О БОБИКАХ
Шарик и Барбос из доброго мультфильма, Мухтар из трогательной киноленты — нет нужды добавлять, что речь о собаках: это подсказывают их имена.
...через короткое время в здании Варьете появилось следствие в сопровождении остроухой, мускулистой, цвета папиросного пепла собаки с чрезвычайно умными глазами. Среди служащих Варьете тотчас разнеслось шушуканье о том, что пёс – не кто другой, как знаменитый Тузбубен. И точно, это был он. Поведение его изумило всех. Лишь только Тузбубен вбежал в кабинет финдиректора, он зарычал, оскалив чудовищные желтоватые клыки, затем лёг на брюхо и с каким-то выражением тоски и в то же время ярости в глазах пополз к разбитому окну.
Тузбубен — одна из бесчисленных пародийных шуток автора "Мастера и Маргариты". Дело не только в распространённой кличке Тузик: сто лет назад служил в столичной полиции легендарный пёсик Треф, который участвовал летом 1917 года в поисках В.И.Ульянова (Н.Ленина) у финской границы. К чьей-то радости, а к чьей-то печали хвостатый следопыт не нашёл тогда большевика номер один...
...но сейчас не об этом.
Как появились самые известные российские собачьи прозвища?
На этот счёт есть разные мнения, некоторыми из которых я несколько раз делился и теперь обобщаю сказанное.
Туз, Тузик, как и Треф, и тем более Тузбубен — клички, очевидно связанные с картами. А карты были любимым развлечением как в высшем свете, так и в помещичьей среде — то есть там, где собаки водились непростые, под стать хозяевам. Терзаемой сплином любительнице пасьянсов назвать любимого бишона-мальтезе в честь карточной масти или старшей карты — милое дело. Так и прижились Тузики в наших краях.
Барбос — не только дворняжка из фильмов про Труса, Балбеса и Бывалого. Многие вспомнят, что одного из мрачных персонажей "Пиратов Карибского моря" зовут капитаном Барбоссой — или Барбосом, если отбросить тонкости перевода и произнесения. Имя киношному подонку дали в память о герое старинных пиратских романов, жестоком предводителе морских разбойников. А того, в свою очередь, прозвали Барбосом за густую бороду (вспомним рыжебородого короля Фридриха Барбароссу, и всё станет совсем ясно).
Словом, Барбос — очень даже литературная кличка, больше полутора веков назад шагнувшая с книжных страниц сначала в среду благородной читающей прослойки, а потом уже и в широкие народные массы, как сказал бы не найденный Трефом товарищ.
Шарик — эта кличка словно просит, особо не задумываясь, списать её на сходство пушистого комочка-щеночка с шариком. Но те, кому доводилось заниматься малярным делом или по каким-то другим причинам работать с краской, знают: есть такой цвет — шаровый, название которого возводят к польскому szary — серый. Кто помнит окрас ирландского волкодава, тот расскажет остальным.
Со временем колористическая составляющая клички утратилась, а сама она сохранилась, русифицировалась и продолжает верой и правдой служить любому, кто не хочет слишком задумываться над именем для собаки.
Полкан — привет от славянского язычества и язычества вообще. Это имя жуткого монстра — человека с собачьей головой, вооружённого дубиной. Пёсьеголовцы и у древних египтян в мистических страшилках фигурировали, и у викингов, а пятьсот лет назад Полкан объявился в древнерусской литературе, чтобы пугать слушателей повести о Бове-королевиче. Интересно, что знаменитая отечественная повесть — это пересказ ещё на пару веков более древнего европейского рыцарского сюжета, и в некоторых языковых версиях королевича звали Бивис...
...а Полканами, само собой, на Руси стали звать здоровенных страшных псов. Шести-семипудовые русские мастифы, или меделянские собаки, которые в одиночку ходили на медведя и валили быка ударом груди с разбегу, вполне заслуживали такой клички. Кое-что интересное про этих невероятных собак рассказано в моём романе "1916 /Война и мир" (в итальянском переводе "L'ultimo inverno di Rasputin"). Порода исчезла в 1920-х, после Гражданской войны, а Полканы благоденствуют поныне.
Трезор — явно франкофонная кличка отсылает снова к той поре, когда слово "французское" было в России синонимом слова "модное". Сегодня в куда большем почёте англицизмы/американизмы, а двести с гаком лет назад в дворянско-помещичьей среде вполне закономерно изобретение собачьей клички Trésor — сокровище. Старинная норма русского языка — как слышим, так и пишем — благополучно распространялась на иноземные слова: имя благородного рыцаря Ivangoe полагалось читать не Айвенго, а Ивангое, так что побуквенная транскрипция Trésor неудивительна.
Мне симпатична именно эта версия, а не попытки скорректировать "Трезор" до "Тревзор" — и выдать за некое древнерусское сакральное имя, намекающее на ясновидение и обладание третьим глазом. Мол, так русичи называли хорошего сторожа. Этой версии путь туда же, куда и филологическим упражнениям покойного Задорнова, и диссертациям о древних украх — строителях египетских пирамид, и заявлениям о славянской или грузинской родословной Иисуса... Это уже не филология, не история и не генетика, — это психиатрия.
Мухтар — имя кобеля немецкой овчарки, который полвека назад в компании Юрия Никулина совершенно очаровал советскую киноаудиторию. Как водится, тут тоже не обошлось без еврейского следа. Писатель Израиль Меттер от знакомого милиционера узнал о собаке, которая за десять лет службы задержала больше тысячи преступников. Легендарного пса, соперника псов легендарного пограничника Никиты Карацупы, звали Султаном, и чучело его украшало (а может, и сейчас украшает) Музей ленинградского уголовного розыска. Меттер написал повесть "Это случилось в милиции", которая после трансформации в сценарий "Ко мне, Мухтар!" стала основой одного из самых любимых советских фильмов.
Еврейский автор изменил имя собаки, но сохранил его арабское происхождение: Султан, то есть правитель, стал Мухтаром, то есть избранным. Такое вот случилось глубоко скрытое якобинство в тоталитарной коммунистической стране, где выборы правителя были фарсом. Не то что в нынешней России!
Жучка — крестьянская собачка, за которую хватались дедка, бабка и внучка в попытке вытянуть из земли репку, — самым немудрёным образом обязана своим именем жуку. Маленькая, чёрненькая, надоедливая и норовящая что-нибудь выпросить-выжучить — одно слово, Жучка.
Найда — эта простецкая кличка образована точно так же, без ненужных вывертов. Найти зверя для охотника, найти заблудившуюся овцу или корову для пастуха — вот привычная работа для деревенской собаки Найды.
Впрочем, и щенок-найдёныш мог получить такую кличку, и приблудившийся пёс.
Однажды то ли Конфуция, то ли Лао Цзы спросили: есть ли душа у собаки? "Ву!" — ответил мудрец. И особенное достоинство этого ответа состояло не в его глубоком смысле, а в том, что точно так же на вопрос ответила бы собака.
Я буду признателен:
— всем, кто не станет в комментариях упоминать Хатико,
— каждому, кто предложит не слишком очевидную трактовку ещё какой-нибудь широко распространённой собачьей клички.