76 лет назад по радио был передан приказ Верховного Главнокомандующего: «... Сегодня, 17-го апреля 1944 года, Армия и Флот Советского Союза склоняют свои боевые знамёна перед гробом генерала Ватутина, отдавая последние почести одному из лучших полководцев Красной Армии ….».
Церемонией похорон Ватутина (умершего в Киеве накануне Пасхи, 15-го апреля) руководил его бывший заместитель, генерал-лейтенант Хрущёв Никита Сергеевич, теперь ставший «хозяином» освобожденной Украины, и как раз в этот день отмечавший своё 50-летие. Публичное прощание состоялось в здании нынешней Киевской филармонии (недалеко от Арки Дружбы народов), затем гроб с телом Ватутина был пронесен по нынешнему Майдану Незалежности и улице Грушевского, и захоронен у входа в Мариинский парк, недалеко от здания Верховной Рады и Кабинета Министров Украины.
В честь генерала Ватутина в Киеве был назван проспект, который по решению нынешнего киевского князя недавно переименован в проспект Шухевича (командира УПА, на которую когда-то и «повесили» убийство Ватутина). Хотя правильнее было бы назвать его в честь Никиты Сергеевича Хрущёва, сыгравшего в той истории куда более заметную роль, чем Шухевич. Как, впрочем, и в деле национального возрождения Украины в целом.
К сожалению, И.В.Сталин не оставил указаний – кого ещё он относит к числу «лучших полководцев», кроме Ватутина. Во второй (и последний) раз эта формулировка была использована относительно генерала Черняховского (это бывший подчиненный Ватутина, погибший через год после него, и тоже при достаточно странных и очень похожих обстоятельствах). Вернее, тогда просто продублировали вышеприведенный приказ, небрежно вытряхнув из текста фамилию Ватутина и вставив Черняховского. Ещё позже, когда скончался маршал Шапошников (бывший начальник Генерального Штаба СССР), о нём было сказано так: «…один из выдающихся полководцев…» (не «лучших»). Все остальные высшие советские офицеры пережили Сталина. Возможно, по этой (или какой-то другой) причине не существует ни одного, подписанного Сталиным, официального документа, в котором бы кто-либо назывался «лучшим полководцем», кроме Ватутина и Черняховского.
Очевидно, Сталин употребил эту формулировку, исходя из конкретных показателей, достигнутых войсками под командованием Ватутина: количество и значимость военных побед, масштаб операций, объём уничтоженной живой силы и техники противника, площадь освобожденной территории и особенно глубина вклинения в боевые порядки противника – по всем этим показателям Ватутин был на первом месте, и только интриги преступной группировки Жукова-Хрущёва-Конева помешали ему получить погоны маршала и звание Героя Советского Союза ещё при жизни.
Однако, официально включив Ватутина в число «лучших полководцев», т.Сталин вступает в противоречие с более поздними составителями всевозможных рейтингов типа «Самые великие советские военачальники» (как периода Второй мировой войны, так и вообще в истории страны).
Во всех подобных рейтингах на первое место ставят маршала Жукова, который со второго года войны и до гибели Ватутина не занимался самостоятельной командной работой, а выполнял представительские функции куратора-контролёра, личного посланника Сталина. Поскольку сам Сталин редко выезжал на командные пункты воинских частей и соединений, он отправлял вместо себя Жукова – для сбора информации, разбирательств «на месте» и передачи указаний из Москвы. Только после ликвидации Ватутина, т.е. весной 1944 года, Жуков вернулся к командной работе (заняв место Ватутина во главе Первого Украинского фронта), да так и провёл концовку войны в должности командующего одним из фронтов, не желая передавать кому-либо право взятия Берлина. После смерти Сталина, придя к власти вместе с Хрущёвым (вернее – приведя Хрущёва к власти в ходе вооруженного госпереворота), Жуков переписал на себя достижения Ватутина, Рокоссовского и других полководцев, лукаво стирая грань между «куратором-консультантом» (т.е. собою) и «руководителем операции» (который, в отличие от Жукова, отвечал за результат, и не только своими орденами и погонами – как это произошло с Ватутиным из-за потери Житомира в ноябре 43-го). В мемуарах, кинематографе и художественной литературе было принято превозносить роль Жукова. Чего стоит одна лишь нижеприведенная эпитафия, которая была написана к похоронам Жукова, хотя по смыслу в ней речь идёт как раз о Ватутине, командовавшем войсками на направлении главного удара в ходе Сталинградского контрнаступления (и лишь в последние годы начали появляться публикации о том, что Жуков почти никакого отношения не имеет к Сталинградской битве):
«… Воин, пред коим многие пали
стены, хоть меч был вражьих тупей,
блеском манёвра о Ганнибале
напоминавший СРЕДЬ ВОЛЖСКИХ СТЕПЕЙ,
кончивший дни свои глухо, в опале –
как Велизарий или Помпей…»
После Жукова, на втором месте в анти-сталинском рейтинге «лучших полководцев» обычно идёт Конев, на третьем – Рокоссовский, хотя иногда ставят наоборот: сначала Рокоссовского, потом Конева. Эта путаница возникла потому, что Конев (вообще-то, конечно, второй в ихней иерархии), бравший Берлин вместе с Жуковым, на совещании у Сталина отказался командовать Парадом Победы (узнав, что принимать парад будет Жуков). И тогда Сталин сказал, мол – ладно, ну давайте тогда поставим, например, Рокоссовского. В результате, в бекапах у пользователей отложилась картина: Жуков и Рокоссовский рядышком на Параде Победы, вот значит они и есть наши лучшие полководцы.
Далее в этих рейтингах идут такие, менее известные, лица – долгожители, как (в различной последовательности) Малиновский, Василевский, Тимошенко, Ерёменко, тот же Черняховский, Толбухин, и даже наиболее раскрученные из командующих армиями (хотя командовать армией, наверное, не то же самое, чем фронтом, который состоит из десятка армий). Ватутина же обычно упоминают в начале второй дюжины таких рейтингов, скороговоркой поясняя – «ну его же бендеровцы убили» (что действительно так, ведь самый высокопоставленный бендеровец – это Хрущёв).
А тогда, 17-го апреля 1944 года, в момент его похорон был дан прощальный артиллерийский салют третьей категории – двенадцать залпов из 124-х орудий (такие салюты обычно давались при взятии райцентров или важнейших транспортных узлов, а также при окружении крупных группировок противника).
Организаторам пришлось разводить его во времени с другим, на этот раз праздничным салютом, возвещавшим победное окончание боевых действий в ходе Днепровско-Карпатской стратегической наступательной операции.
Эта операция представляла собою тотальное продвижение Советской Армии от берегов Днепра до Карпатских гор, и включала в себя ряд частных (локальных) операций, проводимых каждым из пяти «украинских» фронтов в рамках единого замысла и под единым управлением Верховного Главнокомандующего И.В.Сталина. В ней принимал активное личное участие и мой дед – Пётр Прокофьевич Лисичкин, офицер артиллерийской разведки Первого Украинского фронта: как следует из наградных листов, ему «посчастливилось» сражаться на Винницком и Тернопольском рубежах, как говорится – и врагу не пожелаешь.
Началась Днепровско-Карпатская стратегическая наступательная операция в ночь на католическое Рождество, а завершилась на следующий день после православной Пасхи (которая в том году пришлась на 16-е апреля).
Первый удар (продолжая традицию, сложившуюся со времён Сталинградской битвы) нанесли войска под командованием генерала Ватутина – Первый Украинский фронт, начавшие 24-го декабря 1943 года свою Житомирско-Бердичевскую операцию.
Затем (с 5-го января) подключился Второй Украинский фронт генерала Конева, южнее проводивший Кировоградскую операцию.
Затем оба фронта сомкнули свои фланги, совместно проведя (с 24-го января) Корсунь-Шевченковскую операцию на окружение противника. Кстати, всё это время наш «№ 1 во всех рейтингах» - маршал Жуков – официально занимал должность «координатора» между Коневым и Ватутиным, хотя в реальности всё время крутился именно вокруг одного Ватутина, пока наконец не сел на его место (как мы увидим ниже).
Дальше пошло всё гуще: при длящейся Корсунь-Шевченковской операции (от неё в начале февраля Ватутин был отстранён в результате интриг Жукова-Конева, и она из «совместной» превратилась в единоличную операцию Конева), на её флангах были проведены Луцко-Ровенская операция (Первый Украинский фронт генерала Ватутина) и Криворожско-Никопольская (это уже в последние дни января включился Третий Украинский фронт генерала Малиновского).
Все эти операции были завершены до конца зимы, а с приходом весны (с 4-го марта) начался последний этап: одновременно Хмельницко-Черновицкая, Уманско-Ботошанская и Березнеговато-Снегирёвская операции (Первый, Второй и Третий Украинские фронты соответственно), последняя плавно перешла в Одесскую операцию. На флангах же были проведены Полесская операция (Второй Белорусский фронт генерала Петрова, вдоль украинско-белорусской границы) и Крымская (Четвёртый Украинский фронт генерала Толбухина).
При этом, в «нулевой» день весны – 29-го февраля, который бывает лишь раз в четыре года, Ватутин выбыл из строя в связи с ранением, а его место занял Жуков, сначала – «временно, пока Ватутин не вернётся в строй». Но тот не вернётся. Никогда.
К середине апреля наступающие советские войска достигли Карпатских гор, и, на широком участке южнее их, вышли на государственную границу СССР, а кое-где и «проскочили» её. На всём пространстве от Днепра до Карпат (см. прилагаемую карту) оставался не взятым только один город, и назывался он Севастополь: его штурм 16-го апреля только начинался.
На всех остальных участках боевые действия уже выдыхались: наступательные возможности советских войск были исчерпаны, а немецких – исчерпаны ещё намного раньше: погашены генералом Ватутиным на Курской Дуге, и потом в районе Житомира.
Случайно или умышленно, но именно 17-го апреля (в день похорон Ватутина) маршал Сталин, руководивший Днепровско-Карпатской стратегической операцией, отдал вверенным ему войскам приказ о полном прекращении наступательных действий (кроме Севастополя) и переходе к долговременному удержанию позиций. Как мы увидим далее, снова «украинские» фронты придут в движение уже во второй половине лета: по традиции, Первый Украинский откроет сезон своей Львовско-Сандомирской наступательной операцией (в середине июля), а Второй и Третий подхватят в конце августа (Ясско-Кишиневская операция). Уже - впервые - без Ватутина.
Последний салют этой операции был посвящён освобождению славного города Ялта, куда герои известного мультика про Крокодила Гену пытаются доехать на прямом поезде, но в реальности в Ялту железные дороги не ведут.
«Генералу армии Еременко
Войска Отдельной Приморской армии, развивая наступление, овладели городом и портом на Черном море Ялта – одним из опорных пунктов обороны противника на южном побережье Крыма.
В боях за овладение Ялтой отличились войска генерал-майора Провалова, генерал-майора Лучинского, генерал-майора Рождественского, генерал-майора Колдубова, полковника Преображенского; артиллеристы генерал-майора артиллерии Сокольского и саперы генерал-майора инженерных войск Пилипца.
В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся., в боях за освобождение Ялты, представить к присвоению наименования “Ялтинских” и к награждению орденами.
Сегодня, 16 апреля, в 20 часов столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам Отдельной Приморской армии, овладевшим Ялтой, двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий.
За отличные боевые действия объявляю благодарность руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за освобождение Ялты.
Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!
Смерть немецким захватчикам!
Верховный Главнокомандующий
Маршал Советского Союза И. СТАЛИН
16 апреля 1944 года, № 110».
Упомянутый выше город Севастополь мы пока выносим за скобки: его будут брать, как у нас водится, «к празднику», в данном случае ко Дню Победы (9 мая) – тогда-то мы к этому вопросу ещё вернёмся.
А пока, на несколько ближайших месяцев, как сказал живой классик: «… умолкли пушки, приземлились бомбардировщики, и потянулась к жизни забитая пороховой гарью зелень, и всё человечество осознало – что жизнь даётся нам только раз…».
… На гарь и пепел наших улиц
Опять, опять, товарищ мой,
Скворцы пропавшие вернулись,
Бери шинель, пошли домой.
Но ты с закрытыми очами
Спишь под фанерною звездой.
Вставай, вставай, однополчанин,
Бери шинель пошли домой.
Что я скажу твоим домашним,
Как встану я перед вдовой,
Неужто клясться днем вчерашним?
Бери шинель пошли домой.
Мы все – войны шальные дети,
И генерал, и рядовой.
Опять весна на белом свете,
Опять весна на белом свете,
Опять весна на белом свете,
Бери шинель, пошли домой…
Интерактивная карта финального рубежа Днепровско-Карпатской стратегической наступательной операции: https://yandex.ua/maps/?um=constructor:158ac02f3923e09921e525cb3ed4af45a01c32fe28f48df246eccc1cdf7a5504&source=constructorLink