Что за хрень в головах у родителей, которые надевают на своих малолетних детей военную форму? К чему вот эти фотосессии, где годовалый тугосеря наложил полные галифе? Или где подросток, неоднозначно, комкает в руке пилотку? Зачем так обесценивать и романтизировать такой тяжёлый праздник? Вам, те кто надевает на детей форму, правда это умиляет? Миллионы матерей отдали бы всё на свете, лишь бы их дети и в глаза не видели, как она выглядит...
Мне скучно, если тихо, Мне грустно, если нет Опасностей и взрывов, Я псих, уж сколько лет - Живу одним лишь боем И по ночам кричу, Врачи сказали болен, Ведь я войны хочу –
Мне в дембеле отказано - Я вечно на войне, Прости меня, пожалуйста, Я не вернусь к тебе….
Там у меня здоровье, Там у меня друзья, Они меня прикроют От маньяка-врача, Который очень хочет, Чтоб в дурке я сидел… Мой пулемёт хохочет, Роняя груды тел…
Мне в дембеле отказано - Я вечно на войне, Прости меня, пожалуйста, Я не вернусь к тебе….
Но меня понесло не в ту сторону, и так я нарисовал его. Сначала была фуражка, потом голова, потом тело, потом лицо, и потом мне пришла идея сделать его одноруким.
Их есть у нас! Красивая карта, целых три уровня и много жителей, которых надо осчастливить быстрым интернетом. Для этого придется немножко подумать, но оно того стоит: ведь тем, кто дойдет до конца, выдадим красивую награду в профиль!
Атака пехотой впереди танков. Нормальная и очень распространенная в ВМВ тактическая ситуация. Однако на бытовом уровне логики она кажется какой-то немыслимой. Как будто бы кому-то не жалко пехоту, но жалко танки. А почему так? Ну, давайте разбираться.
Подобный образ мыслей, как я думаю, происходит из полностью неверного понимания роли танка на поле боя. В голове как будто бы сидит образ всеуничтожающей и почти не пробиваемой машины, с жутким грохотом и скрежетом медленно катящейся вперед, изрыгая огонь, одним своим видом обращая противника в бегство. А заодно служа бронированным щитом для пехоты. Может во время первой атаки танков на Сомме или под Камбрэ так и было, но в годы ВМВ ситуация была уже довольно сильно иной.
Со временем немцы научились бороться с танками. Но в первые моменты их применения в 1916-м году эффект шока был колоссальный.
В реальности, за редким исключением каких-то коротких периодов времени или особых случаев, танк в ВМВ – это довольно уязвимая машина (в целом и после ВМВ, но про послевоенное время поговорим как-нибудь отдельно). Она слепая, с ограниченными возможностями поражения укрытых целей, малочисленная на поле боя (в сравнении с пехотой). При этом зачастую ее бронирование не защищает от специализированных ПТ средств борьбы противника или защищает только в узком спектре случаев. Без взаимодействия с остальными родами войск танки обречены на провал. Исключений тут нет, даже неимоверно для своего времени могучие Тигры без взаимодействия с пехотой и артиллерией могут иметь проблемы. Причем их могут вывести из строя даже если броню как таковую пробить и не получится. По-иному сценарий развивается только в каких-то исключительных случаях.
Но танковые части при этом еще и не состоят из одних лишь Тигров или, там, КВ. Большинство танков танковых дивизий (танковых корпусов в РККА) вполне доступны огню ПТ артиллерии противника. Что Т-34, что Pz.III, Pz.IV, StuG III, и даже Пантеры вполне легко, наступая впереди построений, могут попасть под фланговый огонь ПТА, а то и в огневой мешок (район местности, заблаговременно назначенный для массированного и сосредоточенного огня с разных направлений). А скрываться за складками местности, подобно пехоте, танкам намного сложнее, да и «залегать» они не умеют.
Типичный немецкий танк из середины войны. Пробивается в борт из 45-мм пушки, а если потерял бортовые экраны (как такой же танк на заднем плане) - то и из ПТРД
При этом прорвавшись далеко в глубину обороны и на оперативный простор, танки как раз становятся королями. В глубине обороны нет такого количества заграждений, мин, ПТ артиллерии. Более того, самих оборонительных линий в глубине может и не быть, или они заняты частично, очагово. Здесь как раз танки резко выигрывают за счет своей брони – бороться-то с ними могут в основном ПТО и другие танки. Первые концентрируются возле линий обороны, а со вторыми наступающие танки вполне способны бороться сами. Но чаще далеко в глубине и на оперативном просторе противнику просто нечего противопоставить бронированным боевым машинам. А ведь они еще и очень маневренные – поди их там поймай.
Именно поэтому очень важно сохранить эти самые танки. Не потерять их в атаках на оборону. Лучше, грубо говоря, пожертвовать частью пехоты, но сохранить танки и ту же мотопехоту на БТР для действий в глубине, чем разбить кажущиеся мощными бронесилы об оборону. Оборону они может и прорвут, но на действия за ней уже сил не останется. Пехота и обычная небронированная мотопехота не могут делать то, на что способны на оперативном просторе танки.
Сохранение жизней своей пехоты – это важно, но это не самоцель. Целью является достижение какого-то оперативного результата – прорыв, окружение, взятие важных рубежей, прерывание снабжения частей противника. Только если атака развивается достаточно быстро и мощно, и получается ввести на оперативный простор танки (и необходимое сопровождение), только тогда будет возможно закончить дело оперативным разгромом (хотя отдельные исключения, конечно, бывают). И вот если посмотреть на картину в целом, то, потеряв какое-то количество пехоты в начальной атаке, но сумев затем, используя достигнутые пехотой рубежи, грамотно ввести в действие танки, мы добиваемся результата в виде крушения фронта. А значит имеем продвижение, значит громим противника, значит меньше нужно будет с ним воевать. Если же просто сэкономить жизни солдат, но не добиться результата, то это будут пусть и меньшие потери, но с результатом в виде битвы за пару-тройку километров, без значимых последствий для противника.
Танки и мотопехота стремятся нанести удар в слабое место – их задача в глубине
Поэтому для грамотного применения танков в ВМВ были выработаны некоторые правила. Одним из первейших правил является удар танками в слабое место, а не в сильное. При попытке ударить танками в сильную оборону, имеющую мощную противотанковую составляющую, такой удар приведет к потере большого количества танков. Если же достаточно слабое место для удара танками найти не удалось, придется сначала пехотой (поддержанной отдельными танками огнем с места со второй линии) обеспечить танкам место для прорыва. Вклиниться в оборону противника, раздвинуть ее, пройти с боем за его ПТ рубеж, и ввести в дело танки и мотопехоту на БТР (если она есть) уже за ним – пусть они громят артиллерию, штабы, связь, снабжение, позволяя обрушить фронт. И не надо думать, что это для пехоты верная смерть. Штурмовые группы умеют прокладывать путь в обороне.
Если же оборона более слабая, то можно атаковать танками впереди. При этом они не будут броневым щитом пехоты. Они будут ее мечом. Даже слабая оборона опасна для боевых машин – ПТ артиллерия, пусть, может, и немногочисленная, все равно будет вести огонь. Поэтому танкам нельзя двигаться медленно. Танки атакуют, передвигаясь от укрытия к укрытию на максимальной возможной скорости! Огонь ведут с места из-за укрытий. Используется принцип огня и движения – атака ведется поротно и повзводно, например, два взвода роты продвигаются, два взвода прикрывают из-за укрытий. Потом первые прикрывают, вторые подтягиваются. Мотопехота на БТР действует ровно так же, находясь в атаке на некотором удалении за танками, или на флангах. Обычная пешая пехота тоже будет атаковать за танками, но не непосредственно за боевыми машинами, а в своих развернутых построениях, следуя за танковой атакой на дистанции в пару-тройку сотен метров.
Здесь особенно я хочу отметить, что задачей танков, да и пехоты, не является убийство всех в передовом окопе. Передовой окоп или линия вообще не является как таковой целью (хотя может быть промежуточным этапом). Это скорее препятствие на пути к цели. Целью танков первой волны является прорыв через линию обороны в глубину в первую очередь для уничтожения артиллерии. Именно артиллерия является основой обороны. И что особенно важно – действовать нужно очень быстро, чтобы противник не успел отреагировать – перекинуть резервы на угрожаемый участок, на котором вскрыто введение в бой танковой дивизии.
Вместе с танками в глубину идет мотопехота на БТР. Если она есть
Поэтому так часто предлагаемые варианты атак в виде «да встать в километре на танках и стрелять с безопасной дистанции по обороне, все враги рано или поздно умрут» - это, в общем-то, неудачный вариант. Нет, так делать можно. И иногда так делали. В том числе в РККА, и немцы жаловались, что даже ПАК-40 не помогает в этом плане – слишком далеко стоит танк, быстро его не поразить, а вот он по обычной пушке или самоходному ПТО Мардер может ответить куда как эффективнее.
Вот только основной недостаток такого метода заключается в том, что он не подразумевает быстрого результата. Бесконечно так стоять и расстреливать, даже если получится, не принесет успеха. Противник просто подтянет силы на угрожаемое направление, где вскрыт ввод в бой танковой дивизии (ну, откуда иначе танки-то взялись?). Если это будут делать единичные танки, на них найдут управу. Даже той же артиллерией общего назначения с закрытых позиций – танкам от близких падений 122-мм и 152-мм снарядов приятного мало. А ведь могут и попасть! Если же это делать многими танками, то применение большому количеству танков можно найти получше. Получше, чем просто показывать противнику, где ты собираешься атаковать, разменивая это на смерть небольшого количества пехоты в его окопах: настильный огонь – не лучший способ поражать укрытую пехоту.
Очень распространенное мнение, что-де «а куда спешить?», «надо всё делать не торопясь, везде закрепляясь», на самом деле является лишь следом непонимания обычными людьми основных принципов военного дела ВМВ. Прорыв обороны возможен в основном если он проводится быстро, решительно. Иначе это будет медленное перемалывание сил в кровавой битве за избушку лесника, такие сражения называют «Верденами» или «Пашендалями» - по имени сражений Первой Мировой, развивавшимися по похожему сценарию.
В общем, многие вещи, которые кажутся нам важными и классными с дивана, в реальном военном деле времен ВМВ были далеко не такими классными. Танки были очень уязвимы в бою с подготовленной обороной, время является важным фактором, а потери пехоты на начальном этапе, понесенные при захвате рубежа ввода танков, затем с лихвой окупятся результатом. И в итоге это все приведет к суммарным меньшим потерям. В этом, в том числе, и состоит искусство полководца – понять, когда и кого отправить на смерть так, чтобы в итоге смертей было меньше.
Нестабильность в нынешнем мире спровоцировала бум всяческих предсказаний. И это понятно: будущее всегда страшит своей неизвестностью, а потому так хочется узнать все заранее.
В некоторых случаях понятия «предсказание» и «пророчество» могут иметь близкое по смыслу значение. Скажем, пророчество о том или ином событии, исходящее из уст Божьего пророка, может быть названо предсказанием. Между тем, далеко не всякое предсказание может быть названо пророчеством. Многие предсказания вообще не сбываются, так как изначально являются ложными, чего не скажешь об истинных пророчествах о грядущем (пророчествах-предсказаниях). Заметим, что деятельность истинных пророков Божьих не сводилась к предсказаниям будущего. Пророки Божьи возвещали людям Божественную волю, говорили от лица Божия и делали это по воле Божьей. Нередко они доносили до людей ту информацию, которую было уместно / необходимо доносить применительно к определенным («сиюминутным») обстоятельствам и условиям. Однако высшей целью осуществления пророческой проповеди было приведение людей к покаянию, к Богу (в том числе через обличение их во грехах).
Пророчества выходят за пределы человеческого разума. В таких случаях на первый план довольно часто выступает не просто вера, а суеверие. И это, к сожалению, является характерным признаком современности: чем дальше человек от Церкви, тем он ближе ко всевозможным предсказаниям, которые заполонили страницы газет, экраны телевизоров и, наконец, весь Интернет. Лучше держаться от всего этого подальше, а если оно как-то касается нас, то надо помнить слова Иоанна Богослова: «Возлюбленные! Не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире» (1 Ин. 4:1).
Все, кто интересуется всевозможными прорицателями, должны знать, что «никогда пророчество не было по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым» (2 Пет. 1:21). Истинное пророчество не имеет никакого отношения к тому, чтобы удовлетворить интерес современников или их потомков. Пророк не самовольно пронизывает время. Это происходит исключительно по воле Божией, чтобы сообщить о спасении отдельного народа или человечества в целом. Так, в библейской истории указаны периоды, когда нужно было подготовить мир к пришествию Иисуса Христа. В этом, кстати, главная уникальность Слова Божиего — возвещение более 300 ветхозаветных пророчеств о Мессии и их выполнения в дни Нового Завета. Как известно, чудесное рождение Иисуса Христа было предсказано еще в Книге пророка Исаии: «Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве приимет и родит Сына родит, и нарекут имя Ему: Эммануил» (Ис. 7:14).
Если мы хотим узнать об истинности пророчества, то должны руководствоваться Словом Божиим, а не сомнительными сообщениями в СМИ. «Не ваше дело знать времена или сроки» Как свидетельствует Библия, даже истинное пророчество может не осуществиться. Яркий пример — ветхозаветная история об Ионе.
Пророческое служение всегда принимает формы, которые соответствуют тем или иным эпохам. Принципиальное отличие христианской эпохи от предыдущих — существование Церкви, которая есть Тело Христово и находится под руководством Духа Святого.
Основными авторами материалов нашего канала будут православные Святые, а так же подвижники высокой духовной жизни. Это люди, которые имели дарования Духа Святого, благодаря которым они прозревали судьбы отдельных людей или даже целых народов, совершали исцеления и чудеса.