Дайс (часть вторая)⁠⁠

Первая часть тут

- Как он? - обеспокоенно спросила Зоя, вытирая руки о клетчатый фартук.

- Ой, не спрашивай. Всю ночь пил что-то спиртосодержащее и ругался на Киплинга.

- Вот те раз. - Зоя присела на край табурета и облокотилась на стол. Ратрека сидел прямо на полу, нацепив на широкую морду линзы: он перебирал огородного дезинсектора. - А чем ему Киплинг не угодил?

- Книжку написал, «Маугли» называется. Про мальчика, которого волки вырастили, а он потом к людям ушел. Тим с пеной у рта весь вечер мне доказывал, что это чушь. Что Маугли не мог вот так поменять образ жизни. Это вам не перелинять. Что до самой старости, дескать, Маугли должен был принуждать жену жить в логове и питаться сырым мясом. Привык так, воспитан.

- Эк его Райка-то огорчила. Ну, пусть поспит. Отвезешь в город вечером.

- Да шут с ним, пусть уж проспится до завтра. Чай не стесняет. Рая то тебе звонила?

- Нет, а когда я набираю, звонок сбрасывает. И пусть... решила так решила, а Тима жалко.

- Ничего, он сильный.

Тим все это слышал. Он лежал на печи в большом и просторном доме своих друзей. За вчерашнюю пьянку ему было немного совестно. Зато во время распития с Ратрекой, пусть и каждый пил свое, национальное, произошел инсайт.

До того, как Рая порвала с ним, Тиму ни разу не приходило в голову, что с ним может быть неудобно. Мир был прекрасным и естественным. В нем можно было выбирать себе цвет волос и кожи, форму головы, прическу, разрез глаз. Все, чтобы чувствовать себя хорошо и свободно. Жители Фениксграда понимали, что каналы нужны не только плавать и ловить рыбу, но еще и чтобы по ним могли добираться на работу аквасы. Что провода стоит проводить под землей, потому что в небе парили плазмоиды и орнитоиды. И еще много таких, понятных для фениксградца, вещей. Вроде свадебного обряда по ратинскому обычаю, когда Зое пришлось пробежать стометровку за оленем, а Ратреке пришлось работать два года, откладывая зарплату на выкуп невесты. Без выкупа семье никак нельзя: за всех порядочных жен ратины привыкли платить. А потом у них был страшный скандал, потому что тесть по доброте душевной решил потом эти средства вернуть. Ничего, живут и счастливы. Первенца ждут.

И что особенно огорчало и расстраивало Тима, так это то, что Рая за все это время ни полусловом не обмолвилась о том, что он ее чем-то не устраивает или стесняет. Как-то это подло было, будто заранее спланировано. И от этого предательства не хотелось жить.

Потекли серые дни. Тим занимался ремонтом, пару раз съездил к родным на дачу, сходил с отцом на рыбалку, рассказал о разрыве. Пат-до-ту понимающе кивал:

- Главное сейчас - отвлекайся. Все будет на вкус как картон, но это пройдет. Мир полон живых существ. Где-то там обязательно ходит твое.

- Ну ты же не нашел свое существо, может и я такой же?

- Сын, в мой брачный возраст случилась война. В мирное время, я думаю, таких несправедливостей будет меньше. Не опускай руки и рассматривай все варианты.

Вот он и рассматривал варианты. Даже в бассейн записался, но серая вуаль не отпускала.

Колокольчик на двери магазина звякнул. Сионец повернул одну из трех голов к входящему:

- ААА! Тим Ту, что привело моего маленькх-хого друга?

- Шалом. Вот, не могу больше, заберите от греха.

Тим поставил на витрину большой зеленый в черноту конус.

- Какая прелесть? И что, по обычным рас-с-сценкам?

- Нет. Просто заберите. Там столько горечи, что боюсь она такая никому не нужна будет.

Сионец внимательно посмотрел на Тима всеми тремя головами.

- Нельзс-ся себя так недооценивать, мальчик. Обязательно придет в мой магх-х-хазин та, которая просто не сможш-шет жить без тебя. Ты же сам видел, как это проис-схх-х-ходит.

Юноша кивнул и вышел.

В средине лета Зоя попросила их с Ратрекой сходить за земляникой. Пищевые прихоти Зоечки были в приоритете и, оставив роботов и прораба-венерианца заниматься внутренними работами, Тим укатил на выходные в пригород.

Набрав полные кузова на промысловых полянах, они уставшие брели и переговаривались.

- Улетела, приезжала к нам неделю назад. Сказала что тут ее все достало, что она не видит себя как учителя на Силири и что ей опротивела экзотика. Хочет покоя, уюта и традиций. Ну мы ей доброго пути пожелали. Что тут еще скажешь?

- Это правильно, что улетела. Надо жить там, где хорошо.

- А ты как?

- Как давленная слива. Лежу, а вокруг мухи. Два месяца прошло, а все никак забыть ее не могу. Все детство вместе. Всю юность…

- Ой, можно подумать, она закончилась.

Тим вошел в бор и остановился под сосной.

- Глаза закрываю и вижу, стоит такая вся правильная, и коса пшеничная с плеча спадает. Красота.

- Ничего, будет еще красивее.

- Да где уж там. - Ту поправил за плечами короб. - С неба жены не падают, знаешь ли.

Это последнее, что Тим помнил с той прогулки. Потому что через секунду, со страшным треском ломаемых веток на него упало нечто, и со всех сторон окутала темнота.

- Нет, так-то я нормальная. Просто и ты меня пойми, шесть лет учиться и не видеть ни одной птицы, только имитацию. А у нас в Шеппорде таких хлипких деревьев нет! Все «во»! Я такой подлости не ждала от сосны, короче. Но и птицы не водятся. Что водится? Много чего, ящеры летучие, шары грозовые, бабочки во-от такие. Секунду, мама звонит.

Тим не мог отвечать этой странной черноглазой девушке, потому что у него была сломана не только челюсть, но и руки. Как он уже успел узнать, ее звали Немезида. Не потому что родители так поиздеваться хотели, мама-то у нее очень хорошая была, но по специфике работы постоянно в разъездах, поэтому Мези выросла в звездной системе Шеппорд, родине орнитоидов, у друзей матери. А те, когда пришло время, просто выбрали самое симпатичное и близкое по звучанию буквенное сочетание. Мези училась на орнитолога и хотела работать в зоопарке Фениксграда. Приехала собирать данные для диплома и не вылезала из окрестных лесов, пока ненадежные деревья не свели их с Тимом и Ратрекой. Немезида прискакала к нему на костылях, как только разрешили. Кормила жидкой кашей и болтала-болтала-болтала без умолку.

- Ты не переживай, Ратрека ездил вчера в твою стройку, нашел там какие-то косяки, но это исправят. Ты вот не думай, что я странная. Просто у нас на Шеппорде так принято. Вот это перья родительских цветов, их принято вплетать таким манером, а это не рванина, просто разрезы под крылья, но у меня-то их нет, но я так привыкла. Ты не устал? Хочешь про Шеппорд расскажу?

Нет, Тим не устал. И первое что сделал, когда ему сняли гипс, это пригласил Немезиду на свидание.

- Просто удивительно, как иногда культуры разных видов пересекаются. Раньше меня все приглашали в какие-то странные места. Ну знаешь, есть там. Или смотреть в экран. Это же и так можно сделать. А свидание. Это когда ты хочешь быть только вдвоем с человеком. Узнать его поближе.

Они сидели на дереве. Тим принес ей в подарок сушеных шеппордских червей. Мези была совсем не похожа на Раю. Смуглая, загорелая, похожая на юркого подростка.

- Я никогда раньше не видела джунглиан в живую. Что ты от меня хочешь? Дикий зверек. Они какие?

- По началу кажутся чопорными. Но это от их природной стеснительности. Потом, когда они тебя узнают получше, превращаются в самых близких и душевных созданий. Очень ценят семью. У них очень сложный культ поклонения предкам. Домашние алтари, храмы и куча обрядов. Я еще всех не знаю, по возрасту не положено.

- А живут долго?

- До ста, ста пятидесяти человеческих лет.

- Как и люди. А орнитоиды умирают лет в шестьдесят, знаешь? И из них потом варят суп на тризну. Да-да, сама в шоке была, когда узнала. И все родственники потом едят, а перья разбирают на память. А еще они очень вспыльчивые и болтают - ужа-ас. Не заткнуть, к вечеру голова раскалывается. Но мама говорит, что я так же болтаю, а я разве много болтаю?Кажется, совсем не много, только то, что думаю.

- Мне нравится.

- Слушай, а у тебя когда ремонт закончится, пожить можно будет? Гостиница страшно дорогая. Я помочь могу, вымыть все, вещи занести. Тебе еще поправляться надо.

- Конечно можно. Хоть сегодня. Только спать придется со мной и в гамаке.

- Да хоть на жердочке.