, строить они же могут. Да еще ж это бесплатно?! (Ну как, бесплатно, конечно, надо было СС отстегивать за использование их рабов, но... Иначе можно было просто не строить).
И вот в апреле 1941 года СТРАТЕГИЧЕСКАЯ стройка Рейха началась. Пока на площадке работало 150 рабочих, проблем не было особо - их утром отвозили на стройку, вечером в лагерь. Ну и конвой, понятное дело, который их сопровождал. Потом рабочих стало 500. А потом 1000 человек, а это толпа, которую просто так в грузовики уже не погрузишь.
Есть проблема - есть решение - а пусть они ходят пешком, ну что там, какие то сраные 8 км. туда, 8 км. обратно. И ладно бы люди просто физически уставали и мерли. Но они физически уставали и на месте плохо копали и мало таскали. А еще, каждый день они тратили по 8 часов времени на переходы. Просто потому что рабов надо собрать, построить в колонну, пересчитать, довести, построить, пересчитать, распустить по баракам. Ну и кормить надо - понятное дело, что их не жалко, но иначе они тупо бесполезно сдохнут. Экономист ИГ "Фарбен" на объекте посчитал, что при всей безумной эксплуатации рабочее время в сутки одного раба составляла в лучшем случае 1,5 (полтора) часа. Это в лучшем, в худшем - и получаса не выходило.
ИГ "Фарбен" плюнуло, и заказала три поезда. Теперь каждый день рабов грузили в вагоны, и везли по ж/д на объект. А вечером - везли обратно в лагерь. Время погрузки выгрузки сократилось на 4 часа. Проблема в том, что теперь рабы иногда не работали СУТКАМИ. Сутки стояла самая важная стройка Рейха, потому что эшелон с погруженными рабами часами стоял в тупике пропуская военные эшелоны идущие на восток.
И, тогда, через год, после осознания масштаба проблемы, начало постройки завода, началось с постройки лагеря у места будущего завода - с теми же проблемами в строительстве. В итоге пока рабы медленно и печально строили себе рабский лагерь, на строительстве завода пахали нанятые поляки и итальянцы, которых не надо было конвоировать и содержать в лагерях, чтобы те не разбежались (ну надо конечно, но не так сильно как евреев которым терять было нечего). Платил, кстати, за все это удовольствие концерн, а не СС.
Реально, строительство на самой стройплощадке началось где то во второй половине 1943 года. В полную мощь - к началу 1944 года. Основное оборудование начали монтировать только осенью 1944 года.
В итоге от колоссальной инвестиционной программы ИГ "Фарбен" больше всего выиграл Советский Союз, вывезший большую часть аппаратуры высокого давления, и поляки, которым достались здания и электрогенераторы. К 1950-м гг. оставшиеся производственные мощности в Аушвице-Освенциме представляли собой ядро химической промышленности силезского региона, работающей на угле. Завод пережил крах социализма и сегодня является третьим по величине производителем синтетического каучука в Европе, удовлетворяя примерно 5 % глобального потребления. По состоянию на 2003 г. не менее двух из числа ведущих мировых производителей шин получали каучук с завода в Освенциме, основы которого были заложены в 1941 г.
А так, конечно, рабский труд был очень выгоден. Но очень неэффективен.
«I felt exactly how you would feel if you were getting ready to launch and knew you were sitting on top of two million parts — all built by the lowest bidder on a government contract.» (Я чувствовал себя точно так же, как вы чувствовали бы себя, если бы готовились к запуску и знали, что у вас есть 2 миллиона деталей, и все они изготовлены по самой низкой цене по государственному контракту.) Приписывается Джону Гленну, но это не точно.
Чем сильнее зарываюсь в тему, тем больше ощущаю, что корейские стройки у меня скоро станут таким же личным мемом, как филиппинские паромы. Про обрушение Сампуна я уже писал, теперь пришел черед и моста Сонсу.
Начнем издалека. На дворе семидесятые, эпоха крупных инфраструктурных проектов для Южной Кореи. Массовое строительство с опорой на свои силы, куча госзаказов для строительных компаний, экономическое чудо, коррупция, откаты – всё, как мы любим. На излёте той эпохи строился и наш сегодняшний герой – мост через реку Ханган, соединяющий два района Сеула: Каннам (да, тот самый «гангам стайл» как раз про этот район) и Сондон. Между двумя немалыми столичными районами подразумевался и соответствующий транспортный поток, так что мост строился сразу четырехполосным, материал – сталь и бетон. Контракт достался фирме Dong Ah Construction по причине, вынесенной в эпиграф: они предложили самую низкую цену. Реально низкую. Вдвое ниже расчётной стоимости моста.
Строительство велось с семьдесят седьмого по семьдесят девятый; сданный в эксплуатацию мост оказался ещё более востребованным, чем предполагалось: город развивался, транспортный поток рос день ото дня. Пятнадцать лет его эксплуатировали в хвост и в гриву, не особо заморачиваясь с проверками и экспертизами; появившуюся накануне обрушения трещину просто прикрыли заплаткой, ибо не надо бухтеть и дестабилизировать ситуацию, ну, вы понЕли, кароч…
Утречком 21 октября девяносто четвёртого, пятидесятиметровый северный пролет моста просто взял и с грохотом уебался в реку. Вероломно, без объявления войны. Вместе с ним с двадцатиметровой высоты отшагнули четыре легковушки, автобус и полицейский фургон. В автобусе погибли почти все пассажиры (29 из 30), а вот копы оказались молодцы (что не удивительно, учитывая, что это была делегация образцовых полицейских, ехавших на празднование Дня Полиции), не растерялись, выбрались сами и принялись спасать других пострадавших – в отличие от оказавшихся не на высоте городских служб, отреагировавших на катастрофу с запозданием. Всего при обрушении погибло 32 и было ранено 17 человек, большинство из которых – пассажиры злополучного автобуса (он не просто упал с мостом, а перевернулся при падении, приземлившись на крышу, отсюда и такая высокая смертность).
Опубликованные через девять месяцев данные расследования наглядно подтвердили правдивость поговорки «как заплачено – так и захуячено»: поскольку при строительстве моста ключевыми параметрами были «дешево» и «быстро», параметр «качественно» исключался по определению. Плохо было сделано вообще всё: от деталей на заводе до сварки на месте. Маленький штришок: работник, нанятый следить за качеством изделий на заводе, был к херам уволен за то, что… вы не поверите, что позволял себе этот ублюдок – он реально, сука, пытался следить за качеством и выбраковывать некондицию! А вот после его увольнения всё, наконец, пошло на лад и мост был достроен в срок. И похуй, что детали кое-как присраны друг к другу и почти нигде(!) толком не проварены; во всяком случае, ни одна комиссия не доебалась при приемке и всё прекрасно подписали. В общем, неловко вышло…
Вообще, девяностые для Кореи были ваистену эрой техногенок – как раз начали рассыпаться косо слепленные ублюдки эпохи строительного бума семидесятых. Уже на следующий год рассыпется Сампун, став крупнейшим обрушением в истории страны, и о коррупции и попиле госзаказов заговорят из каждого утюга. Возможно, именно этим объясняется уникально высокое число фигурантов уголовного дела по факту обрушения моста Сонсу: 17 человек в итоге были признаны виновными, получив кто штрафы, кто тюремные сроки.
Кроме того, череда катастроф 90-х годов привела к пересмотру и ужесточению корейского законодательства в области строительства и эксплуатации. Что же до коррупции… что ж, просто считайте её национальной южнокорейской достопримечательностью. До новых встреч!
Пополню коллекцию ваших фобий клаустрофобией. Место действия – Оркни, ЮАР.
Протоколы безопасности писаны кровью, что, впрочем, совершенно не мешает людям регулярно забивать на них хуй. Кто-то просто не в курсе, для чего нужны различные процедуры, кто-то экономит время (которое, как известно, деньги), кто-то считает себя самым умным, кто-то идёт на осознанный риск – но большинство просто плывёт по течению, стараясь не выделяться из толпы. При невысокой культуре производства это приводит к молчаливому игнорированию норм и правил безопасности просто в силу сложившихся традиций. Подобные системы являются одними из наиболее уязвимых, так как многоступенчатые механизмы защиты не работают одновременно на всех уровнях.
Перейдём от абстрактного теоретизирования к наглядной демонстрации действия кумулятивного эффекта на примере рудника Vaal Reefs. Итак, действие происходит в ЮАР девяносто пятого года: апартеид вроде как отменили, но лучше пока не стало. С одной стороны толпы малограмотных и нищих нигр из всяких бантустанов, которым страшно доверить что-то сложнее кувалды, с другой – белые бваны, которые к кувалдам относятся с куда большей заботой, чем к ниграм, которые ими работают. Кувалда стоит денях, а нигры, считай, бесплатные – бабы новых рожают быстрее, чем старые стачиваются.
Чтобы возвести проблему в квадрат возьмём горнодобывающую отрасль, где и в более просвещённых государствах порой творится Адъ и Израиль. Иными словами, нам надо перемножить собачью жизнь шахтера на собачью жизнь нигры в бантустане, а потом окинуть её презрительным взглядом белого офисного бваны на нормальной зарплате, который в шахту спускается в лучшем случае раз в год на полчаса в сопровождении кучи холуев – пофоткаться для отчётности. Таким образом, ситуация складывается идеальная: шахтерам не до безопасности, им план давать надо, руководству не до безопасности – ведь это не их безопасность. И пока шахта исправно дает N золота в неделю – различные мелкие инциденты не сильно влияют на квартальную отчетность. Понятно, что такая благодать не может длиться бесконечно, ведь рано или поздно количество мелких отказов, превысит некую критическую отметку и приведет к серьёзной катастрофе…
Днём десятого мая локомотивная бригада оставила неисправный (по факту, по бумагам всё было ок) электровоз №54B с прицепленным к нему пассажирским вагоном на путях недалеко от устья шахты, в которой располагался лифт, доставлявший рабочих в забой. Сменщик, пришедший вечером и обнаруживший технику в неположенном месте, начал подключать электропитание, с целью увести её туда, где ей следует находиться. Не фартануло. Сам ли он накосячил, или проблема была в электровозе, но, так или иначе, состав двинулся в сторону шахты. Ни одна из штатных систем безопасности, призванных аварийно остановить неисправный локомотив, не сработала, как не сработал и хилый барьер в конце пути, призванный не допустить падения подвижного состава в шахту. В 20:30 двенадцатитонный состав рухнул в ствол шахты (машинист успел выпрыгнуть) навстречу поднимающемуся двухярусному лифту, до отказа набитому возвращавшимися со смены горняками. В принципе, по расчётам трос лифта мог выдержать падение на него электровоза с высоты двух сотен метров, но вот крюк, на котором был подвешен лифт, не выдержал. Оборвавшаяся кабина пролетела почти полкилометра до дна шахты (не хочу даже представлять, что творилось в эти секунды там внутри), где её, наконец, догнали локомотив с вагоном, превратившие двухэтажный лифт в одноэтажный. Выживших не было. Большую часть из 104 погибших собирали буквально лопатами в течение нескольких следующих дней.
Такая мясорубка стала экстраординарным случаем даже по меркам горнодобывающей промышленности ЮАР и привела, в том числе, к принятию Mine Health and Safety Act. Проведенное расследование установило вину компании. Были выплачены компенсации семьям погибших, но я не встречал никаких упоминаний о том, чтобы кто-то из виновников понёс уголовную ответственность.
В качестве заключения хочу напомнить простую истину: ваша безопасность – дело, в первую очередь, ваших же рук. Работайте безопасно сами и ебите мозги тем коллегам, которые своими действиями создают угрозу жизни и здоровью окружающих – и вы никогда не попадёте ни в одну из моих паст. До новых встреч!
P.S. Не нашёл никаких однозначно атрибутируемых фото по этой катастрофе, прилагаемое подписано как Vaal Reefs Mine, но это не точно.
Выспаться, провести генеральную уборку, посмотреть все новые сериалы и позаниматься спортом. Потом расстроиться, что время прошло зря. Есть альтернатива: сесть за руль и махнуть в путешествие. Как минимум, его вы всегда будете вспоминать с улыбкой. Собрали несколько нестандартных маршрутов.
ТЫ ГЕНРИХ VIII, КОРОЛЬ ВЕЛИКОЙ АНГЛИИ @ КАК И ЛЮБОМУ ДРУГОМУ КОРОЛЮ, ТЕБЕ НУЖЕН НАСЛЕДНИК @ РАДИ ЭТОГО КЛЕИШЬ ТЯНКУ СВОЕГО БРАТА @ ОНА ВРОДЕ НИЧЕГО, НО ЗА ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА ТАК И НЕ СМОГЛА ПОДАРИТЬ ТЕБЕ НАСЛЕДНИКА @ ТЁТЕНЬКА ЯВНО БРАКОВАННАЯ, ТАК ЧТО ТЕБЕ НУЖНА НОВАЯ ТЯНОЧКА @ НО КЛЯТЫЙ ПАПА НЕ ХОЧЕТ ДАВАТЬ ТЕБЕ РАЗВОД @ ТЫ В АХ*Е @ КАКОЙ-ТО ВШИВЫЙ СВЯТОША В СМЕШНОЙ ШЛЯПЕ СМЕЕТ ПЕРЕЧИТЬ МОНАРХУ ВЕЛИКОЙ АНГЛИИ @ ПОСЫЛАЕШЬ ЕГО НАХ*Р @ СОЗДАЕШЬ СОБСТВЕННУЮ ЦЕРКОВЬ (С БЛЭКДЖЕКОМ И ...), ПОЛУЧАЕШЬ ТАМ РАЗВОД @ ПОСЛЕ НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО НАХОДИШЬ СЕБЕ НОВУЮ ТЯНКУ @ КОТОРАЯ ВМЕСТО СЫНА РОЖДАЕТ ТЕБЕ ДОЧЬ @ ТЫ В ПЕЧАЛИ @ НО ЗАМЕЧАЕШЬ У НЕЕ ПРЕЛЕСТНУЮ ФРЕЙЛИНУ @ РЕШАЕШЬ, ЧТО СНОВА ПОПАЛАСЬ БРАКОВАННАЯ, И НАДО ПОПРОБОВАТЬ С НОВОЙ ТЯНКОЙ @ В ЭТОТ РАЗ УЖЕ НЕ ПАРИШЬСЯ С РАЗВОДОМ И ПРОСТО ОТРУБАЕШЬ СТАРОЙ ГОЛОВУ @ НОВАЯ НАКОНЕЦ-ТО ДАРИТ ТЕБЕ НАСЛЕДНИКА @ НО САМА ВСКОРЕ ПОМИРАЕТ @ ВЕЛИКОМУ ТЮДОРУ НЕ ПРИСТАЛО КОРОТАТЬ НОЧИ В ОДИНОЧЕСТВЕ, ТАК ЧТО НАЧИНАЕШЬ ПОДЫСКИВАТЬ СЕБЕ НОВУЮ ГРЕЛКУ ДЛЯ ПОСТЕЛИ @ ТУТ КАК РАЗ НУЖНО ЗАКЛЮЧИТЬ СОЮЗ С ГЕРМАНСКИМИ ПРОТЕСТАНТАМИ @ А ИЗДРЕВЛЕ ИЗВЕСТНО, ЧТО ЛУЧШИЙ СОЮЗ — БРАЧНЫЙ СОЮЗ @ НО ТЫ НЕ ХОЧЕШЬ БРАТЬ КОТА В МЕШКЕ, ПОЭТОМУ ПРОСИШЬ ПРИСЛАТЬ ПОРТРЕТ НЕВЕСТЫ @ ПОРТРЕТ ПРИСЫЛАЮТ, ТЫ В ВОСТОРГЕ, ДАЕШЬ СОГЛАСИЕ @ ПРИЕЗЖАЕТ НЕВЕСТА @ СМОТРИШЬ НА НЕЕ, ЗАТЕМ НА ПОРТРЕТ, СНОВА НА НЕЕ @ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТЕБЯ ЖЕСТКО НАЛЮБИЛИ @ А МОНАРХА ВЕЛИКОЙ АНГЛИИ НИКТО НЕ МОЖЕТ НАЛЮБИТЬ БЕЗНАКАЗАННО, ТАК ЧТО ТЫ СНОСИШЬ ГОЛОВУ НАГЛЕЦУ, КОТОРЫЙ ЭТО ОРГАНИЗОВАЛ @ РАЗРЫВАЕШЬ ПОМОЛВКУ И НАХОДИШЬ СЕБЕ ДАМУ, ЧТО МИЛА ТЕБЕ ЛИЦОМ @ ВСЕ ВРОДЕ БЫ ИДЕТ ХОРОШО, НО ТЫ УЗНАЕШЬ, ЧТО ОНА ЛЮБИТ ДЕЛАТЬ БУТЕРБРОДЫ С ДРУГИМИ МУЖИКАМИ @ ЭТИ СВЕРХРАЗУМЫ ЯВНО НЕ ПОНИМАЮТ, ЧТО ИМЕЮТ ДЕЛО С САМИМ ГЕНРИХОМ, МАТЬ ЕГО, ТЮДОРОМ, ПОТОМУ БЫСТРО ЛИШАЮТСЯ СВОИХ ГЕНИАЛЬНЫХ ГОЛОВ @ НАКОНЕЦ-ТО НАХОДИШЬ СЕБЕ НОРМАЛЬНУЮ ТЯНКУ, КОТОРАЯ ПОНИМАЕТ ВСЕ ТВОЕ ВЕЛИЧИЕ, КАК И ВЕЛИЧИЕ АНГЛИИ, С КОТОРОЙ И ЖИВЕШЬ ДО САМОЙ СМЕРТИ