aerarian

Бабушка родилась в 1926м, умерла в 2020.
Я прожил с ней почти всю жизнь, от моего рождения, до её смерти. 23 года. Мой отец прожил с ней почти 50 лет.
При бабушке всегда холодильник был забит до отказа. На нас троих всегда должно было быть по 4 батона хлеба, по две сметаны. Не дай бог в морозильнике есть свободное место, туда срочно надо отправить на хранение мясо или пельмени.
Порой бабушка звонила, просила купить, например, колбасы, хотя в холодильнике было уже по 3-4 палки.
Война застала бабушку в 14 лет, вроде. Всю войну она выживала где-то в лесах. Знаю, что была с партизанами. В конце концов она оказалась в другом городе, другой стране (тогда ещё республике), и начинала жизнь с нуля в одиночку. Думаю, это всё сильно на ней сказалось.
Ей не было важно, тепло дома или холодно. Чисто или грязно. Какая мебель, техника или посуда. Какие соседи, какой вид за окном.
Ей было важно, чтобы все покушали.

Подхвачу про картавых людей своими наблюдениями:

Как ни странно, девушки, что встречались мне, всегда говорили, что картавлю мило, и мне это идет. Наверное потому, что если ты знаком с картавым, то ты к этому привыкаешь, и тебе кажется, что он и должен картавить, оно как бы по дефолту прописано.

Но есть люди, которые слишком долго общаются с картавым, и просто перестают это замечать, совсем.

С трех лет у меня был лучший друг, с которым мы проводили абсолютно все время лет до 13, потом как-то поменьше. В общей сложности мы общаемся 18 лет.  И каждый раз, когда заходит речь о моей картавости он резко меняется в лице, непонимающе смотрит на меня пару секунд, а потом выдаёт фразу "Точно, я и забыл".

А вот с отцом сложнее, он-то знает меня всю жизнь, и представить не может, что я могу говорить как-то иначе, для него моя картавость - абсолютная норма, как речь других людей. Где-то в 20 я сказал, что пытаюсь научиться разговаривать нормально, и прохожу всякие курсы. Отец не поверил, что с моей речью что-то не так. Мы спорили несколько часов, пока в гости не приехала его сестра, и не подтвердила мою картавость. В тот день я чувствовал себя победителем. Отец до сих пор не верит ни мне, ни сестре...