Ретро терминатор))
Метрополис 1927
Терминатор и Пятый элемент в одном флаконе, масонский заговор и психотропное оружие управляющее неразумными люмпенами))) круто!!
город разделён на две части, верх и низ, капитал и рабочих, элиту и люмпенов, "мозг и руки" как поясняют в самом фильме. Фредерсон -хозяин города угнетает рабочих которые пашут на него под землёй в жутких бесчеловечных условиях. Когда мы его встречаем он с циркулем, масонский знак архитектора вселенной. Его сына мы видим в окружении райского сада, фонтаны, тропические растения, он развлекается со своими сверстниками на стадионе.
Однажды на пороге элитарного района появляется Мария окружённая толпой оборванных детей со словами "это ваши братья! любите их! вы живёте за их счёт!" Фредер сын Фредерсона с первого взгляда влюбляется в Марию)) Молодой парень хоть и окружён полуголыми дамами, однако когда появляется Мария в простецкой одежке, девушка в буквальном смысле гипнотизирует его. Ланг вместе с оператором Карлом Фройндом создают особое, слегка замыленное сияние, магическую ауру вокруг фигуры Марии – когда она впервые появляется в саду и когда находится в катакомбах, выступая перед трудягами. Они уподобляют её библейской Марии, или, чтобы быть точнее, образу драйеровской Жанны Д’Арк.
чтобы найти Марию Фредер спускается в подземный город пролетариев, дома там прикольно растут с потолка, везде дым и потные оборванные люмпены. Он становится свидетелем аварии и ему грезится будто бы капитал приносит человеческие жертвы древнему Молоху воплотившемуся в машинах! Фредер на время меняется местами с рабочим и попадает вечером на тайную мессу, которую служит Мария, она проповедует о скором приходе Посредника между Руками и Разумом! Фредер понимает что это он! Но Фредерсон (отец) прознав об этом хочет развалить рабочее движение и просит Ротванга- безумного учёного, который в попытке вернуть былую любовь создал киборга, помочь ему. Изобретатель Ротванг, одна рука которого заменена металлическим протезом – изображение злого гения, который не верит в классовое примирение. Отсылка к искусственной руке злодея жива в кубриковской сатире «Доктор Стрейнджлав». Безумный Ротванг, одержимый ревностью и сексуальной страстью, стремится разрушить город. Неслучаен и выбор имени Ротванга, ибо rot в переводе с немецкого – «красный». Ланг даёт нам подсказку: якобы Ротванг может представлять красный, коммунистический фронт.
Ротванг придаёт киборгу облик Марии.
ЛжеМария предстаёт в образе вавилонской блудницы, она дурит рабочих и ведёт их громить машины. Человек-машина в облике Марии видится макабрическим образом женщины, которую отождествляют с вавилонской блудницей во время эротического пляса перед элитой. Похотливые мужики лапают лже-Марию, похожую на нуаровскую femme fatale, пока настоящую Марию окружают дети, находящиеся в опасности. Ланг показывает женщин полярно: достойной и совершенной, падшей и распутной, но дьявольски хитрой. Никто до самого финала не способен понять, настоящая или сумасшедшая роботическая лже-Мария возглавила пролетарское сопротивление.
Сердце города уничтожено и подземный город заливает водой! Мария и Фредер спасают детей рабочих. Дальше следует файнал баттл на крыше собора между Фредером и Ротвангом пока рабочие сжигают лжеМарию на костре))И в конце рабочие мирятся с Фредерсоном, сердце- Мария и Фредер становятся посредниками между руками- рабочими и разумом- капиталистом))
Посмотреть «Метрополис» – значит увидеть прошлое, настоящее и, вероятно, будущее. Ощутимо созвучие времени. Фильм – красноречивый гибрид технофантазии и библейской мифологии, слезливой мелодрамы и живописного экспрессионизма. Картина Ланга оперная, театральная, размашистая.
Уместно сказать, что «Метрополис» – замаскированные «Звёздные войны». Юный бунтарь (Фредер) присоединяется к повстанцам (пролетариату) и изучает их религию, становясь на путь к свержению отца (Фредерсена) и уничтожения его империи (Метрополиса). Другой существенный синоним «Метрополису» – «Стачка» Эйзенштейна, запечатлевшая забастовку рабочих в дореволюционной России. Эйзенштейн тоже известен символизмом (правда, монтажным), как, скажем, в знаменитой сцене, где кадры восставших трудяг перебиваются кадрами забитого скота. Ланг и Эйзенштейн создают редкие, самобытные миры и новые смыслы.
Изображение пропасти между пролетариатом и буржуазией можно увидеть в фантастическом боевике «Элизиум: Рай не на Земле». В нём богатые живут в отрыве от нищих в роскоши, дыша свежим воздухом, в то время как грязный пролетариат тяжело трудится на заводах и обессиленно ютится в трущобах.
Даже в «Роботе по имени Чаппи» Бломкамп прямо повторяет главный тезис «Метрополиса»: «Посредником между головой и руками должно быть сердце». И вот уже искусственный мир Ланга видится объективной действительностью. История человечества, как показывает история кино, – циклична. Бломкамп и Ланг просто и нравоучительно заявляют, что когда верхи не могут, а низы не хотят, решением недовольства становится взаимное откровение, которое действует как идеологическая форма разрушения.