Первый раз в первый класс
«Прощай, детский сад. Прощайте, проблемы» – думал я, когда мать забирала меня из детского сада в последний день. «И здравствуй, школа» – надо было добавить мне, но тогда я не знал что такое школа. В школе было целых 33 буквы, которых нам надлежало выучить, и прописи, в которых нам надлежало учиться писать. Но с этим у меня проблем не было, потому что в младших классах я был круглым отличником и образцовым примером для других детей.
Тем не менее, иногда я попадал впросак. Например, когда написал все буквы на уроке, приготовившись получить свою заслуженную пятёрку с плюсом, но получил кол по поведению. В тот момент рядом со мной сидела пухлая девочка Кристина, которой буквы не давались и которая получила в пропись не то тройку, не то двойку. И вот, увидев в её тетради плохую оценку, я картинно по-злодейски начал смаковать протяжное «ха-ха-ха», чтобы выразить своё торжество))) Со стороны это выглядело довольно глупо. В результате учительница зачеркнула мою красивую пятёрку и поставила вместо неё единицу за насмешки над Кристиной.
Кстати, об учительнице. В первом классе у нас преподавала лютая баба по имени Галина Борисовна. Не сказать, что она была старой советской закалки, скорее ей просто нравилось время от времени бить детей. Попадало всем, даже такому отличнику, как я. Очень любила выводить учеников в центр класса и проводить уроки рукоприкладства. Иногда она умудрялась ломать указки, когда била ими слишком сильно))) Но даже в атмосфере привыкших к битью детей бывали случаи, когда Г.Б. переходила всякие границы. Очень запомнился случай с двоечником из неблагополучной семьи Серёжей Ваулиным, который оценок выше тройки никогда не получал. Честно сказать, его и другие дети не особенно любили, или даже вернее сказать не понимали его образа жизни. Он был вечно грязный, странно изъяснялся и был гиперактивным ребёнком с жестокими играми, чем изрядно пугал сверстников. И вот, однажды Галина Борисовна заметила у него ручку, обмотанную цветными нитками. С причитаниями, что «не положено», Г.Б. начала рвать эти нитки под плач Серёжи, который умолял её этого не делать, потому что «это ему мама подарила». Жалко этого ребёнка, его потом исключили из школы в интернат и он зелёнкой на базаре торговал.
Со второго класса стало полегче, так как пришла другая учительница, не одобрявшая насилие в отношении учеников. Я по-прежнему был круглым отличником, единственная четвёрка у меня была по физкультуре. Учителя называли меня вундеркиндом и профессором (из-за очков), но меня немного пугала их ретивость. На меня возгалали слишком большие надежды и зачастую давали черезмерно сложные задания для восьмилетнего ребёнка. Как вам, например, задание нарисовать карту города с наиболее памятными местами, куда можно было бы сходить отдохнуть летом? Думаю, с таким заданием и взрослый не справился бы. А вот что мне действительно нравилось, так это проводить урок вместо учителя, когда до конца урока ещё оставалось время. Я брал книжки про динозавров, рассказывал их по памяти (знал наизусть) и показывал остальным детям цветные иллюстрации, стоя напротив всего класса. Из-за этого одноклассники недолгое время называли меня динозавриком.
Мы учились по какой-то особой программе, согласно которой из третьего класса перескакивали сразу в пятый, так что мне повезло не учиться в четвёртом классе. В пятом классе я ещё получал пятёрки, но четвёрок к тому времени было много, а в шестом классе получил первую тройку в четверти по физике. Так закончилась моя учёба в начальной школе.