Демон творческого кризиса
Когда руки и мозг устают от сложных детализированных картин, рождается нечто подобное...
Когда руки и мозг устают от сложных детализированных картин, рождается нечто подобное...
А вы любите творить?
Всегда, когда в голову приходит очередная идея, мне нет покоя. Все мысли крутятся вокруг одного- как реализовать задуманное. Вот в запале таких "наиважнейших вопросов" меня и тянет лепить, точнее даже экспериментировать. В один из подобных моментов мне в голову стукнула мысля - хочу слепить что-то яйцеобразное и полое внутри. И надо было придумать, как сделать полое яйцо, затем как-то извлечь основу, не нарушая целостности оболочки, добиться внешней легкости ( было принято решение сделать много отверстий), но при этом форма должна остаться без какого-либо каркаса и быть полностью из глины. Искать помощи в интернете мне не хотелось, ведь куда интереснее до всего дойти самой. И я начала пробовать, подбирать варианты. Когда желаемое было достигнуто и результат меня полностью устроил (в плане формы и количества отверстий), внутри такого чудо яйца мне захотелось поселить необычного жителя. Итогом стало вот это НЕЧТО!)
"Мои пальцы дрожат, когда я стучу по клавишам нетбука, потому что так страшно мне не было никогда в жизни. На часах - 2.30. У меня есть всего полчаса, что бы рассказать о том, что произошло за последнюю неделю.
Понедельник
Мне приснился кошмар. В преддверии учёбы, я легла спать пораньше, но посреди ночи проснулась от странного ощущения. Мне снилось, что я нахожусь под водой и мне трудно дышать, потому что на меня что-то давит. Постепенно я поняла, что просыпаюсь, но ощущение тяжести не прошло. Было такое чувство, что на груди что-то лежит. Я резко села на кровати, и только тогда смогла свободно вздохнуть. Когда я снова легла, ощущение тяжести не возвратилось.
Вторник
Вечером я осталась дома одна и делала записи в своём дневнике, слушая как всегда наушники. Громкость была достаточная, что бы заглушить наружные шумы, но минуты через две я поняла, что меня что-то отвлекает.
Шаги, лёгкий скрип досок. Вынув наушники, я прислушалась - последний тихий скрип и тишина. Я бы предположила, что это был звук из соседних квартир, но акустика дома мне давно хорошо известна - шум от соседей доносится до нашей квартиры только когда они разговаривают на повышенных тонах (или метаются сковородками, что реже). Значит, шаги мне послышались в пустой соседней комнате...
Среда
Сейчас думаю, что стоило этому раньше придать значение. С головой уйдя в повседневные заботы, не замечала нечто странное, что творилось вокруг меня. А стоило заметить, ещё как стоило...
Ночью мне снова приснился кошмар - на этот раз со мной в главной роли. Будто меня прокляли, и теперь я повсюду чувствую уничтожающий огонь, в конце концов, сгорая в нём. Когда я подскочила, то долго не могла ещё унять дрожь в теле. Родители уже ушли на работу, поэтому я постепенно успокоилась и направилась в ванную.
Я встала под душ и включила холодную воду. Через секунду меня бы ошпарило, не успей я отскочить в сторону. Из холодного крана валили клубы пара, и тёк самый настоящий кипяток. Я покрутила кран горячей воды – то же самое. Холодной воды как будто вообще не существовало.
Мне припомнился сон, и зубы, помимо воли, начали отбивать нервную чечётку. Через час оба крана продолжали бить кипятком. Когда пришла мама, я рассказала ей о странном поведении воды. Она, естественно, решила проверить, отрыла холодный кран и... из крана действительно потекла холодная вода. Не просто холодная - ледяная. Я сама ещё раз закрыла и открыла оба крана - всё вернулось в норму.
Решив, что во всём виновата смена труб, я снова отправилась в душ. Но стоило мне опять включить холодную воду, как из крана снова забил кипяток. Злая и испуганная, я выбежала из ванной, что бы проверить кран на кухне.
Холодная. Ледяная. Мама странно посмотрела на меня и спросила, всё ли в порядке.
Это происшествие совершенно выбило меня из колеи. Я дождалась, когда родители лягут спать, и закрылась в своей комнате, надев наушники.
Ближе к часу ночи из соседней комнаты снова донёсся звук шагов. Сначала я подумала, что это кто-то из родителей пошёл в ванную, но скрип становился всё явственней ближе по направлению к моей комнате. Как будто кто-то стоял у двери.
Нервы не выдержали, я быстро встала и открыла дверь. Никого. В спальне родителей было тихо, следовательно, они оба спали.
Вновь закрывшись, я села за компьютер и продолжила чтение по учёбе. Однако странное ощущение дискомфорта не давало мне сосредоточиться на занятии. Я выключила нетбук, погасила свет и легла спать. На часах было 1.15.
Примерно около трёх ночи я проснулась от собственного крика. Мне приснился сон, такой страшный, что я на ощупь добралась до выключателя и, лишь включив свет, смогла начать соображать. Как ни странно, самого сна я никак не могла вспомнить, но когда снова ложилась, не смогла заставить себя выключить светильник. В первый раз за всю жизнь.
Время 2.43. Ещё совсем немного времени. Я уже чувствую, как это приближается.
Четверг
Я не пошла на учёбу, сославшись на плохое самочувствие. Когда родители ушли на работу, я отправилась в ванную и встала под душ. Опасения по поводу поведения водопровода рассеялись, когда тёплые струи ровными потоками побежали по моей коже. Минуту-другую я стояла, расслабляясь после полубессонной ночи. С утра всё происходившее вообще показалось дурным сном.
Неожиданно яркий свет от лампочки начал мигать – сначала незаметно, потом всё явственнее угасая. Я ощутила прилив леденящего страха, и как можно скорее выбралась из душа, обернувшись полотенцем. В тот момент, когда я почти бегом выбежала из ванной, лампочка погасла окончательно.
День прошёл как в тумане. Даже в свете солнечных лучей я вздрагивала от любого шороха и звука. А один раз едва не вскрикнула от неожиданности, когда под окном резко завёлся грузовик. Звуки музыки, всегда успокаивающие меня, раздражали, от еды мутило, и вообще состояние моё было близко к истерическому. В конце концов, измотанная и перенервничавшая я прилегла на минуту на диван, и сразу же уснула.
Когда я открыла глаза, в комнате было уже темно. Почти бессознательно я встала и подошла к выключателю, и лишь когда жёлтый электрический свет наполнил комнату, смогла вздохнуть спокойно. Время на часах в зале было 00.02.
В ту ночь я села и попыталась проанализировать все случившееся за это время. Большая часть происходивших странностей приходилась на отрезок от полуночи до трёх часов ночи, причём ближе к трём «оно» - что бы это ни было – становилось активнее.
1.17. Я стала отсчитывать минуты, боясь того, что могу услышать или… нет, эту мысль даже додумывать было страшно. Родители спали в соседней комнате, и я решила, что завтра непременно расскажу, что со мной происходит. Если раньше перспектива оказаться на приёме у психотерапевта пугала, то в свете последних событий она казалась единственным возможным спасением.
Около половины третьего, не смотря на громкую музыку в наушниках, я стала засыпать прямо сидя за столом. Положив голову на руки и закрыв глаза, я незаметно провалилась в сон. Когда я проснулась, часы на мониторе нетбука показывали 2.58.
И тут лампочка светильника, стоявшего на столе, взорвалась с громким треском. Я вскрикнула от испуга и почувствовала, как часто забилось сердце. Почти на грани панического ужаса, я твердила себе только одно: «Возьми себя в руки. Ты рациональный человек, и можешь справиться со своим страхом». Я закрыла глаза, сжала кулаки и стала вслух, как можно медленней считать до пяти.
Паника постепенно отступала, но ощущение, что я не одна в комнате только усилилось. Я закрыла уши руками, боясь, что сойду с ума, если услышу какой-либо звук рядом с собой. Так я и просидела не знаю, сколько времени, подтянув колени к груди и тихо раскачиваясь вперёд-назад на стуле.
Пятница
Я проснулась в своей комнате на полу. Видимо, ночью я заснула в той же позе, что и сидела, поэтому не заметила, как соскользнула со стула.
Шторы в комнате были задёрнуты, поэтому казалось, что ещё темно. Странно, но мне совсем не хотелось в тот момент видеть солнечный свет. Ощущение страха прошло, я села и, обхватив руками голову, стала думать, что делать дальше.
Во-первых, рассказать о происходящем родителям я всё-таки не могла. Даже если меня сочтут сумасшедшей, направят к психотерапевту, а там, в свою очередь, оставят на лечение в больнице, ситуация только ухудшиться. Темнота всё равно наступит, только встречать её с завязанными руками и ощущением полной беспомощности куда страшнее…
Во-вторых, мне пришла в голову идея посмотреть подобные случаи в интернете. Что бы это ни было, наверняка подобное случалось ранее и с другими. Быть может, кто-то знает, как с этим можно бороться.
Результаты поиска меня напугали сильнее, чем я могла себе представить. Во всех статьях, где описывались схожие с моей ситуации, говорилось, что это явление называется «одержимостью», и что в конечном итоге бороться с этим невозможно. Были так же известны случаи, когда в дело вмешивались экзорцисты с целью изгнать «дьявола из тела одержимого», но в обоих случаях исход оказался смертельным.
Хотя в моём случае расхождений с этими описаниями было много – я не чувствовала чьего-то постоянного присутствия, разве что только в темноте, не теряла аппетита, не падала в обмороки – всё равно это произвело на меня гнетущее впечатление.
Кроме того, с самого пробуждения меня не оставляло странное чувство, что всё скоро должно кончится. Мысль эта особого успокоения не приносила, скорее, мирила с какой-то обречённостью. Всё равно, рано или поздно, что-то должно случиться, потому что, сколько бы это не продолжалось, я уверена, что никогда бы не смогла привыкнуть к постоянному страху.
Весь остаток дня прошёл в каких-то мрачных раздумьях. Иногда я ловила себя на мысли, что сознательно обхожу стороной неосвещённые углы в квартире. И что оттуда за мной кто-то пристально наблюдает. Даже возвращение родителей не избавило меня от этого ощущения. В их присутствии было спокойнее, но я знала, что стоит мне вернуться в свою комнату и лечь спать, как снова начнётся это…
Когда на часах было 23.15, родители пожелали мне спокойной ночи и ушли в свою спальню. Я оставила включенной настольную лампу в зале и села на диван с книгой. Сосредоточиться на чтении не получалось, каждый нерв в теле был напряжён, а слух помимо воли стал остро реагировать на каждый звук. В конце концов, я захлопнула книгу и отправилась к себе в комнату.
Погасив свет, я быстро забралась с головой под одеяло и закрыла глаза, надеясь, что мне удастся заснуть до наступления полуночи. Может, потому что за последнюю неделю я толком не спала, а может потому что до наступления «опасного времени», как я стала называть его про себя, я чувствовала себя в относительной безопасности, но только сон не заставил себя долго ждать.
И вдруг, как будто прямо над моей головой раздался громкий свистящий шёпот. Мгновенно проснувшись, я вынырнула из-под одеяла и осмотрелась по сторонам. От того короткого звука у меня мурашки побежали по коже… потому что ни одна человеческая глотка не смогла бы его повторить. Я попробовала произнести его, но не вышло даже хоть сколько-нибудь похоже, хотя он чётко звучал в моей памяти.
Сказать, что произошедшее меня испугало - это ничего не сказать. Одно дело, когда ты чувствуешь что-то рядом, другое – когда «оно» само выдаёт своё присутствие. И это по-настоящему страшно.
Я лежала с открытыми глазами и смотрела на потолок, считая минуты. Так как шторы на ночь были не задёрнуты, свет луны падал через окна комнаты и создавал причудливую игру теней на потолке. Я боялась пошевелиться, боялась даже повернуть голову… единственное, что я могла делать – повторять про себя слова всех любимых песен. Почему-то это занятие всегда успокаивало меня и возвращало способность мыслить.
Так и в этот раз, я почти смогла убедить себя, что тот шёпот был лишь в моём воображении, как вдруг свет луны странным образом преломился, и на потолке вырисовались искажённые черты лица какого-то существа. Я настолько чётко увидела его, что закричала, не помня себя от ужаса. Даже, когда я моргнула в следующую секунду, и видение растворилось, я продолжала кричать, пока на мой крик не прибежали перепуганные родители.
Долгие пять минут я пыталась прийти в себя. Уже сидя под ярким светом, чувствуя успокаивающее поглаживание маминой руки и сжимая другой рукой папину ладонь, я едва не рассказала им о произошедшем. Но их забота и переживания заставили меня прикусить язык. Что бы это ни было, оно преследовало меня, и я не хотела, что бы родители так же стали для него уязвимы.
Объяснив, что мне приснился кошмар и кивнув в ответ на их успокоительные доводы, я ещё раз вспомнила то лицо и невольно задрожала. Картинка так сильно врезалась в мою память, что, даже закрыв глаза и снова засыпая в маминых объятиях, я не могла прогнать видение того страшного изображения.
Суббота
Вот, собственно, почти и всё. На часах 2.55. У меня осталось чуть больше четырёх минут. Меня саму пугает та странная уверенность в том, что сегодня всё кончится, но я больше не в силах даже думать о том, что происходит.
Только что в соседней комнате что-то треснуло. Судя по тёмной полоске внизу двери в мою комнату, это взорвалась последняя лампочка. С уходом родителей на ночное дежурство я включила свет во всей квартире. В полночь погасла лампа в коридоре, теперь вот это. Я просто сижу и пишу об этом, потому что у меня нет другого выхода.
Ещё вечером я сняла единственное зеркало в своей комнате и поставила его в шкаф. Задёрнула шторы, включила большой свет и настольную лампу.
Час назад люстра начала мигать, затем погасла. Сейчас начинает колебаться свет настольной лампы. Уверена, что через минуту погаснет и она. Я плотно заперла дверь в комнату, но уже чувствую, что это не имеет ровно никакого значения.
Оно здесь.
2.58.
Звук, приближающийся. Господи, я чувствую, что оно стоит сзади меня. Я не могу обернуться. Лампа погасла окончательно, остался всего лишь слабый свет от монитора.
2.59.
Я не могу писать. Сейчас что-нибудь случится.
Мне страшно.»
Конец записи.
Найдено на просторах Интернета.
Автор: Lafare
Около двенадцати часов дня мы выехали по направлению в город Орбита. Отправились мы туда по одной простой причине: покупка автомобиля для моего старого друга Игоря. К тому времени я уже давно занимался покупкой и перепродажей автомобилей и хорошо разбирался на вторичном рынке. Он попросил моей помощи, и я с радостью согласился.
Казалось, вариантов было очень много, но когда ты начинаешь копаться во всей этой куче, пытаясь найти действительно хороший автомобиль, то выбор сводится к минимуму, а то и вовсе пропадает. Мы излазили вдоль и поперек весь наш город и близлежащие окрестности в поисках подходящего автомобиля, но ничего стоящего не нашли. Было очень много битых машин, со скрученными пробегами, а ещё больше гнилых, из-за постоянной посыпки дорог реагентами. Насмотревшись на такие плачевные экземпляры, я предложил Игорю выбрать день и съездить в другой город, а конкретно в Орбиту, где машины были всегда на порядок лучше, хоть и цена на них была выше. Тем не менее они того стоили, особенно если берёшь машину для себя.
Рассмотрев несколько вариантов в объявлениях и предварительно созвонившись с продавцами, мы выдвинулись в путь. Изначально планировалась выехать пораньше, но в выходные хотелось поспать чуть подольше, и, если рассчитывать время, учитывая тот факт, что у меня стояла почти что «лысая» резина, в Орбиту мы должны были приехать около шести или семи часов вечера.
Дело было в середине декабря, когда погода вовсю безумствовала на северных широтах. Казалось, чем ближе мы подъезжали к Орбите, тем становилось холоднее. Печка моей машины работала на максимум и еле как справлялась с запотевающим лобовым стеклом. Температура за «бортом» опустилась до -21 градуса и, судя по всему, это был еще не предел.
Спустя три часа в пути дорогу стал покрывать плотный густой туман, от чего мне пришлось снизить скорость до семидесяти километров в час. Ехать было чрезвычайно трудно: скользкая колеистая дорога ни на секунду не позволяла мне расслабиться, а стелющийся и уходивший в бесконечность молочный туман снижал видимость. Казалось, само небо опустилось на землю, и мы пробирались сквозь облака. Верхушки деревьев полностью скрывались в их белизне.
Я много раз ездил по этой трассе, но никогда не попадал в такой туман. Да и вообще в своей жизни я не видел ничего подобного. Дальний свет и противотуманные фары были бесполезны. Они, казалось, делали только хуже, отражаясь от кучного снега, которого со страшной силой гонял ветер, и слепили меня. Странным было еще то, что около часа нам не встретилась ни одна попутная машина, словно люди заранее знали, какая будет погода и остались дома. Потом в дороге начало барахлить радио: сначала были просто помехи, а затем только шум. Сколько я не крутил и не настраивал разные радиостанции, ничего не выходило. Оставшуюся дорогу пришлось ехать в тишине.
Вскоре туман стал таким плотным и непроницаемым, что он буквально сомкнул вокруг нас свои челюсти, и мне пришлось остановиться на обочине, включить аварийку, чтобы какой-нибудь идиот не въехал в мою машину, и переждать непогоду. Ехать дальше было бы полным безумием. Тяжело было разобрать, где проходила дорога, а где была обочина. Снег валил, не переставая.
Игорь взял с собой термос, и мы сидели, пили горячий чай, вглядываясь в беспросветную белизну и ожидая, когда погода хоть немного наладится и можно будет двинуться дальше. По моим подсчётам ехать надо было примерно ещё пару часов. Но точно сказать я не мог, так как в такую погоду не понимал, где именно мы находились.
Не прекращая свою работу, дворники ходили из стороны в сторону. Я поставил их в обычный режим и перед тем, как они совершали очередное движение, на лобовом стекле скапливался огромный слой снега, из-за которого не было видно даже капота машины. На тот момент температура воздуха была уже -25 градусов. Я периодически выключал двигатель, хоть и бензина было ещё предостаточно, было не лишним перестраховаться. Когда я глушил мотор, на улице было отчетливо слышно, как страшно завывал ветер, чувствовалось, как он толкал машину то в борта, то в капот, словно намереваясь перевернуть её.
Где-то в глубине леса под атакой сильнейшего ветра с треском повалилось дерево. Я с опаской посмотрел в боковое стекло.
- Главное, чтобы дерево не рухнуло нам на дорогу, когда мы будет ехать, - сказал я.
Игорь улыбнулся и глотнул чай.
- Смотри-ка, - сказал он вдруг и указал куда-то вперёд. – Что это?
Я приподнялся на сидении и посмотрел. Ничего. Передо мной простиралась огромная белая пустыня тумана, в которой ничего не двигалось, кроме летящего по ветру снега.
- Где?
- Да вот же, ты слепой, что ли! - он ткнул пальцем в стекло. – Какая-то тень.
И действительно, там, куда указывал мой друг, появилось какое-то черное, размытое, еле заметное пятно, словно облако едкого дыма. Оно приближалось и с каждой минутой приобретало всё более чёткие очертания. Мы смотрели на него и никак не могли понять, что это такое. Несколько минут спустя сгусток черноты окончательно обрёл свой облик: это был человек. Он еле волочил ноги, пробираясь сквозь туман и чудовищную вьюгу, которая разгулялась к тому моменту на полную катушку.
Когда незнакомец подошёл уже на такое расстояние, чтобы можно было разглядеть его лицо, я надел шапку с перчатками и, борясь с сильнейшим ветром, открыл дверь. Я тут же почувствовал страшный холод, как будто нырнул в ледяную воду. Пальцы мороза начали забираться под мою тонкую, не по погоде одетую одежду.
- Эй! - крикнул я ему, - ты куда это собрался?
Человек ничего не ответил. Казалось, в шуме ветра он попросту не услышал моего вопроса.
Он подошёл ещё ближе, и тут я с ужасом понял, что если этот парень ещё полчаса пробудет на таком морозе, то попросту умрёт от холода. Никогда я не видел такого замерзшего человека. Он дрожал и выглядел весьма скверно: весь покрытый снегом в кожаной куртке и без шапки. Лицо было красным, а кожа на ушах была синюшной – верный признак того, что он их попросту отморозил, и в будущем, скорее всего, их лишится.
- Помогите… - прохрипел он и повалился на снег.
Я тут же бросился к нему, и Игорь тоже выскочил из машины. Вдвоём мы подняли его и затащили в салон на заднее сидение автомобиля.
- Он что, окочурился? - поинтересовался у меня Игорь.
- Нет, живой, - ответил я, нащупав на его шее пульс. – Просто отключился. Налей-ка мне немного горячего чая.
Игорь сел на переднее пассажирское сидение, открутил крышку термоса и налил чай в чашку, от которой сразу поднялся густой пар. Он протянул её мне. Я сначала стоял в нерешительности и не знал, для чего попросил чашку чая.
Но тут человек открыл глаза и зашёлся страшным кашлем. От неожиданности я отпрянул назад и чуть не вылил горячий напиток на себя.
- Чёрт возьми! - выругался я. – На, держи, выпей это и согрейся. – Я протянул ему кружку.
Парень лет двадцати пяти неуверенно сел на сидении и протянул дрожащую руку. Она была мертвенно бледной, почти что белой. Он поднёс чашку к потрескавшимся на морозе губам и жадно сделал первый глоток. Тут от кипятка лицо его покраснело, и он чуть не выплюнул содержимое на пол.
- Аккуратнее, чай горячий, пей не спеша.
Я захлопнул заднюю дверь и сел на водительское сидение.
Парень принялся осторожно, маленькими глотками пить чай. Здесь, сидя вблизи, я смог приглядеться к нему лучше. Лицо его было так искажено холодом, что казалось чудовищной маской. Оно было испещрено синими, словно синяками, пятнами. В каких-то местах кожа была треснута то ли от мороза, то ли от чего-то ещё, и в этих разрывах виднелась засохшая кровь. Вероятнее всего он ехал на машине, потому что одежда на нем была не зимняя. Тонкая кожаная куртка, синие джинсы, кроссовки, и не было ни шапки, ни перчаток. Пальцы, которые сжимали чашку, были синими, и я подумал, что он может лишиться не только ушей, но и пальцев. Мне показалось, что он попал в аварию. Может быть, его машина перевернулась, и он побрёл по дороге, чтобы найти помощь.
- Ну, как? - спросил его Игорь. - Стало полегче? Согрелся?
Человек оторвал взгляд от чая и посмотрел на Игоря.
- Д-д-д-а, с-с-с-п-п-асибо, - задрожал его голос.
- Вот и хорошо, - кивнул ему Игорь. – Может быть, сядешь на моё место? Тут всё-таки теплее, и печка дует.
- Нет, всё н-н-н-ормально, тут тоже тепло.
Но его зубы говорили об обратном, выбивая непрекращающуюся невнятную чечетку.
Меня пробивал холод от вида этого человека. Было в нём что-то отталкивающее и настораживающее.
- Мне кажется, тебе нужно в больницу, - вновь заговорил Игорь, внимательно осматривая его. – Посмотри на свои пальцы – они синие. Ты их наверно отморозил. И уши тоже. Что с тобой вообще случилось?
Незнакомец посмотрел на свои руки, потом поднял взгляд на нас и проговорил уже не таким дрожащим голосом:
- Нет, все нормально. Это пройдет. Я просто ехал из города домой и сел не на тот автобус. Я случайно уснул в салоне, а проснувшись, понял, что уехал не туда, поскольку увидел незнакомые места. Я решил доехать до конца, но потом они сказали, что назад не едут, так как у них это был последний рейс. – Он поднёс чашку к губам и сделал глоток. - Кондуктор потом сказал, чтобы я подождал на остановке, так как должен был приехать другой автобус. Я вышел и стал ждать. Прошло больше тридцати минут, но автобус так и не подъезжал. Потом я решил вызвать такси, так как погода испортилась и становилось холоднее, но сеть почему-то не ловило.
Он аккуратно положил кружку на сидение и достал из нагрудного кармана телефон.
- Вот, - показал он нам дисплей телефона, – сейчас тоже не ловит. Наверное, это из-за погоды. Может быть, где-то повредилась вышка, и из-за этого нет сигнала.
Я поёрзал на сидении, доставая свой мобильник из карманов джинс и обнаружил, что и у меня не было сети.
Я покосился на Игоря, который тоже достал телефон, потом на незнакомца, потом снова на Игоря.
- И у меня нет, - отозвался Игорь, - странно.
- А ты сам где живешь? - обратился я к незнакомцу.
- Я, - начал нерешительно парень и вытер тыльной стороной ладони текущие из носа сопли, - я живу недалеко от Орбиты.
- Ну, я понял, что недалеко. Где конкретно-то? Может, мы тебя подкинем? Мне кажется, что тебе нужно срочно в больницу.
- Было бы отлично, - уже более уверенно отозвался он. Его синие губы растянулись в неком подобии улыбки, и его худое лицо приобрело хищное выражение. – Я покажу дорогу. На машине это совсем недалеко и по пути в Орбиту.
Несмотря на погоду, нужно было ехать. Я посмотрел в зеркало заднего вида, и мне показалось, что я увидел насмешку на лице незнакомца. От этого по моей спине пробежал неприятный холодок. Я включил ближний свет фар и плавно тронулся с места, переключив дворники с медленного режима на быстрый. Пока мы стояли на месте, на дороге намело много снега, сантиметров пять. Простояв мы тут чуть больше времени, мы могли бы тут попросту застрять, пока до нас не добрались бы снегоуборочные машины.
Сначала мы ехали со скоростью пешехода, но затем я позволил себе несколько добавить газу, и стрелка спидометра плавно доползла до отметки 40 км/ч. Казалось, туман немного расползался, улучшая видимость. Но только не ветер: тот ещё с большей яростью швырял снег в лобовое стекло. Ещё час назад было трудно представить, что погода могла настолько сильно испортиться.
Примерно через минут двадцать, парень, указывая рукой по правую от меня сторону, сказал:
- Вот тут, вот этот поворот.
Его голос с заднего сиденья заскрипел, как ржавые петли. Я был так погружён в дорогу, что даже вздрогнул от неожиданности.
Мы с Игорем смотрели вперёд, но ничего не видели. Только через метров сто показался запорошенный снегом, едва видимый резкий поворот направо.
- Здесь поворачивать?
- Да, да, - вновь подал голос парень.
Я крутанул руль, и задние колёса пошли юзом, но скорость была не такой большой, чтобы не вписаться в поворот, и я благополучно выровнял машину.
Дорога уходила куда-то в лес. Через мгновенье показался указатель, торчащий из снега, походивший скорее на могильный крест. С дороги в такую погоду его невозможно было увидеть. Он был перекошен, и выцветшая, еле заметная на нем надпись гласила: «Выльдоръ».
- Что-то я никогда не видел этого поселка, хоть и езжу очень часто. Это ведь село? Или что это?
- Что-то вроде того, - отозвался с заднего сидения голос.
Глаза незнакомца блеснули какой-то враждебностью. Или мне это только показалось? Но я стал буквально физически ощущать взгляд пассажира сзади сквозь сиденье, как если бы он дотронулся до моего тела своими холодными руками.
- Тут у вас есть какая-то больница?
- Да, конечно есть. Езжайте пока прямо.
Следующие минут десять мы ехали в молчании. Покрытые снегом хвойные деревья стояли плечом к плечу с обеих сторон дороги. Зима вырастила на них длинные ледяные клыки, которые ниспадали с оголённых черных веток. Я слышал, как под сильными порывами ветра деревья издавали странные звуки: словно это были вздохи, как будто они шептались друг с другом на непонятном человеку языке. Деревья, казалось, были в движении, подползали к машине, словно морской прилив.
Вскоре они стали редеть и расступаться. В тумане начали вырисовываться тёмные точки, мелькающие в кружащем белом снеге. Затем они стали обретать более четкие контуры и очертания, плавно превращаясь в деревянные дома. Хоть туман и скрывал большую часть того, что мог охватить мой взгляд, этого было достаточно, чтобы оценить старость и запущенность этих домов.
К тому времени на улице уже стемнело, и я удивился тому, что в домах не горел свет. Конечно, из-за такого ветра могли повредиться провода и отключиться электричество, но чтобы в домах не было свеч, или другого источника света – такого просто не могло быть. Создавалась ощущение, что посёлок этот полностью вымер, и здесь не было ни души. Теперь табличка, что стояла при въезде с надписью «Выльдоръ», уже не казалась мне могильным крестом, а была им на самом деле.
Я всё чаще начинал чувствовать неприятные уколы, вызванные присутствием чего-то враждебного, потустороннего. Ощущения эти били холодными волнами страха. И чем дальше мы углублялись, тем больше эти волны накатывали на меня, и от этого я крепче сжимал руль.
Впереди в тумане показался перекрёсток.
- Куда дальше? - спросил я, немного сбрасывая скорость.
Ответа не было. Я посмотрел в стекло заднего вида и удивился: сзади никого не было. Я обернулся и увидел, что парень лежал на диване лицом вниз. Я дал по тормозам. Игорь тоже обернулся и, просунув руку между нашими сидениями, стал шевелить безжизненное тело.
- Эй, ты! - воскликнул Игорь. - Ты что, спишь, что ли?
Незнакомец не отвечал. Никакой реакции.
- Он что, - повернувшись ко мне, сказал Игорь, - помер?
Я, холодея всем телом, пожал плечами. На потемневшем лице Игоря читался тот же испуг.
Мы выбежали из машины, и безжалостный ветер тут же накинулся на нас с ещё большой злобой, забираясь под одежду и грызя изнутри ледяными зубами. Под его порывами моя незастёгнутая куртка надувалась словно парус, и прежде, чем открыть заднюю дверь, я застегнул замок.
Мы распахнули двери и перевернули тело парня. На лице его застыла насмешливая смертельная маска. Я пытался нащупать пульс, но то ли мои замёрзшие дрожащие пальцы не могли прощупать его, то ли парень действительно был мёртв. Но я всё равно не отпускал руку, в надежде, что он жив.
- Ну, что, есть? – спросил меня Игорь.
Я отрицательно покачал головой, сосредоточившись, чтобы не пропустить хотя бы слабой пульсации.
- Ну-ка, дай я.
Игорь резким движением расстегнул куртку и прижался ухом к груди парня. С минуту Игорь лежал неподвижно, потом встал и тоже покачал головой. Парень был мёртв.
Я оглянулся по сторонам. Улица была безлюдна. По сторонам от дороги стояли деревянные дома, верхние этажи которых скрывались в тумане. Их чёрные слепые окна, как глаза, уставились на нас. Поперёк домов тянулись закутанные в стекловату трубы. И тут на одной из них я увидел такое, что заставило меня внутренне окаменеть и забыть о незнакомце в машине.
Игорь, борясь с ветром, захлопнул заднюю дверь и прокричал мне:
- Надо найти больницу, его нужно скорее туда отвезти.
Но все эти слова прошли мимо моих ушей, и я не обратил на них никакого внимания. Меня полностью загипнотизировал нечёткий силуэт, который, казалось, раскачивался в такт ветру.
- Эй! - вновь прокричал Игорь. - Ты слышишь меня? Нужно вызвать скорую!
Я оглянулся. Игорь стоял на месте. Я достал телефон. Сеть не ловила.
- Телефон не ловит, как ты собираешься вызвать скорую?
- Блин, я не знаю! Поехали дальше, может быть, встретим кого-нибудь и узнаем. Не стоять же здесь!
- Ты посмотри вокруг, - прокричал я, пытаясь перекричать ветер. - На улице нет ни одного человека! Все по домам засели!
И это действительно было так: никого, кроме нас, тут не было, но я чувствовал на себе враждебные взгляды, устремлённые с черных окон.
- Тогда нужно зайти к кому-нибудь!
- Зайди, - согласился я с ним. - Сходи пока, а я побуду здесь.
Я не пошел с ним по одной простой причине: сама мысль о том, что мне придется зайти в какой-нибудь из этих холодных пустых домов, постучать в дверь и встретиться там с кем-либо внушала мне ужас.
Игорь развернулся, и мне на мгновенье показалось, что туман будто поглотил его. Уж больно быстро он исчез из виду. Меня пробрал страх. Я почувствовал себя одиноким, словно теперь я находился здесь один. Казалось, если бы я закричал или позвал кого-нибудь, то ответил бы мне только ветер, беспристрастно вздыхающий меж покинутых людьми домов и завывающий в некоторых разбитых окнах. Я задался вопросом: что будет, если такое произойдёт на самом деле, что будет, если я останусь в этом странном месте один с мертвецом на заднем сидении моей машины и с туманом, который скрывает в себе затаившуюся опасную неизвестность? Это был не тот вопрос, на который я хотел бы узнать ответ из личного опыта.
Я вновь повернулся и стал приближаться к закованной льдом трубе, чтобы получше разглядеть непонятное качающееся на ветру тёмное пятно, потому что ветер швырял снег мне в лицо, слепя глаза.
Когда я подошёл ближе, то чуть не закричал от ужаса. Меня пронзила дрожь страха, холодного как лёд. На трубе висел труп человека. Лицо трупа было синим. Его пустые черные глазницы были, по всей видимости, съедены птицами, а ноги, которые чуть-чуть не доставали до земли, были обглоданы до колен, и ниже были лишь белые кости в лохмотьях штанин. Рот трупа был неестественно широко раскрыт, а меж его губ кто-то запихнул деревянное распятие.
Не помню, сколько я так простоял. На тот момент мне казалось, что целую вечность, и когда я развернулся и хотел закричать, позвать Игоря назад, чтобы мы убирались прочь из этого проклятого места, передо мной возник тот странный парень, которого мы подобрали, и который несколько минут назад лежал мёртвый в моей машине, а теперь находился передо мной. В его глазах стоял синий блеск. Сосуды, пронизывающие эти глаза напоминали треснутый лёд. Лицо его было другим: потрескавшаяся кожа теперь клочьями свисала со лба, со щёк, с подбородка. Сквозь обрывки плоти проглядывалась черепная кость. Он не был живым. Это был не человек. Я чувствовал, как от него несло мертвецким могильным холодом. Он ухмыльнулся мне и обнажил невероятно длинные нечеловеческие кривые зубы.
Облако пара сопровождало каждый мой судорожный прерывистый выдох на морозе, но только не у него. Он не дышал. Меня охватило ощущение нереальности происходящего. Неугомонный ветер своими призрачными руками пытался повалить меня с ног. Нарастающая паника, грозящая закружить меня в своём смерче, подкрадывалась уже совсем близко.
Я попятился назад, и мертвец в то же мгновенье бросился вперёд со скоростью хищника, сбив меня с ног и повалив на спину. Я тут же ударил ему в лицо, по глазам, но это, казалось, было бесполезным, и я чувствовал, как бью кусок льда. В ответ моим ударам существо злобно зашипело.
Я попытался большими пальцами выдавить ему горящие синие глаза, но уже не мог дотянуться, его холодные руки сдавили моё горло, и я судорожно стал пытаться втягивать в себя морозный воздух. Я хотел закричать, но руки его задушили мой крик в горле. Я попробовал столкнуть мертвеца, но он был тяжелым, как прижимающая тебя штанга, когда ты не можешь ее выжать на последнем повторении. Хватка его только усилилась, но потом он отпустил моё горло и ударил в лицо. Что-то хрустнуло, и меня ослепила невероятная пронзающая боль. Не обращая на неё внимания, я снова попытался ударить его в лицо, но он перехватил мою правую руку и, сдавливая всем весом, прижал её коленом к земле. Я почувствовал во рту вкус собственной крови.
В тот момент мне казалось, что мир перестал для меня существовать. Не было тумана, не было бури, ничего не существовало кроме мертвецких рук и его исказившегося потусторонней ненавистью лица. И я не знал, что сейчас звучит громче: ужасный ветер или пульсирующая кровь в моей голове.
Он опустил голову, и я почувствовал, как из его рта смердит вонь, как от тухлого мяса. Пасть мертвеца раскрылась до невероятных размеров, и мне на лицо закапали его слюни. Они обжигали мою кожу. Потом изо рта показался длинный красный змеевидный язык. Он выползал всё дальше и дальше. Мне показалось, что он сейчас оближет меня точно собака, но произошло совсем другое: острые зубы приблизились к моему лицу и впились в мою щёку. Я почувствовал адскую невыносимую боль и громко закричал. Мои руки непроизвольно стали колотить воздух, пытаясь выбраться из смертельной хватки, ноги задёргались во все стороны в каком-то диком танце.
Мертвец поднял голову, и я увидел в его пасти окровавленный кусок своей плоти. Я почувствовал, что сейчас меня стошнит, и я потеряю сознание, что закрою глаза и больше никогда их не открою. Впервые в жизни я ощутил смерть в клубах холодного тумана, в обжигающем жаре своей раны, кровь из которой хлестала, как лава из вулкана. Меня бил озноб, пробирающий всё тело до костей. Существо, по-прежнему прижимая меня к земле, подняло голову вверх и полностью заглотило кусок моей щеки. Оно начало жевать его, чавкая и упиваясь свежим вкусом. Сквозь его зубы текла кровь, капая на моё изуродованное лицо. Часть капель падали на другую щеку и текли по ней, как слёзы. Я чувствовал, как они тут же замерзают.
Когда мир начал ускользать от меня, и я начал проваливаться во тьму, я увидел, как жующий мою плоть мертвец, отлетел от меня. Кто-то тут же схватил меня за руку и принялся поднимать. Перед глазами всё плыло, но мир вокруг начал обретать очертания, и я услышал перепуганный голос Игоря:
- В машину! Скорее, чёрт возьми!
Моё лицо и всё тело горели, словно изнутри их подогревало огнём. Ноги были ватными и постоянно заплетались друг о друга, но меня поддерживал Игорь, и мы медленно двигались к машине. Я чувствовал сильное головокружение, и мне казалось, что мы не идем, а плывём по дороге. Пронизывающий резкий ветер всё пытался сбить нас с ног. Его звук напоминал вой огромной стаи голодных волков.
Пустой заброшенный посёлок больше не был пустым. В тумане вырисовывались уродливые тени со сверкающими синими и красными, словно огоньки, глазами. Они казались дырами в ткани тумана. Тени приближались к нам со всех сторон, словно черви, почувствовавшие запах плоти. До нас стали доноситься трепещущие, гнетущие и высокие вопли. Существо в черной кожаной куртке встало. Лицо его искажала злобная гримаса. Оно скалило окровавленные зубы и рычало. Рычание это не принадлежало зверю, но и не было человеческим, оно было мёртвым. Существо кидалось на нас и тут же отступало. Игорь что-то держал на вытянутой руке. Это был серебряный крестик на цепочке.
- Я не смогу вести машину, - прошептал я.
Голос мой был слабым, казалось, что я говорил с набитым ртом. Но Игорь услышал меня и молча кивнул, не теряя мертвеца из поля зрения.
Он помог мне забраться на пассажирское сидение, а сам метнулся к водительскому, обежав машину спереди.
Он сел на сидении и заблокировал двери. Я дал ему ключ, он вставил его в замок зажигания. У него так тряслись руки, что я думал, он уронит ключ, и на этом наше путешествие закончится.
Двигатель завелся с первого раза. Машина не подвела нас. Что-то ударило в водительское стекло, и Игорь вдавил в пол педаль газа, выкрутив руль до упора влево. Машина развернулась, и прежде чем она бросилась вперёд, я увидел позади нас выплывающий, как призрак из тумана, автобус. Табличка на его лобовом стекле гласила: «Выльдоръ – Центральная». Мне показалось, что автобус кинется за нами в погоню, но он стоял на месте, словно ожидая отправки своего рейса. Машина быстро набирала скорость, и автобус в мгновенье растворился в тумане.
Мы выехали на трассу, и я не знаю, сколько мы ехали, но туман становился все тоньше и вскоре вовсе исчез, как будто бы его и не было. Тут я буквально начал ощущать, как застывшее время потекло вперёд. Теперь стали видны увенчанные снегом вершины деревьев, которые мелькали за окном неровными рядами зубов. Навстречу стали проноситься автомобили, словно так оно всегда и было. Только после этого мы позволили себе остановиться и обработать мою рану.
Иногда мне кажется, что всё это было кошмарным сном, в который я провалился как в старый тёмный колодец. Однако на память о той ночи у меня остался ужасный шрам. Каждый раз, глядя на себя в зеркало, он говорит мне о том, что всё это было на самом деле, и тень той страшной ночи теперь не уйдёт никогда, она всегда будет следовать за мной. Но сколько я не лазил в Интернете, сколько не исследовал маршрутов и карт, я не видел посёлка с названием «Выльдоръ». Но я читал, что есть много нераскрытых дел об исчезновении людей в тех местах. Иногда они пропадали целыми семьями, и от них оставались только припаркованные автомобили на обочинах дорог.
Мне приходилось ещё не раз ездить в Орбиту, но выбирал я уже другую дорогу, пусть она и занимала больше времени.
Если Вы вдруг по какой-то причине окажетесь в тех краях, поедете в Орбиту и попадете в туман, то даже не вздумайте останавливаться. Езжайте как можно быстрее и как можно дальше. Потому что я знаю, что где-то там, в тумане, ночью скитается неупокоенный парень, который хочет попасть домой. И упаси Вас Бог, если Вы вздумаете остановиться и помочь ему.
Честно стырено из Интернета.
Автор: slav
В 2010 году я работал старшим оперуполномоченным отдела уголовного розыска Октябрьского ОВД города Омска. В июле месяце, мне тогда оставалось три недели до выхода на пенсию, а точнее, 17-го числа, я дежурил в составе следственно-оперативной группы. Около трёх часов ночи, когда мы со следователем собрались выпить чаю, по громкой связи дежурный объявил сбор оперативной группы. Когда мы все четверо собрались в дежурной части, помощник дежурного нам пояснил, что позвонила женщина и сказала, что на улице Гагарина рядом с гаражным массивом она обнаружила труп, а точнее, останки человеческого тела. Она пыталась ещё что-то сообщить, но, видимо, из-за шока у неё это не получилось. Уже через двадцать минут мы были на месте происшествия.
То, что мы обнаружили, трудно вообще как-то описать. За всё время всей моей работы я ничего похожего на это не видел. Тело женщины висело, зацепившись одеждой, которая представляла собой пижаму или что-то похожее на это, за деталь крыши одного из гаражей. Левая рука была отделена и лежала на асфальте. Правая нога отсутствовала вообще. Грудная клетка разорвана, сквозь кровь и остатки одежды белели рёбра. Всё тело было покрыто глубокими ранами. Лицо изуродовано до неузнаваемости. Повсюду кровь. Складывалось впечатление, что женщину разорвал какой-то зверь, медведь или что-то в этом роде. Но откуда взяться медведю в центре города и как труп оказался в таком положении, объяснить было невозможно.
Спустя несколько минут, когда все пришли в себя, мы приступили к осмотру места происшествия. Я связался с дежурным, узнал от него телефон женщины, которая обнаружила тело, и попытался с ней связаться. Но несколько моих попыток не увенчались успехом — трубку никто не брал. Я сообщил об этом дежурному, он сказал мне, что попробует пробить номер по базе. В этот момент следователь забрался на крышу, чтобы сделать несколько фотографий к протоколу, и мы все тут же услышали несколько непечатных слов из его уст. Отсутствующая нога трупа была найдена на крыше гаража.
Пока следователь описывал место происшествия, а эксперт-криминалист делал фотографии, мы вместе с участковым пошли осматривать гаражный массив. Мы проверили несколько близлежащих секций и уже собирались возвращаться, как зазвонил мой телефон. Дежурный сообщил нам адрес, по которому зарегистрирован телефон звонившей женщины, и мы с участковым пошли искать указанный дом. Спустя десять минут мы уже стучались в дверь квартиры, на адрес которой был зарегистрирован номер телефона. Долгое время нам никто не открывал, и мы уже собирались уходить, как услышали шорохи за дверью. Участковый снова забарабанил в дверь и стал требовать открыть. Когда дверь открылась, мы увидели женщину тридцати — тридцати пяти лет. На ней лица не было, а в глазах был такой страх, что у меня внутри всё похолодело. Она стояла, прижав руки к груди, и вся дрожала.
Минут через двадцать нам удалось привести её в чувство и немного успокоить. Она сказала, что её зовут Наталья, и что в этой квартире она живёт полтора года. Я никогда не видел, чтобы человек испытывал такой страх. Казалось, что ужас, который она испытала, не давал ей дышать. Когда я попросил её всё нам рассказать, женщина, глядя куда-то в пустоту, полушёпотом начала говорить.
С её слов, она находилась у своей подруги Галины, которая живёт неподалёку, и собиралась у неё переночевать. Однако в два часа ночи пришёл брат Галины, он был в пьяном виде и начал устраивать скандал. Не желая участвовать в семейной ссоре, Наталья пошла к себе домой. Этой дорогой Наталья ходила десятки раз, поэтому даже в темноте хорошо ориентировалась в лабиринте гаражного массива. Когда она увидела тело, то сначала даже и не поняла, что это такое. Только подойдя ближе, Наталья увидела эту ужасную картину. Но это было ещё не самое ужасное. То, что её повергло в настоящий ужас, находилось на крыше гаража…
По словам Натальи, там стоял кто-то, похожий на человека, или что-то, похожее на человека. Несмотря на лунный свет, пробивающийся сквозь облака, она не смогла разглядеть никаких деталей его внешности. Он показался ей просто огромной тенью, пропорции которой явно отличались от человеческих. От страха она попятилась и упала, а когда поднялась, тот, кто стоял на крыше, бесследно исчез. Дальше она даже не могла вспомнить, как оказалась в своей квартире. Уже оттуда она позвонила в милицию.
Выудить ещё какую-нибудь полезную информацию из Натальи нам не удалось. Участковый записал её показания, и мы вернулись к оперативной группе. Там уже стояла машина городского морга, санитары грузили тело.
Спустя три дня мне в руки попалось заключение судебно-медицинского эксперта. Там было указано, что возраст жертвы составлял от двадцати пяти до тридцати лет. Смерть наступила в результате разлома грудной клетки, причём разлом произошёл изнутри тела. Кроме того, практически все кости жертвы имели переломы, что могло говорить о падении с большой высоты, части тела были отделены уже после острым режущим предметом. Татуировок или других отличительных признаков на теле обнаружено не было.
Я до сих пор благодарю Бога за то, что это дело ушло в Следственный комитет. Каким образом они всё это оформили, как всё это объяснили, я не знаю и знать не хочу. А ещё больше всего я не хочу видеть такой страх в глазах человека, который я видел в ту ночь в глазах Натальи.
Насколько мне известно, тело той девушки опознано не было.
Честно стырено из Интернета
-он был... как собачка! только странная собачка